Текст книги "Звезды и ведьмы (СИ)"

Автор книги: Виталий Малхасянц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

   На деле же Нина не произнесла ни слова. Она протянула руку, взяла коробочку с моей ладони, и положила ее в карман своей жилетки. Я понял, что настал момент, когда жених в первый раз целует невесту. Я придавал большое значение этому поцелую. Надеялся, что между нами случиться «искра», которая переведет наши отношения в совершенно другое состояние. Появится хоть что-то, похожее на страсть.

   Однако я слишком многого хотел: Нина не ответила мне, ее губы остались холодными. Наверное, поэтому нам никто не стал хлопать, лишь Олег и Татьяна. Ну, этих-то радовал сам факт. Что чувствуют будущие супруги, и чувствуют ли вообще, их не волновало.

   На обратном пути, сидя на заднем сидении машины и держа Нину за руку, я был крайне смущен. Я чувствовал себя совершившим что-то, что не соответствует правилам поведения в «приличном» обществе.

   Поэтому, когда мы зашли в квартиру, я захотел загладить вину и достал бутылку шампанского. Чтобы показать, как я рад, и хочу отметить радостное событие. Однако в следующую минуту я понял, почему Нина не ответила мне.

   Татьяна не зря сказала, что сестра ждала этого «всю жизнь». Мое дешевое шампанское было отвергнуто, вместо него появилось коллекционное. После чего Нина раскритиковала мою «простенькую» обручалку, которую она ни за что не хотела видеть на своем пальце. Она уже давно заказала у известного столичного ювелира два шикарных кольца, и желала, чтобы мы носили только их.

   Я, конечно, знал, что некоторые женщины занимаются свадьбой слишком тщательно. Но Нина, как мне кажется, в этом отношении превзошла всех. Я вначале хотел выразить протест против той мороки, которую она собиралась устроить, однако потом догадался, зачем ей это нужно.

   Не одного меня беспокоил вопрос о тех любовных чувствах, что мы должны испытывать друг к другу. Нина считала, что они обязательно появятся (в особенности у меня, относительно себя она считала, что они у нее есть), если соблюсти свадебный ритуал, как она его себе представляла, до мельчайших деталей. А моё предложение руки и сердца, сделанное на улице, выглядело до жути банальным. В нем не было торжественности, только дешевая романтика.

   Поэтому дома (Олег сбегал за цветами и украсил ими гостиную, пока мы переодевались сообразно случаю, причем я в костюм, приготовленный Ниной заранее), мне пришлось еще раз делать предложение Нине.

   Учитывая, что за день это была третья попытка жениться, все прошло гладко. Я без запинки сказал, что люблю ее, и прошу стать моей женой. Нина зарделась, опустила глазки (определенно репетировала сцену с Татьяной), и, уронив слезу, произнесла, что согласна.

   Подала руку, которую я галантно поцеловал и украсил «правильным» кольцом. Игорь Витальевич благословил нас иконой, Марина Юрьевна милостиво улыбнулась с портрета. Олег разлил дорогое шампанское в совершенно новые «царские» фужеры из богемского стекла. А Татьяна, волнуясь, произнесла малопонятный тост, но от всего сердца, и нам было приятное ее выслушать.

   ГЛАВА 56.

   Далее события развивались по давно придуманному сестрами плану. При этом мои пожелания учитывались, но на практике не осуществлялись: я в основном ворчал из-за предстоящих расходов, однако экономить на собственной свадьбе у Вавиловых считалось «последним делом». Они относились к браку, как своеобразному договору между двумя заинтересованными лицами, и считали, что, если супруги постараются сделать свое земное существование комфортным и максимально приятным, это и есть настоящая любовь.

   Я потом часто спрашивал себя, смог ли я найти лучшую кандидатуру на роль спутницы жизни. И всегда приходил к мнению, что лучше, чем с Ниной, у меня отношения вряд ли с кем-нибудь сложились. Нам не нужен был длительный период «притирки» характеров, который многие молодожены не выдерживают. К тому же нашу семью не мог разбить «быт»: наша квартира полностью устраивала нас, хотя за существование в ней нам еще предстояло побороться.

