Текст книги "Отражения (Трилогия)"

Автор книги: Вероника Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 86 страниц)

Как ты живёшь, милая?

Музыка, воспользовавшись сменой моего настроения, уверенно ворвалась в сознание. Ворвалась и... Я едва не задохнулся от злости. Где он ЭТО взял?

Мы умираем каждый день и час,

Нам это ощущение не ново.

И, как ни странно, быть убитым словом —

Больнее, чем погибнуть от меча:

За поцелуем простодушной стали

Не прячется обиды трупный яд,

А стрелы, что из нежных губ летят,

Отравлены. Мы это испытали.

Ах ты, гадёныш! Это не предназначено для... Ни для кого! Это – моё! Только моё! А ты... Как ты мог?!

Однажды. Навсегда... Солёный дождь

Пролитой крови коротко ответит:

Удар – и нет души на этом свете!

Но, будучи оболган, ты... живёшь,

Скрывая боль за каменным лицом

И задыхаясь по ночам от плача.

Короткая пауза и смена ритма на более строгий. Может быть, более требовательный:

Но всё же, не получится иначе,

Когда тебя назначили бойцом,

И вытолкнули на пустую сцену...

Пора платить? Выписывайте счёт!..

И снова жизнью отвечает тот,

Кто знает жизни истинную цену.

Неизбежность сменяется мягкой просьбой:

Сегодня – я. А завтра... Завтра – ты.

Мне не под силу защитить весь мир.

Пусть больно быть отвергнутым людьми,

Спасая их надежды и мечты,

Не бойся. Умирать – совсем не страшно.

Со временем привыкнешь и поймёшь:

Чтоб укрощать волнение и дрожь,

Не нужно быть безудержно отважным,

Достаточно – принять свою судьбу,

Всего один лишь раз. Принять – и точка!

Оковы страха разлетятся в клочья,

Когда бесстрастный Долг начнёт борьбу...

И снова ритм меняется. Мелодия становится печальной, но и в голосе, и в звуках музыки отчётливо разгораются огни надежды.

Не бойтесь ошибаться многократно —

Ошибки тоже можно исправлять.

Пусть только равнодушная земля

Согреет сердце, не прося оплаты,

Наивные обиды не для нас —

Невинных, грешных, молодых и мудрых.

Даря другим безоблачное утро,

Мы умираем каждый день и час...

Ну всё, Мэй, сейчас я доберусь до твоих ушей и...

Не успеваю даже встать, потому что... Потому что на пороге комнаты стоит хрупкая фигурка, закутанная в тяжёлые складки золотистого бархата. Тёмные локоны, спрятанные под тоненькую сетку с россыпью янтаря. Ореховые глаза, отрешённые и прекрасные, как никогда. Полураскрытые губы, готовые то ли к поцелую, то ли к жестокой отповеди. Её Высочество принцесса Рианна почтила своим присутствием наш маленький концерт.

– Я вижу, ты неплохо проводишь время, брат! – вслед стихнувшей музыке раздался не менее мелодичный голос. Разве только, излишне ехидный. И сожалеющий. Наверное, о том, что его обладательницу не поставили в известность о готовящемся развлечении.

– Ри... – принц, определённо смутился. А принцесса, строго сощурив глаза, продолжила:

– Приглашение дам не планировалось?

– Рианна, я...

– Ты всегда прячешь от меня самое интересное! Я обижена! – нежные губы надулись, и принцесса, наконец-то, стала похожа на того, кем и являлась. На капризного ребёнка.

– Ри, всё совсем не так...

– У вас здесь собралось чисто мужское общество, да? Боюсь и думать, почему... – она притворно ужаснулась. – Но то, что я имела удовольствие слышать... Разве эта песня предназначена только для мужчин?

– С Вашего позволения, моя госпожа, я спою для Вас всё, что пожелаете, – встрял в разговор эльф. Встрял с таким жаром, что я невольно насторожился. Не может быть... Да что он творит?!

Яблони в цвету. Вязкая кислятина на языке. Мэй, что с тобой происходит?!

– Мне понравилась эта. Вы сами её написали?

– Прискорбно сознаваться, но... Нет, моя госпожа: я всего лишь подобрал музыку к этим строкам.

– Но... кто автор слов?

– Право, я... не осведомлён, – сконфуженно опустил голову эльф.

