Текст книги "Сладкое искушение (ЛП)"
Автор книги: Венди Хиггинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Annotation
Чувственная и головокружительная, эта бонусная книга к нашумевшей серии «Сладкое зло» от лучшего автора по версии Нью-Йорк Тайме – Венди Хиггинс, повествование в которой ведется от лица безудержно сексуального и загадочного Кайдена Роу, позволяет читателю встретиться лицом к лицу с его личными демонами, рассказывает о страстном влечении к Анне и, что важнее всего, истинных эмоциях, овладевающих им.
СЛАДКОЕ ИСКУШЕНИЕ
Пролог
ЧАСТЬ I. Сладкое зло
Глава 1. Ранее
Глава 2. Загадочная девушка
Глава 3. Окончательно сбит с толку
Глава 4. Встреча с папочкой
Глава 5. Путешествие с монашкой
Глава 6. Груши и апельсины
Глава 7. По рукам
Глава 8. Новая зависимость
Глава 9. Впервые
Глава 10. Билет в один конец
Глава 11. Поговорим о работе?
Глава 12. Треугольник
Глава 13. Хорошая ведьма, плохой примат
Глава 14. Экзамен для Анны
Глава 15. Первый день нового года в Большом Яблоке
Глава 16. Открытка
ЧАСТЬ II. Сладкий риск
Глава 17. Лос-Анджелес
Глава 18. Вечеринка с Фарзуфом
Глава 19. Зимние холода
Глава 20. Ярость
Глава 21. Воссоединение
Глава 22. На собственной шкуре
Глава 23. Живой
Глава 24. Позволь поцеловать тебя
Глава 25. Спасение Зи
Глава 26. Вода и Гнев
Глава 27. Никаких прощаний
ЧАСТЬ III. Сладкая расплата
Глава 28. Самая важная работа
Глава 29. Не так
Глава 30. Блейк и близняшки
Глава 31. До самой смерти
Глава 32. Ура
Глава 33. Благословение с небес
Глава 34. Нежданчик
Глава 35. Ограниченность мыслей
Глава 36. Душевный разговор
Глава 37. Готов или нет
Глава 38. Порок Анны
Глава 39. Время пришло
Глава 40. Хорошо
СЛАДКОЕ ИСКУШЕНИЕ
Венди Хиггинс
Кайден Pоy был из числа плохих мальчиков и никогда ничего не просил – ни денег, ни популярности, ни музыкальных талантов… ни горячих девушек, но соблазнение – часть его нефилимских обязанностей, навязанных демонами-Князьями. Как сын Князя Похоти, Кайден пошел по стопам отца, становясь мастером страсти, манипулятором химии чувств. И неподчинение отцу приравнивалось к смерти. К счастью для Кайдена, в своем деле он был хорош. И ему это нравилось.
Пока он не встретил Анну Уитт – милую, умную, смелую и непостижимо хорошую девушку – единственную, которая, кажется, равнодушна к его чарам. Дочь ангела-хранителя и падшего, она обладает какой-то властью над ним, заставляя желать от жизни большего, чем он заслуживает.
Решившись спасти всех Нефов от их мрачной участи под гнетом грехов, Анна и Кайден объединяют усилия для борьбы с разрушительным влиянием демонов. Ведомый ее любовью, Кайден вынужден пройти самое тяжелое испытание из всех – битву за собственное сердце.
Чувственная и головокружительная, эта бонусная книга к нашумевшей серии «Сладкое зло» от лучшего автора по версии Нью-Йорк Таймс – Венди Хиггинс, повествование в которой ведется от лица безудержно сексуального и загадочного Кайдена Роу, позволяет читателю встретиться лицом к лицу с его личными демонами, рассказывает о страстном влечении к Анне и, что важнее всего, истинных эмоциях, овладевающих им.
Пролог
"Я хочу ненавидеть каждую частичку тебя во мне…
Ты говоришь, что я избранный, но мой дар – моё проклятье."
"Bite My Tongue" You Me At Six
– Присядь, сын.
