Текст книги "Игра: Дочки-матери (СИ)"
Автор книги: Валентина Никитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
– Мы надеемся, что главным нашим заступником, станете вы, Ваше Императорское Величество. Потому, что месторождение располагается на три губернии и только императорской волей можно решить вопрос с организацией такого количества рудников, металлургических и оружейных заводов. Даже князю не поднять такую тяжёлую ношу, как самое богатое в мире месторождение железа. Это же стратегический материал и потому козней, которые начнут нам строить враги России, не избежать.
А ещё не дай Бог, они вызнают этот секрет раньше времени, и начнут скупать у владельцев земли с месторождением!
Наше личное обогащение ничего не будет стоить, если на нашей родной земле начнут хозяйничать иностранцы, а наш металл станут использовать в войне против России.
Император хмыкнул и с интересом вгляделся в меня.
– А ещё, какие-нибудь, полезные для России видения вас не озарили, мадемуазель?
– Посетили, Государь. И я буду рада и горда помочь своей стране. Только пусть прежде специалисты подтвердят моё первое сообщение. Тогда мне будет больше веры – ведь я ещё ребёнок, и слишком большие секреты могут вызвать у вас сомнения: а не детские ли это фантазии?
– Эти сомнения пришли мне в голову и сейчас, – засмеялся Император.
– Поручите мне проверить, Ваше Величество. Уверен – это стоит того. Эта девочка обладает многими талантами. Всего за год она завоевала сердца московской богемы, дети московского дворянства подражают ей, Александр Пушкин восхищается её поэтическим дарованием. Я восторгаюсь её сообразительностью и отвагой.
Если бы не очарование и другие достоинства милой моему сердцу Натали, я бы подождал несколько лет, чтобы жениться на этом гениальном ребёнке. Такие рекомендации вас удовлетворяют, Государь?
– Вполне, князь! – улыбнулся Император, – Получается, вы в любом случае стали бы владельцем будущих железных рудников? Тогда препятствовать вашему браку не вижу смысла.
– Ваше Величество, не станем вас утомлять, тем более, что я взвалил на ваши плечи нелёгкую ношу – вам предстоит прочитать и расследовать доказательства о предательстве ваших подданных. А мне предстоит завтра к обеду посетить тайную канцелярию...
– У вас, князь и княгиня, сегодня реально – первая брачная ночь? – поинтересовалась Императрица, выделив голосом подтверждённый государем титул. Наталья, как всегда, легко покраснела и поклонилась. Князь подтвердил, – Тогда вы останетесь у нас гостями, и мы устроим в честь вашей свадьбы праздничный ужин. Вы только с дороги, люди ваши не готовы быстро собрать свадебный стол. А мы с ближними будем рады устроить такую необычную свадьбу: «опальный» князь и «железная леди»! (Я чуть не расхохоталась – Маргарет Тетчер* нашли!) Ваши приключения должны услышать все. Когда-нибудь о них будут писать романы.
– А завтра в полдень я жду вас, князь, у себя в кабинете. Тайная канцелярия пусть подождёт моего решения, – заключил Император.
***
В особняк князя Сергея отправили посыльного с запиской. Тот вернулся с управляющим поместья. Он привёз атрибуты княжеской власти: диадемы и украшения. К ним добавил торжественные наряды для нас троих.
Новобрачные за праздничным столом были вынуждены сидеть, «как засватанные». Дежурно кланялись и улыбались придворным, дипломатам и гостям императорского дворца, заполнившим пиршественную залу. Застолье перемежалось чинными танцами. Танцевать князь пока не мог из-за раны, потому и Наталья сидела рядом, добровольно лишив себя этого удовольствия.
Я же приняла в танцах посильное участие. Искоса поглядывая в зеркала, была до полуобморока довольна своим обликом.