– Как жаль... – в глазах Рианны мелькнула печальная тень. – Мне показалось... что я знаю того, кто мог сказать те же слова...

– Знаете? – Мэй оживился.

– Возможно... Но не буду утверждать. Мы... давно не виделись.

– Должно быть, это прекрасный человек, – осторожно заметил эльф. – Заслуживающий самого глубокого почтения...

Тьфу на тебя, lohassy! Откуда эта сухость в выражении чувств? Ты... Ты... Ревнуешь?! К тому, кого никогда не видел? Только потому, что ореховое золото глаз Рианны наполнилось нежностью, когда она упомянула о своём знакомом? Стервец! Ты, часом, не влюбился? Это моя женщина! Моя! В конце концов, я и только я сделал её... женщиной! Как бы двусмысленно это ни звучало.

– Прекрасный? Вряд ли. Мрачный. Занудный. Неуверенный в себе эгоист, – я не старался смягчать акценты. Просто сказал то, что есть.

– Вы можете заявить это только на основании стихов? – нахмурилась Рианна.

– Их достаточно, не находите? Только очень обиженный на судьбу человек мог написать такие строки.

– А я считаю, что он, как раз, преодолел обиду и разочарование, если смог сказать то, что сказал! – осанка принцессы исполнилась по-настоящему царственного величия.

Я покинул кресло и подошёл к Рианне.

– Преодолел ли? Есть стены, которые невозможно разрушить, моя принцесса.

– Так говорят те, кто боится борьбы!

– Так говорят те, кто падал и больно расшибался о камни действительности.

Ореховый взгляд дрогнул. Подёрнулся пеленой. Вновь прояснился. А, к фрэллу всё! И я убрал Щиты.

Ей понадобился один лишь вдох, чтобы вспомнить. Чтобы узнать. Чтобы на следующем вдохе начать мягко оседать вниз... И оказаться на моих руках. Боль от резкого движения пронзила грудь, но она была ничем по сравнению с...

Жар костра, пламя которого взлетает к ночным небесам, превращаясь в звёзды. Манящие и недоступные. Жар, которому я позволю всё. Жар близости самого дорогого, что у меня есть. Моей... мечты...

– Что с Вами, Ваше Высочество? – Борг на миг покинул свой пост за спиной у принца, и во взгляде великана плескалась искренняя тревога за благополучие девочки.

– Н-ничего... Всё в порядке. Наверное, я просто устала... – она подняла взгляд. Подняла и едва не утопила меня в золотом океане счастья.

– Простите, если чем-то вызвал Ваше негодование, моя принцесса... – я усадил Рианну в кресло и уже собрался занять своё место, но тонкие пальчики принцессы мягко легли на мою руку:

– Прошу Вас... лэрр, – она заговорщицки усмехнулась, – Сядьте рядом со мной.

– Если Вам угодно...

– Мне угодно. Борг, будьте так любезны, подвиньте кресло лэрра к моему!

Рыжий выполнил пожелание принцессы, непонимающе хмурясь. В самом деле, чем странный незнакомец заслужил такое внимание со стороны Её Высочества? Ерунда какая-то...

– Пожалуйста, продолжайте, господин эльф! – Рианна улыбнулась так обворожительно, что Мэй на время забыл о растерянности, посетившей его прекрасное лицо в тот момент, когда принцесса упала в мои объятия, а я... Я оставил зарубку на память по поводу усиления осторожности при общении с малолетней кокеткой.

Стоило переливам очередной мелодии окутать слушателей кружевом чуда, меня потянули за рукав. Я нагнулся к Рианне и услышал вкрадчивый шёпот:

– Никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким красивым!

– Так вот, почему Вы упали в обморок, моя принцесса? От моей неземной красоты!

– Нахал! – она прыснула и зажала рот ладошкой.

– Моя принцесса, я и не думал...

– Нахальничать?

– Вызывать у Вас столь сильные переживания в моём отношении...

– Зануда!

– Я сам в этом признался. Только что.

– Я так скучала...

– Было бы, по кому.

– Правда, скучала!

– Не утешайте меня, Ваше Высочество, всё равно не поверю...

– Ну и не верь!... Только... Называй меня «моя принцесса»!

– Зачем?

– Мне так... приятнее...

– Лэрр и... Рианна! – не выдержал принц. – Ваша беседа мешает исполнителю – разве не понятно?

