Текст книги "Принцесса демонов (СИ)"

Автор книги: Валентина Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Отступление первое

ДЖЕР

Дверь за Амандой закрылась, а я, словно загипнотизированный, по-прежнему смотрел ей вслед. Вот почему, чёрт побери, она такая красивая... даже в этом вульгарном платье, даже с чересчур яркой косметикой на бледном лице она всё равно не смотрелась так безвкусно и пошло, как мерзавка Аннабель. И мне казалось, за одну эту чистую красоту я был готов простить ей всё что угодно: даже то, как презрительно она швырялась в меня своими деньгами, вместо того чтобы просто улыбнуться, как минуту назад улыбалась Акко, и признать, что я заслужил обыкновенное: «спасибо, Джер».

– Ох, Эдж, и угораздило же тебя, – негромко проговорила Белинда, и я мельком взглянул на свои запястья, которые она сейчас перебинтовывала мягкой тканью.

– Ничего. Заживёт.

Белинда усмехнулась.

– Это – заживёт, конечно. Только я о другом. Об Аманде.

Я напрягся, натянулся струной.

– А что с Амандой?..

Белинда оторвалась от своего занятия и взглянула мне в глаза.

– Скажи честно, ты сам понимаешь – что?

Я не понимал. Честно. В особенности не понимал, что давало Белинде право начать подобный разговор.

– Ты ведь сознаёшь, что ты ей не пара, Эдж.

– Я... что??

Я должен был рассмеяться. Должен был удивиться, на худой конец, но всем, что я чувствовал, было совершенно неожиданное раздражение.

– Какого чёрта, Белинда? По-твоему, я совсем мальчишка, чтобы ты учила меня жизни?

– Я просто вижу...

– То, чего нет, – резко оборвал я её.

– Я видела, как ты на неё смотрел, – со спокойствием удава продолжила Белинда, принимаясь бинтовать второе запястье. – И как ты приревновал её к собственному кшахару тоже. А ведь она наоборот подумала... наивная девочка.

– Как, наоборот? – запутавшись, переспросил я, прежде чем осознал, что вообще-то должен был отрицать все её бессовестные предположения.

– Она решила, будто ты злишься на неёза то, что она отнимает у тебя друга.

– Ну, это мы уже проходили, – пробормотал я, вспоминая первую такую сцену на озере. Её нежные руки, гладившие чешуйчатую шею, её переливчатый смех... Нет, с дружбой Акко и Аманды я уже давно смирился. Что ещё мне было делать?.. Но вот слова, которые она шепнула ему сегодня... чёрт побери, как вдруг кольнуло сердце!.. Она никогда не посмотрит на меня так же. Никогда не увидит во мне кого-то большего, чем просто циника, охочего до чужих богатств...

– Не влюбляйся в неё, Эдж, – посоветовала Белинда. – Аманда – девушка не твоего круга. Она не станет твоей.

– Влюбляться? – хмыкнул я. – Нет, уж, спасибо. О такой глупости я и не думал.

Чистая правда. Влюблённые представители сильного пола всегда вызывали у меня исключительно брезгливое снисхождение. Все эти цветы, романтические записки и корявые, собственного сочинения, сонеты под луной... Нет уж, боги меня упаси примкнуть к их бараньим рядам. Да и Аманда, признаюсь честно, вызывала у меня чувства несколько иного толка. Если бы меня попросили описать их одним словом, я бы никогда не сказал "влюблённость". Скорее уж, я бы выбрал "интерес".

Да, безусловно, в первую очередь он касался её именно как женщины. Красивая, нежная, чистая, она привлекала меня. Я хотел бы, чтобы нас с ней связала целая гамма разнообразных отношений, но сознавал, что это было невозможно; по крайней мере, пока. Чего стоил этот сегодняшний поцелуй... она отпрянула от меня, словно испуганная лань, а я почувствовал себя таким непривычно виноватым. Сам не знаю, что на меня нашло: я просто увидел её там, с растрепавшимися после схватки волосами, с храбро расправленными плечиками, с этой непривычной алой помадой на чувственных губах... Она была восхитительна, такая хрупкая и смелая одновременно; и мысль о том, что она пришла туда за мной, помутила мой рассудок. Волна озноба прокатилась по телу. Я будто вновь ощутил сладкий вкус её губ.

