Текст книги "Проклятые земли Трэурана (СИ)"

Автор книги: Владимир Воробей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Олаф, почему все так радуются поимке вождя халоров? – спросил Коэн, когда шум слегка поутих.

– Он загубил много данорийцев, даже ловцов. Для халоров он не просто вождь, он почти божество. – чернобородый гном многозначительно поднял вверх указательный палец. – Без Гунра халоры просто стая обезьян.

– А зачем словили детенышей? – поинтересовалась Лиара, в голосе которой сквозило откровенное неодобрение.

– Из-за меха. У мальцов с трех до пяти лет отрастает белый короткий мех. Исключительно ценный. Невероятно теплый, красивый и при этом легкий, он разлетается в Даграде. Знать выстраивается в очередь, чтобы купить его. У халоров потомство рождается раз в несколько лет. – рассказал Олаф. – Когда детеныши подрастают, у них появляется толстый подкожный жир и меняется шерсть. А эта взрослая шерсть уже совсем не то.

– Но они схватили и совсем маленьких, серых. – заметил Коэн.

– Эти малыши еще не отрастили ценный белый мех, поэтому их будут держать в зверинце до наступления подходящего возраста. Словить пятерых за раз – невероятная удача. Вы не поверите, но продав их мех, вся Валетт-Данора может безбедно прожить пару лет. – заверил Олаф.

– Ого, они настолько ценные? – удивился Альдо.

– Я же говорю, в таком меху можно ночь проспать на снегу и не замерзнешь, даже упреешь. – закивал чернобородый гном.

– С малышей сдирают шкуры, как со зверей. – презрительно выронил Стиг.

– Они и есть звери. – Олаф искренне удивился реакции Стига.

– Это еще вопрос, кто здесь звери. – буркнул Стиг. – Сражаться с взрослыми халорами – одно, а сдирать шкуры с их молодняка – совсем другое.

– Стиг, здесь так заведено, не мне судить. – воодушевление Олафа разом сникло.

– Так было не всегда. – прервал слова чернобородого гнома мягкий мужской голос.

Никто в суете застолья не заметил, как к столу подошел невысокий, худой мужчина. Им оказался тот самый светловолосый племянник покойного лорда Дрентона – Лукас.

– Прошу прощения за бесцеремонное вмешательство. Я заметил, что вы здесь люди новые и решил представиться. – Лукас вежливо улыбнулся. – Так вышло, что я случайно услышал ваш разговор.

– Ничего страшного. Мы просто хотели разобраться в происходящем, а Олаф нам все растолковывал. – осторожно ответил Коэн. – Присоединяйтесь к нашему столу.

– Спасибо, Вы очень любезны. – поблагодарил Лукас, усаживаясь на свободное место. – Я Лукас – племянник ныне покойного лорда Дрентона. Но я отрекся от титула, потому прошу обращаться ко мне без условностей.

Познакомившись со всей компанией, Лукас слегка суетливо осмотрелся по сторонам, затем немного расслабился и налил себе эля.

– Так было не всегда. – повторил Лукас, переводя испытующий взгляд поочередно с Коэна на Лиару, а затем на гномов. – Столетиями данорийцы жили в мире с халорами. Они вовсе не звери, а разумные существа. Белые никогда не нападали на людей, если те не заходили на их территорию. Каждый данориец знал где можно охотиться, а где нет. Халоры, в свою очередь, держались подальше от наших угодий. Один раз Арне со своей свитой преследовал оленя и в погоне за добычей зашел на территорию белых. Он встретил молодого халора и детеныша, которые хотели отогнать людей. Спесивый Арне разгневался, напал на них и убил. Труп старшего халора он бросил в лесу, а младшего забрал в замок, как трофей. Ему так понравился его нежный белый мех, что Арне приказал сделать из него накидку. Когда он с караваном пушнины прибыл в Даград, один из торговцев увидел эту обновку и был настолько поражен ее красотой и идеальной структурой, что предложил немалые деньги. Когда же Арне рассказал торговцу о невероятной способности меха халоров держать тепло даже в самые лютые морозы, тот поднялся до тысячи золотых.

– До тысячи? – удивленно ахнул Альдо.