Глядя в отражении на своё загорелое личико Настеньки из сказки «Морозко» с диадемой на голове, я замирала сердцем: принцесса фей! Улыбалась над собой – как глубоко во мне сидит мечтательность нищей деревенской девочки, ходившей в школу то в сибирских валенках, то в мальчишеских кирзовых сапожках, то в материнских полусапожках, накрутив портянки, чтобы те не болтались на ноге.
Дети, во дворце были очень серьезны, «по взрослому» изображали высокомерие и скуку на лицах. Сергей Петрович представил меня наследнику престола и некоторым подросткам из знатных родов. Наследник ответил дежурно, поклонился и отошёл к другим гостям. Другие кивали с мёрзлым взглядом, а когда он покидал нас, брезгливо отворачивались.
– Княжна Анна! – позвала её Величество, и я не сразу сообразила, что обращаются ко мне. Приблизилась, сделав реверанс.
– Рассказывают, что московские дворянские дети подражают вам. Устроенные вами вечера творчества покорили всех. Вы открыли много талантов в среде московской знати. А сами вы, какими талантами одарите нас? Говорят, что Богородица открыла вам многие тайны. Приоткройте нам хотя бы одну из них.
Я взволнованно сжала руки: «Простите меня, гении моего века! Себе я приписывать это не буду, но... поделюсь!»
– Вот одна из тайн, открытых мне: в ХХ веке родится много талантливых и даже гениальных людей. Двое из них, поэт и композитор, оба мужчины, напишут вот такую песню.
Чистым детским голосом я начала:
– Не слышны в саду даже шорохи,
Всё здесь замерло до утра.
Если б знали вы, как мне дороги
Подмосковные вечера...*
Когда растаяли последние звуки песни, лица были задумчивы. Тишина. А потом взрыв аплодисментов!
– А ещё, Аннушка, ещё, милая! Это так прекрасно! – растрогалась Императрица.
– В середине будущего века опять будет война, но не с французами, а с немцами. Враг подойдет к Москве... Но в этот раз Москву отстоят, не сдадут врагу. Город Петра будет обложен вражеской блокадой. Город будут обстреливать всю зиму. Но жители города выстоят, несмотря на голод и множество смертей.
Из этого времени я покажу вам песни и стихи, которые покажутся близкими многим из нас. Песни эти мужские и петь их обычно будут тоже мужчины.
Придав детскому голосу трогательной «мужественности» я спела «Бьётся в тесной печурке огонь»*, «Враги сожгли родную хату»*, а затем в тишине и всхлипываниях начала читать «Жди меня и я вернусь...» Константина Симонова.
Когда я закончила, рыдало много женщин и мужчин в зале. Каждый вспомнил своё. Подошла Наталья и, со слезами, прижала меня к себе. Её ожидание когда-то не спасло «моего» отца, но это стихотворение всколыхнуло память о том её неистовом ожидании.
– Господа и дамы! – встал князь Сергей, – Позвольте поднять этот бокал за погибшего под Москвой первого мужа моей молодой супруги и отца Аннушки, за наших близких не пришедших с войны, а так же за всех тех, кто положил свои жизни за Отечество!
Все помянули. В притихшую залу ворвалась, закончившая танец, компания молодёжи, и все, как очнулись.
– Вы всех зачаровали, Аннушка, – улыбнулась Императрица, – чтобы развеять грусть, может быть, расскажете о приключении, которое познакомило вас и вашу матушку с князем. Ждём увлекательного рассказа.
– Пусть простит меня Государыня и вы, господа, но я не могу рассказать всех секретов этого путешествия. Частью потому, что не знаю, частично потому, что это связано с государственными делами, которые мне знать не положено по возрасту. Чтобы вам было интересно, я расскажу правдивую сказку. Правдивую о том, что видела сама, и сказку о том, чего мне не положено знать.
В зале рассмеялись и стали рассаживаться, полукругом ко мне, подтаскивая стулья и кушетки. «Знать не положено! – посмеивались они, – Ну, конечно, какая же девочка не сунет нос в то, что ей «не положено»? Забавная!»
Ну, что же, шоуменов с телевидения вы не видали, моих вечеров тоже. Поехали.
