Текст книги "Чужаки"

Автор книги: Владимир Вафин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

– Да кто он тебе-то? – голос Паши вывел Влада из задумчивости. – Брат, что ли?

– Вроде того, – тихо произнес он, – и я его предал.

– 513, 513, «Каштаку» ответь!

– Слушаю, 513!

– Где находитесь? – спросил дежурный по райотделу.

– У кафе, у кафе, как понял?

– 513, ты всех ближе. По Миасской ограбление сбербанка, давай туда! Я вызываю других.

– Паша, гони! – выкрикнул Влад.

Над машиной вспыхнул пульсирующий маячок.

– Выруби! – приказал Влад.

Денис выскочил из машины и побежал вниз по улице. Ему было не по себе. Он понял, что между ним и Владом легла тень отчуждения и что их отношения, когда-то добрые, из-за него, Дениса, превратились в хрупкий хрусталь, еще мгновение – и этот хрусталь разобьется на кусочки, которые больно ранят обоих если уже не разбились. Он сожалел о том, что нагрубил Владу: он-то тут при чем? – спросил его кто-то маленький и грустный внутри него. И он подумал: «Ну и пусть! Тоже мне, прикидывается добрым, а сам... А-а, пошли они все!...».

Патрульная машина с взвывшей сиреной свернула на улицу, по которой шел Денис, полоснув его предчувствием беды.

– Говорили же исполкому, что надо убирать оттуда сберкассу! – проворчал Влад, проверяя пистолет.

Они подъехали к двухэтажному дому, правую часть которого занимала сберкасса. Влад выскочил из машины с пистолетом в руке, и, повернувшись к водителю, сказал:

– Паша, объедешь. Если они на машине, то поедут там.

Милицейские «Жигули» перекрыли выезд. Водитель выбрался из машины и бросился к Сбербанку.

Денис проводил взглядом патрульную машину с бортовым номером 24. «Это же машина Влада!» – вспомнил он и кинулся следом за ней.

Влад добежал до угла и остановился, увидев черную «девятку». Воровски озираясь и пригибаясь на ходу, трое мужчин в масках приближались к машине.

– Жора! Заводи! – скомандовал полноватый парень в синей «Аляске».

Жора побежал к машине.

– Стой! Твари! Кто дернется – уложу на месте! – крикнул Влад, появившись из-за кустов.

Парни подались назад, но пуля, подвывая, чиркнув по крыше автомашины, впилась в ствол дерева, остановила их.

– Стоять, погань! Руки на машину! Вот так, ноги шире, стволы бросить! Сперва ты, толстый, – скомандовал Влад. – И сумки брось! – Толстый бросил сумки. Упав на асфальт, одна развязалась, и из нее высыпались пачки денег.

Внезапно Жора сорвался с места и, пригибаясь к земле, побежал. Влад выстрелил. Жора юркнул в кусты, но вдруг резко остановился, увидев Пашу с пистолетом наготове. «Обложили, менты!» – мелькнуло у него в голове.

Жора замер, пропустив его мимо себя, потом вытащил пистолет и, подобравшись сзади, ткнул ствол оружия в затылок водителя.

– Стоять, мент, – прошептал Жора, – дернешься – кончу.

– Не надо, зачем? Не надо, – хриплым от страха голосом прошептал Пашка.

– Брось ствол и шаг вперед.

Водитель сделал все, как было приказано. Жора поднял его оружие и отбросил свой макет пистолета в кусты.

– Иди вперед, овца, ну! – прорычал он.

Паша сперва повиновался, но, пройдя три шага, рванул в кусты. Жора выстрелил ему вслед и бросился за ним. Паше обожгло бедро и, зажав рану рукой, он повалился на землю.

Страх, обжегший его вначале, прошел, ушли противные мысли о спасении своей жизни, которые появились в тот момент, когда он почувствовал упершийся в затылок пистолет. Да, в ту минуту он подумал о себе, о своей молодой жене и маленьком сыне. Ему не хотелось видеть себя мертвым в гробу с милицейскими почестями и убитую горем семью. Но сейчас, когда к нему приблизился бандит, Паша приподнялся и бросился на него, вцепившись в горло железной хваткой. Жора захрипел и несколько раз выстрелил Паше в живот. Его большое тело обмякло и сползло на землю. Выпучив глаза, Жора долго смотрел на мертвого милиционера, но услышав выстрел, вышел из состояния оцепенения и побежал туда, где стреляли.