Юный Кайден выполнил указание отца, послушно сев в огромных размеров кожаное кресло, находящееся в их лондонском доме. Желудок Кая сжался от волнения. Он редко удостаивался абсолютного внимания отца, потому чувствовал себя уязвимым и беззащитным под его тяжелым взглядом. Кайден наслаждался вниманием Фарзуфа и на какое-то мгновение позволил себе представить, что эта встреча означала нечто большее, чем просто "бизнес" – он представил, что улыбку отца породило беспокойство о нем, а не ликование перед очередным злым умыслом. Мальчику хотелось выстукивать ритм у себя на ноге, но его отец не выносил никакой суетливости, и ему пришлось сидеть неподвижно.
Фарзуф оглядел своего маленького сына, чьи волосы были длиннее, чем у других школьников и завивались буйными кудрями у кончиков. Одет Кай был в те же белую рубашку и темно-синие брюки, что и его сверстники, но выделялся среди них своим музыкальным талантом и манерой держаться. То, как он говорил, уверенно и искушающе, и его неспешная походка – все было результатом подготовки и шлифовки от красивого мужчины, сидящего напротив.
– Тебе уже одиннадцать. Пора приступать к твоему обучению.
Кайден кивнул. Он знал, что этот день настанет. В прошлом году его подруги, близняшки Марна и Джинджер, столкнулись со своим обучением, и его напугали горечь, настигнувшая Джинджер, и печаль, накрывшая Марну. Они перестали быть беззаботными детьми, изменились даже выражения их глаз: в них появились расчетливость и пытливость.
– Ты сын Похоти.
– Да, отец. – Кая уже некоторое время заставляли наблюдать за работой отца. Ему начали давать фильмы и журналы для ознакомления задолго до того, как он начал что-то понимать.
– А теперь назови мне грехи, с которыми имеют дело Князья и Нефилимы.
Кайден смахнул волосы с глаз и дрожащим голосом перечислил семь смертных грехов:
– Похоть, жадность, праздность и алчность, убийство, гордыня, гнев и зависть. Также мы поощряем ненависть, злоупотребление алкоголем и наркотиками, ложь, воровство и измены. – Он опустил руки себе на колени.
– Не сиди так, – огрызнулся его отец. – Выглядишь слишком правильным. Положи руки на подлокотники кресла, это место твое по праву.
Кайден тут же подчинился.
– Как думаешь, почему эти грехи называются "смертными"?
Разумеется, кроме очевидного – убийства.
Кайден напряженно сглотнул. Он не знал что ответить и боялся, что его накажут, как было в тот раз, когда уволили его любимую няню, и отец нашел его плачущим.
Фарзуф наклонился, упершись локтями в колени и сцепив пальцы.
– Послушай внимательно, Кайден. Потому что это самый важный урок из всех. Такова наша цель – цель всех демонов и Нефилимов. Грехи называют смертными, потому что они медленно убивают души, – его голубые глаза неистово заблестели, когда он продолжил. – С течением времени, такие простые вещи как секс и воровство в магазине могут стать навязчивой идеей. Людям нужно больше. Они глупые существа, Кайден. Им всегда всего недостаточно. Больше острых ощущений, больше внимания. Они эгоистичные создания. Всегда недовольные. И наша работа – помогать им продвигаться по пути саморазрушения. Ты понимаешь?
Кайден кивнул. Презрение к людям взращивалось в нем с пеленок.
– Создатель избрал им свободную жизнь здесь, на земле, пока ангелы, подобные нам, были наказаны всего лишь за желание чего-то большего, – глаза отца полыхнули красным. – Он избрал их – эту неблагодарную расу – чтобы выставлять напоказ Его благодетель, в то время как нас бросили гнить в аду. По мы нашли способ наказать Его. – Фарзуф злобно усмехнулся. – Каждый день мы обращаем Его излюбленных землян против Него же. Мы вынуждаем их сосредоточиться на своих телах и потребностях, желаниях и стремлениях. Мы даем им нечто осязаемое, за что можно ухватиться, но лишь на краткий миг. Потому что грехи – мимолетное удовольствие.
Кайден кивнул, пребывая в шоке от того, что люди так глупы. Так слепы.
– Они заслуживают этого, раз настолько глупы, – произнес Кайден, на что его отец гордо рассмеялся.
– Действительно, сын. Они заслуживают каждый миг боли, которую получают. Создатель напоминает им об осторожности – Он дразнит желаемым у них перед носом, но не позволяет им этим завладеть. Но мы здесь, чтобы дать понять людям, что они могут брать то, что захотят. И когда они имеют наглость рыдать над последствиями, дуться и проклинать мир – мы ликуем. Потому что Создателю больно.