– Ехал добрый молодец Сергей свет Петрович тёмным лесом, – таинственным, «страшным» голосом начала я. Уже такое начало вызвало смешки, танцевавшие поспешно подтаскивали стулья, и шушукаясь, рассаживались,– и вёз он с собою в торбе секретную драгоценность для государя Императора из заморских стран. И прознали про эту секретную драгоценность враги Его Величества и решили они добра молодца Сергея свет Петровича убить, а эту драгоценность себе забрать.
Началась страшная буря, ветер, ливень... повтор ?Напали враги на него, и начался бой. Вот пал один из слуг князя, потом другой... Князь сражался, как лев, но врагов было много, он был много раз ранен и, истекая кровью, потерял сознание.
Толи враги подумали, что он умер, толи решили оставить умирать в лесу раненого, но обыскали они князя с убитыми слугами, забрали коней с сумами подорожными и уехали. Не знали они, что драгоценность князь отбросил в кусты, перед нападением.
А незадолго до этого ехали мы с матушкой в имение и разговорились.
«Трудно женщине одной справляться с двумя большими поместьями, – сокрушалась матушка, – но где найти мужа надёжного, а не бездельника и мота, чтобы не разорил нас, а помог умножить наши богатства?»
«А ты помолись матушка, как молилась ты о моём исцелении. Сильна твоя молитва перед Господом и Пресвятой Матерью Его. Помолись! Может, Господь знак пошлёт?»
И помолилась матушка, чтобы направил Господь нас верным путём и привёл её к мужу сильному и умному.
И тут началась сильная буря. Это не сказка, а быль. Коней разворачивало, коляску заливало водой навстречу, начался град, выл ветер...
«Я просила направить меня праведным путём, а Господь послал бурю навстречу, – сокрушалась матушка Наталья, – может это дурной знак?»
«Узнаем, только если волю Господню послушаем. Может Он нас от беды отводит, может впереди нас поджидают разбойники!» – ответила я.
«Сворачивайте коней в лес! – приказала матушка людям, – Пока буря не утихнет, нет воли Божией ехать вперёд!»
Люди остановили коляску и повозку в лесу, стали делать шалаши и таскать лапник на землю от сырости, хворост для костра.
И тут пес наш Артур, недавний щенок прибегает из леса и лает и зовёт нас за собой...
Так и рассказывала я нашу историю, почти не отходя от истины. Меня слушали так, как в наше время триллеры не смотрят!
Рассказала о том, как визгом отогнала преследователей от раненого князя.
– Фи, как вульгарно! – вмешалась юная девица.
– Да, благородного в этом визге было мало! – язвительно подтвердил один из отпрысков знатных фамилий, которому я не была представлена.
– Как, вы не знаете, что это такой боевой приём? – «удивлённо» спросила я, – Слышали – в Китае есть воины, которые визгом «Ки-и-я!» оглушают противника, а потом поражают их мечом?
– Нет, не слышал.
– А я слышал о чем-то подобном, – сказал один из иностранных дипломатов.
– Ах, господин дипломат! У нас этот «боевой» приём известен всем младенцам обоего пола. Они знают: папа, конечно сильный мужчина, но даже если он богатырского сложения, ребенок всегда может победить его визгом!
Все расхохотались.
– Ну, да! Все богатыри разбегаются от детского визга так, как никогда не бегали от пуль и снарядов!
Я, то нагнетала атмосферу таинственным голосом, то заставляла всех смеяться над плясками цыганок вокруг бандитов. И все остались довольны моей приключенческой историей.
***
Свадебный пир во дворце закончился, как обычно, под утро. Гости разъехались по домам. Нас, не смотря на то, что у князя был особняк в столице, не отпустили восвояси, а оставили до решения вопроса с опасными документами во дворце. Молодожёнам отвели гостевые комнаты в пустом не заселённом коридоре – чтобы никто не мешал им наслаждаться уединением.
