Текст книги "Страхолюдие(СИ)"

Автор книги: Валерий Цыбуля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

И тут, скрежет возобновился, но теперь громче и продолжительней.

– Клянусь богом, там кто-то есть. – Эскот отшатнулся назад, угрожающе вскидывая над головой лопатку. – По-моему, кто-то скребет ногтями по доскам.

– Может собаки? – Осторожно высказала личное предположение Сарра.

И вдруг "грянул гром"! Все услышали тихий голос: – Господа вы меня слышите? – То был ни с чем несравнимый баритон Аливареса.

Обалдев от радости, и потеряв контроль над собой, Сарра отрывисто взвизгнула: впрочем, быстро нашлась, затулив рот обеими, дрожащими от волнения ладошками. Не помня себя от счастья, пленники бросились к той стене, за которой – сродни взрыву бомбы в мирное время – прозвучал такой желанный, почти родной голос. Даже Засецкая, которая питала некоторую неприязнь к этому развязному баловню, и та чуть не разрыдалась от вспышки положительных эмоций. Эскот что ужаленный занырнул в яму, лихорадочно работая лопаткой.

– Граф, Луиджи это вы!?

– Тише вы Генри. Упаси господи, привлечете внимание дикарей: Да это я, Аливарес.

Кармайна трусило, как при первом интимном свидании. – Дорогой Луиджи, если б вы только знали...

– Знаю, знаю. Но молю – тише, не так громко.

Доктор крепко сжал локоть драматурга. – Генри возьмите себя в руки.

– Хорошо, извольте. – Кармайн понизил голос до детского блеянья. – Граф вы один?

– Нет. Со мной американец, но он сейчас в лесу.

– А моя супруга, она разве не с вами?

– Увы, Генри, миссис Кармайн мы пока не встретили.

Вдруг, из-под земли радостно зашипел режиссер: – Готово, лезьте за мной!

Тилобиа взял дам за руки, осторожно подвел к подкопу. – Я понимаю – вы взволнованы, поэтому настаиваю; никаких громких слов или звуков. Если нас заметят – все пропало.

Первым на улицу выбрался Эскот. Он так отчаянно бросился обнимать Аливареса, что тот не удержался от сарказма:

– Ну-ну, Бэри, я уже обещал свою руку и сердце Сарре.

Режиссер отпрянул и тихонько рассмеялся. – Ничего другого я от вас и не ожидал.

За спиной Эскота послышалась возня. Полная луна, всего считанные секунды, вынырнув из-за огрызка рваной тучи, озарила перепачканное землей, счастливое личико юной леди. Джентльмены за обе руки, аккуратно вынули Сарру из-под сарая. Ее сияющие глазки с любовным обожанием пожирали Луиджи Аливареса. Он нежно взял ее за плечи и уж было, нимало не стыдясь, хотел прижать к себе, но из того же отверстия показалась баронесса. Граф не рискнул вольствовать. Но помогать почтенной даме, выбираться из спасительного туннеля Эскоту пришлось в одиночестве, так как красноречивое телепатическое молчание двух голубков, невозможно было нарушить даже самыми страшными катаклизмами.

Минули всего считанные минуты шорохов, сопений, да охов, и уже все пленники пребывали на свободе.

– Господа немедленно поспешим в лес. Вопросы и объяснения после. Сейчас главное убраться подальше от этого места. – Граф чеканил слова тихо, отчетливо и быстро. – Все идут строго друг за другом. Никому не разговаривать и, по возможности, тихо ступать.

Компания была настроена решительно. Тилобиа осмотрелся, поднял с земли их единственное оружие; лопатка валялась возле выхода из подземного лаза. Аливарес заметил, с какой скорбью все смотрели на этот необычный инструмент.

– Вы знаете граф, что эти чудовища сотворили с Уоллесом?

– Не сейчас мистер Эскот. Все потом. Давайте безотлагательно поспешим туда, где остался Кортнер. Главное уйти поглубже в джунгли.

