Текст книги "Игра: Дочки-матери (СИ)"
Автор книги: Валентина Никитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
– Мы управляющему князя Сергея сообщили о том, что идём в еврейские лавочки договариваться о материалах для пошивочной мастерской. Если с нами что-то случится, то из-за вашего колдовства, злобы и глупости, пострадает вся еврейская община столицы! А хозяева соседних лавок, желая себя защитить, с большой поспешностью укажут на вас! – нашла, наконец, я выход из опасной ситуации, – Чтобы спасти себя и свою семью, вы должны выполнить мои условия: Вы снимаете с нас внушение, срочно продаёте или завещаете имущество и лавчонку своим соплеменникам, и покидаете Россию. Управляющий князя попросит тайную полицию проследить за исполнением моего приказа.
Исполните его как можно быстрее, иначе, по всей России станут продавать наши журналы, в которых будет написано, что евреи для колдовских обрядов, для служения Сатане, воруют девочек девственниц у русской знати! Тогда евреям не избежать погромов по всей стране!
Семья торговцев, конечно же, давно привыкшая безнаказанно обирать покупателей не только при торговле, но и духовно, угрюмо молчала. Трудно осознать, что многие поколения твоей семьи и твоего народа безнаказанно поедали силы других народов, а тут их разоблачила какая-то соплячка!
И вдруг я вспомнила кое-что из книг и фильмов: мужчины евреи в этом веке были самыми известными мужскими портными!
Меня передёрнуло!
Вот это примерочки сюртучков люди себе получали! Видно после некоторых таких примерок, с их клиентов мерки частенько снимал гробовщик! А я ещё думала, что их мужчины не используют вампирские приёмы... Облом! Оказывается, они их применяют более умно и незаметно, чем их женщины!
Я спрашивала наставника однажды:
– Зачем колдунам человеческая духовная энергия? Почему они не просят её у Бога?
Вместо сил, которые даются свыше, пить уже использованные, запачканные человеческими проблемами, болезнями, грехами... Фу-у, уринотерапия какая-то! Это же, как пить мочу, вместо родниковой воды!
Слышала где-то или читала, что у нас волхвы, веды жили в лесу, чтобы не вредить людям. А лес вокруг их жилища, как и вокруг избушки сказочной Бабы Яги, засыхал на корню – так как они забирали жизнь из окружающего пространства. Зато сами жили долго, на много дольше обычных людей, как говорят легенды и сказки. Так зачем и они из леса пили силу – энергия леса, наверно светлее, чище, чем из человека или животного, но всё равно – суррогат.
– Глупые вопросы задаёшь! А самой подумать – лень? Поганцы сами отреклись от Бога! Потому и не могут от него чистой энергии получить.
Они поэтому и живут в гуще людей, в толпе. И профессии выбирают такие, чтобы притягивать к себе внимание многих людей. Это чаще всего рынок, театр, музыкальные вечера... Легче всего им воровать силы ночами. Потому они, как музыканты исполнители рока, например, любят ночные сборища.
Не напрасно с давних времён во многих странах запрещали бродячих артистов, считая, что театр от Сатаны. Пока зеваки смеются, увлечённые представлением, кто-то знающий, за их счёт не только деньги получает, а и продлевает свои годы и укрепляет здоровье.
Да, известны в моей прошлой жизни такие артисты-долгожители. Кстати, не самые талантливые. Талантливые-то актёры, как раз растрачивают себя, людям отдают, потому и помирают рано...
Напряжённую паузу, разрядил звонок колокольчика у двери. Кто-то заглянул в лавку и с ругательствами отпрянул назад, потому, что в приоткрытую дверь ворвался с грозным рыком Артур!
Шерсть у него стояла дыбом, зубы были оскалены до открытых черных дёсен...
Давящая на душу тёмная энергия, исходящая от семейки колдунов шарахнулась от пса, как завеса дыма от порыва ветра.
– Артур – защищай Ниночку! – вслух приказала я, и, обратившись к хозяевам лавчонки, продолжила, – Не снимете с нас порчу, начну визжать, как резаная и сюда с улицы ворвутся люди! А я буду орать: «Колдуны! Колдуны! Позовите священника!»
