Текст книги "Н - 7 (СИ)"
Автор книги: Владимир Ильин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
– Совсем нет. – Подтвердил я.
– Значит, я не успел! – Пригорюнился Йохан.
Пришлось надевать на его пальцы парочку перстней из тех, что постоянно носил сам, и терпеливо ждать, пока продукты интоксикации исчезнут из крови.
– А что я здесь делаю? – Похлопал старик глазами, когда эффект артефактов основательно прочистил ему мозги.
– Стираете белье в кокаине, – терпеливо пояснил я, указав, соответственно, на тазик и мешок.
– Никогда со мной такого не было… – автоматически произнес он. – А где Марта?
– Зависит от того, какие она использует духи, – задумался я, а затем подошел к черному пакету. – Вы мне не поможете слить это в канализацию?
– А-а… – Завис Йохан, переводя взгляд от тазика к мешку и обратно.
– Тут миллионов на двадцать, – приподнял я отраву.
– А можно – я? – С затаенным дыханием попросил хозяин отеля. – Подумать только, в моем отеле сливали в канализацию…
– Не вздумайте хвастать! – Жестко прервал его я.
– Только внуку! – Пробормотал он, аккуратно скидывая содержимое мешка в огромную стиральную машину. – Сейчас мы его пару раз быстрой стиркой… И, ваше сиятельство, если это важно: Марта не терпит туалетную воду и духи.
– А вот это уже скверно. – Быстрым шагом направился я узнавать текущую диспозицию в отеле.
Вышел из подвала с техническими помещениями, поднялся в холл, где и был перехвачен взволнованным Раулем.
– Имя? – Напряженным тоном произнес я.
– Не знаю. – Отрицательно замотал он головой и виновато посмотрел наверх.
– Вы же были, когда они представлялись!
– Они вообще не представлялись! Зашли вдвоем пять минут назад прямо через защиту отеля, сказали, что к вам и сразу поднялись наверх! Один – огромный такой, как медведь!
– Твою же… – рванул я по лестнице наверх, отмахнувшись от попыток Рауля оправдаться.
Потому что я знаю человека таких габаритов, который спокойно проходит через защиту, созданную для Шуйских. А второй… Вторая… А у меня еще там духами пахнет!
***
Виною тому неправильно поставленная стопа или незалеченная травма, но к третьему десятку ступеней нога вновь начала отдавать болью.
Первый гость ожидал на изгибе третьего пролета, ведущего на четвертый этаж. Вернее, он весь пролет и перегораживал – широкий, чуть сутулый из боязни низких и таких хрупких потолков, Шуйский Артем вид имел миролюбивый и слегка виноватый.
– Прошу, не обижайся, но я должен был это сделать. – Поднял он руки раскрытыми ладонями ко мне, стараясь успокоить.
С его плаща из серой кожи стекали капли – за окном был дождь. В расстегнутом вороте поверх рубашки был виден широкий медальон из золота с вычеканенным гербом Шуйских – лучший документ в любом городе мира.
Я же молча смотрел за спину Артема, прозрачно намекая, что самое время посторониться и дать пройти.
– Я обязан был привезти человека, способного уберечь тебя от безумств. – Пытался он быть убедительным.
– Где моя жена?
– Так… В Румынии, – растерялся он буквально на мгновение. – Там ни связи, ни интернета. Ей никто ничего не говорит. Уверена, что с тобой все хорошо, и ты в тюрьме… Подожди. Ты решил, что я Нику привез? С ума сошел? Она же беременная!
– Тогда кто там?
– Завуч. Школьный. Руслан Артемьевич.
– А-а… Привет ему. – Я развернулся и принялся спускаться вниз по лестнице.
– Стоять. – Легла на плечо широкая ладонь. – Максим, вернись и прими свою судьбу. Он никуда не уедет.
Постоял некоторое время на лестнице, переживая нахлынувшую волну чудовищной несправедливости – ощущение, всякий раз сопровождавшее мою встречу с завучем. Да, обычно до этой встречи что-то горело, взрывалось, падало, пропадало и находилось у меня дома. Но никогда все обстоятельства дела не изучались полностью! Я даже как-то ходил к нему с адвокатом – и что бы вы думали? Он даже адвоката заразил своим скептицизмом! Дескать, нашедшийся автобус с конструкторами Аэрбасса – это не повод для радости! Весь мир ищет – а они живые, здоровые, работают на нашей даче, ягоды свежие едят… Но нет – постоянная критика. И эти люди сами жаловались на проблему космической программы княжества!
