Текст книги "Принцесса демонов (СИ)"

Автор книги: Валентина Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9

Как только я нашёл все ответы, изменились все вопросы.

Пауло Коэльо

Не в силах справиться с нахлынувшим на меня смятением, я поднялась и сделала несколько шагов к окну, за которым уже заметно побледнело тусклое небо. Акко, всю ночь тихо продремавший в дальнем углу, поднял голову и посмотрел на меня. Позади послышались шаги, потом шелест страниц, а спустя полминуты – тихое ворчание Джера.

– Аманда, прошу, скажите уже наконец, что вы нашли здесь? Я же через полслова не понимаю.

Глубоко вздохнув в надежде унять эмоции, я вернулась к столу и склонилась над рукописью подле Джера. Перелистнула несколько страниц назад.

– Вот здесь, слушайте. "Тринадцатое марта. Случайным образом было обнаружено, что яд кшахара влечёт за собой необычную реакцию при попадании на спинной мозг подопытной лягушки. Затем при введении состава номер сто двадцать семь в спинномозговую жидкость здорового экземпляра собаки в рамках подготовленного эксперимента наблюдались: быстрое повышение температуры тела до фебрильных значений, максимальное расширение зрачков, спонтанные двигательные реакции, переходящие в непрекращающиеся судороги. Смерть наступила спустя тридцать две минуты после введения состава".

Я подняла голову и взглянула на Джера, но встретила в его глазах лишь непонимание.

– Если исключить несколько слов, которых я не понял даже в переводе, то что эпохального вы увидели в этой записи, Аманда?

Я перевела дыхание.

– Яд кшахара вызывает резкий паралич и почти мгновенную смерть при попадании в кровь, но при введении в спинной мозг он действует прямо противоположным образом. Видите? Повышение температуры, двигательные реакции...

– Но в конечном итоге всё равно – смерть, – криво усмехнулся Джер. – Не понимаю, какая разница?

– Сейчас поймёте. Вся суть в том, что мой прадед решил сделать дальше. Смотрите, – я пролистала страницы и ткнула пальцем в неровные строчки. – Вот здесь он начал свои эксперименты по одновременному введению яда двумя способами.

Джера даже передёрнуло.

– Воистину, мозг учёного – потёмки, – на свой лад перефразировал он расхожее выражение. – Как он вообще додумался до подобного?

– Думаю, им двигал исследовательский азарт. Но в самом деле, Джер, то, что он обнаружил, невероятно... то есть, было бы таковым, если бы только не оказалось настолько противоестественным и жутким.

В этот момент мне показалось, что Джер начал терять терпение. Действительно, в том волнении, в каком я пребывала, никак не получалось изложить прочитанное ясно и чётко. Душу переполняли эмоции.

– Спустя несколько месяцев прадеду удалось воплотить в жизнь замысел, над которым он трудился с момента этого ключевого открытия. Он сумел найти баланс между двумя противоположностями, уравновесить их, по крайней мере отчасти. Вот здесь... – я нашла очередную важную запись, – он пишет, что путём последовательного введения яда в кровь, а затем в мозг ему удалось раскрыть новый потенциал нервной системы подопытных животных. "Все испытуемые демонстрируют непривычно острые реакции на внешние раздражители, повышенную скорость передвижения, экстраординарную мышечную силу. Состояние повышенного потенциала у всех испытуемых характеризуется значимым повышением температуры тела, резким расширением зрачков вплоть до полного сокрытия радужки и полным отсутствием у них реакции на свет. У девяти из десяти экземпляров наблюдаются кожные реакции в виде локальных чёрно-бурых пятен в местах введения составов. Смерть неизбежна и наступает в среднем спустя три-четыре месяца после начала эксперимента".

Теперь, когда я взглянула на Джера, лицо его отражало такое же, как у меня, ошеломление. Я печально улыбнулась в ответ на его догадку.

– Сверхспособности. Чёрные отметины на коже. Расширенные зрачки, способные создать впечатление чёрных глаз... Джер, мой прадед не был просто одним из приспешников Ордена. Он создалвсех этих демонов своими руками.

