Текст книги "Приключение в Корее (СИ)"

Автор книги: Вахтанг Глурджидзе

Соавторы: Павел Ионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

Мы за час разбираемся в настройках, а потом отсылаем фильм в Интернет.

На голофоне всё намного проще. Там есть функция:

«Отослать в голосеть».

Нажимаешь, выскакивает вопрос:

«Какой файл хотите переслать в сеть?»

Отмечаешь его и нажимаешь кнопку. Решили посмотреть итоги нашего музыкального репетиционного марафона на следующий вечер.

Маша нашла какую-то игру типа бродилки и стрелялки, и села её играть. Я же решила посмотреть по старому голофону, как выглядит в этом мире Тбилиси. Если Комсомольск-на-Амуре здесь просто переименован в Пермск, а всё остальное всё то же, то, наверное, и Тбилиси будет похож на свой аналог.

Да! Так и есть! Конечно, некоторые отличия, вначале незаметные, всё же есть, но они несущественны. Выскакивает сообщение:

«Вам пришло сообщение».

Поглядим, кто это?

На экране появляется какая-то квартира, сидит девушка лет восемнадцати. Она начинает говорить:

– Джина! Почему не звонишь? Майя и я по тебе соскучились! Если ты видишь меня, то позвони на мой номер. Он у тебя есть! Лика.

Так, ищем в памяти голофона эту Лику. А вот. Есть! Это бывшая одноклассница Джин Хо. Сейчас позвоним!

– Ой, Джина! Как я рада видеть тебя! Почему не звонила?

– Голофон потеряла со всеми номерами. Пока полиция нашла, я другой успела купить. Вот он!

Демонстрирую новенький «Самсунг».

– О! Такой у нас две тысячи пятьсот рублей стоит! Дорогая штучка! Ну, как, нашла родственников?

– Да! Вот, через два дня к бабушке переезжаю. Вот её фото!

– Она похожа на твою Лину!

– Они близнецы. Моя бабушка Лина родилась всего на пять минут раньше Хё Бин. Так зовут её сестру.

– Ой... А кто это рыжий заглядывает в твой голофон?

– А, это Маша. Она из России, тоже искала здесь своих родственников, но у неё не так удачно получилось.

– Это кто? – Интересуется Маша. Понять она могла только последнее предложение, где промелькнуло её имя, я ведь с Ликой говорила по-грузински.

– Это моя бывшая одноклассница Лика.

– Здравствуйте, Маша! – Лика переходит на русский.

– Привет! Как там погода в Тбилиси?

– Ничего. Пока ещё прохладно. Какая-то в этом году весна странная, слишком холодная.

В это время звучит какая-то музыка.

– Извините, девочки. Ко мне гости пришли, потом свяжемся!

Экран гаснет. Я с Машей начинаем смотреть и читать по метсному Интернету про оружие армий этой Земли.

Ну, что сказать? Вооружены они почти так же, как и солдаты нашего старого мира. различия есть, но не такие заметные. А вот техника тут на грани фантастики. То, что только начали внедрять вояки нашего мира в боевые подразделения, тут находится на вооружении почти десять лет. И гиперзвуковые ракеты. И лазерные орудийные корабельные комплексы, и многое другое.

Турист тут может заплатить двадцать тысяч долларов и слетать на Луну – столько стоит туристический тур по «Селенатаун» и прогулка с гидом по поверхности нашего спутника.

Космические корабли здесь давно многоразовые. Та же «Земля», что слетала в начале местных девяностых на Марс, теперь выполняет уже свой сороковой рейс к исследовательской станции на Фобосе.

Мы с Машей только вздохнули, когда прочли, что на этой Земле уже двадцать лет не применяют бензиновые двигатели. Они заменены на гибридные или на чисто электрические.

Те же такси применяют какой-то физический эффект на сверхпроводимости, который, как мне помнится, был открыт и на нашей Земле.

Но вот у нас нет природного сверхпроводника, способного работать при обычной комнатной температуре. А в этом мире он нашёлся! Правда, не написано, где его обнаружили – на Земле или в космосе. Ладно, пора спать.

На следующий день мы с Машей решили немного развеяться и опять отправились в Центральный парк. Сидим себе, кушаем мороженое, запиваем его соком. Подваливают два косоглазых типа местного разлива:

– Хубэ! Можно с вами познакомится?