– Эдж?.. Э-эдж! – усмехаясь, протянула Белинда, и я очнулся, сознавая, что не слышал её. – Всё готово, мой витающий в облаках друг.

Я оглядел себя: запястья и рёбра были аккуратно затянуты в целебные повязки. Видимо, Белинда добавила в мазь что-то обезболивающее: все мерзкие ощущения уже почти сошли на нет.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я, и колдунья устало улыбнулась.

– Спать будешь здесь. Других мест, к сожалению, не осталось. Подушек тоже, а вот плед я сейчас принесу.

– Давай схожу с тобой, – предложил я, чтобы не гонять её попусту. Белинда возражать не стала.

Мы поднялись наверх, и я остановился у порога, дожидаясь, пока хозяйка достанет мне покрывало. В приоткрытую дверь мне была видна стоявшая в углу кровать и вырисовывавшийся в свете лампы силуэт спавшей девушки. Заслышав шаги сквозь сон, Аманда пошевелилась, и приглушённый свет выхватил из мрака мягкие черты её лица.

"Она никогда не станет твоей", – предрекла мне Белинда.

"Ну, это мы ещё посмотрим", – подумал я.

При взгляде на Аманду отчего-то защемило сердце.

Глава 5

Главное препятствие познания истины есть не ложь, а подобие истины.

Лев Толстой

Говорят, утро вечера мудренее. Мол, встанешь спозаранку – и вот так, внезапно, поймёшь то, что вечером казалось туманным и неясным. Я никогда не верила в такое озарение, однако этим утром нечто подобное произошло и со мной.

Я поднялась с постели, когда небо за окном ещё было серым и сонным, и совершенно точно знала, что должна была делать теперь. Подумать только, и отчего эта идея раньше не пришла мне в голову?.. Очевидно, потому что все мысли были заняты тем, как вызволить Джера. Но теперь он был здесь, в безопасности, и я могла со спокойной совестью оставить его в покое, зная, что после осуществления моего нового плана Орден больше не станет тратить силы попусту на его поиски. Зачем им будет нужен Джер, если они получат меня?..

На стуле возле кровати я обнаружила своё платье – не алое, принадлежавшее Аннабель, но моё собственное, то, которое вчера вечером я оставила на маяке на попечение Белинде. Было приятно, что она захватила его с собой. Кроме того, рядом стоял таз с чистой водой – конечно, холодной, однако всё же подарившей мне долгожданную возможность освежиться. Одевшись и кое-как затянув корсет, я спустилась вниз в надежде найти там хозяйку, однако обнаружила лишь Джера, спавшего в гостиной на узкой, неудобной кушетке.

Запоздалое чувство вины охватило меня. Ну конечно, я должна была догадаться, что дом госпитальной сиделки – не гостиница, и здесь не найдёшь десятка комнат для неожиданно нагрянувших беглецов. А Джер был ранен; я должна была уступить ему право занять нормальную постель. Всё ещё раскаиваясь, я как можно тише выбралась из гостиной и прошла в крохотную кухню. Там на столе уже почти привычно обнаружила оставленный Белиндой завтрак: на этот раз горшок был горячим и аппетитно пах свежесваренным пшеном на молоке. Совесть принялась вгрызаться в меня с утроенным усердием. Я, что же, одна здесь спала этой ночью, как нормальный человек?..

На этот раз я не стала пренебрегать стараниями хозяйки и, достав с полки выщербленную тарелку, отложила себе порцию дымившейся каши.

– Доброе утро, Аманда, – раздался позади меня голос, мягкий и чуть хриплый ото сна.

Тарелка звякнула о стол.

– Доброе, – отозвалась я, оглядываясь на Джера, и быстро добавила: – Как вы?

– Намного лучше, благодарю.

Ему, в отличие от меня, не во что было переодеться, а потому на нём по-прежнему были лишь измятые и заляпанные грязью серые брюки да повязка, перетягивавшая всю его грудь. Только теперь, наутро, при дневном свете я осознала, что, вообще-то, созерцание мужчины в подобном виде должно было крайне смутить меня. Тем более мужчины, с которым в этой крохотной квартирке я, похоже, осталась наедине. Но от последней мысли кожа лишь покрылась неожиданными мурашками, а вот благопристойного конфуза я почему-то так и не испытала.