Наверное, целую минуту мы молчали, просто глядя друг на друга. Джер провёл ладонью по волосам да так и застыл в этой странной позе, с нечитаемым выражением лица разглядывая меня, будто видел впервые. Мне стало неуютно, а потом даже страшно. О чём он думал сейчас?

Лично для меня поистине потрясающей была всего одна мысль: все, кого до этой минуты я считала демонами, нечеловеческими созданиями, в действительности всегда оставались людьми. Людьми!.. Пусть отличавшимися от прочих, но всё же хранившими нечто крайне важное внутри. Они были живыми. Они никогда не утрачивали своих душ.

– Джер... – мой шёпот вывел его из ступора, и он, наконец опустив руку, усмехнулся:

– Хотите сказать, я зря поверил в весь этот бред о потусторонних монстрах? Ну вот, а мне только начинало казаться, что я открыл для себя истинную картину мира.

Его тон казался небрежно-насмешливым, но даже мне было ясно, что за ним он пытался скрыть своё смятение. Я могла понять его: всего пару месяцев назад его жизнь перевернулась с ног на голову, когда в неё неожиданно ворвались сверхъестественные силы, и демоны, и колдуньи, и боги знают кто ещё; и вот теперь всё снова рушилось, будто карточный домик, и представлялось в совершенно новом свете. Что было правдой? Чему стоило верить? Есть ли в мире нечто большее, невидимое, недоступное нашему пониманию или же всё, что происходит вокруг, имеет своё простое и рациональное объяснение?

– Я должна прочесть остальное, – решительно выдохнула я. – Что он сделал? Что не так с нашей кровью? Как вообще возможно передать по наследству отравление ядом?..

В глазах Джера вновь мелькнуло странное выражение, и я ощутила смутную тревогу. С губ невольно сорвался вопрос:

– Вы боитесь меня теперь?

Джер фыркнул в ответ и сжал мою ладонь.

– Боюсь вас? Конечно же, нет. Скорее уж... за вас боюсь, Аманда, – добавил он с какой-то едва заметной неловкостью и отвёл глаза. Взгляд его упал на часы, и он нахмурился: – Уже совсем поздно. Нас могут обнаружить, наверняка вся прислуга уже встала.

Я согласно кивнула, а потом бросила тоскливый взгляд на рукопись.

– Как же не хочется откладывать до вечера.

– А хотите, я заберу её с собой, а за вами пришлю Акко, скажем, через пару часов? Успеете позавтракать и отметиться перед домашними, а потом сможете безопасно продолжить чтение у меня. Вряд ли Аннабель догадается, особенно если вы сошлётесь на усталость и запрёте дверь в свою спальню.

Мои глаза, наверное, загорелись воодушевлением, потому что Джер как-то непривычно мягко улыбнулся, глядя на меня. Но я уже неуверенно нахмурилась:

– А когда же вы будете отдыхать? Сколько вы уже не спали?

– Столько же, сколько и вы, – отозвался Джер. – Обо мне не беспокойтесь, Аманда. Так что же, согласны?

Я не успела ответить: внезапно мы оба вздрогнули, заслышав приглушённый скрип половиц и звук шагов за дверью. Кто-то прошёл мимо библиотеки, и хотя всё тут же снова затихло, я торопливо обернулась к Джеру, понижая голос до едва слышного шёпота.

– Согласна. А теперь идите: ещё немного, и кто-нибудь точно заметит вас выползающим из окна.

Джер усмехнулся.

– Ну, предположим, не выползающим, а ловко выскальзывающим, – шутливо поправил он, пакуя огромный фолиант в сумку.

Пока он обувался и накидывал плащ, я вернула оставшийся том рукописей на полку. Эти, более ранние записи едва ли пригодятся нам теперь. Немного переставив книги, чтобы заметная недостача не бросалась в глаза, я обернулась. Джер и Акко уже стояли у окна, готовые к отбытию.

При виде их, усталых, но таких неразлучных, на сердце у меня потеплело. "Мои верные спутники, – неожиданно мелькнула ласковая мысль. – Оба. Джер тоже". Я улыбнулась и тут же уловила на себе удивлённо-вопросительный взгляд тёмных глаз. Подошла ближе, коснулась гладкой кшахаровой чешуи, нежно скользнула по ней пальцами и, посмотрев на Джера, прошептала:

– Спасибо.