Спустя две четверти часа их ожидала еще одна радостная минута: встреча с писателем из Чикаго прошла в теплой атмосфере приветливого воссоединения. Правда, сперва, под эгидой Аливареса беглецы прошли мимо нужного места. Заслышав приближение людей – хруст веток и шелест листьев – Кортнер юркнул в расщелину между двух стволов мангового дерева, где присев оказался под густым покровом гигантских листьев папоротника. А так как граф велел всем идти беззвучно, то, следуя наставлениям, все двигались молча. Поэтому Кортнер не сразу узнал своих английских друзей. Но когда караван темных силуэтов проходил в метре от его логова, мужчина уловил ни с чем не – сравнимый запах французских благовоний баронессы: теперь он выбрался из убежища и окликнул идущих.

Повествование о судьбе Уоллеса потрясло Кортнера и Аливареса до глубины души. Граф вообще отказывался верить услышанному: он топтался взад-вперед, тряс головой, темпераментно жестикулировал руками и гневно бурчал что-то непонятное.

– Бедняга Уоллес, – сидя на корточках и подперев лоб ладонью, канючил Кортнер, – всегда такой рассудительный, умный, строгий офицер – и на тебе. Боже, какая ужасная, бессмысленная смерть. Погибнуть молодым – нелепо, во всяком случае, не так. – Закрыв глаза, он притих.

Наконец граф прекратил свои мытарства, его фигура остановилась перед унылым драматургом. – Послушайте Генри, вам не следует отчаиваться. Вы обратили внимание, что мы все выжили. И если вашей супруги нет у дикарей, и нет с нами, выходит, леди Алиса где-то на острове.

– К сожалению, уже не все, гибель Уоллеса... – Он неловко смахнул навернувшуюся слезу. – Но, Алиса...

Граф положил ему руку на плечо. – Ну-ну, только не нужно сейчас раскисать... – он еще что-то хотел сказать, но Засецкая перебила.

– И что же нам теперь делать?

Аливарес оставил Кармайна, обернулся, запустил руку в карман брюк. – Во-первых, баронесса, давайте разожжем костер. – Он достал из кармана маленький блестящий предмет. – Огонь сможет предостеречь нас от нападения хищников. – Несколько чирков кремниевой зажигалкой и над рукой Аливареса вспыхнул маленький гребешок желтого пламени.

Засецкая сощурилась. – От нападения хищников – может быть. А от нападения дикарей? Они ведь могут нас элементарно заметить.

В разговор вмешался Тилобиа. – Сударыня дело в том, что от вражеского лагеря нас отделяет высокая, плотная стена джунглей. В принципе, нам нечего переживать. Да и в погоню за беглецами они бросятся не ранее чем с восходом солнца – зачем же мерзавцам тревожить среди ночи запертых, охраняемых пленников.

Через десять минут языки пламени от небольшого костра озарили знакомые образы. Сухие ветки пробкового дерева, вперемешку с тиковым хворостом тихо потрескивали. Первая радость от побега на свободу и встречи с уцелевшими соратниками сменилась на лицах маской тревоги и неизвестности. Подбросив несколько веток в огонь, Засецкая поинтересовалась у доктора:

– Ну хорошо, сейчас мы в безопасности, однако дальнейшее, честно говоря, не совсем понятно. Каким, собственно, образом мы сможем покинуть этот проклятый клочок земли, если наш корабль затонул, а капитан погиб?

– Позвольте господа! – Кармайн не дал Тилобиа возможности ответить на вопрос баронессы: Генри обращался к графу и американцу. – Как же вы сообразили, что мы находимся именно в том гадком сарае? – Остальные были не менее увлечены вопросом.

Отвечать взялся Аливарес. – Когда я, совершенно случайно обнаружил мистера Кортнера, а затем, совместно, мы наткнулись на признаки присутствия на острове племени каннибалов: А именно – бамбуковые шесты с нанизанными на них человеческими черепами.

– Да-да! – невпопад оживился Тилобиа. – Помнится, я слышал про такие особенности племен людоедов.

Граф метнул торжествующий взгляд на писателя. – Вот видите, а вы мне не верили.