До Дениса тоже донеслись звуки выстрелов. Он подбежал к скамейке и, вырвав рейку с гвоздями, побежал в том направлении.

Услышав стрельбу, двое под дулом пистолета забеспокоились.

– Стоять! Я сказал! – выкрикнул Влад и выстрелил им под ноги.

– Командир, может, разойдемся? Тут и тебе хватит, – неуверенно предложил парень в «Аляске».

– Не получится, я только в долларах беру, – оборвал его Влад.

Ему вдруг резкой болью обожгло плечо. Парень в «Аляске» и другой, в кожанке, бросились на Влада. Лейтенант Владин почувствовал тупую боль в груди. Падая, он успел выстрелить в толстого.

– Дух! Кончай его! – крикнул тот, держась за колено. Его лицо исказила гримаса.

– Убью, падла! – с перекошенным ртом Дух с ножом двинулся на Влада.

Подкравшись, Денис вышел из-за машины грабителей и ударил склонившегося над толстым Жору по затылку рейкой, затем,размахнувшись, резко нанес удар Духу. Он охнул и повалился на землю, схватившись за окровавленную голову. Денис бросился к поднимающемуся Владу. Увидев как Жора целится из пистолета, Влад крикнул хриплым голосом.

– Осторожно, Денис! – и оттолкнул его в сторону.

Раздался выстрел. Пуля вошла в грудь Влада, отбросив его на асфальт. Жора, направив пистолет на Дениса, нажал на курок. Раздался щелчок и затвор откинуло назад. Бросив пистолет, он побежал к машине.

Раздался звук сирены, и свет фар въезжавших во двор патрульных машин осветил «Жигули» грабителей, которая задним ходом пыталась выехать из двора.

Выскочив из машины, Димка подбежал к «девятке». Резко открыв дверь, он ухватил Жору за волосы и нанес коленом удар в висок, и сорвал с него маску. Подбежавшие сержанты, надели на него наручники.

– Тащите его в машину! – приказал Димка.

Денис попытался поднять раненого Влада, но кто-то грубо схватил его, и на его запястьях защелкнулись наручники.

– Вы что? Это не я! Это они, – успел крикнуть Денис.

Резкий удар в челюсть свалил его на землю. Двое милиционеров подхватили Дениса под руки и потащили к «Уазику». У машины они ударили его головой о зарешеченную дверь, и он потерял сознание. Обмякшее тело Дениса бросили на пол и захлопнули дверь. Трое сержантов перенесли мертвое тело Паши, уложив его на сидение.

Окровавленных Духа и Жору втолкнули в «собачник» патрульного «Уазика», стоявшего рядом с ОМОНовским, в котором находился Денис

Высокий, крепкий капитан нес Влада, рука которого повисла в воздухе

– Живой он, Яковлевич! – спросил подбежавший Димка Белозеров.

– Пока живой. Давай, Димка, гони! – сдавленным голосом проговорил капитан.

Димка помог ему сесть на заднее сиденье милицейских «Жигулей». Машина рванула со двора под сирену и мерцание маячка. Капитан придерживал Влада, лежавшего на его коленях. Куртка на Владе сползла, открывая окровавленную белую рубашку.

Капитан прижал свою большую ладонь к окровавленной груди Влада, но вскоре сквозь его пальцы выступила кровь. «Жигули» выехали на улицу, обгоняя попутные машины.

– Дима, родной, давай! Он теряет кровь!

Димка с силой вцепился в руль, так что суставы его пальцев побелели

– Ну, таксер, ну, козел! – прокричал Димка, сигналя медленно двигающемуся впереди них такси.

Яркая блондинка, сидя в машине, небрежно стряхнула пепел в форточку, продолжая говорить с молодым таксистом.

– Менты-то торопятся, видно, водку ищут. Праздновать будут, – ухмыльнулся он

– А что праздновать-то? – поинтересовалась блондинка.

– Сегодня же десятое ноября, день Советской милиции, – хохотнул он и, повернув руль вправо, уступил дорогу.

