Текст книги "Отражения (Трилогия)"

Автор книги: Вероника Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 86 страниц)

И одежду ведь, паршивцы, где-то раздобыли... типично лэррскую.

В принципе, жители Горькой Земли одеваются, как и их соседи, просто эти самые соседи уж больно разные: эльфы, народы Южного и Западного Шемов, а также... Кое-кто ещё, оказавший влияние на формирование местной моды. Например, лэрры признают застёжки камзолов не посередине груди, а только по правой её половине (даже воротники-стойки застёгиваются сбоку) – такая особенность берёт своё начало от чего-то там, связанного с креплением доспехов... В качестве верхней одежды служит накидка-плащ с рукавами, называемая маади – широкая, можно даже сказать, просторная, под ней можно спрятать очень большое количество оружия. Иногда оборудуется капюшоном – по крайней мере, на том экземпляре, который достался мне, капюшон имелся. Отдельно имелся и головной убор, отчасти похожий на то, чем женщины любят покрывать свои косы: широкий шарф, который набрасывается на голову и удерживается обручем или замкнутой в кольцо полоской ткани (меха, шнурком и чем хотите ещё – зависит от фантазии). С первого раза красиво (и тем более – правильно) такое сооружение не наденешь, но я в своё время с удовольствием носил нечто подобное, и управился с полосой тонкой шерсти так быстро, что сам себя удивил. Закинув концы этой самой сахьи за спину, я пожалел, что в комнате нет даже самого крохотного зеркала – должно быть, вид у меня весьма впечатляющий, разве что, немного хрупкий для настоящего лэрра. Стоило бы узнать реакцию моих «обидчиков»...

Я прислушался к звукам за дверью. Тихо. Даже дыхания не слышно. Ругался я и одевался долго, могли ведь и устать ждать...

Так и есть: никого. Ни за дверью, ни дальше по коридору. Придётся искать самому...

Вниз спускаться не стал: слишком большая вероятность нарваться на прислугу, не уведомлённую о появлении в гостинице лэрра. Комната Мин в правом крыле, рядом с апартаментами Кайи. Туда тоже не пойду. Обиделся. Пойду налево, в сторону обиталища Кэла: поскольку он – главный затейник всего этого недоразумения, ему первому и надаю по ушам, благо, эти самые уши временами так и просят «Дотронься!»...

Потирая руки, я подкрался к дверям, ведущим в комнату моего знакомого эльфа и... Застыл на месте, пытаясь разделить в водопаде спора, слышного даже в коридоре, истинные и ложные струи.

Спорили двое. Кэл, что было совершенно логично: комната же его, и... Его младший брат. Хиэмайэ, если не ошибаюсь? Я не люблю подслушивать чужие разговоры – хотя бы потому, что, став свидетелем того, что не предназначено для тебя, можно взвалить на себя груз не только чужих секретов, но и чужих проблем.

– Как ты мог?! Ты вообще о чём-нибудь думал, когда сорвался с места, даже не сказав никому ни слова?! Совет не знал, что и предположить...

– Я уже объяснил, что произошло, Мэй, не будем...

– Не будем – что? Говорить о твоей безответственности? Хочешь, чтобы я принял на себя обязанности старшего? Ты этого хочешь, эгоист?

– Мэй... У меня были причины действовать без промедления, и я буду молиться всем богам, чтобы с тобой в жизни не случилось того, что произошло со мной...

– Конечно! Теперь умыл руки, а я должен разгребать сор? Да ты меня просто ненавидишь, если так поступил! И как я раньше не...

Я покачал головой и пинком распахнул дверь. Спор приблизился к очень опасной точке: ещё чуть-чуть, и отношения между братьями будут непоправимо испорчены – в голосе младшего всеми цветами радуги переливалась настоящая истерика, а старший был совершенно обессилен нелепыми обвинениями. А ведь, в сущности, им не из-за чего ссориться, только они пока этого не поняли...

– Поберегите чужие уши, господа! – я обворожительно улыбнулся и понизил голос до последнего из доступных мне пределов: в результате получилось нечто вроде басовитого мурлыканья большой кошки. То, что надо, в общем.

Две пары похожих, но всё-таки, неуловимо разных глаз уставились на меня. Кэл моргнул раза три, прежде, чем понял, кто именно вошёл к нему в комнату. Мэй поджал нижнюю губу:

– Даже лэрра уговорил... Ну ты, братец, и...