– Я, кстати, ногу себе повредил… Может, я потом с Русланом Артемьевичем встречусь? И справку от врача принесу.
– А как ногу повредил? – С заботой поинтересовался Шуйский. – Руслан Артемьевич спросит.
– Забыли про ногу. – Я с невозмутимым видом развернулся и принялся подниматься по ступеням.
Правда, последние шаги уже откровенно подкрадывался ближе, стараясь не шуметь.
В гостиной комнате четвертого этажа мало чего изменилось с прошлого вечера: разве что стоял над закрытым гробом Руслан Артемьевич в расстёгнутом черном пальто и с великой скорбью на него смотрел.
– Я знал, знал, что так произойдет. – Шептал он, с тоской проводя подрагивающими ладонями над лакированным деревом. – Это моя ошибка…
Позади меня звучно откашлялся Артем.
Руслан Артемьевич встрепенулся и посмотрел в нашу сторону.
– Самойлов, вы почему не в гробу? – Строго уточнил он у меня.
– Виноват, исправлюсь! – Браво рапортовал я, выпрямившись с руками по швам.
– Отставить!
Руслан Артемьевич заложил руки за спину, поджал губы и мрачно смотрел на нас Артемом.
Думать, что на Артема тоже – было как-то спокойнее.
– Самойлов, что вы обещали мне на выпускном?
– Э-эм. Вспомнить, где кейс с ураном, который я не брал?
– Вторым пунктом!
– Не устраивать войну.
– Вот именно! И что я вижу сейчас?!
– Но это не я! – Возмутился уже совершенно искренне.
– А кто обещал принять в ней участие во вчерашних новостях?! – Гремел строгий голос, усиленный неплохой акустикой помещения. – Разве этому мы тебя учили?
Вообще-то этому и учили, но я предпочёл маску покаяния и скорби, подсмотренной на картине Федора Решетникова. Обычно эта форма мимики уменьшала время до вызова родителей в школу. Впрочем, ближайший родственник ходил где-то по городу и собирался убить местных хозяев…
– Я просто…
– Не оправдывайтесь, Самойлов!
Подавив тяжкий вздох, я приготовился минут десять разглядывать и подсчитывать орнаменты на обоях за спиной завуча. Между прочим, в нашей школе в кабинете директора были две тысячи одиннадцать вертикальных линий и двести сорок завитушек – в последний раз. Время от времени обои переклеивали – иначе я бы там рехнулся за пять лет.
– … и хватит подсчитывать завитушки на обоях!
Я аж вздрогнул и с опаской посмотрел на Руслана Артемьевича.
– Вы хоть понимаете последствия содеянного вами?
– Моего деда не убьют? – Осторожно предложил я версию.
– Причем здесь сеньор ДеЛара? – удерживая в глазах эмоцию, которая все эти пять лет безумным образом сочетала ярость и заботу обо мне, выговаривал мне он. – Вы собрали под одной крышей двадцать благородных княжичей! Вытащили на эту войну!
– Им напомнили о долге, – попытался я уточнить.
– И теперь они на вашей войне, под вашим руководством, Самойлов. – Сменил Руслан Артемьевич тон на зловеще-мрачный. – И что же я увидел сегодня, всего лишь зайдя в здание?
Я предпочел отмолчаться. Хотя бы потому, что первым попавшимся ему человеком был разыскиваемый преступник.
– Я увидел разруху, Самойлов. Где часовой? – Вкрадчиво продолжил завуч. – Почему нас никто не остановил и позволил пройти внутрь? А тот единственный человек – без вопросов указал, где вы живете? Что я увижу, пробыв тут еще час? Самойлов, я вас спрашиваю!
Но до того, как успел раскрыть рот, открылась дверь в спальню, откуда вышел закутанный в темный бархат занавески князь Давыдов, разглядывая бутылку вина.
– Кто-нибудь видел штопор в этой дыре? – Попытался он уцепить зубами слишком сильно загнанную в бутылку пробку, и с удивлением уставился на гостей.
