Текст книги "Гражданская война на сѣверо-западѣ Россіи"

Автор книги: Василий Горн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 42 страниц)

Потерявъ всю бѣлую территорію, сѣверо-западная армія оказалась прижатой къ эстонской границѣ. Началась ея агонія.

Такова въ краткихъ чертахъ общая схема всѣхъ передвиженій нашей арміи въ октябрьскомъ походѣ на Петроградъ.

Все предпріятіе вызвало въ свое время много несбывшихся надеждъ, вскрыло по той же причинѣ преждевременно нѣкоторыя политическія карты и обнаружило полную неудовлетворительность помощи арміи со стороны тыла.

Прежде всего разыгрались коммерческіе аппетиты.

Возникла идея организаціи русско-эстонскаго и англо-русскаго банковъ. На обоихъ берегахъ Финскаго залива зашевелились ждавшіе случая разные спекулянты. Глядя на нихъ заволновались и обыватели. Люди, никогда не занимавшіеся торговлей, бросились скупать разные товары, могущіе понадобиться въ Петроградѣ, перепродавали ихъ во вторыя, третьи руки. Начался форменный спекулятивный ажіотажъ, взвинтившій цѣны въ нѣсколько разъ противъ ихъ нормальной стоимости. Изъ Гельсингфорса и Ревеля эта лихорадка перекинулась въ Копенгагенъ. Почуявъ крупную наживу, появились на нашемъ горизонтѣ одна-двѣ акулы, почти съ общеевропейской извѣстностью. «Крылатки» полетѣли кверху и стали расцѣниваться значительно выше эстонской марки. Къ правительству приставали со всѣхъ сторонъ разные гешефтмахеры, агенты, посредники и просто «доброжелатели», наперебой предлагавшіе разные проэкты, комбинаціи и просто продукты. Наиболѣе безцеремонные, получивъ отпоръ, лѣзли въ обходъ къ ген. Юденичу, стараясь «непосредственно съ нимъ» заключить договоръ, поставку и т. п. При этомъ, конечно, всячески инсинуировали по адресу отдѣльныхъ министровъ, а ген. Юденичу льстили въ глаза самымъ базарнымъ образомъ, называя его единственнымъ и безапелляціоннымъ вершителемъ всѣхъ дѣлъ и судебъ края, разсчитывая, что генералъ вотъ-вотъ совсѣмъ одурѣетъ отъ чада этой пряной лести и, какъ Крыловская ворона, обронитъ «сыръ», предметъ любви этихъ патріотовъ. Въ числѣ «доброжелательскихъ» проэктовъ помню одинъ, поданный Утеманомъ со товарищи, откровенно игнорирующій правительство, базарно-льстящій генералъ-диктатору и хвастливо показанный мнѣ самимъ ген. Юденичемъ, когда я былъ у него въ Нарвѣ, въ кабинетѣ. Но въ данномъ случаѣ дѣло пахло скорѣе политикой. За спиной Утемана (русск. нѣмца, предсѣдателя правлен. учетнаго и ссуднаго банка въ Петербургѣ) прятались сен. Ивановъ (съ которымъ мы разошлись по вопросу о портфеляхъ), г. Тхоржевскій (правая рука б. царскаго министра Кривошеина и домогательство коимъ поста управляющаго канцеляріей совѣта министровъ въ свое время нами было отклонено), г. Беръ (живое кадило проживавшаго тогда около Гельсингфорса великаго князя Кирилла Владиміровича), нашъ неизмѣнный «пріятель» проф. Кузьминъ-Караваевъ и «совершенно конспиративно» самъ пламенный вдохновитель всей этой разношерстной оппозиціи – проф. Карташевъ. На одного купца приходилось четыре политика – комбинація совсѣмъ некоммерческая.

Впрочемъ, кто тогда не пускался на закупки, всячески конкуррируя и безъ практической надобности развивая параллельную съ министерствомъ снабженія и продовольствія дѣятельность по закупкѣ разныхъ продуктовъ, всего въ 4 часахъ ѣзды отъ Ревеля, – въ Гельсингфорсѣ. Въ моихъ бумагахъ, напримѣръ, имѣется нѣкое отношеніе, въ коемъ уже вначалѣ ноября, т. е. послѣ потери Луги и Гатчины и наканунѣ паденія Гдова, правительству предлагалось заплатить свыше полумилліона финскихъ марокъ за какую-то колбасу, закупленную помимо вѣдома нашихъ министровъ, но исключительно «озабочиваясь снабженіемъ Петрограда продовольствіемъ». Покупателями были такъ называемые «гельсингфорсцы» – уполномоченный Краснаго Креста по Петрограду проф. Цейдлеръ и предсѣдатель комитета по организаціи городского управленія въ Петроградѣ сенаторъ Ивановъ. Конкурренція обнаружилась только потому, что Петроградъ не былъ взятъ, армія откатилась назадъ, а колбаса оказалась, повидимому, неудовлетворительнаго качества и не принималась контрагентомъ назадъ. Не случись первыхъ двухъ неблагополучій, платежъ въ Петроградѣ произвелъ бы «генералъ-диктаторъ» (въ «дни побѣдъ» эти почтенные дѣятели считали насъ окончательно погребенными) и не пришлось бы вновь имѣть дѣло съ сѣверо-западнымъ правительствомъ.

Насколько помню, правительство отказалось принять эту – запоздалую во всѣхъ отношеніяхъ колбасу.

