Текст книги "Сладкое искушение (ЛП)"
Автор книги: Венди Хиггинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
– Нет! – она едва ли не бросается в воду вслед за чертовой таблеткой, и я хватаю ее за руку. Нужно успокоить ее, прежде чем она совершит какую-то глупость.
– Как давно он дал тебе наркотик? – не ослабляю хватки.
– Что? – Ее взгляд мечется, пока она пытается сосредоточиться. – Не знаю. Тридцать, может, сорок минут назад?
– Очень скоро твой организм сам избавится от наркотика. С тобой все будет в порядке. Просто присядь и попытайся успокоиться.
Когда я отпускаю ее, она послушно садится, и, обнимая колени руками и пряча в них лицо, начинает раскачиваться. Скрючившись, она кажется крошечной, а ее длинные, прямые волосы развеваются по ветру. Во мне поднимается незнакомое ранее сочувствие, и я отворачиваюсь от нее.
Хочется ей верить, но настороженность не отпускает. Не хочу оказаться в ловушке тайны, окружающей ее. Я не могу позволить себе беспокоиться о ней.
Я присаживаюсь на край причала, пока она приходит в себя.
Спустя десять минут она поворачивается ко мне, наблюдая за выражением моего лица с новоприобретённой внимательностью. Ее аура начала вновь наполняться цветами: серым и оранжевым.
– Почему все проходит так быстро? – спрашивает она. Я рад, что она набралась мужества, чтобы открыться и спросить меня о чем-то, пока трезва.
– Наши тела сопротивляются всему инородному. Бактериям, раку, инфекциям – всему набору болезней. Наркотики и алкоголь сгорают очень быстро. Эффект вряд ли стоит потраченных усилий. Я пробовал курить. Днями кашлял черной смолой.
– Очень привлекательно, – говорит она, стряхивая невидимые пылинки с колена.
Я фыркаю в ответ на ироничность ее комментария.
– В точку. Не могу позволить себе непривлекательность.
– Итак… – Она все еще осторожничает. – Ты такой же, как и я?
– И да, и нет, кажется.
Она склоняет голову на бок, рассматривая меня. Как будто именно меня стоит разглядывать. Я хочу задать ей много вопросов, но не делаю этого. В моей голове все еще звучит тихий, недоверчивый голос, предупреждающий не казаться слишком заинтересованным. Обычно Нефы чихать хотят на других Нефов, да и на всех остальных, раз уж на то пошло. На самом деле, наверное, мы достаточно времени провели сегодня вместе.
Я растягиваю слух на всю территорию дома, чтобы проверить, не разыскивает ли меня Радж, но нет. Он у себя в машине раскуривает косячок вместе с Рокершей, и это, несомненно, уже после того, как он принял экстази. Не стоило бы ему так усердствовать, иначе он, скорее всего, продемонстрирует Рокерше, как не надо действовать на заднем сиденье.
Ай-ай-ай.
– Почему вокруг тебя нет облачных штуковин? – спрашивает Анна. Она присматривается к пространству вокруг меня, а я мотаю головой. О чем она, черт возьми? Потом до меня доходит, что ей, должно быть, только-только исполнилось шестнадцать, и она обрела способность видеть ангелов-хранителей.
– Облачных штуковин? – фыркаю я. – Да ты, небось, шутишь. – Конечно, конечно она знает, что у людей есть ангелы-хранители. Это же основа основ.
Пряча свой слух обратно, я натыкаюсь на потасовку в доме – крики.
– Ты знаешь, о чем я? – Она садится ровнее и кажется, что собирается вцепиться в мою футболку. – Знаешь, ведь так?
Внутри дома дерутся Джей и Скотт. Похоже, Джей напился и защищает честь Анны. Замечательно.
Поднявшись на ноги, спрашиваю:
– Твои чувства уже восстановились?
Она открывает рот, явно желая разузнать побольше об "облачных штуковинах", но я отмахиваюсь от нее и она моргает.
– Вроде, да, – говорит она.
– В доме драка. Думаю, тебе лучше послушать.
Она поднимается на ноги и закрывает глаза, с огорченным видом напрягая слух. Затем резко распахивает глаза.
– О Боже мой, Скотт и Джей! – Ага. Джей только что нанес отличный удар, за которым последовал приятный хруст и вой Скотта.
