Текст книги "Приключение в Корее (СИ)"

Автор книги: Вахтанг Глурджидзе

Соавторы: Павел Ионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

В аэропорту мы дали короткое интервью для прессы и проследовали в отель. На следующий день был концерт в «Стейплс центре», вмещающем двадцать тысяч зрителей. Хоть и количество зрителей в три раза меньше, чем на олимпийском стадионе в Сеуле, да зато билеты дороже. Поэтому с финансовой точки зрения мы ничего не потеряли.

Само представление длилось почти пять часов. Мы исполнили всё, что заготовили. «Летающее шоу» было встречено зрителями на ура.

После концерта, отправив девочек отдыхать, я, Чин Ён и Маша дали большое интервью американской прессе.

Стейплс-центр в Лос -Анджелесе

Пришлось рассказать, как появился наш лэйбл, какую роль в этом сыграл Чин Ён. Много вопросов задавали Маше, как изобретательнице летающего пояса. Она рассказала, как ей в голову пришла идея создать этот девайс. Все попытки репортёров выяснить, можно ли в частном порядке приобрести такой пояс, Рыжик переадресовала в Комитет по изобретениям Кореи, который продавал лицензии на производство поясов.

На следующий день перед отлётом в Денвер, на пресс-конференции вопросы задавали уже нашим девочкам. Они честно ответили, что американские бургеры им не понравились – кореянкам – из-за отсутствия должной остроты, тайке – из-за чрезмерной жирности. Японкам больше по вкусу пришлись американские кейки, а Алиса и Женя были довольны рыбными блюдами и тем, что им удалось попробовать американского лобстера – на этой планете это было самое дорогое блюдо из всего морского меню.

В Денвере повторилось тоже самое. Только пресс-конференция была побольше. О нашем лэйбле рассказали несколько американских телеканалов, и отрывки выступлений в Лос-Анджелесе появились в голосети и интернете.

Девочкам понравилось разнообразие выбора в ресторанах города – за три дня, которые мы провели в столице штата Колорадо, наши трейни попробовали мексиканскую, чисто американскую, японскую и итальянскую кухни.

Бо Рам прямо сияла, выступая перед репортёрами и рассказывая, что и сколько она съела. На вопрос журналиста:

– А почему это никак не сказалось на вашей фигуре, госпожа Чон Бо Рам?

Она невинно похлопала ресницами и заявила:

– А мы привыкли к специальной диете «Хальмони», которую внедрила у нас бабушка нашей Пак Джин Хо!

Журналисты сразу же бросились с вопросами ко мне. Я, под смех Маши, просто на голофон вывела изображения блюд, которые мы едим на завтрак, обед и ужин. Журналисты были сильно удивлены – не было никаких салатиков, шпината и прочей чепухи, в основном блюда были мясные и рыбные. После этой пресс-конференции наших девчонок прозвали «летающими обжорами».

В Сиэтле концерт закончился поздно ночью. Интервью мы не давали ни в аэропорту, ни после концерта. Просто устали. Да и толпы журналистов, снимающих каждый твой шаг просто надоели. В Денвере каждая покупка девочек каких-нибудь сувениров для своих родственников или знакомых становилась чуть ли не сенсацией – так это преподносила пресса. Радовало лишь, что количество фанатов наших групп резко возросло.

Теперь нам предстояло последнее в этих гастролях – выступить на шоу. Оказалось, что нас пригласили не на одно, а на целых два шоу – вечернюю передачу «The Late Show With Stephen Colbert» и утреннюю – «Гуд монинг Америка».

Формат этих передач был практически одинаков. Все девочки из наших групп коротко рассказывали о себе, делились впечатлениями от гастрольного тура по трём городам Америки, а затем каждая группа исполняла один из своих номеров. Это было похоже на подобное выступление «Блэкпинка»в нашем старом мире в 2019 году на этих двух шоу во время турне по Северной Америке, которое я смотрела по телевизору.

После этих последних выступлений и пробежки за сувенирами для родственников, наши группы вместе с охраной на следующий день вылетели в Москву на самолёте хай-люкс класса частной авиакомпании «АМРО». Салон элитного аэроплана типа ТУБО (Туполев-Боинг) был предназначен для перевозки богатых пассажиров в шикарных условиях.