Трудно было не заразиться тогдашней горячкой и, чего мудренаго, что ею заболѣли вскорѣ наши тыловые дѣятели. Взорванный въ августѣ подъ Ямбургомъ мостъ черезъ рѣку Лугу управленіе военныхъ сообщеній чинило въ теченіе почти всей петроградской кампаніи. Благодаря такой черепашьей работѣ, армія долгое время не могла перебросить къ фронту своихъ бронепоѣздовъ и перекатить танки. Ясно, что управленіе оказалось неспособно произвести своевременно починку моста. Но это нисколько не помѣшало начальнику того же управленія, полк. Третьякову, выступить съ проэктомъ постройки узкоколейной желѣзной дороги для стратегическихъ цѣлей. Правительству предлагалось заключить многомилліонный договоръ на совершенно сомнительное предпріятіе, потому что строить дорогу въ условіяхъ гражданской войны могло придти въ голову только изобрѣтательнымъ на всякіе расходы тыловикамъ. Къ несчастью для прожектеровъ, они такъ спѣшили съ этимъ дѣломъ, что не успѣли заручиться хотя бы предварительнымъ согласіемъ ген. Юденича, что подобная дорога дѣйствительно понадобится по стратегическимъ соображеніямъ. Въ виду настойчиваго предложенія полк. Третьякова, ссылавшагося на требованіе ген. Родзянко, поспѣшить съ заключеніемъ необходимыхъ для этой постройки договоровъ на различные матеріалы, договоръ подвергли критикѣ, а попутно запросили телеграфно генъ. Юденича, нужна ли ему на самомъ дѣлѣ такая дорога. Отвѣтъ убилъ всю затѣю въ одну минуту.

Изъ Штаба № 536.

Ревель. Предсѣдателю Совѣта Министровъ Ліанозову.

58/№ 2/о Узко-колейная желѣзная дорога для арміи совершенно не нужна.

Юденичъ[190]190
  А между тѣмъ г. Кирдецовъ, въ своей книгѣ на стр. 316, опять таки неизвѣстно на основаніи какихъ данныхъ, приписалъ иниціативу многомилліоннаго подряда на узко-колейку именно ген. Юденичу.


[Закрыть].

Сорвалось!.. Думаю, что ген. Родзянко поддержалъ эту нелѣпую затѣю только по неимѣнію времени разобраться въ ней.

Многоопытный главный интендантъ, конечно, не дѣлалъ такихъ грубыхъ промаховъ. Онъ дѣйствовалъ въ согласіи съ начальникомъ снабженія арміи ген. Яновымъ и билъ навѣрняка: ген. Яновъ (школьный товарищъ Юденича) окончательно похитилъ сердце нашего главковерха.

На стр. 235 этой книги я подробно освѣдомилъ читателя о количествѣ нашей арміи и снабженіи ея мукой и саломъ. Доставленныхъ американцами продуктовъ было вполнѣ достаточно, считая армію даже въ 40 тысячъ человѣкъ, чего въ дѣйствительности никогда не было. Тыловики, однако, разсудили иначе и на ноябрь мѣсяцъ потребовали отъ министерства продовольствія муку и сало для арміи на 200 тысячъ человѣкъ! Ф. Г. Эйшинскій, мин. продовольствія, вначалѣ думалъ, что тутъ произошла ошибка, объясняемая тѣмъ, что вѣдомость составлялась въ разгаръ нашихъ успѣховъ и военное вѣдомство, такъ сказать, заранѣе учитывало взятіе Петрограда и увеличеніе послѣ сего размѣровъ нашей арміи. Онъ проэктировалъ поэтому сократить требованія интендантовъ по крайней мѣрѣ вдвое. Помню, что я, какъ представитель государственнаго контроля, сильно напалъ въ совѣтѣ министровъ на Ф. Г. за его излишнюю довѣрчивость къ интендантскимъ акуламъ и совѣтовалъ энергично сопротивляться всѣмъ дутымъ требованіямъ этихъ господъ. Меня поддержали М. С. Маргуліесъ и П. А. Богдановъ, но продовольственную смѣту на 100 тысячъ все-таки утвердили. Большинству коллегъ казалась, очевидно, чудовищной мысль, что военное вѣдомство могло такъ обманывать. По настоянію кого то изъ насъ, С. Г. Ліанозовъ тѣмъ не менѣе, запросилъ ген. Юденича, не находитъ ли онъ, что цифра 200 тысячъ человѣкъ чрезмѣрно преувеличена интендантствомъ? Генералъ, видимо, опять смалодушествовалъ и… поддержалъ интендантство, въ контактѣ съ которымъ работалъ начальникъ снабженія арміи ген. Яновъ. Нижеприводимый документъ ясно показываетъ, чья рука водила перомъ ген. Юденича, когда онъ давалъ свой отвѣтъ на запросъ правительства; достаточно взглянуть на скрѣпу бумаги.

Главнокомандующій арміями

Сѣв.-Зап. фронта

и

Военный Министръ

6 ноября 1919 г.

№ 2949.

Предсѣдателю Совѣта Министровъ

Сѣв.-Зап. Правительства.