Кортнер лишь скромно пожал плечами, но взялся продолжать. – Так вот, когда мы с графом поняли, что нам никоим образом нельзя себя обнаруживать, родилась идея укрыться в чаще джунглей. Мы отправились вглубь острова, стараясь двигаться по скрытым от дальнего обзора складкам местности. Вскоре мы достигли подножия горы, огибая которую, чуть в стороне я заметил банановую рощу. К тому времени в наших желудках было совершенно пусто, от чего дико хотелось есть. Посему, представилось неплохим вариантом полакомиться местными бананами. Конечно, мы шли осторожно, не пренебрегая всеми способами маскировки, в результате чего не были замечены дикарями. А уже внутри самой плантации нам стали слышаться странные звуки – точно вдали гремел гром. Хотя это призрачное сходство нас насторожило, все же мы с графом двинули на грохот.

– И вот тут-то, – перехватил инициативу Аливарес, – пред нами открылась экзотическая картина. Но для начала мы добрались до окраины деревушки и спрятались в высоких кустах мескита. Из своего укрытия мы наблюдали необычный языческий обряд... или ритуал, уж не знаю, как сие называется, но все эти пляски стоны... ну, да Бог с ними. Мы и получаса не провели в кустах, как увидели воинов племени, которые тащили в сетке мистера Эскота. И тащили они его именно в тот сарайчик, неподалеку от которого мы прятались. Поначалу я решил, что он там один. Но когда дикари принесли большую посудину пищи... в тот момент сомнений не было – там есть еще люди. А как можно было проникнуть незамеченными в их лагерь днем? Хоть местная тюрьма и расположена вблизи леса, все же отлично просматривается и со стороны громадного особняка, и со стороны баобаба, где пребывало, чуть ли не все племя. Да и ваш охранник, восседая на бревне в неподходящем для нас месте, являлся нежелательным препятствием. А посему, мы решили дождаться темноты. – Поворошив палкой угли в костре, он добродушно пошлепал по плечу американца. – Именно тогда у мистера Кортнера родилась блестящая идея. Пока было светло, и большинство туземцев занимались своими незамысловатыми танцульками, он предложил обследовать окрестности на предмет ознакомления с ситуацией.

– Да, в тот момент я думал о возможном обнаружении чего-либо полезного для отступления с острова. – В данный момент лицо американца нельзя было назвать недовольным.

Баронесса с дочерью переглянулись.

– И что же вам удалось выяснить? – Кармайн сгорал от любопытства.

Аливарес поднял над головой обе руки, воспроизводя движения, призывающие к спокойствию. – В виду того, что весь остров велик, мы с писателем ограничились пересечением его в поперечном направлении. И, так как определенный промежуток расстояния нами был уже пройден, то дальнейший маршрут пролегал на восток. Кстати, не премину заметить господа, что местные жители отнюдь не лишены здравого смысла.

Эскот злобно отплевался. – Угу, намедни мы имели ярчайший пример убедиться, какой "здравый смысл" заседает в башках этих скотов.

– Спокойно Бэри, вы же не можете отрицать, что наряду с укоренившимися древними традициями, аборигены способны прогрессировать в плане эволюции. Тем паче здесь, не забывайте, некогда присутствовали цивилизованные люди, которые запросто могли посеять семя развития социального роста.

– Ну, ладно, будет вам граф превозносить безмозглое стадо. – Засецкая нервничала. – Рассказывайте же, не томите, что вы там обнаружили?

– То, что удалось открыть, весьма любопытно и дает все основания полагать, что нам таки удастся покинуть остров. – Аливарес сиял довольным огоньком лукавства.

– Да не мучьте же вы нас! Мы и так порядочно утомлены вашими хождениями вокруг да около. – Почтенная дама теряла терпение: давала о себе знать расшатанная нервная система.

Кортнер не удержался: – Мы нашли натуральную рыбацкую артель!

Пока публика обменивалась угрюмыми, непонимающими взглядами, граф поднялся на ноги.

– Я так и ожидал. И в свете этого, позвольте пояснить все с самого начала.

Набравшись терпения, путешественники принялись прилежно вникать в суть повествования.

– Итак, держа путь на восток, как я уже упоминал, обходя гору по самому подножию, мы наткнулись на вполне сносное подобие скотоводческого ранчо. Благо нас в тот момент никто не заметил. Да, собственно говоря, там и было-то, всего с полдюжины аборигенок – мужчин мы не видели вовсе.