Лукас утвердительно кивнул головой:

– Арне накидку не продал, но пообещал купцу, что в следующий раз привезет ему таких шкур, если тот их купит по этой цене. Так все и началось.

– Почему ты нам это рассказываешь? – настороженно поинтересовался Коэн. – Думаю такие речи могут не понравиться лорду Арне, а он мне не кажется безобидным и снисходительным правителем.

– Арне самодовольный, напыщенный идиот, который уничтожает все, что создавалось целыми поколениями до него. Благодаря Арне Валетт-Данора из гордого вольного города превращается в нечестивое прибежище преступников. Но я его не боюсь. Для того, чтобы убить меня, ему не нужен повод. – процедил сквозь зубы Лукас, гневно сжав кулаки, но быстро взял себя в руки. – Простите. Это вас не касается. Я не должен втягивать вас в неприятности.

– Нам не нужны проблемы. Через неделю, или когда там Теплое озеро замерзнет, мы уедем. – Коэн спокойно посмотрел на Лукаса.

– Понимаю. Похоже было, что вы единственные, кто не получал удовольствия от представления, устроенного Арне. Наверное показалось. Простите. – Лукас махом допил оставшийся в кружке эль, встал и направился к выходу.

– Нам не понравилось представление! Совсем не понравилось! – вдогонку выкрикнул Стиг в сердцах ударив кружкой по столу так сильно, что разбил ее вдребезги

Лукас повернулся к Стигу и, едва заметно кивнув головой, головой, вышел. К счастью, во всеобщем разгульном угаре никто не обратил внимания на импульсивную выходку гнома… практически никто.

– Какого черта ты делаешь?! – накинулся на брата Альдо. – Нам надо отсюда побыстрее убраться, а ты решил в местных интригах поучаствовать?

Стиг насуплено молчал, перебирая пальцами осколки разбитой кружки.

– Стиг, твой брат прав, с Арне лучше не связываться. Я видел, как он расправляется с неугодными. – Олаф отмахнулся, прогоняя неприятные воспоминания.

Стиг только сильнее напыжился и громче засопел ноздрями.

– Оставьте его. Ничего страшного не произошло. – вступилась Лиара и ласково посмотрела на надутого гнома. – С жестокостью и бессердечьем сложно смириться, как бы часто ты с ними не сталкивался.

– Бессердечность – это мягко сказано. Здесь скорее бездушность. – поддержал волшебницу Коэн. – Если Лукас сказал правду, то деяниям лорда Арне нет оправдания. Но, Стиг, это не наша война, не наша битва. А даже если бы мы хотели вмешаться, то как?

– Нет, нет! Мы не хотим, не можем вмешиваться! У нас своих проблем по горло! – возмутился Альдо.

Спор прервал зычный выкрик, перекрывший гомон в зале: «Коэн! Коэн!». Лорд Арне махнул рукой, подзывая Коэна к себе.

– Ну вот. Начинается. – угрюмо буркнул Альдо.

Коэн поднялся и зашагал к столу лорда. Арне, расплывшись в благодушной улыбке, небрежным жестом пригласил его присесть.

– Как тебе наше скромное пиршество? – равнодушно осведомился Арне.

– Незабываемое зрелище. – ровным голосом вымолвил Коэн.

– Все понравилось? Еда, выпивка, музыка, представление с обезьянами? – лорд Арне криво усмехнулся.

– Признаюсь честно, я поражен. Все это весьма впечатляет. – уклончиво ответил Коэн, но похоже лорда это не озаботило.

– Я заметил, что ты познакомился с Лукасом? – небрежно обронил Арне.

– Да. Весьма забавный молодой человек. – Коэн старался сохранять нейтральный тон пока не выяснит к чему клонит лорд.

– Забавный? Ты так считаешь? – Арне изобразил удивление. – Ходят слухи, что он нелестно обо мне отзывается. Подстрекает против меня, всячески пакостит, рассказывает байки о своих великих предках.

– Нам он ничего подобного не говорил. Похоже ему просто стало любопытно кто мы такие. – заверил Коэн. – Но на будущее я учту, что этот человек неблагонадежен.

