Текст книги "Холодный оружейник. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Василий Чистяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 40 страниц)

Сероглазый шатен застыл на несколько секунд, глядя на меня широко открытыми глазами.

‑ Хаку Теруми, Мэй‑сан велела как можно быстрее доставить вас в Кири.

‑ Проблемы с дворцом Ягуры?

‑ Да... и нельзя ли побыстрее?

‑ Мне нужно еще тридцать минут ‑ попросил я, бросив взгляд на оставшиеся мои творения.

Тридцать четыре минуты спустя Ичи со мной на закорках бежал в сторону Кири.

Что поделать, если моя скорость здорово уступает его? Да и выносливость... Ну, так я и младше.

Глава 13. Annihilation

Небо и море красилось в какой‑то странный, невозможный цвет. Может, это и правильно ‑ тусклый свет, бьющий сквозь серо‑сине‑темно‑зеленую призму, превращал участок моря и воздуха в размытое пятно цвета вроде того, каким бывают почти распустившиеся цветы сирени.

А может, все дело в искажении света, проходящего через выстроенные в округе барьеры. Возможно даже, дело не только и не столько в барьерах, а в воздухе.

Я отстегнул защелку, удерживающую свиток на правом бедре. Клоны, как и я, светящие пылающими красным огнем глазами, повторили мои действия. Одиннадцать фигур, десять из которых состояли лишь из чакра, воды и некоторого количества Льда, подняли правые руки вверх.

Эти глаза, конечно, дают даже не круговой, а сферический обзор. Но, к сожалению, человеческий разум, точнее, его возможности, ограничены. Наверное, наиболее эффективно ими смог бы пользоваться тот, кто так видел постоянно, с рождения, если не раньше. Ни мне, ни Ранмару такого сказочного везения не выпало. Впрочем, что желеть о незбыточном. Может, и к счастью, что лучше всего информация усваивается в определенном конусе градусов в сто двадцать, а остальное только оценивается с позиции опасно или нет то или иное явление. Отчасти похоже на периферическое и центральное зрение при использовании обычных глаз. Вот и сейчас, конус моего внимания скользнул вниз, чтобы затем провернутся в горизонтальной плоскости, позволяя мне нормально осмотреть всех клонов, сидящих на крышах домов и гребне круговой стены. Я внутри и, похоже, меня так и не заметили.

Это было легко.

‑ Это будет не слишком трудно ‑ надеюсь, мой голос прозвучал достаточно уверенно.

Ао скептически посмотрел на мене. Странно, я только сейчас заметил, что самые кончики его губ всегда чуть опущены. Если порыться в воспоминаниях, найти старые фотографии, то. Думаю, этот изгиб можно найти на всех последних изображениях моего, не побоюсь этого слова, наставника. Наверное, редко приходилось улыбаться в жизни.

Нас в зале семеро ‑ включая меня. Мэй, за поясом платья которой находятся саи‑близняшки, пока молчит. Наверное, учиться быть Мизукаге ‑ я верю, что наши шансы на победу нынче высоки ‑ а лидеру Поселения требуется уметь держать лицо.

Ичи и Ни как всегда, молчаливы. Из‑за масок и перчаток, а также извечной спецурской привычке принимать строго определенные, вдолбленные инструкторами, тактически верные, позы, их эмоции сложно понять. Тем более, эти мастера скрытного проникновения отлично умеют маскировать все возможные признаки своей эмоциональной нестабильности. Как и сами чувства.

Ао недоволен и молчалив. Все, что он хотел сказать, уже прозвучало. Все также считает, что меня стоит держать в тылу, потому что "убийство старит душу". Не понимаю в этом его. Что же, хотя все уважаемые мной люди имеют право на свое мнение, это не значит, что я всегда должен быть с ними согласен.

Чоуджиро переминается с ноги на ногу. Черный Очкарик, кровавый Очкарик, бешеный о.... Интересно, зачем он всегда отыгрывает этот образ неуклюжего и безнадежно влюбленного в Теруми мальчишки, заикающегося и краснеющего в разговоре с ней на каждой реплике? Это смотрится убедительно, только если не знать, каков личный счет у человека, две трети миссий выполняющего в фарфоровой маске нашего аналога Инфернального Батальона.