Сама компания «АМРО» занималась перевозками людей и грузов из Америки в Россию и обратно. Перелёт до столицы РФ длился чуть больше десяти часов.

Шереметьево меня и Машу поразил своим нестандартным (с нашей точки зрения) видом и внутренним убранством.

Шереметьево

Прямо внутри, в здании, нам подали роботизированные «леталки». Мы полетели в один из лучших отелей местной Москвы. Это была гостиница за чертой города. Называлась она «Восьмёрка». Вокруг был лес, а с крыши самого отеля была видна в бинокль вся здешняя Москва.

Отель «Восьмёрка»

Мы с Рыжиком сильно удивились, когда выйдя из номера и поднявшись на лифте на обзорную площадку, не обнаружили на фоне города Останкинской телебашни. Её здесь просто никогда и не строили! Вот Кремль был. Точно такой же, как и нашем мире. Но он стоял не прямо на Красной площади, а на искусственно созданном холме. Не было и храма Василия Блаженного. Зато была «Пирамида строителей коммунизма», которая сейчас стала огромный супермаркетом, с многочисленными детскими площадками, барами, ресторанами и магазинами.. Естественно, что не было ГУМА. Не увидели мы и Мавзолея – коммунисты хоронили своих вождей на специальном кладбище, где теперь был устроен музей с платным входом.

Выступали наши группы в Лужниках, на стадионе. Здесь были сделаны три сцены в виде длинных помостов, расходящихся от центра поля под углами в сто двадцать градусов. Зрителей пришло восемьдесят тысяч, несмотря на дорогие билеты. Наше «летающее шоу» продлилось здесь шесть часов.

Особенно бурно публика реагировала на Алису и Женю, а когда наша четвёрка исполнила в полёте «Прекрасное далёко», гром аплодисментов перекрыл даже звучание музыки.

На пресс-конференции на вопросы отвечали в основном я, Маша, Алиса и Женя.

– Джина, трудно управлять лэйблом?

– Нет! Я ведь не одна, у меня есть рабочий персонал, который следит за техникой, убирает, и прочее. Большую помощь оказывает мне и президент нашей корпорации, господин Чин Ён, который сидит здесь с нами. Если бы не он, не было бы всего этого, что мы сейчас имеем. – Я встала и поклонилась удивлённому корейцу. Но когда он услышал перевод, то заулыбался во всю ширь своего рта.

– Маша, а вы не хотите возвратиться в Россию?

– Пока не планирую! У меня там сейчас новый проект – я купила механический завод, хочу со временем перейти в бизнес. Если получится, конечно!

– А почему вы так решили?

– Ну, если честно говорить, то ни я, ни Джина не можем так хорошо петь, как остальные девочки. Хоть мы и помогаем им создавать номера, но это продлится, максимум, только лет десять-пятнадцать.

Больше просто не потянем из-за возраста. Нам на смену придут другие. Больше того, что мы сейчас достигли, нам просто не сделать. А жизнь ведь продолжается! Нам с Джин надо растить дочерей, направить их по правильной жизненной дороге, а для этого, очевидно, придётся из музыкальной сферы перейти в бизнес. Другого пути я пока не вижу.

– Но ведь у вас крупный капитал. Вы просто можете жить в своё удовольствие!

– Это безделье, путешествия и прочее, быстро приедается. Поэтому надо иметь какое-нибудь дело. Я решила заняться конструированием различных устройств, облегчающих жизнь человека.

– Понятно! А вы Джин, что намерены делать?

– Я последую примеру подруги и тоже начну что-либо делать, но с упором на космос. Хоть достижения в этой области и велики, но и тут есть, где приложить силы.

– Но ведь у вас нет высшего образования, как вы сможете что-то сделать?

– А как смогла Маша? Ведь у неё тоже нет никакого образования, кроме школы?

– Ну, это спорный вопрос.