Парни молча отступили от Нины, и она напуганная не столько ими, сколько моими разговорами о колдовстве, шмыгнула за мою спину. Верное решение! Всё ближе к двери, да и низко, на инфразвуке рычащий Артур теперь впереди нас обоих.
Из боковой двери, видимо ведущей во внутренние, жилые помещения вышла пожилая, не в пример этой семейке, красивая женщина, с высокомерной осанкой и жёстким взглядом. Вот бы такую эффектную даму в артистки кино, отрицательные роли играть! Глаза в пол лица, огромные, завораживающие – как с иконы, точеные черты лица, как у какой-нибудь сказочной королевы...
Черной королевы – шлейф темной духовной вони вокруг неё был таким плотным, что мне начало слепить и резать глаза.
– Что вы тут устроили? – слегка надтреснутым, но ещё приятным контральто произнесла гостья семейки торгашей, – Не хватало ещё, действительно, из-за вашей глупости всей общиной расплатиться. Пустая порода! Ничего не знаете, ничему не учитесь!
Внимательнее смотреть надо – девчонка-то не простая. А то почуяли много энергии и кинулись, как мотыльки на свет! Совсем расслабились, про духовное воинство уже и забыли! Эта воительница света, похоже, открылась только ради своей спутницы.
Вам повезло.
Если бы вы «забрали» только её, она бы смолчала, стерпела, может быть даже переболела... Но скорее всего, отмолила бы себя вместе с попами. Вы про неё уже и забыли бы, потеряли её ментальный след... И тут вас настигла бы кара!
Что бы вы стали делать – искать в эфире след врага, который вас наказал?
А напрасно, она из породы обученных жертвователей – христиан. Она страданием жертву своему Богу приносит, а расплата за неё к нам приходит от Распятого!
– Это же невозможно! – воскликнул глава семьи, – Такие жертвователи обычно сидят в монастырях и одеты в схиму! Или в нищете и тяжёлых болезнях живут. А эта девчонка в богатых одеждах, пришла большой заказ делать для пошивочной мастерской...
– Вы ещё про юродивых вспомните, те тоже все материальные блага отвергают и в отрепьях ходят!
Вы бы лучше их святцы изучали. Там есть ещё и князья страстотерпцы, которые тоже в богатых одеждах ходили, «старцы» и «старицы», блаженные и праведники...
– Ну, какая она «старица»! Она же ещё ребёнок...
– Это странный ребёнок. Я не пойму её никак. В первую очередь в голову приходят блаженные отроки, потом видится юродивая...
Да даже не в этом дело – она же слепит светом. Откуда она может столько энергии взять, как не от Распятого? Ужё одно это должно было вас насторожить, а вы кинулись грабить!
– Мадам, – язвительно спросила я, – вы что, школу колдунов открыли? А ничего, что мы тут, на вашем «уроке» присутствуем? Да и нам находиться с вами не совсем комфортно – вы-то нас тьмой слепите!
– Кто ты такая? – внезапно окрысилась на меня «благородная» дама, – Откуда тебя занесло на нашу голову?
– Подсказать вам – откуда во мне свет? Я семь лет после московского пожара была без памяти. Потом исцелилась у Казанской иконы Матери Божьей, – усмехнулась я.
А о том, что я духовная дочь старца, о том, что обет юродства исполняла в той жизни, я говорить, естественно, не стала. Хмыкнула про себя – зачем всю правду говорить, вдруг меня ещё и в праведники запишут – их совсем ослепит!
– Я так и знала, что всё серьёзно! – воскликнула ведьма, – Претерпела страсти в младенчестве – страстотерпица! Болезнь тихого, а может быть и мнимого безумия – блаженная отроковица! Чудесное исцеление тоже свои тайны имеет...
О! О! О! Она же после такого исцеления наверняка у церковников имеет авторитет. Значит – если она расскажет о том, что вы колдуны, ей точно поверят!
