Текст книги "Н - 7 (СИ)"
Автор книги: Владимир Ильин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)
– Беспилотники? – Слегка отодвинул я чашу с варениками от него.
– Дождь идет. – Отвел взгляд княжич. – И там технических секретов тоже валом.
– Как вы вообще умудряетесь их продавать? – Удивился я. – Тут шанс презентовать сам в руки идет. Восемь экспортных контрактов, минимум!
– Презентация – это когда миссия завершается успешно! – Заворчал Шуйский в ответ. – Искать мы будем там, где скажут эти твои однополчане. Активности в городе много, все подозрительные места нам просто не отработать!
– А как же интуиция? – Посмотрел я наверх.
– А интуиция во все горло орет, что если мы их даже найдем… Как бы не оказалось хуже.
– Объяснись?
– Воевать с нами никто не будет. Заложников убьют, сами разбегутся по подземным ходам. Будет у тебя двенадцать трупов на руках. А за каждым трупом – родня, которая у тебя или у меня спросит, как так вышло? – Вкрадчиво спросил Шуйский. – Может, вы не старались? А может, вы специально нашумели, чтобы наших деток убили? Или же вы спасли их, а потом сами зарезали, выведав все родовые тайны?
Возражать было особо нечего. Без решительного и стремительного штурма – так, чтобы никто ничего не понял и не успел убить заложников, все изначально обречено на провал. А для этого нужны были точные данные и отвлекающий маневр.
– Иногда, честное слово, лучше не помогать. – Пожал плечами княжич и потянулся за новым вареником.
Я препятствовать не стал.
– Мне тут вопрос задавали. – Прожевал он первый кусочек и вымолвил, будто между делом. – Его императорское величество, по поводу механизма Борецких. Можно неплохо поторговаться.
– А… Дак пусть князя Юсупова спрашивают. – отправил я очередную партию вареников в кипящую воду.
– Князь Юсупов знает, как выключается и включается механизм? – С непередаваемой гаммой эмоций посмотрел на меня Артем.
– Здорово, правда?
– И Юсуповы… Применят?
Риторический вопрос – учитывая, в какое ничтожество обратились князья Борецкие, которые в похожих условиях применять не стали, поверив чужим обещаниям.
– Если их прижать к стенке. – Пожал я плечами. – Говорят, их там всей империей осаждать собрались. Уже и вотчины поделили меж собой. Куда только Его Императорское величество смотрит…
– Как хорошо, что мы не суетимся. – Задумчиво кивнул своим мыслям Шуйский.
В дверь попытались вновь ворваться – который уже раз. Но тут еще и требовательно забарабанили кулаком.
– Господа! Извольте открыть дверь! Срочное дело! – Потребовали голосом князя Давыдова.
И я поспешил отворить ставню. Рядом встал Артем, равно как и я, вопросительно глядя на энергичного господина полковника.
– Шуйский, ДеЛара, равняйсь! – Гаркнул он, и тело само исполнило команду. – Смир-рно! Круу-гом!
Щелкнул звук фотоаппарата, а через пространство кухни прошел отсвет фотовспышки. Тут же дверь закрылась – я даже обернуться не успел.
– Это что еще такое? – Недоуменно посмотрел я на Артема.
Тот немедленно нецензурно выразился, но странное дело – понятнее не стало.
– А если подробнее?
– В полку пополнение. – Похоронным голосом ответил тот. – А у нас, с недавних пор, есть фанклубы. И они требуют новый конкурс на лучший зад полка.
Теперь значение нецензурного выражения было полностью понятно – более того, я его всем сердцем поддерживал.
– У Ники точно нет интернета? – Позаимствовал я у княжича интонацию.
– У моей-то точно есть…
– А все почему? Надо было сразу брать фан-клуб под контроль, внедрять людей и агентов влияния, – схватился я за голову.
Рядом по этому же поводу кручинился Шуйский, и стало как-то легче.