– Почему? – выдохнул Кайден. – Если они так ужасны, почему Ему так больно?
Глаза Фарзуфа сузились от ухмылки.
– Потому что Он любит их. Потому что Он обещал им свободу, что значит, что Он не будет вмешиваться в их идиотские решения. Это жалко, – Фарзуф хмыкнул. – Он сам загнал себя в угол и может только наблюдать, как Его же творения сами себя разрушают… не без нашей помощи. И никогда не забывай – он ненавидит нас так же сильно, как и любит их. Никогда. Не забывай. Его недостойные люди рождаются с шансом попасть на небеса. Ты же родился без этого шанса.
Кайден сильнее сжал подлокотники в попытках унять дрожь. Он ненавидел, когда его отец говорил об аде – мрачном месте, далеком от радости – месте, в котором ему суждено оказаться после смерти.
Послышался стук в дверь и Фарзуф улыбнулся.
– Теперь ты понимаешь, для чего нужна наша работа. Настало время узнать, как ее выполнять. Паши помощники уже пришли. Ты готов, Кайден?
Юный Неф не мог вымолвить ни слова, ему удалось лишь кивнуть. Последний год он провел, морально готовясь к этому, и теперь хотел, чтобы отец им гордился.
– Очень хорошо, – произнес его отец. – Тебе понравится твоя работа, сын. Замечу, она лучшая из многих. – Он наклонился и ухмыльнулся Кайдену. – У тебя есть все задатки превосходного Нефа. Ты станешь мощным оружием. Поставишь людей на колени из-за жажды обладать тобой, и остаток своей жизни они проведут в отчаянном желании еще одного твоего прикосновения, в поисках мужчины, подобного тебе. Но существует только один Кайден Роу, эфемерный, словно дым, просачивающийся сквозь пальцы. Они не смогут удержать тебя, потому что нет никого похожего на тебя в этом мире.
Сердце Кайдена глухо застучало от слов отца. Затем он услышал шаги нескольких пар ног, доносящихся из коридора в направлении гостиной – в его направлении. Он крепче ухватился за подлокотники и придал лицу скучающее выражение, чтобы скрыть страх и волнение, вырывающиеся из него, подобно неразборчивому тексту песни. В его жизни не было места вине или морали. Он был рожден для этого. Он был полон решимости принять свою судьбу и наконец заработать одобрение отца, несмотря на горечь, подступающую к его горлу.
Фарзуф откинулся на спинку кресла, положив ногу на ногу и мрачно глядя на Кайдена. Послышался стук в дверь гостиной, и губы его отца изогнулись в лукавой улыбке.
– Ну а сейчас, приступим к веселью.
ЧАСТЬ I. Сладкое зло
"Сломи меня" Кайден Роу
Нашел тебя и вижу – зацепил,
Не отрицай, дурман тебя пьянит.
Сопротивленье страстью я сломил,
Об этом жаркий взгляд твой говорит.
И тело, и душа твои кричат
Будь осторожнее, БЕГИ, опасно здесь.
Хоть понимаешь, что-то тут не так,
Но все ж как пчелка на цветок готова сесть.
И разум, и душа твои кричат
Опасность так близка, вопит инстинкт,
Но тело против, с ним не совладать,
Потребностей его не утолив.
ПРИПЕВ:
Ты взглядом только помани,
К себе руками притяни,
Бедра движеньями плени.
Малыш, давай, меня сломи.
Да, будет больно, очень жаль,
Но не сейчас, ты это знай.
Да, я скажу тебе прощай
Ну а пока меня терзай.
Крик разума с душой
Остался не услышан,
И тело выгибается дугой,
Становится твой голос выше.
Ты ощущаешь жизни кайф
Сладость и соль, полнейший драйв
Вот, с губ срывается мольба,
По ней рождается тоска
И ты, и я – обречены,
Уж раны нам нанесены.
Я ухожу, малыш, прости.
Прекрасным ветреным рассветом меня не изменить, увы.
Глава 1. Ранее
"Как большой и злой волк, я родился, чтобы быть плохим до мозга костей.
Если ты влюбишься в меня, я разорву тебя на части."