В одной из отдалённых спален этого гостевого коридора поселили меня. Шикарная, но чересчур большая, по моим представлениям комната, была неуютной. Впрочем, то была не комната, скорее, огромный и мрачный зал, скрывающий в полутьме тяжелую старинную мебель, большие картины в тяжелых золоченых рамах на стенах, гигантский, темный ковер на полу...
Огромная, мягкая постель с шёлковым бельем. Кружева, изящная тонкая вышивка... Это же ручная работа! – ахнула я, приглядевшись к шедевру, которым было обычное бельё, – Ну, понятно – машинной вышивки тут не существует. В доме Натальи бельё тоже было удивительным, но по сравнению с этим, теперь казалось милым детским рукоделием.
Больше всего меня убил ночной горшок тонкого, похоже, японского фарфора!
Мне явно не хватало простоты и функциональности моего мира.
В каком-то фильме видела, как психически ненормальная девушка одевается в старинные одежды, тайком остаётся в музее и укладывается в кровать своего исторического кумира.
Вот-вот! Ощущение было такое, будто нагло разлеглась в музее...
Казалось бы – радуйся, отдыхай...
Но блаженного счастья, которое я испытала в особняке князя прошлой ночью, не появлялось. Какое-то смутное чувство тревожило меня. Плюнув на сон, я решила подчиниться своей интуиции. Она не раз выручала меня в прошлой жизни.
Выйдя в коридор, освещенный, закреплёнными на стенах, плошками с маслом, я услышала какую-то, явно не любовную возню в спальне моих приёмных родителей. Приглушённые вскрики и ругательства мужских голосов, погнали меня вперёд, как торпеду. На лету подхватила небольшую, но тяжеленную вазу с постамента и, держа её обеими руками над головой, заглянула в приоткрытую дверную щель. Обзор загораживали мужские спины.
Один из мужчин вышел, распахнув дверь. Я, не успев подумать, с перепугу, шарахнула его вазой по голове. Он молча осел, сползая по стене.
Надо же, – удивилась я, – обычно в кино драгоценные вазы во дворцах разбиваются вдребезги об голову противника! Всегда было жалко именно вазу в таких фильмах. А эта не разбилась!
Под мое не разбиваемое оружие попало ещё две непрочные головы, когда кто-то из «гостей» в комнате услышал шум и предупреждающе вскрикнул. Я распахнула окно в торце коридора и устроила свой фирменный визг: «Воры, бандиты, убийцы... Спаси-и-ите!»
Послышались крики слуг и придворных царского дворца. «Гости» поспешно покинули помещение спальни молодожёнов через окна.
Я ворвалась туда и облегченно вздохнула: Оба были скручены простынями, с кляпами во рту, но живые.
– Вот, на минуту вас нельзя одних оставить! Как малые дети – вечно в какую-нибудь историю вляпаетесь! – ворчала я, развязывая зубами узлы из простыней, хотя меня ещё слегка колотило, – Это надо представить только: собственных родителей на брачную ночь одних отпустить нельзя!
В императорском дворце!
Как я себе братьев, в конце-то концов, получу?
– Это которые на меня похожи и офицерами будут? – догадался, наконец, Сергей, вытащив освобождённой рукой кляп и отплевываясь от ниток, – Так ты всё предвидела?
– Это я про одного из них говорила, не обобщайте! – продолжала ворчать я, помогая Наталье.
Она показала глазами на дверь. Там торчала толпа народу в деликатных одеждах и, раскрыв рот, слушала мой трёп.
– Это кто их так приложил, – спросил мужчина, во дворцовой форме, показывая на оглушённых.
– Я, конечно, – возмущённо заявила я, – что тут за охрана в императорском дворце, если гостям, а тем более – молодожёнам покоя нет?
– Вы, мадемуазель?! – изумлённо оглядел он мою хрупкую девчоночью фигурку, – чем?!
– Боевым приёмом! – пробурчала я.
– А, мы слышали, – проговорил наследник престола, оказавшийся в толпе, – визгом!