Быстро отдайте, что забрали! – хозяева лавки упрямо насупились, не отвечая, – И собирайтесь, уезжайте! Я хоть и не родственница вам, но сама продам вашу лавку и товар по хорошей цене. А деньги вам община перешлёт, когда устроитесь на новом месте, в другой стране.
– Мадам, – тем же язвительным тоном заговорила я, – вы меня за дуру принимаете? Вы же при мне беседу вели! И по вашему «уроку» я поняла, что эта семейка, против вас просто сущие младенцы! От вас такая тьма исходит, что мне глаза режет! Я не знаю, какая у вас иерархия, но вы, похоже, столько людей «съели», что вся ваша община должна перед вами преклоняться!
Сомневаюсь, что можно разрешить вам оставаться в России!
И передайте вашим общинам: то, что мне перед исцелением было свыше открыто о планах масонских, я уже передала иерархам православной церкви. Мне было показано возможное будущее моей страны, если светская власть и церковь в стране останутся такими же беспечными.
Если позволят захватить в свои руки газеты, и другие издания, а значит и власть над умами народов России.
Если позволят свободу масонским ложам, властвующим в основном над умами знати и правительственных структур...
Я видела безбожное государство, построенное после революции, устроенной евреями и по еврейской идеологии.
Теперь всё это известно Церкви и Императору!
– Ничего они нам не сделают! – с самодовольным видом заявила она, – Во всём мире мы станем рассказывать в наших изданиях, что русские изверги, что мы покинули вашу страну потому, что нас пытали в застенках, насиловали наших девушек, накалывали на штыки наших младенцев. Каждого еврейского мошенника, попавшего в русскую тюрьму, мы объявим страдальцем за нашу веру. Мы будем плакать и стенать, взывая к жалости тех кто нас слушает и читает наши издания.
В европейских странах не отличают евреев от русских, так мы и этим будем пользоваться! Мы же русский язык знаем и, совершив какое-нибудь преступление в Европе или Америке, еврей станет называть себя русским. Этим он и еврейский народ от позора спасёт, и русский запачкает!
Мы всю Европу настроим против вас, и они будут считать делом чести стереть ваш народ с лица Земли!
– Я знаю, – засмеялась я, – я видела будущее и способы вашей пропаганды, ваши таланты выворачивать людям мозги наизнанку, мне известны.
Я знаю, что ваша правящая верхушка, ограбив очередную страну, сама с детьми и награбленными богатствами вовремя смывается за границу... А обычных евреев, не приближенных к власти, даже намёком никто не предупреждает о том, что эти воровские крысы разозлили местную власть и всем евреям пора смываться из ограбленной страны. Их просто оставляют на растерзание разозленным местным правителям, сбрасывают евреев целой страны, как ящерица в опасности сбрасывает свой хвост!
Так же мне известно, что травлю народов, которые пытались вас изгнать из своих стран за финансовые и политические мошенничества вашей верхушки, вы будете продолжать в течение столетий. Методично, веками вы будете изображать себя в статьях и книгах безвинными страдальцами.
И многие в это поверят!
Несмотря на то, что будут реально видеть ваши подлые дела, будут знать о миллиардах, награбленных евреями по всему миру... Ваша пропаганда сделает невозможным говорить о вас правду. Это станут считать политически некорректным. Людей, которые просто попытаются защитить свои народы от разорения евреями, и будут писать правду о ваших делах, станут называть антисемитами, националистами...
Эти слова будут как клеймо, и благодаря вашей пропаганде, к тому времени они будут звучать почти, как обвинение в людоедстве!
– Вот я и говорю, ничего нам не сделают! – довольно ощерилась она, – Что бы вы там не сказали после наших обвинений, это будет выглядеть просто жалкими оправданиями и ложью.
– Только я-то знаю ваши способы очернять народы через печатные издания и воспользуюсь ими! Я не стану ждать, пока вы обвините нас во всех воображаемых грехах – и начну первой!