– Неблагонадежен?! Да мне плевать, что нашептывает за моей спиной это ничтожество! Он лишь пыль на моих сапогах, труха оставшаяся от прошлого, последний лист на увядшем древе своих трусливых предков, их никчемное наследие! – вспылил Арне стиснув кулаки. – Лукас дышит только потому, что я так решил! Каждый день его пустой жизни напоминает мне о том, к чему приводит слабость и малодушие!

– Я имел ввиду лишь то, что мы постараемся исключить общение с этим человеком. – бесстрастно сказал Коэн, после того, как вспышка гнева лорда немного угасла.

– Как знаете. Мне нет до этого дела. – настроение Арне резко изменилось и он отрешенно уставился в зал.

– Лорд Арне. – начал было Коэн, но Арне поморщился и прервал его:

– Я же просил. Просто Арне, без всех этих условностей.

– Арне, мы с друзьями хотели бы узнать замерзло ли Теплое озеро. – Коэн осторожно посмотрел на вспыльчивого лорда.

– Куда вы торопитесь? Разве вам здесь плохо? – нетерпеливо перебил Арне.

– Нам здесь все нравится, но…

– Но вы не из тех, кто долго может усидеть на одном месте. – Арне закончил мысль Коэна. – Завтра наши охотники в сопровождении ловцов выходят пополнить запасы дичи. Они станут лагерем на пару дней недалеко от озера. Можешь отправиться с ними, заодно поможешь с отловом. Если хочешь возьми кого-то из своих, но только одного, лишние рты там не нужны.

– Спасибо. – поблагодарил Коэн.

Арне скучливо зевнул, демонстрируя, что потерял всякий интерес к беседе, и принялся сосредоточенно рассматривать свою ладонь, будто видел ее впервые в жизни.

Пиршество лютовало…

Глава 9

После ожесточенного спора, в основном по причине упрямства Стига, было решено, что на вылазку к Теплому озеру отправятся Коэн и Альдо. После пира Стиг был сам не свой и раздражался по любому поводу. Только вмешательство Лиары позволило утихомирить сварливого гнома и убедить его, что так будет лучше для всех.

На следующий день отряд, состоящий из полудюжины ловцов, десятка охотников, Коэна и Альдо, отправился пополнять городские запасы.

Группу охотников возглавлял седой, жилистый егерь по имени Боб. Они с Альдо быстро нашли общий язык и всю дорогу болтали о выслеживании добычи, заманивании, западнях и прочих тонкостях лова зверя. Затем старый егерь и гном начали травить охотничьи байки, то и дело взрываясь громким хохотом, чем вызывали на себя раздраженные взгляды бритоголовых ловцов.

Коэн, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, держался немного поодаль. Он всячески отгонял от себя тяжелые мысли, вызванные жестоким представлением на пиру лорда. Будто наваждение, снова и снова перед глазами Коэна возникал наполненный мольбой взгляд белого великана, а в голове звенел пронзительный визг перепуганных детенышей.

– Коэн, Боб говорит что Теплое озеро должно скоро замерзнуть. Идут сильные морозы. – голос Альдо вернул Коэна в реальность.

– Это хорошо. Быстрее уберемся отсюда. – безразлично произнес Коэн.

– Ты в порядке? – поинтересовался Альдо.

– Да. – коротко кивнул Коэн, плотнее закутываясь в плащ.

К вечеру второго дня перехода отряд добрался до густого леса, который, по словам Боба, кишел дичью, но только для тех, кто «крепко кумекает в сыске». При этих словах егерь ехидно посмотрел на Альдо, который немедленно заявил, что он «кумекает покрепче иных стариканов» и может на спор набить полную телегу животины. Боб и охотники дружно расхохотались, оставив раздухаренного гнома сотрясать воздух угрозами переловить всех копытных в округе и обречь «сомневающихся засранцев» на голодную смерть.

Еще до наступления темноты, под высоким скалистым утесом был разбит небольшой лагерь, разделенный на две части.

Коэн и Альдо разместились с охотниками, поскольку ловцы держались обособленно и всячески демонстрировали свое пренебрежительное отношение к остальным членам отряда.

Среди ловцов не было четко установленной иерархии, однако негласным главарем был хмурый верзила по имени Аксель. Именно он держался наиболее высокомерно и при любом удобном случае стремился подчеркнуть свое превосходство.