Так‑так. Светло‑русые с желтизной волосы, миндалевидные карие глаза и кожа цвета тонального крема. Ну, или чем там носительница одного из моих творений, любит штукатурить лицо. Хотя... да, точно. Крем, поглощающий излучаемую чакру. Маскировка. Возможно, он еще от этого становится чем‑то вроде кожи или резины, увеличивая защиту. Или заодно уменьшает и тепловое излучение с запахом. Вполне нормальное оружие для новой напарницы невидимого клинка из кремния. Может, она и поумнее прошлого будет.

А вот то, что я ее не знаю, означает, что она либо находилась в другом лагере, либо в постоянном составе носителей масок. Конечно, численность группировки Мэй довольно велика. Но я помню лица и чакру большинства хоть сколько‑нибудь сильных шиноби, с которыми пересекался. Да, наверное, она недавно присоединилась или, что более вероятно, все же, не пересекалась мо мной.

‑ Я не люблю посылать но войну детей ‑ говорит Мэй, чуть наклонив голову к правому плечу. Ее роскошные, тяжелые волосы, наверное, здорово мешают. Тянут вниз. И зачем она их носит? Хм, нужно подумать, какую боевую ценность могут представлять длинные волосы. Я‑то свои ношу, только чтобы в случае нужды замаскироваться под девочку. В моем возрасте, это еще осуществимо.

Итак, мне хотят отказать. Но кто альтернатива? Итак, подумаем.

Мэй. За ‑ ее очевидная сила и стихия массово поражения. Против ‑ ее должность. Не думаю, что стоит лишний раз рисковать комндиром. К тому же, Пар на открытых пространствах малоэффективен. Это если забыть о том, что данная стихия безопасна разве что для того, кто ее породил. Даже другие представители клана Теруми переваривались в Желудке Энма. Доказано историей. Экспериментальным путем. А значит, при использовании Пара, остаешься без союзников. Навряд ли кто‑то отпустит Мэй одну геройствовать. Это если забыть о том, что опыт войны показал ‑ против представителей этого клана Пар оказался недостаточно эффективен. Лучший результат, полученный его обладателями, ‑ это утянуть обожженного победителя за собой в могилу.

Ао. На его стороне опыт, великолепные способности сенсора, усиленные вставленным в правую глазницу трофейным бъякуганом. К тому же, Сенбонсакура обеспечивает превосходную атаку на средних дистанциях. На ближних же справится и сам Ао. Но...

Как ни грустно мне, создателю этого оружия, признавать такое, против атаки Водой широким фронтом, она не спасет. А если ее носитель поднимется повыше, то погрешности в управлении малыми клинками, вырастающие пропорционально квадрату расстояния от управляющего клинка‑хранилища, приведут к тому, что получится позиционный тупик.

Чоджиро, Чоуджиро. Смотря, на каком диалекте говорить. Очкарик, несмотря на внешность и повадки, входит в двадцатку самых опасных из тех, с кем у меня был спарринг. А с учетом его внешности, возможно, является даже членом первой десятки. Вот только чтобы справится с целым боевым кланом... Даже сейчас, с общей деградацией шиноби, вызванной гибелью не успевших дать потомства гениев в Великих Войнах, его будет мало для сражения с боевым кланом.

Ни, Ичи, новенькая и я. Все, судя по всему, специалисты по скрытному проникновению. Но первая парочка ‑ разведчики и убийцы, а не диверсанты. Они могут тихо уйти и нанести точечный укол. Но у нашего противника нет, во‑первых, лидера, который бы один тянул на себе всю мотивацию клана. А во‑вторых, слишком многие захотят посчитаться с чистильщиками Ягурры и тем, что останется от их семей. И они, засевшие за стеной на своем острове, это понимают. Так что надо кончать всех.

Новенькая. Я о ней ничего не знаю. Но Менимиенай, как на Высокий переводится прозвище ее меча, как бы намекает... Так что, можно сказать Мэй в лицо, что я думаю.

‑ Из присутствующих, только я могу пробраться внутрь и нанести атаку по площадям. Ты, и очкарик ‑ Чоуджиро вскинулся. Впрочем, судя по нашему единственному спаррингу, он так и не простил мне нашей первой встречи ‑ не сумете выйти на огневой рубеж. Остальные, даже Ао, не владеют, насколько я знаю, техникой, которая позволила бы накрыть редкозаселенный квартал площадью около квадратного километра.