– Голодны? – спросила только, и когда Джер кивнул, потянулась за второй тарелкой.

Я не успела даже сообразить, как он оказался рядом – только почувствовала его присутствие и ощутила, как его рука накрывает мою. Пальцы замерли на полпути к полке, я ошеломлённо обернулась, встречая его взор.

– Высоко, – пояснил Джер и улыбнулся так невинно, что мне ничего не оставалось, как убрать руку и отступить на шаг. – Давайте я сам.

– Прошу, – машинально отозвалась я. Обернулась и, не глядя на него, опустилась за стол, упираясь взглядом в собственную тарелку. Щёки предательски заполыхали.

– Что будем делать дальше, Аманда? – спросил тем временем Джер, присаживаясь напротив. – У вас есть план?

Я заметила, что он произнёс "будем", но сделала вид, будто не придала этому значения.

– Вы, я думаю, сможете вернуться к себе домой уже сегодня вечером.

– Домой? – нахмурился он. – Боюсь, не получится. Орден так легко не оставит нас в покое.

И снова "нас".

– Обещаю, я позабочусь о том, чтобы он больше не доставлял вам хлопот. Вы можете вернуться к своей привычной жизни. Вы и так уже сделали слишком многое для меня.

– Но неужели вы не понимаете, Аманда? Без меня вам не удастся скрыться от них...

– А я и не собираюсь скрываться, – заявила тихо, но даже тихие, эти слова повергли Джера в ступор. Глаза его потемнели от тревоги.

– Что значит – не собираетесь? Что же, вы хотите сдаться им после всего, через что мы прошли ради этих проклятых бумажек?

– И да, и нет. У меня есть план, как обмануть их и выгадать время, чтобы расшифровать рукописи.

– Плохой план, – заявил Джер безапелляционно, и я усмехнулась:

– Вы ведь даже не выслушали.

– Неважно. В любом случае, он плох. Раскрывать себя? После стольких усилий?

– Я уже раскрыла себя вчера, – негромко заметила я. – И, к сожалению, не только перед сестрой, но и перед Кэллишем. А уж он, я знаю, не остановится ни перед чем, чтобы найти меня.

– И именно поэтому вам как никогда нужна моя помощь. Я помогу вам исчезнуть, Аманда. Я сделаю так, что никто и в самом деле не сумеет найти нас, будь то хоть сами дьяволы из преисподней.

Не знаю, почему в его словах мне отчётливо послышалось "на этот раз". Может быть, из-за тревожного выражения его лица или этого странного, непривычно молящего тона. Он ещё помнил, осознала я. Помнил, как предал меня. А я – могла ли я когда-нибудь по-настоящему забыть об этом?..

– Я не хочу больше прятаться, Джер, – сказала, стараясь отогнать неприятные мысли. – Вернее, до сегодняшнего дня именно это и было моим намерением, но я вдруг поняла, что не могу больше. Не могу всю жизнь бежать от них, я должна принять этот удар, должна вступить в бой с открытыми глазами.

– Храбрые слова, но крайне глупые, – припечатал Джер. – Что вы можете им противопоставить?

– Ловушку? – предположила я. – Ложный след? Варианты есть, если подумать.

– Если действительно подумать, то вариантов крайне мало, – парировал Джер, но без ожидаемого сарказма в голосе. И продолжил так же, лишь с едва заметной тревогой: – И каков же ваш план?

Я замешкалась. Стоило ли говорить ему?.. Интуиция отчего-то твердила, что я могу сделать это; разум же призывал быть осторожнее в своём доверии.

– Я хочу подсунуть Ордену ложные рукописи, – произнесла я наконец. – Найти что-то похожее по виду, желательно тоже на илае и примерно того же времени, что и журналы моего прадеда.

Джер откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, глядя на меня оценивающе и внимательно.

– И вы всерьёз полагаете, что у вас хватит времени прочесть настоящие записи и придумать следующий шаг, прежде чем они раскусят вашу шутку?

– Я думаю, что рискнуть стоит, – ответила я, решительно глядя на него.

Джер опустил глаза, раздумывая.

