355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вадим Старк » Наталья Гончарова » Текст книги (страница 10)
Наталья Гончарова
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 04:48

Текст книги "Наталья Гончарова"


Автор книги: Вадим Старк



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 42 страниц)

Что же касается вашего личного положения, в которое вы поставлены правительством, я могу лишь повторить то, что говорил вам много раз; я нахожу, что оно всецело соответствует вашим интересам; в нем не может быть ничего ложного и сомнительного, если только вы сами не сделаете его таким. Его Императорское Величество в отеческом о вас, милостивый государь, попечении, соизволил поручить мне, генералу Бенкендорфу, – не шефу жандармов, а лицу, коего он удостаивает своим доверием, – наблюдать за вами и наставлять вас своими советами; никогда никакой полиции не давалось распоряжения иметь над вами надзор. Советы, которые я, как друг, изредка давал вам, могли пойти вам лишь на пользу, и я надеюсь, что с течением времени вы будете в этом все более и более убеждаться. Какая же тень падает на вас в этом отношении? Я уполномочиваю вас, милостивый государь, показать это письмо всем, кому вы найдете нужным.

Что же касается трагедии вашей о Годунове, то Его Императорское Величество разрешает вам напечатать ее за вашей личной ответственностью.

В заключение примите искреннейшие пожелания в смысле будущего вашего счастья и верьте моим лучшим к вам чувствам.

Преданный вам А. Бенкендорф

28 апреля 1830».

Приехавший с Кавказа брат Левушка не замедлил сочинить остроту:

 
Он прикован,
Очарован,
Он совсем огончарован.
 

Двадцать шестого апреля жених поздравлял дядюшку с именинами. Василий Львович между тем вторит племяннику Льву, повторяя и устно и письменно его бонмотку: «Он околдован, очарован и огончарован». Дядюшка казался счастливым более всех, хотя еще не видел Натальи Николаевны: «Невеста его, сказывают, мила и прекрасна. Эта свадьба меня радует и должна утешить брата моего и невестку…»

В тот же день Вяземский отписал жене: «Нет, ты меня не обманывала, мы сегодня на обеде Сергея Львовича выпили две бутылки шампанского, а у него по-пустому пить двух бутылок не будут. <…> Грон говорил тебе об уме невесты? Беда, если в ней его нет! Денег нет, а если и ума не будет, то при чем он останется с его ветреным нравом?»

Поздравляя Пушкина с предстоящей женитьбой и вспомнив свое определение красоты невесты – «une beauté romantique», Вяземский пишет: «Тебе, первому нашему романтическому поэту, и следовало жениться на первой романтической красавице нынешнего поколения».

Казалось, все было улажено: Наталья Ивановна дала свое согласие, император выразил свое удовлетворение, родители благословили… Но пройдет еще около года, прежде чем состоится свадьба.

Пушкин между тем уже приглашает княгиню Вяземскую быть на свадьбе посаженой матерью. Однако даже 28 апреля за обедом в доме Ушаковых, которые еще не знали о благополучном сватовстве, Пушкин держит себя так, словно ничего еще не решено. Екатерина Николаевна, за которую московские сплетники давно уже сватали поэта, пишет брату Ивану: «Скажу тебе про нашего самодержавного поэта, что он влюблен (наверное, притворяется по привычке) без памяти в Гончарову меньшую. Здесь говорят, что он женится, другие даже, что женат. Но он сегодня обедал у нас, и, кажется, что не имеет сего благого намерения, mais on ne peut répondre de rien [36]36
  Но нельзя ни за что ручаться (фр.).


[Закрыть]
».

Тридцатого апреля Пушкин участвует в бракосочетании на Пресне своих друзей Елизаветы Николаевны Ушаковой и Сергея Дмитриевича Киселева – сначала в церкви, а затем в доме Н. А. Шереметева у Сухаревой башни. Всё происходящее он впервые как бы примеривает к себе. В этот день Вяземский пишет жене в Москву насчет женитьбы Пушкина: «Я желал бы, чтобы государь определил ему пенсию, каковую получают Крылов, Гнедич и многие другие. Я уверен, что если бы кто сказал о том государю, он охотно бы определил. Независимость состояния необходимо нужна теперь Пушкину в новом его положении. Она будет порукой нравственного благосостояния его. Не понимаю, как с характером его выдержит он недостатки, лишения, принуждения. Вот главная опасность, предстоящая в новом положении его».

