Текст книги "Ангелы времени"

Автор книги: Валерий Гаевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Но едва ли оно прозвучит столь явно и определенно, скорей несчастные вообразят себе заговор самих теократов, всеми правдами и неправдами пробравшихся в ряды пассажиров, устроивших этот циничный спектакль под названием «карантин».

Однако жуткая правда состояла, по-видимому, в том, что Чистилище их не выпустит, что они останутся пленниками планетоида навсегда… Предусмотрительный Мехди Гийяз, завершив «карантин» на трех кораблях, взорвал терминалы Чистилища, а вместе с ними и все средства связи с остальными мирами. Пятнадцать часов назад радиометрия шлюпки зафиксировала четыре четких взрыва возле Громоподобной Наковальни… Ультракороткий диапазон четырех всплесков – визитная карточка «мин-прилипал», как их называли военные Королевского Двора.

Покидая Чистилище, Мехди Гийяз открыл арсеналы «Весты» и выпустил четыре кибер-акулы. Словно вживую, реконструировав все эти подробности, Натан Муркок внезапно похолодел… Страх шевельнулся на затылке и с точностью хирургического микрозонда прострелил спинной мозг: никто не мешал Мехди Гийязу оправить «мину-прилипалу» вслед шлюпке и сделать это в то же время, когда были выпущены остальные…

Муркок кинулся в пилотный отсек… Приборные панели… Магнитосканер или что-нибудь регистрирующее состояние корпуса внешней обшивки… Инородные тела… наличие инородных тел… Сенсоры! Увы, ничего похожего. Бортовой кибертер даже не понял вопрос. Шлюпки не оснащались такой техникой. Только визоры внешнего обзора. Оставалось единственное – воспользоваться шлюзовой камерой, легким скафандром и выйти в космос, прямо сейчас.

Муркок направился в шлюзовую камеру. Выбрал один из четырех скафандров, имевшихся в наличии. Ранец с оксигенератором и углекислотным поглотителем надел в последнюю очередь. Присоединил шланги к нагрудным клапанам, надел обруч связи и шлем. Включил программатор скафандра. Видеодатчики присосалисть к его вискам, точно маленькие проворные пиявки. Время пошло. Бортовой кибертер объявил о готовности исполнять его приказы…

– Герметизация камеры! Начать шлюзование! Открыть люк! Дополнительное гравитационное расширение на корпус…

Кибертер сообщил, что у «подопечного» резко подскочил пульс.

– Плевать! – сказал Муркок и вышел в открытый космос…

Посадочный модуль, или просто шлюпка, напоминал по форме черепаху на плаву.

Верхняя шлюзовая камера открывалась как раз на панцире этого двадцатиметрового овального чудища. Где-то там, под брюхом, убранные в «карманы», находились лапы. Трапециевидная голова на короткой шее – пилотская кабина с огромными чашами глаз – визорами. Черепаха в очках – еще более точная метафора. В качестве хвоста – сдвоенные пары дюз – малых протонных двигателей. Если «мина-прилипала» догнала свою жертву, она могла быть где угодно…

Муркок сделал несколько неуверенных шагов. Звезды вокруг светились очень ярко, но еще более яркий свет шел снизу – края панциря буквально пылали ярко-алым цветом, словно их кто-то подсвечивал снизу мощным прожектором. Невероятный эффект!

В пилотской кабине на визорах ничего подобного не наблюдалось. Ощущение было такое, что модуль не летит по инерции с отключенным двигателем, а движется синхронно с каким-то другим кораблем и корабль этот держит «черепашку» под неусыпным контролем, но сам остается в режиме «полной тени». Тогда откуда свет? Если бы Муркок мог пожать плечами в скафандре, он бы так и сделал.

Собравшись с духом и поняв, что времени для поиска «прилипалы» может оказаться слишком мало, Муркок направился к хвостовой части шлюпки. Смешанное ощущение страха и любопытства всегда делают человека осторожным.