– Что ж. Хорошо, – он произнёс это так, будто я нуждалась в одобрении своего плана. – Тогда сейчас нам стоит наведаться в какой-нибудь антикварный магазин.

– Нам?

Джер вновь поймал мой взор.

– Разумеется.

Я отодвинула от себя тарелку и сцепила пальцы на коленях.

– Джер, полагаю, вы не совсем понимаете...

– Я всё понимаю, – тихо оборвал меня он. – Однако не думаю, что вам сейчас стоит пренебрегать помощью, Аманда. Какой бы она ни была.

Растерявшись, я молча взирала на него какое-то время.

– Я вовсе не это хотела сказать, – проронила наконец. – Я ценю вашу помощь и всё, что вы сделали для меня...

– Но? – напряжённо проговорил он, когда я запнулась. Руки его при этом лежали на столе, так и не касаясь стоявшей перед ним тарелки, пальцы сжались в кулаки, хотя сам он, похоже, того не заметил.

– Я не хочу больше впутывать вас во всё это. Вы и Акко сделали уже слишком многое, рисковали слишком многим, и вы вовсе не обязаны...

– Не обязаны? Что ж, это совершенно верно. Но неужели вы думаете, что Акко просто оставит вас, вот так?

"А вы?" – вдруг захотелось спросить мне, но я понимала, что вопрос был неуместным, если не сказать бестактным. Что я хотела услышать в ответ?..

– И я тоже, – продолжил Джер тихо, и я вздрогнула: слова прозвучали так, будто он прочёл мои мысли.

Меня снедали противоречивые сомнения. С одной стороны, мне совсем не хотелось расставаться с Акко, терять его поддержку, оставаться одной против целой армии демонов. Но с другой – как я могла безоговорочно доверять Джеру? Даже зная, что он поступил благородно там, в подземелье – но ведь я видела его другим, я знала, на что он был способен, когда дело касалось выгоды или его интересов... способны ли люди меняться? Способны ли меняться такие, как Джер?

"Вчера они применяли бесшрамный метод, – вдруг всплыли в моей памяти его слова, брошенные с нарочитой небрежностью. – Поливали водой".

И я представила себе эту картину, представила так живо, что мне самой вдруг стало трудно дышать. Я смотрела на Джера, на его спутанные волосы, на его поросшее трёхдневной щетиной лицо, а перед внутренним взором он лежал, распластанный на узком столе, с запрокинутой назад головою, тщетно пытаясь вырваться из удерживавших его кандалов, и кричал, кричал от безысходности, а потом захлёбывался водою...

Эмоции накатили так резко, что я не успела справиться с ними, и уже поднимаясь, заметила, как у Джера от замешательства вытянулось лицо. Я прижала ладонь ко рту, силясь справиться с неожиданной слабостью духа, и услышала, как позади скрипнули о пол ножки стула.

– Аманда?..

Руки Джера легли на мои плечи, и я сжалась под его прикосновением – чужим, незнакомым, но таким умиротворяюще живым.

– Они могли убить вас, – пробормотала невнятно, изо всех сил стараясь унять нервную дрожь. – Вы могли погибнуть там, но молчали ради меня...

Тёплые ладони скользнули по моим плечам. Джер склонился чуть ближе, и я ощутила его дыхание на своих волосах.

– Я всё ещё жив, – прошептал он в ответ, и странный озноб пробрал меня до самого сердца. Испугавшись всего – этой неожиданной сцены, его рук, собственных ощущений – я резко отступила на шаг. Потом обернулась и встретила его взор. Джер смотрел на меня с той же растерянностью, которая наверняка читалась сейчас и в моих глазах, однако всё же нашёл в себе силы улыбнуться.

– Ну что, будем завтракать?

Я согласно кивнула.

– Да. Не стоит терять время – лучше потратим его на дело.

Улыбка его смягчилась.

– Вместе? – с полушутливым подозрением уточнил он, и я сдалась.

– Да, Джер. Вместе.

После завтрака мы отправились на инспекцию лавок книжного антиквариата. Их в Виндсхилле было, конечно, немного: вместе с Джером мы сумели вспомнить лишь две, а о существовании третьей нас просветил владелец последнего из перерытых нами вдоль и поперёк магазинов.