Договаривать младший эльф не стал – выскочил за дверь. Я проводил его взглядом, убедился, что в коридоре никого нет, сдвинул дверные створки и насмешливо посмотрел на Кэла.

– Иногда близкие родственники становятся сущим наказанием, верно?

Эльф скривился, не отвечая на вопрос, который сотней голосов из ста можно было признать риторическим.

– Какая между вами разница, если не секрет? – продолжаю допытываться.

– Разница? – он не слушает меня, а жаль.

– В возрасте, – вынужден уточнить.

– Тебе-то что за дело?

О, мы ещё и огрызаемся? Прости, но вовсе не я виноват в твоём дурном настроении, lohassy!

– Если я должен буду провести некоторое время в обществе твоего брата, неплохо было бы узнать кое-какие подробности его личной жизни, – присаживаюсь на краешек стола.

– Сто десять лет, – нехотя сообщает Кэл.

– Так много? А ведёте себя совершенно одинаково, – откровенно потешаюсь, потому что имею на это право. Маленькое такое. После всего, что со мной сделали без моего ведома.

– Ты сравниваешь меня с этим юнцом? – тонкие ноздри точёного носа гневно раздуваются.

– Сам виноват: мало того, что начал с ним спорить, так ещё и не привёл убедительных доводов в свою пользу!

– Ты-то откуда знаешь? Подслушивал? – настораживается эльф.

– Очень надо! – фыркаю я. – Вы орали так, что и глухой бы услышал. По счастью, кроме меня на этаже никого не было, иначе... Можно было мило погреть уши.

– Если не слышал, о чём шла речь, не поймёшь! – высокомерно заявляет Кэл, и я презрительно морщусь. То же мне, загадка...

– Несколько фраз, долетевших до моего слуха, рассказали главное: мальчик обижен на тебя.

– Конечно! Кому хочется исправлять чужие ошибки!

– Не угадал, – качаю головой. – Он обижен совсем по другой причине. Уязвлена гордость.

– Каким образом? – эльф, наконец-то, возвращается в разумное состояние.

– Не знаю, в каких красках Совет поведал ему о твоём проступке, но мальчик понял одно: ты пренебрёг долгом и тем самым бросил тень на честь семьи. А это очень трудно простить. Особенно тому, кого считаешь лучшим из лучших...

– Почему ты так думаешь?

– Я не думаю, я вижу. Твой брат очень тобой гордится, отсюда и его горячее неприятие того, что у тебя могут быть свои проблемы. Ты для него – идеал. Точнее, был идеалом, а теперь... Кумир оказался глиняной статуэткой, рассыпавшейся в пыль при первом же соприкосновении с действительностью. Похоже, твой брат находится в том возрасте, когда настоятельно нужно на кого-то равняться и сверять свои поступки по чужим... Глупо, конечно, но такова юность. Впрочем, это лучше, чем считать себя непогрешимым и всемогущим.

Кэл слушал, опустив ресницы, но когда последний звук моего голоса смолк, лиловые глаза распахнулись, загораясь странно знакомым и очень опасным огнём. Примерно так смотрел Борг, когда счёл вашего покорного слугу достойным государственных тайн. Так смотрела Матушка, тронутая моей мольбой. Так... Нет, Рианна смотрела иначе.

– Тебе не надоело всегда быть правым? – вопрос эльфа заставляет меня печально улыбнуться.

– Надоело. Тем более, что обычно я прав только в отношении других, а разобраться в самом себе не могу.

– Я догадывался, что его обидело, но только после твоих слов понял, насколько... – задумчиво продолжает Кэл. – И не знаю, как объяснить брату, что никто в случившемся не виноват...

– Если хочешь, я могу попробовать. Надо же налаживать отношения!

– Попробуй, – он окинул меня изучающим взглядом. – Странно... Этот наряд не выглядит на тебе чем-то...

– Чужеродным?

– Да. Как и в тот раз, почему, собственно, я и решил...

– Идея неплоха, но... Не слишком удачна. Кстати, ты не собираешься пояснить, куда и зачем меня отправляешь?

– Зачем – и так понятно, а куда... В Виллерим.

Я процедил сквозь зубы нелестную оценку умственных способностей своего собеседника.