Анна срывается на бег, и я смотрю ей вслед. А у нее хорошие формы. И отличная попка.
И она может оказаться врагом, хотя мне требуется все больше и больше усилий, чтобы убедить себя в этом. Если эту девушку прислали Князья, чтобы испытать меня, я не могу себе позволить купиться на ее впечатляющую игру.
Не спеша возвращаюсь к дому и захожу внутрь. Я слушаю, сбитый с толку, когда Анна спасает ситуацию и оттаскивает пьяного Джея к машине. Она заботится о нем, с нежностью и терпением. Единственный Нефилим, на моей памяти, кто делал что-то подобное – одна из близняшек, Марна. Но она так относится только к нескольким из Нефов – ее друзьям, никак не к людям.
Я встаю возле опустевшей кухни – все массово передислоцировались в переднюю часть дома, чтобы посмотреть на драку. Когда толпа расходится, я слышу, как Анна шепчет что-то в машине, видимо, себе под нос.
– Я еще не закончила с тобой, Кайден Роу.
Это как тот случай, когда щенок угрожает кобре. По лицу растекается ухмылка, и я быстро стираю ее, после чего произношу в воздух:
– Взаимно.
Спустя две секунды передо мной возникает Рокерша, с упертыми в бедра руками и недовольным видом.
– Эх, – говорю. – Радж таки перебрал?
Она раздраженно щурится.
– Он говорит, что его руки весят тысячу фунтов, и у него не получается их поднять.
В течение двух ударов сердца мы смотрим друг на друга, а затем взрываемся хохотом. Рокерша прикрывает рот рукой, пока не успокаивает свое веселье.
Я накручиваю ее розовые пряди себе на пальцы, и она смотрит на меня с каменным лицом, делая вид, будто сейчас никакого веселья не было. Затем я наклоняюсь и шепчу ей на ушко:
– Ты чертовски сексуально смеешься, Мэнди.
Не уверен, благодаря моим словам или ощущению моего дыхания на коже, она вздрагивает. Просовывает пальцы в шлевки моих черных джинсов и поднимает на меня глаза.
– Так как там тебя зовут? – спрашивает она.
– Кайден Роу.
У нее отвисает челюсть и глаза вылезают из орбит.
– Блин. Bay. Как же я не догадалась, когда Радж говорил про группу. Ты барабанщик. Кай.
Я киваю.
Ее пальцы сжимаются на шлевках, и она тянет меня к себе.
– Репутация тебя опережает.
– Что, правда? И какая же у меня репутация? – я медленно прижимаю ее к тумбе, у всех на виду.
Ее голос становится еще более хриплым.
– Говорят, ты очень, очень плохой мальчик.
Я пожимаю плечами.
– Хороший. Плохой. По ведь это так субъективно? – Я прижимаюсь к ней бедрами, и она прикрывает глаза. Я склоняюсь к ее уху.
– У тебя два варианта. Выбирай. Комната наверху или пустой сарай для лодок.
– Сарай для лодок, – задыхаясь, произносит она.
Я беру ее за руку и больше ничего не говорю, но стоит мне открыть заднюю дверь, ведущую к причалу, как волоски на затылке поднимаются дыбом. Внезапно появляется темный шептун и начинает радостно кружить над любителями вечеринок. На долю секунды я напрягаюсь, радуясь, что Анна уже ушла. Когда демонический дух летит в моем направлении, я одариваю это варварское создание кивком, в надежде, что он улетит, но нет. Он хихикает и, подлетев к Мэнди, яростно шепчет ей на ухо, в то время, как ее ангел-хранитель пытается оттолкнуть его и борется с ним. Она даже не догадывается, что находится под влиянием шептуна, но ее аура темнеет, и я сжимаю ее ладонь. Внутри образовывается дыра, стоит вспомнить, что я с этим злом в одной команде.
Наконец он улетает, и я тащу Мэнди на улицу. Она целенаправленно отворачивается от меня и тянется, чтобы почесать свое запястье. В освещении крыльца я вижу серебристый отблеск шрама на запястье. Следы от порезов.
Долбаные шептуны.
Я не буду спрашивать об этих следах. Да и потом не буду затрагивать эту тему. Но сегодня я постараюсь заставить ее выбросить все из головы, хотя бы на мгновение. А ее дальнейшая жизнь зависит только от нее самой.