Я сейчас управляю несколькими изданиями в столице. И обещаю вам, что даже в семейном журнале, будут рисовать истории в картинках о том, как вы колдуете. Как ваши портные, прикасаясь руками к клиентам, забирают свет человеческой души, как ваши артисты «поедают» жизнь и здоровье зрителей, как в торговых лавках вы через деньги и товар «снимаете» с покупателей то, что вам нужно: здоровье, долголетие, успех в делах...
В журнале «Мужские секреты» будут рисовать шаржи на ваших хитрых политических крыс, подсаживающих чиновников России на долги и вынуждающих их предавать свою страну и её интересы...
А ещё я найму переводчиков, и во всех столицах Европы появятся эти издания на английском, французском, немецком и итальянском языках!
Вот тогда попробуйте оправдаться вы! – ведьма, хватала воздух ртом, толи задыхаясь, толи в поисках ответа...
– Что тебе нужно от нас? Чего ты привязалась к евреям? Что мы тебе сделали?! – взбесилась она, выплёвывая каждую фразу с таким посылом злобы, что если бы это был огонь, то я бы уже осыпалась пеплом.
– Вы смеётесь? – изумилась я, – Даже если не говорить о вреде, который вы наносите моей стране, именно здесь и сегодня с меня и моей спутницы «сняли» нечто, что нам очень дорого!
– А-а... Да подавись ты! – в порыве ярости, она сделала некий круговой жест, как бы охватывающий воздушной петлёй хозяев лавки, а потом выбросила кисти рук в нашу сторону...
...долбануло нас изрядно! Меня и Нину так шваркнуло спиной о стену, что дыхание перехватило... Если бы мы стояли как раз напротив двери, нас бы, наверное, вышвырнуло на улицу!
Но и семья торговцев тоже осела на пол. Они огорошено мотали головами...
Я хмыкнула про себя: круто! Как она ловко изобразила ярость! Вот же стерва расчетливая!
При её-то силе, она и не подумала сама нас исцелить. Не-ет! Она духовно обобрала семейку торговцев, изобразив, будто со злости всё, что «сняла» с них швырнула в нас с Ниночкой!
Я бы, наверное, тоже в это поверила, если бы не заметила, как в её лице мелькнуло очень знакомое мне выражение довольной кошки, сожравшей сметану.
Эти ювелиры теперь будут думать, что она со злости ошиблась, забрав у них слишком много сил. Ага! А то, что она буквально «потяжелела» в энергетическом плане, не увидят.
Похоже, что она как раз из тех, кто грабит чужую страну, а соплеменников оставляют расплачиваться за свои грехи. Такие как она, играют роль козлов-провокаторов, заманивая в экономические и политические ловушки еврейский народ.
Я взяла Артура за ошейник. Он сидел на попе, ошеломленный энергетикой, краем нехило ударившей и по нему.
– Выметайтесь из страны, мадам. Я нарисую ваш портрет для секретной полиции, и нигде в России вам больше приюта не будет. Даже в ваших общинах вас прятать не станут. Ваши же соплеменники сами начнут бояться вас, ненавидеть и гнать от себя.
– Меня? – как ни странно, совершенно искренне удивилась она, – Меня-то за что?!
– А вот эти ювелиры всем расскажут, как вы изобразили ярость и «съели» энергию всей их семьи. Думаю, они скоро поймут, что если бы вы с такой силой ударили нас энергетикой целой семьи, то убили бы на месте! Хотя бы потому, что темная энергия для нас губительна. А тьмы в них было больше, намного больше... Я чувствую, что вы нам вернули только украденное у нас, как я и требовала. А сколько энергии вы забрали себе, они смогут понять только по их собственному состоянию...
Еврейская семья, раскрыв рот, слушала нас, и в глазах их разгоралось понимание и злость. Надо было быстрее ретироваться, чтобы не стать свидетелями разборки колдунов!
Подталкивая Нину к выходу, я почти выволокла за ошейник тяжеленного пса, ноги которого расползались в разные стороны и подламывались, как у неуклюжего щенка.
Вырвавшись из этого колдовского вертепа, я облегчённо набрала воздух в лёгкие.