Димка, гоня машину, вспомнил, что когда-то это уже было.

– Ну почему, Влад, у тебя такая невезуха? – тихо произнес он, чувствуя, как у него наворачиваются слезы. – Ну ничего, ничего, ты крепкий мужик, ты выкарабкаешься, братан, – и, встряхнув головой, уверенно сказал: – Мы отобьемся и пробьемся, братан! Держись, Влад!

Он обернулся и посмотрел на Влада. Кровавое пятно расползлось по рубашке. Димка стиснул зубы и выжал предельную скорость. Не отрывая взгляд от дороги, он снял трубку:

– «Град», «Град»! Пятьсот тринадцатому ответь!

– Слушаю тебя, 513-й!

– Елисеев, ты с больницей связался? Они ждут?

– Да, да, да, мы сообщили, что вы подъезжаете. Ну, как он там, старший лейтенант, живой?

– Живой, живой он, Руслан.

Подъехав к арке, откуда выезжала машина «скорой помощи», Димка выскочил из «Жигулей» и открыл настежь двери капитану, выносившему Влада. Вбежав в коридор приемного покоя, он закричал:

– Доктора, скорее!

Из комнаты приема больных выглянула медсестра. Увидев милиционера, несущего на руках раненого, она крикнула:

– Каталку, скорее! Ну, скорее же! Они привезли его!

Обитые жестью двери коридора распахнулись, и два молоденьких санитара бегом подкатили к капитану каталку, на которую он осторожно положил Влада.

По коридору скорым шагом шел доктор. За ним, едва поспевая, бежала медсестра, объясняя что-то на ходу. Он подошел к каталке, где лежал Влад, с которого санитары сняли китель и рубашку. Доктор приложил к окровавленной груди Влада фонендоскоп. В то же время медсестра наложила на руку манжетку тонометра.

– Владислав Петрович, давление очень низкое.

Доктор подошел к телефону.

– Срочно готовьте операционную! И приготовьте кровь: у него большая потеря.

Александр Яковлевич подошел к доктору и взял его за плечо:

– Доктор, он должен жить, вы понимаете? Жи-и-ть! – И капитан тряхнул его. – Если нужна кровь, берите мою.

– Я сделаю, что смогу, – произнес доктор и, взглянув на капитана, добавил: – Я постараюсь, а теперь не мешайте! – и, повернувшись к санитарам, скомандовал: – В операционную, быстрее!

К Александру Яковлевичу, провожавшему взглядом Влада, подошел Димка и сказал:

– Нас вызывают.

Капитан подошел к машине и вытянул трубку через окно.

– Ну, как он? Живой? – послышался голос Руслана.

– Да, его отправили сейчас в операционную. Как там, Руслан? Мы не нужны?

– Управимся. До связи.

На операционном столе лежал закрытый простынью Влад. Из его рта выходила трубка, подведенная к аппарату искусственного дыхания. В его вену была введена игла, от которой к флакону с кровью отходила пластмассовая трубка.

Доктор подошел к Владу и посмотрел на анестезиолога.

– 90/60, – сказала она, ответив на его немой вопрос.

Владислав Петрович взял в руки скальпель и начал операцию.

Димка с отрешенным видом сидел в приемном покое на кушетке, опустив руки. В его пальцах дымилась сигарета.

Александр Яковлевич стоял у окна, склонив голову на кулак поднятой руки, прильнув к стеклу.

Димка начал поправлять сползший с кушетки китель Влада и вдруг увидел, как из его кармана выпала записная книжка. Он поднял ее и раскрыл. С фотографии на него смотрели добрыми глазами тетя Рая и улыбались Ник и Максимка. Посредине зияла дыра. Лица матери и сыновей были залиты кровью.

От увиденного у Димки выступили на глазах слезы...

Доктор зашивал раны, удалив пули, которые лежали на белом маленьком подносе.

– Владислав Петрович, давление упало, – встревоженным голосом сказала анестезиолог.

В глазах доктора мелькнула тревога. Он нахмурил брови.

– Ножницы, – сказал он медсестре.

Владислав Петрович стал расстригать только что наложенные швы: «Так, видимо, началось внутреннее кровотечение, – подумал доктор. – Нет, парень, я тебя все равно вытащу».