– Что-то не так? – невинно осведомился эльф.

– Всё не так. Ехать в столицу, притворяясь лэрром, всё равно, что лезть голышом в змеиное гнездо!

– Почему?

– Дразнить всех идиотов на пути? Уволь! Я на такое не соглашался!

– А мне кажется, что будет наоборот: мало кто рискнёт задирать настоящего лэрра...

– Но я-то – не настоящий!

– А кто поймёт? – хихикнул Кэл. – Я и сам с трудом сообразил, что это ты, а не один из наших доблестных соседей.

– Тот, кому надо, поймёт! – отрезал я.

– Ну, тебе же не придётся ходить по великосветским приёмам, – продолжал веселиться эльф. – А на улицах даже воришки в карман не полезут...

– Твои бы слова, да...

– Псу под хвост? – настроение Кэла стремительно улучшалось.

– Вот что, умник: о внешности и одежде ты позаботился, а как насчёт самого главного?

– Чего? – хлопнул ресницами эльф.

– Оружия! Лэрру полагается нечто... серьёзное, не находишь?

– Оружие... – Кэл наморщил лоб. – Есть идея... Я сейчас соберусь, и сходим в одно место!

– Если не буду удовлетворён результатом, лично отправлю тебя в такое место, откуда ты не скоро вернёшься! – грозно пообещал я и подхватил плащ, небрежно кинутый на кресло: – Это твоего брата вещь?

– Да. А зачем?...

– Если я правильно понимаю его состояние, сейчас он мёрзнет где-нибудь во дворе или на улице, и самое время поговорить с ним по душам.

– Когда вернёшься?

– Как получится, – пожимаю плечами и оставляю Кэла погружённым в сборы.

...Старания Мантии не прошли даром: убедившись, что в пределах гостиницы обиженного на весь свет эльфа не наблюдается, я вышел за ворота и, неспешно направившись вниз по улице, прислушался к гомону города.

Жизнь кипела ключом, и счастье, что я мог воспринимать настроение очень ограниченного количества людей и участка земли, иначе легко было бы сойти с ума, заблудившись в дебрях чужих мыслей, внезапно ставших твоими. Рассуждения о сделках и иные практичные вещи сразу отошли на задний план (уверен, что без помощи Мантии не обошлось, потому что мне самому для углубления навыков в балансировке потребовался бы не один год непрерывных занятий), и я сосредоточился на эмоциональном фоне города. В принципе, работать с эмоциями гораздо легче, чем с рассудочными проявлениями, но есть одно маленькое неудобство: нужно совершенно точно знать, что ищешь. А мне нужна была... даже не обида, а что-то более тонкое и простое одновременно. Мне нужен был эльф на пороге разочарования в жизни. Именно на пороге: листоухие в очень редких случаях решаются на то, чтобы добровольно умереть, но вот всё время ходить по этой острой грани – пожалуйста! Тоже Игра, в своём роде...

Как ни странно, Вайарда в пределах досягаемости моего сознания была городом вполне довольным собой – ни тебе ссор, ни тебе обид, даже завалященькой злобы не нашлось, поэтому пепельные следы грусти, которые Мэй оставлял за собой, были найдены почти сразу, и через квартал я догнал ребёнка, который не желал становиться взрослым.

Эльфы слабо чувствительны к холоду и теплу в том смысле, что могут регулировать жар собственного тела по своему усмотрению, но Мэй, находясь в расстроенных чувствах и мучительных раздумьях, пожалуй, меньше всего думал о здоровье, и я поспешил накинуть плащ на тонкие плечи, пока кончики ушей оставались розовыми.

Он вздрогнул и обернулся, готовый к атаке, но встретив вместо врага мой спокойный взгляд, только уныло вздохнул.

– Рассчитывал, что придёт брат?

Эльф не ответил, но по глазам было понятно: именно об этом и мечтал. А мечта опять не сбылась...

– Я испросил разрешения прийти вместо него.

– Зачем? – в мелодичном голосе столько горького льда, что я поёживаюсь, хотя маади греет на совесть.

– Поговорить.

– О чём нам говорить?

– Есть одна тема.

– Какая же?

– Давай, направим стопы в сторону гостиницы, потому что у меня и твоего брата есть неотложное дело... Ты не против?

– Мне всё равно, куда идти, – он старается казаться безразличным.