Маша кривит рот, да я тоже не в восторге. Поэтому мы молча встаём и идём из кафе прочь. Но эти сволочи настырными оказались! Побежали за нами. Смотрим друг на друга:

– Бить будем?

– Обязательно! Сами нарываются!

Маша выхватывает разводной ключ из рюкзачка. А мне суёт в руку ножик для разрезания бумаги и пластика.

Парни увидев, что мы вооружились, останавливаются.

– Подождём, что они предпримут! – Говорит по-русски Маша.

– Ага! А то законы мы местные не знаем, ещё загремим из-за таких дебилов в кутузку!

Оппы переглядываются. Слышим, как они спрашивают друг друга:

– Ты не знаешь. На каком языке они говорят?

– Это точно не японский и не английский! Наверное, это русский, там тоже азиатов много!

– Значит это вегугины?

– Скорее всего!

Немного потоптавшись, эти оппы отваливают. Мы переводим дух.

– Поехали обратно в отель! – Предлагает Маша, а я соглашаюсь. Весь оставшийся день мы сидим в номере. Играем в разные игры на нашем лептопе.

В дверь стучат – Пришли наши будущие трейни. Мы располагаемся вокруг лептопа и включаем местный Ютуб.

Вот наш фильм. Так. Просмотрело его за сутки шестьдесят восемь тысяч четыреста двадцать три человека. Лайкнули почти сорок две тысячи. Не понравилось десяти тысячам. Начинаем читать комментарии:

78-12. Хорошо спели! И по английски чётко слова выговаривали!

67-32. Ну, на то они и вегугины, чтобы хорошо по-английски говорить!

45-09. Я нашёл эти «Кедровые шишки». Они подали заявку на участие в конкурсе СМ.

72-77. А что, вижуал у них отличный! Голоса тоже есть. Песни, что они в этом ролике пели, нигде в сети я не нашла! А этот рок на каягыме, вообще отпад.

00-15. А я их видела, когда они этот ролик снимали в Центральном парке! Вот, могу переслать вам видео.

78-12. Давай! А, получил. Так. Да, действительно. Это эстрады в парке. Так! Эту японку они назвали Юко?

67-00. Да! А вот как зовут этих вегугинов, я не услышал. А кто это около них крутится? Так. Эта черноволосая командует, а рыжая снимает. Кто-нибудь знает, кто эти хубэ?

67-32. Нет!

00-15. Нет. Я забыла спросить!

78-12. Интересно, кто им песни и музыку пишет? Я сейчас запустил сканирование по музыкальным произведениям. Оно показало, что никто из известных на данный момент композиторов ничего подобного не писал!

45-09. Я нашёл! У них все песни запатентованы в одном из юридических бюро Пусана!

67-32. Они что, из Пусана?

45-09. Нет! Они все вегунины. Кроме Юко Оно, разумеется. Она из Саппоро. Эти светлые и та, рыжая, из России, а черноволосая – из Грузии!

78-12. А где это?

45-09. Географию учи! Это там же, около России. Так вот все имена. Пересылаю на ваши адреса!

67-00. Так. Алиса Селезнёва, Евгения Крайнова, Юко Оно. Это трио «Кедровые шишки». Об эти вегугинские имена язык сломаешь. Но поют они хорошо!

45-09. Нашёл! Нашёл! Теперь я знаю, кто эти песни написал. Это Пак Джин Хо или Джина Хопакшвили – «банан» из Грузии. А та, которая снимает – Мария Стирлец или Ким Мин Джи. Она тоже «банан», только из России!

67-32. Ясно. Без корейцев тут не обошлось! Значит все песни пишет эта Джин. А что делает Мин Джи?

45-09. Она переводчик. Музыку пишет эта вегугинка Алиса. Чтобы получить ноты и слова всех их песен и музыки, которые мы услышали, надо переслать сто тысяч вон на адрес юридической консультации «Дядя Чон» в Пусане.

00-15. А почему так дорого?

45-09. Песни и музыка абсолютно новые. Потому и такая цена. Через год за каждую из них больше двадцатки не дадут!

78-12. Сейчас попробуем. Так, сто тысяч. Так, адрес… Ага! Пришло! Так. Это «Леди», это «Ю энд ай». А вот и музыка для каягыма – «Как ты?» называется. Весь комплект…

Мы закрыли лептоп.