Найдя кровоточащий сосуд, он перевязал его. Промокнул тампоном рану. Рука его замерла, глаза пристально смотрели на рану, но увидев, что крови нет, он вздохнул облегченно и вновь стал накладывать швы.

Давление у Влада медленно восстанавливалось.

Медсестра салфеткой промокнула лоб Владислава Петровича и, посмотрев в его пронзительно голубые глаза, увидела в них искорки радости.

– Наташа, идите успокойте милиционеров. Их коллега будет жить. Мы победили.

За два часа томительного ожидания Димка вспомнил все, что было связано в его жизни с Владом: начало их дружбы в такой же почти больнице, смерть Наташи во время розыска Алехи Шороха. Тот день, когда Влад перешел к ним в ОМОН, и последний отпуск, который они все вместе провели на озере, радостные лица Ника и Максимки и лицо тети Раи, когда она обрадованно кинулась обнимать вернувшихся внуков с сыном.

Димка заметил вышедшую из лифта медсестру Наташу и бросился к ней.

– Ну, как он там?

– Будет жить, – улыбнулась она. – Вы знаете, какие руки у Владислава Петровича! Он и не таких вытаскивал. И ваш друг тоже молодцом, выдержал.

Когда появился доктор, Александр Яковлевич подошел к нему и протянул руку.

– Спасибо вам, доктор. Вы меня извините, ну, что я...

– Да ничего, я же понимаю... И потом, вашему лейтенанту повезло. Ни один жизненно важный орган не задет. Удивительно!

– Его спасли мать с сыновьями, – сказал подошедший Димка.

– Не понимаю, молодой человек...

– Посмотрите, – и он раскрыл записную книжку в том месте, где находилась пробитая пулей фотография.

Доктор взял записную книжку и, пристально взглянув в лицо матери Влада, вернул ее обратно.

– Безусловно, вы правы, молодой человек. Я с уверенностью могу сказать, что Фарида Вафиновна спасла жизнь сына.

– Вы знаете тетю Раю, мать Влада?

– Да. Я ее оперировал, и она была молодцом, как, впрочем, и ее сын. Да, чуть не забыл, – и доктор достал из халата пули и положил их на раскрытую ладонь Димки, – это вам подарок.

– Да уж, праздник... – тяжело вздохнул Александр Яковлевич.

– Нет, капитан, это действительно праздник, мы все спасли Влада, – сказал Денис, зажав в кулаке пули.

Денис очнулся в камере. Открыв глаза, при тусклом свете лампочки он разглядел двухъярусные нары. Он хотел было встать, но вдруг почувствовал, что кто-то навалился на него и сдавил горло. В ту же секунду чьи-то цепкие пальцы придавили сто ноги к нарам.

– Ну, сучара, я тебя сейчас на Луну отправлю, – прошептал Жора.

Денис схватился за скрученную майку, душившую его, пытаясь освободиться.

– Жора, может, мы ему проход прочистим? Жалко пропадает такой красавчик, – предложил Дух.

Денис локтем ударил Жору в солнечное сплетение и, почувствовав, что он ослабил хватку, ударом правой руки в подбородок откинул его с себя.

Увидев упавшего на пол Жору, Дух отпустил ноги Дениса. Вскочив, Денис ударил Духа ногой в голень. Жора, поднявшись с пола, кинулся на Дениса.

– А, пидор! Убью! – выкрикнул он, замахнувшись кулаком. Увернувшись от удара и оказавшись у Жоры за спиной, Денис ударил его локтем по шее и, выбросив ногу, нанес резкий удар в спину. Жора отлетел к двери камеры и, ударившись об нее головой, свалился на пол. Денис надвинулся на Духа, но тот закрыл лицо руками и закричал:

– Не надо! Убивают! А-а-а!

На шум прибежали милиционеры с резиновыми дубинками и стали бить Дениса по спине и рукам.

– Давай малолетку в другую камеру! – крикнул старшина.

Сержант, завернув Денису руки за спину, втолкнул его в «одиночку». Из коридора до него донесся голос Жоры:

– Все равно ты не жилец, сучара!

Оказавшись один, Денис стал нервно шагать из угла в угол. Вдруг он остановился и, оглядев камеру, сел, сгорбившись и опершись локтями на колени. Потом уткнулся лицом в ладони и, застонав, стал раскачиваться из стороны в сторону, все всколыхнулось внутри.