В конце апреля – начале мая Пушкин получает два письма от родителей, адресованных также Наталье Николаевне, и письмо от сестры Ольги.

Своей ревностной поклоннице Елизавете Михайловне Хитрово, мужественно принявшей известие о предстоящей свадьбе, Пушкин пишет: «J’épouse une madonne louche et rousse [37]37
  Я женюсь на косой и рыжей мадонне (фр.).


[Закрыть]
».

В. А. Муханов пишет брату в Петербург: «Пожалей о первой красавице здешней, Гончаровой… Она идет за Пушкина».

Оповещены все родственники, происходит традиционный обмен визитами и поздравительными посланиями. 2 мая Пушкин везет в дом Гончаровых дядюшку М. М. Сонцова.

Наталья Николаевна тогда же обращается с письмом к деду Афанасию Николаевичу:

«Сего 2 майя, 1830 года.

Любезный дедушка!

Позвольте принесть вам мою усерднейшую благодарность за вновь оказанное вами мне благодеяние. Никогда не сомневалась, любезный дедушка, в вашем добром ко мне расположении, и сей новый знак вашей ко мне милости возбуждает во мне живейшую признательность. Для дополнения щастия моего остается только, любезный дедушка, просить вас о вашем родительском благословении. Смею льстить себя надеждой, что вы и впредь сохраните мне доброе ваше расположение и не лишите меня милостей, коими до сих пор пользовалась.

При сем целую ручки ваши и честь имею пребыть с искренним почтением покорная внука ваша

Наталья Гончарова».

Под «благодеянием» и «новым знаком милости» подразумевается выделение ей в приданое части села Катунки Балахнинского уезда Нижегородской губернии, приобретенного еще Афанасием Абрамовичем в 1770 году с торгов у княгини Одоевской. По состоянию на 1830 год к нему относилось 847 десятин земли. Имение было поделено на три части, содержавшие соответственно 280, 284 и 281 крестьянскую душу. Последняя часть с деревней Верхней Полянкой и была выделена в приданое Наталье Николаевне. Выбор в качестве приданого части села именно в Нижегородской губернии явно был связан с тем, что самому Пушкину имение было выделено в той же губернии. Пушкину в будущем еще предстояло разбираться с этим «благодеянием», а пока он также поблагодарил Афанасия Николаевича письмом от 3 мая:

«Милостивый государь, Афанасий Николаевич!

С чувством сердечного благоговения обращаюсь к вам, как главе семейства, которому отныне принадлежу. Благословив Наталию Николаевну, благословили вы и меня. Вам обязан я больше нежели чем жизнию. Счастье вашей внуки будет священная, единственная моя цель и всё, чем могу воздать вам за ваше благодеяние.

С глубочайшим уважением, преданностию и благодарностию честь имею быть, милостивый государь, вашим покорнейшим слугою,

Александр Пушкин».

Одновременно Пушкин сообщает родителям и сестре о «благосклонном удовлетворении», выраженном императором по поводу предстоящей женитьбы, и о его разрешении издавать «Бориса Годунова».

В этот же день, уже на правах жениха, Пушкин сопровождал Натали в Благородное собрание на благотворительный спектакль. Играли драму Августа Коцебу «Ненависть к людям и раскаяние» с участием Екатерины Семеновой и одноактную комедию Хмельницкого «Воздушные замки». Н. П. Озерова, видевшая их на этом спектакле, писала: «Утверждают, что Гончарова-мать сильно противилась браку своей дочери, но что молодая девушка ее склонила. Уверяют, что они уже помолвлены, но никто не знает, от кого это известно… Она кажется очень увлеченной своим женихом, а он с виду так же холоден, как и прежде, хотя разыгрывает из себя сентиментального».

Однако было бы странно, если бы все прошло гладко. До деда доходят нежелательные слухи. 5 мая внучка пишет ему уже не о приданом, а о своих чувствах:

«Любезный дедушка!