Он в ответ лишь чуть изогнул брови, уголки его губ дрогнули, приподнимаясь. Слава богам, он не стал спрашивать, за что я благодарила его: я не сумела бы объяснить этого без неловкости.

– Выпустите нас? – попросил он тихо и мягко, и я, встрепенувшись, шагнула к окну и осторожно выглянула за портьеры. Во дворе было пусто. Я распахнула створки.

– До скорой встречи, – попрощался Джер, уже взобравшийся в седло и пригнувшийся к шее Акко так, чтобы кшахар сумел беспрепятственно пробраться сквозь окно. Всего миг – и они легко выпорхнули наружу и взмыли вверх, скрываясь в сером затянутом туманной пеленой небе.

Я ещё несколько мгновений смотрела им вслед, а потом затворила окно и, спрятав послужившую с пользой швабру, отправилась на кухню за чашкой бодрящего крепкого кофе.

День не задался с самого начала, явно решив продемонстрировать мне справедливость высказывания «планы – лучший способ насмешить богов». За завтраком отец сообщил, что через пару часов к нам с визитом нагрянет какой-то очень важный не то знакомый, не то коллега – в общем, кто-то очень важный, да ещё с молодым сыном в придачу. Посему нам с Энни было безапелляционно приказано «остаться дома, привести себя в порядок и принять гостей, как подобает достойным девушкам». И нет, разумеется, сватать нас никто не собирался, но отцу было очень важно произвести на гостя всесторонне благоприятное впечатление. Поскольку я всего пару дней назад обещала отцу делать всё что могла на благо его репутации, то выбора у меня не оставалось.

После завтрака я увязалась вслед за Энни в её комнаты, чтобы Нэнси могла помочь с переодеванием сразу нам обеим. В самом деле, причина, конечно, была в другом: в мою собственную спальню в любую минуту мог нагрянуть Акко, и свидетелей туда пускать совершенно не хотелось. Оставив открытым окно для кшахара, я заперла дверь и спустя пару минут уже задумчиво исследовала гардероб сестры в попытке помочь ей определиться с выбором.

– Какое тут всё... скучное, – недовольно произнесла Энни, поджимая губы. – Неужели я это носила?

Я бросила на сестру косой взгляд. Сейчас на ней было обычное закрытое домашнее платье, которое она надевала по моей настоятельной просьбе исключительно для того, чтобы злить отца. Однако под фразой "привести себя в порядок" Аннабель явно подразумевала нечто более экстравагантное. Опасаясь, как бы она и впрямь не вырядилась во что-нибудь неподобающее, я заговорщически улыбнулась:

– Энни, а давай побалуемся, как раньше?

– Что ты имеешь в виду? – с недоверием воззрилась на меня сестра.

– Наденем одинаковые платья и волосы уложим одинаково. Пускай гадают, кто из нас кто.

Энни, как ни странно, идея пришлась по душе, хотя она и постаралась изобразить на лице снисходительную улыбку.

– Ну, давай, сестричка.

Пока Нэнси бегала в мою гардеробную за выбранным платьем, я помогла Энни избавиться от утреннего наряда. Сестра стояла передо мной в одной сорочке и что-то недовольно бормотала о том, каким занудным, наверное, окажется всё мероприятие, а я, глядя на её хрупкие бледные плечики, по которым сейчас струились такие же, как у меня, волнистые светлые пряди, внезапно тревожно подобралась и сделала решительный шаг за её спину.

– Эй, ты чего? – недоумённо обернулась ко мне сестра.

– Стой смирно, – я дёрнула завязки сорочки, внутренне натягиваясь как струна и молясь, чтобы мысль, посетившая меня, оказалась глупой и ложной.

– Мэнни, ты что, головой ударилась? – продолжала в том же духе сестра, пытаясь извернуться, но мне было достаточно и мгновений, чтобы увидеть.

Увидеть, и глухо застонать, и тяжело осесть на гардеробную кушетку.

