Текст книги "Принцесса демонов (СИ)"

Автор книги: Валентина Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11

Затравленный и прижатый к стенке кот превращается в тигра.

Мигель де Сервантес

– Что??.. – ошалело переспросил Кэллиш, переводя взгляд с Аманды на Ханнинга и обратно.

– Что?!?! – рявкнул Питер и дёрнулся вперёд, забывая про кандалы. Горящий ненавистью взор устремился ко мне. – Ах, ты, мерзавец!!.. Подонок!!.. Подлец!!..

Кэллиш сузил глаза и пристально посмотрел на Аманду.

– Это правда?..

Аманда ответила на его взгляд растерянностью и смятением – и не сказала ничего. Лишь отвернулась и закрыла ладонями лицо, словно сгорая от стыда.

Милая моя, родная. Спасибо. Лучше невозможно было сыграть, чтобы убедить окружающих в справедливости заявлений Ханнинга.

– Я выполнил ваше условие, – хрипло проговорил я, обращаясь к нашему невольному спасителю. – Теперь выполните и вы моё. Девушке нужна здоровая атмосфера. Спокойствие. Забота близких. Если Аманда потеряет ребёнка, вы утратите последнюю надежду на успех вашего дела.

Кэллиш медленно, угрожающе обернулся к Ханнингу.

– Ваше условие, – с расстановкой проговорил он.

Ханнинг, храбрясь, расправил плечи.

– Моё. И вы не можете не признать моей правоты после такого, – он выразительно указал на меня глазами.

Кэллиш смерил его взглядом, будто петуха перед разделкой. Потом обернулся, задумчиво оглядел Аманду. С минуту помолчал, размышляя.

– Что ж. Хорошо. Новые правила, дорогая. Я отпускаю этого вашего сопровождающего, – губы Кэллиша скривились в циничной ухмылке, – и спустя час он приносит мне рукопись. После того, как я смогу убедиться в отсутствии очередной уловки с вашей стороны, я отпущу на свободу вашего отца.

Аманда повела бровями и усмехнулась.

– Не годится, лорд Кэллиш.

Я, признаться, оторопел немного. Да и Кэллиш явно не ожидал сопротивления с её стороны. Но после всего случившегося Аманда, похоже, перешла какую-то внутреннюю черту. Кэллиш угрожал ей самым страшным: он пытался убить Питера, он почти преуспел в уничтожении меня. Он использовал все свои козыри, и теперь ему не оставалось ничего, кроме как пойти по второму кругу. Однако у Аманды отныне тоже имелась серьёзная карта, и она не замедлила воспользоваться ею.

– Теперь вам придётся принять мои условия, любезный лорд Кэллиш. Вы отпустите нас, всех троих, сейчас же. Я отдам вам рукопись, а вы позволите мне жить своей жизнью. А если решитесь ещё хоть раз шантажировать меня судьбой кого-то из моих близких, я избавлюсь от ребёнка.

В тот момент даже я почти поверил в существование этого самого нерождённого младенца – так уверенно Аманда заявляла свои требования, ни разу не дрогнув.

Кэллиш усмехнулся.

– Думаете, вы получили преимущество надо мной, леди Аманда? Вы ошибаетесь. Мне ничего не стоит запереть вас в безопасном месте на все девять месяцев.

Аманда рассмеялась и скрестила руки на груди.

– Лорд Кэллиш, поверьте, я найду способ исполнить свою угрозу, даже если вы оставите меня в кандалах в абсолютно пустой камере.

– Не держите меня за глупца. Невозможно избавиться от ребёнка без посторонней помощи или хотя бы специального набора трав.

– В самом деле? – Аманда изогнула бровь. – Что ж, давайте проверим. Вы просто не представляете себе, каким вещам порой учат невинных девиц умудрённые опытом компаньонки.

Сейчас даже я не мог с уверенностью сказать, блефовала Аманда или нет. То есть, разумеется, я знал, что избавляться ей было решительно не от чего, однако могла ли она действительно иметь представление о подобных вещах? И было ли возможно то, о чём она говорила? Я не знал. Кэллиш, видимо, тоже.

– Этот ребёнок нужен и вам, дорогая, – решил он зайти с другой стороны. – Вы ведь намерены спасти жизнь своей сестре?

– Разумеется. Однако я не стану выбирать между жизнями сестры, или отца, или ещё кого-то. И если вы только попытаетесь снова угрожать мне, я просто избавлюсь от ребёнка.