– К тому же вы не учитываете один факт. Мне и Маше сейчас по двадцать лет. Наша музыкальная деятельность продлится ещё лет пять – десять. За это время мы можем и закончить высшее учебное заведение. Или я что-то говорю неправильно?

Потом журналисты стали опрашивать Алису и Женю. Те отвечали на все вопросы обстоятельно, а на вопрос, почему они не возвращаются в Россию и здесь не продолжают свою карьеру, Алиса ответила:

– Тут нет такой системы музыкальных лэйблов, которая существует в Корее. Там это целое производство, которое и даёт такие результаты, как «Солбанг-Ул». России до этого ещё надо развиться. У нас хороши классические школы музыки и балета, но вот чего-то типа К-поп у нас пока отсутствует.

В Россию я возвращусь после окончания выступлений в роли айдола. Тогда у нас с Женей будет накоплен достаточный опыт, чтобы попытаться что-либо сделать на музыкальной сцене у нас на родине.

Следующее выступление у нас было в Санкт-Петербурге. Оно тоже прошло при большом стечении зрителей и с огромным успехом.

Пресс-конференция на этот раз была короткой. Побыв неделю в Москве и Петербурге, мы вылетели в Пермск-на-Амуре.

Там местная администрация построила в авральном порядке трёх лучевую эстраду на стадионе «Авангард».

Стадион «Авангард».

Его вместимость составляла шестнадцать тысяч человек. Но к нашему прилёту выяснилось, что будет почти двадцать тысяч зрителей – столько продалось билетов.

Маша позвонила Павлу Ионову. Он не смог достать билет на наше шоу. Тогда мы пригласили его вместе с семьёй посмотреть представление с центра поля, куда сходились все три сцены. По заданию Маши там была возведена временная вышка с сидячими местами. Наши техники сумели с помощью местной администрации закончить эту башню высотой в четыре метра до начала концерта. Когда начали заполняться трибуны, Маша провела Ионова с женой и детьми на стадион и посадила их на этой башне.

Представление прошло штатно, хотя из-за усталости у некоторых девочек появились ошибки. Хорошо, что песни никто не испортил. Ведь наши группы пели живьём и никогда не использовали фонограммы.

Полёты на этом концерте осуществлялись в основном вокруг башни, и были два вылета к трибунам. Это нас попросила сделать Маша, чтобы доставить удовольствие своему двойнику в этом мире.

Пресс-конференции после концерта, который продлился почти три часа, здесь не было.

Мы сразу погрузились в частный самолёт корейско – русской авиакомпании «РОСКО» и отбыли в Сеул.

Прибыли в аэропорт Инчжон через два с половиной часа. Ещё полтора часа полёта на «леталке», и мы у себя в родном офисе. Нас встречают хальмони, Мичико-сан и мама Юко.

Фанаты, которые нас сопровождали в турне по Америке и России сообщили друзьям о нашем возвращении. Поэтому через час все проходы перед нашими офисами были забиты фанатами «Солбанг-Ул». Пришлось девочкам, которые успели только поесть и переодеться, выйти к людям, раздать автографы, а я обратилась к толпе с приветствнным словом, сказав, что находясь на гастролях мы всегда чувствовали поддержку, идущую от них через голосеть и интернет.

На следующий день наши группы потащили на шоу в «МБС», пришли новые рекламные контракты из «Вельвета». Затем целую неделю нас мурыжили на различных пресс-конференциях, шоу, хвалили в газетах и по телевизору. Потом нас вызвали к президенту.

Ли Мен Бак перед журналистами объявил нас открытием года, пожелал успехов в дальнейшей работе. Всем девочкам дали грамоты от правительства.

Президент заявил, что благодаря нашим выступлениям удалось заключить выгодные для государства контракты с США и Россией. Потом был фуршет в нашу честь.

Со следующего утра пошли пресс-конференции, которые выматывали больше, чем само турне. Наконец, к пятнадцатому октября вся эта вакханалия кончилась. Я отправила группы отдыхать до третьего ноября, а сама вместе с Машей отправились в свой дом на Чеджу, прихватив с собой хальмони, Сон Хена и наших дочерей.

– Что будем дальше делать? – Поинтересовалась Маша.