– Нет, не может быть...

– Мэнни? – взгляд Аннабель изменился, став серьёзным. Она ещё немного посверлила меня взглядом, потом шагнула к зеркалу и через плечо рассмотрела свою спину.

– Вот же дьявол!.. Это что ещё такое?!

– Это – плохой признак, Энни, – тихо и потерянно ответила я. – Очень, очень плохой.

– Какая мерзость, – брезгливо продолжила сестра, будто и не слыша. – Вот как теперь открытое платье наденешь?

– Да какое ещё платье?! – вдруг вспылила я, вскакивая с кушетки. – Ты хоть понимаешь, что это значит?? Это же обратный отсчёт... – я бросилась к ней и обвила руками её шею. – Энни...

Она отстранилась от меня.

– Ну и чего ты тут меня хоронишь? Какой ещё обратный отсчёт?

Я совершенно неприлично утёрла нос и взглянула в глаза, как две капли воды похожие на мои собственные.

– Ты хоть раз видела такие отметины? У них?

Аннабель скривилась.

– Что бы ты ни думала, а они передо мной голыми не расхаживают. Не видела. Ну и что?

– То, – глупо и нервно передразнила я. – Эти пятна начинают проявляться у поясницы и разрастаются постепенно. А когда достигают лопаток, тело начинает стремительно стареть. Дальше сама знаешь.

Аннабель, казалось, только теперь осознала причины моей истерики. Кровь отхлынула от её лица.

– Какого чёрта? У нас ведь не должно быть этих последствий...

– Откуда ты знаешь? Потому что Кэллиш или ещё кто-то из них так сказал тебе?

Аннабель сжала зубы.

– Да, поэтому! Потому что мы – особенные! Потому что твоя кровь способна продлить жизнь не только тебе, но и всем остальным...

Я потрясённо застыла.

– Что ты сказала?

Аннабель в запоздалом шоке взирала на меня, прикрыв губы ладонью.

– Они хотят заполучить мою кровь, чтобы исцелить их?

– Не исцелить, а продлить жизнь, – нехотя, обречённо поправила меня Аннабель. – Но без точного описания процедуры они не могут сделать этого, и именно поэтому нам так необходимы чёртовы рукописи.

– И сколько моей крови им понадобится? – осторожно поинтересовалась я.

– Столько, сколько будет возможно получать без угрозы для жизни, – пожала плечами Аннабель. – Но по крайней мере, теперь-то ты понимаешь, что убивать тебя они не станут ни в каком случае.

– О, да! Они всего лишь будут держать меня при смерти и каждый раз, когда появится возможность, взрезать мне вены!!..

Аннабель поморщилась.

– Ну, зачем ты так, Мэнни. Всё зависит от твоего соучастия. Ты можешь встать на нашу сторону и отдавать кровь добровольно, тогда никто не посмеет взять больше, чем ты захочешь. Ты будешь на самой вершине, понимаешь? Выше Совета. Выше их всех. Неприкасаемая, священная и оберегаемая всеми. Как принцесса. Нет, как мать-богиня, дарующая им жизнь.

– Принцесса демонов, – горько усмехнулась я. – Завидное место, ничего не скажешь.

– Ну, – пожала плечами Аннабель, – по крайней мере, я бы не отказалась.

Я пристально взглянула на сестру.

– А ты? – спросила вдруг тревожно. – Твоя кровь тоже нужна им?

– Нет, – ответила Аннабель, кивая через плечо на собственную спину. – Как видишь, я, скорее, одна из них, чем подобная тебе. Ведь со мной ритуал не удался. Так что, сестричка, в твоих руках теперь и моя жизнь тоже. Насколько всё плохо? Мне толком не разглядеть.

Я бережно развернула Энни к себе и склонилась, чтобы теперь уже внимательнее рассмотреть отметины. Чёрные нити расползались по её пояснице от позвоночника, хаотичные, бессвязные, вызывающие неодолимый ужас в душе. Они были так похожи на мои. Так похожи, но так несравнимо более опасны. И сейчас они упорно стремились вверх, однако всё же не достигли ещё даже уровня самых нижних рёбер.