Внезапный хлопок сзади заставил его остановиться. Звук был отчетливым, и он распространялся в пространстве, которое не могло распространять звук. Муркок не спеша повернулся…

Прямо к нему навстречу от головы модуля шел человек в черных очках, пурпурной бандане и со шпагой на поясе… Если бы Муркок мог помотать головой в скафандре, он бы так и поступил, непроизвольно и совершенно недоуменно… Скафандр не помешал капитану вздрогнуть и поймать губами несколько капель испарины, скатившихся со лба по носу…

– Модуль, что происходит?

– Вопрос не понял, – ответил кибертер через обруч связи. – Повторите…

Муркок вопрос не повторял, он пятился назад, неуклюжими шажками человека, уверовавшего в галлюцинаторный бред наяву.

Но бред проходить не собирался. Человек в пурпурной бандане мог быть андроидом. Некоторые из моделей андроидов могут находиться в открытом космосе без дополнительной защиты… Нет, нет! Откуда на шлюпке взяться дорогущему андроиду, да еще при таком параде! Какая чушь! Муркок сообразил, наконец, какое задание дать бортовику.

– Модуль, анализ атмосферы за бортом!

– Смесь азота с кислородом, плюс некоторые газы…

– Воздух!!! – чуть не закричал Муркок и понял, что не спит и тем более не бредит.

Человек в пурпурной бандане остановился перед Муркоком, как перед изваянием. Для большей убедительности своего красноречивого ожидания скрестил руки на груди. Муркок сдвинул планку пневмоприсоса шлема. Внутри скафандра раздалось шипение. Муркок снял шлем и вдохнул нормальный свежий воздух.

– Черт возьми, где я нахожусь? Что это за фокусы, и кто вы такой?

– Вопрос задан, значит, должен быть ответ, не так ли? Однако ваш тон, господин беглец, мне не душе… Я всего лишь исполняю волю человека, в чьи владения вы вторглись. Готов поверить, что не по своей воле… Меня зовут Голиаф Сааведра. Вы находитесь в месте, известном как летающий остров Цезаря Шантеклера. Ваш посадочный модуль был перехвачен нашими гравитационными ловушками за несколько минут до неизбежного столкновения и переведен под силовой атмосферный купол острова, где и удерживается уже в течение получаса. Монсеньер Шантеклер направил меня на вашу шлюпку. Достаточно ли вам этих слов и объяснений?

– Как могло получиться, что я не заметил ваш корабль?

– Я вас поправлю, господин беглец. Во-первых, не корабль, а летающий остров. Во– вторых, мы практически не выходили из режима «полной тени». Конечно, это большие энергетические затраты, но мы справляемся, хотя и даем повод для разных вздорных слухов и легенд. Не всегда вздорных, впрочем… – последнее уточнение Голиаф Сааведра произнес так, как если бы это была его личная клятва верности.

– У меня есть проблема, господин Голиаф. И боюсь, она теперь не только моя… Кстати, меня зовут Натан, Натан Муркок, бывший капитан каравеллы «Веста». В каюте шлюпки моя жена и дочка. На планетоиде Чистилище высажено несколько сотен пассажиров с Ковчегов Спасения. Их заменили на теократов… Терминалы Чистилища взорваны. Людей лишили связи, а возможно, и попросту похоронили на этом чертовом планетоиде…

– Мы немедленно отправляемся к монсеньеру Шантеклеру, Натан, вы ему все расскажете сами.

– Это не вся проблема… Знаете, почему я вышел из модуля? Когда мы покинули каравеллу с Камиллой и дочкой, за мной отправили мину-прилипалу, то есть они могли это сделать…

– Могли или сделали? – Голиаф с опаской обвел глазами панцирь шлюпки. Его левая рука крепко сжала эфес старинной шпаги, так, словно это был его главный аргумент в решении любой проблемы, даже такой.

– Могли, – ответил Муркок, ничуть не усмехнувшись своему наблюдению.

– Так что же мы стоим, капитан! – решительность в голосе Сааведры звучала как решительность друга. – Вы расскажете, как выглядит эта штуковина?

***

Каспар Дереш сдержал слово. Несравненная «Нимфетка» доставила Гелеспу и кибера Моисея на Вторую Луну Пестрой Мары быстрее любого другого фрегата.