"Разобью тебе сердце" Taio Cruz
"Я никогда не влюблюсь, но если что, меня не сложно остановить…
Мое сердце не разобьется, Я здесь только чтобы поразвлечься."
"Секс без обязательств" My Darkest Days
Из участников группы последним на вечеринку после концерта прихожу я. И ощущаю на себе взгляды, даже не успев увидеть вспышки оранжевых и красных аур, и возбужденные шепотки: «О Господи, это же Кайден Роу», подхваченные волнами громкой музыки. Ангелы-хранители настороженно воспаряют над своими подопечными при виде меня.
Я неторопливо иду и занимаю место позади нашего солиста, Майкла, который устраивает настоящее шоу из своего появления, вскидывая руки в воздух и словно говоря: "Вы все мои!" все радуются. Кажется, никто даже не думает, что он нахальный ублюдок.
Уже март, я в Америке меньше года, но со времен моего проживания в Лондоне мало что изменилось. Моя жизнь – по-прежнему сплошная череда барабанов, секса и пищи. Идеальный Кайфест.
Пальцы в карманах черных джинсов, и один глаз прикрывают волосы, но каштановые пряди не заслоняют мне обзор. Быстрым взглядом я сканирую комнату и замечаю трех девушек с концерта с раскаленными докрасна аурами и приклеенными ко мне глазами. Спустя полминуты я понимаю все мне необходимое по их аурам, языку тела и тихим переговорам, которые четко улавливаю, благодаря своим нефилимским чувствам.
– … я уже вся…
– … слышала, он офигенный…
– … скорее всего козел. Он слишком горячий…
Последняя говорившая выглядит гораздо невиннее других, ее я и выбираю. Симпатичная брюнетка. Я киваю ей. Когда она, глядя на меня, заливается румянцем, я отвожу взгляд. Потом разворачиваюсь и вместе со своими друзьями иду на кухню за выпивкой.
Наживка заброшена. Она клюнет.
Па кухне девушка с короткими светлыми волосами смеется над словами какого-то парнишки. Он милый, представитель типа весельчаков, на нем безразмерная футболка. Стоило мне войти, как ее внимание переключилось на меня, и ее радостная желтая аура покрылась дымкой изумления, всполохами оранжевого восхищения, а затем полыхнула красным. Парень попытался вернуть ее внимание, но был отправлен во френдзону. Бедняжка. Мне на самом деле жаль тех, кому приходится настолько выкладываться. Если бы они только не прятали свои сексуальные сущности.
Любой парень, якобы не думающий о сексе круглыми сутками, – лжец. Или же он пытается приблизить себя к лику святых, а это уже идиотизм.
Уж поверьте.
Когда блондиночка поворачивается взять свой напиток, она бросает мне трепетный взгляд, а, казалось бы, милый паренек глазами пожирает ее зад, чего и следовало ожидать, и его аура набухает до состояния красной грязи. Когда она поворачивается обратно к нему, выражение его лица быстренько сменяется смущенной улыбкой.
Мне известны все трюки. С рафинированными и скромницами возиться нет смысла. Большинство таких пташек не стоит затраченных усилий – правда мне, чтобы их завоевать, приходится надевать лишь маску умного и хорошего парня. Я готов играть любую роль, чтобы войти в их зону комфорта – обычно пересечение этого рубежа приводит их к наготе. А нагота – это уже моя стихия. К ней я и веду.
Моей руки касается что-то мягкое, и, посмотрев вниз, я вижу брюнетку из соседней комнаты, специально опирающуюся на меня, пока она тянется за выпивкой. Наши взгляды встречаются, и я улыбаюсь ей. Она заправляет волосы за ухо и опускает глаза, после чего снова поднимает их на меня.
– Извини, – говорит она. – Я просто… – Она показывает на напитки, стоящие по другую от меня сторону.
– Могу я чем-то помочь? – спрашиваю я.
Какое-то мгновение она пристально смотрит, как если бы не ожидала услышать мой голос и акцент. Толпа сталкивает нас вместе, и ее грудь прижимается к верху моего живота. Ее обволакивает облако красного, и я приоткрываю свои чувства, чтобы ощутить прекрасный аромат ее феромонов.
Вот так. Этого будет достаточно. Я готов трахнуть ее. К счастью, я профи по этой части. Заполучить кого-то в свою постель – это искусство.
Как танец. Здесь важно не оступиться.