–А что за животных там держат? – Спросила Засецкая.

– Вы не поверите! Самый обычный сельскохозяйственный скот: коровы и овцы.

– Ну и ну! – Крайне изумилась Засецкая. – Зачем же, в таком случае, эти негодяи едят человеческое мясо?

– Вероятнее всего, только ради соблюдения вековых традиций поклонения богам. Или, что-то в этом роде.

Эскот негодующе взмахнул кулаком. – Вот твари!

– Я позволю себе продолжить. – Граф прокашлялся. – Причем ферма расположена в идеальном месте. – Граф посмотрел в сторону Эскота. – Это я о "здравом смысле". Так вот: Рядом течет пресная река, с вольготными заливными лугами, на которых растет сочная трава.

Не задерживаясь, мы двигались дальше. Чайные плантации, виноградники, маисовое поле и кофейная посадка, привели нас в некоторое изумление, и нам стало понятно – не так уж примитивны эти островитяне. Впрочем, больший восторг посетил нас чуть позже. К тому времени мы добрались до восточного побережья, где наткнулись на прекрасную лагуну, со всех сторон защищенную от ветра скалистыми рифами. И вот, в этой самой лагуне расположилась натуральная эскадра больших рыбацких лодок, чем-то похожих на шаланды. К нашему счастью, там не было ни души. Все эти лодки, сети, весла, паруса, и многое другое – не охраняются! Скорее всего, аборигены считают сие излишним, ввиду отсутствия на острове посторонних людей.

На радостях Сарра захлопала в ладоши. – Маман вы слышали, мы сможем уплыть!

Оживленный гомон промеж сидящей у костра интеллигенции, напоминал ропот в театральных ложах перед началом представления. Все были, безусловно, рады слышать такое вдохновляющее известие.

Тилобиа неожиданно воскликнул: – Черт возьми! Нам необходимо, как можно быстрее туда добраться. Ведь если дикари завтра утром обнаружат нашу пропажу, то непременно бросятся рыскать по всему острову, и лагуна, я вас уверяю, будет одним из первых мест, где появятся солдаты.

Засецкая перевела встревоженный взгляд с доктора на американца, а затем на Аливареса. – Вполне резонное замечание. Антонио прав: раз уж у дикарей хватает извилин заниматься фермерством и земледелием...

– Ведь это так логично! – Перебил баронессу Кармайн. – Сбежав из-под стражи, пленники обязательно попытаются убраться и с острова.

Засецкая насупила брови, но отнюдь не оттого, что ей не дали высказаться. – Я не возьму в толк – чему же вы, джентльмены, улыбаетесь?

И действительно, в данный момент Кортнер с Аливаресом следили за логическими умозаключениями своих друзей с улыбками на устах, при этом заговорщически перемигиваясь.

– Сейчас, господа, граф пояснит вам причину нашего веселья.

– Благодарю вас Смит. Я считаю, уже пришло время поведать о том, что удалось сделать во имя нашего общего спасения. – Он произвел многозначительную паузу. – ...Нам с писателем удалось выкрасть две лодки и спрятать их к северу от бухты. Правда, без парусов – приходилось действовать чрезвычайно быстро, но зато мы прихватили три пары весел.

Конца и края не было всеобщему восторгу. Казалось, что лица людей сияют ярче, чем языки пламени. А тем временем граф продолжал:

– Конечно, нам пришлось изрядно попотеть, пока мы работали веслами, дабы выгрести из лагуны и доплыть к месту, где наш "дуэт надежды" сейчас и пребывает. Впрочем, сей момент, есть сущий пустяк, по сравнению... – Граф понурил голову и задумался.

Все поняли, какие мысли посетили Аливареса.

– Таким образом, – взялся досказывать историю Кортнер, – обогнув скалистые утесы, нас вынесло к песчаной косе, за которой начинался крутой обрывистый берег. В том месте густые зеленые джунгли удачно доходят до самой воды, а исполинские ветви раскидистых тропических пальм даже нависают над водой на добрый десяток футов. Именно в таких дебрях мы и пришвартовали наши трофеи.