– Ну почему, почему мне так не везет? За что? Ох, ну почему я маленьким не сдох?

И вдруг Денис замер. Откуда-то из глубины его сознания всплыла странная, сумасбродная мысль: «Хватит дразнить судьбу. Нет в той жизни для меня ничего. Пора прощаться. Если меня поведут на допрос, я попытаюсь бежать, только бы он выстрелил!»

Он встал, постоял минуту в задумчивости и упал на нары.

Денис Росин искал смерти. Он устал, устал сопротивляться обстоятельствам. Он понял, что они его сломили.

Дело по ограблению Сбербанка поручили шустрой женщине-следователю Маргарите Егоровне Талачковой. С первой минуты ведения следствия ей было все предельно ясно, только выпускник спецшколы Росин, пытавшийся совершить побег, нес какую-то ахинею о том, что он якобы был знаком с лейтенантом Владиным еще до ограбления, но его показания были опровергнуты показаниями ранее судимого Яна Жорина, который чистосердечно признался, что Росин был намеренно направлен к лейтенанту, чтобы отвлечь его внимание. Когда следователь Талачкова ознакомила Росина с этими показаниями, он закатил в кабинете истерику. Пришлось вызвать дежурных. После этого допроса Денис замкнулся и не отвечал ни на какие вопросы следователя.

Он понял, что его поставили на колени.

Следствие по делу ограбления сбербанка было закончено и передано в суд.

Влад открыл глаза и осмотрел палату. Лицо его было бледным, с запавшими глазами. Седина сильно прошлась по его волосам.

– Оклемался наконец-то! – радостно воскликнул молодой парень,сосед по палате. – А я думал, что ты только на капельнице и будешь жить. Ну, как ты?

– Нормально, – слабым голосом произнес Влад, облизав пересохшие губы.

– Тут к тебе каждый день гости приходили, – сообщил сосед. – Посидят и уходят. Ну ладно, я тебя утомлять не буду. Тебе это вредно...

Влад долго лежал, уставившись в одну точку. Он пытался вспомнить до мельчайших подробностей, как произошло задержание грабителей. Пленка воспоминаний воспроизводила очень четкие кадры, где Влад увидел грабителей в масках, направленный на него пистолет, и ему четко представилось лицо Дениса, который стоял с рейкой у машины.

– А что же потом? – ...потом... – он пытался вспомнить, но память пропускала лишь белые пустые кадры. Влад присел на кровати и опустил ноги на пол. На тумбочке рядом с ним стоял большой букет цветов, банки с компотом и пакеты с яблоками и апельсинами. Нашарив тапочки, он встал.

– Ты куда, лейтенант? – спросил его парень.

– Мне надо позвонить, – сказал он и, пошатываясь, пошел к дверям. В коридоре его остановила медсестра.

– Ой, зачем вы встали? Вам же нельзя.

– Сестренка, мне нужно позвонить, – он твердо взглянул на девушку. Твердый и уверенный взгляд больного удержал ее от уговоров. Влад подошел к столику и, придвинув к себе телефон, набрал свой домашний номер. Трубку сняла мать. Услышав голос сына, она заплакала.

– Ну что ты, мама? Я живой, все хорошо. И скоро вернусь.

– Ой, сынок, что же это такое? Что ж это все на тебя валится?

– Ничего, мама, я выдержу. Ты же меня учила терпеть. Ну, как там сыновья? Они не замучили тебя?

– Да нет. Они как узнали, что ты ранен, как-то присмирели, грустные ходили. И Дима с нами. Он как приехал, рассказал про тебя, так и остался у нас.

– Вот видишь, мама, все хорошо. Я скоро вернусь. До свидания, родная. – Влад закашлялся и, болезненно сморщившись, приложил ладонь к груди. Затем он набрал номер дежурного по ОМОНу. Дежурный очень обрадовался звонку, но Влад, перебив его, спросил.

– Где старший лейтенант Белозеров? Или капитан...

– Они выехали по бунту на зоне, там захватили заложников. Они сегодня должны вернуться.

Влад положил трубку и стал набирать номер того райотдела, который вызвал их на ограбление.

