Текст книги "Н - 7 (СИ)"

Автор книги: Владимир Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

Эпилог

В запахах недавнего дождя мерещился вкус свежего пепелища – отличные виды ресторана на реку и залив ныне играли ему плохую службу. Черные пятна вместо старого города и завалы там, где проходили широкие трассы, отдавали горечью в блюдах, хотя повара явно расстарались, накрывая единственный на все заведение стол для четверых человек. Вкусы каждого изучили особо, стараясь угодить: и любимое вино Ее высочества принцессы Елизаветы, и прихотливо украшенный фазан перед Филиппом Брандином, и даже Николай Борецкий с определенным энтузиазмом разбирал ножом и вилкой красную рыбу под соусом – словно вспоминая ее вкус. Мне предложили стейк, а я изобразил, что и тут они угадали – только в средней прожарке все равно чудилась гарь, а под зубами хрустел уголь сгоревших домов.

– Ваше высочество, я же обещал вам ужин в хорошем ресторане. – Заметил я, что принцесса так и не притронулась к своему салату, а бокал ее пуст, и самолично поухаживал, налив вино.

Наверное, вино и в самом деле любимое – закинула она в его себя в одно мгновение.

– Смею заверить, это – лучший в городе. – Немедленно вставил слово Филипп Брандин.

Из тех, что не сожгли, надо бы добавить, но люди и так вели себя нервно. Последний Золотой пояс Ганзы то и дело косился на Борецкого. А тот поглядывал в ответ, как бульдог на цыпленка – всего одно движение, чтобы свернуть шею – но как очень мудрое существо, понимал, что от цыпленка будет больше пользы, если дать ему набрать вес. Ее Величество же будто пыталась осознать, как жизненный путь привел ее в это место – и мудрость явно собиралась черпать в вине, кое тут же обновил ей расторопный служка.

– Нам все нравится, – улыбнулся я Филиппу, работая ножом и вилкой над стейком.

– Надеюсь, вы оценили мой жест? Я подменил Агатовую шкатулку. Это было нелегко сделать.

– Очень мудрое решение. Ведь кто придет, если меня не будет? – Жестом показал я слуге, что принцессе больше не наливать. – Оценят ли эти люди вас, как ценю я? Оставят ли вам руководство над Ганзой? – Посмотрел я на Филиппа.

– Вы не представляете, как я рад своему решению. – Явно сдержал он волнение и радость от услышанного. – Многие посчитали бы правильным уничтожить Ганзу. Но если снести дом, то что можно построить из его обломков?

– Ганзу мы сохраним. – Постановил я. – Более того, ради высшей цели, герцог ДеЛара отбросит личную месть. Теперь ваши враги – его враги.

– Это было бы весьма кстати. Нас обворовали. Государи рвут на части сеть филиалов! – Не сдержал он эмоций.

– Мы отомстим. – Успокаивал его я.

– К сожалению, времена нынче не те, чтобы обещать монархам черные паруса на горизонте. – Искренне посетовал Брандин. – Вряд ли нам все вернут, но имя ваших родственников, безусловно, остудит горячие головы.

– Никаких имен не хватит, чтобы победить жадность, что подменяет им честь. – Покачал я головой.

– Жадность иногда подменяет и сам разум, – добавил Филипп, склонившись над своей тарелкой.

– Такие погибнут. Остальные поймут, что придется пойти на уступки. – Отложил я приборы. – Но брать мы будем не золотом, а властью.

– С этим они расстаются еще хуже… – Вопросительно поднял брови Брандин.

– Поэтому власть забирают силой, – сцепил я пальцы в замок перед собой.

– Боюсь, тогда нас просто объявят вне закона…

– Забирать будем не мы. В империях достаточно недовольных и среди простого народа, и среди дворянства. Нашей задачей будет скоординировать лидеров, выстроить структуру, профинансировать, снабдить оружием и дать единую идею.

– Это… – лихорадочно подсчитывал Филипп. – Даже более опасно, чем прямая конфронтация. Если о нашей роли узнают…

– Сделайте так, чтобы не узнали. – Давил я взглядом. – Ячейки по три-пять человек, подчиненные знают только непосредственного руководителя, а тот – своего звеньевого. В конце концов, Ганза владеет разработками защищенных протоколов связи, а люди в разведках едят с ваших рук. Пусть отрабатывают и не смотрят в нашу сторону.

– А они, что, не поймут, что происходит? – Уже паниковал Филипп.

– До определенного момента они будут видеть народные волнения, во главе которых будет стоять молодежь из приличных аристократических семей. Вы даже знаете их имена, – улыбнулся я. – Вы же видели списки, кого ваши коллеги зазвали в Любек? Сейчас эти благородные господа набираются ненависти к беззаконию в границах города. Когда вернутся домой, увидят там то же самое, а останавливаться творить добро – тяжелое дело, по себе знаю. Ваша задача – поддержать их благородный порыв, помочь с наставниками, техникой, прикрытием и заинтересовать неравнодушное общество. Сочиняйте песни, печатайте листовки, работайте с прессой. Нам нужно показать обществу героев, а общество само подскажет им главного врага.

– Даже самых благородных засунут в тюрьму, если они перейдут определенную границу. – Притихнув, покосился он на сидевшую рядом со мной принцессу, словно пытаясь найти в ее лице реакцию на то кощунство, что она слышит.

Но та грустно смотрела на пустой бокал.

– Ее высочество будет заходить в тюрьмы и выводить их оттуда. Особы императорской крови неприкосновенны.

– Если Ее высочество согласится…

– Будет. – Ответил я за нее.

А та покорно промолчала.

Это принесло определенный перелом в беседе – Филипп задумчиво смотрел уже не на Ее высочество, а на гору, что возвышалась в небе за моей спиной.

– Какой показатель эффективности наших действий вас устроит?

Вздохнув, я все же налил принцессе еще.

– Мировая революция.

Бокал хрустнул стеклом в девичьих руках, и алое пролилось на скатерть.