Все было сказано. По‑моему, если рассуждать логически, то я, действительно, лучший вариант. Тем более, у меня, как и у Мэй, есть личные причины. Остается надеяться, что, во‑первых, она согласится. А во‑вторых, у меня получится сделать дело и выбраться если не целым, то обратимо поврежденным. И все же, хотелось сказать что‑то еще. Так сказать, вырисовать все положенные штрихи на ткани картины.

‑ Мэй, я сделаю это. Не надо меня жалеть. Я выполню приказ.

Теруми наклонила голову вперед. Часть волос свесилась от темени к плечам дугой, выгнутой вперед, скрывая ее лицо.

Молчании длилось секунды четыре. А затем она посмотрела мне в глаза и я увидел то выражения, которое хотел.

‑ Действуй, Юкки.

Я поклонился и ушел. На душе было радостно. Не от задания.

Меня хорошо учили. Во всяком случае, насколько я могу судить. Судя по ее эмоциям, хоть и скрытым контролем циркуляции чакры и выражения лица... Судя по оговоркам, которые порой попадались мне в поисках чего‑то, похожего на истину.

Я бы понял и даже, возможно, простил, если бы оказалось, что они мне соврали.

И все же на душе тепло от того, что, очевидно, тут мной не играли. И сказали правду о том, кто зачищал родню матери этого тела. Мою, так сказать, родню.

А то, что сегодня я поквитаюсь с большей частью их клана...

Я не наслаждаюсь местью. Я просто... ставлю галочки в нужных графах плана своей жизни.

Без лишних эмоций и сожалений.

Квартал Хосигаки. Крепость на острове вблизи Кири. Опорный пункт Ягуры в этой части предместий Скрытого‑в‑Тумане.

Сегодня, ты...

Хосигаки. Удзумаки. Сенжу. Правящая генетическая линии Скрытого‑в‑Облаках. Дзинтюрики ‑ люди, внутрь которых был внедрен один из девяти великих демонов.

Есть кое‑что общее у любого представителя четырех кланов и одного из живых бурдюков с разумной чакрой, самоподдерживающейся иллюзией, называемой в просторечии Хвостатым демоном.

Резерв. Запас чакры столь чудовищный, что организм непрерывно выплескивает из себя излишки вырабатываемой очагом энергии. Конечно, у такой энергообеспеченности хватает плюсов. Например, чакра, явление, ближе стоящее к энергии, чем к веществу, в таких концентрациях протекая через тело, меняет его. Повышенная живучесть, повышенная регенерация, выносливость и прочность. Проще говоря, когда резерв шиноби перетекает порог, примерно соответствующий среднестатистическому дзенину, его тело становится чем‑то наподобие живого артефакта или же, скорее, печати. Ничего особенного. Просто, даже одев кандалы, мешающие активно использовать чакру, враги бывали неприятно удивлены тем, что пленник имеет способности, превосходящие обычные человеческие. Часто ‑ посмертно. Уже одно это делает любого представителя одной из пяти групп опасным противником. Но ведь большое количество чакры означает и возможность долго и сильно атаковать противника.

Правда, есть и минусы. Во‑первых, повышенный аппетит. Энергия, как и вещество, не берется из ниоткуда. И, хотя никто не знает, как и чем, из чего вырабатывается чакра. Но повышенная регенерация и обмен веществ и энергии требуют иного поступления этих самых веществ. А еще, даже если резерв не полон, из‑за расширенных "точек выхода", чакра непрерывно истекает в среду. С одной стороны, пассивный защитный эффект. К тому же, расширенные тенкетсу, несмотря на усложненный контроль, повышают предельную мощность техник. Иная максимальная пропускная способность системы, проводящей чакру из очага в область формирования техники. С другой же...

Сенсоры. Датчики. Нюхачи. Хьюги. Названий и кланов много, а суть одна. Те, кто способны находить шиноби по испускаемой чакре. А маскироваться умеют, мягко говоря, далеко не все.