– Л адно, идем обедать. – Махнув рукой на свой просчет, подхватил я чашу с варениками.
– Это куда ты понес мою тарелку? – Возмутился Артем.
– Это на всех!
– Тут только обидеть! Пусть ходят голодными, как я!
– Спокойно, у меня есть план. – Успокоил я друга.
Каковой и реализовал, посадив слева и справа от Артема по девчонке из новоприбывших. Те, предсказуемо, покривили носики при виде диковинного угощения и вежливо отказались – так что легким движением руки обе тарелки были сдвинуты к Артему, ну а его упрашивать не надо.
Остальные маневр оценили, и расселись мы в итоге через одного с иностранцами. После ряда перемигиваний и дипломатической гимнастики бровей, большинство наших стало обладателями двойных порций.
Так что мы ели, гости – тоскливо смотрели на тарелки, на друг друга и на нас. И молчание это не могло затянуться надолго.
– Нам сказали, тут страшные русские. – С неуверенной улыбкой произнесла девчонка слева от Артема, стараясь завязать разговор.
К ее зеленым волосам, невысокому росту и модной одежде прилагался титул – графиня де Рен. Кажется, именно ее назначили переговорщицей от всех наших гостей – или так сложилось.
Страшные русские подняли лица от тарелок и веселым фырканьем оценили шутку – аж капельки вишневого сока стекали по подбородкам.
Графиня отчего вздрогнула и отвела взгляд, принявшись вновь исподтишка смотреть на Артема. А что – он большой, на него смотреть удобно.
– Господа, я поел и готов к подвигу! – Первым шумно выдвинулся из-за стола князь Давыдов и изящно оперся он на трость. – Вы уже выяснили, где неприятель?
– Судя по фотографиям и результатам опроса, – промокнул губы салфеткой Руслан Артемьевич. – Нас интересует район Санкт-Гертруды, восточный пригород. Но где именно, сказать невозможно. Если их вообще оттуда не увезли.
– Разведка покажет. – Кивнул я.
– К сожалению, с разведкой изрядные проблемы, – посетовала ее императорское высочество, тоже выходя из-за стола. – Спутники ничего не видят через “Пелену”.
Иностранное пополнение с тревогой наблюдало за нашей беседой.
– Попробуем решить эти проблемы хотя бы частично, – заторопился Шуйский. – Поднимем в воздух замечательные беспилотники производства моей семьи, весьма эффективные и по сбалансированной цене, – улыбнулся он людям за столом.
– Проверю, чтобы ничего не мешало взлету, – кивнул я ему.
– О, там эргономичная система катапультирования!
– Не сомневаюсь в этом. Но перед домом фургон с одеждой. Попробую отогнать.
– Если так, то разумеется. – Смотрел Артем с подозрением.
Грузовик – “американец” с выступающим красным капотом и хромированными трубами выхлопа над кабиной, бросили на дороге прямо перед входом. Ключ оставался в замке зажигания, в бензобаке плескалось что-то на дне – этого хватило, чтобы машина послушно завелась и позволила себя переставить на полсотни метров дальше по улице. С содержимым контейнера тоже обманывать побоялись: та же самая одежда разнообразных наименований и размеров. Подобрал два комплекта под размеры Артема и один для себя – сорочки, обувь, костюмы-тройки – их и закинул у входа в отель: как были, в пленках и коробках.
Вышел поближе к дороге, постоял, собираясь с мыслями, и снял защиту над отелем. Ветра почти не было – но запахи близкой реки вновь напомнили о себе. Дышалось все равно тяжело – раньше я объяснял это себе артефактами, периметром защиты и общей горячкой событий. Но теперь, прислушиваясь к небу, скованному в трех слоях вязкой смолы, задыхающемуся, но пока еще живому – чувствовал другую причину. Небо над Любеком видело много смертей, но сейчас умирало само.
Что может быть больше раскинутого над городом облачного покрова?..