Приподнятость духа окутала абсолютно всех членов столь опасного предприятия. Вернее, почти всех. Кармайн вроде бы и радовался удачному стечению обстоятельств, но зримая грусть и тревога явно присутствовали во взгляде. Тилобиа уловил ту нить, которая послужила поводом для переживаний английского драматурга.

– Не отчаивайтесь дружище, вероятно, завтра мы отыщем вашу супругу.

– Если дикари не отыщут ее раньше.

– Ну, не будьте таким пессимистом. Я верю, что...

– Ах, оставьте док. Мое убеждение таково, что бедная Алиса сгинула в океане вместе с судном: жена очень скверно умела плавать.

– Фи-и! – Скривилась Засецкая и тут же растянула довольный оскал. – Я и подавно не умею плавать. Однако, как видите, сижу перед вами жива и здорова.

– Что же, друзья. – Граф заложил руки за спину и прогулялся вдоль сидящих. – Завтра нам предстоит столкнуться с тяжелыми испытаниями, и вот поэтому всем необходимо поспать. Надеюсь, доктор меня поддержит?

– Безусловно, сон придаст сил. – Согласился Тилобиа. – Пойдемте граф, соберем по охапке пальмовых листьев и устроим элементарное лежбище: Не на земле же располагаться дамам.

Когда мужчины неспешно удалялись в заросли, Сарра почему-то заволновалась.

– Джентльмены будьте осторожны, тут могут быть дикие животные.

Тилобиа обернулся, и продемонстрировал в руке инструмент, благодаря которому им удалось прорыть под стеной сарая спасительную лазейку.

– Не нервничайте леди, я вооружен и крайне опасен; особенно, для всяких хищников.

Мирное потрескивание хвороста в костре не нарушалось ни единым звуком или вздохом. Все молча смотрели на пламя и, видимо, каждый размышлял о чем-то своем.

Неожиданно, в той стороне куда удалились граф с доктором, послышался неясный шум, что было похоже на шум борьбы. Люди у костра застыли. Еще недавно их лица были радостными, потом задумчивыми, а сейчас встревоженными. Подозрительная возня длилась несколько секунд. Затем глухой стук, короткий возглас боли и отчаянья, после чего хруст ломающихся веток с характерным шелестом листьев. Мужчины у костра нервно повскакивали на ноги, ибо возглас из джунглей не принадлежал ни доктору, ни графу – голос был чужим. Звуки и шорохи прекратились так же скоропалительно, как и возникли. И вдруг, – от внезапности Сарра истерично ойкнула – из кустов древовидного папоротника, в освещенное пламенем пространство ворвался Тилобиа; следом, из чащи, впрыгнул перепуганный Аливарес. Лица обоих выражали непомерную тревогу и беспокойство, даже панику. Застыв у самого огня, доктор тяжело дышал, уперев стеклянный взгляд куда-то перед собой и чуть ниже груди. Всеобщий кошмар, как следствие всеми увиденного, всколыхнул молекулы адреналина в истерзанных переживаниями и постоянным страхом душах. В правой руке Тилобиа держал то самое подобие детской лопатки, с которой стекали, и с шипеньем падали в затухающий костер крупные капли какой-то темной густой субстанции. В свете пламени и жара белесых углей не трудно было заметить, что вся рабочая поверхность инструмента забрызгана жидкостью бурого цвета. Левая же кисть, сжавшись в кулак, держала пучок разноцветных перьев.

– Я его убил... – Еле слышно проронил Тилобиа не своим голосом.

– Необходимо срочно отсюда убираться. – Аливарес выхватил из руки доктора обагренный кровью инструмент и бросился резво забрасывать костер землей. – Кажется, нас обнаружили.

– Господи, что случилось!? – Засецкая воткнула растопыренную пятерню себе в грудь. – Скорей же нам поведайте.

– А случилось то, – граф не переставал работать лопаткой, – что почти у самой поляны мы наткнулись на притаившегося за деревом дикаря: вероятно, один из солдат вождя.

