Текст книги "Принцесса демонов (СИ)"

Автор книги: Валентина Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Глава 4

Когда логика не работает, на помощь приходит интуиция и окончательно вводит в заблуждение.

Михаил Мамчич

В следующую четверть часа боги, очевидно благоволили нам: мы без эксцессов миновали бесконечную череду коридоров, почти не заблудившись. Лишь раз память изменила мне, заставив свернуть не туда, но я быстро осознала свою ошибку.

Уже у самого выхода стражник – не тот, что впускал меня, другой – весело хохотнул, завидев нас с Джером, и развязно позвал:

– Эй, леди Аннабель!

Я обернулась, презрительно кривя губы.

– Чего тебе?

Он, казалось, был немного ошарашен таким тоном, и я поспешила смягчить выражение лица: похоже, к этому представителю Ордена Аннабель была чуть более благосклонна, чем обычно.

– Ну? – поторопила я его уже более дружелюбно.

Стражник расслабился и ухмыльнулся:

– Новая собачка?

Я старательно усмехнулась в ответ, молясь, чтобы он отвязался побыстрее.

– Что, нравится?

– А то! Да такой леди левретка сгодилась бы, как кобыле яйца! – выдал он и сам расхохотался над своей шуткой.

Я с трудом не поморщилась от одиозного сравнения – да, к ужасу любой благовоспитанной дамы, я понимала, что под этим словом он подразумевал не продукт для омлета – но поспешила усмехнуться, одобрительно и чуть надменно. Я – не Аманда. Я – Аннабель...

– Ладно, открывай, а то я тороплюсь, – красноречивым жестом я набросила капюшон, словно в подтверждение своих слов, хотя на самом деле затем, чтобы скрыть лицо, запылавшее-таки от стыда. Всё же я не базарная девка, чтобы бесстрастно выслушивать подобные мерзости.

Стражник шагнул к тяжёлой двери, но потом обернулся и многозначительно заявил:

– Я дежурю до полуночи, а затем свободен.

Ну, и что я должна была ответить?.. Что вообще могло связывать мою сестру и этого недалёкого верзилу?..

– Рада за тебя. Значит, выспишься хорошенько, – я скривила губы в ухмылке, стараясь придать тону двусмысленный оттенок: при желании сказанное можно было истолковать и как заигрывание, и как откровенное презрение.

Стражника выбранный им вариант, похоже, не обрадовал. Внезапно грубым движением он сцапал меня за талию.

– Ну вот сколько ещё ты будешь вилять передо мной задом, а красавица?.. Думаешь, такая ты неприкосновенная?..

Одна ладонь его беззастенчиво скользнула ниже, больно сжимая бедро. Я задохнулась; не знаю, чего во мне в тот миг было больше: страха или возмущения. Глаза стражника блеснули чернотой, и он самодовольно заухмылялся. А моя рука тем временем нащупала кинжал, и в следующий миг демон подавился собственным смехом. Остриё ощутимо ткнулось ему под рёбра, и мне даже не пришлось подсказывать ему, что пришло время убрать руки: он сам отпустил меня и отпрыгнул на добрых полтора метра.

– Эй! Да ты чего! Уже и пошутить нельзя!

– Ещё раз так пошутишь – прирежу, – холодно заверила я, заведомо радуясь, что мне не придётся применять эту невыполнимую угрозу. Я быстро обернулась к Джеру, но слова, припасённые для него, вдруг застряли в горле.

Его пальцы были сжаты в кулаки до белых костяшек, а глаза сверкали так, будто он едва сдерживался, чтобы не отвесить стражнику пару крепких ударов. Что ж, я его понимала: с каждой потраченной впустую минутой времени у нас оставалось всё меньше, а нервы натягивались всё сильнее. Того и гляди, нагрянет Кэллиш с одной стороны или моя сестрица – с другой...

– А ты пошевеливайся, – всё же выговорила я, но торопливо и не так презрительно, как полагалось. Махнула кинжалом в сторону стражника, надеясь, что нервный жест сошёл за знак раздражения. – Чего стоишь? Открывай!

Всё ещё крайне обиженный моей реакцией, демон шагнул к двери и резко дёрнул щеколду.

– Прошу, леди.

– Так-то, – процедила я и, пихнув Джера вперёд, бросила уничижительный взгляд на демона и шагнула следом. Как я и ожидала, дверь резко захлопнулась, едва не откромсав подол моего платья. Тут же позабыв о стражнике, я встревоженно огляделась, боясь увидеть поблизости разъярённую Аннабель. Но улица ещё была пуста, даруя призрачную надежду, ощущение почти-свободы.