Проходя мимо едва разгоревшегося костра охотников, Аксель как бы ненароком засыпал его, подбив сапогом сугроб снега. Ловец невозмутимо пошел дальше, даже не повернув головы.

– Надутый индюк. – буркнул себе под нос Боб. – Совсем обозрел.

– Не ладите? – поинтересовался Коэн.

– Да кто ж с этими душегубами ладит. – Боб с отвращением сплюнул.

– На пиру показалось, что их все любят. – возразил Альдо.

– Мы, простые люди, по пирам не шастаем. Там только ротозеям да пьянчугам место. – с упреком сказал Боб. – Они за пинту эля и чертям здравницы запоют.

– Я был на пиру. Выходит я пьянчуга или ротозей? – Альдо обиженно зыркнул на егеря.

– Все сходится. – усмехнулся Коэн, поддев гнома локтем.

– Ты тоже там был. – фыркнул Альдо.

– Вы люди новые. Почем вам знать местные нравы? Вот ежели второй раз пойдешь, тогда не отвертишься. – подмигнул гному Боб.

Из леса раздался протяжный волчий вой. Егерь замер, затем неспешно потянулся за огромным охотничьим ножом. Старик осторожно провел пальцем по лезвию, вытащил из кармана камень и принялся мерно точить тесак.

– Расплодилось этих тварей. Всю дичь перепортят. – сердито покачал головой Боб. – Раньше халоры их стращали, а сейчас поди никого не боятся…

– Боб, далеко отсюда Теплое озеро? – прервав бормотание егеря, спросил Коэн. – Хочу глянуть.

– Недалеко. Утром первый заход по отлову будет – поможете, а потом ступайте на озеро. Ежели по полудню выдвинетесь, то еще засветло вернетесь. – ответил Боб.

– А мы тут вообще надолго застряли? – Альдо исподлобья посмотрел на егеря, все еще дуясь за «пьянчугу и ротозея».

– Эко ты шустрый, едва приехал и уже драпать удумал? А кто ж мне телегу животины набьет? – подтрунивал Боб, но, увидев обиженный взгляд гнома, дружелюбно улыбнулся. – Если все пойдет как надо, – на пару дней работы. Мне самому не по нутру здесь зад морозить.

… Утром отряд отправился на охоту. То ли охотники отменно знали свое дело, то ли дичи было действительно много, однако уже к полудню запасы провизии Валетт-Данора значительно пополнились.

После первого захода Коэн и Альдо уехали на Теплое озеро, найти которое, следуя подробным указаниям Боба, не составило особого труда. Самой большой неприятностью по дороге оказалась обледенелая тропа, в некоторых местах которой гному пришлось делать топором насечки, что бы не соскользнуть в пропасть.

Теплое озеро раскинулось по дну глубокого ущелья. Зажатое между двумя отвесными склонами, оно вытягивалось в длинную, исчезавшую в туманной дымке протоку. Практически вся поверхность озера была покрыта льдом, и только в самом его центре чернела темная рябь воды.

Прорубив недалеко от берега лунку, Коэн и Альдо определили толщину льда, как такую, что вполне может выдержать вес коня.

– Ближе к краям лед толще. Если держаться возле скалы, то думаю через пару дней можно будет пройти. – предположил Альдо.

– Через пару дней рискованно, но через неделю точно. Не хочется купаться в такой мороз. – ответил Коэн, поежившись от холода.

– Согласен. Давай возвращаться, а то засветло не успеем. – поторопил Альдо и зашагал к дереву, возле которого оставили коней.

Коэн еще раз окинул взглядом озеро и последовал за гномом. Сделав несколько шагов, он вдруг свалился от резкого удара под колено. В мгновение ока выхватив меч, Коэн снова оказался на ногах. Поблизости никого не было.

– Какого черта?!.. Альдо! – крикнул Коэн.

– Что там у тебя?! – гном с недоумением обернулся.

Внезапно Альдо согнулся от сильного удара в живот и, скорчившись, опустился на колени. Коэн бросился на помощь другу, однако ноги предательски заплелись и он неуклюже зарылся лицом в снег.

Альдо зарычал и попытался выпрямиться, как его что-то с силой двинуло по спине. Гном покачнулся и, грязно ругаясь, плюхнулся в сугроб.