– Значит, людям нравится! – Аж чуть не светились от радости Алиса, Женя и Юко.

– У вас есть шанс стать трейни! – Заключила Маша. – Ведь часть оценок ставят телезрители!

В это время тренькнули карточки у Алисы и у меня. А потом пришло извещение на мой голофон. Мне и Алисе начислили деньги, по пятнадцать долларов, за музыку и стихи.

– О! Первые роялти пошли! – Обрадовалась Юко.

– А где мои денежки? Как переводчика? – Заинтересовалась Маша.

– Я тебе буду перечислять тридцать процентов от полученной суммы. Переводчикам обычно эти роялти не дают!

– Вот, всегда так! Больше всех работаешь, меньше всех получаешь! – В шутку насупилась Маша.

– Держи свои пять долларов! – Перекидываем ей на карточку деньги.

Юко показывает, как выделить на банковской карточке деньги за песни в отдельную строку, и как сделать автоматический перевод 30% поступившей суммы на карту Маши. То же самое проделывают со своими карточками Алиса и Женя. Да! Нам с Машей многому надо научится в этом новом мире!

На радостях мы идём в кафе и заказываем себе праздничный обед. Потом долго сидим, говорим о предстоящем конкурсе. Если девчонки не смогут пробиться в трейни, то мы попытаемся организовать платный показ музыкальных роликов по местному Ютубу.

Юко не собирается возвращаться к себе в Японию. В Южной Корее ей больше нравится. Если у неё не получится музыкальная карьера, то она может свободно поступить куда-нибудь визажистом. Тут принимают японские сертификаты, так как система образования в обеих странах похожая.

Потом мне опять звонит Лика. Я знакомлю её по голофону с подругами. А рядом с моей бывшей одноклассницей сидит наша общая подруга Майя. Немного напрягает, то, что это знакомые той, настоящей Джин, а не мои. Но теперь я вместо неё…

Уходим, когда кафе уже закрывается. Потом провожаем девочек по их номерам и заваливаемся спать. Завтра мы можем уже переселяться к хальмони. Не будем заставлять старушку долго нас ждать…

Глава 11

Утром мы собрались, подождали, пока проснутся наши девчонки, а потом всей толпой пошли на ресепшн.

Там мы сдали ключи от номера и после этого пошли в «наше» кафе.

После завтрака остающаяся тройка проводила нас к прибывшему такси. У девчонок текли по щекам слёзы.

– Ну, что вы, в самом деле? – Строго посмотрела на них Маша. – Мы же просто переезжаем и никуда от вас не денемся! Хватит слёзы лить, позвоните, если что!

– Как мы без вас? – Завыла Женя.

– Очень просто! В Корею же сами прилетели? А что бы было, если б нас не встретили? Разобрались бы сами!

– С вами интересно! – Юко посмотрела на меня и Машу. – Мы бы сами такие песни и танец никогда бы не придумали!

– Если что-нибудь новое сочиним, обязательно с вами встретимся и запишем! – Пообещала я.

Мы сели в такси, и оно отлетело от гостиницы. Маша повернулась ко мне:

– Они всё стоят и машут! Такое впечатление, что с родными прощались.

– Наверное, так и есть. У меня и тебя в этом мире никого нет, кроме этой тройки и хальмони.

– Сейчас позвоним ей! Пусть встречает родню!

Хё Бин встретила нас у своего корпуса. Мы поднялись на лифте к ней в квартиру.

– Вы уже ели, саньяо?

– Да, хальмони, не беспокойся!

– Я тут подумала, что одна из вас ляжет на кровать Сон Хена. А другая будет спать на диване, в гостиной.

– Как скажешь, хальмони!

В это время зазвонил голофон Хё Бин.

– Это внук! Наверное, скоро подойдёт. Он хотел вас повести в гараж к дяде – это брат моей невестки. У него срочный заказ. А рабочих нанимать – время надо. Сон Хен там ему помогает, но всё равно, вдвоём они не успевают. Вот внук и предложил вас в качестве подсобных рабочих.

Если вы понравитесь Пак Су Хану, то он может принять вас на постоянную работу. Будете работать по полдня, так как вам ещё нет двадцати одного года.