Вслѣдствіе телеграммы Вашей о томъ, что Главнымъ Начальникомъ Снабженій фронта была заявлена потребность арміи на ноябрь въ двѣсти тысячъ человѣкъ сообщаю, что со своей стороны не нахожу означенную цифру преувеличенной по слѣдующимъ соображеніямъ: къ 26 октября с. г. число ѣдоковъ увеличилось съ 23 тысячъ до 90 тысячъ и благодаря дальнѣйшему продвиженію впередъ увеличивающееся число ѣдоковъ не поддается точному учету. Далѣе, въ освобожденныхъ отъ большевиковъ мѣстностяхъ производится мобилизація, вслѣдствіе чего значительно увеличится общая цифра потребнаго для арміи продовольствія.

Такимъ образомъ, потребность заготовки продовольствія на означенное число ѣдоковъ вполнѣ отвѣчаетъ настоящей обстановкѣ о чемъ и довожу до Вашего свѣдѣнія[191]191
  Курсивъ мой.


[Закрыть].

Генералъ отъ инфантеріи Юденичъ.

Главный начальникъ снабженій Генеральнаго Штаба Генералъ-маіоръ Яновъ.

«Настоящая обстановка» въ день подписанія бумаги, 6 ноября, ген. Юденичу была извѣстна, конечно, лучше, чѣмъ намъ: мы потеряли къ тому времени Гатчину, Лугу, были наканунѣ сдачи Гдова и, разумѣется, не производили никакой мобилизаціи, такъ какъ спѣшно отступали по всему фронту, утративъ ⁹/₁₀ ранѣе занятой нами территоріи. А арміи въ «90 тысячъ» мы не имѣли даже послѣ взятія Царскаго Села, ибо въ теченіе всего похода наша армія не превышала 30 тысячъ бойцовъ.

Сопротивленіе отдѣльныхъ министровъ только разъяряло тыловиковъ. Одно время ген. Яновъ всячески старался «подсидѣть» министра продовольствія Ф. Г. Эйшинскаго. Въ разгаръ кампаніи на фронтѣ сталъ остро чувствоваться недостатокъ въ автомобиляхъ, ген. Яновъ шепнулъ Юденичу, что автомобили задержалъ Эйшинскій въ Ревелѣ. Юденичъ шлетъ почти дерзкую телеграмму С. Г. Ліанозову и требуетъ разслѣдовать дѣятельность того министра, который губитъ дѣло арміи. По провѣркѣ оказывается, что изъ 90 машинъ, находившихся въ авто-транспортѣ министерства продовольствія, арміи еще до 10 октября было выдано 57 машинъ, американцамъ и англичанамъ – 6, эстонцамъ – 2, въ ремонтѣ находилось – 11 и непосредственно обслуживало повседневную работу министерства лишь 14 машинъ. Подсидѣть не только не удалось, но обнаружилось, наоборотъ, что половину взятыхъ автомобилей задержалъ у себя тотъ же начальникъ снабженія арміи. Сконфуженный ген. Юденичъ просилъ забыть объ его телеграммѣ.

Исторія съ покупкой бензина для автомобилей была прямо возмутительна. Нехватка бензина произошла по винѣ начальника снабженія арміи. Онъ, какъ я говорилъ выше, упорно саботировалъ правительственные органы снабженія, вслѣдствіе чего имъ приходилось ощупью намѣчать, что необходимо въ первую голову для нуждъ арміи. Дѣлалось это съ явною цѣлью дискредитировать ихъ дѣятельность въ глазахъ главнокомандующаго, чтобы доказать необходимость самостоятельныхъ закупокъ за границей непосредственно ген. Яновымъ. Впослѣдствіи особая ревизіонная комиссія детально остановилась на разборѣ этой аферы. Выяснилась довольно своеобразная дѣятельность ген. Янова. Зная, что бензинъ уже закупленъ С. Г. Ліанозовымъ и долженъ въ ближайшіе дни прибыть въ Ревель, ген. Яновъ вдругъ запросилъ у Торговаго Отдѣла министерства снабженія бензинъ въ количествѣ, превышающемъ разъ въ 7 дѣйствительную потребность и, такъ какъ отвѣтъ могъ бытъ только отрицательнымъ, онъ на другой же день испросилъ у ген. Юденича чудовищный кредитъ въ 44 517 ф. стерлинговъ и заказалъ бензинъ въ Копенгагенѣ. Цѣна на бензинъ, и притомъ на ненужную огромную партію, сказалась въ 1^2 раза выше той, по которой купилъ черезъ г. Гулькевича С. Г. Ліанозовъ. «Ясно было, говорилось въ одномъ свидѣтельскомъ показаніи комиссіи, что ген. Яновъ чрезвычайно былъ заинтересованъ въ томъ, чтобы ему удалось заказать эту огромную партію бензина и заказать нигдѣ въ другомъ мѣстѣ, какъ въ Копенгагенѣ».

Мало того, когда ліанозовскій бензинъ прибылъ уже въ Ревель, ген. Яновъ, спустя продолжительное время, запросилъ С. Г. Ліанозова телеграммой, почему не прибылъ обѣщанный бензинъ? Произвели быстро провѣрку и выяснилось, что бензинъ давно на мѣстѣ и что, слѣдовательно, ген. Яновъ не зналъ даже того, что творится въ его собственномъ вѣдомствѣ.

Также блестяще ген. Яновъ пытался закупить аэропланы заграницей, валенки и проч. имущество. Все за спиной и безъ вѣдома нашихъ органовъ снабженія, вступая часто въ договоры съ людьми явно ненадежными, какъ, напримѣръ, американскій кап. Мартинъ, обязавшійся доставить 20 аэроплановъ, въ то время какъ американское правительство категорически запретило ему вывозъ всякихъ военныхъ матеріаловъ, о чемъ и увѣдомило г. Гулькевича въ Стокгольмѣ.