Не спрашивая, я беру у нее из руки стакан и поворачиваюсь освежить напиток. Несколько мгновений, и я протягиваю ей полный стакан, звякнув льдом.
– Надеюсь, ром и кола подойдут? – Мне уже известен ответ, поскольку я распознал состав ее напитка с помощью своих сверхчувств.
Ее глаза расширяются.
– Это именно то, что я пью! – Ее улыбка ослепительна, словно это знак, что я ее суженый.
– Великолепно. В таком случае, как тебя зовут?
– Британи. А ты Кейден, правильно?
Я улыбаюсь. Кажется, никто не может выговорить или произнести мое имя. К этому я привык.
– Почти, милая. Кайден.
– О, прости, – она пытается произнести мое имя правильно: – Кайден.
– В твоих устах оно звучит очаровательно, – придерживая ее за локоть, я легонько направляю девушку в сторону от заполненной людьми кухни.
– Ты была на шоу? – Была. Я видел ее.
– Да. О боже мой, оно было превосходным. Вы, парни, зажгли.
– Спасибо. Не возражаешь, если мы выйдем на задний двор? Здесь сложно тебя услышать, – я уже открываю заднюю дверь, и она охотно выходит. Ее аура выталкивается наружу, когда я касаюсь ее талии, направляя в сторону от кучки курильщиков. Мы находим деревянные садовые качели и садимся на них. Здесь темно, а свет с заднего крыльца приглушен.
Мы раскачиваемся вперед и назад. Мне нужно расслабить Британи, в ее ауре заметна нервозность.
– Ты учишься в колледже? – задаю я вопрос, хотя меня это не волнует.
– Да. Я на первом курсе в Технологическом Университете Джорджии. А ты?
Я качаю головой.
– Для меня не существует подходящего колледжа. – Я предпочитаю оставаться вечным выпускником, но ее это нисколько не должно касаться.
– Не хочу показаться грубой, но ты лучше, чем я думала, – говорит она. – Большинство привлекательных парней…
– Придурки? – добавляю я.
Она кивает и делает еще глоток. Ее аура подернута серым оттенком нервозности, когда она спрашивает:
– У тебя… кхм… есть девушка?
Бинго!
– Нет, – с грустью произношу я. – Я не из тех, кто готов к постоянным отношениям.
Это не должно ее радовать, но радует. Я вижу, как она прикусывает губу, чтобы скрыть улыбку. В ее ауре заметно возбуждение.
– Думаю, что все рано или поздно готовы к постоянным отношениям, просто нужно найти подходящего человека.
Обожаю безудержных романтиков.
– Я никогда не остепенюсь, Британи. – Это правда, но я произношу ее как мантру неудачника.
– Никогда не знаешь наверняка, – шепчет она, наклоняясь ко мне.
Она хочет быть той, с кем я остепенюсь. Они все этого хотят. Я был с ней честен, как и со всеми ними. Не моя вина, что ей нравится обманывать саму себя.
Я наклоняю голову, наблюдая мерцание ночных звезд в ее глазах.
– Чего ты хочешь от жизни, Кайден? – спрашивает она.
Я хочу оставаться живым.
Забираю напиток из ее руки и опускаю вниз.
– Все, чего я хочу прямо сейчас, это ты, Британи.
Сегодня у меня день рождения и я готов использовать этот козырь, но не вижу необходимости. Она уже растеклась лужицей, а ее аура превратилась в бушующий ураган эмоций. Я игнорирую ее Ангела-хранителя, мечущегося над ней. Она со стоном выдыхает, и я целую ее. Она льнет ко мне, тянется навстречу моим прикосновениям. Все протекает стремительнее, чем я ожидал, – мне казалось, инициатива будет за мной, но ее руки повсюду. Она явно игнорирует тихие призывы Ангела-хранителя бежать, бежать со всех ног. Большинство людей не прислушиваются к своим ангелам, и это играет мне на руку. Ее руки уже везде.
– Боже, Британи, ты мне нужна.
Ее грудь вздымается от глотка воздуха.
– Куда пойдем?
Проклятье, да!
Я поднимаю взгляд на дом и сосредотачиваю слух на спальнях, расположенных наверху. Все заняты. Черт. Затем я улавливаю разговор в столовой…
– Я не могу ее найти. Дерек говорит, что видел, как она выходила с барабанщиком. Он сказал, что от этого парня не стоит ждать ничего хорошего.