   После того, как мы подали заявление в Загс, Игорь Витальевич начал чуть ли не ежечасно говорить, что наконец-то, вот, пришло оно, время разъезжаться. Из-за этого пришлось отложить, конечно, не регистрацию брака, а саму свадьбу, на неопределенное время. Нам пришлось всерьез заняться покупкой жилья Игорю Витальевичу. А он капризничал, его ничто не устраивало. То слишком далеко от работы, то чересчур маленькая жилплощадь.

   В конце концов, мы приняли волевое решение и купили в квартиру, которая, по нашему мнению, подходила Игорю Витальевичу идеально. После чего поставили его перед выбором: либо он переезжает в неё и живет вместе со своей избранницей, либо мы расторгаем сделку с соседом о продаже двух «лишних» комнат. Тогда наша квартира возвращается в первоначальное состояние, и Игорь Витальевич остается жить с нами. Только теперь уже «вечным» холостяком.

   Игорь Витальевич пригорюнился, почему-то вспомнил короля Лира, и по своему обыкновению, напился. Поскольку терпеть «художества» Игоря Витальевича нам уже давно надоело, мы чуть ли не насильно отвезли его по новому адресу. Протрезвев, Игорь Витальевич заявил, что он обижен, и прекращает все отношения с нами. В подтверждение своих слов он отказался от дальнейшего участия в наших «брачных церемониях». Если честно, нас не особенно расстроило.

   А меж тем мы опять отложили свадьбу на неопределенный срок: сосед затеял грандиозный ремонт, пыль от которого приходилось по нескольку раз за день собирать пылесосом. Измученная уборкой и невозможностью работать над текущими ролями, Татьяна предложила на месяц – другой снять жилье. Чтобы как-то перевести дух и дождаться восстановления тишины в доме. Но Нине пришла на ум более практичная идея: она предложила заодно отремонтировать и нашу квартиру, тем более, что после изменения планировки это само собой напрашивалось.

   Так мы подошли к регистрации брака с ситуацией, когда жениху, т.е. мне, временно было невозможно занести на руках супругу в «семейное гнездышко». А этому моменту щепетильные сестры придавали особое значение.

   Выход, сам того не ведая, подсказал о. Михаил. Он сказал, что метка в паспорте ничтожна по сравнению с венчанием. И что свадьбу следует играть только после него. Я не возражал, поскольку Нина после Загса не держала меня без супружеских отношений. Да и, к тому времени у меня и Олега начался период профессионального становления и бесконечных командировок.

   Лишь через полгода наступил удобный момент для венчания, и устранились все препятствия для проведения «образцовой» свадьбы. У нас было и катание на лимузинах, и зал с множеством именитых гостей в «самом крутом» ресторане Москвы. Сестры не просто выглядели счастливыми, они и были по-настоящему счастливы.

   А я скучал, хотя и умело скрывал это. В жизни с Ниной, как и в нашей свадьбе, мне не хватало, как ни странно, любовного сумасбродства, взрывных, до помутнения рассудка, чувств, безумной ревности и таких же поцелуев. У нас все происходило по расписанию, серо, буднично, от чего мне приходилось буквально выдавливать из себя восторженную улыбку.

   Наверное, поэтому я плохо запомнил «лучший день в жизни». Пожалуй, самым ярким эпизодом была стычка за букет невесты. Другие девушки не знали, что Нина бросила его Татьяне, и попытались поймать. В результате Татьяну сильно толкнули, и, хотя букет все-таки достался ей, она упала и порвала платье. Вышла заминка, в которой Олег проявил находчивость: сначала помог Татьяне подняться, а затем быстро переодеться.

   Татьяна в шутку сказала, что букет они поймали вдвоем, и теперь он должен на ней жениться. Олег поддержал ее тон, и с самой очаровательной улыбкой произнес, что, в принципе, согласен. Но далее, хотя Татьяна и ждала, тема развития не получила.