– Вот нас и припахали сразу твои родственнички! – Засмеялась Маша. Конечно, это она сказала по-русски, чтобы хальмони ничего не поняла.

– Ты ведь хотела работать, вот получи и распишись! – Шутя, ответила я. – Посмотрим, может мы понравимся аджосси Су Хану, и у нас будет хоть какой-то, но доход.

– Это тоже правильно! Попытаемся, всё лучше, чем на жопе сидеть и в телевизор пялиться! – ответила Маша.

– Мы согласны помочь родне, хальмони! – Сказала я по-корейски Хё Бин, которая по нашим лицам пыталась понять, о чём мы говорим.

– Вот это хорошо, вот это правильно! Родственники прежде всего! Хоть вы и ели, пойдёмте, я вас покормлю токпокками. – И женщина двинулась на кухню. Я нехотя поплелась за ней, ну не нравятся мне эти острые блюда! А Машка, поняв, почему у меня упало настроение, весело ухмыльнулась.

Когда мы уселись за стол, то оглядев всё, что там уже выставила хальмони, я с радостью увидала, что кроме токпокков там стоит ещё много разной еды. У Маши тоже разбежались глаза..

– Хоть вы и поели, но всё, что вы видите на столе, должны съесть! Я всегда мечтала о внучке, но родился внук. Поэтому, Джин Хо, готовься! Ты будешь моей любимой саньяо! – Улыбнулась Хё Бин. – А моя Джин должна много кушать, вон, какая ты маленькая, посмотри на свою подругу, какая она высокая и грудь у неё такая, как должна быть у девушки в её возрасте. Поэтому, ты должна много кушать, и всё есть, что я поставлю на стол перед тобой!

Маша лыбилась во все тридцать два зуба, слушая, что говорит Хё Бин.

– Ну, хальмони! Я ведь лопну от такого количества еды. Там, в Грузии мы так много не едим!

– Не слушайте её, хальмони! Они там такие столы закатывают, с утра до вечера за ними сидят! – Заявила Маша и стала бегать от меня вокруг стола, когда я двинулась на неё с криком:

– Предательница, не обманывай мою хальмони.

– Ты должна отрастить пятый номер груди, так сказала твоя хальмони! – Издевалась надо мной Рыжик. – А то тощая, как селёдка! Правильно, хальмони, надо её откормить, чтобы к Новому году она была пухлой, как поросёнок! И капусты ей побольше! Капусты!

Побегав минут пять, под смех Хё Бин, мы приземлились на стулья. Всё-таки домашняя еда намного вкуснее ресторанной пищи…

Сами не заметили, как под разговор действительно съели всё, что лежало на тарелках.

Раздался звонок в дверь.

– Сон Хен пришёл!

Мы вышли в гостиную.

– Нуна, вы действительно умеете пользоваться инструментами?

– Да! А я могу ещё и рисовать! – Ответила я!

Сон Хен посмотрел на меня удивлённо, а потом спросил:

– А на мотоцикле ты сможешь мне нарисовать череп и кости?

– Попробую, хубэ! Но для нанесения рисунка понадобится аэрограф и трафарет.

– Аэрограф у аджосси есть, его сын этим занимался, сейчас он в армии.

– А трафарет я сделаю. Правда, не знаю, может не выйдет с первого раза. Но я попытаюсь!

– Хорошо, нуна! А теперь ты и агасси Мин Джи должны помочь…

– Они всё знают. Я им уже сказала!

– Очень хорошо, спасибо, хальмони! Тогда мы пошли.

– Сейчас, возьмём с собой инструменты, хубэ!

– А они у вас есть?

– Конечно!

Таких круглых глаз, как у Сон Хена, я ни у кого не видела за всю свою жизнь на старой Земле. Мы опустошили свои рюкзаки, вытащили всю косметику, бижутерию, документы на песни, лептоп, по два голофона.

После этого Маша вытащила электродрель, а я болгарку с дисками. Потом пошли наборы гаечных ключей, отвёртки, разводной и трубные ключи, наборы разных свёрл. Плоскогубцы. И даже небольшие тисочки, напильники и струбцина. Я и не подозревала, что Маша столько нахватала в том пусанском магазине.