– Скажите, – спросил он дежурного, – при задержании там был подросток Денис Росин. Где он сейчас?

– Да вы не волнуйтесь, мы всех задержали, дело уже закрыто. Подождите, сегодня же среда. Да, точно. Сегодня их дело слушается в суде, – сказал дежурный.

– И что, Росина тоже судят? – прокричал в трубку Влад.

– Парня этого? Да, его Талачкова и расколола. Он поначалу в отказняк шел, да дружки его сдали.

Влада обожгла тревога, от которой в предчувствии опасности, нависшей над Денисом, защемило сердце. Он вдруг вспомнил его слова о раздавленной собаке: «Никто не захотел ей помочь или хотя бы добить ее...»

– Алло, вы меня слышите? – кричал в трубку дежурный.

Влад уже не слушал, медленно опуская трубку на рычаг. Он посидел пару минут в задумчивости, потом снова взялся за телефон и позвонил Давыду Леонидовичу. Его жена ответила, что он уехал в командировку в Москву.

– Что же делать-то? Что? – Влад провел ладонью по своему лицу и вдруг мысли четко и ясно пронеслись в его голове: «Так, надо немедленно выбираться отсюда – и в суд. А где же взять машину? Одежду?» Он набрал еще один номер. В трубке щелкнуло, и раздался молодой голос:

– Алло, я слушаю.

– Санька, у тебя машина на ходу?

– Влад, это ты? – услышал он радостный голос Оленика.

– Санька, давай подгоняй к больнице, я тебя жду через пятнадцать минут. И захвати с собой одежду.

Он еще раз позвонил в ОМОН и предупредил: если появится старший лейтенант Белозеров, то надо передать, что Владин находится в суде.

Артемка подошел к двери директорского кабинета и постучал. Войдя туда, он увидел сидевшего за столом седовласого мужчину в больших квадратных очках. Сергей Егорович, глядя на незнакомого подростка, вдруг поймал себя на мысли, что он кого-то ему напоминает и, когда Артемка спросил про брата, то директор все сразу вспомнил, и его охватило волнение.

– Я понятия не имею, где находится ваш брат-убийца! Мне даже упоминание о Росине действует на нервы. Он сбежал из интерната, выкрав документы, и где он сейчас я не знаю и знать не желаю! Так что потрудитесь, молодой человек, покинуть мой кабинет!

Расстроенный Артемка вышел из интерната. «Где же искать Дениса?» – в задумчивости он прошел мимо малышей, входящих во двор. Один из них пристально посмотрел на него. Артемка подошел к калитке, но вдруг его кто-то окликнул.

– Артемка! – к нему подошла воспитательница. – Ты ведь Артемка? Ты так похож на Дениса...

– Скажите, а вы не знаете, где он?

– Так тебе разве не сказали? – Мария Васильевна вздохнула. – Вот ведь люди, а? Заскорузла душа у людей, ох, заскорузла! Артемка, у твоего брата сегодня суд...

– Какой суд? Что случилось?

– Я не знаю в точности, но якобы он принимал участие в каком-то ограблении. Но я не верю этому, Денис не способен на такое. Я сама хотела пойти на суд, но меня не отпустили. Что же это творится с людьми-то? Каждый держит камень за пазухой.

Узнав от Марии Васильевны где находится суд, Артемка побежал к подходящему к остановке автобусу.

– Мария Васильевна, это кто был? Денискин брат?

– Да, Родик, это был Артемка, которого он так искал. Только бы они встретились! – Мария Васильевна взяла его за руку и повела к интернату...

В зале суда пустовало лишь десяток мест. Все бурно обсуждали судебное заседание. За металлической перегородкой под охраной солдат сидели подсудимые. Денис сидел, склонив голову на руки.

– Ну что, сучонок, вместе на кичу пойдем, – тихо сказал Жора, криво улыбаясь, отчего его шрам над верхней губой стал еще безобразнее. – Поимей в виду, дождик капает на всех одинаково, так что вместе пойдем на зону, а там тебе не жить.

Денис поднял голову и с ненавистью посмотрел на него. Жора ухмыльнулся, что-то прошептал на ухо Духу. Лишь толстый Сява, казалось, был безразличен ко всему и равнодушно с тупым выражением лица разглядывал зал.