– Дэрри, не будь таким скучным! – Рианна укоризненно покачала головой.

– Ты хотела послушать эльфа, а теперь ведёшь себя... неуважительно по отношению ко всем нам! Как это понимать?

– Я неважно себя чувствую... Пожалуй, вернусь к себе. Лэрр, Вы проводите меня?

– Почту за честь, моя принцесса!

Я встал и подал Рианне руку. Со всем возможным изяществом. Она оперлась – как пушинка – поднялась из кресла и, победно улыбаясь, направилась к дверям. В моём скромном сопровождении.

Как только дверь за нами закрылась, принцесса бросилась мне на шею. И я взвыл. Очень натурально и очень недовольно. Рианна тут же отпрянула:

– Что с тобой?

– Видите ли, несколько дней назад я неудачно поиграл в снежки... Кажется, сломал ребро. Или два. Так что пока не смогу носить Вас на руках, моя принцесса...

– Прости... – она жалобно улыбнулась.

– За что?

– Тебе, наверное, было очень больно... когда ты меня поймал?

– Больно? Пожалуй. Но я не променял бы эту боль на все наслаждения мира! – говорю совершенно искренне и серьёзно, но Рианна, разумеется, воспринимает мои слова, как комплимент.

– А ты изменился...

– Нисколько, моя принцесса.

– Изменился! – упрямый удар ногой об пол. – Ты стал... взрослее.

– Скорее, стал вести себя соответственно возрасту.

– Сильнее.

– И много уязвимее, к сожалению.

– Красивее.

– Это напускное, моя принцесса. Я всё тот же невзрачный мыш, каким и был...

– Но, по крайней мере, на твоём лице больше нет...

Я приложил палец к губам:

– Тише, моя принцесса! Не следует доверять словам то, что должно остаться только в памяти.

– Да... – тёплый ветерок шёпота.

Рианна протянула руку, я поймал изящную ладошку и прижал к своей щеке. Фрэлл, как хорошо! Все прорехи в моих запасах затягиваются быстрее, чем можно вообразить... Полезно, всё-таки, иметь под рукой Мост. Особенно работающий со всеми Источниками разом.

– Ты так долго не приходил... – голос принцессы прогнал блаженное опьянение дармовой Силой.

– Долго?

– Ты же обещал! – укоризненное напоминание.

– Ах, да... Я не мог прийти, пока не избавился от... Вы знаете, от чего.

– Хочешь сказать, что потом сразу поспешил отправиться в Виллерим? – она лукаво улыбнулась.

– Вы не поверите, но так оно и было, моя принцесса. Именно так.

– Не поверю, – Рианна смешно наморщила нос. – Но больше спрашивать не буду.

– Очень верное решение! – похвалил я, и поторопился с признанием заслуг, потому что девочка тут же нарушила обещание:

– Ты теперь будешь жить в столице? – причём, несмотря на отчасти вопросительную интонацию, фраза в целом выглядела, как типичный приказ.

– Нет, моя принцесса.

– Почему? – ореховое золото сверкнуло разочарованием.

– У меня есть обязательства не только перед Вами и Вашим братом.

– А перед кем ещё? – невинное любопытство.

– Перед... семьёй, например.

– У тебя есть семья? – глаза принцессы восторженно распахнулись. – Как здорово! А ты нас познакомишь?

– А... Э... Видите ли, моя принцесса...

– Познакомишь?

– Мои родственники... такие жуткие домоседы, что вряд ли выберутся сюда... Но если выпадет случай – непременно познакомлю!

Вру, как самый отъявленный лгун. «Познакомить»... Она себе плохо представляет... То есть, вообще никак не представляет! Счастье, что Ксаррона рядом нет: уж этот насмешник не упустил бы случай поиздеваться над моими терзаниями.

– Хорошо, – кивнула Рианна. – Учти: я запомню твоё обещание!

– Не сомневаюсь... – я совершенно не наигранно содрогнулся.

Принцесса собиралась задать мне ещё пару сотен вопросов обо всём на свете, но скрипнула дверь, и в зал из покоев принца вышел Мэвин. Он слегка удивился, увидев нас с Рианной, но воспитание взяло верх, и юноша сделал вид, что не заметил, насколько близко мы стоим друг к другу.

– А что, концерт уже завершился? – прощебетала девочка, делая шаг в сторону.

– Да, Ваше Высочество... Господин эльф сказал, что немного устал и должен отдохнуть.