– Не избавитесь, – уверенно усмехнулся Кэллиш.

Аманда провокационно улыбнулась.

– Проверим?..

Я невольно почувствовал прилив гордости, мешавшейся с глубоким стыдом. Гордость относилась, разумеется, к Аманде; стыд же я испытывал за себя. "Я сумею выторговать вашу свободу, – уверял я Аманду, – буду вас защищать..." Пока же на деле я беспомощно барахтался, привязанный к алтарю, в то время как Аманда играла с Кэллишем в "верю – не верю", поставив на кон наши жизни.

– И не забывайте, – продолжила Аманда, замечая, что Кэллиша оставалось дожать ещё совсем немного, – мои способности теперь утеряны. С Аннабель вы потерпели неудачу. Если не станет моего ребёнка, вы уже никогда не сможете воссоздать кровь нашего рода.

Кэллиш поджал тонкие губы и нехорошо сощурился.

– Чего конкретно вы хотите?

– Свободы, я уже сказала. Для себя и всех своих близких.

– Вы ведь понимаете, что у меня нет оснований доверять вам, леди Аманда? Стоит только отпустить вас за порог, как вы снова сбежите, а я очень устал гоняться за вами по всему королевству. Мне нужны хоть какие-нибудь гарантии.

Аманда небрежно передёрнула плечами.

– Боюсь, что не могу дать их вам, лорд Кэллиш. Придётся поверить мне на слово.

Он помолчал, оценивая ситуацию.

– Что ж, хорошо. Принесите мне рукопись, и я отпущу вас. Всех. Однако не обессудьте, если заметите, как за вами по пятам следуют мои люди. Оставить вас без присмотра я не соглашусь, чем бы вы ни грозились. Кроме этого, я хочу, чтобы лорд Ханнинг наблюдал вас в течение всего срока.

– Лорд Ханнинг не будет меня наблюдать, – жёстко отрезала Аманда. – Не после того, что он намеревался со мной сделать.

– О, прошу, оставьте ханжеские замашки, дорогая, – цинично улыбнулся Кэллиш. – Кому-то здесь вы позволили сделать с собой куда больше.

Аманда заалела, но всё же ответила ровно:

– Меня будет наблюдать наш семейный врач и никто более.

– Тогда ваш семейный врач станет отчитываться мне лично.

– Сколько угодно.

Кэллиш резко хлопнул в ладоши, так что Аманда вздрогнула от неожиданности.

– Вот и отлично! Рад, что мы смогли договориться, – он расплылся в улыбке, словно и не проиграл сейчас по всем пунктам.

Впрочем, радоваться нам было особенно нечему. В отличие от Кэллиша мы с Амандой знали: всё произошедшее не давало нам ни какого-нибудь преимущества, ни желанных ответов. Напротив: ещё одной загадкой в нашем списке стало больше.

Насчёт слежки Кэллиш выразился даже слишком мягко: он не просто приставил к нам соглядатаев, но отправил сопровождать нас до дома целый эскорт. Дальше калитки, разумеется, чужаков не пустили, однако нам отчётливо дали понять, что отныне и дом, и каждый наш шаг будут оставаться под наблюдением денно и нощно.

На пороге нас встретила встревоженная Аннабель. Она начала было причитать и сыпать сотней вопросов, но Аманда коротко остановила её.

– В дом, – сказала она только. Мы все подчинились.

Сквозь холл и коридор шли в полном молчании. Только один раз Аманда нарушила тишину, чтобы попросить шмыгнувшую мимо горничную подать в гостиную кофе. Так же безмолвно мы закрыли двери комнаты и проверили все окна. И лишь после этого Питер медленно обернулся и окинул тяжёлым взглядом меня, затем Аманду.

– Теперь объясните мне, что всё это значит?

Аманда судорожно вздохнула.

– Отец...

– Аманда ждёт ребёнка, который нужен Ордену, – вмешался я, прежде чем она успела сказать ещё слово. – Что, по-вашему, это значит?

Аннабель охнула и схватилась за спинку кресла. Аманда обернулась ко мне с выражением крайнего изумления на лице. Я встретил её взор, всем своим видом призывая: молчите.

Её не-беременность должна остаться лишь между нами. Правда не сослужит Питеру и Аннабель хорошей службы, это в лучшем случае. А в худшем она вернёт их в темницы Ордена, а нас лишит единственной переговорной силы, которую мы так неожиданно обрели.