Коэн лихорадочно завертел головой, высматривая нападавшего. Лучи яркого солнца нещадно слепили глаза, а некстати поднявшийся ветер больно хлестал по лицу, залепливая его колючими хлопьями снега. Рядом никого не было.

Альдо, не рискуя подниматься в полный рост, ползком добрался до Коэна и, сомкнувшись спинами, они приготовились защищаться.

В этот момент солнце скрылось за тучей и друзья увидели того, вернее тех, кто их атаковал. Пятеро прозрачных как капля воды существ, по виду напоминающих необычайно крупных, немногим меньше человеческого роста, червей. Поднявшись в угрожающие змеиные стойки, они плавно покачивались из стороны в сторону. Лучи солнца, едва пробивающиеся через темные облака, переливались на их телах всеми цветами радуги. Ритмичный, убаюкивающий танец этих невероятно красивых созданий завораживал, погружая в тягучее состояние транса.

– Альдо! – рявкнул Коэн, с трудом оторвав взгляд от грациозных, чарующих движений. – Не смотри на них! Подумай о чем-то неприятном!

– Стиг, рыжая морда, убери лапы от моей кружки… – полусонным голосом протянул Альдо и резко тряхнул головой, сгоняя наваждение.

Настороженно покосившись на червей, Коэн понял, что их гипнотический танец на него больше не действует. Медленно, стараясь не делать резких движений, он вытащил нож и метнул его в ближайшего противника. Острое лезвие со звоном врезалось в цель и отскочило в снег, не оставив на прозрачном теле ни царапины.

Существо гулко заклокотало и вытянулось в струну, его остроконечная передняя часть разомкнулась клиновидными лепестками, обнажив усеянную длинными иглами пасть. Под головой червя раздулся куполообразный, испещренный алыми прожилками капюшон. Остальные создания тотчас приняли сходные стойки и громко зашипели.

– Ты их разозлил. – заметил Альдо покручивая топор.

– Ну извини. – хмыкнул Коэн.

Черви напали. Слаженно, организованно, один за другим они выпрыгивали вперед, метя заостренными лепестками в головы своих противников.

Коэн, как заведенный, уклонялся от стремительных выпадов агрессивных созданий, отвечая мощными ударами клинка по прозрачным телам, что, впрочем, не причиняло им ни малейшего вреда.

Альдо неистово размахивал топором, отбиваясь от наскоков необычных тварей, но даже его заговоренное древними рунами оружие, бессильно рикошетило от их неуязвимой брони.

Раз за разом черви исступленно выбрасывались в атаку, их безумный, неутомимый натиск становился все яростнее и успешнее. Плащи Коэна и Альдо, изодранные клиньями, стали похожи на лохмотья бездомного бродяги.

Одно из существ с такой силой налетело на топор Альдо, что выбило его из рук. После столкновения, неуязвимый противник на мгновение оказался прямо перед гномом. Альдо проворно подхватил топор и занес его для удара. Намереваясь поточнее прицелиться, гном схватил червя за капюшон и его руку мгновенно пронзил жгучий ледяной холод. Мучительная вспышка боли отдалась прямиком ему в голову, едва не лишив сознания. Альдо с криком оторвал ладонь от тела твари и та с шипением отползла.

– Коэн! Не трогай их руками! – заорал гном растирая онемевшие пальцы.

– Понял. – сухо проронил Коэн, отбиваясь от одновременной атаки двух прозрачных тварей.

– Похоже они неуязвимы! – прорычал Альдо, рукоятью топора оттолкнув особо настойчивого червя, который на этот раз почти добрался до его горла. Гном с содроганием ощутил на своей коже морозное дуновение воздуха.

– Это мы еще посмотрим! – громко рявкнул Коэн и мощным ударом клинка сбил бросившегося на него червя.

В этот раз тварь не отступила, а атаковала снизу, намереваясь в прыжке протаранить подбородок противника. Коэн сжал рукоять меча двумя руками и направил его острием вниз. Выбросившись в атаку, червь уже не успевал остановиться и хотел сомкнуть лепестки, но в этот момент его пасть с силой напоролась на лезвие клинка.