– А теперь – бежим, – шепнула я Джеру.

И мы побежали.

Всего минута, и мы свернули в узкий тёмный проулок, надёжно скрывший нас от чужих глаз. Всего минута, но она показалась мне вечностью: сколько раз за это время мне померещился силуэт сестры на перекрёстке или топот преследователей позади?.. Но, кажется, всё обошлось. Нам почти удалось скрыться. Там, впереди, на другом конце проулка, нас ждал оставленный мною кэб...

Оглянувшись на Джера, почти не запыхавшегося по сравнению со мной, я без лишних промедлений принялась стягивать с себя тёплый плащ. Джер тотчас посерьёзнел и взглянул на меня смятенно.

– Аманда, не нужно. Вы продрогнете.

– Не успею, – я уверенно качнула головой. – В конце улицы нас ждёт экипаж. Вот только от вашего жуткого вида извозчик пустится наутёк быстрее, чем мы успеем что-либо объяснить.

– Кэб всё равно нельзя, – отозвался Джер. – Лишний свидетель.

– Мы не останемся стоять истуканами там, куда он нас привезёт, – заверила я, подступая к нему и набрасывая плащ на его плечи. – Пойдёмте.

Проулок мы миновали быстро.

– Шэрринг-стрит, – повелела я, забираясь в экипаж, и Джер, нырнув следом, захлопнул дверь и настороженно переспросил:

– Ко мне? Аманда, там нас станут искать едва ли не в первую очередь.

– Нет, не к вам, – отозвалась я. В кромешной темноте мы не могли видеть друг друга и ориентировались только на интонации голоса, потому я постаралась придать своему тону как можно больше спокойствия.

– А к кому?

– К Белинде.

Последовала пауза.

– Акко познакомил, – пояснила я, не дожидаясь очевидного вопроса.

Джер усмехнулся, потом с облегчением выдохнул и, наконец, рассмеялся совершенно странным, почти безумным смехом. А потом вдруг нашёл мою ладонь и приник к пальцам долгим поцелуем, не то всё ещё беззвучно смеясь, не то дрожа от схлынувшего с него волной невероятного напряжения. Я замерла, не решаясь пошевелиться, ощущая во мраке его прикосновение, вполне пристойное с точки зрения всех канонов, но всё же наполненное такой неожиданной смесью эмоций и чувств, что я не знала, как мне реагировать на это.

– Спасибо, Аманда, – прошептал Джер. – Я в самом деле не надеялся, что вы придёте. То есть, разумеется, надеялся, но... не ожидал. Это было очень храбро с вашей стороны.

Я почувствовала, что краснею.

– Не так уж и очень, – отозвалась смущённо. От его слов и жестов, полных чистой, искренней благодарности, неожиданно сделалось тепло на сердце.

Меньше чем через четверть часа извозчик высадил нас на Шэрринг-стрит. Оттуда, ускорив шаг, можно было минут за десять добраться до дома Белинды. Но прежде чем отправиться в путь, мы сделали вид, будто поднимаемся на крыльцо, а Джер к тому же принялся старательно шарить по карманам плаща в поиске несуществующих ключей. Правда, в какой-то миг я осознала, что смотрел он вовсе не в свои карманы. Его взор бесстыдно скользил по изгибу моей шеи к откровенному алому корсету, к юбкам, которые ветер трепал, открывая взгляду совершенно непристойную картину с участием моих ног.

– Это платье Аннабель, – смущённо выдавила я в нелепой попытке защититься. Хорошо ещё, не позволила себе прикрыться руками подобно застуканной в чужой постели развратнице.

Джер вздрогнул, скорее от неожиданности, чем от неловкости, и заставил себя уравновесить взор на уровне моих глаз.

– Я догадался, что не ваше, – голос его прозвучал хрипло. В глазах мерцало нечто тёмное и глубокое, но что именно – я не смогла распознать.

– Пойдёмте, мистер Сандерс, – поторопила я, отводя взгляд и делая шаг вниз по ступеням. Извозчик уже давно скрылся за углом, и разыгрывать спектакль было не для кого. – Нам лучше поторопиться, если мы не хотим замёрзнуть здесь до смерти.

Белинда встретила нас на пороге, но привычно поспешила запустить посетителей внутрь и захлопнуть дверь, прежде чем обернуться и заключить Джера в горячие объятия.

– Слава богам, Эдж! – пробормотала она, и Джер поморщился от боли.

– Тише, пожалуйста. Я, кажется, не совсем цел. К тому же, нам с Амандой нужно обогреться побыстрее.