Те, кто слушал сегодня за столом мою историю, покатились от хохота. Те, кто не участвовал в этом мероприятии, удивленно озирались. Их недоумение привело к ещё большему смеху. Объяснить им было некому: хохочущие придворные ловили воздух ртом и не могли остановиться.
Оглушённых мужчин охрана уволокла куда-то. Все постепенно разошлись.
Я, наконец-то почувствовала, что смертельно устала и хочу спать.
К полудню князь ушёл в кабинет государя и не появлялся до самого завтрака. Завтрак же, по здешним правилам начался часа в два дня.
За столом царило оживление. «Свидетели» ночного происшествия дополняли мой вчерашний рассказ. И он с их свидетельскими показаниями приобрёл вид абсолютной достоверности.
Шутка наследника, пересказанная хохочущими фрейлинами, снова имела успех.
– А на самом деле, чем это вы их приложили, мадемуазель? – спросил Император, – В тайной канцелярии с трудом привели их в чувство. До сих пор не верят, что троих шпионов оглушила маленькая девочка.
– Там, в нише на постаменте стоял небольшой, но удивительно прочный кувшинчик, государь. Вот, выходит из спальни родителей один, потом другой, следом третий... А я их встречаю, – подняв руку вверх, я изобразила размашистый поклон, – по-русски!
В обеденной зале, и без того возбуждённой ночным развлечением, опять возник неудержимый смех.
– Я понял, – обратился ко мне высокородный подросток, не веривший в благородность визга, – княжич Владимир Н-ский, – поклонился он, представившись, – китайский воин визгом ошеломляет противника, а поражает его всё же мечом. Тогда визг – точно боевой приём, то есть часть боевой тактики.
– Но это не благородный приём, – возразил недовольно, судя по акценту, дипломат из Германии, – как и заманивать противников на свою территорию до самых холодов, а потом добивать их, замёрзших и измученных походом!.. – я хмыкнула про себя, чует, что ли? Ничего, и вам достанется!
– Благородные приёмы приемлемы только в спортивном поединке, на дуэли, господин! – возразила я, – А когда враг пришёл в твою страну, убивает, грабит и насилует твой народ, то это уже не благородные противники, а воры и бандиты, ворвавшиеся в твой дом. И большинство из них далеко не благородного происхождения. А к ворам и бандитам благородные приемы не применимы. Они то, уж точно, им следовать не будут.
– ...Особенно – воевать, выскакивая из леса с вилами и топорами, -высокомерно проигнорировав мои слова, продолжал он, – Это должно рассматривать, как нападение разбойников на благородных воинов.
– Ещё не то будет! – ехидно улыбнулась я, – Узнав на деле, что такое партизанская война, и что при её помощи можно победить, наш народ будет совершенствовать эту тактику.
Например: если страна горная, то никого не удивляет, что горцы заманивают противника в ущелья, поджидают в засадах, сбрасывают на головы войска камни... Зная горы, как свой дом, они в них непобедимы.
Бонапарт ваш – итальянец. Если бы русские войска пришли в Италию, он бы обязательно использовал горы, ущелья и другие особенности своей страны для победы. А так как Италия страна ещё и прибрежная, для переброски войск применил бы флот.
В нашей стране, по большей части, нет гор, морские берега находятся в отдалении от центральной России, но у нас есть леса и... мороз! Это наше преимущество и глупо было бы не воспользоваться им.
Тактика лесной войны – это гениальное решение полководцев.
– Но так не ведутся войны в цивилизованном мире, мадемуазель! Вы ребёнок и можете этого не знать, но полководцы-то знать обязаны! Такая война – это дурной пример для человечества, – обратил, наконец, он своё внимание ко мне.
– Если в южных странах нет таких морозов, как в России, они не могут использовать холод. Если в пустыне нет леса – это тоже их проблема! Потому, находясь в пустыне, на жуткой жаре они не смогут перенять от нас «дурной пример» лесной партизанской войны на морозе! – рассмешила я всех собравшихся.