– Не слишком плохо, кажется. Но отныне я буду наблюдать за тобой ежедневно.

Аннабель фыркнула, оборачиваясь ко мне и затягивая сорочку.

– Знаешь, может, было бы проще наконец отдать рукописи Ордену, чтобы они сумели найти способ оградить меня от всего этого.

– Нет. Я хочу, чтобы мы сделали это сами.

– В самом деле? – Аннабель передёрнула плечом. – Но раз так, почему же ты так упорно скрываешь их от меня, сестричка?

– Что? – я постаралась изобразить удивление. – Я ведь отдала их тебе.

Энни криво усмехнулась.

– Ну, брось. Ты имеешь в виду те самые, в которых записи продолжаются ещё целых два года после смерти прадеда? Да и подпись на них не его – мы сравнили.

– Высравнили? – переспросила я, чувствуя, как что-то обрывается внутри. Конечно, я предполагала, что Энни может поступить именно так, но...

Аннабель бросила на меня невозмутимый взор.

– Да. Я отнесла один журнал Совету, чтобы они убедились в твоей искренности.

– Ты обманула меня! Ты ведь обещала...

– Я обманула? – взвилась Аннабель. – Я обещала?.. А что насчёт твоих обещаний, сестричка? «Мы прочтём их вместе»? И что же?.. На что мы потратили вчерашний вечер?.. Ты в самом деле доверяешь мне меньше, чем этому мерзавцу Сандерсу?.. Думаешь, раз он ублажает тебя своими ласками, значит, ты правда важна для него?.. Ты плохо знаешь ему подобных! Для него никто по-настоящему не имеет значения, кроме него самого... Ведь он уже предал тебя однажды и, не сомневайся, предаст ещё раз, едва только для него запахнет жареным!

Слова Энни затронули во мне какие-то глубинные струны. Щёки вспыхнули, когда я, словно испорченная пластинка, принялась повторять их в своих мыслях, придавая им уже какой-то иной оттенок смысла. "Раз он ублажает меня ласками..." "Уже предал однажды..." "Никто не имеет значения..." "Раз он ублажаетменя..."

– Если предаст, значит я оказалась слишком глупа, чтобы вновь наступить на те же грабли, – тихо проговорила я, отворачиваясь.

– О, поверь мне, так и случится.

Я молчала. Аннабель, не дождавшись ответа, вновь заговорила сама:

– Я так понимаю, это значит, что ты не намерена отступаться от своего упрямства.

– Правильно понимаешь.

Сестра резко выдохнула и в раздражении пнула валявшиеся на полу туфли.

– Что ж, великолепно. В таком случае, боюсь, ты действительно вскоре обнаружишь себя прикованной к столу, пока Кэллиш будет цедить твою бесценную кровь вёдрами. А всё потому, что ты слишком глупа, чтобы послушать меня и поступить так, как будет лучше для нас обеих!

С этим Аннабель резко развернулась и вылетела из гардеробной, едва не сбив с ног побледневшую как полотно Нэнси. Горничная явно слышала последние слова, и мне пришлось поторопиться, чтобы успокоить её:

– Энни говорила в переносном смысле. Она имела в виду совсем другое.

Нэнси слабо кивнула.

– Конечно, мэм.

Поверила она или нет, но в дальнейшие объяснения я вдаваться не стала. Дрожащими руками горничная помогла мне облачиться в принесённое платье, потом довольно быстро заколола волосы в нехитрый завиток.

– А как быть с мисс Аннабель? – тихо спросила она, закончив припудривать мне тёмные круги под глазами, явное свидетельство недосыпа.

– Не уйдёт же она неодетой, – слабо улыбнулась я. – Наверняка закрылась в спальне, вернётся, как успокоится немного. Подожди её здесь, Нэнси, хорошо? А я отлучусь ненадолго.

Добравшись до собственной спальни, я обнаружила Акко скромно свернувшимся на кресле в ожидании. Он встрепенулся, лишь когда я уже распахнула дверь, хотя, не сомневаюсь, услышал меня задолго до того, как я вставила ключ в замочную скважину.