– Значит, нам пора отправляться! – выдохнул я. С облегчением.

– Куда же Вы поедете, лэрр? За окнами совсем стемнело! – заботливый голос принцессы в сочетании с озорным блеском взгляда наводил на неприятные размышления.

– Я тоже так подумал, – сообщил появившийся на пороге комнаты Дэриен, – и предложил господину Хиэмайэ воспользоваться одной из гостевых комнат... И Вам, разумеется. Если сочтёте возможным.

– Вы невероятно щедры, Ваше Высочество! – я поклонился, и на этот раз поклон удался почти безболезненно. Может быть, благодаря усилиям принцессы, пополнившей моё рваное Кружево?

– Вас проводят, господа... Ри, ты не хочешь пожелать мне спокойной ночи?

Девочка фыркнула, не слишком довольная тем, что ей придётся покинуть свою любимую игрушку (то есть, вашего покорного слугу), но не смогла отказать старшему брату в милой просьбе и взяла его под руку. А за мной и эльфом явился ливрейный лакей.

Смежные комнаты, выделенные для ночлега, были очень недурно убраны, а в той, что предназначалась мне, весело потрескивал поленьями большой камин. Но отойти ко сну сразу же не получилось.

Не успели шаги лакея стихнуть за дверью, как Мэй сделал самое страшное лицо, на какое был способен:

– Ты... ты... ты наглый... злобный... бессовестный... вор!

Я зажмурился и мотнул головой. Снова открыл глаза. Разъярённое видение никуда не исчезло.

– Вор? Опасно бросаться такими обвинениями... И что же я украл у тебя?

– Внимание принцессы! – выпалил эльф и отчаянно покраснел.

– Ах, вот как!... А на каком основании ты полагал, что принцесса уделит тебе какое-то особенное внимание, а? Надеялся на свою музыку? Не вышло? Что ж поделать, если девочка оказалась равнодушна к твоим талантам!

Издеваюсь, конечно. Но он сам напросился!

– Ты... ты... ты бесчувственный... ты...

– Оскорбления закончились? Слава богам! – я воздел руки к потолку. – Малыш, сядь и успокойся. Мне нужно услышать ответы на вопросы, а я предпочитаю, чтобы ты отвечал разумом, а не уязвлённым самолюбием...

– Самолюбием?! – он снова взорвался. – Ты... ворковал с принцессой... а я...

– Что – ты?

– Я...

– Кстати, какие чары ты пустил в ход?

И тут он побледнел. Очень резко. Сравнявшись белизной кожи с мраморной облицовкой камина.

– Я... Что же я наделал?... – тонкие губы задрожали, как в лихорадке, и я испугался:

– Не волнуйся! Скажи толком: что это было за заклинание?

– Заклинание... которое... которое... – взгляд Мэя расплывался, и я, вздохнув, залепил эльфу пощёчину. Помогло. Лиловое серебро глаз брызнуло слезами.

– Я всё испортил! – колени листоухого подогнулись, и он сел на пол, спрятав лицо в ладонях.

– Что испортил?

– Я выпустил [78]... заклинание... которое... – через всхлипы всё-таки пробивалась относительно связная речь. – Которым... надо было проверить... принца...

Так вот, в чём дело! Могу понять трагизм ситуации. И комизм – тоже. Эх, малыш, если бы мои проблемы решались так же легко и просто...

– Значит, так, – я строго посмотрел на эльфа. Сверху вниз. – Ты сейчас встанешь, умоешься, выпьешь на ночь подогретого молока и ляжешь спать. И будешь смотреть замечательные сны... Не спорь! Ты всё сделал правильно.

– П-правильно? – из сплетения пальцев выглянул озадаченный лиловый глаз.

– Тебе нужно было установить, имеется ли в королевской семье наследник, который способен владеть артефактом. Верно?

– Да...

– И ты установил! Есть. Ну и что, что принцесса, а не принц? Какая разница?

– В общем-то... – он отнял руки от лица и задумался. – Почти никакой, разве только... Её придётся учить...

– Научат! Она девочка умная и достаточно молода, чтобы впитать любые знания... Всё хорошо. Но, ради богов, скажи: как ты утратил контроль над заклинанием?

Лиловое серебро переливалось мукой и восторгом.