– Какой ужас! – Юная леди мгновенно прониклась духом решительности. – Давайте немедленно поспешим к лодкам – мне страшно!

– Минуточку! – Эскот вскочил с места, быстро подошел к Аливаресу, тот на корточках возился возле затухающего пепелища, и присел рядом. – Позвольте граф, как же, собственно, вам удалось заметить негра в кромешной тьме джунглей? – Интонация голоса имела явный оттенок недоверия.

– Это не граф, это я его заметил. – Наконец к Тилобиа вернулся дар речи. – Сегодня, к счастью, очень яркая луна. Аборигену не повезло, ибо над тем местом, где он устроил засаду, оказалась приличных размеров прогалина между крон деревьев. Скорее всего, когда он там прятался, луна была закрыта тучей, а когда мы проходили мимо, тучу снесло в сторону, и столб света упал прямо на лазутчика. К тому же, его выдали желто-белые перья. – Он отшвырнул их в сторону. – Граф шел впереди и правее от меня, а когда дикарь неслышно вынырнул из своего укрытия и уже замахнулся копьем, чтобы вонзить его Луиджи в спину, я чудом успел заметить, как в блеклом сиянии мелькнула его голова с перьями. Я и сам не успел сообразить, как все это получилось, но моя реакция – опередив намерения – сработала молниеносно. Я бросился и оттолкнул негодяя в сторону, при этом чисто инстинктивно хотел схватить врага за волосы... а получилось за перья. Но, когда мерзавец вырвался и обернулся в мою сторону, с копьем наперевес, в тот момент моя рука сама по себе замахнулась, ноги самостоятельно осуществили прыжок вперед и... – Дрожащими пальцами доктор сорвал с переносицы пенсне и принялся его лихорадочно тереть о рукав сюртука. – Я со всей силы врезал несчастному по башке лопаткой Уоллеса. – Все отметили, как страшно переживает Тилобиа по поводу происшедшего.

Подойдя вплотную, Кармайн положил доктору руку на плечо. – Ну вот, лейтенанта с нами нет, а он уже вторично нас спасает.

– Это называется – "превратности судьбы". – Заметил американец. – А вы док молодчина: только что вы спасли графу жизнь.

Тилобиа глубоко вздохнул: – Загубив другую. В своей жизни, и в медицинской практике, я повидал уйму смертей... Но, убивать лично не приходилось – я всегда людей спасал от смерти.

Кортнер пожал плечами. – Что поделать, у вас сработал инстинкт самосохранения.

Засецкая не могла устоять на месте. – К чертям пустые разговоры! Граф, мистер Кортнер ведите же нас скорее к лодкам. Срочно! Я не желаю быть съеденной безмозглыми варварами.

Первым шел Аливарес, за ним Кортнер, потом баронесса с дочерью, Кармайн, следом Эскот, и замыкал этот скромный караван Тилобиа. Примерно милю им довелось продираться сквозь густые заросли тропических джунглей, постоянно путаясь в свисающих лианах и спотыкаясь о корни деревьев. Ввиду вышеперечисленных неудобств такое довольно скромное расстояние путники хоть и преодолели с большими усилиями, зато без неприятных происшествий. Правда, под конец дамы окончательно выбились из сил, поэтому, выбравшись из чащи на равнину, было решено устроить привал. Лунное сияние холодным молоком разливалось по округе, проявляя силуэты мощных баобабов да сандаловых деревьев. Утомленные путешественники, облегченно вздыхая, расположились на благоухающем ковре из африканской фиалки, одуванчика и розеточной камнеломки, предусмотрительно утонув в тени от большого дикого куста чардары. Им повезло, так как весь куст оказался просто усеян крупными, сочными плодами. Эти ягоды имели овальную форму, размером с два грецких ореха, где концентрируется грандиозное содержание глюкозы и витаминов. Доктор с ягодами чардары был знаком, поэтому без опаски отведал сам и порекомендовал всем насытиться лишними калориями, а заодно и частично утолить жажду.

– Что же господа, – граф сплюнул косточку на ладонь и отбросил ее в сторону, – мы находимся примерно в двух милях от подножия горы. Чтобы не сбиться с маршрута, желательно туда добраться, а уж затем, марш-бросок на восток, строго по длине воображаемой окружности основания. Теперь джунглей не будет до самой лагуны; только всевозможные сельхозугодия.