– Пока продолжим музыкальную деятельность. Всё же у нас ещё четыре года по контракту с JYP. Подготовим до конца наши группы и сдадим их в аренду Чин Ёну. Пусть возит их по разным странам.

– Я пока займусь своим заводом. Надо контракты заключать на производство поясов и чего-нибудь ещё.

– Ну, пока у меня нет своего производства, я попытаюсь продумать, что я хочу.

– Но ты сказала, что хочешь сделать что-либо космическое?

– Надо же придумать, что и как делать. Может мне не придётся покупать завод, а внесу часть денег и куплю акции твоего предприятия. У тебя ведь пакет в пятьдесят процентов?

– Да!

– Вот и куплю двадцать или тридцать процентов свободных акций. И никто не сможет завод у нас отобрать. Кстати, надо подумать насчёт учёбы в ВУЗе.

– Слушай, я там, на той Земле не хотела в ВУЗ. А ты меня здесь хочешь в него загнать?

– Лучше иметь корейские дипломы, чтобы потом не придрались. Здесь их за деньги не купишь, придётся ходить на лекции.

– Ладно, потом подумаем. А чего ты решила в космос полезть?

– Всё очень просто! Здесь рынки все поделены между крупными корпорациями. У нас фактически небольшой заводик. Чтобы выжить, мы или должны выпускать такую продукцию, которую не делает никто, или же присоединиться к одной из крупных компаний и выполнять их заказы.

Твои пояса дадут прибыль только при продаже лицензий. Можно получить через маму Сон Ён какой-нибудь контракт, желательно военный – там оплата в случае успеха гарантирована государством.

– Тогда, как вернёмся в Сеул, поговорим с матерью Сон Ён с глазу на глаз.

– Да, такие вопросы по голофону не решаются.

Мы сидели на дворе своего дома. Дети бегали и играли в догонялки и возились в песочнице. Сон Хен что-то слушал по голофону, как я поняла, передачу на китайском языке. Хальмони что-то делала на кухне. Было немного прохладно – около четырнадцати градусов тепла. На море ветерок поднимал небольшие волны. Небо было ясным. На горизонте виднелся паром, идущий в Пусан…

Я сидела и думала, какие из достижений со старой Земли можно применить в этом мире. В космосе здесь уже был развит туризм, на орбите летало четыре отеля с довольно комфортными условиями – они были цилиндрической конструкции диаметром основания в двести пятьдесят метров, и длиной до четырёхсот метров.

Эти махины медленно вращались. что создавало небольшую силу тяжести. На геостационарной орбите были энергетические станции, переправляющие солнечный свет на специальные приёмники, установленные в определённых областях планеты.

Для питания космических объектов применялся термоядерный реактор. Поэтому летали рейсовые корабли Земля – Луна, которые за двадцать тысяч долларов (столько стоил билет туда и обратно) возили туристов в Селенатаун и рабочих с грузами для рудников, где добывался сверхпроводник.

На Марсе уже функционировал научный городок со сменным населением, и туда раз в месяц летали большие планетолёты типа «Земля». Венеру обследовали пока только автоматическими станциями.

Куча исследовательских спутников висела у Юпитера, Сатурна, Урана и Нептуна. Дальше всех улетел запущенный под эгидой местной ООН космический аппарат «Скаут-1», который уже вышел к границам Солнечной системы, находясь в полёте пятнадцать лет.

Поэтому надо было поступить в местный ВУЗ и изучить, чего добилась местная цивилизация.

Конечно, я читала научно-популярные статьи о космосе. Но одно дело то, что написано писателем или журналистом, и другое – когда с тобой занимается специалист…

– Джун! Отдай лопатку Аямэ! Я сказала, отдай, а не бей мою дочь по голове! Молодец, моя голубоглазка! Будет знать эта японская кореянка, как драться! – Радостно вопила Маша, поглаживая Аямэ по голове. А ко мне со всех ног неслась Джун с «фонарём» под глазом и оглушительный рёвом:

– Мама, эта недоделанная вегугинка выбила мне глазик!