– Когда она... вошла, я не сразу почувствовал... она так тихо слушала... Но на одной из строчек... Это было, как удар! Как молния... Она словно вспыхнула изнутри... И я увидел... она... она совершенна! Она – воплощение божества!

– Э... Не будем торопиться с выводами. Просто Рианна – очень... сильный Мост.

– Да, и это тоже... – отмахнулся Мэй, снова погружаясь в своё восхищение. – Она такая... Она сияет. Ярче солнца. Но не ослепляет... Она... тёплая.

– Я бы сказал, горячая.

– Ты тоже это заметил? – он подозрительно поджал губы.

– А что? Не имею права?

– Этого я не говорил... – всё-таки, эльф обиделся. Обиделся на то, что кто-то, кроме него, мог прикоснуться к чуду... Интересно, листоухий понимает, что видел всего лишь воплощённые Источники, а вовсе не богиню?

– Итак, мы всё выяснили?

Неуверенный кивок.

– А я считаю, что не всё.

– К-как это?

– Где ты взял стихи, которые пел, когда вошла принцесса?

– Мин подарила, – пожал плечами эльф.

– ЧТО?! Мерзавка...

И когда она успела стянуть листок?... Вспомнил. В самый первый день. Я же застал её у стола в своей комнате...

– Ты-то из-за чего так расстроился? – непонимающе тряхнул чёлкой Мэй.

– Почему... Есть причина.

– И сидел, как на иголках, пока я пел...

– И как ты успел это заметить, скажи на милость?! Ты же с принцессы глаз не сводил!

– А мне не надо на тебя смотреть, чтобы знать, что с тобой происходит... – смущённо признался эльф.

– Это ещё почему? – я напрягся, и было, от чего. Такая... зависимость меня не радует. Совсем.

– Наверное, я виноват... – длинные уши стыдливо прижались к голове, совершенно исчезая под серебристыми прядями. – Прости, пожалуйста...

– Что ты ещё натворил? – от волнения начинаю хрипеть.

– Помнишь, когда я вернулся в харчевню, где ты меня ждал? В день приезда? Я был очень... расстроен... Помнишь?

– Ну... да. И что?

– Я... неосознанно... потерял контроль.

– Над чем?

– Не над чем, а над кем! – поправил Мэй. – Над... собой. Мне было так плохо, и я... позволил своему syyt’h [79]раскрыться...

Фрэлл! Кажется, я... пропал.

– Ты был такой спокойный... такой уверенный... такой... надёжный... Я сам не понимаю, как ЭТО получилось! – с отчаянием воскликнул эльф.

И не поймёшь. Зато я... Понимаю. Ты соприкоснулся с одной из ниточек моей «паутинки». То есть, с моим «я». И уцепился за неё, как за последнюю надежду на спасение...

Я подошёл к огню и зло стукнул кулаком по каминной полке. Только такого счастья мне и не доставало! Стать «якорем» для взбалмошного малолетнего эльфа! За что, боги?! Мне нельзя так... сближаться. С кем бы то ни было! Я не имею права!

Теперь становится понятным многое... Слишком многое.

И внезапный интерес к поддельной йисини. И необыкновенно быстрое «привыкание» ко мне. Да и вообще... Если бы я мог догадаться сразу, что Мэй – из «открытых сердец», я бы не допустил... Наверное. Не могу поручиться. В конце концов, влиять на сферу чувств мне не дано. И никаким чарам не дано. К счастью? К сожалению? О, это каждый решает для себя сам! Многие мечтают найти управу на чувства – любым способом. Но сим мечтам не суждено сбыться, потому что... Чувства подчиняются только своим собственным законам, не понятным разуму. А если не ясны ни исходные данные, ни способы преобразования, ни конечный результат – как можно контролировать процесс? Никак. И не пытайтесь!

– Ты... злишься?

– Да. Разве не чувствуешь? – огрызаюсь, но Мэй качает головой:

– Немного есть, только... Ты больше испуган, чем разозлён.

– Вот как? И чем же я испуган?

– Ну, этого я не могу знать! – с явным облегчением заявляет эльф. Радуйся, пока можешь... Хотя, лучше бы ты ЗНАЛ.

– Ты поступил... безрассудно. Так оставлять нельзя... Можешь вернуть всё обратно?

– Пока не могу, – признался листоухий. – Я... не очень хорошо справляюсь с syyt’h.

– Вот и учился бы вместо того, чтобы распевать ворованные стихи! – не выдержал я.