И самое, в моем случае, главное. Сенсор, полностью ушедший в "созерцание", часто пропадает для коллег. Потому что инстинктивно уменьшает отток своей чакры, чтобы лучше "видеть" (а иногда и в буквальном смысле) чужую. Собственно, примерно таким образом и появилась моя скрывающая техника. Поймал момент, подумал, повторил. Когда получилось, клон мне сообщил об успехе.

Так вот, постоянно фонтанируя энергией, заметить чужую...

Я же сказал.

Это было легко.

Поместье клана Хосигаки было почти пустым. Из полусотни домов в классическом стиле ‑ каменный цоколь и дерево‑бумага выше ‑ пустовало больше половины. В остальных находилось в районе шестидесяти боеспособных лю... целей. Целей.

Каждый из клонов и я зажали по свитку в зубах. Он у каждого свой.

Я один из, наверное, десяти лучших специалистов в скрытном проникновении, доступных Мэй. Конечно, в этом мне помогают глаза и почти случайно открытая техника уменьшения излучаемой чакры. Но есть и тот компонент, которым я горжусь, как своим личным достижением. Контроль. Я лучше всех известных мне шиноби контролирую форму чакры. А это тоже влияет. К тому же, постоянное использование техники маскировки отточило ее. Но всегда есть "но".

Широкие тенкетсу означают высокую заметность, снижение способностей сенсора и высокую мощность техник. Верно и обратное. Те, кто хороши в обнаружении и скрытее, крайне редко способны на высокомощные техники, требующие затрат больших объемов чакры в едницу времени. И дело вовсе не в самом размере резерва.

Именно поэтому, были сделаны свитки. Тоже, в какой‑то степени, артефакт.

Не знаю, откуда этот талант. Способность создавать подобие системы циркуляции вне тела, которую даже можно закрепить на каком‑нибудь объекте. Именно так работают техники, обеспечивающие особые свойства созданного мной оружия. Трех‑, а порой и четырехмерная, то есть изменяющаяся со временем, искусственная система циркуляции, плюс немалое количество чакропроводящего материала чистоты уровня "семь девяток".

Свитки ‑ это, конечно, как говорят иръенины, паллиатив. В смысле, дорого, малоэффективно и невразумительно. Но порой иного выхода просто нет.

И‑и раз! Чакра пошла. Распечатывание.

Ками! Я идиот!

Так, не вдыхаем, медленно выдыхаем, одновременно доставая противогаз. Они с безопасностью, всплеск чакры от активации печатей уже был. Я создаю Воду, споласкивая противогаз. Одевая, после чего жидкость под моим чутким управлением, уходит в зазор между резиной и кожей, который тут же закрывается, стоит только влаге уйти.

Уфф. Теперь можно и подышать.

Снотворное. Вот что там было. Четырнадцать тонн ядреной газовой смеси, которой усыпляют больных на операциях. После такого, даже дышать самостоятельно никто не может.

И все же.

Нет, конечно, мне не жалко л... целей. Конечно же, целей.

В конце концов, за грехи отцов отвечают дети. Так уж заведено в поднебесном мире.

Если мы проиграем, они вырастут и, возможно, кто‑то из них прикончит меня или кого другого из моих знакомых. Если мы выиграем... Хосигаки прославились как чистильщики Ягуры. Убийцы кланов. Сколько они проживут, если в нашем лагере хватает последних представителей своих родов? Да и много ли Теруми оставила в живых война?

А я ведь знаю, кто станет Тенью Воды в случае смерти Ягуры. В случае нашей победы.

И все же, пожалуй, я съем этот препарат.

EM‑21/34UH. Маленькая таблетка с отвратительным вкусом. Морозилово.

Один глоток ‑ и никаких сильных эмоций в ближайшие часы. И никаких кошмаров потом. А то, что реакция снижена... Так я не сражаться собираюсь.

Маленькая бежевая таблетка. Кажется, отец Хаку звал этот оттенок "цветом детской неожиданности".

Чик ‑ и никаких сожалений. Можно сказать, отключает душу на время.

Клоны, все же ‑ не люди. Лишь големы из Воды. Похожие, гуманоидные ‑ но лишь подобия. В этом их слабость ‑ ибо опасней человека создания нет. В этом их сила ‑ они... стабильнее. Вот и сейчас они уже свели вместе ладони. На уровне солнечного сплетения. Каждый. Синхронно.