Корабли вездесущей разведки своего отца, сыгравшие роль эскорта, молодой князь отправил на Поющую Нимфу, дав слово их капитанам, что вскорости сам появится в родовом дворце и выступит перед народом, если того народ пожелает, он, Каспар, возглавит уцелевшие после диверсии на орбитальных верфях Корабли Спасения. Однако прежде он хотел бы встретиться с человеком по имени Дамиан Гомер.

Терминалы города-притона в это время не пустовали: с десяток разукрашенных лазерной резьбой пиратских дракаров и три громоздких утилевоза гильдии красовались на внешних площадках под силовым атмосферным куполом.

Бургомистр Гаргантюа уже не тратил время на консульских пирах-досмотрах, этим занимались его помощники, однако в их и без того переполненный город пускали не всех. Часть лихого отребья и часть «черных плащей» оставалась ночевать на своих посудинах. «Нимфетка» среди этих полуконтуженных летающих конструкций и вагонов выглядела просто утонченной красавицей.

Гелеспа и Моисей находились в пилотском отсеке, когда Дереш встутил в переговоры с дежурным терминала, бородатым детинушкой, величавшим себя консулом-привратником. Несмотря на пиратский вид, консул-привратник, видимо, из бывших ученых, отличался интеллигентной речью и учтивыми манерами:

– Осмелюсь осведомиться, чем наша скромная обитель обязана визиту столь именитой особы?

– На моем борту находится жена человека, которого вы должны знать. По крайней мере, мне известно, что именно отсюда было получено его системное сообщение.

– Прошу извинить меня, князь, вы, наверное, не очень представляете наш статус… Город-притон не заключал никаких межпланетных договоров. До некоторого времени мы считались доминионом Пестрой Мары. Но уже лет пятнадцать как город не значится в списках малых космопортов. Гильдия утильщиков осуществляет только формальный патронат. Мы не можем гарантировать вам нахождение в притоне никакого человека системы. Тем более, что здесь многие живут под прозвищами и псевдонимами, да и живут иногда недолго…

– Послушайте, консул-привратник, так вы себя, кажется, величаете… Объявите своему хозяину, что на борту «Нимфетки» находится женщина по имени Гелеспа, Гелеспа Гомер. Более я ничего вас не прошу.

– Гомер?! Вы сказали, Гомер?.. – Физиономия бородача как-то вся подпрыгнула: веками, бровями, усами, носом, подбородком, нарисовав озадаченную паузу. – Одну минуту, князь, одну минуту… – консул-привратник исчез вместе с погасшим экраном.

Минута растянулась на все десять. Все это время Гелеспа сидела молча, в кресле. Предчувствия ее были спокойны. С Дамианом ничего не случилось. Он там, в подземном городе. Он не пленник, не заложник, он на своем месте, и, по-видимому, на достаточно особом. У него здесь поддержка. И она довольно сильна. Он будет делать все, чтобы она возрастала. Он хочет осуществить свой план, изменить сознание людей, заставить их поверить в невозможность Великого Приговора, в его обратимость. Ему это уже удается. Как удается и ей. Как удавалось это на Снежной Ладе. Теперь только меняются масштабы.

Она будет с ним. Она разделит с ним все его мытарства, если они предстоят. Она любит его и любит то, что в ней – их дитя. Она полюбила и этого повзрослевшего на ее глазах мальчишку, Дереша, полюбила как брата. Она полюбит и этот подземный город-притон, этих взъерошенных людей с их не всегда чистым прошлым, с их страхами и пороками, с их странной темной жизнью, не желающей сдаваться даже в отсутствие счастливого лотерейного билета в будущее.

– Моисей так давно не видел хозяина Рама, – подал голос кибер. – Моисей будет рад, если с хозяином все хорошо.

– С хозяином все хорошо, Моисей, – сказала Гелеспа. – Вот увидишь.

Экран вспыхнул. На нем снова появилась бородатая физиономия консула-привратника.