– Хорошо, – киваю, пряча улыбку в пушистом воротнике.

– Так что ты хочешь мне сказать? – ну зачем так церемонно себя вести, малыш? Как это... по-детски.

– Много. И – мало. Только то, что ты способен услышать и понять... Ты обижен на своего брата, верно?

Он гордо отворачивается.

– Обижен... Ты считаешь, что он поступил недостойно, подвергая риску не столько свою жизнь, сколько выполнение важного поручения Совета. Я прав?

Ответ не звучит, но я, по крайней мере, не слышу и возражений. Уже славно.

– Не буду ни в чём тебя убеждать, потому что рано или поздно ты сам придёшь к тому, что я скажу... Есть случаи, в которых обязательства – даже самые почётные – отступают назад. Иногда речь идёт о сохранении жизни, но в данном случае... Кэлаэ’хэль рассказал тебе, почему бросил вызов vyenna’h-ry, несмотря на поручение Совета?

– Рассказал, – буркнул эльф. – Он услышал Зов Саа-Кайи и не смог удержаться...

– А что было дальше?

– Поединок, – пожал плечами листоухий.

– И?

– Никто не пострадал, кроме него самого.

– Это всё, что ты знаешь?

– Было что-то ещё?

– Ты слышал что-нибудь о vere’mii?

Мэй замедлил шаг и нехорошо сузил глаза.

– Причём здесь «призрак»?

– Твой брат не казался тебе странным в последнее время?

– Кэл? Ну, он... Может быть, иногда... – неуверенно признал эльф.

– Ему приходилось бороться с vere’mii погибшей сестры.

– Что?! – в лиловом серебре взгляда плеснулось потрясение.

– Если он не рассказал тебе о главной причине брошенного вызова, что ж, могу только позавидовать: у тебя замечательный брат. Он был готов, хоть и сам не понимал этого, умереть, но не впустить зло в себя и свою семью.

– Кэл... – мигом растеряв всё высокомерие, Мэй стал похож на растерянного маленького мальчика.

– Он не хотел тебя тревожить, и это очень... по-братски. Тебе не за что обижаться на него. Согласен?

– Но...

– Есть ещё одна причина, верно? Ты боишься взяться за то, что поручалось ему, потому что считаешь себя недостаточно умелым? О, прости, я неточно выразился: недостаточно взрослым?

– Может быть... – он ещё не признаёт, но уже не гонит прочь истину.

– А вот это совсем глупо! Если Совет заинтересован в выполнении поручения, они не стали бы выбирать того, кто не способен с ним справиться. Логично?

– Да...

– Идём дальше. Я более, чем уверен, что члены Совета выбрали тебя именно потому, что успех младшего поможет старшему снова поверить в себя.

– Но разве Кэл...

– Если едва не проиграл тени собственной сестры – как можно по-прежнему считать себя сильным? О нет, Кэлаэ’хэль полон сомнений на свой счёт, и ранение пойдёт ему на пользу: даст время и пищу для размышлений, по завершении которых твой брат снова станет таким, каким ты его любишь – сильным, отважным и мудрым!

– Ты думаешь... – в лиловом серебре появляются робкие огоньки надежды.

– Я уверен! Время врачует раны души лучше любого лекаря... И тебе стоило бы не обвинять брата во всех грехах, а с пониманием отнестись к его трудностям и помочь преодолеть имеющиеся препятствия.

– Я... не знаю... что делать...

– Научиться понимать, что ошибаются все. Даже боги. И не стоит обвинять, пока не представил себя в схожей ситуации!

– Ты... Откуда ты столько знаешь?

Пытливый ум – их семейная черта? В таком случае мне стоит опасаться «разговоров по душам» с представителями Клана Стражей Сумерек.

– Учусь.

– У кого?

– У любого, кто способен учить. И тебе советую делать то же самое. Пригодится! – подмигиваю.

– Можно попробовать... – решает эльф.

– Ты совсем белый! – раздаётся взволнованный голос Кэла, и спустя мгновение я становлюсь свидетелем трогательного примирения.

– Вовсе нет! – упрямо возражает младший, а старший укоризненно щёлкает его по уху:

– Почти звенишь! Сейчас же иди в дом!

– А ты?

– У меня есть дело.

– Когда ты вернёшься?

– Часа через два, не раньше, – подумав, отвечает Кэл.