Узнав через Золотарева сомнения ваши, спешу опровергнуть оные и уверить вас, что всё то, что сделала Маминька, было согласно с моими чувствами и желаниями. Я с прискорбием узнала те худые мнения, которые вам о нем внушают, и умоляю вас по любви вашей ко мне не верить оным, потому что они суть не что иное, как лишь низкая клевета. В надежде, любезный дедушка, что все ваши сомнения исчезнут при получении сего письма и что вы согласитесь составить мое щастие, целую ручки ваши и остаюсь на всегда покорная внучка ваша

Наталья Гончарова».

Это письмо, наполненное выражением тех же самых чувств, что переполняли тогда Пушкина, как нельзя лучше дает представление об отношении самой невесты к жениху. Пушкина можно было поздравить со сделанным выбором. И поздравления от друзей следуют одно за другим. Еще 29 апреля Плетнев писал Пушкину: «Теперь смотрю на тебя с спокойствием, потому что ты вступил на дорогу, по которой никто не смеет вести тебя, кроме рассудка твоего и совести: на них-то я всегда и надеялся в тебе больше всего. За одно не могу на тебя не сердиться: ты во вред себе слишком был скрытным. Если давно у тебя это дело было обдумано, ты давно должен был и сказать мне о нем, не потому, чтобы я лаком был до чужих секретов, но потому, чтобы я заранее принял меры улучшить дела твои». Он предлагает проект, который мог бы обеспечить Пушкину постоянный доход: предоставить издателю Смирдину на четыре года права на все напечатанные произведения поэта, за исключением «Руслана и Людмилы» и «Кавказского пленника», чтобы ежемесячно получать 600 рублей. В конце письма Плетнев просит: «…поцелуй за меня ручку у твоей невесты-прелести».

Пятого мая, в канун помолвки, Пушкин ответил Плетневу: «Ах, душа моя, какую женку я себе завел!.. Заключай условия, какие хочешь, – только нельзя ли вместо 4 лет 3 года – выторгуй хоть 6 месяцов. Не продать ли нам Смирдину и Трагедию? Поручение твое к моей невесте исполнено. Она заочно рекомендуется тебе и жене твоей».

Ответ на это письмо Пушкин получит уже после помолвки:

 
«Отдай поклон моей знакомке новой,
Так сладостно рифмующей с Кановой».
 

(Плетнев уже прочел пушкинское стихотворение «К вельможе», обращенное к князю Николаю Борисовичу Юсупову, в котором была помянута Наталья Николаевна:

 
Я слушаю тебя: твой разговор свободный
Исполнен юности. Влиянье красоты
Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты
И блеск А*, и прелесть ***.
Беспечно окружась Корреджием, Кановой [38]38
  Антонио Аллегри да Корреджо(около 1489 – около 1534) – итальянский живописец периода Высокого Возрождения. Антонио Канова(1757–1822) – итальянский скульптор, наиболее значительный представитель классицизма. (Прим. ред.).


[Закрыть]
,
Ты, не участвуя в волнениях мирских,
Порой насмешливо в окно глядишь на них
И видишь оборот во всем кругообразный.
 

Ему не составило труда восстановить скрытые имена двух первых московских красавиц: Алябьеву – по первому инициалу, а Гончарову – по рифме с Кановой.)

Плетневу вторит Дельвиг: «Милый Пушкин, поздравляю тебя. Наконец ты образумился и вступаешь в порядочные люди. Желаю тебе быть столько же счастливым, сколько я теперь. Я отец дочери Елизаветы. Чувство, которое, надеюсь, и ты будешь иметь, чувство быть отцом истинно поэтическое, не постигаемое холостым вдохновением».

Свадьба

Пушкин хотел было венчаться в домовой церкви князя Сергея Михайловича Голицына. Однако московский митрополит Филарет не дал на это благословения по причине, что в домовых церквах венчать нельзя. Упрашивать его было уже поздно, и остановились на приходской церкви Гончаровых. Поутру в день свадьбы Наталья Ивановна Гончарова прислала сказать, что свадьбу придется отложить, ибо у нее нет денег на карету. Пушкин послал деньги.