Да, надо заняться воспитательными процедурами:

– Джун! А зачем ты её лопаткой ударила? – Я поймала дочку. Посадила её на колени, достала из сумки специальный крем, и помазала им «фонарь» на лице ребёнка. Через час у Джин ничего не будет на лице.

– Ну, мама! Она не хотела строить город из песка, а собиралась сделать яму и посадить в него кактус. А он колючий!

– И ты за эту мелочь ударила её лопаткой?

Дочь дуется, ничего не говорит. Я вздыхаю. Джун похожа на меня даже сейчас. В детстве, в нашей вселенной, я тоже себя так вёл. Помню только отдельные моменты, но все они связаны с такими вот стычками с другими детьми. Ладно, потом помирю их этих малолетних дурочек…

Глава 58

После отдыха деятельность нашего лэйбла продолжилась в том же ключе – девчонки опять занимались вокалом, оттачивали танцевальные движения. Техники, визажисты, костюмеры и другие работники старательно выполняли свою работу, тем более, что получали они намного больше, чем люди в других музыкальных агентствах. Маша стала пропадать на своём заводе – заказала кое-какое оборудование из Америки и теперь руководила его размещением. А так же искала рабочих, которые могли бы работать на прибывших станках.

Мне особо делать было нечего, и я с хальмони посетили Сон Хена, который прочно обосновался в бабушкиной квартире. Он рассказал об учёбе в университете, показал записи лекций. Я поинтересовалась, сможет ли он перевести мне некоторые технические статьи о применяемых здесь в космической технике материалах. Потренируется в переводе и получит за это адекватное вознаграждение. Срок – до нового года.

Деньги всем и всегда нужны, так что Сон Хен быстро согласился. Так, одно дело сделали. Теперь надо поговорить с Сон Ён.

Возвратившись в офис, я вызвала к себе в комнату нашу чеболиху, и спросила:

– Сонни (она просила так себя называть в неформальной обстановке), можешь ли ты позвонить своей маме, узнать, когда она будет свободной и сможет принять меня и Мин Джи?

– Могу, Джин! А зачем вам это надо? Что ей сказать?

– Скажи, что у нас к ней деловое предложение. Но не насчёт рекламы.

– Хорошо! Она пока во Франции, но послезавтра прилетит, и я ей позвоню.

– Как только что узнаешь, сообщи мне или Мин Джи.

– Хорошо!

Теперь надо поинтересоваться насчёт учёбы. Причём не только для себя. У "сестёр" с этим всё в порядке и дипломы у них есть. В нашей группе только Сон Ён окончила лишь школу, также как и Лиса. Чеболиха хочет учиться и бизнесу, но и к искусству её тянет. Алиса и Женя точно по музыкальному профилю пойдут. Айяно пока школьница и с ней всё понятно. Мне и Маше нужно техническое образование, вернее, документ о его наличии. Но эдесь с этим строго, так что, придётся учится. Японкам, кроме Юко, да и ей тоже, не помешает иметь дипломы от местных ВУЗов. Тем более, что в Японии они тоже принимаются без всяких оговорок.

Начинаем просмотр системы образования в местной Корее.

Тут два основных типа образования – дневное и вечернее с присутствием человека на лекциях, и телешкола для удалённого получения знаний. Нас устраивает удалёнка. Документы можно внести по голофону. Оплату – тоже. Могут назначить индивидуальные дни для чтения лекций, разумеется за дополнительную плату. После прослушивания годового курса лекций надо взять из предложенных тем одну, и к концу четырёхлетнего цикла обучения представить практическую разработку в виде действующего образца. Ну, это в технических дисциплинах. Те, кто идут по искусству, представляют или музыкальное произведение (танец, песню, рисунок и т.д.), или исследование по истории какого-либо вида искусства. Если человек уже где-то успешно выступал, то может в качестве работы на получение диплома выставить запись. Так что, нашим девчонкам дипломы уже обеспечены – они столько натанцевали и напели, что хватит на двадцать дипломных работ.

Значит, я устрою собрание и расскажу, что нарыла. А потом пусть сами решают, куда и зачем им идти учится. Да, можно сразу и на несколько специальностей подать заявку, ну и оплатить обучение соответственно.