– Такое долгое дело? – считаю нужным осведомиться я, и эльф поясняет:

– С гномами никогда не знаешь, сколько времени понадобится на уговоры: может и минуты хватить, а можно и неделей не отделаться!

– Вы пойдёте к гному? – оживляется Мэй.

– И тебе там делать совершенно нечего! – отрезает старший брат.

– Но, Кэл...

– Иди и согрейся для начала, а когда я вернусь...

– Мы поговорим! – заканчивает за него Мэй.

– О чём? – Кэл искоса поглядывает на меня, но я делаю вид, что совершенно ни при чём.

– О нужных и ненужных секретах! – язвит младший эльф и, недовольно вздохнув, идёт в гостиницу, а мы двигаемся в другом направлении. На сей раз, для разнообразия, вверх по улице.

Вы хотели бы быть добрым и мудрым? А всё время? Хотели бы?! Тогда нам с вами не по пути. Впрочем, попробуйте как-нибудь выступить в роли всепонимающего и опытного наставника, а потом поговорим. Видеть во взгляде, обращённом к тебе, восхищение и преклонение перед твоей мудростью, приятно, не спорю. Но только – первый раз. Максимум – два, три раза. А на четвёртый раз (если, конечно, не играть роль, а попытаться стать тем самым советчиком) вам станет тошно. Нет, не от собственной мудрости! Хотя и от этого можно повеситься... Вам станет противно по иной причине. Давать советы – нелегко, следовать им – ещё сложнее. Но вся беда состоит в том, что, примеряя на себя чужую проблему, вы начинаете ею жить: от рождения до разрешения этой самой проблемы. Но если жить за других, времени для себя практически не остаётся... Поняли, к чему я клоню? Борьба за души эльфов ввела меня в мерзейшее из настроений, проходящее под девизом: «На кой фрэлл я помогаю тем, кто не может ничего сделать для меня самого?» Нет, не считайте вашего покорного слугу существом, во всём ищущем выгоду, тем более, что я этим и не занимаюсь... Но так хочется порой, чтобы позаботились о тебе самом...

– Что за гном-то? – спросил я у Кэла, который напряжённо изучал вывески гостиниц по ходу следования.

– Один из лучших Мастеров, которых рождали Горы.

– М-да? И зачем мы к нему идём?

– Ты же говорил, что тебе нужно оружие? Вот за ним и идём! – недовольно отмахнулся эльф.

– Хочешь сказать, что у тебя хватит денег на гномий клинок? – хохотнул я.

– Не на всякий, – со вздохом признал Кэл. – Но нам изыски и не нужны: достаточно, чтобы на клинке стояла подпись Горного Мастера!

– Ну-ну, – поощряю его энтузиазм. – Любопытно будет взглянуть, как ты торгуешься... Умеешь торговаться-то?

– Не вчера родился! – огрызается листоухий и резко останавливается. – Пришли!

Я провожу взглядом по добротной каменной кладке очень человеческого здания.

– Здесь останавливаются гномы?

– Вообще-то, нет, но Мастера Гедрина с радостью принимают в любой гостинице, – сообщает Кэл, переступая порог.

– Гедрина? – я невольно закашлялся. Конечно, есть шанс встретить просто ещё одного гнома с таким же именем, но... Вряд ли. – Говоришь, один из лучших Мастеров?

– Ну что ты прицепился к словам? Пошли, он уже ждёт!

И я пошёл... Боюсь, у меня начинает развиваться опасная болезнь, основной симптом которой – не покидающая сознание мысль: «Это где-то уже было». Так недолго и с ума сойти, между прочим! Хотя... Если ума нет, то и терять нечего!

...Гедрин принимал нас не в общем зале, а в своей комнате – чистенькой, светлой и очень серьёзной: все вещи занимали строго отведённые им места, и я невольно позавидовал упорядоченности мыслей своего старого знакомца. У меня (если взглянуть, на что становится похоже место моего обитания спустя неделю) можно предположить в голове всё, что угодно, за исключением порядка...

С момента последней встречи гном ничуть не изменился, но сейчас передо мной был не кузнец, увлечённый работой, и не весёлый выпивоха, а персона степенная и солидная. Одним словом, дипломат, прибывший на переговоры, а не дядя Гедди, как его зовёт Миррима – да-да, та самая, из-за которой весь этот сыр-бор и разгорелся. Помните? Низкорослый и весьма капризный ураган, который втравил меня в глупую и опасную ситуацию и заставил первый раз в жизни забыть о страхе за собственную шкуру. Я вряд ли её забуду...