Посаженой матерью Пушкина на свадьбе должна была быть княгиня Вера Федоровна Вяземская. Для этого она с мужем прибыла из Остафьева и даже ездила к Наталье Ивановне, хлопоча об ускорении свадьбы, которая бесконечно откладывалась изо дня на день. Княгиня, будучи беременна, стала у себя в доме прибивать образ, встав на детскую кровать, которая под ней проломилась; она упала и расшиблась, долго была без чувств, изошла кровью и потеряла ребенка. Поэтому она не смогла присутствовать на венчании. Посаженой матерью вместо нее согласилась быть графиня Е. П. Потемкина [39]39
  Елизавета Петровна Потемкина– урожденная княжна Трубецкая, сестра декабриста Сергея Трубецкого, жена графа Сергея Павловича Потемкина, поэта и драматурга, по словам современников, «тонкого ценителя драматического искусства, архитектуры, стихов, музыки».


[Закрыть]
. Ее поиски отразились в шутливом пушкинском стихотворении:

 
Когда Потемкину в потемках
Я на Пречистенке найду,
То пусть с Булгариным в потомках
Меня поставят на ряду.
 

Венчание состоялось 18 февраля 1831 года в церкви Вознесения Господня на Царицынской улице – отрезке Большой Никитской, на которой и жили Гончаровы. День появления Пушкина на свет пришелся как раз на празднование Вознесения. Тот факт, что венчание его с Натальей Николаевной происходило именно в Вознесенской церкви, воспринимался им как символ.

Храм был новый, его заказчиком являлся светлейший князь Г. А. Потемкин, выделивший в 1795 году землю, на которой спустя два года начались строительные работы. Рядом располагалась небольшая пятиглавая церковь Вознесения в Сторожках, или Старое Вознесение, с шатровой, типично московской колокольней над притвором, построенная еще в 1685 году [40]40
  Старая церковь Вознесения была разобрана в конце 1831 года, а колокольня снесена только в 1933 году.


[Закрыть]
. Новая церковь должна была стать центром полуциркульной площади. Строительство продвигалось очень медленно – к 1816 году была возведена только западная часть храма с трапезной, куда из старой церкви Вознесения перенесли приделы. В то время, когда проходило венчание, еще продолжалось сооружение подкупольной части новой церкви. Поэтому есть предположение, что Пушкин венчался с Натальей Николаевной в одном из приделов старой церкви, о чем А. Я. Булгаков сообщил брату в Петербург: «Филарет таки настоял на своем: их обвенчали не у Серг. Мих., а у Старого Вознесения». По другой версии, церемония проходила в новой, недостроенной церкви, как записал в 1850-х годах П. И. Бартенев со слов княгини Е. А. Долгоруковой, присутствовавшей на ней: «Венчались в приходе невесты, у Большого Вознесения». (Впрочем, новый храм стали так называть только с 1840-х годов, после завершения его строительства.)

Запись в метрической книге церкви Большого Вознесения о венчании А. С. Пушкина и Н. Н. Гончаровой. 1831 г.

Тот же Булгаков на следующий день, 19 февраля, снова писал брату: «Никого не велено было пускать, и полиция была для того у дверей. Почему, кажется, нет? И так совершилась эта свадьба, которая так долго тянулась. Ну, да как будет хороший муж! то-то всех удивит, никто этого не ожидает, и все сожалеют о ней. Я сказал Гришке Корсакову, быть ей милэди Байрон. Он пересказал Пушкину, который смеялся только. Он жене моей говорил на бале: пора мне остепениться; ежели не сделает этого жена моя, то нечего уже ожидать от меня».

Обряд совершал настоятель храма протоиерей Иосиф Михайлов. Брачный обыск подписали: со стороны жениха – он сам, его брат Лев Сергеевич, титулярный советник А. С. Передельский, князь Вяземский; со стороны невесты – Наталья Николаевна, ее мать, отец и коллежский советник, библиотекарь Московского архива Коллегии иностранных дел П. М. Азанчевский.

В метрической книге церкви Вознесения Господня в графе «Кто именно венчаны» под третьим номером за февраль появилась запись:

«Восьмаго надесять числа в доме Коллежскаго Ассесора Николая Афонасьича Гончарова женился 10-го Класса Александр Сергеич Пушкин 1-м браком. Поял на себя Коллежскаго Ассесора Николая Афонасьича Гончарова дочь девицу Наталию Николаевну Гончарову, о коих надлежащий обыск с поручительством чинен был, брак совершали:

Протоиерей Иосиф Михайлов Диакон Георгий Стефанов Дьячек Федор Семенов Пономарь Андрей Антонов».