Аманда, кажется, разгадала ход моих мыслей, потому что смолчала и лишь виновато опустила глаза.

А вот Питер молчать не собирался. Он вдруг подступил ко мне с бескомпромиссностью медведя и яростно сжал ворот моей потрёпанной рубашки.

– Гнилой мерзавец! – прошипел он мне в лицо. – Почему ты никак не отвяжешься от меня? Чего ещё ты хочешь?.. Надеешься, что сможешь тянуть из меня деньги, обрюхатив мою дочь?! Чёрта с два, тебе ясно?! Я выдам её за первого же подвернувшегося мне старикашку, и никто не докажет, что она понесла не от законного мужа!!.. А ты, – Питер метнул гневный взгляд на застывшую как изваяние Аманду, – в наказание за свою распущенность будешь в ближайшие лет десять терпеть на себе возню мерзкого сморщенного хрыча!!

Он обернулся и резко отступил от меня, в ярости смахивая со столика старую газету. Шуршащие листы ворохом осели на пол.

– Идиоты... думать не хотите... вырастил на свою голову... одни проблемы, и с мозгами, и с вашей проклятой кровью...

– Без этого ребёнка у Аманды может не быть тех десяти лет, – наконец заметил я. – Даже и года может не остаться.

Питер остановился. Обернулся. Ярость его ощутимо поугасла, но на меня он по-прежнему смотрел с ненавистью.

– Эту проблему можно было решить иначе. Более того, я уже пытался решить её, если вы оба забыли.

– Помним, – усмехнулся я. – Тогда, кажется, тоже без меня не обошлись.

Питер моментально вскинулся, Аманда укоризненно воззрилась на меня.

– Джер.

– Простите, – я улыбнулся уголками губ. – Не удержался.

Беседу нашу прервал громкий стук. Вначале я подумал, что это была горничная, принёсшая кофе, однако затем понял, что звук шёл с другой стороны.

– Акко!.. – Аманда заметила его первым и поторопилась к окну.

– Не смей пускать его... – начал Питер, но было уже поздно: кшахар ввалился внутрь и принялся сосредоточенно обнюхивать Аманду.

– Я в порядке, – заверила она, потрепав его по голове. – И Джер тоже... кажется.

В ответ на это Акко перевёл на меня внимательный взгляд и замер. Потом осторожно подобрался ближе, вытянул шею, обнюхивая меня. Заглянул в глаза. Обернулся к Аманде, задержал на ней взгляд, посмотрел на меня снова.

– Что?.. – спросил я наконец, не выдержав. Внутри скользкой волной принялось подниматься тревожное сомнение. – Что-то не так? Я больше не я?..

Акко фыркнул и, развенчивая мои опасения, ткнулся носом мне в ладонь.

– Урр.

Снова взгляд в сторону Аманды. Снова на меня. Наконец кшахар, похоже, решил, что пантомим достаточно, прошествовал к дивану, клацая когтями о паркет, и нахально улёгся на подушки.

– А ну убери его, – процедил Питер. – Ты за этот шёлк два года не расплатишься.

– Акко, – вмешалась Аманда, прежде чем я смог ответить заносчивому наглецу. – У меня к тебе просьба. Рукопись с тобой? Отлично. Ты мог бы передать её одному из тех, кто сейчас околачивается вокруг нашего дома?

Акко напрягся и дёрнул хвостом, протестуя.

– Он их на дух не переносит, Аманда. Давайте лучше я. А ты, Акко, проследи, чтобы никто из наших новых знакомых не совал свой нос куда не следует.

Найти одного из отряженных Кэллишем шпионов мне не составило никакого труда: они не считали нужным прятаться.

– Передай лорду Кэллишу, – я протянул бродившему ближе всех мальчишке в серой рясе тяжёлый том "Сказок народов мира".

– Что это? – он с подозрением воззрился на свеженькую тиснёную золотом обложку. Юное лицо неестественно рассекали первые, но уже явные морщины.

– То, что заказывали. Рукопись Джона Боуфорда. Отнеси Кэллишу, а потом можешь следить за нами сколько влезет.