Глава 4. Встреча с папочкой
"Ты еще слишком молода для таких игр,
Но тебе пора бы уже начинать, но тебе пора бы уже начинать."
"Я не из тех" ЗОН!З
Анна перевернула весь мой мир вверх тормашками. С момента нашей встречи пролетело много дней, но я как будто потерялся в пространстве, с мыслями о том, что ее история могла оказаться правдой.
Не наивно ли думать, что она не лукавила? Понять не могу, в чем смысл скрывать свое происхождение, может, чтобы заманить меня в ловушку Князей, усомнившихся в моей преданности.
Выбравшись из диапазона слышимости отца, я звоню Блейку, сыну Князя Мелькома, демона Зависти.
– Не слышал о Нефе по имени Анна? Дочери Белиала?
– Что? – спрашивает он. – Это который по части Токсикомании? Мне кажется, у него не было никаких детей.
– Да, – говорю. – Я тоже так думал.
– В чем дело, бро?
Я качаю головой.
– Ни в чем. Береги себя, приятель.
Знаю, что пробудил у него любопытство, но ничего не поделаешь. Я доверяю Блейку, что является редкостью для нашего брата, но нельзя просто взять и рассказать такое по телефону.
Сверху раздастся первый стук. Мои товарищи по группе прибыли для репетиции. Я слышу, как открывается дверь и голоса разносятся по коридорам и лестницам. Звуки шагов, приближающихся к подвалу, где я сижу за установкой, готовый к работе. Готовый очистить разум. Группка девчонок спускается следом за парнями, смеясь и распространяя ароматы духов и лака для волос. Мы с Раджем ударяем кулаками, а Беннет хлопает по моей ладони перед тем, как встать за клавишные. Здесь одними Майклом, Раджем и Беннетом использовано столько средств для волос, что компании, выпускающие их, могли бы просуществовать в бизнесе вечно.
Иногда во время крупных концертов я пользуюсь гарнитурой, но у себя в подвале я вынужден надевать наушники, чтобы избавиться от эха. Надевать их, проверять звук и начинать играть – сущее облегчение.
Мы отрываемся около двух часов. Я чувствую прилив сил и одновременно приятную усталость. Единственное, чего не хватает для полного кайфа – прикосновения нежной кожи к моему телу. Я перехватываю взгляд рыженькой в мини-юбке, с которой познакомился несколько месяцев назад. Секса у нас пока не было, но я планирую исправить сие недоразумение.
Киваю ей. В мгновение ока ее аура становится такой же красной, как моя футболка. Я уже на взводе. Кивком указываю в сторону, и она ухмыляется так, как умеют только горячие девушки. Подходит, встает у меня между ног, сексуально глядя на меня.
– О, так ты все-таки решил обратить на меня внимание? – Она пытается говорить беззаботно, но ее цвета кричат сами за себя, вспыхивая фейерверками.
– Ты о чем, детка? Я целую вечность тебя не видел.
– Да я с тех пор была на куче концертов.
Округлив глаза в мнимом удивлении, тыльной стороной ладони лениво смахиваю кудрявый локон с ее плеча, касаясь обнаженной кожи.
– Тебе стоило заглянуть за кулисы.
– Увидимся, Кай, – кричит Радж. Я киваю головой, прощаясь с ребятами, когда они удаляются с группкой девчонок. Одна цыпочка, подружка рыженькой, остается. Она сидит в безразмерном кресле, печатая в телефоне.
– Меня не пускали! Я все пыталась привлечь твое внимание. И звонила тебе.
– Ах, тупой телефон, – говорю. Я раздвигаю колени и, обхватив за талию, притягиваю к себе. Но пока мы не начали, я сканирую особняк своим слухом. Голоса, которые я улавливаю на улице, заставляют меня застыть.
– …хочешь, пойду с тобой?
– Возможно, будет лучше, если я поговорю с ним наедине.
– Не проблема. Здесь неподалеку инструментальный магазин…
Здесь Анна. Ее привез Джей. Она пришла по мою душу. Почему-то я уверен, что наступил момент откровения, и она наконец проявит свою истинную сущность. Я должен приготовиться, потому что огромная часть меня сильно разочаруется, если она окажется врагом. Лучше быть готовым к худшему.