Въ числѣ лицъ, допрошенныхъ ревизіонной комиссіей по дѣлу ген. Янова, былъ штабъ-офицеръ для порученій при предсѣдателѣ совѣта министровъ, полк. Долухановъ. Его показаніе значится въ особомъ рапортѣ предсѣдателю комиссіи. Разобравъ подробно всѣ пріемы дѣятельности начальника снабженія арміи и сообщивъ относящіеся сюда факты, онъ резюмируетъ свой рапортъ, между прочимъ, такъ:

«Вышеизложенное указываетъ, какъ упорно добивался Главный Начальникъ Снабженія получить въ свое полное распоряженіе заготовки для Арміи, какъ стремился онъ всячески побороть выставленные ему въ этомъ отношеніи Правительствомъ препятствія, какъ вводилъ онъ для этого въ заблужденіе Главнокомандующаго и провоцировалъ его писать бумаги, явно не отвѣчающія ни фактическому положенію вещей, ни дѣйствительной пользѣ казны».

Правительство, конечно, сильно боролось противъ своеволія ген. Янова. Еще вначалѣ кампаніи оно въ одномъ изъ засѣданій вновь подтвердило, что закупки заграницей не входятъ въ компетенцію ген. Янова, сообщило это постановленіе ген. Юденичу и просило его сдѣлать соотвѣтствующее внушеніе ген. Янову.

Не довольствуясь оффиціальными постановленіями, отдѣльные министры многократно жаловались Юденичу на дѣйствія Янова при каждой личной встрѣчѣ. Ничто не помогало: ген. Юденичъ либо отмалчивался, либо писалъ несообразныя бумаги подъ диктовку того же Янова.

А съ середины октября подули вѣтры, грозившіе смести само правительство.

Какъ только обнаружились первые успѣхи арміи, тотчасъ же усилилось давленіе на ген. Юденича окружавшей его реакціонной клики. Къ этому присоединились происки гг. «гельсингфорсцевъ»; они начали то и дѣло сновать въ Нарву, въ ставку главнокомандующаго, окутывая свои поѣздки глубокой тайной. Результаты скоро не замедлили сказаться. Подстрекаемый черными патріотами, генералъ сдѣлалъ два распоряженія фактически упразднявшія сѣверо-западное правительство на внѣшнемъ и внутреннемъ фронтѣ его дѣятельности. Особымъ приказомъ[192]192
  Приказъ ген. Юденича отъ 18 окт. 1919 г. за № 268, г.Нарва.


[Закрыть] онъ объявилъ всю бѣлую территорію театромъ военныхъ дѣйствій и назначилъ военнымъ генералъ-губернаторомъ ген. Глазенаппа, а находящемуся въ Гельсингфорсѣ ген. Гулевичу телеграфно поручилъ быть его представителемъ по всѣмъ гражданскимъ и военнымъ дѣламъ сѣв.-зап. области. Когда то и другое стало извѣстно, въ гельсингфорскомъ станѣ поднялось неописуемое ликованіе.

М. С. Маргуліесъ въ это время былъ въ Гельсингфорсѣ, гдѣ онъ велъ самые интенсивные переговоры съ финляндскимъ правительствомъ о матеріальной и военной помощи нашему бѣлому дѣлу. Работа по дискредитированію сѣв.-зап. правительства началась, такимъ образомъ, на его глазахъ. Приведу нѣсколько интересныхъ записей изъ его дневника.

«22 октября… Въ 7 ¹/₂ часовъ прибѣгаетъ А. В. С. и говоритъ: встрѣтилъ полк. Церебровскаго, получившаго увѣдомленіе отъ ген. Гулевича, что имъ, Гулевичемъ, получена телеграмма отъ Юденича, каковою онъ, Гулевичъ, назначается завѣдующимъ въ Финляндіи всѣми военными и гражданскими дѣлами; въ помощь ему по гражданскимъ дѣламъ назначается сенаторъ Ивановъ, а онъ – Церебровскій здѣсь въ Гельсингфорсѣ. Они заявятъ объ этомъ въ газетахъ здѣсь завтра, чтобы я не заключалъ никакихъ сдѣлокъ здѣсь. Днемъ же Тхоржевскій убѣждалъ Каминку помѣшать мнѣ заключать сдѣлки, ибо всѣ сдѣлки должны заключаться ген. Юденичемъ, а не фиктивнымъ С.-З. правительствомъ, съ которымъ-де Юденичъ порвалъ. И пошла писать губернія! Черезъ полчаса прибѣгаетъ мой секретарь Майеръ, которому А. А. Давыдовъ (б. предс. правл. частнаго банка) сообщилъ то же со словъ Церебровскаго съ добавленіемъ, что по финансовой части приглашенъ Утеманъ… Къ 11 ч. директоръ с. банка Варшаверъ звонитъ І. В. Гессену, со словъ нѣкоего Сперанскаго, что въ телеграммѣ Юденича я объявленъ самозванцемъ, о чемъ будетъ объявлено въ газетахъ… А завтра, конечно, полетятъ сплетни и доносы по банкамъ и финскимъ министрамъ, и что будетъ съ дровами и продуктами для Петрограда – единъ ты, Господи, вѣси!..