Белинда согласно кивнула и тотчас скрылась в кухне, отослав нас к растопленному камину и пообещав быстро приготовить горячую настойку от инфлюэнцы. Однако пройти в крохотную гостиную мы не успели: лишь только дождавшись своей очереди, нам навстречу чёрной стрелой вылетел Акко. Он, похоже, не знал, к кому броситься первым, но всё же закономерно выбрал Джера. Тот лишь рассмеялся, трепля кшахара по голове и уворачиваясь от его длинного влажного языка.

– Фу!.. Гадость!! Слюни!! Дружище, ты с кем-то перепутал меня!..– тон его, впрочем, не оставлял сомнений: он был настолько же рад видеть Акко, как и наоборот. Наконец, кое-как отмазавшись от поцелуев, Джер обхватил шею кшахара локтем и тепло произнёс: – Ты молодец, Акко. Ты просто невероятный, потрясающий молодец.

Кшахар воспринял его слова со всей серьёзностью – и был прав.

Когда мы наконец всё же добрались до камина, я опустилась у самого огня, с наслаждением подставляя теплу задеревеневшие пальцы.

– У вас губы совсем синие, Джер, – заметила, когда он, сбросив промёрзший плащ, присел рядом. Акко тотчас устроился у его ног, с тревогой изучая следы ожогов на его теле.

– У вас тоже были бы синие, если бы не эта помада, – отозвался Джер и добавил: – Снимите перчатки, Аманда. Быстрее отогреетесь.

– Не могу.

Джер улыбнулся уголками губ.

– Ну, бросьте. Что вам от меня скрывать?

– От вас – нечего, – ответила я и только потом осознала, как лично это прозвучало. Но ведь и правда... в последнее время Джер знал обо мне куда больше, чем кто-либо иной.

– Ну, а колдунью такими вещами и вовсе не напугаешь, – уверенно заявил он, и я, уже начав было стягивать непослушными пальцами ледяную перчатку, замерла.

– Кого не напугаешь??..

Джер хмыкнул.

– А она не сказала вам, верно?

– Белинда – колдунья???..

– Белинда – женщина, которая знает очень много полезных рецептов, – раздался добродушный голос у меня за спиной. – Впрочем, можешь называть это как угодно, Аманда. Эдж, например, с недавних пор предпочитает травить в моём присутствии байки о седых патлах, бородавках и метле.

В ту же минуту в наших руках оказались глубокие пиалы с ароматным дымившимся содержимым, и Белинда, опустившись подле Джера, принялась сосредоточенно изучать отметины на его коже. Я в свою очередь, делая вид, будто наблюдаю за нею, разглядывала Джера – тайком даже от себя. Теперь, в рыжих отблесках камина, его тело уже не казалось мне таким болезненно бледным, да и худоба его от тщедушности оказалась далека. Скорее, его можно было бы назвать жилистым и подтянутым, и я вдруг подумала, что таковым его сделали годы ежедневных полётов на кшахаре. У меня самой после столь непривычных упражнений всё тело болело по нескольку дней.

– Ожоги, – констатировала Белинда, отрывая меня от размышлений. – И только?

Джер кивнул.

– Они не успели применить ничего более кровавого. Вчера так вообще использовали бесшрамный метод – поливали водой.

– Поливали водой? – непонимающе переспросила я. – Что это за пытка? Или постойте... ледяной? Кипящей??..

– Обычной, – лаконично отозвался Джер, а Белинда пояснила:

– Если человека положить на спину и накрыть лицо тканью, а затем начать лить сверху воду, у него создаётся полное ощущение утопления.

Меня передёрнуло.

– Спасибо, – укоризненно воззрился на колдунью Джер. Белинда поймала его взгляд, удержала его на мгновение, а потом неожиданно поднялась.

– Схожу принесу целебные бальзамы, – сообщила она и быстро ретировалась из комнаты.

Оставшись наедине, с полминуты мы оба молчали. Я рассеянно остановила взгляд на закрывшейся за Белиндой двери, будто задумавшись о чём-то, а в самом деле – просто не зная, как посмотреть на Джера. Темницы, пытки, шрамы на его груди... ещё неделю назад я не верила ни одному его слову, считая его предателем и лицемером, но теперь снова не знала, что мне следует думать о нём. Двуличный? Да, возможно. Непоследовательный? Без сомнений. Трусливый эгоист? А вот в этом я уже не была так уверена. В конце концов, он не знал наверняка, что помощь придёт, но всё-таки даже под пытками не выдал мой секрет Ордену...

– Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через это, – проговорила я наконец, когда поняла, что затянувшееся молчание становится неловким.

– За что вы извиняетесь, Аманда? – немного удивился он. – В случившемся нет вашей вины.