Бессмысленный рефлекс – смрад там был не в физическом, а в энергетическом плане. Так быстро, как от вони привокзального сортира, от него не избавиться. Он липкой плёнкой облекал наши тела, он проникал в нас, смешанный с тягостной энергетикой колдунов.
Нет, я понимаю то, что евреи соперничают с другими народами, обворовывают во всех отношениях чужаков – гоев...
Они ведь только говорят о себе, что они «богоизбранный народ», но понимать-то их всегда нужно наоборот. Они ведь не богоизбранный, а Богом... изгнанный народ. Видимо потому и не могут получать чистую божественную энергию, и вынуждены паразитировать на всём остальном человечестве, кочевать...
Ведь и Христос про них говорил: «Вы только говорите, что вы иудеи, но вы племя сатанинское» и ещё «Ваш отец – Сатана!»
Ещё бы его не распяли!
Но так нагло грабить ментально представителей своего же народа...
Хотя, в прежней жизни я была свидетельницей одного случая...
Увидела в нашем храме одного, известного мне ещё в молодые годы, человека. Олег тогда учился в художественном училище и был приятным и положительным во всех отношениях еврейским юношей.
А тут передо мной стоял бородатый, осунувшийся и какой-то потерянный мужчина.
– Что с тобой случилось, Олежка?
– Сам не понимаю... Работал в последнее время начальником конструкторского бюро, – разоткровенничался тот, как обычно бывает у людей с посторонними или давними, полузабытыми знакомыми – Всё было нормально: работа, жена, дети... И вдруг всё разом рухнуло.
Я ведь раньше и выпивал-то чисто символически, по праздникам. А тут внезапно: беспробудная пьянка, наркотики... Всё потерял и работу и семью. Вот пришёл сюда, в православную церковь. Говорят, тут священник сильный, вымаливает даже таких, как я...
– Хочешь, я расскажу тебе, что случилось с тобой? – спросила я, по его искреннему недоумению догадавшись, что он впал в эти грехи не совсем добровольно. Он с надеждой кивнул.
– Буквально перед тем, как ты слетел с катушек, тот твой сотрудник, который сейчас на твоей должности сидит, пригласил тебя в кафе. Там он познакомил тебя с человеком, которого ты ни до этого, ни после того не встречал. Вы слегка выпили. Звучала музыка. Скорее всего, это была светомузыка...
Незнакомый мужчина сделал вид, что он сильно опьянел, хотя выпили вы немного, чисто символически, как ты говоришь. Он рассказывал тебе примерно такую историю:
«Был я знаком с таким вот замечательным парнем. Он тоже прекрасный человек. Начальник конструкторского бюро, талантище, труженик... Вот такой парень! – хлопал он тебя по плечу, или тыкал рукой в грудь, – Вот такой парень, Олег! И вдруг, с ним что-то случилось: пьянка, наркотики... работу потерял, жена бросила... А ведь был вот такой парень, Олег!..»
Я не могу тебе передать дословно ваш разговор, но он был примерно таким, как я описала. Ты рассеянно, не внимательно слушал его «пьяный» рассказ, наслаждался музыкой... В какие-то моменты у тебя отключалась голова, хотя выпил ты не много...
После этого случая и рухнула твоя жизнь.
– Да, было такое! – удивлённо подтвердил Олег, – А ты откуда знаешь? Кто тебе рассказал?
– Никто не рассказывал мне, Олежка! И я даже не ясновидящая. Просто я просчитала возможную, наиболее вероятную ситуацию. В вашем конструкторском бюро, скорее всего, работают одни евреи? – он утвердительно кивнул, – И вот одному из них больше всего хотелось заполучить твою должность. Ему, по знакомству, помогли это сделать. Он пригласил тебя в кафе для того, чтобы ты в непринуждённой обстановке встретился с психологом – гипнотизёром.
Мерцающий свет, ритмичная музыка, лёгкое опьянение – та самая атмосфера, необходимая для того, чтобы ввести человека в гипнотический транс.
Незнакомец тот не про другого парня историю рассказывал, Олежка, он этот текст тебе внушал.