Коэн почувствовал, как меч мягко входит в податливую плоть истошно визжащей твари. Ее тело помутнело, налилось темно серым цветом и забилось в конвульсиях. Червь еще некоторое время порывисто трепыхался, извиваясь кольцами, потом вдруг затих и остекленел.

Коэн с усилием выдернул клинок из застывшего трупа.

– Альдо! Это работа для меча! Топор здесь бесполезен! – закричал он гному, отчаянно отбивающемуся от неутомимых противников – Кидай их под меня!

– Постараюсь! – рыкнул Альдо.

В этот момент одна из тварей бросилась на Коэна, который не стал делать шаг в сторону и сбивать ее, а выпрыгнул навстречу и всадил меч точно между разомкнувшимися лепестками. Клинок вошел глубоко в глотку твари, но от сильного столкновения выскользнул из его ладони. Раненый червь завертелся и попытался улизнуть под снег, прихватив с собой застрявший в пасти меч. Коэн прыгнул за беглецом, стараясь вцепиться в исчезающий в сугробе хвост.

– Руками нельзя! – заорал Альдо и резко метнул топор в сугроб.

Оружие гнома не пробило прозрачную броню, но смогло оглушить тяжелораненую тварь. Червь судорожно заметался в разные стороны и, вздымая столпы снега, выполз на поверхность, затем снова попытался скрыться, как вдруг содрогнулся, помутнел и застыл.

Коэн бросился высвобождать меч. В этот момент на Альдо напали две разъяренные твари, а третья метнулась к возившемуся с клинком Коэну.

Гном слишком поздно увидел летящего в прыжке врага и ему ничего не оставалось, кроме как выставить вперед свою голову. Прочный боевой шлем принял на себя всю тяжесть сокрушительного удара. Альдо покачнулся и рухнул. Это падение спасло гнома от атаки второго червя, клинья лепестков которого пронеслись в каком-то дюйме от его шеи.

Выдернув меч, Коэн быстро расправился со своим противником, который, стремясь запугать врага, опрометчиво распахнул лепестки пасти. Молниеносно сориентировавшись, он метнул нож и острая сталь, пролетев между разомкнутыми иглоподобными зубами, с хрустом вонзилась в глотку твари. Червь бешено завертелся, силясь вытолкнуть лезвие и сомкнуть клинья, но Коэн расторопно добил его выверенным ударом меча.

Коэн, смахнув рукавом залепивший глаза снег, в ужасе увидел, как две уцелевшие твари, раздув свои куполообразные капюшоны, нависли над бесчувственным телом Альдо. Широко раскрыв лепестки и глухо шипя, они вплотную приблизились к лицу гнома.

Времени на раздумья не оставалось. Схватив валявшийся в снегу топор, Коэн с коротким замахом запустил его в ближнего к себе червя. Оружие, со звоном срикошетив от прозрачной брони, нырнуло в сугроб. Черви, порывисто вскинув головы, обернулись в сторону Коэна. Альдо пошевелился и тихо застонал.

– Эй, поганцы! Я здесь! – во всю мочь заорал Коэн увидев, что гном приходит в себя. – Вот он я! Ко мне! Без оружия!

Коэн демонстративно бросил меч на землю, продолжая выкриками и размахиванием рук привлекать к себе внимание. Черви замерли, затем стали тихо попискивать и быстро вертеть головами. Казалось они переговариваются, решая что делать дальше. Коэн не придумал ничего умнее, чем швырнуть в них снежку. То ли твари оскорбились столь нелепой выходкой, то ли и без того собирались атаковать, но, оставив гнома в покое, они устремились к Коэну. Разогнавшись до ошеломительной скорости, они синхронно выбросились на противника, оставляя в воздухе за собой шлейф белой пыли.

Коэн опрометью подобрал меч, развернулся вокруг своей оси и, отклонившись немного назад, с размаху врезал им по ближнему к себе червю. Лезвие, скользнув по неуязвимой броне, совсем немного изменило траекторию его полета, но этого хватило, чтобы твари на полном ходу схлестнулись друг с другом. Прозрачные тела со скрежетом рухнули вниз и, спутавшись клубком, кубарем покатились по снегу. Коэн со всех ног помчался следом и, не давая червям опомниться, двумя разящими выпадами прошил им глотки.