Мальчишка совсем по-детски смутился и даже не подумал воспротивиться моему приказному тону. Внезапно стало жалко: и его, и десятки подобных ему дураков, пошедших на поводу у Ордена. Что ждало их всех? Смерть... Но жалость – бессмысленное чувство. Даже если захотим, мы едва ли сумеем спасти жизни каждого. Нам бы со своими теперь разобраться.

Когда я вернулся в гостиную, Питер со вкусом отчитывал Аманду за все возможные грехи. На меня он, конечно, не обратил ровным счётом никакого внимания. На столе дымился свежий кофе. Я невозмутимо пересёк комнату, налил себе чашку, опустился на диван и принялся звонко помешивать горячий напиток ложечкой.

Питер наконец отвлёкся. Аманда скосилась на меня, и обречённое выражение на её лице сменилось лукавой полуулыбкой.

– Нельзя ли потише? – с обманчивой доброжелательностью осведомился Питер. – Я, вообще-то, здесь разговариваю.

– О, я помешал? Простите, – отозвался я и с протяжным хлюпаньем втянул в себя глоток дымившейся жидкости. – Извините. Простите ещё раз. Очень горячий.

Аннабель прыснула в ладошку. Питер стиснул зубы.

– Напомни-ка мне, почему ты всё ещё здесь?

– Вероятно, потому, что мы только что вытащили вас из Ордена, ради чего я чуть было не пожертвовал собственной жизнью, но всё-таки не пожертвовал, потому что произошло нечто необъяснимое, о чём теперь я очень хотел бы поговорить с мисс Кейтон.

Воцарилась короткая пауза, после которой Питер нехотя процедил:

– Ну так говори.

– Наедине, – уточнил я невозмутимо.

– Да ты вконец обнаглел, – Питер едва не позеленел от злости. – Говори здесь. У моей дочери нет от меня секретов.

Я отхлебнул кофе.

– Думаю, что есть.

– И вот к чему они приводят!!.. – Питер в ярости ткнул пальцем в Аманду. – Нет уж, больше я не оставлю вас без присмотра – и не надейся!..

Я вздохнул. Поставил чашку. Поднялся, подошёл вплотную к Питеру и взглянул на него сверху вниз.

– Что такого кошмарного я ещё могу сделать, по-вашему? Нет, не отвечайте. Неважно, что вы думаете. Важно то, что я пытаюсь спасти обеих ваших дочерей, и в последние недели только и делаю, что рискую собственной жизнью ради этой цели. И, заметьте, ничего не требую у вас взамен.

– Кроме невинности моей дочери, ты хотел сказать, – Питер смотрел на меня исподлобья; гордости он не растерял ни капли.

– Невинность Аманды – её личное дело.

– Это моя репутация, а не её личное дело! – мгновенно озлобился Питер.

Я презрительно усмехнулся.

– Так бы сразу и сказали. Но за это не переживайте, мистер Кейтон. Вопрос с вашей репутацией мы уладим. Вы ведь знаете – в этом я специалист.

Питер в ярости поджал губы. Подбородок его затрясся, но продолжать распрю он не стал: видно, понял, что досадно ошибся в последней фразе. Я победно улыбнулся.

– Так что же, позволите нам поговорить?

– Делайте что хотите, – нехотя выплюнул Питер. – Я умываю руки.

Вот и отлично. Я обернулся к Аманде, чьи щёки после нашей с Питером беседы вновь пылали стыдливым румянцем, и протянул ей руку.

– Пойдёмте?

Аннабель проводила нас заинтересованным взором, видно, надеясь, что и её позовут с собой. Однако Аманда даже не оглянулась, выходя следом за мной из дверей гостиной. Путь до её личных комнат мы преодолели в молчании. Войдя, вновь заперли двери, проверили окна; я выглянул наружу и подозвал Акко, чтобы тот не допустил появления поблизости лишних ушей. Несколько демонов, слонявшихся вдоль забора, заметили меня, и я благодушно отсалютовал им ладонью. И лишь когда мы закрыли за собой внутреннюю дверь в спальню, отсекая любую возможность быть услышанными из коридора, Аманда шагнула ко мне, скользнула ладонями по груди и склонила голову мне на плечо. Вот так, просто. Без наигранной робости и колебаний.

– После такого думается, что мне лучше было и впрямь оказаться беременной. По крайней мере, не так обидно было бы терпеть эти нападки.

Я обнял её, погладил по спине.

– Верить в вашу беременность безопаснее для них обоих.