– Ворованные? – лиловые глаза оторопело уставились на меня. – Ты знаешь того, кто их написал?

– Я знаю, что автор не позволял их исполнять! Особенно в таком... обществе.

– Почему? Они хорошие...

– Они – для личного употребления, разве не понятно? Может быть у человека что-то, укрытое от чужих глаз?

– Ты-то откуда знаешь, что для «личного»... – Мэй подозрительно прищурился. – Или... Это... Они... твои?

– Да, мои!

– И ты писал их для принцессы? Или... о принцессе?

– С чего ты взял? – теперь опешил я.

– Мне так думается... – эльф говорил совершенно серьёзно. – Когда я пел... И ты, и Рианна испытывали настолько похожие переживания, что мне даже стало не по себе... Я ведь не подозревал, что вы знакомы.

– Не напрягает? – холодно цежу сквозь зубы.

– Что?

– Ощущать чужие чувства?

– Не-а, – лицо Мэя осветила улыбка. – Мне нравится. И потом, я же не всех слышу... В основном, только тебя.

– Хорошо... А теперь признавайся, менестрель недоделанный, почему ты прервал своё выступление?

– А сам не догадываешься?

– Даже предполагать не хочу!

– Я просто... почувствовал, как ты относишься к принцессе.

– И? Как?

– Почему ты спрашиваешь? – он удивился.

– Потому! Мне любопытны... наблюдения со стороны.

– Ты её любишь, – довольно заявил эльф, глядя на меня снизу вверх, но с таким видом, словно парит над моей головой.

– Неужели?

– И очень даже сильно. Только она нужна тебе, не как... женщина, а как что-то ещё. Я не понял до конца...

– И не надо! Иди спать, олух...

– А я не хочу!

– Зато я хочу побыть в тишине и спокойствии! Марш в свою комнату!

Мэй обиженно надулся, но всё же соизволил встать с пола и гордо удалиться в указанном направлении.

Ты прав, lohassy... Сам того не понимая. Рианна нужна мне. Очень. Как... голодному нужна пища. И мне стыдно относиться к ней подобным образом. Даже не представляешь, насколько стыдно... Да, я люблю принцессу. Если можно любить то, что необходимо для выживания. Фрэлл! Ненавижу! Ну почему всё случилось именно ТАК?...

Я разделся по пояс и расшнуровал корсет, любезно отданный (читай: всученный) мне в пользование неугомонным кузеном. Удобная вещь, надо признать, хотя больше всего она похожа на... если так можно выразиться, «потайной» доспех. Не знаю, что именно зашито между слоями тонкой плотной кожи, но ограниченная (и всё же, определённо, имеющаяся в наличии!) гибкость наводит на мысль о стальных если не пластинках, то тонкой проволоке – наподобие той, из которой плетутся кольчужные кольца... Занятное изделие. Неизвестно, чьей работы. Где Ксо откопал такую странную одёжку? Думаю, даже богам неизвестно...

Так, синяки никуда не делись. Обидно. А как замечательно было бы обнаружить, что участие принцессы помогло залечить мои раны... Глупый. На что надеюсь? Должен быть доволен хотя бы тем, что восстановил равновесие Сил и пополнил запасы... на крайний случай. Но вот кто поможет вернуть в приемлемое состояние моё душевное равновесие?...

Мазь, которую мне вместе с корсетом всучил Ксаррон, приятно холодила кожу, но совершенно не желала впитываться. Я старался и так, и эдак, но энергично тереть кожу было больно, а мягким прикосновениям студенистая зеленоватая масса не желала поддаваться. В конце концов, в дело пошла салфетка, уничтожившая остатки мази. Наверное, зря, но мне, право слово, надоело! Никогда не отличался терпением. Особенно в лечебных процедурах. Да и во всём остальном... Впрочем, я, худо-бедно, становлюсь терпеливым. Или – терпимым? Никогда не задумывались над этой загадкой: слова несут в себе один и тот же смысловой корень, но вот означают... Абсолютно разные вещи.