Надо сказать, в этот момент у него еще и удалось ухватиться за пробку.
– Алкоголизм, – зловеще прокомментировал завуч. – Моральное разложение.
– Вот кстати о моральном раздражении. – Оставил Давыдов бутылку в покое и с возмущением обратился ко мне. – С утра я обнаружил молодую парочку в своем гробу. Это недопустимо!
Ага, вот откуда запах духов…
– Вино тоже появилось после этого происшествия? – Меланхолично уточнил я, стараясь не смотреть на завуча.
– Оно лежало здесь на кресле! – Обернулся господин полковник к указанному предмету интерьера.
– Полагаю, если эти два события связаны, то штопор внутри гроба. – Терпеливо предположил я.
И слегка вздрогнул, когда крышка немедленно рухнула вниз, слегка смягченная ворсом ковра.
– Вы были правы, ротмистр! – Возликовал Давыдов, перегнувшись через край, поерзав там рукой и, вытащив нужное, принявшись откручивать пробку на винной бутылке.
На побагровевшего Руслана Артемьевича было жутковато смотреть.
– А вы, простите, кто? – Мягким тоном уточнил завуч у Давыдова.
Он таким тоном кодировал несознательных посторонних людей от пьянства и курения на спортивной площадке школы.
– Я? Я – гусар! – Был крепок господин полковник, но манипуляции с вином все-таки прекратил.
– Где форма? Почему босиком без сменной обуви? Как фамилия? Кто старший по званию?
– Так я и есть старший по званию, – замялся господин полковник. – Полковник Лейб-гвардии гусарского Его величества полка князь Давыдов! – Вытянулся он во фрунт, но щелкать пятками босиком постеснялся.
– Ваше сиятельство, какой пример вы подаете молодежи? – Сменил тональность Руслан Артемьевич на укоризненную.
– Если не я, то кто научит их грамотно похмеляться поутру?! – тихо возмутился князь, но тут же приосанился и выдал знакомым ревом. – А вы кто таков? Гусар?!
– Я – школьный учитель. – Мягко произнес завуч. – Шуйский Руслан Артемьевич.
И весь напор господина полковника как-то сник, сменившись легким смущением.
– А вы, разрешите спросить, к кому? – Уточнил Давыдов.
– К Самойлову, – простер Руслан Артемьевич руку в мою сторону. – И вынужден проявить недовольство вашим подчиненным. Дежурные не назначены. Присутствующие не отмечены в журнале. Задания подчиненным не выданы, а их исполнение не проверено. Нет даже плана проведения занятий!
– Ну почему же нет, – встал на мою защиту господин полковник. – Сегодня мы хотели взять штурмом городской узел связи!
– Похвально, – слегка наклонил голову завуч. – Надеюсь, Самойлов подготовил маршруты движения по городу, подготовил провиант, медикаменты, транспорт, построение в колонне и пути отхода?
– А вы точно учитель? – С сомнением произнес его сиятельство.
– Я завуч. – Веско произнесли в ответ.
– А звучите, будто штабс-ротмистр…
– Работа звуча мало чем отличается, – перевел Руслан Артемьевич на меня взгляд.
Ну а я… Если бы можно было провалиться сквозь землю или исчезнуть еще каким-нибудь способом – то уж поверьте, с великой радостью.
– Как же вы, Самойлов, собираетесь добиваться подчинения у двадцати выскородных княжичей? Это сегодня они видят в вас ротмистра и старшего по званию. А завтра, увидев слабину, вспомнят, что их род – старее вашего, и это вам следует исполнять их команды. Много же вы навоюете таким коллективом.
– Полагаю, господа, будет разумным назначить Руслана Артемьевича штабс-ротмистром! А вас, Самойлов, я прошу внимательно прислушиваться к словам многоуважаемого гусара! – Примирил нас Давыдов.
– Так точно, господин полковник! – Встал я по стойке смирно.
– С вашего разрешения, господин полковник, я проведу смотр личного состава и зарядку! – Коротко кивнул Руслан Артемьевич.