– У вас в «цивилизованном мире» приняты совсем не цивилизованные вещи, – произнёс Государь, – с благословения своих правителей пиратствовать по всем морям и океанам, топя чужие корабли и наживаясь на этом. Грабить и насиловать захваченные города и селения, увозить в рабство народы Африки. При этом негры тоже уничтожаются в таких количествах, что от ужаса волосы дыбом стоят!
– Негры – это же не люди! Это дикие человекоподобные животные! Как обезьяны!
– Не стоит дипломату в России такие не цивилизованные вещи говорить, – произнесла матушка Наталья, – у нас внук арапа Петра Великого, Александр Пушкин дворянин и гениальный поэт! А животное не может иметь духовных талантов и дворянские звания.
– Народы с черной кожей просто тысячелетиями жили в жарких странах, – поддержала я, – у них цвет кожи сменился из-за жаркого климата. Давайте, отправим вас в жаркую Африку, вы там сильно загорите, а я вас негром объявлю!
Для того, чтобы задушить остатки совести, вы, в своём «цивилизованном» обществе и индейцев объявите обезьянами и китайцев, и японцев, и азиатов. У них ведь тоже другой цвет кожи и внешность. И многие из них живут в бедности и грамоту не знают. Хотя эти народы в прошлые века имели сильные цивилизации, владели науками... Но для вас главное – у них есть что разграбить!
Хотя, убийцам и грабителям всё равно – какой цвет кожи у их жертвы. Они и русских людей, и вообще славянские народы, несмотря на то, что у нас-то точно белая кожа, будут готовы объявить неполноценной расой.
– Наконец, именно вы, европейцы: англичане и французы показали миру самый дурной, дикарский пример – отрубать головы своим правителям и их детям! – продолжил свою мысль Император. Английский дипломат от неожиданности поперхнулся вином. Французский политик, который молчал за столом, с иронией кинул на него взгляд. Видимо, французам после неудачной кампании Бонапарта в России было приказано больше слушать и молчать, – Гильотина! Да такого варварского орудия для массового убийства людей не придумала ни одна древняя дикарская цивилизация! – француз вцепился зубами в гусиную ножку, толи для того, чтобы смолчать, толи чтобы потом этой гусиной ножкой объяснить своё молчание, – Именно ваш «цивилизованный мир» демонстрирует самые дурные примеры человечеству.
– Мы сейчас говорим не о жестокости европейских революций, Ваше Величество, – недовольно откашлялся англичанин, – Они могут быть оправданы историей, могут быть осуждены... Но воевать так нецивилизованно, как русские партизаны, – это нарушать все цивилизованные международные правила ведения войны!
– Какие «международные правила»? – изобразил удивление наследник престола, – Восточные народы, индейцы и африканцы воюют, используя ещё стрелы с луками! Вы же нарушаете их «международные правила», применяя огнестрельное оружие?
Если у вас появится новое, омерзительное по своей сути оружие, вас же не остановят «благородные» правила ведения войны. Ведь вы не договариваетесь заранее о них, развязывая войну, вы навязываете миру свои, выгодные только вам условия.
– Мы несём народам мира цивилизацию и христианскую веру! И определённая доля жестокости просто необходима для защиты представителей просвещённого мира. Да эти индейцы с одними своими луками столько беды приносят переселенцам! – несмотря на то, что дискуссия велась в добродушных интонациях, внутреннее напряжение и ярость спорщиков сгустили атмосферу за столом. Казалось, сейчас она разрядится молниями!
– А что вы хотели? – включился в дискуссию князь Сергей. – Люди видят реально, что именно вы им несёте: цивилизацию или уничтожение. Вы захватываете их земли, убиваете целые племена и народы. Вы спаиваете их, заражаете их болезнями... Уничтожаете бизонов, которые кормили веками этих людей. Вы творите зло, которое не заметит только полный идиот.
Ведь в начале освоения Нового Света жители американских континентов вас встретили мирно, за какие-то стеклянные бусы, эти наивные люди вам продавали целые острова.