В графе «Кто были поручители» в той же метрической книге записано:

«К обыску означенные жених и невеста своеручно подписались: по невесте отец и мать ее родные Гончаровы порукою подписались. По женихе брат его родной Порутчик Лев Сергеев подписался.

По женихе порукою подписался 9-го Класса Алексей Семенов Передельский.

По невесте подписались Коллежский советник и Ковалер Павел Матвеич Азанчевский и Коллежский советник и Ковалер Князь Петр Андреевич Вяземский».

Текст брачного обыска гласил:

«1831-го февраля 18 дня по Указу Его Императорского Величества Никитскаго Сорока Церкви Вознесения Господня, что на Царицынской улице Протоиерей Иосиф Михайлов с причтом о желающих вступить в брак женихе 10-го класса Александре Сергеевиче Пушкине, и невесте Г-на Николая Афанасьевича Гончарова дочери Его девице Наталии Николаевой Гончаровой обыскивали и по троекратной публикации оказалось: 1-е что они православную веру исповедуют так, как святая, соборная и Апостольская Церковь содержит;

2-е между ими плотскаго кровнаго и духовнаго родства т. е. кумовства, сватовства и крестнаго братства по установлению Св. Церкви не имеется; 3-е состоят они в целом уме, и к сочетанию браком согласие имеют вольное, и от родителей дозволенное, жених и невеста первым браком; 4-е лета их правильны, жених имеет от роду 31 год, а невеста 18 лет. И в том сказали самую сущую правду. Естли же что из объявленнаго показания окажется что ложное, или что скрытое, за то повинны суду, как духовному, так и гражданскому. Во уверение всего выше писаннаго как сами жених и невеста, так и знающие их состояние поручители своеручно подписуются.

К сему обыску во всем выше писанным вышеозначенный 10-го класса Александр Сергеев сын Пушкин руку приложил.

К сему обыску Наталья Николаевна дочь Гончарова руку приложила.

К сему обыску Мать ея Калежская Ассесорша Наталья Иванова дочь Гончарова руку приложила.

К сему обыску по женихе брат его Поручик Лев Сергеев сын Пушкин руку приложил.

К сему обыску по женихе 9-го Класса Алексей Семенов сын Передельский руку приложил.

К сему обыску по невесте Коллегский Советник и Кавалер Павел Матвеев сын, Азанчевский руку приложил.

К сему обыску по невесте Отец ея, Коллегский Асессор, Николай Афанасьев сын Гончаров, руку приложил.

К сему обыску по женихе Коллежский Асессор и Кавалер Князь Петр Андреев сын Вяземский руку приложил».

Этого момента Пушкин ждал, предчувствовал его и по-своему выразил в молитвенном прошении в «богопротивной» «Гавриилиаде»:

 
…дни бегут, и время сединою
Мою главу тишком осеребрит,
И важный брак с любезною женою
Пред алтарем меня соединит.
Иосифа прекрасный утешитель!
Молю тебя, колена преклоня,
О, рогачей заступник и хранитель,
Молю, – тогда благослови меня,
Даруй ты мне беспечность и смиренье.
Молю тебя, пошли мне вновь и вновь
Спокойный сон, в супруге уверенье,
В семействе мир и к ближнему любовь!
 

А под сводами церкви звучала молитва священника: «Господи Боже наш, во спасительном твоем смотрении ныне рабы твоя, Александр и Наталья, якоже благословил еси сочетатися друг другу, в мире и единомыслии сохрани; честный их брак покажи; нескверное их ложе соблюди; непорочное их сожительство пребывати благоволи, и сподоби их старости маститей достигнута чистым сердцем делаюша заповеди твоя».

Во время венчания, когда молодые шли вокруг аналоя, с него нечаянно упали крест и Евангелие. Пушкин, на что все обратили внимание, побледнел. В довершение погасла свеча у него в руке, а шафер устал держать венец над его головой и попросил замены, что было нарушением обряда. Выходя из церкви, Пушкин сказал: «Tous les mauvais augures [41]41
  Всё плохие предзнаменования (фр.).


[Закрыть]
».