– Лихо ты их порешил. – хриплый голос Альдо выдернул Коэна из пыла боевого исступления.

– Да, проще не бывает. – Коэн иронично ухмыльнулся.

– Можно теперь я буду тебя называть червеборцем? Или червебийцей? Как тебе больше нравится? – пошатываясь спросил Альдо.

– А я смотрю тебя неслабо по чердаку двинули. – Коэн участливо посмотрел на гнома.

Альдо покачнулся, сделал два шага в сторону и, махнув руками, завалился. Коэн поднял друга и, поддерживая его за локоть, аккуратно повел к коням.

– Отпусти, я тебе не девка на выданье, что бы меня под руку тащить. – заплетающимся языком продолжал бубнить Альдо. – А может червегуб? Нет, плохо. Звучит будто у тебя черви вместо губ. О, черверез! Черведав?!

… По дороге в лагерь Альдо понемногу пришел себя. Он каким-то чудом держался в седле, наотрез отвергнув «унизительное для гнома» предложение Коэна оседлать одного коня. Обида придала упрямцу сил и решимости, а страх потерять сознание и позорно, как мешок, висеть на спине бискайца, заставлял его вцепиться в поводья мертвой хваткой.

Уже смеркалось, когда всадники добрались до лагеря. Оборванные, усталые и промерзшие они привязали коней и насилу доплелись до костра охотников, за которым шла оживленная перебранка. Впрочем, с появлением вновь прибывших, препирательства разом прекратились, уступив место напряженному безмолвию.

– Вы поди с котами дикими сцепились? – первым прервал молчание Боб.

– С червями, очень дикими червями. – опустошенно ответил Коэн, подсаживаясь поближе к огню.

– Ледяные что ли? – недоверчиво спросил Боб наливая Коэну и Альдо горячую настойку с терпким мускусным запахом.

– Наверное. Прозрачные, непробиваемые. Пять штук. – Альдо с блаженством отхлебнул из кружки горячий напиток.

– Боб, ты мог бы и предупредить, что на озере водятся эти твари. – упрекнул егеря Коэн.

– Так их там давно уж не видали, редкое зверье. А на вас прям пятеро напали? Они ж одиночки. – искренне удивился Боб.

– Ага – кивнул Альдо. – Толпа одиночек.

– Я сам их не видал, но дед мне сказывал, что червь ледяной безобиден, ежели к нему не лезть. – встрял в разговор молодой охотник по имени Том.

– Безобидные, как же. – Альдо показал обожженную ледяным холодом ладонь.

– А правда, что они схитряются зачаровывать? – оживленно поинтересовался Том, разинув рот.

– Правда. И не только зачаровывать. Они сначала клиньями своими нашинкуют тебя, как капусту. – со знанием дела поведал Альдо. – А потом зубами игольчатыми дырок понаделают.

– Да будет тебе стращать мальца. – усмехнулся Боб. – А ты, Том, не слушай рыжего. У ледяных паразитов рот крохотный, твою башку дубовую точно не угрызет, от силы руку оттяпает. А жгутся они коли ухватить их по дурости. Лапища не суй куда не попадя и будешь целехонек.

– Легко сказать – не суй. – Альдо стыдливо спрятал руку.

– Один может и не напал бы. – предположил Коэн. – Но их было много и они вели себя, как стая.

– Надо было на них наливкой спиртовой брызнуть. Или огнем пальнуть. – воодушевленно присоветовал Том.

– Я тебя сейчас наливкой брызну и огнем пальну, если клюв не прихлопнешь. – пригрозил Боб, строго зыркнув на Тома. – Вы на него внимания не обращайте. Остальные наши с чужими не шибко болтливые, а этот вот за всех языком чешет.

– Да уж, видал я и пословоохотливее. – Коэн обвел взглядом остальных охотников, молчаливо занимавшихся своими делами, словно им не было никакого дела до трепа у костра.

В другом конце лагеря, возле шатра смеялись и оживленно разговаривали ловцы.

– Чего веселятся? – спросил Коэн егеря.

– Радуются добыче. – коротко буркнул Боб.

– А что в полдень не радовались? Вроде немало набили. – заметил Коэн.

– Они другой добыче радуются. Халора мелкого взяли, серого, а мать его забили до смерти. – ответил старый охотник и в отблеске костра Коэн увидел, как его лицо перекосила гримаса отвращения.