Тихим, вкрадчивым рокотом отозвалась гроза, тусклыми синими нитями мигнув над “пеленой”.
– Самойлов! – Взревел куда громче грозы голос завуча.
А я только голову пригнул и кулаки сжал.
Глава 7.1
Правила техники безопасности гласят, что накидываться и бить человека, поддерживающего высокоуровневый призыв стихии, в высшей степени неразумно. Даже если очень хочется, особенно ногами. Как выражался Руслан Артемьевич: “непедагогично”. Но вот орать над ухом, обещать вызвать родителей и нажаловаться на меня коту (это от безысходности) – сколько угодно. Правда, когда орали несколько человек – это уже походило на группу поддержки соперника… Но и не в таких сложных условиях удавалось добиваться успеха! А потом успешно прятаться от преподавателей, которые увольнялись на недельку, чтобы было “педагогично”. В общем, обстановка была знакомая.
В левое ухо кричал завуч, в правое – Артем. И если слева требовали немедленно все прекратить, то справа орали гораздо более конструктивно.
– ”Пелена” – имя собственное! Хтонические чудовища, заточенные в черном фарфоре!
– Да ну?! – Вспыхнуло любопытство, и сетка молний над пеленой стала ярче.
– Ты только сейчас узнал?! Почему ему никто об этом не рассказал?! – Ярился за моей спиной Артем.
– Потому что бы он это призвал! – Резко ответил завуч.
И хотя я очень хотел возмутиться этой вопиющей инсинуацией в мой адрес, он был абсолютно прав.
Собственно, все ЧП в княжестве были ровно от того, что никто не давал инструкции от сложных и опасных вещей, даже если принести их в школу.
– Просто отпусти грозу. Пусть “Пелена” спит. – Пытался дозваться до меня Артем.
– Их три. Три “Пелены”. – Вспомнил я свои чувства.
– Тем более!
– На три мерзости в мире меньше.
– Гроза им ничего не сделает! Они жрут небо, пока спят! Разбудишь – сожрут и тебя!
– Гроза их не победит. – Согласился я, вслушиваясь в нарастающий грохот. – Гроза – чтобы они не сбежали.
Дрогнуло небо синхронным раскатом молний. А в центре над нами, заглушенное Пеленой, но настолько яркое, что дневной свет будто померк – начало проявляться нечто геометрически-правильное.
– Три “Пелены” сожрут любую Силу, – шагнул Артем вперед и зло посмотрел на меня. – Они станут только сильнее! Слушай меня! Голод, только голод способен их погубить!
– Я сожру их сам. – Говорил я спокойно, не пытаясь соревноваться с окружающим грохотом. Прочтет по губам – он умеет.
Над дымкой принялись кружить слабо видимые силуэты тускло-синих созданий с широкими крыльями вытянутыми хвостами – сначала малым кругом, а потом растягиваясь над городом по широкому кругу. Сотни их. Тысячи – разом вонзившихся сияющим подбрюшьем мертвую хмарь и закручивающих их вслед своему движению. Все быстрее и быстрее, собирая облачную дымку с самых краев к центру – над нами медленно, а по границам города – со скоростью ураганного ветра. И чем плотнее собирали, тем больше плотной грязи я видел вместо сероватых облаков.
Их действительно было три – сосредоточия черноты и мерзости, цепляющейся за небо и пьющей из него Силу. На моих глазах истаивали электрические драконы, подлетевшие слишком близко к тварям. А потом, под низкий, вибрирующий звук, исчез сразу десяток возле самого крупного черного кома.
– ”Пелена” пробуждается. – Напряженным тоном комментировал Артем.
– Так, что тут у нас! – Деловитым перестуком шагов явился князь Давыдов. – Ага. Ага!.. – Произнес он гораздо задумчивее, глядя на грохочущий водоворот из молний над головами, подтаскивающий чудовищ к распахнутым воротам уже ясно видимого “Небесного дворца”. – А я еще пить не хотел…
– Извольте видеть, вопиющее нарушение дисциплины! – Жаловался ему на меня Руслан Артемьевич.