Я вскакиваю на ноги и отдергиваю руки от рыжеволосой девушки, идя на попятную. В ее глазах читается явный шок. Твою мать. У меня нет времени на разборки с разъяренными девушками.
– Э-э, слушай, извини, но мне надо поработать над теми песнями еще немного, в одиночестве. Я позвоню тебе и мы встретимся как-нибудь в другой раз. Договорились?
– Ты серьезно?
– Я вас провожу, – на меня пялится ее подруга, открыв рот так, что я вижу ее жвачку.
Ага. Я придурок. Пофиг. Им надо свалить. Поскорее.
Рыжая издаст злобный рык и, подхватив вещи, уносится прочь. Ее подруга продолжает пялиться на меня, пока они наконец не уходят.
Я снова включаю гарнитуру и приказываю себе расслабиться. Эта Нефилимка не застанет меня врасплох. Если Князья подумали, что, прислав мелкую смазливую актрисульку, смогут вывести меня из игры, то они ошибались.
Изливаю свои безумные опасения на барабаны, но боковым зрением улавливаю когда она входит в подвал. Анна осторожно закрывает дверь и с трепетом осматривает помещение, после чего переводит взгляд на меня. Пока она наблюдает, облако похоти вокруг нее прямо начинает полыхать красным, и от этого я начинаю играть еще яростнее.
Можете называть меня занудой, но когда вместо ожидаемых потрахушек мне на голову сваливается потенциальный враг – все настроение куда-то скатывается. Особенно, когда этот потенциальный враг как раз в моем вкусе, а я отказываюсь к ней притрагиваться. Еще никогда я не испытывал к кому-то столь неоднозначных чувств. Паранойю, замешательство, и, что бесит сильнее всего, желание выпустить себе кишки.
Но хватит об этом. Пора заканчивать игру. Я делаю финальные удары, после чего поднимаюсь и снимаю наушники.
– Неужели это маленькая сиротка Энни, – говорю я.
На ее лице мелькает обида, и темно-синяя печаль рассекает ее ауру.
Я отмахиваюсь от чувства вины. Заставляю себя попить и решаю подозвать ее к себе. Перейти на следующий уровень.
Вынимаю свой нож. Раскладываю его. Кручу. И в то же время наблюдаю за ее смятением и страхом. Хочу, чтобы она заговорила, но она молчит. Так что, я подхожу ближе. Встаю вплотную. Заключаю ее в ловушку между собой и стеной.
Ее чувства становятся неоднозначными – разрываются между похотью и страхом. Я крепко держу нож, так, чтобы она видела его. Занимаю устойчивую позицию и готовлюсь к бою, ожидая, что она в любой момент покажет парочку ниндзя-приемчиков, но нет. Она просто прислоняется к стене.
– Что тебе нужно? – спрашиваю.
– Я просто хочу поговорить. Необязательно пытаться меня запугать.
Ее голос дрожит. Темнота страха отступает под приливом красного, стоит мне задеть ее бедром.
– Когда ты так чертовски заведена, едва ли думаешь о страхе.
Ее похоть прорезается черным. Я выбесил ее. Какой я молодец. Может, если ее достаточно сильно разозлить, она, наконец, выложит чего хочет.
– А теперь мы злимся… и немного смущены.
– Теперь я знаю кто мы такие, – говорит она со срывающимся дыханием. Ее слова пронзают мое холодное сердце. Кто мы такие… возможно ли, чтобы она действительно этого не знала? Очевидно, она понимала, что отличается от других, но могла ли оставаться в неведении о том, что является дочерью демона? Возможно, но маловероятно. Это должно быть чертовой ложью.
– Мои поздравления, – я подумываю поцеловать ее, просто чтобы узнать, как она на это отреагирует. Просто чтобы ощутить, насколько мягкие у нее губы.
Только подумав об этом, я отталкиваюсь от стены, ругая себя, и резким броском отправляю небольшой кинжал лететь в доску для дартса. В яблочко.
Я плавно двигаюсь к дивану и оборачиваюсь, не желая надолго поворачиваться к ней спиной. Сажусь и жду, когда она объяснит зачем пришла, но она так и продолжает растерянно стоять. Над моим разумом сгущаются тяжелые тучи сомнений. Она здесь, чтобы поговорить о том, кто мы такие? Если раньше ей ничего не было известно, то где она смогла это выяснить? Я хочу спросить, но что если это всего лишь трюк? Я не хочу попадать в ловушку.