24 октября… пріѣхалъ С. К., чтобы по просьбѣ Кедрина выѣхать въ Ревель ему на помощь. Въ Выборгѣ К. сказали, что С.-З. правительства уже нѣтъ, а въ Гельсингфорсѣ А. А. Давыдовъ предложилъ ему «не компрометировать себя поступленіемъ на службу несуществующаго правительства». К. разсказалъ, что сенаторъ Ивановъ всѣмъ разсказываетъ, что, будучи недавно въ Ревелѣ, онъ отчиталъ Ліанозова и меня въ глаза самымъ рѣзкимъ образомъ за наши дѣйствія (?!) А правда въ томъ, что приглашенный со мной и Кедринымъ обѣдать къ Ліанозову…. онъ вилялъ… и не будь прямоты проф. Цейдлера, такъ бы и увильнулъ, но Цейдлеръ за него и за себя сказалъ, что все дѣло въ томъ, что насъ въ Питеръ не хотятъ пустить, тамъ они сами хотятъ быть правительствомъ….

25 октября… Заходилъ А. И. Каминка и разсказалъ, что имѣлъ вчера бесѣду съ ген. Гулевичемъ, который показалъ ему пресловутую телеграмму Юденича, которой онъ ставится во главѣ всѣхъ русскихъ дѣлъ въ Финляндіи на правахъ ген. – губернатора, а въ гражданскіе ему помощники назначается сен. Ивановъ [193]193
  Копія этой телеграммы была послана Утеману и… Карташеву.


[Закрыть] .

26 октября… Въ 1 ч. завтракаю съ Венола (ф. премьеръ-мин.), Хольсти (ф. мин. ин. дѣлъ) и Эрнротомъ, которыхъ пригласилъ для бесѣды о помощи нашей арміи. Бесѣда длилась болѣе 2 часовъ. Я убѣждалъ финновъ не требовать признанія Сазоновымъ независимости Финляндіи, какъ conditio sine qua non помощи – Сазоновъ не выражаетъ мнѣнія всей Россіи и его непризнаніе можетъ быть роковымъ не только для Россіи, если финны изъ за этого откажутся отъ помощи, но и для самихъ финновъ. Я говорилъ, что если финны намъ не помогутъ и Юденичъ будетъ побѣжденъ – угроза краснаго Петрограда – угроза для финновъ можетъ быть роковою. Если же Юденичъ войдетъ (въ Петроградъ), то память объ отказѣ финновъ въ помощи и впослѣдствіи, когда Россія окрѣпнетъ, будетъ всегда стѣною между двумя дружественными народами, что, наоборотъ, если финны помогутъ теперь, это будетъ такая услуга, которую поколѣнія будутъ помнить и за которую благодарность будетъ велика. Венола и Хольсти отвѣчали, что у нихъ нѣтъ большинства въ Сеймѣ, ибо 80 соціалъ-демократовъ, 40 аграріевъ и часть прогрессистовъ противъ интервенціи, что у нихъ нѣтъ денегъ на мобилизацію и дальнѣйшую оккупацію Петрограда (оказывается Н. Н. Шебеко предлагалъ имъ оккупировать Петроградъ и держать его въ своихъ рукахъ 4 мѣсяца для наведенія порядка, при чемъ необходимо держать тамъ тысячъ 30 человѣкъ [194]194
  А кто уполномочилъ г. Шебеко на такое предложеніе – Аллахъ его вѣдаетъ.


[Закрыть] , что у нихъ нѣтъ аммуниціи и боевыхъ припасовъ, а Антанта не даетъ ихъ, что, уславши мобилизованныхъ въ Россію, они сами останутся безъ арміи внутри страны, что черносотенство антуража Юденича, если не его собственное, для нихъ ясно теперь, въ особенности, когда они узнали, что не дойдя еще до Петрограда, Юденичъ собирается ликвидировать С.-З. правительство и тѣмъ самымъ всѣ обязательства по отношенію къ Финляндіи и Эстіи. Спрашивали, правда ли, что мы устранены отъ дѣлъ въ Финляндіи?.. Какъ мы думаемъ реагировать? Послѣ двухъ-часовыхъ убѣжденій мнѣ удалось добиться лишь обѣщанія не считать отказъ Сазонова концомъ переговоровъ и быть готовыми искать вмѣстѣ съ нами новыхъ комбинацій».

Близорукіе политики, окружавшіе ген. Юденича, не учли многихъ вещей, сразу подорвавъ нѣкоторые изъ тѣхъ корней, которые должны были питать успѣхъ нашей арміи. И приказъ и телеграмма Юденича моментально стали извѣстны прежде всего въ Ревелѣ. На эстонцевъ они произвели ошеломляющее впечатлѣніе. Начался звонъ въ ихъ прессѣ, а министръ Геллатъ въ своей канцеляріи при чиновникахъ откровенно заявилъ, что с.-з. правительства больше не существуетъ. Правительственные ихъ круги настроились враждебно къ ген. Юденичу.