– А где река? – Засецкая хоть и отведала несколько сочных ягод, но, тем не менее, умирала от жажды.

– Река западнее, милях в пяти. Вот только туда нам идти нет смысла. – Дама тяжко вздохнула. – Наберитесь терпения. Неподалеку от конечного пункта нашего экскурса есть натуральный ручей, с ледяной родниковой водой.

– Это правда, сударыня. Мы с графом имели наслаждение испить там превосходной водицы, когда спрятали лодки и спешили обратно к деревне.

– Джентльмены, я вас умоляю, больше ни слова о воде. – Трагически простонала Засецкая.

Теперь идти было значительно легче. Низкая, чуть выше щиколоток, трава не представляла особого неудобства в передвижении пешим маршем. Тучи к этому времени – унося за собой седые хвосты – исчезли и вовсе, от чего полная луна на бриллиантовом небосводе теперь сияла постоянно. Ее свет отлично проявлял окружающую местность, которую смело можно было именовать редколесьем. Чем ближе путники приближались к подножию горы, тем реже попадались баобабы и сандалы, зато грушевидные силуэты чардар по-прежнему присутствовали в пейзаже диковинной флоры. Теперь на местности еще добавились апельсиновые деревья, вперемешку с мескитовыми кустами. Когда же беглецы миновали рощицу шоколадных деревьев – та уже осталась за их спинами – Тилобиа неожиданно воскликнул:

– Неужели!? – Распростерши руки в стороны, он стоял возле какого-то раскидистого, высокого дерева.

Все обернулись.

– Что случилось? – Не скрывая волнения, Аливарес тут же вырос перед доктором. – В чем дело?

– Граф вы не поверите, перед нами фиговое дерево! В некоторых странах его еще именуют смоковница. – Доктор посмотрел на остальных и аппетитно причмокнул губами. – У вас в Англии такого не увидишь. А какие изысканные плоды на нем растут, у-у-у, это что-то.

– Послушайте Тилобиа, нам нужно торопиться.

– Граф у нас вся ночь впереди, не будьте занудой. А вот не полакомиться этими чудными творениями природы – осквернить самые нежные чувства гурмана.

Все с нетерпением ждали решения Аливареса, как проводника и человека, благодаря которому у них появился шанс.

Граф задумчиво огляделся. – В принципе, мы вполне укладываемся в график. Но док, я даю вам не более пяти минут.

– О, как сие великодушно. – Иронично ответствовал Тилобиа, и мигом рванул к дереву.

Собственно говоря, так и произошло. Уже спустя оговоренное время путники продолжили движение в заданном направлении. За столь короткое время Тилобиа успел по-кошачьи взобраться на дерево, быстро нарвать за пазуху сорочки спелых ягод и вернуться к остальным. Теперь все на ходу уплетали воистину райские плоды.

– А знаете ли вы господа, что эти сказочные фрукты появляются без цветения?

– То есть, как это? – В лунном мареве истомленное лицо баронессы выглядело глуповато.

Доктор извлек из-под рубахи еще одну фигу и, старомодно поклонившись – причем совершенно не к месту – вручил ее даме. – Да-с сударыня, сперва на ветках появляются такие себе, как бы, орешки. А уже в новом году из них вырастают вот такие вот, божественные плоды.

Сарра хоть и была крайне напугана событиями минувших дней, однако сумела по достоинству оценить всю прелесть экзотического дара природы.

– Любезный Тилобиа, у вас не сыщется еще одна фига?

– Извольте принцесса. – Он протянул леди несколько штук сразу. – Когда вы их кушаете, мое старое сердце наполняется непомерной радостью.

На крутом зеленом склоне, тысячу лет назад потухшего вулкана, высокой растительности не было, зато вечнозеленые кустарники, вперемешку с карликовыми пальмами и кроваво-красными страстоцветами произрастали в изобилии. Так же тут виднелись шикарные магнолии, наряженные в большие белые цветы, да разномастные фикусы, с вьющимися по ним барвинками, что придавало местному ландшафту неповторимый романтический шарм.