Гедрин выглядит внушительно: одежда добротная, даже дорогая, на груди – медальон Мастера, в косичках бороды – скромные, но невероятной изящности заколки.

Предложив занять места за пустым столом, гном начал разговор:

– Что привело Вас, почтенный эльф, в мою скромную обитель?

– Я бы не хотел изъясняться в столь... высоком стиле, Мастер, – поморщился Кэл. – У меня есть к Вам дело, очень простое и не требующее высокопарных фраз.

– Изложите, – велел гном. – А я сам решу, какой стиль подходит для обсуждения!

Насколько я изучил характер Гедрина, сейчас мой знакомец был слегка рассержен бесцеремонностью эльфа: в самом деле, все купцы на свете начинают издалека – и продавая, и покупая товар. Зачем же нарушать традиции?

– Нам нужен клинок, – просто и прямо заявил листоухий.

– Нам? – с еле заметной ехидцей переспросил гном.

– Точнее, моему спутнику.

– Какой?

– Любой, – беспечно ответил Кэл, а я недовольно качнул головой. Гедрин заметил мою реакцию и усмехнулся:

– Выбор клинка – целое дело, почтенный эльф... Ваш спутник, похоже, понимает это лучше Вас.

В общем-то, в воздухе беседы запахло оскорблением, но эльф усилием воли проглотил обиду и ответил:

– Клинок для него, ему и выбирать!

– Какую сумму Вы рассчитываете потратить? – гном задал основополагающий вопрос.

– Не слишком большую, – Кэл старался держаться гордо и независимо, но то ли дядя Гедди хорошо разбирался в особенностях эльфийского «взросления», то ли попросту понимал, что, имея на руках внушительную сумму, эльф вёл бы себя иначе... Широкий рот гнома расплылся в чуточку презрительной улыбке:

– Я привёз в Вайарду только образцы и оружие, выполненное на заказ... Не знаю, чем могу вам помочь.

– Мы хотели бы посмотреть... образцы, – я решил вступить в разговор.

– Извольте, только... Не следует тратить такую драгоценность, как время, попусту, – заявил Гедрин. – Позвольте взглянуть на Вашу руку, и я сам скажу, смогу ли что-то предложить.

– Как Вам будет угодно, – я встал из-за стола, подошёл к гному, медленно, палец за пальцем, стащил тесную перчатку с правой руки, и протянул ладонь Мастеру.

Сначала дядя Гедди просто смотрел, и морщины на его лбу становились всё глубже и глубже. Потом он посчитал нужным измерить пальцами пропорции моей кисти. По окончании долгой и какой-то неуверенной процедуры, гном, пожевав губами, попросил:

– Не могли бы Вы показать и вторую руку?

Я выполнил просьбу и подвергся новому этапу осмотра.

Наконец, Гедрин задумчиво откинулся на спинку кресла и сообщил:

– Как ни странно, у меня есть при себе оружие, сделанное для очень похожей руки.

– Так это же замечательно! – расцвёл эльф. – Уступите его нам! Я обещаю заплатить, сколько попросите...

– Оно не продаётся, – отрезал гном.

– Всё продаётся, – уверенно заявил Кэл. – Сколько Вы хотите?

– Вы не поняли, почтенный: ОНО НЕ ПРОДАЁТСЯ, – с ледяным спокойствием повторил Гедрин. – Я сделал его для... друга.

– Ну, тогда ссудите нам... на некоторое время? Или друг обидится?

– Тот, о ком я говорю, спас мне жизнь, господа, а такие долги не платят подержанными вещами! – гордо выпрямил спину гном.

– Но, почтенный Мастер, если уж Вы упомянули... – продолжал ныть эльф, а Гедрин нахмурился:

– Я просто не ожидал увидеть руку, столь похожую на... Нет, мне, наверно, просто почудилось...

– Не рановато ли для Вашего возраста? – я потихоньку возвращаю своему голосу прежнее звучание. – Смотрите: как только станет известно, что Вы выживаете из ума, Миррима останется без летнего отдыха в доме любимого дядюшки!