Первая квартира

Из церкви молодые поехали на первую семейную квартиру. Еще 23 января 1831 года Пушкин подписал договор о найме второго этажа дома на Арбате, принадлежавшего губернскому секретарю, карачевскому предводителю дворянства Никанору Никаноровичу Хитрово и его жене Екатерине Николаевне, урожденной Лопухиной. Дом был снят на полгода за две тысячи рублей. Сами хозяева жили в ту пору в своем орловском поместье Дроново, а в московском доме осталась их экономка. Все дела Пушкин вел с поверенным Хитрово Семеном Петровичем Семеновым. Он присмотрел дом Хитрово, вероятно, еще в конце предыдущего года, уверенный в скорой свадьбе. Расположенный неподалеку от дома Гончаровых, в сердце старой Москвы, между церквами Николы в Плотниках и Святой Троицы, в приходе которой он состоял, дом на Арбате во всех смыслах устраивал Пушкина. В «Книгу, данную из Московской городской шестигласной думы маклеру Анисиму Хлебникову, для записи в оную в сем 1831 году условий с тем, чтобы таких актов в коих заключается о продаже или уступке от одного лица другому недвижимого имения…», под десятым номером внесен текст договора, подписанный Пушкиным: «1831-го Года Генваря 23-го дня я нижеподписавшийся Г-н Десятого класса Александр Сергеев сын Пушкин, заключил сие условие с служителем Г-жи Сафоновой Семеном Петровым сыном Семеновым по данной Ему Доверенности от Г-на Губернского Секретаря Никанора Никанорова сына Хитрово в том, что 1-е нанял я Пушкин Собственный Г-на Хитрово Дом, Состоящий в Пречистенской части второго квартала под № 204-м в приходе Троицы что на Арбате, каменный Двух этажный с антресолями и к оному принадлежащими людскими службами, кухнею, прачешной, конюшней, каретным сараем, под домом подвал, и там же запасной амбар, в доме с мебелью по прилагаемой описи сроком от выше писанного числа впредь на шесть месяцев, а срок считать с 22-го Генваря и по 22-е ж Июля сего 1831-го Года по договору между нами за две тысячи рублей государственными ассигнациями…» Аванс в половину суммы, то есть тысячу рублей, Пушкин заплатил при подписании договора, а остальное должен был внести по истечении трех месяцев.

Пушкин занял весь дом с прилегающими строениями, за исключением нижнего этажа, где находились комнаты для экономки и покои для хозяев на случай их приезда, а также мезонина над людской, где помещалась хозяйская прислуга. Он принял дом по описи, обязуясь «содержать во всей чистоте и целости как мебель, так равно и службы». В случае пожара по вине Пушкина или его слуг, «чего Боже сохрани», он должен был уплатить хозяину 50 тысяч рублей; если же «пожар последует от молнии, соседей, или от людей Г-на Хитрово», то «ему не отвечать».

В первой половине февраля Пушкин переезжает в дом на Арбате. Это было его первое в жизни собственное жилье. Если до того Пушкин мог обходиться услугами одного своего давнего и верного слуги Никиты Козлова, то теперь он нанимает целый штат: экономку Марию Ивановну, дворецкого Александра Григорьева, повара и др. Сама квартира Пушкиных состояла из просторного углового зала, кабинета Пушкина, будуара Натальи Николаевны и спальни.

В этот дом на Арбате Наталья Николаевна вошла уже Пушкиной. У входа молодых встретили П. В. Нащокин и П. А. Вяземский, благословили образом и поднесли два бокала с шампанским. По легенде, один из них упал с подноса и разбился, став для суеверного Пушкина еще одним дурным знаком.

Праздничным ужином распоряжался Лев Сергеевич Пушкин:

 
Наш Лева Пушкин очень рад.
Что своему он брату брат.
 