Пока посмотрю специальности в Сеульском университете. Вот, нашла! Космическая индустрия и бизнес. Ого! Такого в нашей вселенной на Земле мы точно не достигли! Так, что там за специальности? Читаем:

Теория космических полётов и проектирование новых кораблей.

Космическое материаловедение.

Энергетика космического корабля, термоядерные реакторы.

Защита космических аппаратов от излучения и метеоритов.

Двигательные установки на термоядерных реакторах.

Гидравлические и электромеханические системы космических кораблей.

Космическая электроника, системы обнаружения, навигации и связи.

Лазерная и электромагнитная техника в космических аппаратах.

Да... И что мне выбрать? Хочется сразу всё… Но я столько точно не потяну. Ладно, посмотрим, что-нибудь для Маши. Так, факультет транспортных систем. О! Вот для неё!

Железнодорожный транспорт, его виды.

Паровозы, тепловозы, электровозы, магнемы.

Железнодорожные пути и их прокладка.

Энергетическое обеспечение железных и магнитных дорог.

Тут ещё с десяток таких специальностей. Перешлю Рыжику, пусть сама выбирает. А может ей по механике больше подойдёт, всё таки механический у неё завод? Пошлю ей и этот блок. Может она отсюда выберет.

Так, девчонкам нужен другой университет. Подходят два – Корейский национальный университет искусств и университет Чунан. Там как раз есть все направления, которые практикуются в нашем лэйбле. Сами эти университеты состоят из колледжей по различным направлениям изобразительного искусства, музыки, танца.

Так, теперь об оплате.

Стоимость годового обучения по одной специальности в СНУ на космическом факультете равна пятнадцать тысяч долларов в год. Значит, шестьдесят тысяч за всё время учёбы. То есть, моё обучение по всем прочитанным специальностям обойдётся в полмиллиона долларов. Деньги есть, но вот потяну ли я сразу восемь специальностей?

Машин факультет предлагает учёбу за восемь тысяч долларов в год на одной специальности. У девушек стоимость патронов обучения по одной специальности в КНУ и Чунан тоже тридцать две тысячи долларов за всё время учёбы.

Так! Теперь позвоним Бо Рамке, может и у них кто-нибудь захочет дальше учится?

– Алло! Бо Рам, это я, Джин!

– Да, вижу, госпожа директор. У нас всё в порядке. Репетируем. Тренируемся. Пока никаких трудностей нет. Возили Сон Чон в госпиталь. Там сказали, что у неё всё полностью заживёт только к концу января. Рука будет нормально работать.

– Хорошо! Но я тебе не только из-за этого позвонила. У вас уже есть девочки, закончившие высшее профильное образование. Может они хотят получить диплом и по другой специальности? Но есть ведь и такие, у которых его нет вообще.

Спроси, если все девчонки хотят учиться, то есть возможность это сделать сейчас. Оплату обучения на себя возьмёт наш лэйбл. Пусть не стесняются. Может не все хотят посвятить жизнь искусству, пусть напишут, какую специальность хотят. Поняла?

– Да! Я поговорю с девочками, Джин. Ответ дам завтра.

– Хорошо!

Значит, общее собрание переносится на завтра. Так, пойду поищу дочку. Хотя что её искать – она или в танцор-зале, или у хальмони. Как раз посмотрю, чем занимаются наши трейни.

Девчонки занимались прыжками и па с кручением корпуса. Рядом с каждой проходил учитель танцев и подсказывал, что и как надо сделать, чтобы всё вышло без ошибок. В уголке стояла Аямэ и тянула ножку, пытаясь закинуть её на специально сделанный для малышек низкий брус. Её нога всё время соскальзывала с бруса и девочка злилась, била непослушную ножку рукой, но пока это не очень помогало.

Пойдём вниз. Вот и кухня. Джун сидит с большой ложкой за столом и ждёт, когда хальмони нальёт ей супа. Я заметила, что хотя малышки и могут великолепно применять палочки для еды (даже лучше нас с Машей), но предпочитают использовать ложки и вилки. Откуда у них это, непонятно.