Похоже, задумка моя на практике оказалась неосуществимой. Легко сказать: найдём что-то похожее и подсунем Ордену, но что найдём? И где?.. В общем, когда ближе к обеду мы, уставшие и невесёлые, выбрались из второй по счёту лавки, надежды на исполнение плана у меня заметно поубавилось.

– Не отчаивайтесь, Аманда, – постарался приободрить меня Джер. – Ещё не всё потеряно. Остался ещё один магазин, а если не найдём ничего подходящего и там, то можно будет заглянуть в какие-нибудь архивы...

На этом он осёкся. Судя по его лицу, набрёл на какую-то интересную мысль, и спустя полминуты я, не удержавшись, поинтересовалась, что заставило его так задуматься.

– Что вы скажете насчёт патологоанатомических журналов тех же лет, Аманда? – выдал вдруг Джер. Я так удивилась, что ответила ему вопросом на вопрос:

– Где же мы достанем такие журналы?..

Он улыбнулся уголками губ.

– Думаю, я сумею раздобыть для вас несколько. Есть у меня один недавний знакомый, городской детектив. Орден отнял у него старшего сына. Уверен, что Дадл... этот мой друг не откажется сыграть против демонского отребья.

– Что ж, если мы не найдём ничего лучше, придётся воспользоваться вашим вариантом, – заключила я. – Плюс в том, что записи, вероятнее всего, окажутся на илае, однако смысл их всё же слишком узнаваем, чтобы получилось долго водить Орден за нос.

Вначале мы всё же решили исследовать последнюю оставшуюся лавку. Она находилась на приличном отдалении от двух предыдущих, и потому нам пришлось нанять кэб. Трясясь по неровному булыжнику в затенённом экипаже, Джер рассеянно вглядывался в окно, а я, делая вид, будто занята тем же, искоса поглядывала на него. Кое-какая мужская одежда, к слову, у Белинды всё-таки нашлась, хотя ассортимент вызвал у меня недоумение: тёплый плащ, ботинки и пара шерстяных жилетов. Когда я осторожно поинтересовалась о происхождении этого странного набора, Джер лишь усмехнулся вначале, однако потом признался, что ботинки и плащ принадлежали ему – он часто бывал у Белинды и оставлял их специально на случай, если вымокнет по дороге. О владельцах жилетов даже Джеру не было ничего известно, и тем не менее это не помешало ему позаимствовать один, чтобы не надевать плащ прямо поверх повязок. И вот теперь я, сама того не сознавая, рассматривала его, отмечая, что в таком наряде, без рубашки, даже без шарфа или платка, лишь в плаще и демонстрировавшем значительную часть груди жилете, он отчего-то напоминал мне пирата – правда, не настоящего, каких я никогда не видела, а такого, которого можно встретить на страницах авантюрных романов.

В какой-то миг я осознала, что слишком засмотрелась на него, но отвести глаза не успела: Джер взглянул прямо на меня. Не найдя, что сказать, я выдала мысль, которая по неясным причинам периодически одолевала меня вот уже несколько дней.

– Знаете, Белинда очень переживала за вас, когда я рассказала ей, где вы оказались. И вчера она, не задумываясь, сделала всё, чтобы помочь мне вызволить вас. Вы с ней очень давние друзья, вероятно.

Несмотря на то, что сказанное мной даже не прозвучало вопросом, Джер понял меня верно. Быть может, даже лучше меня самой, о чём свидетельствовала неожиданная полуулыбка на его губах.

– Очень давние, – подтвердил он. – Изначально Белинда была подружкой моей двоюродной сестры. Когда им было по двенадцать, а мне – два, они играли мной в дочки-матери наряду с соломенными куклами. Позже, повзрослев, кузина вышла замуж и уехала жить куда-то в одну из южных провинций, а Белинда перебралась сюда, в Виндсхилл. Когда мне стукнуло пятнадцать, именно она помогла мне найти мою первую работу в городе. В общем... Белинда мне почти как сестра. А я для неё, наверное, что-то вроде младшенького племянника.