И под нашими взглядами, при полном молчании, вызвал лифт, его дождался и зашел внутрь. В последний момент вслед за новоиспеченным штабс-ротмистром юркнул Артем, и его маневр я одобрял полностью. Потому что документ у него на шее как минимум обозначит акценты происходящего и удостоверит звание спутника. Хотя Руслан Артемьевеч и без этого умеет быть очень убедительным – вон, спецы из Аэрбасса у нас в школе до сих пор физику с химией ведут…
– А наш штабс-ротмистр что изволил ранее преподавать? – Задумчиво смотрел на закрывшиеся двери лифта господин полковник.
– М-м… Вычитание, деление, дробление, извлечение, вынос за скобки…
– Математика, – с пониманием вздохнул Давыдов. – Беда у меня с этой математикой и вечные проблемы… Помню, воевали с турками за проливы. У них – пять кораблей! Так мы четыре потопили, два сожгли…
– Как же так вышло, ваше сиятельство. Кораблей же пять.
– О, тому есть объяснение! Я даже запомнил, там так дружелюбно еще называлось… Френдли… Френдли фойр, вот! – Почесал он затылок штопором и вновь задумчиво посмотрел на бутылку вина. – Надо отметить назначение, штабс-ротмистра, пока он не увидел!
– Господин полковник. – Кашлянул я, пока Давыдов вновь накручивал штопор на пробку.
– Да-с?
– Разрешите просьбу, господин полковник.
– Слушаю вас внимательно, ротмистр. – Отвлекся он от бутылки.
– Вчера у меня был разговор с двенадцатью новоприбывшими. Вам должны были о них доложить.
– Верно, юнкер Ломов сообщил обстановку.
– Я имел с ними беседу ночью Из оговорки княжича Куракина я понял, что спутники его, а так же иных семей вольноопределяющихся, смотрят на земли Юсуповых. То есть, род Куракиных, вполне возможно, имеет планы поучаствовать в нападении.
– Это как понимать?! На семью командира?!
– Я полагаю, одной из причин прибытия двенадцати благородных господ является выход из-под знамени полка для участия в войне. И в этом есть моя просьба, – опередил я рвущееся из Давыдова возмущение. – Я прошу вас не препятствовать этому выходу. Прошу отнестись к нему со всем терпением и равнодушием.
– Это с какой это стати я должен терпеть эдакую фронду?! – Чуть не разбил он бутылку резким жестом.
– Я прошу вас об этом. Это политика, господин полковник.
– Политику я люблю еще меньше математики… – Помрачнел его сиятельство. – Так говоришь, предадут?
– Не предадут… Но перед решительным моментом, я бы не стал на них рассчитывать.
– Вот как… – Погрустнев, Давыдов дошел до кресла и сел на его краешек.
Одним ударом по дну бутылки выбил пробку – даже не предав этому значения, и надолго приложился к горлышку.
Я за это время присел за соседнее кресло, разделенное журнальным столиком.
– Ротмистр, тебя есть любимая грустная песня? – Поднял он на меня взгляд.
– М-м, нет.
– Молодой еще… – Опустив руки, посмотрел Давыдов на ковер. – Хорошо, я исполню вашу просьбу. Надеюсь, вы знаете, что делаете. Да, кстати, хорошие новости, ротмистр! – Воспрянул Давыдов, будто и не было тягостной беседы.
– Да, господин полковник? – Поднялся я вслед за ним.
– Сегодня я обнаружил шикарный торт в нашем номере! И, уж поверьте, я знаю толк в высокой кухне – среди нас прячется отличный повар! В обмен на вашу просьбу, приказываю найти его и приставить к делу!
– Да, но…
– Обещайте ему очередное звание и долю из полковой казны! – Отмахнулся господин полковник. – Пойду поищу лаз, откуда забрались эти двое в наш номер, и далее в гроб! Вдруг маршрут небезопасен, они сорвутся и не принесут мне завтра новую бутылку вина! – Ворчал он более тихо, удаляясь внутрь коридора, уходящего вдоль спален.
Я грустно плюхнулся обратно в кресло.
Внизу послышался лязгающий голос Руслана Артемьевича.