– Вы оказались там из-за меня.

Я наконец произнесла вслух то, что терзало мою совесть с самого нашего расставания в древнем подземелье. Уже тогда я сомневалась, имела ли право поступить так с ним, но всё же сделала это в угоду сиюминутным нуждам и собственным интересам. А теперь он, израненный, сидел передо мной, и никакое оправдание моего поступка уже не казалось мне достойным.

Джер вдруг потянулся ко мне через совсем небольшое разделявшее нас расстояние, и я, вздрогнув, подняла глаза. Наши взгляды встретились, но разгадать эмоции, таившиеся в глубине его тёмных глаз, я оказалась не в силах. Осторожно, будто испрашивая разрешения, Джер коснулся моей руки, впервые за долгое время не скрытой привычным кружевом, и медленно развернул её ладонью вверх. Он хотел рассмотреть демонские метки, поняла я – и неожиданно для себя позволила ему сделать это. А потом странный трепет разлился в глубине моей груди, когда его пальцы невесомо скользнули по моей коже, повторяя чужеродный узор.

– Не из-за, а радивас, Аманда. Это большая разница.

Его рука исчезла с моей так же неожиданно, как и появилась, и я услышала, как нарочито громко отворяется дверь. Щёки обдало жаром: я успела совсем забыть о Белинде.

– Признаться, я куда больше опасался даже не пыток, – совершенно иным тоном заговорил вдруг Джер, обращаясь к вошедшей колдунье.

Так, словно и не было этих странных мгновений, словно мне примерещились и его слова, и это прикосновение... Впрочем, наверное, всё это и впрямь – лишь кратковременная грёза, помутнение рассудка. Потому что не мог Джер быть таким. Потому что яне имела права вновь поверить в реальность подобного.

– Мне казалось, у них был совершенно очевидный способ добиться всего, чего они хотели, заполучить и Акко, и рукописи, и даже то, о чём они не подозревали: правду об Аманде. И когда меня привезли в Орден, я уже был готов к тому, что той же ночью распрощаюсь с жизнью. Всего-то нужно было обратить меня, и я сам выдал бы им все свои тайны. Но почему-то они не сделали этого.

– Они не могли так рисковать.

Эти слова принадлежали мне, и Джер был вынужден вновь взглянуть на меня, удивлённо поднимая брови. Впрочем, почему же "вынужден"? В его взоре не отражалось ни толики неловкости или смущения. Похоже, всё произошедшее минуту назад и впрямь приключилось лишь в моём воображении. По крайней мере, такое колоссальное значение его словам и жестам, несомненно, из нас двоих придала только я.

– Не все люди способны пережить обращение в демона, – объяснила я, переводя взгляд с Джера на Белинду и обратно. Поскольку сейчас оба слушали меня с интересом, я вдруг посчитала крайне необходимым смотреть не только на Джера, но на обоих. – Примерно треть всех подопытных, которые подвергаются воздействию чужой крови, умирают и не возвращаются обратно. Объяснения этому нет, и потому Орден продолжает тыкаться вслепую. Так что шанс превратить вас в одну из их марионеток, – здесь мне пришлось-таки вернуть своё внимание к Джеру, – примерно два к одному. Сами понимаете, вероятность провала довольно большая. Они просто не рискнули самолично уничтожить источник столь ценной для них информации.

– Ну, надо же, – резюмировал Джер. – Выходит, мне крупно повезло.

В последующие полчаса мы преимущественно разделяли общество друг друга в молчании. Белинда занялась обработкой ран на теле Джера, он был сосредоточен на том, чтобы перетерпеть боль, я же наблюдала за ними обоими, стараясь выкинуть из головы все роившиеся там сумбурные мысли.

В первую очередь стоило запретить себе любые бесплодные размышления о Джере, в особенности досужие домыслы на тему того, кем он мог или не мог быть. Благодаря ему мне уже удалось однажды убедиться в собственных наивности и неумении разбираться в людях. А теперь остатки моей рациональности и вовсе сводились на нет путаными ощущениями от приключившегося в подземелье. О чём он думал, когда целовал меня?.. Что двигало им? Мгновенная эмоция? Приземлённое желание? Сейчас я наблюдала за ним и уже не была уверена, помнил ли он вообще о произошедшем между нами. Да, наверняка для него это было лишь мимолётным, необдуманным порывом, которому он не придал значения большего, чем это того стоило.

А для меня?.. Почему же мне так хотелось всё преувеличить, отчего так трепетно-сладко становилось при мысли о том прикосновении, странном, неуместном, нисколько не оправдавшем мои сказочные мечты? Искоренить это безумное ощущение никак не удавалось, несмотря на все доводы разума, и потому усилием воли я заставила себя переключиться на что угодно, кроме неожиданно тревоживших сердце воспоминаний.