Внутри вдруг кольнуло – я слышу доносящиеся с улицы звуки, но к этому моменту все уже должны были разъехаться. Прислушиваюсь к дому и подъездной дорожке.
Тихое урчание мотора.
Бархатный голос моего отца; он разговаривает по мобильному телефону и, посмеиваясь, пудрит кому-то мозги.
Из всех самых хреновых моментов…
Я смотрю на Анну, но она, походу, не прислушивается. Знает, что он идет? Это ловушка? Я жду самодовольного выражения на ее лице, когда спадет маска, но она все та же Анна, только окруженная облаком обиды.
Меня вдруг пронзает понимание и охватывает странное чувство, желание покровительствовать этой загадочной девушке-Нефилиму. Да, я сомневался, работает ли она на моего отца или других Князей, но в этот момент срабатывает какое-то шестое чувство.
Вряд ли. В глубине души, я понимаю, что она честна. Назовите меня полным дураком, но мысль оставить эту девушку в одной комнате с отцом равносильна тому, чтобы собственными руками запихнуть курочку в пасть волку.
Необходимо спрятать ее.
Отец прощается по телефону, а водитель выходит, чтобы открыть ему дверь. Вполне вероятно, что он уже услышал нас, но если разговаривал по телефону – не должен был. Если я попытаюсь вывести Анну через черный ход, он услышит наши шаги и заинтересуется, почему я его избегаю. У меня есть около минуты, чтобы убедить его, будто я просто занят привычной работой.
Я подрываюсь с дивана и бросаюсь к Анне, хватаю ее за плечи и прижимаюсь губами к уху. И шепчу как можно тише:
– Мой отец здесь.
Она застывает. Да, ей известно, кто мы, а значит и то, что мой отец – демон. Бойся, Анна.
Я подталкиваю ее и опускаю на диван. Спасибо, Боже, за пуговицы.
Я одним рывком распахиваю ее блузку – необходимо, чтобы эта сцена выглядела естественной. Она шокированно втягивает воздух, и я прижимаю палец к ее губам. Ее аура превращается в водоворот серых тонов, страха и смущения. Сейчас не время для скромности. Нельзя, чтобы в такой момент она показывала свой ужас. Так что я бросаю ей плед и стаскиваю через голову свою футболку. Я показываю на ее рубашку и она, поерзав, снимает ее.
Боже, как она сексуальна. Даже в таком невинном белом атласном лифчике. Остается только надеяться, что я не полный идиот, и она не воткнет кинжал мне в спину. Я опускаюсь на нее и пробую на вкус кожу у основания шеи. Двигаюсь выше по изгибу шеи и плечу и издаю тихий стон. Мы соприкасаемся кожей, и она страстно извивается подо мной, сминая ладонями близлежащие подушки.
Мне вдруг хочется сорвать с нее всю оставшуюся одежду.
Звуки шагов отца, спускающегося по лестнице, стирают из моего разума эту мысль. Он уже знает, что я с девушкой, но совершенно не знаком с понятием приватности.
Когда открывается дверь, Анна вздрагивает и взвизгивает. Я поворачиваю голову в сторону двери, от которой хищно движется отец, пытаясь рассмотреть Анну. Проклятье. Я не смогу продолжать ее прикрывать, не выдав себя.
– Мои извинения, сын. Я не знал, что у тебя компания, – он продолжает двигаться, глядя на нее.
Не успеваю я и слова сказать, как он отбрасывает всю вежливость и его глаза вспыхивают красным. Я смотрю на Анну, которая по глупости позволила одеялу сползти достаточно, чтобы отец увидел ее знак. Они определенно не знакомы.
– Не думал, что у тебя есть желание развлекать девчонок-Нефилимов? – скрежещет он.
Нехорошо. Ни черта нехорошо. Нефам можно работать вместе, но нельзя развлекаться. Особенно тет-а-тет.
– Обычно нет, – я поднимаюсь и отхожу подальше, будто приходя в себя. – Она застала меня, когда я скучал в одиночестве после репетиции.