Потом все инструменты мы положили в один рюкзак, и вдвоём понесли его за лямки. Когда вышли на улицу, около нас остановилась обычная машина, но без выхлопной трубы. Оттуда вылез кореец среднего возраста.

– Это наш аджосси, нуна! – Сказал Сон Хен и поклонился. Я тоже поклонилась. А за мной поклон повторила Маша.

– Значит ты и твоя подруга, хубэ, можете пользоваться инструментами? – Су Хан скептически посмотрел на нас.

– Я могу и сварщицей работать, сабоним! – Заявила Маша.

– Даже так? Ладно, садитесь хубэ в машину, поедем, на месте всё выясним.

Когда машина двинулась, Су Хан начал нас просвещать насчёт работы.

– У меня автомастерская. Ко мне привозят антикварные машины с бензиновыми двигателями, которые надо снять, а вместо них поставить гибридные моторы. Ну и кое какие вещи внутри салона делать приходится. И с кузовом приходится заниматься.

Я пока вас возьму подсобными рабочими. Но если вы докажете, что можете большее, то приму вас на постоянную работу. Минимальная зарплата у нас восемь тысяч вон в час. Вы, как несовершеннолетние, можете работать пятнадцать дней в месяц с десяти утра до шести вечера или каждый день с десяти утра до трёх часов дня.

Мне всё равно, кому платить, лишь бы не стояло дело. Просто сейчас молодёжь не хочет таким заниматься, предпочитая работу клерка в какой-нибудь конторе. А если нанимать иностранца – тогда я ему должен платить в два раза больше – так написано в законе!

Мы ехали ещё с полчаса. А затем свернули на одно из ответвлений с главного шоссе. Там были несколько домов и какие-то каменные строения с большими воротами. В одно из них мы и въехали.

Это был когда-то заводской цех – ещё сохранились рельсы на асфальтовом полу. В одном из углов стоял над ямой полуразобранный автомобиль. Рядом лежал вытащенный тельфером шестицилиндровый бензиновый двигатель.

– Можете поверх своих джинсов одевать рабочие комбинезоны. И перчатки не забудьте. – Скомандовал Су Хан.

Когда мы экипировались и подошли к рабочему месту, пришлось цеплять за крюк тельфера прямоугольную коробку гибридного движка. Потом я заглянула в пустую отсек моторного отделения и мысленно сравнила, где отверстия для болтов на гибридном движке, и где на станине этой машины

– Аджосси, его установочные отверстия не попадут на нужные места в моторном отсеке. Нужны переходные площадки.

Дядя удивлённо посмотрел на меня, а потом принёс сделанные из металла площадки вместе с новыми отверстиями.

Маша достала свои ключи, и привернула площадки к станине автомобиля. Потом провела по их поверхности рукой. Одна ей чем-то на понравилась и она её сняла.

– Откуда вы взяли инструменты? Я вам ещё ничего не давал?! – Удивился подошедший Су Хан. Он отходил куда-то за ворота, с кем-то говорил. О чём, нам слышно не было.

– Это мои, я их в Пусане купила, сабоним! – Ответила Маша. – Джина, тут немного неровная одна из площадок, надо чуть-чуть снять болгаркой!

Под удивлённым взглядом аджосси я достала болгарку из рюкзака. Нацепила металлическую щётку, закрепила площадку в больших тисках на стоящем рядом со стеной верстаке и несколько раз прошла по месту, указанному Машей.

– Вроде всё! Теперь тащи движок тельфером! – Скомандовала Маша, укрепив обработанную болгаркой площадку на нужное место. Вдвоём мы подтащили и посадили на место движок. Маша залезла в яму. И большими болтами с пружинами и шайбами закрепила гибридный двигатель в моторном отделении.

– Не думал, что две девицы смогут самостоятельно проделать такую работу! Молодцы, хубэ! Может, вы ещё и электрическую часть подцепите?

– Мы пока не знакомы с этим видом двигателей, поэтому просим вас, сабоним, показать нам, что и как включать!

Я, а затем и Маша, поклонились Су Хану. Он улыбнулся и стал подсоединять к движку целый жгут проводов, показывая, какую клемму куда установить и в какой контакт воткнуть. Мы, естественно, с первого раза всё не запомнили.