– О, чертовски здорово. Этого нам только не хватало. Она наконец рассталась с Придурком, чтобы сразу же получить разбитое сердце из рук мистера «Перепихнемся разок».
Превосходно. Бдительные подружки. И они отлично знают свою милую Британи. И в любой момент заявятся сюда.
– Знаю, что это не верх совершенства, но если хочешь, можем переместиться в мою машину.
Она кивает. Я беру ее за руку и мы быстро обходим дом. Я припарковал свой внедорожник подальше от остальных – ведь никогда неизвестно, когда понадобится немного уединения.
Я нажимаю на кнопку разблокировки дверей, помогаю ей забраться на огромное заднее сиденье и сажусь следом. Мы сразу же возвращаемся к тому, на чем остановились. Вскоре мы оба ведем себя уже более непринужденно, каждый очутившись в своей зоне комфорта… причем обнаженные. Вдруг, она начинает колебаться.
Вот на этом месте большинство парней и пролетают. У большинства девушек в такой момент начинаются "моральные терзания" (сдаюсь над этим термином, для меня это моральный ступор), когда шепотки их неистовствующих ангелов прорываются, заставляя их столкнуться с действительностью, напоминая, что мы только познакомились и, возможно, этого не стоит делать.
– Я была с одним парнем, – тяжело дыша, говорит она. – Мы долго встречались. Обычно я не… понимаешь… я не такая.
Большинство парней подталкивают, давят, обвиняют и так далее. Ну а я – сущее золотце. Я киваю, как бы уважая то, что она мне открыла.
– Нам не обязательно, Британи, – говорю я, чуть прижимаясь к ней своими сильными бедрами, намекая на то, как умею управлять ими. – Мы можем остановиться. – И начинаю отстраняться.
– Нет! – На грани паники она цепляется за меня. – Не надо. Я просто… ты должен знать.
– Я понимаю, – шепчу ей в губы. – Ты хорошая девушка.
Она целует меня с удвоенной страстью, словно я заглянул ей в самую душу и понял ее, как никто и никогда.
Так что я продолжаю и щедро вознаграждаю ее. И делаю это так, чтобы завтра ей было о чем рассказывать подружкам. Хотя скорее, это произойдет через пару дней, вперемешку со слезами, когда до милашки дойдет, что перезванивать я не собираюсь – что я не узнаю ее на своем следующем концерте. Потому что она не "та самая". А ведь я пытался предупредить ее.
Для Кайдена Роу не существует "той самой".
Только "сегодняшняя". Только для утоления голода. Только для моего выживания.
* * *
К своему удивлению, возвращаясь домой, я вижу припаркованный лимузин – мне казалось, отец сейчас работает в Нью-Йорке. Должность президента "Пристин Пабликейшнс" подразумевает нескончаемые вечеринки с моделями, актерами и различными сторонниками богатой и знаменитой порноиндустрии. В миллионный раз я задался вопросом, почему он предпочел жить в Атланте, а не в Нью-Йорке, но потом, со сжавшимся желудком, вспомнил.
Мадам Марисса.
Я слышу тошнотворный ленивый смех, когда растягиваю свой слух на территорию дома. Хочу развернуть машину, но знаю, что отец уже услышал меня. Он всегда прислушивается. Именно он учил меня всегда быть начеку. Именно он обучил меня всему, что я знаю.
Он – Князь Похоти. Демоны знают его как Фарзуфа. Люди – как Ричарда Роу. И он решил обзавестись домом поближе к самой низкой человеческой суке в мире – главе крупнейшего потока секс-торговли в Южных штатах. Они оба познакомились в Великобритании. Отец даже приглашал ее и нескольких ее девочек постарше для помощи в моем обучении, когда мне исполнилось одиннадцать.
Никого я не ненавидел так сильно, как Мариссу.
Стиснув зубы, я неторопливо вытаскиваю свой зад из машины и тащусь к гигантским дверям.
Мне хочется пойти прямо в подвал, в свою комнату, но мне надают по башке за столь пренебрежительное отношение к нашей "гостье". Так что я натягиваю на лицо маску вежливости и выхожу на нагретую солнцем веранду около бассейна. Здесь куча растений, будто в долбаных джунглях, и воняет смесью хлорки и тропических цветов.