А на ум пришли слова песни, тут же пропетой грустным голосом посреди пустующей гостиной:
– Ой ты степь широ-ока-ая-я…
Глава 6
Поздняя зима в Любеке выдалась на редкость пасмурной и промозглой. Через трещину в потолке виднелось серое небо; на прогоревшую крышу одноэтажного склада, шипя и испаряясь о раскаленную кровлю, падал дождь. Часть воды и горячего пара задувало внутрь помещения – капли стекали по грязно-серым стенам и собирались в лужу прямо под запечатанными коробками с фотоаппаратами «Никон». К вечеру, думаю, зальет все – и фотоаппараты, и телевизоры, и все то многочисленное, что местная банда успела смародерить по брошенным магазинам.
На подтапливаемое богатство из центра склада грустно смотрели пятеро связанных мужчин балканской внешности. На редкость понятливые люди оказались – правда, уже после бесславной гибели предводителя. К слову, трещина в крыше – его кривых рук дело. Очень неаккуратная работа с Силой – князь Давыдов действовал не в пример изящней, аккуратно распылив «ветерана», прикрывавшего деятельность этой бандитской группы, по воздуху.
Вот когда остальная бригада продышалась, прочувствовала, чем дышала, тогда-то предпочла дружно бросить оружие, встать на колени и заложить руки за голову. Потом как-то догадались, что связывать их – слишком не по статусу для нападавших, и изобразили этот номер самостоятельно. Слишком уж жить хотелось – узлы вязали на совесть, я потом проверил.
В глазах местных бандитов до сих пор тлела жуткая обида на судьбу – еще неделя, и город обязательно бы открылся, и все награбленное здесь стало бы их законной собственностью. А теперь вокруг ходят неизвестные и страшные люди, которым отчего-то нужны костюмы, туфли, пальто и сорочки. Еще наборы сковородок и кастрюль. А все самое ценное – пропадает зазря.
– Люди стали меня забывать! – Выдал мне днем князь Давыдов.
Это он так ревностно отреагировал на то, что Руслан Артемьевич его не признал – переживать внутри себя и всячески тихо страдать он не умел, и горячая натура требовала немедленно исправить обнаруженный изъян в реальности. В его характере было забыть или уничтожить источник беспокойства – но чем-то отношение школьного учителя зацепило господина полковника куда как сильнее, чем мнение иных, куда более высокопоставленных.
На мое логичное предположение, что признать героя всех войн, одетого в одну занавеску – было бы просто невежливо, его сиятельство просто отмахнулся.
– Обязательно нужен громкий подвиг! – Упрямился он. – Ну, и одежда… – Все-таки согласился князь, посмотрев на кончики тапок, выглядывавших из-под шторы.
Тем более, что герои в плаще, спасающие мир, это звенящая пошлость. А в плаще на голое тело мир спасать нам запрещает закон.
– Хотя был у меня один случай, – покивав на мои доводы, добавил господин полковник. – Там пришлось действовать даже без плаща!
– Вряд ли ваш портрет в таком виде повесят в школах.
– И это верно, – отпали у него всякие сомнения.
Соседний бутик был разграблен, а большинство приличных магазинов стояли с заколоченными витринами. К счастью, в этот момент с улицы требовательно посигналили, а потом и вовсе выпустили автоматную очередь по отелю – местные собиратели дани напомнили о себе. Ну а мы – вышли поздороваться. Заодно уточнили, куда делать одежда из бутика, сколько детей у водителя, и как сильно они будут по нему скучать, случись с ним что. Количество людей в бригаде, имя покровителя и доля, которая уходила куда-то наверх – выяснились уже по пути, в кузове добронированного «Тойотовского» пикапа с приваренными листами металла на бампер и вдоль бортов.
В рейд отправился князь, я в качестве водителя и Артем – оператором пулеметной установки в кузове. Не то, чтобы Артему нужно было огнестрельное оружие – но там было подходящее под его размеры кресло и отсутствовал потолок. Плюс было кому проследить за пленными.
Телохранителя я спровадил в город собирать оперативную информацию – пока его не стали плотно ассоциировать с нашей группой и не зачислили в чужаки.