Воюя против вас, они защищают свою землю, жизни и благополучие своих народов.
К тому же, идя войной на Россию, европейцы не могут утверждать, будто несли нам христианскую веру и цивилизацию. У нас и то и другое уже имеется.
– Но разговор был начат о партизанской войне, – вновь уклонился от этих опасных тем англичанин. Религиозные войны в Европе, между разными христианскими течениями и концессиями, давно отучили их делить мир на «христианский» и «нехристианский». А начинать богословскую дискуссию и объяснять нам, неразумным, как неправильно мы верим в Бога, и неверно понимаем христианство, просто не хотел, – Вам не кажется, что дикарские методы войны у индейцев напоминают вашу партизанскую тактику? Но требовать от диких африканцев и индейцев соблюдения цивилизованных международных правил ведения войны, не имеет смысла.
А Россия крупная европейская держава, не чуждая цивилизации. Для неё нецивилизованное поведение просто не приемлемо!
– Вы считаете захватническую войну «благородным» делом, – продолжила я гнуть свою линию, – а творящих бандитский налет, грабеж и насилие преступников, не носящих дворянских званий и титулов, «благородными воинами»? Тогда будьте готовы к тому, что у нас «благородная» крестьянка не станет рыдать и визжать в страхе, а воткнёт вилы в спину насильника, поймавшего её дочь. Молча. А «благородный» крестьянин топором снесёт голову второму бандиту, направившего ружьё на его «благородное семейство»! – «благородное» крестьянское семейство рассмешило всех за столом, – Другая принесёт захватчикам самогону, наварит еды. А когда они опьянеют и заснут, она закроет окна ставнями, подопрет поленом двери, обложит жилище соломой, польёт маслом и подожжёт врага в собственном доме!
Потому, что дом можно снова отстроить, а эти враги уже не убьют её мужа или сына солдата.
Она соберёт детей и уйдёт в лес к партизанам – готовить им пищу, ухаживать за ранеными, стирать и штопать их одежду.
А её дети будут ходить в разведку – прося подаяние, а потом сообщая партизанам о численности и вооружении противника.
– Не нужно другим народам навязывать правила, которых сами вы не соблюдаете, и соблюдать не собираетесь, – Наталья задумчиво посмотрела на меня, – Моя дочь имеет ввиду: называя свои народы «цивилизованными», сначала, обозначьте понятие «цивилизованное поведение» и в чём оно должно проявляться. В чём и где поведение правителей и полководцев выходит за пределы этих понятий. Напишите свод международных правил ведения войны и сами первыми начните его соблюдать. Ограничьте жестокость правителей Европы и остального мира этими правилами, покажите положительный пример человечеству.
А то сейчас ваше поведение говорит: «То, что полезно нам, то цивилизованно и оправдано, какими бы жестокими, изуверскими методами не совершалось, а что для нас вредно и опасно – то дикарская жестокость нецивилизованных народов».
Ваше возмущение нашим партизанским ведением войны и поведением индейцев, можно описать образно: Как посмела эта «нецивилизованная» девушка, защищая себя, применять такие «неблагородные» приёмы, когда ваш «благородный» воин пытался её «благородно» осквернить!
Вы убиваете целые народы и племена, по вооружению неизмеримо более слабые, и не вам говорить о благородстве.
– Что поделать – побеждает сильнейший, – политик с немецким акцентом, довольно откинулся в кресле, – слабые народы должны покинуть арену истории! Самим Господом так устроено, что слабый воин или трус погибает в бою. А сильный мужчина продолжает свой род.
– Не стоит приписывать Господу собственные представления, – вмешался пожилой мужчина, сидящий рядом с детьми Государя, как я поняла – их наставник, – физически слабый человек может оказаться гениальным учёным, зодчим, поэтом... Можно убить Сократа или Гиппократа, но нельзя убить их мысли и труды на пользу человечества.