– Прошу прощения, князь! Наши подземные парковки переполнены. Однако, господа, вы здесь самые желанные гости! Передайте также госпоже Гомер, что ее муж… Он сейчас в пассажирском лифте-подьемнике, спешит навстречу своей жене. С ним также наш бургомистр Гаргантюа и наш военный советник Дарий Скилур! Разблокируйте ваш люк-трап, и приятной встречи, господа! Бургомистр распорядился устроить пир в вашу честь. Город-притон, его граждане и новоявленный Парламент Объединенных Миров рады приветствовать вас на Второй Луне Пестрой Мары!

– Парламент Объединенных миров?! – переспросил Каспар Дереш. – Я не ослышался, господин консул?

– Никак нет, князь.

– Кто же предоставил вам такие права?

– Мы сами и то, что господин Гомер называет провидением… Оно и предоставило!.. – Казалось, консул-привратник был исполнен величайшей гордости за свои слова.

– А что по этому поводу думает Гильдия утильщиков? – спросил Дереш.

– Гильдия на нашей стороне, а также все пиратское братство.

– В таком случае, – Каспар посмотрел на Гелеспу взглядом, который можно было бы приписать нарождающемуся политику или дипломату, – как представитель планеты-княжества Поющая Нимфа, я намерен провести с вами переговоры о расширении вашего союза… Госпожа Гомер, Моисей! – Пальцы его набрали на пульте код разблокировки центрального люк-трапа. – Мне кажется, в этих краях больше нет никого, кто мог бы говорить от имени республики Снежная Лада, кроме вас!

– Вы это серьезно, Каспар?

– Более чем! Не вижу причин, по которым мы могли бы отказаться войти в состав Парламента Объединенных Миров… Моисей, ты готов представлять кибер-население нашей системы?

– Для Моисея это будет великая честь, хозяин Дереш! А что для этого нужно Моисею?

– Говорить от имени своих собратьев… и забудь это слово «хозяин».

– Хорошо, хозяин Дереш. Моисей будет готов. Моисею надо немного времени.

– Мы ведь дадим Моисею немного времени, госпожа Гомер?

Гелеспа встала с кресла. Она была очень взволнованна. Она смотрела то на дверь каюты, то на Каспара, то на экран визора…

– Идемте, идемте встречать наших будущих коллег вместе! – сказал Каспар. – И повторим им все наши идеи и заявления.

– Вам потребуется электронный протокол, – сказал Моисей со значением. – Кибейроны Моисея будут к вашим услугам на всякий случай!

***

Натан Муркок посадил разведывательный бриг на краю площадки одного из трех терминалов Чистилища.

Некогда уникальные по своим размерам телескопические рукава-эскалаторы, позволявшие осуществлять массовую посадку пассажиров на большие корабли, теперь, как переломанные хребты фантастических монстров, обрушились и лежали на поверхности отдельными фрагментами – пустотелыми позвонками, раздробленными и раздробившими все под собой.

Несколько искореженных каботажных фрегатов вперемешку с раздавленными опрокинутыми сигнальными бакенами дымились, как головешки хвойных шишек в затушенном наспех костре. Само здание космопорта посреди пепелища смотрелось зловещим металлическим черепом с сотнями глазниц, в которых еще кое-где поблескивали красные зрачки тлеющего огня.

Голиаф Сааведра, сменив романтический наряд на черный комбинезон, сидел на корточках у откидного люк-трапа, в окружении еще пяти таких же рослых парней, вооруженных легкими боевыми квантайзерами. Опознавательными атрибутами Голиафу продолжали служить только его пурпурная бандана и черные очки. От шпаги на время пришлось отказаться.

Натан Муркок, дождавшись момента полной и устойчивой посадки, отключил маневровые двигатели, сверился с данными бортовика, погасил сигнальные огни и вышел к ожидавшей его группе.