В помещении куча шезлонгов, но Марисса восседает на коленях у отца. Ангел-хранитель рядом с ней насторожен, несмотря на то, что кажется уставшим. Честно говоря, мне жаль этого духа, тем более, что рядом, подобно назойливому комару, кружит демонический шептун.
Черные волосы Мариссы спадают до бедер, а ее огромные груди едва не вываливаются из черного платья с глубоким круглым декольте – и этот вид ни капли меня не трогает. Кроваво-красные губы под стать жутким длинным ногтям. Она ахает при виде меня.
– Только глянь на него, Ричи… он становится все больше похож на тебя.
Отец кивает, обернувшись, и втягивает носом, скорее всего, принюхиваясь ко мне, проверяя, выполнил ли я сегодня свою работу. У него потрясающее обоняние.
Я киваю в ответ.
– Отец. Марисса. Надеюсь, у вас все хорошо.
– Всего два часа ночи, – говорит отец. – Слишком рано для тебя. Скольких взял?
Проклятье.
– Одну, – признаюсь я. Знал бы, что они здесь, остался бы там.
– Маловато для празднования дня рождения, – произносит Марисса. Конечно же, она помнит мой "особенный" день.
Отец переводит взгляд с нее на меня.
– Неужели уже тридцатое марта?
Марисса смеется и хлопает его по плечу, потом снова смотрит на меня.
– Выглядишь привлекательно в свои семнадцать. И возраст делает тебя только краше.
Я предпочитаю пропустить это мимо ушей.
– Парни устраивали мне вечеринку вчера, а сегодня у нас было выступление, – лгу я.
Марисса поднимается и на высоких каблуках дефилирует ко мне. Ей около сорока. У нее белая как фарфор, нетронутая солнечными лучами кожа. Не будь она такой злобной гадиной, я бы сказал, что она горяча.
Она подходит очень близко и с недовольной гримасой смотрит на меня. Я знаю, чего она хочет. Сучка мечтает о поцелуе, который я никогда добровольно ей не подарю. Я наклоняюсь и быстро чмокаю ее в щеку, но она обхватывает мой затылок, впиваясь в него своими гадскими когтями, и с довольным звуком прижимается к моему рту. Без языка, слава Богу, она обхватывает мою нижнюю губу своими и посасывает. Готов поспорить, что я уже весь измазан ее помадой.
Отец усмехается этой нелепой демонстрации, будто Марисса – это тетушка, тискающая меня за щечки, а не прилипшая к моему рту стерва.
– У мадам есть работа для тебя, сын, – говорит он, расслабленно развалившись.
Это вынуждает Мариссу выпустить мою губу и вернуться к своей сумочке. Пользуясь возможностью, тыльной стороной ладони я вытираю губы и изо всех сил скрываю свое отвращение.
– Через пару месяцев из Венгрии прибывает моя новообретенная племянница. – Марисса выуживает фотографию из сумочки и скрещивает руки на груди, пока пересказывает судьбу девочки, которая то ли была похищена, то ли продана доведенной до отчаяния семьей. – Ценный клиент запросил девственницу, поэтому она должна остаться невинной.
Она передаст мне фотографию, и я несколько раз моргаю, покачиваясь на пятках. Девочке не больше одиннадцати. Она еще даже не сформировалась. Хрупкая и маленькая, с тонкими светлыми волосами и большими глазами, как у олененка. Отец выжидающе смотрит на меня, Марисса щелкает своими длинными ногтями – знакомый звук, который преследует меня в кошмарах.
Впервые мое отвращение пересиливает страх.
– Она же ребенок, черт возьми, – необдуманно выпаливаю я.
Отец выпрямляется, его лоб хмурится на мой эмоциональный порыв.
Марисса выхватывает фотографию обратно, но взгляд у нее довольный.
– Ей достаточно лет.
Отец поднимается и, подойдя, берет фотографию.
– Не так уж она и юна. И ее возраст не твоя забота. – Я слышу в его голосе предостерегающие нотки, напоминающие осколки льда. Он убьет меня за секунду. У меня нет в этом сомнений.
– Мы не просим тебя заняться с ней сексом, – мурлычет Марисса.
– Мы лишь хотим, чтобы она не слишком испугалась, когда до нее дотронется ее новый хозяин. Некоторым покупателям подобное нравится, но не этому.