Волей Господа в мире, всё устроено так, что в нём живут и медведи и соловьи! Если Всевышний решил насадить на планете разных по размеру и по силе птиц, рыб и животных – на то была Его воля. Если Он создал разные человеческие расы, народы, а у них разные веры и обычаи, то кто мы такие, чтобы оценивать Его труды? А тем более – уничтожать?
– Бог дал нам свободную волю! Волки поедают зайцев, тигры оленей – это тоже Его воля? Значит, когда сильные люди, или народы решают, что слабые дикие человеческие племена должны быть уничтожены или трудиться на благо сильнейшего народа, то они это решение принимают с Его благословения.
– Тогда получается, что бандит, ворвавшийся в чужой дом, где находятся только маленькие дети, тоже прав, что убил их или ограбил их жилище? Ведь кто, по сути, дикие народы, как не дети которым ещё предстоит повзрослеть, набраться знаний и ума?
– Если отец у детей слабый, глупый или настолько беспечный, что оставляет своих отпрысков без защиты, то он и виноват...
– Это вы сейчас про Отца Небесного, который не может уследить за своими, более слабыми и беззащитными созданиями? – ехидно поинтересовался учитель, – Он дал людям не только свободную волю, но и совесть! Если мы не прислушиваемся к своей совести, которая, по сути и является знаком, сигналом от Всевышнего, сообщающим, что мы поступаем неправильно, тогда мы сознательно нарушаем Его волю, – Немец завис, не желая богохульствовать напрямую...
– Хочу сказать по поводу «сильнейших» народов. В наше время именно «цивилизованные» европейские народы утратили физическую силу и выносливость и проигрывают в этом не только нам, но также неграм и индейцам, – улыбнулся княжич Владимир, – Они побеждают не за счёт личных физических или воинских качеств, а только благодаря огнестрельному оружию.
Именно огнестрельное оружие в итоге приведёт к деградации воинского искусства прошлого.
Современная война, с появлением пушек и вообще огнестрельного оружия, изменилась и невольно отменила старые благородные приёмы войны, когда многое в битве зависело от личной силы, ловкости и мужества воина.
Вот не вижу ничего благородного в том, что по рядам войска, выстроившегося как на параде, бьёт картечь, стреляют ружья, летают пушечные снаряды... Воины стоят, подставляя свои не защищенные ничем тела. Им отрывает головы, ноги и руки. А они, не могут даже достать своего противника!
Только лукавому врагу выгодно навязывать такие правила ведения войны, когда войско противника стоит, как беззащитная мишень.
– В «благородных» битвах прошлого, против меча и копья воин действовал с умом: надевал доспехи, – поддержала я парнишку, – Против сегодняшнего оружия нет доспехов, способных защитить от пули или снаряда. Потому воину стоять в строю и изображать пугало на ветру, совсем не благородно, а просто глупо.
Нужно менять боевые приёмы, которые являются «частью боевой тактики», как сказал прежде княжич Владимир.
Запомните и передайте там у себя, в «цивилизованной» Европе: отныне в России воевать будет весь народ от благородных воинов и войска до крестьянских подростков и женщин! Не надейтесь, что победив войско – вы победите Россию. Земля России будет гореть под вашими ногами, и валенки будут стрелять!
– Как это – валенки стрелять будут, – поразился немец. А я вспомнила стихотворение времён Великой Отечественной и пересказала его сюжет.
– Идёт замёрзший враг по дороге, а на дороге стоят валенки – тёплые зимние сапоги русских. Тот бросается к ним, как голодный нищий за куском хлеба и... попадает под прицел засевшего в засаду партизана.
– Это жестоко и бесчеловечно! – побледнел посланник. Он с ужасом смотрел на ребёнка ангельской внешности, рассказывающего такие страшные вещи, – вы, мадемуазель, тоже сможете... вилами?
– Не знаю. Возможно, если подходящего кувшинчика под руку не попадется!
После долгой напряженной тишины, сопровождавшей эту дискуссию, придворные, ошеломлённые накалом страстей за столом, рассмеялись.