За столом собрались посаженые родители жениха и невесты – Е. П. Потемкина, А. П. Малиновская, П. А. Вяземский и И. А. Нарышкин, а также родители невесты, ее брат Дмитрий, сестры Александрина и Екатерина, Нащокин, поручители Передельский и Азанчевский. Десятилетнему Павлу Вяземскому хорошо запомнились и тот день, и обстановка квартиры на Арбате: «В щегольской, уютной гостиной Пушкиных, оклеенной диковинными для меня обоями под лиловый бархат с рельефными набивными цветочками, я нашел на одной из полочек, устроенных по обеим сторонам дивана, никогда мною не виданное и не слыханное собрание стихотворений Кирши Данилова [42]42
  Сборник, включавший свыше 70 былин, был составлен в середине XVIII века казаком Киршей Даниловым для уральского заводчика Демидова. В 1804 году часть былин была опубликована; в 1818 году они вышли под названием «Древние российские стихотворения». (Прим. ред.).


[Закрыть]
. Былины эти, напечатанные в кожаном переплете и переданные на дивном языке, приковали мое внимание на весь вечер». Мальчику надолго запомнились слова Пушкина о «прелести и значении богатырских сказок». Все остальные гости любовались «изумительной красотой Наталии Николаевны и веселым, радостным Пушкиным».

На следующее утро, когда Пушкины были в постели, явились друзья. Новобрачный так с ними заговорился, что вернулся к молодой супруге лишь перед обедом. Она в спальне заливалась слезами, о чем сама рассказывала княгине Вяземской. Так началась ее семейная жизнь в новом доме, без матери, братьев и сестер.

Череда последовавших вскоре балов, на которые Пушкин вывозил юную жену, надолго запомнилась москвичам. 20 февраля молодожены были на балу у Анастасии Михайловны Щербининой, дочери княгини Е. Р. Дашковой, в ее двухэтажном доме на углу Знаменки и Крестовоздвиженского переулка. Поэт разговорился со своим петербургским знакомым А. И. Кошелевым, который, кажется, более внимательно, чем слушал поэта, следил глазами за его женой. «Он познакомил меня с своею женою, и я от нее без ума. Прелесть как хороша», – сообщил он на другой день князю Одоевскому в Петербург.

В воскресенье, 22 февраля, в Большом театре устроен был маскарад в пользу бедных, пострадавших от холеры. Пушкины сидели за одним столом с семейством почт-директора А. Я. Булгакова. Тот отметил, что Пушкин «очень ухаживает» за молодой женой, но напоминает при ней Вулкана рядом с Венерой [43]43
  Подобное сравнение восходит к римской мифологии, по которой бог Вулкан – искусный кузнец, чье мастерство было настолько же прекрасно, насколько некрасиво тело, а Венера – его супруга, богиня любви и красоты.


[Закрыть]
. Младшая дочь Булгакова Ольга Александровна незадолго до Натальи Николаевны, 28 января, обвенчалась с князем А. С. Долгоруковым. Эти свадьбы были самыми громкими в сезоне, и все невольно сравнивали молодых жен. Любящий отец Булгаков, естественно, отдавал предпочтение новоиспеченной княгине Долгоруковой перед Пушкиной: «К столу беспрестанно подходили любопытные – смотреть на двух прекрасных молодых. Хороша Гончарова бывшая, но Ольге все дают преимущества».

Двадцать четвертого февраля Пушкин снова вывозит Наталью Николаевну на маскарад в зал Благородного собрания. Здесь была уже вся Москва, старые и новые московские друзья и приятели. Пушкин и Натали представились писателю и археологу А. Ф. Вельтману соединением умственной и физической красоты. Сказанные им слова были тотчас подхвачены присутствующими: «Пушкин, ты – поэт, а жена твоя – воплощенная поэзия».

В этот день в альманахе «Сиротка», изданном в пользу бедных, впервые был напечатан пушкинский сонет «Мадона», посвященный Наталье Николаевне. Тогда же по Москве стали ходить по рукам стихи, якобы написанные Пушкиным в качестве отклика на собственную свадьбу. А. Я. Булгаков приводит их в письме брату, хотя и сомневается в авторстве Пушкина:

 
Кто хочет быть учен – учись,
Кто хочет быть спасен – молись.
Кто хочет быть в аду – женись.
 

На все эти разговоры Пушкин собирался дать отклик в повести «Египетские ночи», оставшийся в черновиках: «Но главной неприятностью платится мой приятель: приписывание множества чужих сочинений, как-то… о женитьбе, в котором так остроумно сказано, что, коли хочешь быть умен, – учись, коли хочешь быть в аду – женись».