– Тише! – Аливарес внезапно остановился; взывая к молчанию он взметнул над головой пятерню и все замерли.

Повинуясь, люди застыли, вслушиваясь в тишину острова. Откуда-то сзади, откуда они пришли, доносился беспорядочный гвалт потревоженных птиц.

Засецкая обернулась на звук и уставилась в темноту. – Лично я ничего не слышу, кроме птиц.

– Вот именно, баронесса, вот именно. – Человек в желтом смокинге забеспокоился пуще прежнего.

Эскот тем временем уселся на траву и принялся разминать ступни ног. – Кажется, я понял граф, на что вы намекаете. – Засецкая вопросительно посмотрела на режиссера.

– По-моему все и так поняли. – Оживился Кортнер, и теперь Засецкая бестолково на него таращилась.

Спустя полминуты всеобщего молчания, не в силах более томиться в неведенье, баронесса норовисто воткнула руки в боки и заявила:

– Я надеюсь, джентльмены наконец-то анонсируют, что я должна была понять?

– Вы же слышите – кричат птицы.

– Граф, птицы на то и птицы, чтобы кричать. Или вы вздумали изображать из себя древнеримского Авгура?

– С тем, что "птицы на то и птицы, чтобы кричать", я полностью согласен. Вот только не ночью. В это время суток они спят. И, ежели в мирно дремлющей на деревьях стае такой нешуточный переполох, то напрашивается вывод: Их кто-то потревожил. – Граф коротко взглянул на Засецкую. – И к месту будет заметить, что римские жрецы Авгуры, свои предсказания основывали не на голосах пернатых обитателей земли, а по их полету.

Засецкая протяжно выдохнула, причем с таким недовольством, точно села в калошу.

– Послушайте граф, – Кармайну пришла в голову идея, – но ведь возможен и такой вариант – их всполошили ночные хищники.

Аливарес ответил, даже не задумываясь. – Я, мистер Генри, был бы несказанно рад, окажись вы правы. Но дружище, давайте размышлять логически: Мы только что проходили по тем местам, а птицы не проронили ни звука. Почему? Потому что мы шли тихо, чрезвычайно осторожно, мы вообще крались точно призраки. И к вашему сведенью, животные, которые промышляют ночной охотой, действуют именно так. Ведь они не желают быть замеченными своей жертвой.

– Так вы полагаете?.. – Засецкая в испуге отпрянула от мужчин, как от чего-то опасного.

– Да баронесса, мне кажется, кто-то ломится по джунглям напролом, совершенно не заботясь о тишине и скрытности. А кто может себе позволить так поступать? – Аливарес отошел от компании на несколько шагов и прислушался. – Да я в этом просто уверен: кроме дикарей некому.

– А вдруг это Алиса?! – Возбужденно засуетился Кармайн.

– Сие было бы весьма и весьма кстати, дорогой Генри.

В глазах драматурга вспыхнула шальная искра надежды. – Господи, я уже отчаялся ее увидеть...

Граф на него задумчиво посмотрел. – Значит господа... поступим следующим образом: Вы все дислоцируетесь вон под той роскошной магнолией и, не высовываясь, ждете. Чтобы ни случилось, сидите как мышки и ни в коем случае себя не обнаруживаете. Мы же с мистером Кармайном взберемся вверх по склону и оттуда попробуем понаблюдать за местностью. Я надеюсь, Генри, вы в состоянии узнать свою супругу лишь по темному силуэту?

Две четверти часа нервозного ожидания, для людей показались целой вечностью. Каждый шорох, малейший шелест листвы заставлял стыть в жилах кровь и ощущать себя наполовину мертвецом.

Наконец, откуда-то сверху послышалось торопливое шарканье, а через несколько секунд взволнованный голос Аливареса заставил всех покинуть убежище.

– Дамы и господа, вынужден с прискорбием заявить: За нами погоня, туземцы, господа.

Созерцая напуганные лица, Кармайн поспешил пояснить. – Только что мы с графом наблюдали множество огней движущихся в этом направлении со стороны деревни.