– У нас с вами нет никаких карт и планов их подземных лабиринтов, а то, что предстоит иметь дело с лабиринтами, я почти уверен. Судя по тому, как вели себя теократы, как они распорядились сотнями жизней пассажиров с Кораблей Спасения, я не удивлюсь и худшему… Людей с ковчегов должны были куда-то загнать… Нас шестеро. Придут и другие. Мы – первые. Все вы в разное время были солдатами, все учились рисковать. Возможно, тогда вы защищали другие идеалы и ценности, но и тогда вы выполняли боевую задачу. Приходилось стрелять и в людей… Давайте помнить о том, что у нас с вами теперь есть новая родина, возможно, единственная, наш летающий остров. У нас есть свой генерал – монсеньер Шантеклер… Выполнить его задание – честь для нас. Если это понятно, тогда – вперед!

Люк-трап опустился как мост старинного замка. Воздух под силовым куполом космопорта уже явно был насыщен тяжелым запахом угарного газа, по всей вероятности, кислородные и очистительные станции работали не все или с большими перебоями, в отличие от генераторов поля.

– Меньше вдыхать, быстрей двигаться! – крикнул Муркок и, отдав приказ кибертеру брига через свой обруч «закрыть борт», побежал впереди группы, огибая несколько лежащих искореженных позвонков эскалатора, преграждавших путь к зданию космопорта.

За границами поля – планетоид – абсолютная безатмосферная пустыня, пузырящаяся кратерами, – светился малиновым светом, оттеняясь на лиловом фоне Громоподобной Наковальни. Магнитные молотки этого газового гиганта не останавливали свою адскую работу, выковывая в неистощимых недрах бешеные шлейфы метановых бурь, не прекращавшихся никогда.

Чистилище, этот островок жизни, мог прекратить свое существование по воле тех же, кто его населял.

«Где еще могли найти прибежище милейшие господа теократы?» – подумал Муркок.

Голиаф догнал его у входа в здание. Еще четверо прибежали через минуту. Включив осветительные фонари на квантайзерах, они вошли в обширный зал – парковку авиеток для техперсонала. Большинство машин, а их тут было не меньше двух десятков, перевернутые, выгоревшие от пожара, в беспорядке стояли в зале. Пройдя еще метров пятьдесят, уткнулись в обрушившиеся лестницы и часть перекрытий верхних ярусов.

Гигантские опоры эскалаторов на вращающихся дисках диаметром в те же пятьдесят метров каждый, срезанные взрывом, походили на стволы старинных зениток, бессмысленно торчащих в небо. Оставшиеся части эскалаторов, закатившиеся внутрь, дополняли сравнение, напоминали оборванные пулеметные ленты. Над всем этим кошмаром обрушений поработал пожар. Муркок направил луч на противоположную от эскалаторов стену, покрытую старинными письменами над двумя мощными, выложенными стекловидными базальтовыми блоками туннельными проемами.

– Натан, – Голиаф Сааведра со значением прощупал взглядом четверых разведчиков, – я пойду первым.

– Первым не значит отрезанным от других, – сказал Муркок и добавил, по-капитански небрежно: – Валяй!

Голиаф активизировал квантайзер на боевой режим, сделав его чувствительным продолжением руки и всего себя.

Они начали спуск по гладким базальтовым ступеням. Промежуток между туннелями выполняла арковидная перегородка. Примерно через сто ступеней луч Голиафа, скользивший все время понизу, осветил несколько лежащих мертвых тел…

– Ну вот, – сказал Муркок, поднимая левую руку и останавливая идущих сзади, – этого стоило ожидать. Голиаф, подожди меня…

Но Голиаф уже спустился к телам. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что это были киберы: продырявленные, прожженные, перерезанные плотным огнем лучеметов.

– Почему киберы? – Вопрос Голиафа повис недоумением в полумраке туннеля.

– Это персонал космопорта. Вероятно, набожные жители Чистилища предпочитали не брать на службу людей. Меньше хлопот, и не надо никого обращать ни в какую веру. Теперь понятно… Эти бедолаги спускались вниз, пытаясь укрыться от пожара, бушевавшего наверху… Их встретили огнем снизу. Порезали как лишних свидетелей.

– Но зачем, Натан?

– Об этом лучше спросить тех, кто считает себя здесь пастырями. Ясно одно: людей с ковчегов они успели загнать в свои норы.

– Что будем делать, Натан?