Въ тотъ день, когда появился помянутый приказъ ген. Юденича въ Нарвѣ о Глазенаппѣ и Гулевичѣ, ничего не подозрѣвавшее правительство спѣшно утвердило проэктъ объ устройствѣ гражданскаго управленія въ мѣстностяхъ, освобожденныхъ отъ большевиковъ, предоставивъ чрезвычайныя полномочія министру вн. дѣлъ Евсѣеву, проэктъ о первичномъ устройствѣ городского самоуправленія въ Петроградѣ, поручивъ провести это коллегіи изъ министровъ военнаго, внутр. дѣлъ, снабженія и сен. Иванова (о роли котораго у ген. Юденича оно еще не знало) и проэктъ объ организаціи продовольственнаго дѣла на мѣстахъ, поручивъ это въ Петербургѣ – возстановляемой продовольственной управѣ, а въ уѣздахъ – земствамъ. Но уже въ слѣдующіе дни, вмѣсто органической работы, пришлось заняться ликвидаціей получившагося политическаго скандала. Евсѣевъ, Пѣшковъ, Филиппео все-таки выѣхали для предположенной работы въ Нарву, а вслѣдъ за ними поѣхалъ и я для переговоровъ съ ген. Юденичемъ. Среди моихъ коллегъ существовало мнѣніе, что изъ всѣхъ министровъ генералъ Юденичъ лучше всего относится ко мнѣ и что мнѣ всего удобнѣе будетъ переговорить съ нимъ и постараться убѣдить его въ ложности предпринятыхъ имъ шаговъ. Я дѣйствительно ни тогда, ни позже не выходилъ изъ рамокъ корректныхъ дѣловыхъ съ нимъ отношеній, какъ впрочемъ и другіе члены правительства, но плохо вѣрилъ въ успѣхъ своей миссіи. Первоначально въ мою задачу входило выяснить общее настроеніе ген. Юденича, дабы знать съ чѣмъ, съ кѣмъ мы имѣемъ дѣло и что, въ зависимости отъ этихъ свѣдѣній, предпринять. Соотношеніе силъ поневолѣ заставляло лавировать.

Переговоры велись дважды – 21 и 29 октября. Въ обоихъ случаяхъ я старался запастись свидѣтелями въ видѣ кого-либо изъ бывшихъ тогда въ Нарвѣ министровъ. Для уясненія полной картины этихъ бесѣдъ я долженъ немного забѣжать впередъ и разсказать объ обстоятельствахъ, промежуточныхъ между первой и второй бесѣдами.

Какъ видно изъ дневниковъ М. С. Маргуліеса, положеніе его въ Гельсингфорсѣ оказалось очень тяжелое. Интересы арміи и дѣла требовали внушить финнамъ довѣріе къ нашему правительству, а генералъ Юденичъ и Ко. безумно подсѣкали послѣдній сукъ, на которомъ держалось это довѣріе. Они, какъ бы нарочно, старались разъяснить финнамъ, каково подлинное лицо нашего бѣлаго генералитета, и что вообще отъ него можно ожидать въ будущемъ.

Маргуліесъ впалъ въ отчаяніе и растерялся. Письмо его въ Ревель къ С. Г. Ліанозову одинъ сплошной вопль. Совѣты, которые онъ давалъ въ письмѣ – паническая капитуляція. Рекомендуя, въ концѣ концовъ, нѣкое страусово рѣшеніе, онъ думалъ, что одновременно можно и уступить Юденичу и не оттолкнуть финновъ. Приведу нѣсколько выдержекъ изъ этого длиннаго посланія, тѣмъ болѣе, что въ письмѣ содержатся вообще цѣнныя фактическія данныя.

Гельсингфорсъ 27/Х.

Дорогой Степанъ Георгіевичъ!

Съ утра здѣсь шли зловѣщіе слухи изъ французскихъ и японскихъ источниковъ, и, къ сожалѣнію, находятъ они себѣ подтвержденіе въ только что полученномъ мною сообщеніи объ оставленіи нами Краснаго Села. Я думаю, что единственное спасеніе теперь въ финскомъ и эстонскомъ правительствахъ, но, чтобы получить ихъ помощь, нужно Вамъ вырвать хоть на нѣсколько часовъ генерала изъ сѣти, въ которой держатъ его зловѣщіе вороны, слишкомъ рано принявшіе Россію за трупъ. Необходимо рѣшительно открыто, такъ, чтобы финнамъ и эстонцамъ внушить полную вѣру въ честность вершителей ихъ судебъ, дать имъ гарантіи неприкосновенности ихъ республикъ.

Я вчера два часа бесѣдовалъ съ Венола и Хольсти… Основной тонъ ихъ возраженій – они боятся будущей Россіи, они не вѣрятъ будущимъ диктаторамъ и предпочитаютъ сохранить свои войска для того, чтобы отбиваться отъ будущихъ, неизбѣжныхъ по ихъ мнѣнію, посягательствъ на нихъ свободу со стороны бѣлыхъ генераловъ. Когда я имъ указалъ, что генералъ Юденичъ сторонникъ ихъ свободы, что онъ членъ правительства, признавшаго ихъ независимость, Венола замѣтилъ иронически, что этотъ аргументъ меньше всего способенъ ихъ успокоить, такъ какъ, не дойдя еще до Петрограда, ген. Юденичъ поспѣшилъ ликвидировать с.-з. правительство, о чемъ онъ узналъ изъ газетъ и изъ заявленій ген. Гулевича.

Сазонову Гулевичъ послалъ слѣдующія требованія финновъ:

1. Немедленное признаніе ихъ независимости;

2. Оплата ихъ расходовъ союзниками;

3. Принятіе ихъ іюньскихъ предложеній… [195]195
  Рѣчь идетъ о Печенгѣ и плебисцитѣ въ Кареліи.


[Закрыть] .

Ихъ требованія, сообщенныя Гулевичу, были зашифрованы ген. Этьеваномъ [196]196
  Уполномоченный Антанты въ Прибалтикѣ, послѣ ген. Гофа.