– Понимаю, – она подняла голову и тревожно сощурилась, глядя на меня. – Но ведь никакого ребёнка нет, Джер. Тогда почему же... почему моя кровь не убила вас?

Я медленно качнул головой.

– Я не знаю.

В самом деле, у меня не было ни единого предположения на этот счёт. Чья кровь и почему вдруг оказалась не в порядке – моя или Аманды? Если моя, то какова вероятность, что из всех людей на свете особенным так удобно оказался именно я? Нет, невозможно. Таких совпадений просто не бывает.

Аманда опустила глаза.

– Что если... смыл послания моей прабабки заключался именно в этом?

– Какой смысл? – не понял я вначале. Потом припомнил запись, сделанную в журнале: – "Исцеление в любви"?

Аманда быстро подняла на меня взор. В её серых глазах творилось нечто невообразимое: робкое, затаённое ожидание мешалось со страхом, так, словно она ждала, что я рассмеюсь в ответ на её предположение, и боялась этого. До меня совсем не сразу дошло, чего именно она ждала и отчего так трепетала в моих объятиях.

"Исцеление в любви".

Она пошла напрямик и теперь боялась услышать мой ответ. Чего она ожидала? Признания? Но мог ли я признаться в чём-то даже не ей – себе хотя бы?..

– Аманда... – я накрыл ладонью её щёку. – Не думаю, что дело в этом.

Как изменились её глаза!.. Губы сжались в нестерпимом разочаровании, ресницы опустились, скрывая от меня бурю мятущихся чувств.

Идиот...

Аманда попыталась высвободиться из моих объятий, избегая моего взгляда – но я не отпустил. Не хотел и не собирался более отпускать её от себя – так отчего же я не мог сказать ей об этом?..

Мои пальцы скользнули к её подбородку, чтобы приподнять лицо. Аманда не противилась, однако в глаза мне по-прежнему не смотрела. Тогда я склонился и поцеловал её. Вначале мягко, потом настойчивей; Аманда отвечала мне застенчиво, но всё же с ощутимым желанием, и это распаляло меня с каждой секундой всё сильнее. Ну и какая разница, что я мог сказать, а что нет? Какой вообще смысл в этих словах, если я мог показать ей, дать ощутить свои чувства?.. Уже не думая, я сделал шаг к кровати, потом ещё один. Не то чтобы я собирался заходить слишком далеко, просто хотел увидеть, как рассыпаются её жемчужные локоны по дорогому шёлку, почувствовать, как её тело отзывается на мои ласки... Чёрт! Да, я хотел зайти достаточно далеко, пусть даже она не была к этому готова.

Ещё шаг, и Аманда напряглась в моих руках. Я отстранился, сквозь туман желания вспоминая о реальности.

Нет.

Не сейчас.

– Я лишь хотел сказать, что наш случай не вяжется с её словами, – проговорил хрипло. – У нас всё наоборот.

– Что наоборот? – рассеянно переспросила Аманда. В глазах её ещё не отразилось заинтересованности, она по-прежнему жила предыдущей минутой. Я невольно улыбнулся, довольный тем, какое впечатление произвёл на неё.

– Ваша прабабка писала о своём исцелении. А у нас вышло наоборот. Ваша кровь не подействовала на меня.

Аманда вздохнула.

– Да. Наверное, вы правы. Глупое было предположение.

На миг мне почудился в её словах скрытый смысл: так, будто она говорила вовсе не об ошибочной догадке. "Глупо было предположить, что вы любите меня..." – послышалось мне, и почему-то в ответ хотелось не сказать ей: "люблю", но потребовать по-детски обиженно: "А вы? Вы меня любите?.."

Я досадливо качнул головой. Докатился ведь, идиот влюблённый, до театрального трагизма – только руки к небу воздеть осталось.

– В самом деле, у нас всего два варианта, Аманда. Либо что-то случилось с вашей кровью, либо что-то оказалось не так с моей. И один из этих вариантов проверить весьма несложно. Хорошо, что Ханнинг сбил всех с толку своим заявлением, и Кэллиш не додумался сразу проделать это сам.

Аманда вопросительно нахмурилась, но почти тут же протестующе напряглась.

– Нет! Джер, вы же не имеете в виду...

– Имею, – ответил я совершенно серьёзно и спокойно добавил: – Снимайте повязку с ладони, Аманда. Мы должны провести эксперимент.