Ну а восемь благородных дилетантов княжеских кровей еще утром уехали захватывать местный телеграф под руководством Руслана Артемьевича – неведомо куда, неведомо зачем и как его потом удерживать, но благодаря этому их не нужно было кормить, поэтому инициативу я горячо поддерживал. Так-то их должно было быть не восемь, а двадцать, но… Беседа с двенадцатью новоприбывшими, проведенная господином полковников в помещении кафе, состоялась за час до этого и заняла минуты две. Особо разбираться князь Давыдов не стал, и просто вышвырнул двенадцать «ночных» вольноопределяющихся из полка – справился бы и быстрее двух минут, однако полагалось назвать каждого по имени. И если Орлова он еще признал по ушам и росту, то… В общем, пришлось подсказывать, выдерживая на себе напряженные взгляды бывших однополчан.
Не всех их я полагал злоумышляющими против своей родни – о чем заранее сказал князю Давыдову, чуя, чем обернется дело.
– Знать – и не отговорить. – Категорично покачал господин полковник головой. – Вина не менее тяжкая! Вот вы, ротмистр, слыхали, что часть Багамских островов оказалась под водой?
– Пять лет назад. – Кивнул я.
– А вот если бы меня отговорили..! – Поучительным тоном завершил его сиятельство.
– Хорошего отношения к нам этого не добавит. – Вздохнув, не стал я спорить и отправился всех собирать.
– Дипломатия – грязная тряпка, которой перетягивают рану. – Донеслось мне вслед холодным тоном. – Лучше сразу немного боли и злости.
Словом, двенадцать княжичей молча собрали вещи и заняли соседнее здание бывшей страховой компании. Все же – не чужие люди, и держаться следовало вместе. Даже если скоро предстоит друг с другом воевать: на этом принципе, в общем-то, и построена Империя…
Кабель с электричеством и место для врезки водопровода я им предоставил. Взамен мы могли брать любое количество топлива из бензозаправщика и забрали себе часть продуктов. Обмен не самый равный, но уж лучше так, чем разругаться вхлам.
Проблема двенадцати отлученных от полка была в том, что никто из них не собирался оправдываться. Вернее, даже если среди них были честные люди, явившиеся сюда по зову полкового знамени и личным убеждениям, а не из интересов родни – честь не позволила бы им выпрашивать снисхождение. Путь для них оставался один: совершить поступок. Но нужно ли им это было теперь, после нанесенного оскорбления?..
И да: их теперь тоже не нужно было кормить.
Журналисты увязались вместе с Русланом Артемьевичем – он отнесся к ним благосклонно, велев надеть зеленые жилеты с надписью «Пресса» и каски. Авось, стрелять в них постесняются.
В итоге, контролировать отель осталась принцесса – под обещание привезти ей что-нибудь в подарок. Тоже – проблема, потому что грабители как-то пренебрегали цветами, а драгоценности набирали по весу, из того ширпотреба, что обычно бывает на туристических улицах.
Тем более, что золото деловито трамбовал в кузов пикапа Артем – оно теперь все погнутое, наверное…
– Что подарить принцессе? – Остановился я перед одним из бандитов.
– Телефон подарите, – грустно посоветовали мне, кивнув на штабель дорогущих аппаратов в упаковке.
Разговаривали мы на немецком, хотя международный язык общения может быть любым, если вторая сторона очень хочет жить. Нам поначалу на русском отвечали: «Дружба, мир, Москва!». Ну, после того как убить не смогли.
– Телефон у нее есть…
И переговоры она ведет частые: установленный в отеле терминал связи имитировал сотовую вышку и щедро раздавал интернет. Пускай беседы шифровались, но сами абоненты легко отслеживались, как и направления их звонков. Вон, как только двенадцать княжичей переехали – сразу стало ясно, кто из них взволнован переменой обстановки и срочно ищет консультации с родней, а кто спокоен за свою совесть.
– Платье подарите, – подал голос второй бандит. – В левом от входа углу новая коллекция. И коробки с духами. Думали выбросить. – отвел он взгляд.
– О, точно. – устремился я туда.
Заодно застав там господина полковника в стильном сером костюме-тройке поверх белой рубашки с галстуком, разглядывающим темные очки от «Райбан».
– Как вам, ротмистр? – Примерил он те, что с широкими стеклами.
С длинными завитыми усами завершенный образ смотрелся зловеще.
– Прекрасно, господин полковник! – Одобрил я.
– Тогда мы завершили, – забрал он из распакованной коробки еще парочку, выбранных ранее.
Я, откашлявшись, посмотрел на бессменные тапочки.