Акко. Вот тот, в чьей искренности я не сомневалась. Вот тот, с кем мне было уютно и легко... Словно заслышав мои мысли, кшахар поднял голову и встретил мой взгляд – и спустя всего мгновение перебрался ближе ко мне, устраиваясь рядом тёплым комочком. Я с благодарностью погладила его по голове.

– Люблю тебя, – шепнула вдруг, склонившись к его уху, почти невидимому под гладкой чешуёй, и Акко ощутимо вздрогнул и немигающим взором уставился на меня. Я обезоруживающе улыбнулась, но кшахар продолжал смотреть, не шевелясь, и странное сомнение закралось в мою душу: будто я сказала нечто неправильное, обладавшее для Акко некой особой силой или двойным смыслом. С растерянностью и подспудным страхом я подняла глаза на Джера и встретила ещё один нечитаемый взгляд. Напряжённый, но не встревоженный, скорее, оттенённый какой-то неясной обидой. Или... ревностью?..

В тот же миг всё встало на свои места. До чего же нужно быть глупой, чтобы допустить во второй раз одну и ту же ошибку?.. Я ведь знала, как трепетно Джер относится к своему кшахару. Я прекрасно помнила, как тогда, на озере, моя неосознанная попытка – даже в шутку! – привлечь Акко на свою сторону вызвала в его хозяине вспышку собственнического гнева. Да и потом, когда я намеревалась забрать Акко с собой, разлучить его с Джером, что он сделал?.. На этой мысли неожиданный озноб пронзил меня. Я вдруг вспомнила об одном очень крупном обещании.

– Мистер Сандерс, – я сама не заметила, как вновь перешла на так нелюбимый им официальный тон, но Джер, конечно, почувствовал разницу. Его глаза потемнели. Я, вообще-то, не хотела обижать его: обращение сорвалось с губ само собой, когда я вспомнила о нашем уговоре; но, в любом случае, поправлять себя я не стала. – Помнится, я давала вам слово, что по возвращении в Виндсхилл покрою ваши расходы на незапланированную поездку в сумме четырёхсот норинов. Учитывая, что вы пострадали от моей затеи не только финансово, но и физически, думаю...

Лицо Джера вдруг скривилось в такой гримасе, что я невольно осеклась. Акко разочарованно уркнул, и даже Белинда сейчас выглядела странно: не то удивлённо, не то осуждающе, хотя и не оторвалась от своей работы ни на секунду.

– Оставьте ваши деньги себе, Аманда, – бросил Джер пренебрежительно, отворачиваясь и глядя куда-то в сторону. – Мне они не нужны.

Я внезапно почувствовала прилив раздражения.

– Так уж и не нужны?

Джер прожёг меня взором.

– Подачки от вас, такой благородной и гордой? Нет, спасибо, не стоит.

Я растерянно уставилась на него, потом в поисках поддержки бросила взгляд на Акко, затем на Белинду. Оба вели себя так, словно их здесь и не было. Что ж, придётся разбираться самой.

– У нас с вами был уговор, Джер, – невозмутимо произнесла я. – И я в самом деле не понимаю, отчего вы сейчас ведёте себя подобным образом.

– Не помню никакого уговора, – отозвался он мрачно. – Помню, как увязался за вами с Акко, а вы были не очень рады этому, но уговор? Наверное, вам пригрезилось, мисс Кейтон.

Теперь и он вновь назвал меня по фамилии, хотя я никак не могла понять, чем сумела его обидеть. Неужто деньгами? Джера??..

Впрочем, если он не хотел принимать их, его дело. Мне, вообще говоря, его упрямство сейчас было только на руку: не придётся лишний раз наведываться домой и подвергать себя риску нарваться на приспешников Ордена. В том, что с этой же ночи меня станут искать везде, я не сомневалась.

– Что ж, хорошо, – заключила в конечном счёте, – не хотите – не надо. – С этим я поднялась и обратилась к Белинде: – Не возражаешь, если я поднимусь наверх? Сильно устала.

– Конечно, – кивнула та. – Я приготовила чистое бельё на тумбочке. Застелить сумеешь?

– Сумею.

Надо признать, я ни разу не готовила себе постель сама, однако подозревала, что не такая уж и сложная это задача. Как-нибудь справлюсь...

– Желаю всем спокойной ночи, – возвестила я, не глядя ни на кого в частности, и, подхватив непристойные алые юбки, устремилась прочь из комнаты.