– Ротмистр, как это понимать?!
– На вашей трости две кнопки, господин полковник. Справа и слева, у оголовья. – Произнес я, не оборачиваясь.
Я слышал, как ножны освободили потаенный клинок, а воздух загудел от рассекшей его зачарованной стали.
И тут же белый росчерк, сотканный в две замысловатые буквы, рванул к небу. Две секунды тишины – и дикий крик боли мурашками прошелся по спине.
– Вы прощены, ротмистр! – Воркующим тоном отозвался князь Давыдов. – Где вы добыли это чудо?
– И почему оно не у нас в сокровищнице?! – Возмущался Артем.
Странные люди, не умеющие радоваться счастливым совпадениям.
– Только в сторону домов на том береге не махайте, господин полковник! Я обещал.
С той стороны реки уже во всю сияли поднятые щиты – отливая красной дымкой высшей степени защиты. Тут уже было не до маскировки.
Рядом, кашлянув, чтобы не зашибли (опытный человек), деловито разворачивал знамя полка юнкер Ломов.
А за ним и другие постояльцы начали выглядывать из отеля, между делом показывая, насколько глубокомысленным бывает русский язык. Казалось бы – одно слово, а означает три черно-грязные огромные твари в небе, принявшиеся сползаться в одну-единственную.
– А про это в энциклопедии ничего не было, – пересохшим горлом просипел Артем.
– Каждый день узнаешь что-то новое! Разве не прекрасно! – Призвал я к Силе, на секунду заставив Дворец вспыхнуть еще сильнее.
Но тварь, отчего-то, начало волочь к открытым дверям Дворца все медленнее и медленнее – будто цеплялась за небо, выпивая электрических драконов уже сотнями. Однако движение все еще продолжалось – что придавало оптимизма.
– У нас еще пара минут. – Накатил на Артема приступ меланхолии. – Сейчас оно создаст себе глаза и заметит нас.
– Гусары, встать в строй! Юнкер, вас тоже касается! Ваше императорское высочество, прошу защитить отель и постояльцев. – Позади вежливо обращался Руслан Артемьевич к принцессе.
Морозом кольнуло по локтям, чужой волей нажало на плечи – Ее высочество призвала предков, и четыре стихии принялись оплетать пространство за нашими спинами.
– А как же мы? – возмутились гусары, глядя, как их отсекает от нас кружевной защитой из перевитых вместе алых, синих, зеленых и черных линий – мерцающей плотной кольчугой, от одного взгляда на которую вспыхивали защитные перстни на руках.
– Господа! Нам также потребуется ваша помощь! – Немедленно согласился с ним завуч. – Требуется охранять знамя!
– Мы способы на большее! – Возмутился кто-то.
– Падет знамя – всем позор! Вы что, знаете задачу важнее?! – Сорвался на него Руслан Артемьевич.
И в спину легонько толкнуло ощущение чужого волшебства – хаотичного, несогласованного. Которое тут же принялся приводить в порядок завуч – злым шипением и дельными советами создавая конструкцию вокруг невозмутимого Ломова со знаменем в руках. Очень важную конструкцию – способную занять делом и отвлечь людей от чувства близкой смерти.
– А… А мы? – Робко спросили иностранцы.
– Все, кто рангом ниже «учителя»: – сесть, обняться и простить друг другу обиды!
И что характерно – спорить с ним не стали. Вон, даже Йохан с Мартой обнялись и шепчут что-то друг другу… может быть, и самое время клясться в люби и вечной верности – той вечности может остаться совсем немного.
– Моя дорогая, я тебе никогда не изменял!
– Я так горда тобой, дорогой!
– …Дорогая?
К-хм. Выживут – разберутся.