– Спускаться пока духу хватит. С выключенными фонарями. Пойдем наощупь. Лучше мы их застанем врасплох, чем они нас…

– Согласен, – кивнул Голиаф и выключил фонарь на своем квантайзере.

– Тогда зови остальных, – Муркок спустился на несколько ступеней, продолжая рассматривать и считать тела несчастных киберов. – Двенадцать, – сказал он, подведя итог.

Осторожный и медленный спуск в полной темноте продлился еще минут пятнадцать, прежде чем окончилась лестница наклонного туннеля. Группа шла, прижимаясь к стенке. На мертвые тела киберов они натыкались еще дважды, но на сей раз не считали.

Все беспокойней звучала мысль, что там, внизу, придется столкнуться с фанатиками, целью которых было заточение нескольких сотен человек, выкраденных из ковчегов. Те же, кто заполняли сейчас каюты трех Кораблей Спасения, – это «избранные» и «очистившиеся» от всякой скверны, прожившие в лабиринтах Чистилища и заполнявшие их не одно поколение…

Натан Муркок и другие разведчики ужасались такому цинизму, ужасались и размышляли о предстоящем контакте, если не стычке, если не драке, если не…

Теократы оборудовали для себя этот неуютный мир, отданный под власть Громоподобного гиганта, не менее двух сотен лет назад. Двести лет они впитывали в себя дух своей исключительности, не желая принимать всю остальную цивилизацию, оставили для нее лишь дверку, форточку, слуховое окно на поверхности, под силовыми куполами, под пузырями, один из которых захотели проколоть…

Они, наверное, говорили себе эту страшную и сакраментальную фразу всех времен: «Свято место пусто не бывает…» – и потом, когда заполнили это место другими людьми, далекими от их высокомерных обетов, вздохнули с облегчением. Муркок представил, как нажимает спусковой крючок и укладывает на землю одного из таких «высокомерных» смертников, жрецов Чистилища, и тот падает со спекшимся мозгом на каменные базальтовые плиты… Картина некоторое время жутко стояла перед его глазами, но потом растворилась, вместе с растворившейся темнотой… Лестница внизу стала высветляться. Все шестеро замедлили ход. Голиаф тронул Муркока за плечо…

– Натан, ты разговаривал сам с собой? – шепнул он свой странный вопрос.

– Неужели? – переспросил Муркок также шепотом. – Тебе показалось…

В следующее мгновение они увидели, как от внутренней перегородки лестничных туннелей отделилась высокая тень, то ли человека, то ли… Все замерли. Кто-то старательно прятался за перегородкой-акведуком, ожидая, пока пройдут гости сверху.

Он их услышал. Немудрено. До конца лестницы оставалось метров двадцать. Тусклый, но равномерный свет внизу выдавал там наличие какого-то обширного помещения или других туннелей.

Шум стал доноситься снизу. Голоса… Не менее двух-трех человек. Они ни от кого не прятались. Прятался тот, кто был от них в нескольких десятках шагов за базальтовой аркадой. Если это был кто-то из высаженного экипажа ковчегов, то этого человека следовало защитить. Но если начать перестрелку прямо сейчас, это значит обнаружить себя раньше времени и, кроме того, вести стрельбу отсюда, с заведомо невыгодной позиции…

– Держите туннель под прицелом! – шепнуд Муркок и направился к тому месту, где раньше показалась тень человека, теперь уже очевидно, что беглеца.

Беглец стоял, вернее прятался, за одной из широких опор перегородки, одетый в странный кожаный балахон с капюшоном, полностью скрывавшим лицо. Руки его были безвольно опущены, лазерный пистолет, в правой руке, помигивал синим индикатором. Вся фигура беглеца, сгорбленная и словно раздавленная, могла объяснить только одно: он был ранен. Он истекал кровью.

У Муркока на выяснение обстоятельств того, что произошло внизу, совсем не оставалось времени.

– Не пугайтесь… Вы один из пассажиров ковчега? – спросил он.

Фигура в балахоне не шевельнулась.

– Да, я… я… один, – последовал ответ.