   ГЛАВА 57.

   Татьяна попыталась вернуться к ней спустя три месяца. Только дело опять закончилось, так и не успев начаться. Олег вначале проявил заинтересованность, но затем вдруг переменился, и завел речь о чем-то другом, малозначительном.

   Татьяне шел двадцать восьмой год. Она (в отличие от Нины) принадлежала к типу рано увядающих женщин. И хотела выйти замуж, пока возраст не испортил ей лицо и фигуру. Конечно, у неё, как у преуспевающей театральной актрисы (в кино Татьяну почему-то перестали приглашать) имелись ухажеры. Причем в достатке. Но Татьяна не хотела выходить замуж за человека из мира искусства. Она говорила, что сплетни – вещь невыносимая. Что в любой труппе этого «добра» через край, а ей желательно, придя домой, говорить о чём угодно, только не об интригах с целью получить главную роль.

   Другой причиной ее намерения выйти замуж за Чибиса было то, что, несмотря на всю Татьянину популярность, зарабатывала она мало (по столичным меркам). А я и Олег уже начали прилично получать, и выглядели гораздо солиднее, чем вечно голодные Татьянины «друзья по цеху». Глядя на их неустроенность и беспорядочный образ жизни, Татьяна все больше уверялась, что актерские браки недолги, в то время как мужчины технических профессий женятся раз и навсегда.

   В общем, Татьяна поговорила с Ниной, и та попросила меня завести с Олегом разговор «по душам». Чтобы выяснить, имеет ли смысл Татьяне ждать от него предложения, или искать другого кандидата в мужья.

   Мне не хотелось говорить об этом с Олегом, несмотря на то, что у меня был с ним тогда, пожалуй, наилучший период отношений. Мы делали одно дело, и получали удовлетворение от того, что у нас всё получается.

   Предчувствия меня не обманули: разговор с Олегом разрушил идиллию внутри нашей «четверки». Олег заявил, что сделает предложение Татьяне хоть завтра, однако не знает, где им жить. Чибис сказал мне, что не может привести супругу в съемное жилье. А другого жилья, у него пока нет.

   Я спросил, почему он не хочет рассмотреть вариант с ипотечной новостройкой. Олег сразу преобразился, и взгляд у него стал, как тогда, когда мы соперничали за сердце Насти. Старательно подбирая слова, он поинтересовался, от чего это я должен жить в самом престижном месте Москвы, а ему предлагаю «жалкую периферию». Если я так переживаю за его семейное счастье, почему бы мне не съехать в новостройку самому, оставив квартиру Татьяне. Тогда Чибис немедленно жениться на ней.

   Следующий, волнующий Олега вопрос, касался предприятия, которым управляла Нина. Оно было оформлено на него, и идея создания принадлежала ему. А прибыль, с тех пор, как мы перестали принимать в нем участие, целиком забирала Нина, мотивируя тем, что всю работу ведет она. Олегу казалось это несправедливым. Он считал, что ему положены, как минимум, приличные «откупные», которые он сможет использовать для приобретения жилплощади там, где он считает нужным.

   Я сгоряча предложил Олегу жить в нашей квартире, в комнате Татьяны. Но он лишь рассмеялся. Его такой вариант не устраивал: все подробности их существования будут нами обсуждаться, а ему это неприятно.

   Олег предполагал, что в случае женитьбы на Татьяне пройдет несколько лет, прежде чем они, несмотря на предыдущее многолетнее знакомство, найдут «общий язык». Чибис совсем не желал, чтобы кто-то вникал в тонкости его отношений с женой, и давал «правильные» советы. Разрушающие любой брак вернее, чем самые большие ошибки. Что ж, в этом он был, пожалуй, прав.

   ГЛАВА 58.

   Дома я подробно изложил сестрам мою беседу с Олегом. Нина сразу возмутилась: по ее мнению, бизнес – идея Олега заключалась лишь в использовании нашего творческого потенциала, и за это он в университетский период честно получал свои двадцать пять процентов.