Потом мы заводили провода в салон, монтировали панель управления, а дядя подсоединял мотор к трансмиссии. Руль выполнял сугубо декоративную роль, просто подчёркивая антикварность автомобиля. Да и сделан он был из какого-то мягкого материала, чтобы человек не получил при столкновении с ним травму.

После установки приборной доски и всех её элементов, подсоединения в нужных местах проводов и подключения аккумулятора, дядя провёл тестирование двигателя. Тот сразу включился, почти неслышно заурчал.

Су Хан включил передачу и колёса машины медленно завертелись.

– Всё хорошо! Можем продолжать! – Сказал он.

Пока Маша восстанавливала обивку в салоне, я вместе с аджосси правили резиновыми молотками неровности на капоте автомобиля.

Затем я счистила старую краску с капота болгаркой. И дядя пошёл её красить. За это время Маша перешла к установке кресел. Я ей помогала, но основную работу проделала она. Всё!

Мы сидим на скамейке у ворот автомастерской Су Хана. Устали довольно сильно – всё-таки это мы, мужики в девичьих телах, а не наоборот. Поэтому руки с непривычки болят и ноги заплетаются от усталости.

– Да, устала я, а вроде ничего не делала! – Маша смотрит на голофон. Раздаётся звонок. Появляется фигурка Юко:

– Как вы там, девочки?

– Вот, работали немножко, теперь отдыхаем!

– А вы же не могли найти работу?

– Родственники подкинули.

– А кем вы теперь там работаете?

– Пока подсобными рабочими за восемь долларов в час, а потом видно будет.

– Маша, я показала девочкам, что ты прислала утром. Им тоже захотелось всё это попробовать! Шучу! А вы и вправду всё это съели втроём?

–Угу! Особенно вот эта обжора больше всех умяла! – Маша тычет в меня пальцем.

– Ага! Мы столько смеялись, когда Джин за тобой гонялась вокруг стола!

– А у вас как дела?

– Сидим, смотрим телевизор. Дорамы всякие… Хотя бы скорее начался конкурс! Ну, ладно. Аньён!

– Аньён!

– Ты что им отослала?

– Да сняла, что было на столе, пока ты с хальмони говорила, а потом просто забыла выключить трансляцию. Вот они и увидели, как ты за мной бегала!

– А, хоть повеселила их!

К нам подходит дядя:

– Вы молодцы! Завтра работы не будет, но послезавтра прибудет новый заказ. Я сам подъеду за вами к Хё Бин. А теперь подставляйте карты. Сейчас перечислю каждой по сорок долларов.

Он перечисляет нам деньги. Мы снимаем комбинезоны и перчатки, а потом все грузимся к аджосси в машину, и он привозит нас обратно к хальмони. Мы поднимаемся в квартиру.

– О! Мои девочки пришли! Сейчас я вас накормлю!

Мы устало садимся на диван, кладём рюкзак с инструментами рядом. Потом бабушка нас зовёт на кухню. Сажает за ломящийся от еды стол. Неожиданно для себя мы опустошаем все тарелки и плошки, выставленные на нём. Потом по очереди идём купаться. А потом уже ползём к кровати и дивану – нам обеим захотелось спать. Так заканчивается наш первый трудовой день…

Потом мы неделю вместе с дядей реставрировали какой-то драндулет времён второй мировой войны. Это оказался японский лимузин 1935 года выпуска. Там мы здорово помучились над отделкой.

Дядя ругался, что в следующий раз больше не возьмёт никакой работы через неизвестного нам Сан Манна.

Аджосси принял нас на постоянную работу и теперь мы будем получать по пятнадцать долларов в час. За японский антиквариат мы с Машей получили по триста долларов.

Теперь мы уже привыкли и устаём намного меньше, чем в первый день.

И вот через два дня уже начнётся конкурс. Посмотрим, смогут ли наши девочки пробиться в трейни. Мы будем среди поддерживающих их зрителей.

Аджосси должен поехать в Пусан на неделю, за какими-то запчастями. Нас это вполне устраивает.

Сон Хену на его летающем мотоцикле я нарисовала с помощью трафарета череп и скрещённые кости под ним. Краску и аэрограф с маской он выпросил у дяди.

Над рисунком я колдовала часа три. Зато получилось отлично.

Потом он привёл ещё и своего одноклассника. У того был автомобиль. Поэтому на капоте новым трафаретом ему я изобразила череп с перекрещёнными под ним саблями.