В детском доме им ложек и вилок никто не давал – в Японии то для еды палочки применяют.

– Джун, ты проголодалась? – Сажусь рядом с дочерью. – Ты же полчаса назад съела целую тарелку токпоков.

– Не дави на малышку, Джин Хо! У неё организм растёт, и ей нужно много еды! – Ворчит хальмони.

– Да, мама! Мне нужно много еды! – Победно смотрит на меня Джун, размахивая ложкой. – Я хочу вырасти большая…

– И толстая, как бегемот! – Смеюсь я. Животное мы видали в зоопарке, куда водили дочерей в один из свободных дней.

– Нет! Я не буду бегемотой! Я буду, как ты, мне хальмони сказала! – Тараторит дочка. Но тут Хё Бин наливает ей суп, и Джуна приступает к поглощению пищи.

– Ну, что, соньяо, выбрала, где будешь учиться?

– Да, но специальностей много, боюсь не осилю.

– Ты сможешь! Вон, какую компанию на себе тащишь!

– Но я ведь не одна, тут люди работают. А я только командую.

– Это тоже надо уметь! А ну, позвони Мин Джи, спроси, она там кушала?

– Хальмони!

– Что хальмони? Она немного похудела со своим заводом. Если не будет кушать, не сможет управлять рабочими!

– Скажешь тоже!

– Я всё правильно говорю! Когда человек плохо есть, он плохо думает!

– А я хорошо думаю, правда, хальмони? – Джун уже кончила есть и с интересом слушала наш разговор.

– А давай, я в термосумку упакую еду. И ты с Джун и Аямэ полетите к Мин Джи на завод. Покормите там её.

– Давай, всё равно, мне делать пока нечего..

– Мансе! – Джун выскочила из-за стола и побежала за своей подружкой, крича по пути:

– Мы поедем к тёте, мы поедем к тёте!

Через полчаса мы уже сидели в «леталке» и двигались по Сеулу. Сзади летела охрана. Полчаса полёта и мы приземляемся у ворот завода. Нас знают в лицо, поэтому нет никаких проблем на проходной. Ищем Машу. Вот и она, ругается с монтажниками. Наконец все проблемы утрясены и мы двигаемся в кабинет директора. Маша садится за большой деревянный стол и начинает есть всё то, что ей прислала хальмони. Аямэ и Джун играют в сторонке болтами и гайками, которые лежат в углу комнаты, в каком-то ящике.

– Ну, как дела?

– Скоро кончим монтировать и настраивать.

– Я поговорила с Сон Ён. Как её мать приедет, она с ней переговорит и мы с тобой поедем к ней на переговоры. Тебе я послала на голофон список специальностей университета. Там железнодорожный уклон. Учится можно дистанционно. Ну и остальное прочитаешь.

– Хорошо! Потом посмотрю. Пока занята, но уже всё оборудование получено. Осталось две единицы смонтировать и всё будет в порядке. А в офисе как?

– Нормально всё. Девчонки тренируются. Кстати, они тоже будут учиться, вся учёба пойдёт за счёт нашего лэйбла.

– А деньги есть?

– Кроме них, что у нас есть? – Ответила я смеясь. – Скоро ещё и за гастроли в Америку и Россию получим.

– Хорошо! Я посмотрю и выберу.

Вечером мы вместе вернулись в офис. Позвонил Чин Ён и спросил, планируем ли мы на новый год выпуск альбома.

Я сказала, что пока не знаем, ещё полностью не отошли от гастролей в США и Россию. Информировала президента JYP о решении поступить в университет на удалённую учёбу.

– А на вашей концертной деятельности это не отразится? – Ну, конечно, кто о чём, а вшивый о бане!

– Нет. – Успокоила я шефа. – Тут свободный график, главное, прослушать лекции. Можно даже в записи, а потом сделать по окончанию учёбы выпускную работу по всем стандартам.

– Тогда хорошо! Пока никаких концертов и других мероприятий до нового года не ожидается, поэтому можете заниматься своими делами.