– Прекратить разговоры, – приказал солдат. Денис казался обессиленным. Он тупо смотрел на зал пустыми, глубоко запавшими глазами. Ему стало все безразлично: и этот суд, и приговор. Его не волновала своя дальнейшая судьба. Он понимал, что судьба поставила его на колени, придавив к земле, и от сознания этого он испытывал какую-то опустошенность.

– Прошу встать! Суд идет! – объявил секретарь суда.

Все в зале поднялись. Судья с присяжными заседателями прошли на свои места. Раскрыв папку, судья громко произнес:

– Выслушав на заседании уголовное дело по статье 90 УК Российской Федерации, статье 102, а также по статье 192, части второй, суд приговорил подсудимых...

– Стойте! Остановитесь! – вдруг раздался голос в конце зала.

Все повернулись на крик. Судья прекратил чтение приговора.

– В чем дело? – спросил он вошедшего.

– Вы еще не выслушали меня, – твердо сказал Влад, проходя вперед.

– Кто вы такой? – удивленно спросил судья.

– Я работник милиции, на чью жизнь посягнули подсудимые, – и с этими словами он подошел к барьеру, где сидели обвиняемые. – Узнаешь, погань? – спросил Влад Жору.

Жора сидел с вытаращенными от удивления глазами.

– Выжил, падло! Из-за тебя меня под вышак сейчас впишут!

– Узнал! Это и надо было доказать! – Влад взглянул на Дениса, смотревшего на него широко распахнутыми глазами, в которых вспыхнули искорки радости и надежды.

– Все будет нормально, мы пробьемся, Дин.

Денис почувствовал, как по телу прошла приятная, радостная дрожь.

Подойдя к свидетельскому месту, Влад начал говорить:

– Десятого ноября этого года мы – старший сержант Павел Ямшин и я, лейтенант милиции Владин, прибыли на место происшествия для задержания...

Влад подробно рассказал всем собравшимся в этом зале, как они задерживали подсудимых.

– Вот и все, – сказал он твердо, потирая шрам. – Но здесь произошла судебная ошибка! Подросток, находящийся сейчас вместе с этими преступниками на одной скамье, не является обвиняемым. Гул удивления пошел по залу.

– Росин знаком мне с детства, но не по уголовному делу. Благодаря ему преступники были задержаны. Он спас мне жизнь, и поэтому я свидетельствую в защиту Дениса Росина, подростка с горькой судьбой, обиженного законом.

Зал загудел, обсуждая услышанное.

– Это подросток с выжженной душой, – добавил Влад и, оглядев зал, уверенно произнес:

– Он неподсуден!

– Сучонка своего выгораживаешь, мент поганый! – закричал Жора и бросился на Дениса. Солдаты схватили его и усадили на место.

Судья Иван Тихонович провел в этом зале много судебных заседаний, но сегодня он был удивлен тем, что произошло. Он сидел, обхватив лоб ладонью и опустив глаза, и вдруг почувствовал, как защемило в груди. Ему было трудно вести сегодняшнее заседание. Неделю назад он похоронил своего сына, Игорешу, которого доставили домой в цинковом гробу. Игорь не успел прослужить в армии и года. У Ивана Тихоновича это был единственный сын, и они теперь остались вдвоем с женой, убитой горем. И сейчас сидевший на скамье подсудимых подросток напомнил ему Игорешу. Иван Тихонович устало протер глаза и посмотрел на Влада.

– Кто может подтвердить ваши слова?

– Я! – раздался молодой голос в дверях. – Я, старший лейтенант ОМОНа Дмитрий Белозеров, перед судом подтверждаю все сказанное лейтенантом Владиным. Это правда!

Зал взорвался от возбуждения, не ожидая такого оборота. Судья стал переговариваться со своими заседателями. Следователь Талачкова сидела, поджав губы, гневно и холодно окинула взглядом Влада.

– Суд удаляется на совещание, – объявила секретарь.

К Владу подсел Димка.

– Ты как, Влад? Я только что приехал. Мне сказали, что ты пошел сюда. Ты что, сбежал из больницы?

– Ты что думаешь, Дима, я буду спокойно глотать таблетки, когда Дениса обвиняют во всех грехах?