Я отстаю от графика. Проклятые эмоции и сомнения.

Сглотнув тошнотворный ком, я начинаю складывать печати.

‑ Пар. Желудок Энма.

Конус моего взора соскальзывает вниз. На краю черепичной крыши лежит светло‑бежевая вытянутая таблетка.

Страх, отвращение или наслаждение кровной местью. Кошмары или радостный сон младенца. Крик или улыбка. Я слишком долго был в Холоде, чтобы возвращать себя туда, пусть даже частично и на время.

Я приму все свои эмоции, какими бы они не были.

Пар наверху ‑ Лава внизу.

Если в мире есть Ад ‑ мы принесем его врагам.

‑ Почти гимн ‑ собственный голос показался истеричным воем гиены. Какой‑то он... неровный.

Не было ни криков, ни сопротивления. И никаких ужасов и тошнотворностей. Просто клоны породили Пар, а затем обратили землю в Лаву. Я в то время, как они складывали печати, бежал по крышам домов, выламывая черепицу подошвами сандалий и выбросами чакры.

Чертовы эмоции. Я все же утратил над ними контроль, раз стал вместо приклеивания к материалу, крушить его.

Постояв еще полчаса, контролируя отсутствие источников чакры, я направился домой. По воде.

Глава 14. Storm

Давило правое плечо. Все же, как ни усиливай тело чакрой, чувствительность и сила изменяются по‑разному. Все слишком индивидуально.

Поправив ремень, наверное, уже канаву бы прорывший на моем плече, если бы не навыки укрепления тела, я обошел обломок стены. Судя по неправильной форме и размерам семиметрового гранитного обломка, здание канцелярии было выстроено единой техникой на базе Земли. И эту монолитную полую скалу потрепали техниками на базе Молнии, выбившими куски породы на улицы Кири.

Две недели назад пала база клана Хосигаки. Через день, спровоцировав оставшихся в живых воинов клана (что‑то там было про то, как развлекались наши в их поместье. Наглая ложь ‑ кому как ни мне знать, что там было. Но ведь сработало), Ао заманил их предварительно высушенный овраг. Все же, создавать Воду и использовать текущую под ногами ‑ совершенно разные процессы с точки зрения энергозатрат. Да и мастера Земли и Молнии были собраны чуть ли не со всей армии. Еще один клан пал. Если кто и выжил, ‑ то единицы. Потом отловим.

А затем начался штурм. Пять дней на улицах и в зданиях Тумана шла резня. Мирные жители уже давно покинули Поселение или же затаились по подвалам. Некоторых даже не ошпарило.

А затем войска дошли до центра, окружая последний опорный пункт, где мог отсидеться Ягура и остатки его сторонников. Цитадель, чтоб ее. Осада шла по всем правилам соответствующего искусства. Лабиринт подземных ходов, в которых периодически разгорались стычки идущих на приступ и совершающих вылазку. Покрытая щебенкой площадь, в центре которой находился скрытый чуть поцарапанными стенами дворец.

Будущая Мизукаге стояла метрах в двухстах от стен, в непонятных развалинах. Наверное, здесь располагалась какая‑то бюрократическая контора или иное здание, которому должно быть у военной базы. Впрочем, тут остались только намеки на стены и кирпичного цвета гранулы с коричневой пылью пополам. Сразу видно, кто‑то не пожалел техники высокого класса опасности. А‑ранг, наверное.

‑ Привет, Мэй. Как осада?

Теруми чуть повернула голову. Я успел заметить убежавший к наружному краю глаза зрачок, прежде чем она отвернулась.

‑ Привет, Хаку. Как видишь, никак.

Емко. Но тон прежний, деловой. Все же, Мэй, как и любой уважаемый мной человек, довольно неплохо владеет своими эмоциями.

Эх, когда же я себя смогу начать уважать, в таком‑то случае?!

‑ Мы не можем подойти на дистанцию атаки Паром или Лавой. Другие атаки на такой дистанции неэффективны. Я бы могла объявить общий штурм и просто завалить противника трупами, прежде чем остатки моих родичей смогут проплавить стены. Но владеющих Паром слишком мало осталось.