Терпеть – значит, смириться. Смириться с неудобствами и неприятностями. Ни в коем случае не признавать их победы над собой, а всего лишь до поры, до времени отложить партию. Чтобы вернуться к ней, накопив достаточно сил. И – победить. Конечно, так должно происходить в идеале, а жизнь всячески противится тому, чтобы соответствовать оному идеалу, но... Нужно стремиться. Смириться и стремиться. Почти стихи... Я, кстати, смиряться по-настоящему не умею. В любой сложной ситуации первым делом впадаю в панику – какое уж тут стремление!... Нет, я не терплю. Я стараюсь не обращать внимания на проблему. В идиотской надежде, что проблема устанет от моего равнодушия и исчезнет... Наивный детский подход. Пора его менять... О чём шла речь-то?

Ах, да, ещё и о терпимости! И таким быть не могу. Не получается. Особенно к тем, кто мне небезразличен. А все остальные... просто не существуют. Быть терпимым – значит, признавать за кем-либо право поступать, как он считает нужным и правильным. Это очень трудно, между прочим! Особенно, когда знаешь, как лучше... Ну, хотя бы предполагаешь... Нет, до терпимости мне далеко!

На этой оптимистичной ноте я направился к кровати. Ленивые слуги даже не удосужились откинуть одеяло, чтобы постель хоть немного нагрелась... Гады. Она ведь... Ладонь отдёрнулась от гладкой, как лёд, и почти такой же холодной простыни. Теперь придётся ждать... Сообщить принцу о том, как нерадивы его лакеи? Наверное, нужно. Пусть займётся воспитанием слуг. Тем более, что у него есть такое действенный метод внушения, как Борг. Рыжему только в радость будет бездельников погонять...

Возвращаюсь к камину. Пододвинуть кресло поближе? Лениво. И напрягаться лишний раз мне ни к чему. Так постою. Погреюсь...

Я не услышал, как скрипнула дверь. Наверное, потому, что скрипа не было. И необутые ступни касались паркета совершенно бесшумно. Зато восторженный возглас пронзил меня дрожью с головы до пят:

– Как красиво!

Принцесса. Спрятавшаяся в складки волочащегося по полу халата. Довольная до такой степени, что хочется выдрать её пониже спины тем, что попадётся под руку.

– Моя принцесса, что Вы здесь делаете? – спросил я, когда справился с приступом бессильной ярости.

– Зашла посмотреть, как ты устроился, – без тени лукавства ответила девочка.

– Посмотрели? Извольте вернуться к себе.

– Я тебя чем-то обидела?

– Могли бы постучать прежде, чем входить... Вас учили хорошим манерам?

– Это так скучно... – призналась Рианна. – И потом, если бы я постучала, я бы не увидела... Он та-а-а-а-акой красивый!

– Кто?

– Зверь у тебя на спине.

– Ничего особенного.

– А мне очень понравилось... Можно, я ещё посмотрю?

Глотая ругательство, снова поворачиваюсь к принцессе спиной. Чувствую, как тёплые пальчики касаются кожи и...

– Ай! – испуганный визг.

– Что такое?

– Он... он живой!

– Не говорите глупостей, моя принцесса! Это всего лишь рисунок!

– Он... подмигнул!

– Вам показалось... Здесь не слишком жарко, и самые обыкновенные мурашки...

– А теперь он зевнул!

– Рианна, Вы принимаете желаемое за...

Осекаюсь, потому что лёгкое покалывание на спине отчётливо и недвусмысленно сообщает о распаде заклинания. Откуда, фрэлл побери?!...

Спустя вдох приходит ответ. Ответ, которому я, честно говоря, не рад. Нужно было ожидать чего-то в этом роде... Я же знаю, что Ксаррон не может удержаться от розыгрышей! И на сей раз... Но как он мог догадаться, что Рианна коснётся рисунка? Или... Ему было совершенно всё равно, кто активирует заклинание? Нет, здесь явно виден расчёт на вмешательство Моста! Ну, Ксо, ты и сволочь... А если бы девочка испугалась?

Впрочем, спасибо. Ты наглядно продемонстрировал мне ещё одну грань моей уязвимости. Запомню. Очень неприятное открытие, но очень полезное. И ведь как просто: всего лишь уподобить верхний слой заклинания Пустому Пространству и усыпить всё остальное! Конечно, чары распались бы рано или поздно, но своё предназначение выполнили. Полностью. Значит, параллельно с «миражом» кузен сотворил ещё и это маленький сюрприз? Умелец фрэллов...

– Больше не двигается! – разочарованно сообщила принцесса, пристально вглядываясь в мою спину.