– Ну, гады! Прибью... – разозлился было мужчина, но тут же сник, поняв, что он сейчас не в лучшей ситуации, чтобы мстить, да и не докажешь – И что же мне теперь делать? – растерянно протянул он снова.
– Не знаю. Но, думаю: прежде, чем лечиться от наркотической и алкогольной зависимости, тебе самому нужно найти гипнотизёра, чтобы он снял с тебя это внушение.
Больше я в храме Олега не видела.
Видимо, я, всё-таки, была введена в заблуждение, думая, что все евреи монолитны, как народ. Всегда слышала, с детства: «Они молодцы, всегда помогают друг другу. Не то, что наши, русские люди». Потому, даже зная их историю, продолжала представлять этот народ как одну дружную семью.
Не желая идти домой и нести с собой эту удушающую энергетику, позвала Нину Константиновну зайти в храм и помолиться, заказать за нас молебен Киприану и Иустине, благо было ещё утро, и мы могли успеть на требы.
В храме стояла с чувством, будто зашла в светлую горницу, прежде искупавшись в деревенском сортире – настолько ощущала себя грязной и вонючей, что боялась «наследить» на церковном полу. Молитва с трудом освобождала душу от нечаянного груза. После водосвятного молебна незнакомый священник обильно окропил нас водой, и только тогда стало полегче.
По опыту знала, что полностью очиститься смогу только после исповеди и причастия. И не только от воздействия колдунов, а оттого, что не стерпела и поругалась с гадами.
Да, я пыталась защитить наивную, ангельскую душу Ниночки... Но вообще-то должна была молча уйти, а потом принести жертву за подругу. Не обязательно страданием, как говорила красавица-ведьма, а молитвенным бдением, поклонами, строгим постом... Да, мало ли есть способов!
Но я такая лентяйка!
Придя домой, я рассказала случившееся управляющему. Он посоветовал не открывать матушке Наталье такие страсти, чтобы не расстраивать беременную женщину. На следующий день, он привел ко мне в комнату неприметного человека, которому я вновь пересказала историю с колдунами. Сделала символический набросок портрета пожилой ведьмы.
Мужчина кивал. Внимательно выслушивал мои наблюдения и выводы и снова кивал. Взяв листок с моим наброском, он растворился, будто королевский шпик из «Бременских музыкантов».
***
В фехтовальном зале меня встретила настоящая демонстрация. Тут собрались и ученики географического общества, участвовавшие и не участвовавшие в морском приключении, и девчонки, принёсшие клятву фехтовальному клубу. Кстати, фехтовальщиц заметно прибавилось.
Нас с княжичем Владимиром явно записали в герои. Это и понятно – те ребята, что отчаянно трусили и со страхом ждали смерти от чумы, вряд ли были способны признаться в этом даже сами себе. А потому проще было записать в герои нас, чтобы не было так стыдно за своё малодушие.
Все события нашего приключения за эти дни всеми присутствующими были обмусолены до косточек и на эти «косточки» явно нарастили немало фантазий.
Когда я услышала нашу историю, рассказанную Софьей, вновь прибывающим восторженным слушателям, то не выдержала и расхохоталась.
– Мастер, остепените их, – взмолилась я, обратившись к наставнику, _– а то они меня чуть ли не в мастера фехтования записали! Вы на меня реальную посмотрите: может ли такая тощенькая девочка победить команду пиратов шпагой?
Руководитель фехтовального клуба стоял в сторонке, сложив на груди руки, и усмехался.
– Но ведь ты победила пиратов? Когда все остальные лежали на земле связанными, именно твои действия заставили пиратов сбежать? – приподняв бровь над лукавым глазом, задал он вопрос, – А каким способом ты это сделала, разве важно? Ты собиралась однажды спасти своего принца, и похоже, что ты уже на пути к этому подвигу!
– Я, конечно, победила пиратов, и победила так, как не побеждал ещё никто в мировой истории и никто во всей мировой литературе – кашлем! Но не думаю, что об этой победе можно писать оды.