На следующий день я собрала всех наших трейни и объявила, что пришла пора учиться. Да и девочки понимали, что без диплома им будет трудно в дальнейшей жизни. Поэтому все три группы решили поступать в соответствующие профильные университеты.

Большинство трейни выбрало КНУ, и только двое Чунан. Я и Маша, соответственно, поступили в СНУ на выбранные факультеты. Сразу же после принятия решения я обзвонила эти учебные учреждения и обрадовала их решением «Солбанг-Ул» пройти обучение на протяжении четырёх лет именно у них. Особенно конструктивно прошли переговоры после моего заявления о полном покрытии оплаты за весь период обучения.

После этого ректораты всех трёх ВУЗов представили нам лекторов, ответственных за чтение нам лекций и курирование работы над выпускной темой. Договорились и ещё по нескольким пунктам:

– время чтения материала;

– курсовые темы, которые войдут в выпускное представление на получение диплома,

– получение записи лекции в случае, если в момент её чтения мы будем на концерте или гастролях,

– доступ к библиотекам университетов для использования нужных данных в своих работах.

К вечеру все вопросы были обговорены и мы перечислили деньги в бухгалтерии СНУ, КНУ и Чунан. Через час пришло сообщение, что мы зачислены на выбранные факультеты и специальности. Нам сообщили, что первые лекции начнутся девятого января следующего года.

Неделю спустя Сон Ён сказала мне, что её мать приехала из Европы. Она готова к переговорам с нами и ждёт меня и Машу в поместье. Мы опять нарядились. Взяли подарок – китайскую чашу третьего века местной истории. Я уже знала, что Чжин Гу собирает древние предметы китайской культуры. Поэтому за сто тысяч долларов была приобретена вместе с сертификатом, удостоверяющим подлинность находки, чаша какого-то периода одного из китайских царств. Она находилась в частной коллекции, но владелец умер, а наследникам срочно понадобились деньги. Они выставили вазу на аукцион, где наш юрист Сан Хён её и приобрёл по моему указанию.

Вновь мы приближаемся к поместью. Сон Ён летит с нами – она хочет увидеть мать, а то постоянно живёт в нашем офисе, и соскучилась по родным. Теперь нас встречают, как дорогих родственников. Сама Ким Чжин Гу приветствует нас на пороге своего мини дворца.

Мы с Машей, согласно этикету, кланяемся хозяйке, и я обеими руками протягиваю накрытую материей прозрачную коробку, внутри которой лежит антикварное чудо. Маша жестом фокусника снимает материал с коробки, и перед изумлённой Чжин Гу предстаёт китайская чаша.

– О! – Не может скрыть удивления хозяйка поместья.

– Вот, дорогая Чжин Гу, мы решили, что вас этот подарок сильно заинтересует!

Она взяла подарок. Открыла крышку коробки и с восхищением стала разглядывать чашу.

– Я не успела на аукцион и жалела, что это чудо ко мне не попала!

– Теперь она ваша!

– У меня заполнился императорский набор, я потом вам его покажу, там как раз не хватало только этого предмета.

Мы прошли внутрь, и нас хозяйка провела к себе в кабинет. Шедшая рядом со мной Сон Ён тихо спросила:

– А почему мне не сказали, что везёте чашу для мамы?

– Тогда было бы не интересно! А так ты бы видела своё лицо, когда Маша сняла покрывало с коробки. – Хихикнула я.

Сон Ён улыбнулась.

Зашли вслед за Чжин Гу в кабинет, расселись по креслам.

– О чём вы хотели со мной поговорить?

– Как вы знаете, дорогая Чжин Гу, Мин Джи купила завод. Но надо, чтобы он имел заказы. Да, она уже начала выпускать строительные летающие пояса, но имеющееся на предприятии оборудование большую часть времени простаивает. Поэтому нужен заказ, желательно военный.

Но, как известно, нам никто его не даст. Та же «Даеву», которая контролирует большую часть рынка военной продукции, будет ставить нам палки в колёса. Поэтому мы пришли к вам с предложением. Ваша КЕК является частью «Самсунга». Мы можем стать частью КЕК и через заявку вашего главного офиса принять участие в каком-нибудь конкурсе по выпуску военной продукции.