Глава 12

Когда мне было четырнадцать лет, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его. Когда мне исполнился двадцать один, я был изумлён, как поумнел старик за эти семь лет!

Марк Твен

– Никаких экспериментов, Джер!.. – Аманда отвела назад перевязанную руку и даже на всякий случай отступила на шаг. – Вы ведь понимаете: если моя кровь осталась прежней, это обернётся чьей-то смертью.

– Я, что, по-вашему, фанатик? Разумеется, мы не станем экспериментировать на людях.

Аманда скрестила руки на груди.

– Значит, вы думаете, убить какое-нибудь невинное животное мне окажется легче.

Я растерялся.

– Аманда, но нам необходимо всё выяснить. Не зная, в ком из нас причина произошедшего, мы не будем знать, где искать дальше.

– Давайте предположим, что в вас. Или во мне. В конце концов, вы сами сказали: вариантов всего два.

Я в самом деле не мог понять её сейчас. Шагнул ближе, обхватил ладонями её плечи, надеясь образумить.

– Джер, я не хочу никого убивать, – прошептала Аманда, прежде чем я заговорил, и её глаза полыхнули отчаянием. – Понимаете?.. Никого. После всего, что сделал со мной Орден, после того, что мы нашли в рукописях прадеда... Нет. Я не хочу уподобляться им. Я не стану убивать ради какого-то эксперимента. Даже крысу. Мой прадед тоже начинал с них.

Я вздохнул. В чём-то я мог понять её, этот её страх превратиться в монстра, самой того не сознавая. Начать с малого, забрать крохотную, незаметную жизнь в угоду собственным нуждам. Не человеческую жизнь – но становилась ли она оттого менее значимой? Нет – по крайней мере, не для Аманды.

Я притянул её к себе и обнял.

– Хорошо. Мы не станем экспериментировать с вашей кровью. Но тогда позвольте мне проверить кое-что ещё.

Аманда напряглась, отстраняясь от меня.

– Что?

– Снимите перчатки.

Она не пошевелилась, глядя на меня с подозрением. Я улыбнулся уголками губ.

– Ну же. Вы мне не доверяете?

Аманда потянула вниз чёрное кружево.

– Разумеется, доверяю.

Я взял её руки в свои и развернул к себе ладонями. Чёрные узоры оплетали её запястья, поднимаясь выше, почти до локтей. Я бережно проследил их пальцами.

– Если ваша кровь не убила меня, возможно ли, что моя станет вашим исцелением?..

Аманда резко подняла глаза.

– Вы хотите...

– Если вы не боитесь, – ответил я тихо.

– Я не боюсь.

Я невольно улыбнулся. Разумеется, она не боялась, коль скоро это не грозило причинить вред кому-то, кроме неё. Бессмысленная самоотверженность, на самом деле.

Я достал кинжал и легонько ткнул остриём в подушечку безымянного пальца. На месте прокола тут же набухла алая капля. В ответ на удивлённый взор Аманды я лишь улыбнулся:

– Не знаю, как вы терпите эти порезы на ладонях. На мой взгляд, они жутко неудобны. А из уколотого пальца крови обычно столько, будто барана зарезали.

Аманда улыбнулась мне одними губами и, морщась от боли, кончиком лезвия вскрыла едва подсохшую рану. Потревоженный порез почти не кровил, и потому несколько капель моей крови, упавшие на ладонь Аманды, не оказались размыты, как, наверное, случилось сегодня чуть раньше. А может, я вообще зря сейчас трепетал от затаённой надежды, и моя кровь вовсе не несла в себе никакой волшебной силы.

– Чувствуете что-нибудь? – спросил я негромко, когда в ладони у Аманды принялась уже образовываться крохотная лужица алой жидкости.

Она пожала плечами.

– Нет. Джер, я думаю, довольно.

Я кивнул и зажал палец платком.

В этот момент раздался приглушённый стук и, кажется, голос Аннабель. Аманда вздрогнула, но рукой не пошевелила, взглядывая на меня.

– Сейчас открою, – кивнул я, наматывая платок на упрямо кровоточивший палец.

Как только я отпер дверь спальни, стук, доносившийся из коридора, стал отчётливее, и я разобрал слова Аннабель:

– Ну, где вы там, уснули что ли?.. Мэнни! Это срочно! Открой!