Отец втягивает воздух, принюхиваясь.
– Поднимайтесь к чаю. Оба, – он уходит, а я сжимаю руки в кулаки. Закрываю глаза. Хочется что-нибудь пнуть.
Анна – моя проблема. Моя загадка. И я ни с кем не хочу ею делиться, а уж тем более не с этим волком. Теперь мне очевидно, что они не заодно. Побледнев, Анна прижимает плед к груди. Мне одновременно жаль ее и хочется наорать. Глупая, глупая девчонка, не надо было сюда приезжать.
Она тянется за блузкой и пытается одеться, но на кофточке не хватает пуговиц, после того как я превратился в Невероятного Халка. Я протягиваю свою красную футболку и Анна надевает ее.
Еще никогда девушки не носили моей одежды, это просто воплощение сексуальности. Я представляю, как она надевает ее на утро после ночного секс-марафона.
Мотаю головой. Что это со мной? Отец ждет.
Я веду ее вверх по лестнице, вывожу в гостиную и прислоняюсь к стене, готовясь беспомощно наблюдать за тем, как волк нападет на олененка.
Она держится абсолютно невинно, пока отец расспрашивает ее. Я слушаю и узнаю все то, что так страшился спросить, правда, по-прежнему не уверен, как она нашла информацию. Анна понятия не имела о своем отце-демоне Белиале и роде его деятельности. Вероятнее всего, Белиал и сам не подозревает о ее существовании. Мы совершенно случайно встретились на концерте, и она только узнала о своем происхождении. У меня закружилась голова от мыслей, когда отец произнес следующие слова:
– … от тебя разит невинностью. Да, все верно. Я чувствую ее – твою девственность.
Я чуть не свалился от удивления, а отец рассмеялся над выражением ужаса на лице Анны. Да быть не может, что она чиста. Не. Может. Быть.
Отец в изумлении хлопает себя по колену.
– Шестнадцатилетняя девственница-Неф! Как можно оказывать дурное влияние на людей, если сама не ведешь себя соответствующе?
Анна не отвечает, но ее взгляд нервно бегает из стороны в сторону. Я никак не приду в себя после такого откровения. Отец сообщает ей, что она дочь Князя Токсикомании, а я так сокрушен, так ошеломлен ее невинностью, что кровь приливает к ушам, и я едва могу сосредоточиться.
Она никогда не планировала убивать меня или испытывать на верность. Боже мой, ее действительно накачал наркотой тот человеческий мальчишка! И, наверняка, она сказала правду о том, что никогда не целовалась. Как такое возможно? Как же мне повезло наткнуться на нее. Знай я об этом, предупредил бы ее держаться как можно дальше от моего отца и остальных Князей, но я был так поглощен своими параноидальными предположениями. Черт, серьезно, каковы были шансы?
О, фантастика. Отец вытаскивает сумку с рекреационными наркотиками (*Рекреационное использование наркотиков – представляет собой периодическое, не регулярное или эпизодическое употребление психоактивных веществ, не связанное с медицинскими показаниями, для получения УДОВОЛЬСТВИЯ или иных целей), и Анну трясет, и у нее чуть ли не слюнки текут, глядя на все это. Я хочу предупредить отца, что Анна и наркотики не лучшая комбинация, но закрываю рот на замок.
Я не могу себе позволить переживать за нее. Отец уже знает о ней, так что отныне это не моя проблема. Слишком поздно для всех "надо было". Анне придется работать, как и всем нам. Ее участь – распространять наркотики и алкоголь. Как Нефилиму, ей необходимо стать для общества "плохой девочкой", во всех смыслах, но уметь понимать, когда надо становиться послушной, чтобы избежать неприятностей. Ее способность соблазнять других приправят смесью из сверхчувствительности, резистентности к психотропным веществам и индивидуальности, что окружит ее грех флером веселости и безобидности. Нефы рано познают, что секс, наркотики и алкоголь идут рука об руку. Этого ожидают Князья, поэтому Анна не сможет сохранить девственность. Она обучится и с ней все будет в порядке. Она вырастет и начнет наслаждаться этим.
Меня это не будет беспокоить.
В голове проясняется, когда отец произносит мое имя. Он продолжает беседовать с Анной.