– Ваше высочество, вы закончили? – Деловито уточнил господин полковник, все это поглядывающий то в небо, то на сплетаемую позади защиту.
– Почти. – Следила принцесса за действиями призванных предков. – Готово!
– Оно нас видит, – выдохнул Артем, глядя на сотню отросков-вибрисс, проявившихся вокруг черной кляксы в небе.
Свернул еще один росчерк клинка князя Давыдова – на этот раз вверх полетело целое слово, собранное на незнакомом языке. От ударившего следом вопля почувствовалось что-то влажное и соленое на губах, а камни на перстнях вспыхнули все до единого. В плечо тут же вцепилась рука Артема – зачем, я же не падаю… Качнулась земля, и кое-как удалось удержаться на ногах.
Перед глазами было только лицо Артема. И, кажется, в мире стало чуть темнее. Только белые росчерки – полосами справа, чередуясь с крепким матом.
– В моей личной библиотеке еще много книг. – Шептал он мне. – Хочешь справочник виртуозов, смерть которых не подтверждена?
– Хочу, – почувствовал я кровь во рту и сплюнул на землю.
– А знать причину, почему мы всегда берем с собой серебряный боезапас?
– А вы берете? – Вновь вспыхнуло любопытство, и слабость отступила.
– А имя, имя человека, который был в замурованной камере? Причины, почему он там?! И как он связан с тобой?!
Где-то там, в вышине, вновь вспыхнуло синим.
– Так. Вечером поговорим, – вновь выпрямился я и отодвинул друга в сторону.
– Вольноопределяющийся Ильменский, вы нас очень обяжете! – Готовил рядом князь Давыдов какое-то очень длинную фразу, сплетенную из угловатой вязи кончиком сияющего клинка. – Сейчас жахнет!
Не ведомо, что именно он просил – но со вспыхнувшим изумлением смотрел я, как закрывается силуэт господина полковника ветхим доспехом, собранным из тяжелых ржавых пластин.
А потом увидел ветхую ржавую кольчужную перчатку на своей руке. Высокий наплечник, расколотый ударом. Латный панцирь, пробитый во многих местах на теле, с полу стёршимся алым гербом. Наполнилась приятной тяжестью правая рука – и ветхий меч ударил острием по брусчатке.
Обернулся назад – ржавое воинство поддерживало нас взглядами.
И только алым горели перстни на пальцах Ломова, остававшегося единственным из нас человеком.
– Не тратьте силы, – посоветовал юнкер недоуменно смотрящему на него княжичу.
Ну еще Артем изо всех сил сопротивлялся чудному колдовству – потому что на его спине пыталось проявиться ржавое седло.
Слетели три ярко-белые строчки с острия князя Давыдова, мертвыми или истинными именами заклиная, призывая или низвергая в бездну: неведомо, но даже мои драконы в ужасе рассыпались по небу, перестав изводить новое черное солнце в небе – настолько оно было велико, что полумесяц затмения обесцвечивал город под ним.
Истово горел Небесный дворец, готовый отдать Силу владельцу. И тем письменам, которые его владелец с любопытством изучал.
Грянуло так, что только латный наколенник уберег колено от удара по брусчатке – той повезло меньше. Ударной волной снесло все защиты на той стороне реки; уцепило, уволокло крыши брошенных строений, вздыбило воду и обрушило вновь. На мгновение показался знакомый контейнер с одеждой, пролетевший куда-то на юг.
Тварь все еще была в живых – но на земле, в двух сотнях метров по ту сторону реки, еле ворочаясь под плотным коконом терзавших ее электрических драконов. И теперь они жрали ее, откусывая Силу, прижигая живую массу и вонзаясь вновь.
Отдышавшись, я толкнул рукой Артема, пытавшегося встать рядом.
– У вас будет очень мало времени! – Поймал я его взгляд.
Чертыхнувшись, Шуйский желанием воли поднял вокруг нас непрозрачный барьер.