[Закрыть] , и посланы въ Парижъ Сазонову и Антантѣ... Ген. Гулевичъ, получивъ письменныя требованія финновъ, передалъ ихъ Этьевану для зашифрированія и уѣхалъ въ Выборгъ.

Изъ бесѣды съ ген. Этьеваномъ я вынесъ тоже впечатлѣніе, что французы не сочувствуютъ поспѣшности, съ которой ликвидируемся мы (о чемъ они узнали отъ ген. Гулевича), вѣрнѣе наша программа, такъ какъ здѣсь ни одна душа не вѣритъ въ то, что съ нашимъ упраздненіемъ сохранятся обязательства наши… Ко мнѣ стекаются свѣдѣнія изъ кулуаровъ сейма и изъ редакцій крупныхъ шведскихъ и финскихъ газетъ – всѣ говорятъ объ одномъ и томъ же – нельзя вѣрить людямъ, которые такъ торопятся рвать векселя, и мнѣ нужно употребить массу усилій, чтобы убѣждать всѣхъ, что мы не упразднены, и что я сохранилъ въ своей области свои прежнія полномочія, хотя сен. Ивановъ принимаетъ здѣсь поставщиковъ и назначилъ нѣкоего Баумгартена по закупкамъ, а Тхоржевскаго управляющимъ дѣлами ихъ комитета, который здѣсь называютъ временнымъ правительствомъ. Можете поздравить Карташева съ блестящимъ результатомъ его работы!

Что теперь дѣлать?

1. Добиться отъ ген. Юденича, чтобы онъ уполномчилъ Васъ и меня отъ имени его (точно такъ же, какъ совѣтъ уполномочилъ Васъ отъ своего имени) вести переговоры съ финскимъ и эстонскимъ правительствомъ;

2. Заявить финнамъ и эстонцамъ, что пока Петроградъ не будетъ взятъ и не будетъ внѣ опасности отъ большевистской угрозы – никакихъ перемѣнъ въ правительствѣ не будетъ;

3. Что первымъ актомъ ген. Юденича и правительства, по взятіи Петрограда, будетъ общая декларація съ повтореніемъ признанія независимости Финляндіи и Эстіи;

4. Что и тѣмъ и другимъ будетъ предоставлена возможность оставить часть ихъ гарнизоновъ въ Петроградѣ для совмѣстнаго поддержанія порядка;

5. Что расходы финновъ по мобилизаціи будутъ обезпечены тѣмъ, что мы предоставимъ имъ право неограниченнаго вывоза сырья изъ нашихъ трехъ губерній, потребнаго для ихъ производства;

6. Что мы имъ дадимъ послѣ возобновленія работы фабрикъ петроградскаго района, работающихъ по снаряженію – часть выработаннаго снаряженія (финны жалуются, что у нихъ всего очень мало);

7. Что ген. Юденичъ поставитъ условіемъ своей совмѣстной съ ген. Деникинымъ работы по объединенію Россіи – признаніе независимости Финляндіи.

Я считаю, что то же самое должно быть сдѣлано по отношенію къ Эстіи, если и она согласится активно выступить…

Свѣдѣнія изъ Петрограда ужасныя: три дня назадъ роздали жителямъ послѣднюю провизію; остальная будетъ даваться только сражающимся; всѣ мосты, Николаевскій вокзалъ, водопроводъ и электрическая станція минированы, терроръ свирѣпствуетъ. А что будетъ, если опять с.-з. армія будетъ отброшена. Проклятія несчастныхъ жителей Петрограда…

Поѣзжайте въ Нарву во вторникъ вечеромъ, требуйте, просите, объясняйте, но добейтесь нужныхъ полномочій...

С. Г. Ліанозовъ передалъ письмо мнѣ, а я вторично долженъ быть выѣхать въ Нарву, но мы предварительно рѣшили ни о какихъ полномочіяхъ у ген. Юденича не просить. Ужъ слишкомъ бы такой выходъ показался наивнымъ и финнамъ и эстонцамъ. Надо было во что бы то ни стало отстоять демократическое обличье нашего бѣлаго дѣла, не ради самого обличья, а потому, что этого требовала практическая политика, нужно было показать силу правительства и соотвѣтственно поднять довѣріе къ его обѣщаніямъ.

С. Г. Ліанозовъ не поѣхалъ со мной въ Нарву. Онъ поспѣшилъ въ Гельсингфорсъ на помощь Маргуліесу. Ген. Гулевичъ повелъ тамъ такую дипломатію, что его слѣдовало либо отдать подъ судъ, либо посадить въ сумасшедшій домъ.