Гном вскочил на ноги и уставился на меня снизу вверх, грозно хмуря брови:

– Откуда ты знаешь...

– О девочке, которая на лето приезжает в Мирак и задаёт дел милейшей Кароле?

– Немедленно говори, кто ты такой! – участки круглых щёк, не скрытые бородой и усами, начали наливаться краской.

– Медленно или немедленно... Удивляюсь я Вам, дядя Гедди: руку узнали, а лицо припомнить не можете... Или «уголёк» после купания слишком крепким показался?

Гном всмотрелся в мою довольную улыбку и едва не рухнул обратно в кресло.

– Ты... здесь... да как такое возможно...

– А где я должен быть? В столице? Так туда я ещё попаду! – оставив опешившего Гедрина и ничего не понимающего Кэла, выхожу в коридор и ловлю первого попавшегося мальчонку:

– Ты здесь служишь?

– Да, господин!

– Кувшин лучшего эля Мастеру Гедрину, и живо!

Спустя минуту, не более, в кружках уже шипит заказанная мной выпивка. Судя по терпкому аромату, мальчонка не обманул: эль, и в самом деле, хорош. Гном мочит усы в пенящейся жидкости, да и эльф (в основном, чтобы чем-то заняться), тоже не брезгует пригубить хмельной влаги.

– Я не собирался посещать Вайарду, если Вы это хотели спросить... Так получилось.

– А где эльфов нашёл?

– Нарочно не искал, – усмехаюсь, искоса поглядывая на растерянного Кэла.

– Не то, чтобы компания дурная, но... Зачем ты с ними связался?

– Знаете ли, гномов на пути не встретилось, уж тогда я бы не искал лучших попутчиков! – шучу, конечно, и Гедрин вполне это понимает.

– Миррима ведь рассказывала, что ты был в Мираке... И как я сразу не понял...

– Если Вы обманулись на мой счёт, есть надежда, что обманутся и другие! Я не горю желанием мелькать в столице своим настоящим лицом.

– Ну, тот, кто тебя раньше не видел, и не подумает, что лэрр – поддельный, – успокаивает меня гном. – Да и те, кто видел...

– Я постараюсь не попадаться им на глаза.

– И то верно... – он задумчиво прикладывается к кружке. На один долгий и внушительный глоток.

– Так что насчёт оружия? – мягко напоминаю, памятуя о любви Гедрина к питию и о том, чем обычно заканчиваются попойки в его обществе.

– Ах, да... – гном встаёт и идёт к дорожным сумкам, аккуратно разложенным на сундуке. А через несколько вдохов на столе оказываются настолько великолепные клинки, что даже Кэл шепчет:

– Бывают же чудеса...

Впрочем, если судить непредвзято и строго, клинки, как клинки. Кайры. Парные. Для двух «разных» рук. «Младшая» выкована из более толстой полосы стали, потому что предназначена большей частью для отвода чужих атак и длительного контакта с клинком противника. «Старшая» длиннее и изящнее, но ничуть не слабее: хрупкость лезвия с почти незаметным изгибом – обманчива. Гарды небольшие, но на «младшей» есть «отводящий лепесток», чтобы защищать пальцы. Ого, да он ещё и подвижный! Есть пружина, позволяющая превратить «лепесток» из средства защиты в захват для чужого меча... В самом деле, работа Мастера! Рукояти отделаны пластинками полированной кости, почти мгновенно нагревающейся от тепла пальцев. Украшений – минимум, хотя... Постойте-ка... Это... С какой же такой радости?

С наверший рукоятей на меня смотрят драконьи морды.

Ох, сказал бы я тебе пару ласковых, дядя Гедди... Ну кто ж так себе дракона представляет! Срам один... Нет, согласен: те, кто никогда не видел, или видел, но перепугался до смерти, воспринимают сей звериный лик исключительно, как лик смерти, когда на самом деле... Впрочем, всё равно красиво. Только не драконы получились, а, скорее... найо [69]. Ничего, сойдёт.

Сталь хорошая, даже замечательная: отражения даёт чистые, почти идеальные, но не бликует, что очень удобно, если не хочешь обнаружить себя перед противником раньше времени. С виду клинки – скромные, но если приглядеться... Не буду никому позволять приглядываться. Ещё надумают украсть...