– Ах, еще туфли… – Проследил он мой взгляд и деловито зашагал по складу.
Ну а мне досталось разбираться в открытом контейнере, плотно набитым платьями, костюмами и верхней одеждой модных марок, запакованными в прозрачную пленку. Постоял, попытался припомнить размер. Потянулся даже за сотовым – который предсказуемо связь в этой точке города не ловил. Да и какой тогда выйдет сюрприз?…
– А у вас есть грузовик? – Окликнул я связанных.
– Есть. Я умею водить!
– И я умею! У нас два тягача! – Принялись нервно перекрикивать друг друга пленные.
Потому что скоро должен был наступить момент, когда они перестали бы быть нужны.
– Значит, забираю весь контейнер.
– Может, что подороже загрузим? – Подошел Артем.
С золотом и наличными он закончил – тех и было не слишком много. Как сказали бандиты, «покровители» брали свою долю деньгами.
– Что именно? – Повел я рукой.
– Ну вон, телефонами… – указал Шуйский на целый куб упаковок, возле которого стоял князь Давыдов и уже деловито потрошил одну из упаковок.
– Что ты с ними собрался делать? Продавать? Ждать, когда город откроют, и производитель их заблокирует? – Без особого напора уточнил я. – Пустой контейнер, мне кажется, будет актуальнее. Тягачей, ты слышал, два. Адрес покровителей этих людей у нас есть.
– Тоже идея, – почесал он голову. – А у этих покровителей будет сорок тонн золота, которые ты мне должен? Конец света отменяется, мне к жене свататься пора.
– Я помогу!!! – Гаркнул из-за спины князь Давыдов, заставив вздрогнуть. – Сватовство – эт мое, да. Видал, какую я Максиму невесту сосватал? – С довольным видом крутил он себе ус.
Артем с опаской посмотрел на господина полковника, а потом на меня – уже с требованием срочно спасать. Я же демонстративно разглядывал стену напротив. Как сорок тонн золота – так это я, видите ли, задерживаю!..
– Ваше сиятельство, Аймара категорически не понимают по-русски. – Через силу улыбнулся Шуйский.
– А я слыхал, у них появился толковый переводчик. – Заметил я.
– После литра водки переводчик не нужен!!! Или вы считаете меня недостойным звания свата? – Приготовился оскорбиться его сиятельство.
– Что вы, ваше сиятельство! Буду искренне счастлив! – Приложил Артем руки к груди.
Примерно так же руки в гробу кладут. И глаза такие же стеклянные. Ну, ничего, пусть у деда теперь спрашивает, как быть. Я справился – теперь его очередь.
– Счастья молодым! – Робко попытался крикнуть пленный.
– Счастья молодым! – Вторил ему другой голос. – Теперь нас убивать нельзя! Примета плохая! Дружба, мир, Москва!
Артем злобно глянул в их сторону.
– Тогда вы вдвоем и снаряжайте тягачи. Один с одеждой, второй с пустым контейнером.
– У нас есть еще фургоны! – возмутились остальные трое.
– Еда есть? – оглядел я склад.
Открытые пачки чипсов и фастфуд я видел в большом количестве.
– Нормальная еда. Крупы, сахар, соль, мука, спагетти. – Тут же поправился.
– Есть! Три фургона точно есть! – Закивали они, завистливо наблюдая, как развязываются первые двое.
– Отвезете в городские храмы. Скажете, подарок для отца Анселя. Не справитесь – я вас найду, – отвернулся я от них.
Коробки с посудой уже были загружены – так что оставалось прогуливаться по складу, краем глаза отслеживая суету. Командовать погрузкой все равно лучше всего удавалось князю Давыдову – в его новых темных очках было достаточно просто смотреть и молчать, чтобы все бегали и носились на погрузчике, как ошпаренные.
– Почему не в больницы? – Ткнул локтем в бок Артем. – Еда там нужнее.
– Если местные господа еще и свои больницы ограбили… – Покачал я головой. – Пусть еду туда отвезет церковник. Ему будет полезнее, чем нам.
– Кто такой этот Ансель? Полезный человек? – Полюбопытствовал друг.
Когда мир начнет гореть, должен быть хотя бы один, кто будет знать, что происходит. Но Шуйскому подошел другой ответ:
– Да.