– Я это делаю не для тебя! И не для них! – Разъяренно крикнул он в мою сторону. – А для маленьких летающих медвежат!
– Да вы пьяны, вольноопределяющийся! – Расслышав, изумился князь Давыдов.
– Никак нет! Господин полковник, разрешите обратиться! – шумно дышал Артем, глядя перед собой.
– Обращайтесь!
– Так точно, господин полковник! – Браво произнес Шуйский, пропадая из виду в вихре цвета опавшей листвы, стремительно разрастающемся вокруг него вверх и вширь.
Запахи можжевельника и болотной тины, привкус кислой ягоды на губах, и ощущение давящей воли, внимательного взгляда из чащобы – такого, что не понятно, куда кидать гранату в лесу, поэтому кидаешь во все стороны, а потом в школе с тобой не здороваются…
Тяжелой, ощутимой через землю поступью огромный бурый медведь вышагнул из опадающего вихря – и ветхий ржаво-белый доспех поспешно заковывал его уязвимые части тела.
– И как ваш медведь, быстрый? – Деловито уточнил князь у меня, тут же рывком проверяя крепость волшебной сбруи.
Ветхие петли рывки выдержали – на это медведь никак не отреагировал, пытаясь резким движением морды сбить боевой шлем: массивную, с прорезями-бойницами для глаз и выступающим спереди ржавым заточенным клином в сорок сантиметров для удобства таранов крепостных сооружений. Но волшебство оказалось несъемным, а медведь – грустным.
– Очень быстрый медведь! Я его еще ни разу не догнал! – Рапортовал я, поднимаясь.
Ко мне, как ко всаднику, Артем относился вообще без энтузиазма. Наверное, точно знал, что если распробую – уже не отвязаться. Вон как ворчит, будто подслушав мысли.
– Теперь спутники видят. – Деловито уточнила ее императорское высочество из-за спины, вышагнув в жемчужном парадном доспехе из сотворенной ею же защиты.
Удивительное дело – ни одного признака ветхости. Только следы от граненого клинка в боку и на спине, в районе сердца.
– Вас интересует тюрьма Любека.
Картинка продемонстрировала сначала карту с отметкой цели и нашим местоположением, потом наложение спутниковых фотоснимков и маршрут с ключевыми ориентирами. А затем уже и комплекс из двенадцати больших и малых тюремных зданий из красного и белого кирпича за единой стеной периметра.
– Трехэтажный корпус в центре, заложники в подвальных помещениях. Действуйте свободно, после начала осады там никого нет, Ганза отказалась кормить заключенных и казнила всех.
Сменялись картинки внутреннего устройства тюрьмы: некоторые выглядели обычно, иные обращали дома в полупрозрачные аквариумы бетонных стен, внутри которых в режиме реального времени ходили люди. Масштаб был так себе, но понимание давал очень точное.
– Банда в три десятка человек. – Спокойным тоном комментировала ее высочество, демонстрируя слайды. – Организация и экипировка на высшем уровне: темнота и задымление им не помеха. Посты на объекте и вокруг него… Штаб, – перелистывал картинки закованный в белый металл палец, а сверху сопели Давыдов и огромный медведь с закосом под единорога. – Вас пока не ждут: обратите внимание, постовые в нарушение инструкций возле окон, смотрят в небо. Мы слишком далеко.
Впрочем, чего бы и не постоять – прямой видимости вне территории все равно нет.
– Меня лично очень интересует их руководитель. – Картинка отразила лицо мужчины с чуть приплюснутым лицом, массивным носом и водянисто-синими глазами. – Простите мне это женское любопытство, – улыбнулась принцесса. – Было бы неплохо, если он остался в живых для приватного разговора.
– Для вас, мадемуазель, что угодно! – Поклонился ей господин полковник, и в одно движение взлетел в седло медведя. – Ротмистр, по команде отпускайте эту дрянь!
– Стойте! Это для заключенных! – Стянул я с себя все перстни и ссыпал в протянутую ладонь господина полковника.