   А далее Нина вела дело уже в одиночку, и на кредиты, которые брала на свое имя. Но чтобы не испортить отношения, все равно платила Олегу приличную зарплату, хотя он уже давно «отошел в сторону». Поэтому Нина заявила, что Олег желает слишком многого. Она завтра же откроет новое предприятие, перепишет все договора, и более Чибис не получит от нее ни копейки.

   Татьяна слушала сестру, закусив губу. А потом с неожиданной резкостью заявила, что мы совсем не принимаем во внимание её чувства. Она хочет выйти замуж только за Олега, больше ни за кого. Нина осеклась, и на нашей кухне повисла тяжелая пауза. Я понял, что ситуацию нужно спасать: сестры не имели привычки ссориться, на моей памяти такое было всего один раз, когда они оказались в депрессии после пропажи Марины Юрьевны. Однако и того раза мне хватило «с лихвой». Я тогда едва помирил их, и мне не хотелось, чтобы это повторилось.

   Я открыл для сестер бутылочку вина, себе налил коньяк. Мы выпили, закусили конфетами, затем выпили еще. Когда на душе полегчало, я рассказал про второе условие Олега: равнозначную квартиру неподалеку от нас, либо нашу. Нина опять вспыхнула, и собралась нелицеприятно высказаться об Олеге. Но ее опередила Татьяна, которая в пространных выражениях довела до нашего сведения, что в этом она со своим будущим мужем согласна.

   Я и Нина не были привязаны к театрам в центре, и могли жить где угодно. А профессиональные успехи Татьяны впрямую завесили от ее места жительства. Из-за выгодного расположения нашей квартиры она за день умудрялась поучаствовать в двух, иногда в трех спектаклях. При этом Татьяна успевала забежать домой и отдохнуть, от чего была всегда свежей и приятной зрителю.

   Выслушав аргументы Татьяны, я тяжко вздохнул и посмотрел на Нину. Она выразила свое мнение, отрицательно качнув головой. Тогда я сказал Татьяне, что компромиссный вариант с покупкой еще одной квартиры в центре для семьи Чибис, устроил бы всех в этой ситуации. Татьяна состроила гримасу, но, хорошо подумав, не стала возражать: как бы там не было, Нину, и в какой-то мере меня, она любила, и не хотела идти с нами на конфликт. Он не дал бы ей желаемое замужество, лишь создал ненужные препятствия.

   После достижения консенсуса мы сообща залезли в интернет, и нашли неподалеку от нас крохотную жилплощадь, выставленную на продажу за прямо-таки фантастические деньги. Я взял калькулятор, и мы принялись считать. Вышло, что, если я возьму кредит, а Нина добавит запрашиваемые Олегом «откупные», тогда семье Чибис хватит денег, чтобы оформить ипотеку на квартиру свой мечты.

   Татьяна радостно заулыбалась, а я и Нина, взяли тайм-аут до утра. Не то, чтобы мы думали найти повод отказать Татьяне. Нам хотелось немного собраться с силами, прежде чем сказать «да» и положить головы на «долговую плаху». Банк мог дать мне кредит только под залог существующего жилья, и, соглашаясь, мы в случае неуплаты рисковали остаться вообще без квартиры, которую изъяли бы в счет погашения не только основного долга, но и громадных процентов. Чтобы этого не произошло, нам необходимо было работать без отпуска и каких-либо крупных трат на протяжении многих лет.

   Но Нина после бессонной ночи сказала, что Татьянино счастье того стоит. К тому же в результате этой сделки квартира на набережной будет, наконец, целиком принадлежать семье Жарковых. Я поцеловал жену и с радостью согласился. Тогда я и предположить не мог, что самое интересное в квартирном вопросе еще впереди.

   ГЛАВА 59.

   Итак, мы осуществили наш план, и сделали для счастья Татьяны все, что задумали. Правда, для этого нам пришлось оформить гораздо больше кредитов, и «выгрести» все оборотные средства из нашего предприятия. А так же взять в долг у всех, кто смог дать, даже у Кимов.