– Твое дело… Но со сватовством – это было крайне некрасиво! – Все-таки не сдержался Артем.
– Тебя родня до сих пор убеждает взять местную жену, из родовитых?
– Ну да. – Пожал Шуйский плечами, не совсем понимая связь.
– Вот на это сватовство и пригласи.
– М-м… – Оценил княжич. – Неловко как-то получится. Девушка же ни в чем не виновата…
– Тогда вези к Аймара.
– С другой стороны… А у нас страхуют свадьбы? Есть такая услуга? Ну, чтобы если все вдребезги…
– Национальные традиции не страхуются. Там всегда все в дребезги.
– У нас с Инкой будет красивая, спокойная, мирная свадьба без происшествий.
– То есть, ты и меня решил не приглашать? – Возмутился уже я в свою очередь, и не слушая оправдания ушел в пикап.
Все равно он в кабину не помещается, а с улицы спорить несолидно. Вон, уселся в кузов – аж джип повело. Сидит, с пулеметом играется. Или меня представляет и расстреливает с тихим «тра-та-та» под нос.
– Я дал им адрес, – хлопнул второй дверью господин полковник. – Завершат и привезут.
– Не сбегут? – Для порядка уточнил я, заводя двигатель.
– Я пообещал им присниться, если сбегут. – Поправил очки его сиятельство.
Вот уж чего я не умею – и никто не торопится учить…
Дорога обратно, расчищенная частыми поездками банды, стелилась под колесами, не вызывая особых проблем. Даже слегка перегруженный, пикап спокойно забирался на кучи разнообразного хлама и поднимался на высокие бордюры там, где основную дорогу перекрывали остовы сожжённых автобусов и машин. Разве что отметил активность ближе к отелю: окрестное население начало любопытствовать более благополучными соседями. В проулках через десяток зданий от нашего отметил джип с дежурным-водителем. Останавливаться и расспрашивать без толку – отсветы биноклей наблюдались визуально с самого утра, и с разных частей города. Не миновать визитов: кого-то определенно заинтересует место с электричеством, а в этом городе все уже привыкли отнимать.
Стрелять в сторону каждой активности тоже не будешь – всегда есть шанс, что перед тобой просто люди, желающие заселиться в дорогой отель. Или отчаявшиеся, которые ищут в осколке цивилизации – приют, еду и тепло.
Именно за таких я и принял группу молодых людей, сидящих и стоящих поодаль от входа в отель – защита их не пускала. Внутри же охраняемой территории стоял Руслан Артемьевич и помахал нам рукой, что все в порядке.
Бандитский пикап загнали внутрь территории – надо будет его потом перекрасить, чтобы не портил репутацию. Выгрузились из кабины и подошли к терпеливо ожидающему завучу.
– Кто эти люди? – Краем глаза рассматривал я колоритную группу молодежи.
Семь человек – пять девушек, два парня. Одеты не по погоде легко – тонкие кофты с капюшонами кричащих цветов, белые кеды, хитро уложенные прически и чумазые лица, на которых царила растерянность пополам с опаской. В руках – телефоны, которые видят сеть. Можно будет потом послушать, о чем говорили. Но, кажется, нам итак все сейчас расскажут – хотя бы в общих чертах.
– Докладываю: группа задание выполнила, личный состав готовится к приему пищи.
Кстати, обед! Я посмотрел на наручные часы и отметил десять минут первого.
– Телеграф обесточен, ремонтные работы ведутся силами городских служб. – Продолжил завуч. – Завербованы три техника из местных. Установлены репитеры и оборудование съема сигнала. Ожидаем только подключения электричества. По ходу движения было три огневых контакта, неприятель бежал. И вот… На обратном пути встретили группу неизвестных, – взглядом указал он на парней и девчонок. – Бросились к нашим репортерам. Говорят, из Парижа, молодые аристократы. Завербованы наводить порядок в городе. Прибыли утром на самолете. Два часа назад вступили в боевой контакт с превосходящими силами противника. Часть осталась прикрывать, вырвались только эти семеро. В городе совсем не ориентируются, рванули к шпилю телебашни, встретили там нас. Попросились идти с нами. – Пожал Руслан Артемьевич плечами.