– Кайден позаботится о тебе. Он в два счета тебя всему обучит, по высшему разряду. Только не слишком затягивайте. Научишься всему необходимому и приступай к работе. – Он поворачивается ко мне, и я выпрямляюсь. – Я ожидаю компанию этим вечером, и ты присоединишься к нам. Марисса приведет одну из своих племянниц.
К горлу подступает желчь.
– Да, ОТЕЦ.
Анна смотрит на меня с любопытством, и мне приходится отвести взгляд.
В мыслях царит ураган, когда я возвращаюсь домой, после того, как отвез Анну. Столько всего случилось за какие-то несколько часов. Поверить не могу, все эти годы она жила с приемной матерью, горячо любящей ее женщиной по имени Патти – даже я сразу проникся теплыми чувствами к этой женщине. И поверить не могу, что согласился. Я явно спятил, но это будет так захватывающе увлекательно.
Ее слова крутятся у меня в голове, когда я вхожу в двери своего дома.
«Что случится, если я не буду, ну, знаешь, делать все те вещи, о которых говорил твой отец? Потому что я не собираюсь…» «Я хочу подождать до свадьбы…» «Моя мама была ангелом… Ангелом-хранителем…» «Каково это, быть Нефилимом?»
Девчонка – наполовину ангел, наполовину демон. Аномалия. Я рассмеялся и сказал, что она ходячее противоречие, но по правде меня это заворожило. Я все думаю, каково это быть и тем, и другим. Просто неслыханно. А расти и воспитываться человеком… вау.
И хоть это все очень увлекательно, но ей пора кончать упрямиться. Теперь, когда отцу о ней известно, она стала собственностью Князей – по крайней мере, ее тело. И они ожидают, что ее тело будет использоваться для определенных целей. Завтра утром я встану засветло и начну обучать ее премудростям Нефов…
Размышления обрываются, стоит мне войти в гостиную. Я замираю как вкопанный, в шоке, как я мог забыть. Отец стоит возле кожаного дивана, на котором сидит Марисса рядом с маленькой девочкой. Девочкой, которой я так боялся.
Чеееееееееерт.
Нет, нет, нет. Мне хочется кричать и материться. Не может быть.
Она такая же маленькая, как на фотографии.
– Подойди, Кайден, – говорит отец.
Я подчиняюсь и вижу, как Марисса кладет ладонь на ногу девочки, когда та всхлипывает. Я не в состоянии посмотреть в глаза этому ребенку.
– Кайден, это новообретенная племянница Мариссы, Виктория. Мы надеялись, что ты поможешь ей облегчить процесс адаптации к новой жизни, – он говорит это так обыденно. Я тысячи раз слышал эти слова. И пускай я никогда не любил этот аспект моей "работы", так тошно мне еще не было.
Я хватаюсь за голову в попытке совладать с собой.
– Она не говорит по-английски, – говорит Марисса. – Но некоторые вещи являются универсальными для всех языков, ведь так? – Они с отцом обмениваются улыбками. – И, безусловно, она должна остаться девственницей.
Я позволяю себе бросить взгляд на девочку, чьи глаза покраснели. Ее светлые волосы убраны в свободные косички. Ее ноги болтаются, обутые в туфли в стиле Мэри Джейн (*Mary Jane Shoes это модель туфель с ремешком на подъеме и чаще всего с закругленным носком), даже не достают до пола. Я отступаю на шаг, в результате чего глаза отца сверкают, подобно сигналам светофора. Марисса и девочка не получают возможности увидеть, как краснеют его глаза, чему я сильно завидую.
– Что-то не так? – спрашивает он, стиснув зубы.
Следовало бы ответить "нет, сэр". Я могу попробовать заставить себя. Могу попытаться думать о ком-то другом. Перед глазами появляется лицо Анны. Если бы она это увидела, зарыдала бы. Я снова смотрю на ножки маленькой девочки. Черт возьми, я просто не смогу.
– Кайден, – шепчет отец, и одно это слово буквально пропитано предупреждением.
– Я выполню любое твое указание, отец, все, что смогу физически. Ты же знаешь это. Но я не могу заставить свое тело отреагировать на ребенка. Это просто… не мое. – Я снова хватаюсь за голову, в то время как он пристально смотрит на меня. Раньше я не смел перечить ему.