Кэб дёрнулся, останавливаясь, и это избавило меня от необходимости ответа. Тем не менее я успела отметить про себя, что рассказ Джера вызвал во мне странное чувство облегчения. Я не понимала точно, где крылись корни этого ощущения, но для себя решила, будто просто была рада за Джера: хорошо, что у него, такого сложного и противоречивого, всё же был близкий друг, да ещё такой, как Белинда.

Антикварная лавка на вид оказалась совсем невзрачной: если бы не точный адрес, я бы никогда не заприметила скромный знак, висевший над входом. Однако когда мы вошли, душа тотчас воспылала новой надеждой.

– А здесь у нас могут быть шансы, – озвучил мои мысли Джер.

Помещение было куда больше, чем его можно было вообразить снаружи, десятки полок буквально дышали стариной.

– Чем могу помочь?

За стойкой показался старичок, всем своим видом олицетворявший классического библиотекаря: седые до белизны бакенбарды и густая стриженая бородка, глубокая залысина на темени, круглые очки, жёлтый полосатый жилет и добродушная улыбка.

– Мы ищем рукописи, – отозвался Джер. – Примерно столетней давности, преимущественно медицинского или натуралистского характера... и желательно на илае.

– Коллекционеры? – понимающе улыбнулся старичок и пожевал губами. – Начало века, медицина, илай?.. Хм... пожалуй, мне есть, что вам предложить.

С этим он провёл нас к одной из дальних полок и, немного поводив пальцами по корешкам, наконец бережно вытянул на свет журнал, обтянутый кожей. Я едва сдержала удивлённый и радостный вздох: томик был просто невероятно похож на те, что сейчас покоились где-то в тайнике у Акко.

– Не совсем медицина, к сожалению, но, кажется, натуралисты вам тоже подходят? – уточнил хозяин лавки, передавая Джеру журнал. Тот раскрыл его на первой странице, и мы оба одновременно воскликнули:

– О, боги!..

– Чёрт меня дери!..

Старичок хмыкнул, обращая укоризненный взгляд на Джера.

– На вашем месте, молодой человек, я бы брал пример с жены, когда дело касается выражений.

– Я не... – машинально начала я, но тут же осеклась. – ...не могу научить его следить за этим.

Хозяин лавки был прав: если сопровождавшего меня мужчину трудно было назвать отцом или братом, то я неизменно должна была оказаться его женой. Других вариантов просто не существовало для приличной женщины. Вот только могла ли я в последнее время считать себя таковой?.. Перед глазами промелькнули бесчисленные купе, гостиницы, дни и ночи, проведённые с ним наедине. Джер, расшнуровывающий мой корсет, чтобы отыскать на моей спине дьявольские отметины; Джер, израненный и полуобнажённый, приникающий к моим губам...

– Дорогая, – здесь, в настоящем, он сжал мою ладонь, стремясь привлечь моё внимание. Не сразу я поняла, что его обращение было вызвано всего лишь предосторожностью и нежеланием раскрывать старику моё имя. А потом вспомнила, что именно увидела на титульном листе журнала, и, всё ещё до конца не веря, перечитала рукописные строки: "Дж. Дж. Боуфорд. Кшахары, от истории до современности".

– Оригинальная рукопись?.. – с трепетом прошептала я, и старичок усмехнулся.

– Да, моя милая. У меня всё – только в оригиналах.

– Есть что-то ещё из его работ?

– А вы, я вижу, редкие ценители, – одобрительно качнул головой старик. – Боуфорда немногие знают. К сожалению, у меня только одна его рукопись, но вы, наверное, и сами понимаете: у Боуфорда их вообще было немного.

"По крайней мере, тех, о которых известно", – мысленно поправила его я, а вслух сказала:

– Эту мы возьмём. Есть ли ещё что-то подобное?

Покопавшись на полках, старичок в конце концов выложил перед нами шесть разномастных журналов.

– Вот эти два – самое начало века, Огюст Уилфрен, натуралист. Изучал преимущественно фауну Северной Аркании. Здесь – Альфред Нолан, химик, а ближе к старости – уже алхимик. Если не ошибаюсь, он стремился раскрыть секрет эликсира молодости...

Пером Нолана было написано четыре журнала, и подпись его была достаточно неразборчивой, чтобы не суметь выделить среди закорючек хоть какие-то буквы. Да ещё алхимия, псевдонаука, боготворившая илай... Я воодушевлённо оглянулась на Джера, и тот согласно кивнул.