– Будьте осторожны, у них “блокираторы” с вероятностью в восемьдесят процентов! – Напряженно прочитала принцесса новую строчку с планшета. – Заложники двигаются в своих камерах, не спят. Это не химическая блокировка!
– Ротмистр, а у вас не найдется для меня мыши? – На мгновение замер князь Давыдов.
– Медведь – лучше мыши, господин полковник!
А зверь под князем согласно взревел, замерцав вместе с всадником.
– Действуйте, ротмистр! – Успел скомандовать князь за мгновение, как исчезнуть.
И тут же яркая белая вспышка с запада хлестнула освобожденную драконами и порядком измотанную химеру, заставив рвануть в ту сторону. И вновь – удар, уже чуть дальше от нас, ближе к дворцам Ганзы и подальше от цели, повел кляксу за собой, оставляя нас в оглушающей тишине отгремевшей битвы.
Ну как – тишине. Если отвлечься от собственного громкого дыхания и бешено бьющегося сердца…
Огонь пережевывал здание справа с хрустом ломающихся и обваливающихся перекрытий. Дышал ветер – громким гулом раздувая пламя по соседним крышам. Победным раскатом отозвалась гроза где-то вдали. Стонал грустный Йохан, всяческим образом ломая пафос момента.
– Какой же я дурак! – Винил он себя, сидя на земле и раскачиваясь из стороны в сторону, и чуть ли не сам себя поколачивая по голове.
Не самый плохой человек, в самом деле…
– Ну что же вы так, – присел я рядом, испытывая одновременно неловкость и желание подбодрить.
– Как, как я мог так ошибиться? Так продешевить?! Я же теперь – владелец единственного отеля в центре Любека! – Резко встал он и в сердцах махнул рукой, показав на полностью разрушенные окрестности, из которых поднималось только наше да соседское строения, и несколько особняков по ту сторону реки. – А в контракте – какие-то гроши!
– Нормальная, рыночная цена! – Возмутился я, вставая вслед за ним.
–..А я им – приют и кров!.. А ведь в моем отеле останавливались такие люди, как… – Вздохнул он всей грудью.
– Как я?
– Как вы, – выдохнул он грустно и поплелся в отель.
– Он, надеюсь, не зарубил Марту? – Шепотом уточнил я у ее высочества, не обнаружив рядом благоверной нашего отельера.
– Ну что вы! Почти помирились. Несколько букетов цветов, украшения и неделя любовных признаний, и Марта обязательно простит ему то, что он смел о ней подумать. – Рассудительно произнесла ее высочество.
– А-а… – Не нашелся я с комментариями.
– Или вы тоже сомневаетесь в благонадежности Марты? – Строго уточнила Елизавета.
– О чем вы? Тут всякие чудовища падают с неба, везде сырость, грязь и дождь, а вы хотите, чтобы я лишился свежего постельного белья! – Возмутился я. – Это святая женщина! – Произнес я достаточно громко.
– У Марты половина отеля в собственности. – Тихо шепнула ее высочество. – Любишь отель – люби и Марту.
– Святая! – Вторили мне из здания голосом Йохана.
– Я вот родину люблю… – Шепнула отчего-то принцесса.
– Хоть в чем-то наши чувства сходятся. – Согласился я с ней, высматривая в посветлевшем, ярко-синем небе силуэт знакомого дракона – единственного, судя по ощущениям, не растаявшего в стихии с исчезновением Дворца…
А как почувствовал с ним связь, и тот рухнул на уцелевшее полотно дороги, с любопытством потянувшись к моей руке – доспех он никогда не видел.
Эка отожрался – уже в два этажа в холке. На руке не поместится – но ласку ждет и любит.
Я попросил его сжечь весь хлам с воды, нанесенный туда битвой – скоро он начнет гнить. И вскоре разгоряченный пар рванул к небу.