Правда, вашу коллективную героическую выдумку можно использовать: запишите её как литературный рассказ. Как художественный вымысел она вполне пригодится для семейного чтения.
А я передам ваше произведение нашим художникам в журнал «Истории в картинках». Вот и ещё одно применение.
Только не надо рассказывать её в таком виде всерьёз, пожалуйста!
Я настроилась на ироничный лад, и, обшучивая наши заблуждения, страхи и ошибки рассказала о недавнем приключении близко к истине.
Ребята, побывавшие в путешествии, облегчённо вздохнули – преувеличенный вариант нашей приключенческой истории, обросшей домыслами, их и самих немало смущал.
А в моей интерпретации они выглядели вполне прилично. Я не забыла поделиться своими впечатлениями о том, как спокойно, без истерик и нервных срывов они действовали в нелёгкой, мягко говоря, ситуации.
– Ну, какое же это геройство! – разочарованно протянул один из слушателей, обращаясь к путешественникам, – Почему же вы не вступили в настоящую в схватку с пиратами? У вас были слуги, а в дорогу с вами простых слуг родители бы не отправили. Они явно побывали с вашими отцами на войне. С вами были моряки, которые тоже были обижены на капитана за обман, за тот предсмертный страх, что они испытали. Да и вы сами занимались немного фехтованием...
– Вот было бы здорово, если бы вы вернулись домой и привезли в трюме связанных пиратов! – мечтательно закатила глаза Софи.
– Княжна Анна, вы, такая сообразительная и отважная, почему же вы не призвали остальных дворян на битву? Уверен, они бы не устояли перед вашим обаянием, – улыбнулся мастер фехтования.
– А представьте, мастер, что это вы были с нами в путешествии. Вы бы какую поставили пере собой задачу?
Как в дрянном романе, развязали бы войну с бандитами, рискуя здоровьем и даже жизнью подростков? Слуги всё же не профессиональные воины, как и моряки. А уж тем более мальчишки, только недавно занявшиеся фехтованием... Да и против шпаги у бандитов могло оказаться немало огнестрельного оружия.
Думаю, что вы не стали бы красоваться своими фехтовальными талантами, своим боевым искусством. Вы бы применили весь свой опыт и знания, чтобы избежать бойни и спасти наши жизни.
– Ну, это не интересно! – загалдели девчонки.
– Я так и представляю, княжича бледного, с рукой на перевязи!
– Ага! А я, как мы навещаем вас, раненых и таких романтично героических!..
– А у кого-то фантазия разыграется и они представят, как вы бледные и такие грустно романтичные приносите цветочки на наши могилки! – усмехнулся Володя, заставив их стушеваться.
– Господа о каком геройстве вы вообще говорите? О том самом, из глупых дамских романов, где «герои» полные придурки? Не зная, сколько пиратов на корабле, и вообще – кто из них пираты, а кто обычные честные моряки, кинуться на них со шпагами и пистолетами, не разбираясь? Мало того, что можно убить невинных людей, но ещё и погубить своих товарищей и слуг понапрасну?
Давайте поговорим о настоящем, а не показном мужестве...
Если честно, многие из вас смогли бы, сохранить самообладание, думая, что они смертельно больны, и жить им осталось всего какие-то пару недель? Что впереди их ждёт только страшная и мучительная смерть? – обратилась я к слушателям, не бывшим с нами в плавании. Они смущённо переглянулись, но отвечать не стали.
– А наши товарищи, прежде чем отмыться от заразы, сначала рискуя собственной жизнью, сожгли мёртвую деревню, чтобы больше никто не пострадал.
Там, на берегу, не было слёз и рыданий. Они по вечерам рассказывали у костра весёлые истории, читали стихи и пели песни.
Вы понимаете – сколько на самом деле нужно мужества подростку, чтобы вести себя так на пороге смерти? И не важно, что они при этом чувствовали внутри себя. Мужественный человек не тот, кто не испытывает страха, а тот, кто способен одолеть его и спокойно смотреть в глаза смерти.
Они своим поведением подавали пример мужества и своим слугам и морякам с яхты. Тем даже не приходило в голову, что дворянские дети могут вести себя по-другому, несмотря на то, что подростки.