– Прошу встать, суд идет!

Иван Тихонович, подойдя к своему месту, оглядел зал, притихших в ожидании приговора подсудимых и решительно произнес:

– Суд, посоветовавшись, пришел к решению передать дело на доследование. Дениса Росина признать невиновным, изменить меру пресечения, освободив из-под стражи в зале суда.

– Правильно! – раздался чей-то крик в зале.

Сержант подошел к Денису и, снимая с него наручники, чуть слышно прошептал:

– Прости нас, парень.

Еще не веря в то, что он свободен, Денис вышел из-за стойки и затуманенным слезами взглядом посмотрел на Влада с Димкой.

– Иди, парень, ты свободен, – подтолкнул его сержант.

Денис медленно подошел к Владу.

– Пошли, Денис! – сказал ему Влад. – Ты и так здесь задержался. – И, обнявшись за плечи, они вышли из зала.

У здания суда их встретил повзрослевший Санька с пшеничного цвета усами.

– Ну как?

– Мы победили! – гордо произнес Влад и вдруг пошатнулся. – Братцы, плохо что-то мне... – Влад почувствовал, как толкнулось сердце, будто захлебывалось кровью.

Димка подхватил его и повел к машине.

– Давай срочно в больницу, Санек!

Денис уже открыл дверцу, но вдруг его пронзил знакомый голос:

– Денис!

Он резко обернулся и увидел бегущего к нему Артемку.

– Артемка! – крикнул он срывающимся от волнения голосом.

Артемка облапил брата за шею и прижался к нему щекой.

– Дениска, – еле слышно шепнул он, еще не веря во встречу.

– Вот мы и встретились, – прошептал Денис, оторвавшись от Артема Улыбаясь, он долго и пристально разглядывал повзрослевшего брата, заметил на его лице россыпь веснушек

– Ты че, уже не шепелявишь? – удивленно спросил он.

– Нет, – Артем тряхнул отросшими прядями. – Жизнь научила!

– Да... жизнь нас многому учит!

Братья сели в машину, и «Жигули» тронулись с места, влившись в поток машин. На улицы, на площади и дома пошел первый снег.

Мать Влада задумчиво смотрела в окно на аллею покрывающуюся снегом. Ее мягкое, доброе сердце было неспокойным. Она тревожилась за сына. После смерти Наташи они с ним стали еще ближе, хотя мать втайне надеялась, что Влад женится. И сейчас, ожидая его, она укоряла себя, что не смогла уберечь сына.

Мать часто стояла у окна на кухне и, провожая Влада, смотрела ему вслед. Однажды он сказал: «Хорошо, когда кто-то смотрит тебе вслед, и горит свет в окне. Это значит, что тебя ждут».

...Вдруг до нее донесся шум из зала и плач Ника. Максимка ввел на кухню ревущего внука. На локте Ника из-под корочки текла тоненькая струйка крови

– У балакаим, – встревожилась мать и, открыв холодильник, достала йод.

Ник морщился и нетерпеливо топтал ножками.

– Что там случилось, Максим? – спросила она.

– Да он за Чернышом побежал, а тот шмыгнул под диван, ну Ник и шлепнулся.

Ник взял на руки маленького черного котенка и улыбаясь, посмотрел на бабушку своими глазенками. На доброе лицо бабушки со складками морщин и живыми умными глазами, которые в свою очередь заботливо смотрели на славного ясноглазого Ника.

– Ба, а почему тебя зовут Фарида? – спросил Максим. – И Нику ты сейчас сказала как-то не по русски, – спросил Максим, взглянув искрящимися глазами на бабушку:

– Я ему сказала «балакаим». Это по-башкирски – сыночек. Мы ведь, Максимка, башкиры, просто у нас есть русские имена. Меня вот зовут Рая, а папу вашего – Влад.

– А скоро он придет? – спросил Ник.

– Скоро, – сказала она мягким, ласковым голосом. Наступили сумерки. Мать зажгла на кухне свет и снова подошла к окну. Неожиданно в дверь три раза позвонили. «Так звонит Влад», – подумала она и пошла открывать дверь.

– Папка приехал! – крикнул Ник, выбегая в коридор.

– Папка вернулся! – радостно вторил ему Максимка.

1990—1992 гг.

Конец