   В результате денег на свадьбу Олега и Татьяны у нас не осталось. Я думал, что Чибис опять обидится и будет настаивать, чтобы свадьба все-таки была. Пусть даже и спустя несколько месяцев, как это получилось у нас. Но ни о чем таком, он не стал говорить.

   Возможно потому, что не собирался венчаться, хотя Татьяна его очень просила: неожиданно выяснилось, что Чибис не крещен. Мы и раньше задавались вопросом, почему он не ходит в церковь. Но не спрашивали напрямую, считая, что вера Бога – это слишком личное, и не терпит вмешательства со стороны.

   Теперь же, ввиду новых обстоятельств, мы с максимальной деликатностью предложили ему подумать о крещении. Олег нахмурился и сказал, что существование Бога допускает, однако догматика мировых религий противоречит научно-техническому прогрессу. И поэтому он не уверен, что ему следует принимать конкретное вероисповедание.

   Мы боялись, что о. Михаил не даст Татьяне благословление на брак. Но он благословил со словами, что верующий супруг освящает неверующего, и что под конец земного пути люди обычно становятся на путь истинный. Поэтому Татьяне, если она любит, следует выходить замуж, за кого решила. А потом верить, надеяться и ждать. Бог по ее молитве, всё устроит.

   Мы перестали нервничать, что у семьи Чибис не будет венчания и классического свадебного застолья. Но, желая все-таки отметить праздник, на вечер регистрации брака зафрахтовали красивую яхту, для многочасовой прогулки по Москве реке.

   Получилось очень романтично. Вместе с несколькими, особо близкими друзьями, мы сидели на открытой палубе, за великолепно сервированным столом. Пили шампанское, шутили, смеялись, вспоминали всякие истории из нашего прошлого, с удовольствием смотрели на родную Москву.

   Яхта медленно шла по речной глади, погода стояла, как будто специально для такого случая: с ласковым солнцем и нежным, едва уловим, ветерком. У Олега было, наверное, одно и самых лучших настроений за все время нашего знакомства. Мне кажется, он был счастлив не меньше, чем Татьяна, а та была на верху блаженства.

   Ближе к ночи стали зажигаться уличные огни. Яхта, двигаясь вдоль Бережковской набережной, подошла к тому месту, откуда был виден наш дом, и где я когда-то бросил в воду фотографию Насти. Воспоминания о ней уже не так часто беспокоили меня. Но когда это случалось, я по-прежнему приходил сюда, потосковать минуту – другую. Хотя даже ее колечко на моем мизинце не вызывало прежнего волнения. Я так привык к нему, что считал обычным украшением.

   Не знаю, почему оно вдруг начало обеспокоить меня во время прогулки. Заболел сустав, и я вынужден был разминать палец, чтобы восстановить кровоснабжение. Мне захотелось скрыть от внимательного взгляда жены некоторое смятение чувств, и я поднялся из-за стола, намереваясь отойти к бортику.

   Олег понял мое движение так, что нам пришла пора выкурить «невероятные» сигары, специально приготовленные им для такого случая. В обычной жизни я не курил, но иногда, по праздникам, составлял ему компанию, поскольку он считал это особым ритуалом для нас, что-то вроде индейской «трубки мира» для старейшин племени.

   Чибис увлек меня на корму, где достал из кармана две сигары в кожаном футляре. Отдав одну мне, он принялся «щелкать» зажигалкой для сигар, чтобы раскурить свою. Я терпеливо ждал огонька. Но Олег неожиданно рассмеялся, и направился к гостям за другой зажигалкой, попросив меня обождать. Я согласно кивнул, и стал любоваться нашим домом и набережной.

   До женщины, стоящей возле моста с маленькой девочкой на руках, было метров тридцать. Я бросил на них рассеянный взгляд, и следующую секунду сердце у меня чуть не остановилось: я увидел в женщине Настю. Это не могла быть она, хотя бы потому, что я не верил в такую возможность. Но, тем не менее! Мне показалось, что и женщина узнала меня. Я медленно поднял руку и нерешительно помахал ей, видя, что она ожидает моей реакции.