Думаете, я не понимаю, почему они это делали? Понимаю, и лучше, чем вы можете себе представить...
Это ведь только матросы не знали о том, что я девочка.
А они-то сами и их слуги знали!
И они проявили всё своё мужество, чтобы поддержать меня. Они собирались у костра на посиделки и говорили: «Чтобы Антошка не скучал!»
А я в этих словах слышала: «Чтобы Аннушке не было страшно!»
Видимо, они представили: каково будет девочке одной на берегу, когда они, один за другим, начнут умирать. И хотели оставить у меня о себе хорошую память. Ведь я бы оказалась единственным свидетелем того, как они встретили смерть.
Если бы они на самом деле умерли, я могла с чистой совестью сказать о них – они до самого конца вели себя мужественно!
Я потому ещё проявила все свои способности, что постоянно чувствовала их отвагу и поддержку. И мне очень хотелось поддержать их в ответ. Эта история испытала нас на прочность души, на человеческую цельность. Как бы ни сложились наши судьбы в дальнейшем, я надеюсь, что мы навсегда останемся друзьями. Я бы хотела, чтобы такие друзья, как они, сопровождали меня по жизни.
А главное – я теперь точно знаю, почему наш народ всегда побеждал, и всегда будет побеждать врагов. Потому, что в минуту смертельной опасности, русский человек думает о других больше, чем о собственном спасении.
Подростки, рассевшиеся, кто на полу, кто на подоконниках молча выслушали меня. Их лица были серьёзны. Они поглядывали на моих смущенных соратников уже другими глазами. В их взглядах не было ни восторгов, ни иронии.
В этом их осознании самих себя частью героической истории России я увидела – так начинается взросление личности.
21 глава. В матушкином поместье
Часть 7
В матушкином поместье.
Со второго имения Натальи, доставшегося от её родителей, приехал слуга голодный и избитый.
– Я сначала хотел ехать в Москву, а потом вспомнил, что вы, матушка Наталья, теперь замужем в столице. Здесь с трудом узнал в полиции, где князь живёт. Допрашивали: зачем мне князь, не вор ли я, – заплакал он.
– Я пожалуюсь на них, заступлюсь за тебя, Вася. Ты расскажи, какая нужда тебя заставила одного, без Пантелеймона Антоныча, без подорожной ехать?
– А его убили, матушка! – окончательно расплакался тот, – я сам поехал, потому нет у меня подорожной. Спрашивал у крестьян в деревнях, куда в столицу повернуть. В города не заезжал, чтобы не споймали, как беглого. Едва доехал – хлеба мало было, закончился ещё до Москвы. Подаяние просить, сидя на коне? Такому не подают. А денег нет.
– Принесите ему поесть мёду с булками. Потом лучше покормите, как надо, а то плохо станет с голодухи, попросила Наталья служанок, – рассказывай.
– Залихватнов захватил поместье. Приехал со слугами, друзьями. Говорит: «Имение теперь моё будет, я господин ваш». Староста деревни и Пантелеймон, управляющий-то, стали говорить, что без матушки Натальи никакого господина не признают. «А я матушку вашу подожду. Приедет, силой заставлю жениться, и никуда она не денется. Я давно это поместье присмотрел, и никто его у меня не отымет!»
Управляющий только успел сказать: «Так матушка не может замуж выйти за вас...» – он в него стрельнул. Все закричали и разбежались. Он не знает, что вы замужем. Надо, чтобы князь приехал, защитил нас. Они всех запугали, затерзали. Кто не слушается – бьют. Двух дворовых до смерти запороли на конюшне.
Спросили: «Кто дорогу в Москву знает, кто ездил туда?» Указали на меня. Они коня мне вывели и говорят: «Езжай! – а сам Залихватнов – то смеётся, – Приедет твоя сердобольная хозяйка, никуда не денется! Эта богомолка и наши грехи на себя возьмет! Себя будет винить, что вовремя за меня замуж не пошла, потому и люди её пострадали».