Тот заплатил мне за работу сто долларов. Но этот засранец, Сон Хен, как фининспектор, объявил, что двадцатка его, так как он привёл мне клиента. Маша хотела его побить, но он стал угрожать, что больше никого не приведёт.

– Я тебе этот шантаж припомню, хубэ!

– Но, нуна! Мне же тоже нужны деньги!

– Они всем нужны! – Отрезала Маша.

В конце концов договорились, что этот шантажист будет получать свои двадцать долларов за каждого клиента, Маша будет за помощь мне получать тридцатку. А я пятьдесят баксов. Все при деле, и все с прибылью.

Пока мы обслужили «черепной» графикой только пять человек. Более сложные рисунки я пока опасаюсь делать, всё-таки я не художник.

Неожиданно на нас посыпались роялти. Наши песни купили сорок человек. Я и Алиса получили по четыреста долларов, Маша двести, а Женя и Юко по сто (так они договорились в своей тройке делить прибыль).

– Выходит, что телефоны и инструменты мы бесплатно получили! – Радуется Маша.

– Так, что можем спокойно подарить девчонкам наши старые аппараты! – Резюмирую я.

– Можно! –Добродушно соглашается Рыжик. – В новом аппарате функций значительно больше!

И вот мы снова едем в Центральный парк. Там у нас встреча с будущими трейни.

– Аньён!

– Аньён! Ну как вы без нас?

– Да, скучно. Нечего делать! Хорошо, что до конкурса всего два дня осталось. Вы же будете нас там поддерживать?

– Конечно, Алиса. Как раз совпало, что аджосси в Пусан на неделю собрался. Может и на две там останется. Он сам пока точно не знает.

– А как ваша хальмони?

– Нормально! Что с ней сделается?

Девочки интересуются всеми подробностями. Приходится рассказывать и о жизни у хальмони, и о работе. И о украшении капотов машин жаждующих черепами. Алиса удивляется.

– Как много вы умеете! И когда вы это всё выучили?

– Наверное, в прошлой жизни! – Мрачно шутит Маша. Я поддакиваю.

– А она разве существует? – Удивляется Женя.

– Да, мы все рождаемся несколько раз. Но не помним о прошлых жизнях при каждом новом рождении. – Неожиданно серьёзно говорит Юко.

– Не будем вдаваться в философию и религию. – Мягко говорю я. – Просто нам повезло встретиться с такими людьми, которые меня и Машу научили некоторым премудростям.

Вам тоже повезло – вон вы какие голоса имеете, и играть на инструментах можете. Если всё будет благополучно, то и в трейни пройдёте. А там, через несколько лет станете айдолами. Нам это не светит!

– Да, кстати! Вот вам наши старые голофоны! – Вспоминает Маша. Мы уже сняли всю генетическую защиту. И убрали всю информацию, которая кроме нас никому не нужна.

Алиса и Женя рады. Два часа убиваем на то, чтобы настроить аппараты под новых владельцев. Записываем их номера.

В это время тренькают одновременно все голофоны. Одновременно смотрим – пришли роялти за ещё десять проданных песен…

Глава 12

Прошло два дня. И вот, наступил день конкурсного отбора трейни музыкальным агентством СМ Интертеймент.

К зданию СМ надо было явиться в десять часов утра. Поэтому мы попросили хальмони разбудить нас в восемь утра, чтобы мы успели съездить к девочкам в гостиницу. Сами тоже легли спать пораньше, оставив бабушку одну досматривать историческую дораму «Злобный меченосец».

После пробуждения и быстрого забега в ванную, а потом не менее быстрого перекуса всем тем, что успела наготовить Хё Бин (интересно, а она когда встала?), мы спускаемся к подъезду, где нас уже ожидает роботизированное такси.

Город пока ещё свободен от большого потока машин. Поэтому мы долетаем до отеля в девять пятнадцать. Девчонки уже ждут нас. У них с собой рюкзачки со всем необходимым.

Такси трогается и без пяти десять мы уже у здания лэйбла СМ.

Перед ним огромная толпа, которую пропускают к зданию через сделанные в шести местах проходы в переносных препятствиях. Порядок контролирует полиция.

Мы вливаемся в одну из толп, которая нам показалась меньше по размеру. Но уже через час все оказываемся у здания. Мы с Машей с гостевым статусом и возможностью сидеть в зале, где будет прослушивание групп.