– Мы возьмём Боуфорда и Нолана, – вынесла вердикт я.

– Семьдесят норинов, – отозвался старик.

Джер аж вздрогнул от неожиданности:

– Сколько??..

Я шикнула на него и достала из-под плаща изрядно отощавший за последнюю неделю кошель. А отданные семьдесят норинов оставили в моём распоряжении и вовсе не больше пары десяток.

Старичок, пакуя наше приобретение, теперь всё больше посматривал на меня не то с непониманием, не то с осуждением. Запоздало подумалось, что мне стоило отдать Джеру деньги перед нашим походом: женщина, самостоятельно расплачивавшаяся за покупку в присутствии мужа, выглядела как минимум странно.

Видимо, решив как-то смягчить ситуацию, Джер приобнял меня за плечи и доверительно сообщил антиквару:

– Моя супруга – страстный коллекционер. Представьте себе, всё, что я выдаю ей на платья, она тратит на покупку древних рукописей.

Старичок улыбнулся.

– Ну, скажу вам, это всё же лучше, чем если бы ваш дом был сверху донизу забит шляпками. Я сам вырастил двух дочерей и знаю, что это такое...

До выхода Джер проводил меня под руку, будто заправский кавалер. И даже на улице он не прекратил свою игру до тех самых пор, пока мы не поймали кэб. Тогда он помог мне подняться на подножку и, лишь скрывшись в экипаже, отстранился от меня и непринуждённо уселся напротив.

– Каков наш дальнейший план? – уточнил он, и я, сорвав с упаковочной бумаги печать магазина, вынула рукопись Боуфорда и протянула её Джеру.

– Пожалуйста, спрячьте это у себя на время, – попросила я. – Ордену полагаются только журналы Нолана, и будет жутко обидно, если я вдруг собственноручно разоблачу свой обман перед ними.

– А настоящие рукописи? Думаю, их мне тоже будет лучше забрать у Белинды.

Я качнула головой.

– Они никогда не были у Белинды. Акко помог мне спрятать их в надёжном месте.

Джер удивлённо изогнул бровь.

– В самом деле? И где же?

– Не знаю, – смущённо улыбнулась я. – Акко знает.

Джер как-то странно усмехнулся, отворачиваясь к окну.

– Акко знает, – задумчиво повторил он, потом вновь посмотрел на меня: – Вы в самом деле верите ему безгранично.

Я не поняла, было ли это вопросом, но утвердительно кивнула. В глазах Джера мелькнуло нечто неясное, но тотчас скрылось в глубине. Я внутренне сжалась, почему-то ожидая, что он коснётся меня или скажет что-нибудь неудобное. Но Джер только спросил:

– Тайник, случайно, находился не в лесу?

Я в удивлении широко раскрыла глаза.

– Откуда вы знаете?

– А откуда, по-вашему, Акко известно то место? – усмехнулся он. – Это мой тайник.

– Ох, – от неожиданности я нахмурилась и прикусила губу.

Выходит, Джер знал, где рукописи, а я – нет?.. Эта мысль меня отнюдь не обрадовала. Нет, конечно, я не думала, будто он тотчас помчится отдавать сокровище Ордену, но всё же... я ещё не научилась до конца доверять ему.

– Если хотите, Аманда, я могу доставить их вам. Разумеется, тайно. Скажем, сегодня ночью, в библиотеку. Такой вариант вас устроит или вы собирались наведываться в тайник, чтобы изучать рукописи?

– Нет, не собиралась, – качнула головой я. – Однако планировала забрать их самостоятельно...

Джер вдруг потянулся ко мне и едва ощутимо скользнул пальцами по моей руке.

– Доверьте это мне, Аманда, – попросил он.

Именно попросил: голос его оттенялся тем теплом, что лишало возможности расценить расхожую фразу как деловое предложение. Он хотел сделать это для меня как – кто? друг?.. Но едва ли наши отношения вполне подходили под определение дружбы...

– Хорошо, – произнесла я неожиданно для самой себя.

– Отлично, – эхом откликнулся Джер, улыбаясь мне и вновь откидываясь на сиденье. – Рукописи будут ждать вас в библиотеке. В полночь.