Я распахнул дверь, выходившую в коридор, и Аннабель отпрянула от неожиданности. Затем осмотрела меня с ног до головы, и на лице её отразилось что-то среднее между недоверием и разочарованием. Похоже, она ожидала увидеть меня встрёпанным, запыхавшимся и в косо натянутой рубашке. Что ж, надо признать, ситуация к этому вполне располагала.

– Что-то случилось? – осведомился я невинно.

– Где моя сестра?

– Я здесь, – Аманда возникла у меня за спиной, сжимая в кулак порезанную ладонь.

– Что там у тебя?

– Ничего. Случайно вскрыла сегодняшний порез. Пытаюсь остановить кровь.

– Можешь не пытаться, – ухмыльнулась Аннабель. – Тут Ханнинг явился по поручению Кэллиша. Хочет взять порцию твоей крови для исследований.

– Нет! – тут же воспротивилась Аманда, и Аннабель удивлённо взглянула на неё.

– Что? Но почему?

Аманда взглянула на меня, словно прося о помощи. А что я мог сказать? Потому что мы только что занимались в спальне вовсе не тем, чего вы ожидали? Потому что Ханнинг теперь может обнаружить в крови Аманды что-нибудь лишнее?

– Если он намерен подтвердить беременность, то, очевидно, ещё слишком рано для этого. Да, способности Аманды уже среагировали, но не забывайте, прошла всего только пара дней...

Аманда в очередной раз покраснела; можно подумать, я говорил о чём-то, на самом деле произошедшем. Аннабель же только безразлично махнула рукой.

– Вот пойдите и скажите ему это сами.

Нам не оставалось ничего иного, кроме как спуститься и встретить Ханнинга в гостиной. Питера там, кстати, не оказалось, что лишний раз подтвердило высказанное им намерение "умыть руки".

Заслышав наши шаги, Ханнинг обернулся. На столе рядом с ним лежал уже раскрытый чемоданчик с инструментами.

– Леди Аманда, спасибо, что нашли для меня время.

Здесь, в светлой гостиной, Ханнинг и впрямь вполне мог сойти за .джентльмена: весь такой вежливый и ухоженный – и не скажешь, что в свободное время он забавляется втыканием иголок с ядом в спины наивных юнцов.

– Что вам нужно? – в голосе Аманды ложной учтивости не слышалось ни капли.

– Лорд Кэллиш просил меня взять образцы вашей крови. Он желает убедиться в результатах сегодняшнего эксперимента.

Я нахмурился. Уже опомнились. Как быстро.

– Эксперимента, – процедила тем временем Аманда. – Так вы это называете. Попытка убить отца моего ребёнка – это, по-вашему, эксперимент?

Ханнинг обезоруженно поднял ладони.

– Леди Аманда, вы знаете, что я далеко не всегда разделяю методы лорда Кэллиша...

– У вас и свои не лучше! – оборвала его Аманда, патетично взмахивая рукой. – Взять силой невинную девушку, даже не поинтересовавшись: может быть, у неё найдётся свой способ претворить в жизнь вашу затею!

С этим Аманда обернулась и припала к моему плечу, будто находясь на грани рыданий.

– Я уже говорил, что сожалею... – начал Ханнинг, но осёкся, поймав мой гневный взор.

– Вы серьёзно?.. Неужели это так срочно?.. Вы ведь ей и пары часов не дали, чтобы успокоиться после произошедшего! Боги с ним, с Кэллишем, но вы-то должны понимать, как Аманде сейчас вредно волноваться!

Ханнинг выглядел растерянным.

– Вы же понимаете, я не могу вернуться ни с чем.

– А придётся, – я поглаживал Аманду по плечам, продолжая сжигать взглядом Ханнинга. – И объясните этому своему Кэллишу, как нужно обходиться с дамами в положении. Подождёт он со своими экспериментами! Хотя бы до завтра.

Ханнинг поник, но после ещё пары несмело брошенных фраз, всё же собрал чемоданчик и ретировался. Лишь только хлопнула входная дверь, Аманда отстранилась от меня, позволяя себе лукаво улыбнуться.

– Спасибо, что подыграли.

Я беззвучно усмехнулся в ответ.

– Ну и как это понимать? – поинтересовалась Аннабель, всё время безмолвно наблюдавшая за спектаклем. Аманда обернулась к сестре.

– Я не хочу, чтобы в их распоряжении оказалась ещё хоть капля моей крови, Энни. Вот и всё.