«Въ концѣ октября генералъ Гулевичъ, назначенный представителемъ главнокомандующаго сѣверо-западнаго фронта (читаемъ мы въ протоколѣ С. Г. Ліанозова, составл. 5/ХІІ – 1919 г.), обратился къ министру иностранныхъ дѣлъ Финляндской республики съ оффиціальнымъ обращеніемъ о выступленіи Финляндіи, совмѣстно съ русскими силами для принятія участія въ борьбѣ съ большевиками и выразилъ надежду, что рѣшеніе Финляндской Республики будетъ благопріятно и что совмѣстныя военныя дѣйствія укрѣпятъ добрососѣдскія отношенія двухъ странъ. Вслѣдъ за симъ въ газетахъ появилась замѣтка о томъ, что Генералъ Юденичъ, черезъ своего военнаго представителя въ Финляндіи Генерала Гулевича, обратился съ просьбою къ Финляндскому Правительству о выступленіи противъ большевиковъ и что вопросъ этотъ будетъ обсуждаться въ Государственномъ Совѣтѣ. По ознакомленіи съ этой замѣткой, Генералъ Гулевичъ немедленно обратился къ Министру Иностранныхъ Дѣлъ Финляндіи съ письмомъ, въ которомъ протестовалъ противъ оффиціальнаго сообщенія въ газетѣ, истолковавшаго обращеніе Генерала Гулевича, какъ просьбу о выступленіи, и въ которомъ онъ подробно доказывалъ, что онъ обращался лишь съ предложеніемъ, а не съ просьбою, и что между названными двумя терминами есть существенная разница. Вслѣдствіе указаннаго протеста въ газетѣ «Хельсинкинъ Самоматъ» 28 октября сего появилась замѣтка – опроверженіе слѣдующаго содержанія: «Генералъ Юденичъ не просилъ помощи Финляндіи, а только предложилъ совмѣстныя дѣйствія противъ большевиковъ. Такъ какъ въ газетахъ указывалось, что Генералъ Гулевичъ письменно отъ имени Генерала Юденича просилъ военной помощи Финляндіи, то Министръ Иностранныхъ Дѣлъ указываетъ, ввиду сдѣланнаго Генераломъ Гулевичемъ заявленія, что вопросъ не касался какой-либо просьбы о помощи, но только предложенія о совмѣстныхъ дѣйствіяхъ во имя общихъ интересовъ противъ большевиковъ». Къ этому времени пріѣхалъ Министръ Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства и имѣлъ бесѣду съ Генераломъ Гулевичемъ, который ознакомилъ его подробно съ положеніемъ вещей, а также и съ бумагами и перепиской его съ Финляндскимъ Правительствомъ. Министръ замѣтилъ при этомъ, что, по его мнѣнію, не было надобности съ выступленіемъ съ протестомъ по столь незначительному поводу, какъ употребленіе слова «предложеніе» или «просьба», такъ какъ по существу это одно и то же, а протестъ можетъ быть понятъ въ смыслѣ нежеланія выступленія Финляндіи и во всякомъ случаѣ ослабитъ впечатлѣніе, и что, по мнѣнію Министра, наоборотъ весьма было хорошо, что его обращеніе было понято, какъ просьба. Однако Генералъ Гулевичъ остался при мнѣніи, что его шаги были правильны. На слѣдующій день Министромъ Иностраннымъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства была вручена Финляндскому Министру Иностранныхъ Дѣлъ нота, одобренная Совѣтомъ Министровъ, которая начиналось со словъ: «Главнокомандующій Сѣверо-Западнымъ Фронтомъ и Военный Министръ Генералъ Юденичъ уже обратился къ Вашему Правительству черезъ своего представителя Генерала Гулевича съ просьбою о выступленіи Финляндской арміи о поддержкѣ Сѣверо-Западной арміи въ ея борьбѣ съ большевиками».. Ознакомившись съ этой нотой, Генералъ Гулевичъ обратился съ протестомъ противъ нея къ Министру Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства, обращая вниманіе на то, что Главнокомандующій не поручалъ ему обращаться съ просьбою о выступленіи Финляндской арміи и что между словами просьба и предложеніе имѣется существенное различіе, въ виду чего онъ, Генералъ Гулевичъ, проситъ исправить ошибку и поставить о томъ въ извѣстность Главнокомандующаго и его.

На это письмо Министръ Иностранныхъ Дѣлъ Сѣверо-Западнаго Правительства ничего не отвѣтилъ, находя, во первыхъ, что критика оффиціальныхъ бумагъ Правительства частными лицами не можетъ измѣнять этихъ актовъ, а во вторыхъ и, по существу, онъ не находилъ разницы въ смыслѣ обращенія; несомнѣнно это была просьба, и для пользы дѣла выгоднѣе, чтобы это была просьба и игра словами только затянула бы вопросъ.

По пріѣздѣ въ Нарву, Министръ Иностранныхъ Дѣлъ имѣлъ бесѣду съ Главнокомандующимъ по разнымъ текущимъ дѣламъ и въ числѣ другихъ вопросовъ затронутъ былъ и указанный выше вопросъ. Къ этому времени полученъ былъ новый протестъ Генерала Гулевича; по обмѣнѣ мнѣніями съ Главнокомандующимъ, найдено было возможнымъ считать это дѣло выясненнымъ и протесты Генерала Гулевича незаслуживающими дальнѣйшаго вниманія.

С. Ліанозовъ.

5/ХІІ 1919.

Ревель.»

Выступленіе Генерала Гулевича было своего рода фейерверкомъ, ослѣпительно освѣтившимъ на моментъ весь механизмъ бѣлаго начинанія: «возрождать» Россію шли люди старой обанкротившейся бюрократіи, окостенѣвшіе въ своихъ взглядахъ, искренно не понимавшіе ни творившихся передъ ихъ глазами событій, ни перемѣнъ ролей, происшедшихъ за революцію. «Предлагаю Финляндіи выступить» равнозначило по тому времени – «помните свое старое мѣсто и не особенно кочевряжьтесь!» Лучшаго гробокопателя бѣлаго дѣла трудно было придумать. Въ сущности, посолъ вполнѣ отражалъ пославшаго его.