– Акко, милый, – грустно проговорила я, потрепав его по шее. – Прости, но я не смогу полететь с тобой сейчас. И после обеда тоже вряд ли – ещё сутки без сна ни я, ни Джер не выдержим. Так что отдохните и возвращайтесь как обычно, вечером, хорошо?

Акко уркнул, согласно, но немного опечаленно. Я быстро набросала на клочке бумаги записку для Джера, чтобы Акко не пришлось изображать мой отказ пантомимой. Отпустив кшахара восвояси, закрыла окно – за это время в спальне уже изрядно похолодало – и отправилась обратно в комнаты Аннабель, проверить, как обстоят дела с её приготовлениями. К моему удивлению, Энни уже покорно восседала на мягком пуфе, откровенно скучая, пока Нэнси колдовала над её причёской. Правда, на меня сестра демонстративно не смотрела. Я вздохнула и опустилась на кушетку, молчаливо дожидаясь, когда придёт время спускаться вниз. Нам в самом деле предстоял длинный, нудный и невыносимо скучный день.

После обеда я наконец-то получила возможность добраться до постели и, мгновенно провалившись в сон, провела в таком состоянии почти всё время до ужина. Однако, проснувшись, почувствовала себя ещё хуже, чем утром. Да уж, сегодня ночью я должна наконец выяснить всё, что сокрыто на оставшихся страницах рукописи, потому что дольше в таком режиме я продержаться не сумею.

За ужином Энни была всё так же неколебимо холодна и лишь однажды вдруг снизошла до того, чтобы молчаливо наполнить мой опустевший бокал из стоявшего у неё под рукой графина.

– Спасибо, – тепло поблагодарила её я, но Энни лишь надменно поджала губы и отвернулась, так и не встретившись со мной взглядом.

После ужина, дабы не привлекать излишнего внимания, я как обычно сделала вид, будто удалилась к себе. Всего-то нужно было дождаться полуночи и проскользнуть по спящему дому в библиотеку, но, похоже, усталость всё же взяла своё.

Я не заметила, как уснула.

Разбудило меня ощущение, будто кто-то настойчиво обтирает моё лицо грубой, шершавой влажной тряпкой. Я очнулась, но в первые минуты по-прежнему пребывала в каком-то тяжёлом, вязком тумане, не понимая, ни где нахожусь, ни сколько времени, ни что вообще происходит. Открыть глаза было так сложно, будто веки налились свинцом.

Что-то влажное и тёплое вновь скользнуло по щеке, но теперь я поняла, что это была вовсе не тряпка.

– Акко!.. – невнятно простонала я, а потом, наконец осознав, что его присутствие рядом не предполагалось, резко распахнула глаза. – Акко?..

Он облегчённо уркнул и прижался ко мне, а я поёжилась от резкого холода: из распахнутого настежь окна сильно дуло. Впрочем, именно ледяной воздух заставил меня окончательно проснуться.

– Что такое? Сколько времени? – я оглянулась на часы. Стрелки показывали четверть первого. – Ох, Акко, простите меня... Джер уже там?

Акко утвердительно уркнул, но выглядел взволнованным и настойчиво поторапливал меня бережными толчками.

– Что? Что случилось? Что-то не так, да?

Кшахар ощутимее подтолкнул меня к двери, а сам устремился обратно к окну и оглянулся на меня уже стоя на подоконнике.

– Иду, – решительно подтвердила я и, не медля более, устремилась в коридор, к лестнице.

Сердце тревожно колотилось, отсчитывая ступеньки, а я лихорадочно размышляла, что же могло произойти, пока я предавалась неожиданно одолевшим меня сновидениям. Мысли посещали самые разные, однако того, что ожидало меня в библиотеке, я предположить не сумела. Или не хотела?.. Ошеломлённая, я застыла на пороге у неплотно прикрытой двери.

"Нет, нет. Не может быть. Он не мог снова так поступить со мной".

Или мог?..

Впрочем, сомневаться в увиденном мне, к сожалению, не приходилось.

Прямо передо мной, напряжённо вытянувшись под взглядами шестёрки орденских демонов, Джер протягивал торжествующей Аннабель настоящую рукопись Джона Боуфорда.