   Женщина сделала в ответ приветливый жест, потом улыбнулась, склонила голову к девочке, и, не отрывая от меня взгляда, принялась что-то говорить ей, показывая на меня пальцем. Девочка стала робко рассматривать меня. А мать все говорила и говорила, внешним видом показывая, что слова предназначаются и мне.

   Лучше бы она этого не делала – у меня случилось помутнение рассудка, я захотел прыгнуть в реку, доплыть до моста и взобраться на набережную, чтобы увидеть женщину с ребенком вблизи.

   Не знаю, как бы я поступил, но только в этот момент меня крепко обняла подошедшая Нина, а справа встали Олег и Татьяна.

  – На что ты так напряженно смотришь? – задала мне вопрос жена, видя, что я сам не свой.

  – Смотрю на наш дом, – не сразу нашелся я, – и вспоминаю Марину Юрьевну.

  – Да? – недоверчиво спросила Нина, приглядываясь к женщине с девочкой. Яхта уже отошла метров на пятьдесят, рассмотреть черты лица женщины было невозможно. Но Нина все равно, инстинктивно, что-то заподозрила. Она вдруг громко крикнула:

  – Молодожены, горько! – и тут же сама полезла ко мне целоваться. Как сказала после, «поддержать молодых». Когда поцелуи закончились, я опять попытался найти взглядом женщину с ребенком, однако их фигуры полностью растворились в наступающих сумерках.

   Мы выкурили с Олегом по сигаре, поболтали с женами, а затем вернулись к столу. Где Нина, воспользовавшись тем, что за общим разговором о нас забыли, еще раз, определенно нервничая, спросила:

  – Так кого ты, Славик, так напряженно высматривал на набережной?

  – Знаешь, там была очень трогательная мамочка, с дочерью – ангелочком. Глядя на них, я внезапно понял, что мне очень хочется, чтобы ты родила. Я представлял, что это стоишь ты, и держишь за руку нашего ребенка. – Вторично нашелся я, что сказать жене. И если соврал, то не на много: я действительно давно хотел ребенка.

   Однако до замужества Татьяны я боялся заикаться об этом, понимая, что для младенца у нас нет жизненного пространства. Теперь же, когда одна комната у нас освободилась, пришло время поговорить с женой о потомстве.

  – Ты что, серьезно? – Нина произнесла это так, словно сама мысль о родах вызывает у нее сильное беспокойство.

  – Да, – сказал я более чем уверенно.

  – Ну... – произнесла Нина задумчиво, провела рукой по волосам, и продолжила разговор с излишне сожалеющим тоном, который расстроил меня, – пока мы не залатаем финансовую дыру в нашем бюджете, нет смысла обсуждать эту идею.

  – Хорошо, пусть это произойдет позже. Но обязательно! – согласился я, про себя думая, что так просто жена, от меня не отделается.

   Далее наш праздник прошел без происшествий, и запомнился светлым и радостным настроением. Хотя у меня, непонятно почему, пару раз случался краткий приступ меланхолии. И я смотрел на берег реки, словно надеялся там кого-то увидеть.

   ГЛАВА 60.

   Спустя год семье Жарковых крупно повезло: мы познакомилась с новым соседом, высокопоставленным чиновником, который купил квартиру в нашем доме. Чиновник, помимо прочего, курировал проводимые московской мэрией праздники. Он проникся к нам симпатией, и за небольшой процент стал оказывать покровительство. Мы сразу раздали все долги, и занялись досрочным погашением кредитных обязательств.

   А я счел нужным вернуться к тому, о чем говорил с женой во время речной прогулки на яхте: стал постоянно напоминать ей, что хочу ребенка. Но Нина лишь туманно улыбалась. Тогда я зашел «с другого конца»: принялся оказывать ей знаки внимания, ранее нехарактерные для меня. Например, водить в рестораны и делать дорогие подарки, говоря при этом, как сильно люблю ее.