– Нелюди они, погань как есть. – процедил сквозь зубы Том. – Им все одно кого, хоть мать, хоть дитя выпотрошить.

– Придержи язык, не то он тебя до виселицы доведет! – сурово рявкнул Боб.

– Халоры же на людей нападают. – непонимающе пожал плечами Альдо. – Чего их жалеть?

– Потому и нападают, что ловцы с их мелких шкуры сдирают. Раньше белые нас не трогали. – сказал Боб.

– Это все Арне. Из-за него теперь на охоту целой армией ходим. За стены страшно высунуться. – недовольно произнес Том. – А лорду все нипочем, абы карманы понабивать.

– Том, леший бы тебя побрал! Захлопни варежку! Услышат ловцы – даже до виселицы не доживешь, на месте четвертуют. – накинулся Боб на безрассудного охотника.

– Плевал я на этих выродков. – сцепив зубы, огрызнулся Том.

Тем временем в стане ловцов продолжало царить всеобщее оживление. Воодушевленные крики, громкий смех и веселая суета откровенно разнились с их привычным угрюмым видом.

Неожиданно раздался пронзительный визг и тотчас за ним последовал дружный взрыв хохота.

Коэн поднялся и неприметно подкрался поближе, намереваясь получше рассмотреть причину столь необычного поведения бритоголовых воинов.

К стволу приземистой сосны толстыми веревками был привязан серый детеныш халоров. Один за другим ловцы бросали в малыша снежки и каждое точное попадание сопровождалось победными выкриками. На первый взгляд это глупое развлечение казалось довольно безобидным, однако его жестокость заключалась в том, что когда кто-то из воинов замахивался топором, якобы собираясь его метнуть, другие бросали снежки. Малыш, видя замах направленного на него оружия, с визгом терял сознание, после чего его грубыми пинками и пощечинами приводили в чувство. Несколько раз оружие все же вылетало в сторону детеныша, под раскаты дикого гогота вонзаясь в ствол над его головой.

Такие выходки вызывали показное негодование главаря ловцов.

– Только попробуйте испортить мех и я вам кишки выпущу! – орал Аксель, раздавая легкие зуботычины.

При этом сам он, неприятно хихикая, несколько раз выстреливал из лука, всаживая стрелы чуть выше макушки малыша.

Коэна, немало повидавшего за свою жизнь, сложно было удивить жестокосердием, и все же это отвратительное зрелище вызывало в нем смешанные чувства презрения, смятения и гнева. Любой человек на протяжении жизни совершает поступки, которыми сложно гордиться, но всегда есть невидимая черта, отделяющая тебя от истинного, глубинного зла. Надругательство, устроенное ловцами, было далеко за гранью нормальности, даже в ее самом широком, вольном толковании. Только лишь этими издевательствами над детенышем разумных существ, ловцы ставили себя в один ряд с самой отъявленной нечистью, а уж о сдирании с малышей шкур ради наживы и говорить было нечего.

Чистая, необузданная ярость заволокла глаза Коэна туманной пеленой. Схватившись за меч, он сделал шаг вперед, но в этот момент чья-то рука твердо опустилась ему на плечо.

– Не надо. – голос Альдо звучал ровно и непреклонно.

Застыв на полушаге, Коэн посмотрел другу в глаза, глубоко вздохнул и нехотя опустил клинок.

– Нам нельзя ввязываться в драку. В замке остались Стиг и Лиара. Ладно мы, но им потом тоже несдобровать. – Альдо продолжал успокаивать друга. – А этим выродкам и так воздастся.

– Воздастся? Кем? Сколько подонков ходит по земле и ничего им не делается? – жестко произнес Коэн.

– Жизнь часто несправедлива. – Альдо потупил взгляд. – Может не сегодня, не завтра, но рано или поздно каждый ответит за свои деяния.

– Надеюсь ты прав. – Коэн тяжело выдохнул. – Пора ложиться. Завтра рано вставать на охоту.

– Боб сказал, что утром выдвигаемся обратно. – гном потер обмерзшие пальцы.

– Он же говорил, что понадобится два-три дня. – недоверчиво промолвил Коэн.