Словно читая мои мысли, Гедрин спешит прогнать сомнения:

– Они будут слушаться только тебя.

– Это ещё почему?

– Э-э-э-э... – он слегка замялся, словно попался с поличным прямо на месте преступления. – Есть такой ритуал: добавлять в сталь при выплавке частичку того, кто будет владеть оружием... Вот я и добавил...

– ЧТО?!

– Да крови немножко...

– Откуда?!

– Было дело... – гном довольно ухмыльнулся. – Когда моё «второе рождение» отмечали, помнишь? Ты хотел кусок мяса отрезать, а мы не успели вовремя нож отобрать... Да и немного крови-то было! Доктор ещё перевязать хотел, а ты сказал, что сам кому что хочешь перевяжешь, если от тебя не отстанут... Вспомнил?

М-да-а-а-а-а... Совершенно не контролирую себя, когда напьюсь. «Перевязать»... Хорошо, что «отрезать» не обещал... Впрочем, поскольку рядом был такой крепкий и опытный выпивоха, как Борг, до намеренного членовредительства дело бы всё равно не дошло.

– А я ножичек под шумок-то и припрятал! – торжествующе закончил Гедрин, сияющий, как ребёнок, которому удалась дерзкая проделка.

– Угу...

Хм. Ты, конечно, старый и умный Мастер, дядя Гедди, но, право, иногда не следует доверяться традициям... Кровь мою подмешал, говоришь? Я прислушался к ощущениям, взвешивая клинки в руках. Сначала один, потом другой. Потом – оба вместе.

Что-то есть, но что именно – предстоит разбираться. Не думаю, что они будут «слушаться» только меня, скорее вероятен другой вариант: чужака отпугнут или... поглотят. Ох, мало мне проблем с эльфами, теперь и гномы норовят неприятностей подкинуть...

– Это очень щедрый Дар, Мастер.

– Не Дар, а всего лишь благодарность за то, что ты сделал для моей семьи, – поправляет меня гном.

Улыбаюсь:

– А что с жемчугом? Ювелира уже нашли?

– Ой, забыл совсем! – Гедрин хлопает себя по лбу и снова начинает рыться в сумках. А когда заботливо перевязанный и упакованный свёрток разворачивается, я восхищённо щёлкаю языком:

– Браво!

Больше всего этот головной убор похож на венок, который сызмальства умеет плести каждая девушка, только вот сделан он не из полевых цветов, а из того, что в природе не имеет души, но под умелыми пальцами Мастера Драгоценностей, обрело новую жизнь.

Тонкая серебряная сетка усыпана мелкими серебряными же полураскрывшимися цветками, в сердце каждого из которых, как капля молочной росы, сияет жемчужина. Боязно даже дотронуться до этой красоты: вдруг «росинки» осыплются?...

– Лучшего и представить нельзя, – вот и всё, что могу сказать по поводу подарка Мирриме.

– Согласен, – кивает эльф. – Он совершенен!...

...От Гедрина мы ушли сразу же после того, как эль в кувшине закончился. При этом мне пришлось клятвенно пообещать навестить Мирриму, которая (вот это новость!) до сих пор опечалена нашей, так и не пришедшей к окончательному устранению обоюдных претензий, размолвкой. Я попытался выудить из гнома причину появления его племянницы рядом с Улларэдом в компании, мягко говоря, не самых приятных попутчиков. Попытка успехом не увенчалась: дядя Гедди нахмурился, буркнул в бороду что-то вроде «это дело семейное, и виновники получили по заслугам». Ну и ладушки, если хоть здесь обошлось без меня! Влезать в чужую личную жизнь чревато осложнениями в своей собственной...

О цели визита в Вайарду гном тоже распространяться не стал – заметил только, что встречался с высокопоставленным заказчиком, чтобы вручить готовое изделие. Эльф, находящийся под впечатлением результатов моего знакомства с «одним из лучших горных Мастеров», вообще принимал участие в беседе в качестве фона: изредка вставлял замечания, не имеющие отношения к теме беседы. Типа: «О!», «А!», «Конечно!», «Разумеется!», «Неужели?». А я сам... Не менее потрясённый неожиданно приятной встречей и роскошным подарком, ваш покорный слуга не знал, что и думать по поводу очередной проделки судьбы. Если всё идёт гладко, не ведёт ли дорога к обрыву?...