– Принести виагру? – спрашивает он. Я чуть не фыркаю. О да, именно то, что мне нужно. Синтетическая похоть. Марисса весело хихикает над его жестокой насмешкой.
– Только не ее, – шепчу я.
– Совесть не позволяет? – он подступает ко мне, с пылающим в глазах огнем. – Ты считаешь, что клиенты, которым Марисса предоставляет свои высококлассные услуги, ниже тебя?
– Конечно нет, – вру я.
– Или ты из числа тех ханжей, которые считают, что только их извращения и никакие другие вписываются в рамки допустимого? – Он прямо перед моим лицом, мое сердце начинает колотиться.
– Нет, сэр. Похоть не имеет исключений.
– Тогда в чем дело? – кричит он, его губы кривятся от отвращения.
Марисса ухмыляется, а девочка по имени Виктория начинает плакать. Марисса вынимает гребаную конфетку из сумочки и вручает ее ребенку, воркуя:
– Держи, держи.
Отец продолжает свою тираду.
– Разве не ты толковал мне, что можешь испытывать вожделение ко всем?
Дерьмо. Не стоило ему такого говорить.
– Не ко всем, сэр. Только к тем, кто вожделеет меня.
Да, малоприятный факт обо мне. Ко всем, и говоря это, я подразумеваю тех, чья аура вспыхивает на меня красным… Я найду, за что зацепиться моей фантазии. Сексуальные лодыжки, пухлые губы, блестящие волосы – что угодно. Это как оправдание тому, что мое тело запрограммировано на выполнение работы. Но это дитя только через несколько лет узнает, что такое похоть.
Отец выдыхает через нос, его ноздри раздуваются. Вот и все. Сейчас он поставит ультиматум. Немедленно отвести эту девочку в мою комнату или копать себе яму где-нибудь в лесочке. Поверить не могу, что дошло до такого.
Марисса поднимается на ноги и, неторопливо подойдя к отцу, опускает ладонь ему на плечо.
– Дорогой, оставь его, – она вклинивается между нами, задом прижавшись к отцу, а тяжелыми грудями ко мне. Отец рычит и обхватывает ее за бедра, в то время как она проводит руками по моим плечам и ниже. Ее аура становится красной, когда она пожирает меня глазами. Я смотрю на ее кроваво-красные губы и подведенные черным глаза и мое тупое тело начинает реагировать.
Марисса смеется и трется об меня.
– Что поделаешь, если он предпочитает женщин постарше.
Ненавижу ее.
– Я сам обучу девчонку, милая, – произносит отец ей на ухо.
Ненавижу его.
Отец дважды щелкает пальцами и кричит:
– Рауль! – В мгновение ока в дверях появляется водитель. – Подготовь машину для Мариссы.
– Да, сэр. – Мужчина склоняет голову и спешит прочь.
Отец сверлит меня взглядом, а потом взмахом руки приказывает убраться с его глаз. Разворачиваясь, чтобы уйти, я вижу девочку с конфетой за щекой и грустными глазами.
Ненавижу свою жизнь.
Глава 5. Путешествие с монашкой
"Давай дадим волю чувствам…
Потому что ты и я, мы были рождены, чтобы умереть."
"Вorn to Die" Lana Del Rey
После вчерашних событий неплохо бы сосредоточиться на собственной безопасности. Почем же я занимаюсь – потакаю девушке, которая наотрез отказывается делать то, что лучше для нее. Везу ее через всю страну, чтобы она встретилась со своим отцом-демоном.
Мда, в этом соглашении напрочь отсутствует рациональное зерно, или я ошибаюсь?
Патти, которой, казалось, сама мысль о встрече Анны с Белиалом была ненавистна, все же думает, что он сможет каким-то образом помочь и защитить Анну. Когда Патти удочеряла Анну, было сказано, что когда Анна станет старше, ей необходимо будет вернуться, чтобы поговорить с сестрой Рут и отыскать Белиала. По это явно не вся история, и я не могу просто взять и уйти, не разузнав всего до конца. Плюс ко всему, я ощущаю чуждое мне чувство долга перед ней. Я мог бы предложить перелет на самолете – деньги у меня, конечно же, были – но путешествие на машине даст мне больше времени, чтобы понять ее. Наедине.
Я добавляю звук на стерео, но мои мысли громче.