– И очень хорошо! – радуюсь. В надежде, что новых неожиданностей не предвидится. – Теперь Вы можете совершенно спокойно идти спать.

– Не хочу, – ответила Рианна. Просто, без надрыва и кокетства.

– Вам не следует задерживаться в моей комнате – это может быть воспринято...

– Никто не знает, что я здесь.

– Ой ли? Позвольте усомниться! Думаю, за перемещениями Вашего Королевского Высочества ведётся весьма пристальное наблюдение...

– Трусишь?

– Когда есть возможность – да.

– А когда нет возможности? – загадочный взгляд через вуаль ресниц.

– Тогда – тем более! Идите спать, моя принцесса!

Она, недолго думая, плюхнулась на постель.

– А Вы, часом, не ошиблись комнатой?

– Такой ты мне не нравишься, – сообщила Рианна. – Я люблю, когда ты что-нибудь рассказываешь... Расскажи мне... об эльфах!

– Что именно рассказать?

– Ну... ты же приехал с одним из них – о нём и расскажи!

– Вот что, моя принцесса... – я крепко ухватил девочку за руку и потащил с собой. – Пусть он сам и рассказывает!

Дверь в комнату Мэя открылась от моего злобного пинка. Эльф, по счастью ещё не ложившийся, недоумённо вытаращился на нас, но растерянность тут же сменилась восторгом: ещё бы, поблизости оказалась принцесса!

– Надеюсь, вам двоим будет не скучно! – с этими словами я втолкнул Рианну в комнату и закрыл дверь за её спиной, а сам, накинув плащ, вышел побродить в коридор.

На освещении во дворце экономили: перемещаться по залам приходилось почти вслепую, ориентируясь на редкие размытые пятна огоньков свечей, зажжённых совершенно невпопад. Несколько раз ноги со всего маху натыкались на предметы мебели (хотя, кто поручится, что это была именно мебель?), и мне самому было удивительно сознавать, что до покоев принца я добрался в относительной целости.

Спросите, зачем я туда пошёл? И сам не знаю толком. Что-то потянуло. С таким своевольным чувством, как интуиция, лучше не спорить – я и не пытался. Просто подчинился настойчивому требованию. В конце концов, ей виднее...

Скромничать не стал: распахнул дверь смело, не таясь и не заботясь о том, какой эффект произведёт моё появление. Вошёл, по-хозяйски уселся в кресло, закинул ногу на ногу и бросил насторожившемуся Боргу как можно небрежнее:

– Докладывайте!

Великан вытянулся в струнку, слегка согнув локти и прижав кулаки к бёдрам.

– Вверенный моей опеке объект... – рефлекторно начал рыжий, но тут, наконец, до него дошла несуразица происходящего, и карие глаза полыхнули опасным огнём:

– По какому праву Вы требуете от меня отчёт?

Я вздохнул. Как наставник, расстроенный недостаточным прилежанием своего подопечного.

– Не слишком ли запоздал этот вопрос? Ай-вэй, дяденька, неужели в тебе так сильна привычка выполнять приказы того, кто умеет их отдавать?

– Что Вам угодно этим сказать? – к активным действиям телохранитель принца не перешёл по одной простой причине: излишне любопытен. Другой на его месте сразу же меня прирезал и выкинул из окна, например. А этому интересно разобраться... И благодаря каким талантам его взяли в Тайную Стражу?

– Ничего, дяденька, совсем ничего... Вообще-то, я ожидал совсем другого приёма! Где окорок? Вино? В крайнем случае – кувшин эля?

– А почему, собственно... – он всё ещё не хотел соображать.

– Так звали с собой в столицу, что я, дурак, думал: и впрямь нужен буду... Приехал. И что? Мне не рады!

– Я не совсем... – на лице рыжего великана отразились отчаянные поиски ответов.

– Ладно, не напрягайся! Подсказываю: в один из жарких летних дней мы выпивали в компании с одним доктором и одним гномом. Отмечая чудесное спасение последнего из лап водной стихии...

Карие глаза сузились. Расширились. Сузились снова.

– Ты?!

– Не похож?

– Как сказать... Теперь вижу, что похож, но когда вошёл и потребовал докладывать... Я немного растерялся.

– И могу объяснить, почему. Ты, всё-таки, не полевой агент, а штатный, привыкший представлять начальству отчёт о проделанной работе впопад и невпопад. Вот и попался на мою шутку... Не сердишься?