‑ Боишься потерь?

‑ Это мой долг как командира ‑ с небольшой задержкой, чуть медленно, словно раздумывая, ответила Мэй ‑ сохранять своих людей и стараться, нет, делать их жизнь лучше, чем без меня.

Ясно. Иначе говоря, пат. По поверхности не добраться, разве что предпринять атаку в стиле жуков Абураме. Шиноби, пехота, огонь артиллерии со всех сторон и валом трупов перед вражескими стенами. Нет, Мэй права. После такого, Туман проживет ровно столько, сколько потребуется Кири или Конохе на подтверждение разведданных, мобилизацию и марш к нам. А я слишком много усилий вложил в дело Мэй, чтобы допустить такое. Да и нравиться она мне.

‑ Это предельное сближение с крепостью? ‑ уточнил я.

‑ Подойдешь ближе ‑ начнут долбить. Результат так себе, но даже в твоем случае будет сложно разглядеть что‑то, уклоняясь от техник. Я даже не говорю от проломе стены или вынесенных вратах. Из ныне живущих такой фокус по силе, пожалуй, только лидерам Ивы и Кумо.

‑ Что Ао? ‑ уточнил я, усиливая приток чакры к глазам. Может, увижу что?

‑ Попробовал подойти ближе и рассмотреть стены под прикрытием облака клинков. После этого мы пытаемся прорваться через стену под землей, а Ао отлеживается в лазарете.

‑ Что с ним? ‑ я напряг зрение до предела, пытаясь проникнуть сквозь кольцо энергии в стенах.

‑ Истощение. Хаку, у тебя из глаз кровь течет. Хватит, хватит!

Перед лицом появилась система циркуляции чакры человеческой руки. На ладони, чей счилуэт был обрисован голубоватым туманом, горел темно‑синим какой‑то знак. Печать?

Вспышка.

Картинка изменилась на привычную. Мазанув пальцами по лицу, я убедился ‑ и правда, кровь. А на лбу ‑ бумажка. Надо бы отклеить.

‑ Больше не пугай так. Слепой, кому ты тут будешь нужен? ‑ громче обычного, спросила Мэй.

Почувствовав странный приток теплоты в сердце и общий подъем самочувствия, я поспешил поделиться тем, что успел увидеть, прежде чем мне на лоб приклеили подавляющую печать.

‑ Там сплошной кольцевой поток энергии. Такое впечатление, что его поддерживает два десятка таких, как ты.

‑ Ягура или Кисаме. Только у них есть такая возможность.

‑ Или два десятка фигур меньшего масштаба ‑ предположил я.

‑ Нет. Такой отрыв ресурсов снизит боеспособность. А тот же Ягура, будучи резервом, успеет перестроиться, если подпитка стены, все же, станет бесполезной.

‑ Хм ‑ промычал я. Идея была похожа на всплеск от камня, упавшего в море тропической ночью. Вспышка и звук, а затем свет и тихий плеск.

‑ Мэй, а если использовать весь арсенал мечей?

Две с половиной недели назад. Один из лагерей повстанцев, осаждающих предполье Скрытого‑в‑Тумане.

Мэй, махнув рукой, мол, присаживайся, устало и плавно опустилась в бамбуковое кресло. Под глазами у нее, у внутренних углов, были фиолетовые треугольники. Синяки от недосыпания или истощения. Весело у них тут. Довести куноичи ее уровня до такого состояния... Да ей отсыпаться часов на двенадцать нужно, а не в штурмах фортов участвовать!

‑ Ичи сказал, ты паковал с собой мечи?

‑ Да, новые разработки. Кстати, как саи, нормально перенесли травму?

Мэй как‑то светло улыбнулась и поправила правой рукой одну из близняшек.

‑ Лучше, чем я надеялась. Только левая сломалась, как я ткнула обломков в глаз, а вытащила уже снова целую. Наверное, из лагеря все это смотрелось куда как страшнее.

М‑м, я ревную? Интересно, кого к кому? Саи мне, наверное, как дети, а Мэй ‑ как старшая сестра. Ками, что за бред? Хватит страдать фигней, лучше перейти к показу.