   Мое упрямство сделало свое дело, и в один прекрасный день Нина дала обещание. Правда, не без дипломатической хитрости: она заявила, что ребенок у нас будет обязательно, однако после того, как родит Татьяна. Жена объяснила это следующим образом – Татьяна старшая сестра, она должна родить первой. Нина и так нарушила порядок вещей, выйдя замуж прежде неё. И теперь, из уважения к традициям русской семьи, необходимо чуть-чуть обождать.

   Аргументы жены показались мне сущей ерундой, но я согласился на небольшую отсрочку, поскольку Татьяна как раз начала делать серьезные попытки забеременеть. Если бы Нина опередила ее, Олег нашел в этом лишний повод упрекать свою жену. Мы замечали, что супруги Чибис живут вместе не так хорошо, как рассказывают. И что Татьяне ребенок действительно необходим. Она надеялась, что ее отношения с мужем станут гораздо лучше.

   Нина сочла нужным (а вдруг и мы пойдем тем же путем) подробно рассказывать мне о походах Татьяны к врачам. А они в один голос говорили ей, что еще рано поднимать вопрос о бесплодии. Следует подождать ещё, возможно, у молодоженов всё получится естественным образом. Но Татьяна продолжала настаивать на медицинском вмешательстве. Она сократила свое участие в спектаклях, и не бралась за новые роли. Ей не хотелось откладывать роды на более поздний возраст, она считала, что так будет труднее вернуться в профессию. Что, в общем-то, было правдой: некоторые из ее подруг по театру остались дома после завершения беременности.

   Однако спустя полгода этот «воз», где одна головная боль тянула за собой другую, так и не тронулся с места, хотя в организме Татьяны не нашли никаких отклонений или болезней, которые могли бы служить препятствием для счастливого материнства. Отчаявшаяся Татьяна повела к врачам Олега, и тут неожиданно выяснилось, что дело не в ней, а в нём. Что Олег, несмотря на компетентное заключение специалистов, принялся яростно отрицать.

   Чтобы разрешить ситуацию, супругам Чибис предложили сделать ЭКО. Хотя и с ним, из-за проблем Олега, возникли сложности. Причем настолько серьезные, что врачи предложили поискать донора на отцовство в специализированном хранилище.

   Всё это вызывало сильное напряжение в наших семьях, и сказывалось на сестрах не лучшим образом. Они «подсели» на успокоительные таблетки, а Татьяна откровенно сдала. У нее появились седые волосы, лицо потеряло прежнюю привлекательность. Глядя на себя в зеркало, она уже собиралась отказаться от надежд на ребенка.

   Но тут ей порекомендовали обратиться клинику, где пациентов консультировали израильские врачи. С использованием новой методики они совершили чудо. Когда нам сообщили, что Татьяна беременна, мы радовались, как никогда в жизни.

   А я счастливо улыбался еще и потому, что у Нины скоро исчезнет причина не рожать самой.

   ГЛАВА 61.

   Но видимо не зря природа создает некоторые пары бесплодными: Татьяна с первой же недели почувствовала крайнее расстройство организма. Складывалось впечатление, что у нее начались все осложнения, какие бывают у женщин во время беременности. Татьяне пришлось лечь на сохранение в клинику, откуда ей разрешили уходить к себе домой (или к нам, в зависимости от желания), когда ей вздумается. Естественно, службу в театре ей пришлось оставить.

   Хотя Олег зарабатывал наравне со мной, и я точно знал, что у Татьяны нет нужды в деньгах, Нина всё-таки им помогала, особенно при выплатах ипотечного кредита. Я не возражал, поскольку считал, что добрые отношения между нашими семьями важнее денег. Единственное, что меня по-настоящему огорчало, так это то, что Нина стала часто плакать по ночам.