– Ждите здесь. Мои люди помогут вам, – сказал Муркок и стал спускаться. В следующую секунду он увидел лицо Приама Пересвета и еще двух человек в костюмах пилотов. Лица их были обожжены и покрыты ссадинами…

– Голиаф, не стрелять! – крикнул Муркок и понял, что ошибся. Тот, кого он принял за пассажира-беглеца, выстрелил ему в спину.

Когда Муркок упал на руки подхватившего его Пересвета, Голиаф уже отключил фанатика ударом цевья своего квантайзера…

………………………………………………………………………………………………

Муркок лежал под звездами, опустив голову на опрокинутый и раздавленный бакен. Страшный огонь растекался по его телу. До брига оставалось метров двести. Пересвет все время нес его на себе: поднимал по лестнице. Почти не отдыхал. Но вот выбился из сил…

Голиаф с остальными разведчиками и теми из пилотов, кто успел разжиться оружием у загнанных в одну из пятнадцати веток лабиринта охранников Чистилища, остались освобождать и собирать всех пассажиров с Кораблей Спасения.

Пять минут назад тяжело раненный Муркок связался с бортовиком брига по коду системной связи. Кибертер соединил Чистилище с летающим островом. Лицо у Муркока на несколько мгновений просветлело, когда он услышал голос Цезаря Шантеклера. Приам тем временем сделал ему еще один укол обезболивающего.

– Капитан, мы ждем вас на острове. Ваша жена и дочь не перестают беспокоиться…

– Монсеньор, в лабиринтах Чистилища девятьсот человек… Им не выжить здесь…

– Девятьсот, говорите… – Цезарь Шантеклер думал недолго. – Мы заберем всех. Встречайте наши фрегаты через два-три часа.

– Монсеньор…

– Слушаю вас, мой дорогой Капитан.

– Я не смогу управлять бригом, но я… Я встретил здесь своего друга. Он очень настроен спасти мою жизнь, монсеньор. Он доставит меня на остров, если успеет…

Цезарь Шантеклер думал недолго:

– Мы всех спасем, капитан. Прошу вас – держитесь!

– Приам, ты слышал. Бриг твой…

Приам Пересвет отхлебнул из фляги, но глотать не стал. Сполоснул рот и выплюнул.

– Такая гадость, Нат, не поверишь… Нашли на их дурацких складах. Назвать это ромом язык не поворачивается…

Муркок слабел. В глазах темнело.

– Приам, а что сталось с теми, кто разводил вас по лабиринтам?

– Когда у нас с Карузо появилось оружие, мы загнали всю сволоту в какой-то тупиковый туннель, и они там перестреляли друг друга. Один сбежал. Тот, кто стрелял в тебя… Черт побери, Нат, как тебя угораздило поверить ублюдку?

– Сам не знаю. Но что было делать? Мы готовились к худшему. Пока шли вниз, натыкались на порезанных киберов… Ты видел…

– Да, я видел. Жуть кошмарная…

– Приам, ты думаешь, то есть… эти теократы… Они действительно хотели принести в жертву девятьсот человек?

– Ты это так называешь? По-моему, они собирались сгноить их в своих отвратительных норах!

– Значит, у них ничего не вышло, – Муркок чувствовал, что теряет сознание. Боль возвращалась.

– У них вышло, Нат! Они оправили в далекий космос девятьсот параноидальных одержимых. Нат! Нат! Ты слышишь меня?!.

Приам Пересвет поднял Муркока на руки и торопливо понес к бригу.

Бывший капитан каравеллы «Митра» теперь мог собрать в голове всю картину произошедшего здесь, на планетоиде Чистилище и даже за его пределами. Он знал историю своего товарища, знал о летающем острове Цезаря Шантеклера. Понимал, что никогда не увидит далеких звезд за пределами его системы, что судьба его избрала для других событий и что времени сожалеть ни о том, ни о другом нет.

Разведывательный бриг проклюнул «пузырь» силового атмосферного купола над злосчастным космопортом Чистилища и, прокачав дюзы протонных двигателей, сверкнув серебристым панцирем на малиновом фоне Громоподобной Наковальни, ушел в космос в поисках желанного, скрытого «тенью» невидимого берега.

Конец первой части. (продолжение следует…)