– Ничего себе у вас повар, – шепотом донеслось с крыльца.
То девчонки из приезжих опасливо высунулись из дверей.
– А у нас в полку все такие. – Солидно отвечал им юнкер Ломов, проходя внутрь со свернутым и тщательно оберегаемым знаменем.
Я же с вежливой улыбкой забрал от входа один комплект одежды для Артема и отправился заводить фургон. Потому что героям надо будет как-то добираться домой.
На соседнее сидение деловито забрался Руслан Артемьевич, удерживая в руках планшет с картой города – другой модели, что у принцессы, но и графикой чуть лучше.
– Наши люди уже выдвинулись на место. – Кратко посвятил он меня в курс дела. – Сейчас налево, потом три светофора прямо. Там сориентируемся.
Думается мне, тот мордатый главарь если принцессе и достанется – то во вторую очередь…
Загрохотало где-то вдали и разом дрогнуло все вокруг минуты через три – да так, что дорогу рассекла глубокая трещина, заставив резко сбросить скорость и объезжать преграду по соседним улицам.
А еще через половину часа сложной рулежки все кончилось: дорога, дома вокруг, город – колеса фургона беспомощно завязли в мягкой земле, покрытой толстым слоем красно-желтой опавшей листвы. Любек был позади, еще он наблюдался на горизонте, за огромным осенним полем выцветшей листвы с редкими почерневшими деревьями.
К сияюще-синему небу лениво поднимались дымы где-то там, вдалеке – куда еще предстояло добраться.
– Приехали, – глубокомысленно произнес Руслан Артемьевич, сверяясь с планшетом. – Дальше пешком.
Я задержался, положил возле ближайшей группки деревьев комплект одежды и зашагал за завучем, стараясь шагать след в след. Но даже так – частенько нога проваливалась в мягкий грунт, и приходилось сбивать налипшие на обувь комья грязи. Скоро идти стало проще – там опавшая листва была плотно смешана с бетонной пылью, и легко держала шаг. Наверное, тут были фундаменты стен или утрамбованное полотно дороги.
– Мы здесь! – Окликнули нас совсем рядом, заставив обернуться.
Мигнуло изображение безлюдной и однообразной полянки, на секунду отобразив крайне довольного Давыдова, сидящего в неведомо как уцелевшем деревянном кресле. Рядом с ним, привалившись в беспамятности, ссутулился главарь похитителей, на которого с явной досадой смотрел эдак десяток мужчин в камуфляже с нашивками в виде герба Шуйских. Впрочем, они тоже остались не без добычи – у края полянки старательно паковали еще троих неизвестных в конструкцию, неприятно смахивающую на гроб. Но, судя по особой заботе и неприятному ощущению близко работающего блокиратора – к беседам эти трое еще были способны. Возможно, на свою беду.
Заложники – аж сердце отлегло – в полном составе и количестве, пусть и в разной степени избитости и сохранности одежды, сидели на пледах внутри периметра охраняющих людей. И к великому счастью, осознавали, что их пришли спасать.
С ними, как я успел пронаблюдать, обходились очень вежливо, на хорошем английском предлагали питьевую воду в бутылках. Единственное – столь же вежливо просили вернуть перстни с красными камнями. Те не сильно упорствовали, и легко обменивали защитные артефакты на воду.
Только один раз случилась осечка.
– Нет, – Отдернула девушка правую руку с перстнем на безымянном пальце, спрятав у живота. – Мне его надел большой, красивый мальчик!
И тут же нашла его взглядом – всего такого красивого и великолепного Артема Шуйского, в новеньком костюме “Гуччи”, расстегнутой на одну пуговичку сорочке и лакированных туфлях посреди окружающего бардака, тихим, но строгим голосом распоряжающегося безликими подчиненными, хлопотавшими возле пленных.
– Мой муж. – Добавила она с теплотой в голосе, поправив прядь светлых волос так, чтобы он прикрывал гематому на левой стороне лица.