– Боюсь, одним визитом дело не ограничится, – вынужденно заметил я. – Не удивлюсь, если через полчаса Кэллиш явится сюда собственной персоной, и от него отделаться будет уже совсем не так легко.

– Что вы предлагаете? – серьёзно посмотрела на меня Аманда.

– Не хотел бы говорить "бежать", потому что, кажется, это слово у вас уже в печёнках. Назовём это иначе: мы займёмся тем, что и планировали, а заодно сыграем с Кэллишем в догонялки.

Аманда изогнула бровь в вопросительной усмешке.

– Отправимся в поместье Боуфордов, – пояснил я, не дожидаясь прямого вопроса. – Попробуем разузнать что-нибудь о вашей прабабке.

Аманда вздохнула, усмешка её сошла на нет.

– Значит, опять бежим?

– Не совсем, – я поднял указательный палец и ухмыльнулся. – У этой игры будут немного другие правила.

Аманде потребовалось ровно десять минут, чтобы упаковать нехитрый саквояж. Ещё немного, подумал я, и она научится собираться быстрее пожарных. Аннабель сделала попытку напроситься с нами и, кажется, удивилась, когда я согласился взять её с собой. Аманда тоже взглянула на меня с сомнением, но я уверенно качнул головой. Притом, каким планировался следующий наш шаг, отказывать Аннабель уже просто не было смысла.

– Эй, вы там! – громко окликнул я слонявшегося неподалёку мальчугана в рясе, едва ступив на тротуар. – А ну, идите все сюда!

Мальчишка неуверенно огляделся, потом заметил, что мы столпились у калитки втроём да ещё с пожитками, и крикнул соседа.

– Давайте-давайте, – повелительно поторапливал я. – Ну, быстрее!

– Осмелел? – презрительно раздалось сбоку. Я обернулся. Передо мной возвышался бледный сморщенный старик в сером балахоне, чёрные угольки его глаз сверкали затаённой угрозой. Тонкие, почти бесцветные губы скривились с надменностью: – Помнится, на алтаре ты выл, как ишак перед убоем.

Я решил не реагировать на этот провокационный выпад. Хотя очень хотелось. Просто руки чесались вцепиться в это сморщенное горло, но я-то знал: внешность этого лжестарика – свидетельство лишь того, что он скоро рассыплется в прах под действием яда, но отнюдь не показатель его силы. Уж её-то у каждого из них предостаточно, чтобы уложить меня на лопатки.

– Сколько вас? Шестеро? Молодцы, наконец-то собрались. Итак: семейный совет постановил, что леди Аманде необходимо более спокойное место ради безопасности нашего будущего ребёнка. Посему мы отправляемся на вокзал, а оттуда – в семейное поместье. Лорду Кэллишу можете сообщить, что при желании ему следует искать нас именно там.

– Вы никуда не отправитесь, пока не получите разрешение лорда Кэллиша, – возразил мне всё тот же морщинистый наглец.

– По-моему, уговора о домашнем аресте не было, – невозмутимо улыбнулся я. – Так что мы вольны отправляться куда хотим в вашем сопровождении. Троих, пожалуй, нам хватит, как вы считаете?

– Пятеро. Ты, – возомнивший себя главным сморчок ткнул сухим пальцем в одного из подчинённых помоложе. Кажется, того самого, которого я отправлял к Кэллишу с рукописью. – Возвращайся в цитадель и немедленно доложи Совету о намерениях Хранительницы. Остальные остаются.

– Хорошо, пятеро так пятеро, – легко согласился я и подал Аманде руку. – Прошу за мной.

Аннабель вызвался сопровождать мальчишка, до того карауливший калитку. Она фыркнула, однако наивно-учтивый жест всё же приняла. Лицо его при ближайшем рассмотрении отчего-то показалось мне знакомым.

– Эй, – окликнул я негромко. – Тебя как зовут?

– Раанхыш, – отозвался мальчишка.

Аманда вздрогнула, подалась вперёд, заглянула в его бледное лицо – и тут же отпрянула, прячась за меня. Я недоумённо скосился на неё:

– Что?..

– Он тот самый... с ритуала, – прошептала Аманда. – Его обратили моей кровью.

Я прищурил глаза, вновь взглядывая на мальчишку. Он казался мне знакомым, но тогда, во время ритуала, я стоял слишком далеко, чтобы рассмотреть лицо. Так почему же его черты упрямо отзывались в памяти?