‑ Ну да ‑ перед нами лежало четыре оружия ‑ вот эту нагинату с коротким древком и раскрашенным лезвием я делал под себя. Обе части могут удлиняться, к тому же клинок служит основой для иллюзий. Длинная катана, ‑ я коснулся пальцами рукояти меча серой тусклой стали ‑ условно названа Падальщиком, запечатывает противника, которого убьет. К тому же, высасывает часть жизненных сил и передает владельцу. В теории, достаточно сильный мечник может сражаться Падальщиком бесконечно ‑ энергия от убитых усиливает регенерацию, уменьшает потребность в сне. Недостатки ‑ эйфория от убийства и, возможно, зависимость. Так что осторожнее с пользователем. Лучше отдай, кому ни жалко, вживив смертнику в грудную клетку пару взрывных печатей. Если и свихнется, так хоть остановим.

‑ А меч?

‑ Вот этот прямой меч ничего особенного...

‑ Я имела в виду ‑ медленно, точно для ребенка или идиота, перебила меня Мэй ‑ как вернуть твоего... Сукабенья, если я правильно помню высокий язык. Вот смотри, смертника прибили, меч попал к врагам. Конечно, свихнувшийся шиноби у противника это неплохо, но утративший остатки разума нукенин, режущий всех подряд, это... ‑ Мэй как‑то наигранно прищурила левый глаз и строгим голосом добавила ‑ ...гораздо хуже.

Я постоял. Помолчал для приличия минут пол.

‑ Ты же понимаешь, что печать, возвращающая меч обратно, ‑ палка о двух концах? А если враги раздобудут ключ, а мы утеряем?

‑ Здесь не Коноха. У нас военная диктатура, а не управляемая анархия ‑ отмахнулась Мэй ‑ скажи просто, что не можешь внести в меч дополнение и не знаешь, как впихнуть в новый такую функцию.

Я снова промолчал. Как же легко меня читать. Есть куда расти. Одно утешает ‑ мне еще не сорок лет, время и потенциал для развития достаточно велики.

Думаю, нет смысла стоять и смотреть в пол бараньим взглядом. Лучше продолжить лекцию.

‑ Вот этот прямой меч ничего особенного не делает. Просто может удлиняться за счет ресурсов владельца. Предела не знаю, у меня получалось увеличить на сто метров. Восстанавливается таким же способом, плюс стандарт. Особое свойство ‑ колющий удар удлиняющимся клинков пробивает все бывшие доступными при испытаниях виды защиты. Гиперзвуковые скорости удара плюс суперострая режущая кромка.

И при удлинении может пропорционально изменяется ширина клинка. То есть если удлинить до ста метров, ширина может составить хоть все сорок. Название нескромное ‑ Камишини‑но‑Яри, но, по‑моему, заслуженное.

Вот этот тесак, почти точная копия палача Забузы, как видишь. Только без дырок. Свойство у него одно ‑ жрет чакру отовсюду, куда коснется клинком. Даже подсасывает природный фон из воздуха. Единственное ограничение ‑ нужна команда хозяина. Режима, соответственно, три ‑ выключен, подсос только по команде и постоянное поглощение. Соответственно, ловить в жесткий блок или получать ранения не рекомендуется. Техники до В‑класса включительно теряют чакросоставлющую только так. Водяные техники распадаются, хоте инерцию движения никто не отменял. Молния, Огонь, Ветер ‑ тут этому толстяку составит конкуренцию не каждый барьер. Хуже всего с Землей ‑ лишившись чакры, глыба теряет прочность, но не распадается каплями воды. И кинетическую энергию никто не отменял. Имени у него пока нет, но я зову Обжорой.

Плюс у всех стандартный комплект ‑ восстановление из крови или стихии Земли, проведение стихий. Вот, собственно, и все.

Мэй обошла круглый ротанговый, со стеклянной столешницей, столик, после чего коснулась кончиками пальцев правой руки коричневой ткани, на которой лежали клинки. Сыграла дробь в паре сантиметров от рукояти серого меча.

‑ Что значит, запечатывает того, кого убивает?

‑ Значит, по идее, душа убитого остается во владении у владельца клинка. Потом можно разработать техники по призыву и подчинению.

Теруми кивнула и провела пальцами вдоль Падальщика. Не по мечу, а на пол‑ладони от него. Не знаю, почему, но вдоль позвоночника пробежал холодок.