Брр! Да я даже прикасаться к ней не хочу.
Когда дело касается девушек моего возраста и женщин постарше, я готов ко всему. Хоть это и отвратительно. Отец работает с похотью во всех проявлениях – он имеет дело со всеми ужасными извращениями – но я не могу, я не смогу, я физически не смогу заставить себя испытать влечение к ребенку.
– Похоже, твой мальчик более ванильный, чем ты думал, бормочет Марисса.
– Он исправится к моменту прибытия девочки, милая, – уверяет ее отец, сверля меня взглядом. – Он выполнит все, что нужно.
Черрррт. Серьезно? Я вспоминаю лицо девочки и у меня сводит живот.
Нет. Я не смогу. Это неправильно. За свою жизнь я пересек множество границ, чтобы порадовать отца и доказать ему свою ценность, но это другое.
Может быть, фотография старая. Остается только надеяться, потому что я даже знать не хочу, что он мне устроит, если я перестану быть ему полезным по какой-то демонической причине. Мне следовало бы уже давно понять, что разбивания сердец ему будет мало.
– Да, – дьяволица проводит ногтями по моей руке. – Он всегда делает то, что нужно.
Глава 2. Загадочная девушка
"Мой дьявол любит твоего ангела, тебе этого не изменить…
Посмотрим, снимет ли он свой нимб, хотя бы на сегодня."
"Любимая песня Дьявола" Tishamingo
Подъезжая к клубу, я все еще злюсь. Когда сегодня на вечеринке отец напоминал мне, что уже май, и девочку скоро привезут, его лицо было непроницаемо. Прошло два месяца с тех пор, как в день своего семнадцатилетия я выказал неповиновение из-за этого ребенка. И все это время отец давил на меня. Испытывал. Ничего хорошего.
Мы стоим за сценой. Радж укладывает гелем свой ирокез, уставившись в зеркало вытягивает кончики волос. После только что выкуренного косячка глаза у него красные.
– Ты че такой? – спрашивает он.
Качаю головой и отворачиваюсь. Не могу же я заявить ему, что мой отец – демон, который хочет, чтобы я делал ужасные вещи. Ни одному человеку неизвестно, кто я на самом деле такой.
Пока мы выходим на сцену, я все пытаюсь выбросить из мыслей образ той порабощенной девочки. Бесполезно думать о ней или о сотнях других, таких же, которым я уже успел причинить боль.
Не чувствуй.
Не думай.
Не признавай, что это реально. Просто делай свое дело, как обычно.
Я сажусь на стул и кручу барабанные палочки, наслаждаясь знакомыми ощущениями прохлады и гладкости дерева между пальцами. Глубоко дышу. Пора очистить разум единственным известным мне способом. Сидя за барабанной установкой, я становлюсь собой. Настоящим. Я слишком осмотрителен – даже во время секса не позволяю себе терять контроль до конца. Музыка – единственный выход.
Обвожу взглядом переполненный зал. Девушки перед сценой кричат и подпрыгивают. Изобилие тел.
Это я смогу пережить.
Начиная с легкой дроби по своей установке, я выстукиваю ритм для разогрева. Энергетика вокруг тут же меняется, усиливается. Разговоры утихают и головы поворачиваются к сцене, а затем гул голосов нарастает пуще прежнего. Околдовывающий ритм способен изменить всю атмосферу. Майкл, тоже ощущая это, стреляет мне ухмылкой, после чего проверяет провода и микрофон. Я ощущаю на себе взгляды, воспламеняющие мою кровь. Да, хороший ритм – это возбуждающе. Он заставляет людей жаждать извиваться телами… бедрами…
Ванильная моя задница.
Проклятье. Я должен перестать думать об этом.
Майкл перекидывает ремень через плечо, свешивает гитару. Он берет несколько аккордов, глядя на Раджа с бас-гитарой в руках, затем они оба кивают, удовлетворенные слаженностью звучания.
Пока мы настраиваемся, Майкл машет диджею, который призывает зрителей поприветствовать "Лэсивиэс". Что они и делают. Тепло и громко.
Я намеренно не смотрю на активизировавшуюся толпу, когда Майкл берет микрофон и приветствует их. Я должен сосредоточиться. Нельзя отвлекаться на всех горячих девушек и их формы.