За это мы заплатили по десять тысяч вон. Групп около пятидесяти. Значит, будем сидеть аж до позднего вечера.

Всех претендентов на звание трейни и их болельщиков запускают внутрь Менеджер компании ведёт нас по каким-то коридорам в концертный зал. Конкурсантов уводят за кулисы, а мы рассаживаемся по местам.

Сцена ярко освещена. Она небольшая, за ней голографический экран. Перед ней, метрах в семи находится возвышение. Там установлены столик и стулья для жюри.

Проходит ещё около часа и отборочный тур начинается. Наши девчонки двадцать шестые. Сегодня первый тур.

Претенденты должны спеть первые куплеты с припевами неизвестных публике песен.

Выходит жюри. В нём представитель самого СМ, два известных айдола, представитель телекомпании, которая освещает это мероприятие и ведёт прямой репортаж.

Вначале приветственное слово зрителям, участникам, а потом начинается действо, ради которого мы все и пришли сюда.

По очереди выходят группы. Естественно, что больше всего корейских ансамблей. Уже на второй песне первая выступающая четвёрка уличена жюри в исполнении знакомой песни. Под свист зрителей эти претенденты убегают со сцены.

Такое же повторяется на протяжении всего прослушивания ещё с четырьмя группами.

В зале между рядами ходят специальные люди, которые разносят напитки и еду. Мы успеваем два раза перекусить за время первого дня прослушивания. И даже посетить в перерыве туалет.

Уже к четырём дня доходит очередь и до наших девчонок.

Перед ними жёлтый листок перехода в следующий тур получили только шесть групп. И вот, настаёт черёд "Кедровых шишек".

Видно, что девчонки волнуются. Жюри коротко спрашивает о том, кто входит в трио, откуда они и на каких языках исполнят песни. Юко отвечает за всех, так как вегугины пока не успели выучить корейский язык.

Следует отмашка председателя жюри. Вперёд выходит Юко и читает перевод на корейский язык. Женя начинает петь «У самого синего моря», а Алиса и Юко играют на двух синтезаторах – очевидно они эти дни готовились в гостинице, а то откуда японка могла знать ноты к этим песням, ведь мы их записали в Пусане и Сеуле ещё до её появления.

Женя спела основной куплет а потом и припев к ней. Жюри не прерывает, как это было с другими группами.

Ну, ясно! У тех голоса были так себе. А тут ясно видно, что голос хорошо поставлен.

Затем снова выходит Юко и выдаёт корейский перевод первого куплета и припева песни «Битлз». И практически без перехода, всё трио исполняет «Олл май ловинг».

Зрителям нравится, и они хлопают в такт музыке. Жюри оживлённо переговаривается.

Опять выходит японка и зачитывает корейскую интерпретацию «Прекрасного далёка». И опять, практически без перехода, Алиса и Юко поют на японском эту песню. Всё!

Зрители хлопают от души. Действительно, до «шишек» никто так хорошо и слаженно не пел. К жюри подходит техник, который приносит распечатку. В ней говориться, есть ли эти песни на музыкальном мировом рынке или нет.

Все члены жюри собираются у председательского столика. Такого пока ещё не было. Зрители вытянули шеи. Хотят понять, что происходит.

Жюри совещается минут пять. А потом они задают вопрос Юко:

– Тут написано, что эти песни, которые вы исполнили придумала некая Пак Джин Хо. Вы её знаете, хубэ?

– Да, сабоним! Это наша подруга! А перевод сделала Ким Мин Джи, она тоже наша подруга. Они тут обе, в зале сидят, среди зрителей!

– Позовите их на сцену, хубэ!

Прожектор шарит по рядам зрителей, люди поворачиваются, чтобы увидеть названных японкой лиц. Мы встаём и, прикрывая глаза руками от яркого света, идём к сцене. И вот, мы среди наших подруг.

– Кто из вас Джин Хо, а кто Мин Джи, хубэ!

Мы называемся.

– Можете точно доказать, что эти песни действительно ваши? Техник не нашёл упоминания ни об одном современном корейском поэте, который писал бы на иностранных языках!

– Могу! У нас есть патенты на все эти песни, и полный текст, а не только начало, сабоним!