Мэй чуть нахмурилась и, все так же вытянув руку вперед и вниз, сделал три быстрых шага назад. Опустила руку и вернула лицу прежнее спокойное выражение.

‑ Чудовищная игрушка. Куда там Самехаде. Задам вопрос прямо ‑ что будет, если техника угодит в твоего Обжору?

‑ Он поглотит всю свободную энергию из нее. То есть Огонь или Молния практически погаснут, Ветер стихнет, Вода развалится на простую волну, а Земля станет просто валуном. Лава остынет, но не полностью, также как Лед необязательно нагреется. Пар потеряет большую часть убойной силы, но кислотой быть не перестанет. Так что риск получить поверхностные ожоги останется.

Мэй задумчиво потеребила кисточку обмотки рукояти Падальщика. Кажется, она не слишком внимательно слушала меня. Иначе зачем переспрашивать меня?

‑ Кицуне возьми себе. Если делал для себя, то пусть тебе и служит. Твоего Стервятника пока оставим в резерве. Слишком страшное оружие. Практически проклятое. Для Камишини и Обжоры владельцев найти не проблема.

Опять она меняет названия как хочет. То Падальщика Стервятником назовет, то еще...

‑ Это Изанаги ‑ поправляю я, закрепляя нагинату.

‑ Да хоть Инугами ‑ отмахивается Мэй ‑ для меня твое оружие будет Кицуне. Раз уж умеет создавать иллюзии.

   Следующий день. Час быка.

Я напрягаю додзютсу, пытаясь охватить все поле боя. Это приятное чувство... триумфа.

Камишини‑но‑Яри, удлинившись до двухсот метров, пробила петли ворот и противоположную стену, пройдя здание цитадели насквозь. Затем огромный клинок исчез, чтобы снова ударить уже в другую створку.

Прикрывавшая напарника синеволосая девушка с помощью Обжоры парировала град сыплющихся техник, пока гигантский Воздушный Таран не отбросил отрезанные от креплений створки ворот внутрь двора, заодно доставляя в дыру в крепостной стене что‑то из стихии Лавы.

Облако клинков Сенбонсакуры ворвалось на стены еще до того, как штурмовые отряды пробежали половину дистанции.

В подземельях отряды, возглавляемые Мэй и двумя ее мечниками, носителями Шута и Обманщика, пользуясь суматохой наверху, прорвались непосредственно под дворец Ягуры.

На стены и защитников падали молнии ‑ Сора светилась от закачиваемой в нее энергии.

Полюбовавшись на огненный вал, создаваемый саи‑сестрами, я решил, что могу испытать и свое оружие.

Где‑то в подземельях. Очередной меч провалился вниз под чудовищной массой Шута, открывая дорогу к телу приспешника Ягуры.

В полутьме Обманщик, невидимый, режущий воздух без свиста, собирал богатую жатву. Не нужно отталкивать и ломать клинки противников ‑ те просто не могут свободно сражаться с той, кто в совершенстве овладел искусством убийства невидимым оружием.

Сегодня Плачущий Снег, оружейник, создавший семь новых Великих Мечей, уже вошел в историю. Приятно.

Перехватив Изанаги ближе в клинку, я удлинил нижнюю половину древка, взлетая на стену. Перехват оружия. Удлинение другой половины ‑ и пропущенный штурмующими противник хватается за горло.

Левая рука подбрасывает небольшой, с карандаш, свиток, после чего складывается в печать концентрации, пока я уклоняюсь от Водяных Пуль и Ядер. Дилетанты.

Свиток разворачивается с тихим хлопком, и я тут же отпускаю технику. Водяные иглы вонзаются в открытые участки кожи моих противников. Те тут же сползают вниз. И почему никто не упомянул, что можно запечатать в свитке раствор нейропаралитического яда, чтобы усилить техники Воды? Ладно, хоть и нет течения чакры, но надо перестраховаться. Клинок Изанаги удлиняется в своей прямой части, после чего оставляет три следа.

Добив еще нескольких прячущихся выживших, я пошел внутрь дворца. Зря Мэй не взяла меня или Ао с собой в подземелья. Думаю, мои глаза здорово бы ей помогли. Как и его бъякуган.