   Вначале я отнес ее поведение к тяжелому состоянию Татьяны. Мне казалось, что Нина примеряет мучения сестры на себя, и думает, что её ждет тоже самое. Поэтому, проявляя чуткость, я старался пока не говорить с женой о возможности рождения ребенка у нас. Я надеялся, что, когда у Нины появится племянник(ца), она, подержав на руках маленькое и бесконечно милое существо, переменится в настроении.

   Однако из телефонного разговора сестер, который я случайно услышал, я неожиданно понял, что причина их депрессивного состояния кроется не только в тяжелой беременности Татьяны. Имелось кое-что еще, что было связанно с ужасным поведением Олега. Я стал вызывать жену на откровенность. Она не хотела мне рассказывать, но сделала это, когда я сам начал догадываться, наблюдая перепады в настроении Чибиса, и слушая его знаменитые «фразочки».

   Оказалось, что Олег, несмотря на всю образованность и прогрессивное мышление, не принял положительных результатов ЭКО. Он объявил случившееся зачатие обманом, и принялся третировать Татьяну, заявляя, что будущий ребенок – результат подмены (или «опосредованной измены»). Чибис отказывался считать себя настоящим отцом. Расстроенная Татьяна даже предложила ему сделать тест ДНК, но Олег сказал, что стопроцентный результат этот метод не дает. К тому же и здесь не исключены махинации с биоматериалом.

   На вопрос Татьяны, как же им теперь жить дальше, Чибис ответил, что это возможно лишь при условии обмена их крохотной квартиры на ту, что занимает семья Жарковых, т.е. я с Ниной. У нас ребенка нет, и будет ли, неизвестно. Поэтому двухкомнатная квартира нам ни к чему. Как и большая кухня. Иметь такую кухню на двоих – самое настоящее «жлобство».

   Потом, вид из нашего окна на Москву-реку способствовал бы успокоению нервов Олега, которые сильно пострадали от «неверности» Татьяны. Чибис планировал жить с Татьяной и младенцем в разных комнатах, и таким образом как можно реже видеть «не своего» ребенка.

   Когда Нина рассказала мне это, я вначале не то, что не поверил – просто не смог сразу уложить в голове. Мне потребовалось некоторое время для осознания того, что Олег, человек, с которым я дружу более десяти лет, намеренно издевается над своей женой, чтобы заполучить желаемую квартиру. Конечно, и у Татьяны были на нее права, но у Чибисов никогда не было столько денег. Без нашей помощи они вообще бы не жили в центре!

   – Предположим, – спросил я у Нины, – мы пойдем у Олега на поводу. Но разве Чибисы вернут ту сумму, что была потрачена нами на покупку их квартиры?

  Нина ответила, что не вернут, у Татьяны все деньги уходят на медицинское обслуживание.

  – Что ж, второй вопрос, – опять спросил я, – а не случится ли так, что Олег, въехав в квартиру своей мечты, через месяц – другой создаст Татьяне настолько невыносимые условия, что она сбежит к нам. И мы втроем (а перспективе вчетвером, когда Татьяна благополучно родит) будем ютиться в их теперешнем «скворечнике»? В то время как Олег будет наслаждаться жизнью в наших, как он изволит выражаться, «царских хоромах»?

   Склонная, если не пойти на поводу у Олега, то хотя бы как-то умилостивить его (опять деньгами, на увеличение жилплощади), Нина задумалась. Помогать сестре – дело, конечно, благородное. Но потакать всем желаниям Олега в ущерб собственной семье, ставя ее на грань выживаемости? Это выглядело, мягко говоря, нелогично.

   Тут следует сказать, что при существующем междусемейном напряжении, лично у меня отношения с Олегом складывались хорошо. Наша взаимовыручка уже давно стала своеобразным «брендом» и помогла добиться известности в кругу профильных специалистов. Мы гордились тем, что, по сути, совершаем (разумеется, вместе с сослуживцами) научный прорыв, который изменит ход человеческой истории. Поэтому, хотя наши жены и просили нас перейти в коммерческую структуру (предложений было достаточно), где не будет командировок, мы всякий раз отказывались. Мне и Олегу хотелось сначала «довести до ума» то, над чем мы трудились все последние годы.