Наконец, как водится, Пушкин устраивает бал у себя на арбатской квартире. Наталья Николаевна впервые выступает в качестве хозяйки дома, принимающей гостей. Приглашены были семейства Гончаровых и Булгаковых, ближайшие друзья и знакомые Пушкина. В качестве почетного гостя присутствовал князь Николай Борисович Юсупов – тот самый вельможа, что ценил «и блеск Алябьевой, и прелесть Гончаровой».

Булгаков-московский, как и рассчитывал Пушкин, описал всё происходившее на другой же день Булгакову-петербургскому: «Пушкин славный задал вчера бал. И он, и она прекрасно угощали гостей своих. Она прелестна, и они как два голубка. Дай бог, чтобы всегда так продолжалось. Много все танцовали, и так как общество было небольшое, то я также потанцовал по просьбе прекрасной хозяйки, которая сама меня ангажировала, и по приказанию старика Юсупова: et moi j’aurais dansé, si j’en avais la force [44]44
  И я бы танцевал, если бы у меня были силы (фр.).


[Закрыть]
, говорил он. Ужин был славный; всем казалось странным, что у Пушкина, который жил всё по трактирам, такое вдруг завелось хозяйство. Мы уехали почти в три часа».

Поглядеть на юную жену поэта специально приехала из Захарова дочь Арины Родионовны, Марья Федоровна. Узнав ее, Пушкин воскликнул, выведя Наталью Николаевну:

– Посмотри, Марья, вот моя жена!

Довольству Пушкина, казалось, не было конца; он велел принести и женино рукоделие. «Вынесли мне это показать ее работу, шелком, надо быть, мелко-мелко, четвероугольчатое, вот как то окно», – рассказывала спустя годы Марья Федоровна.

В последний день Масленицы, когда заканчивались все балы и празднества, Пашковы пригласили Пушкиных на санное катание. Почти 40 участников разместились в трех больших санях. В сани с самим Сергеем Пашковым и его женой уселись Пушкины, Елизавета Нарышкина, Н. Г. Ломоносов, князь Платон Мещерский, Сергей Норов, П. П. Свиньин, девица Долгорукова, поэтесса Елизавета Сушкова (будущая графиня Ростопчина) и ее гувернантка мадам Дювернуа. После катания потчевались блинами у Пашковых.

Одним из первых с «окончанием кочевой жизни» поздравит Пушкина Плетнев: «Ты перешел в наше состояние истинно гражданское. Полно в пустыне бродить без цели. Всё, что на земле суждено человеку прекрасного, оно уже для тебя утвердилось. Передай искренне поздравление мое и Наталье Николаевне: цалую ручку ее».

В ответ Пушкин пишет: «Я женат – и счастлив. Одно желание мое, чтоб ничего в жизни моей не изменилось – лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился…»

Екатерина Андреевна Карамзина отправила 3 марта очень теплое послание: «Задолго до получения вашего письма, милый Пушкин, я поручила Вяземскому поздравить вас со счастливым днем и пожелать, чтобы ваше счастье было настолько постоянно и совершенно, насколько это возможно на земле. Спасибо за то, что вы вспомнили обо мне в первые моменты вашего счастья, – это истинное доказательство дружбы. Я повторяю мои пожелания или скорее надежду, что ваша жизнь станет тихой и спокойной настолько же, насколько она была бурной и мрачной до сих пор, что ваша кроткая и красивая избранница будет вашим ангелом-хранителем, что ваше сердце, всегда такое доброе, очистится возле вашей молодой супруги. Божественное милосердие да благословит и да сохранит вас! Я очень бы хотела быть свидетельницей вашего нежного и добродетельного счастья. Вы не усомнитесь в искренности этих пожеланий, как не сомневаетесь в дружбе, которая их внушила той, которая до конца жизни вам преданная – Е. Карамзина». Особую приписку она сделала для Натальи Николаевны, первой назвав ее Пушкиной: «Прошу вас передать Mad. Пушкиной мою благодарность за ее любезные строки и сказать ей, что я ценю ее молодую дружбу, и уверить ее, что, несмотря на мою холодную и суровую внешность, она всегда найдет во мне сердце, готовое ее любить, особенно если она упрочит счастие своего мужа. Дочери мои, как вы сами можете представить, нетерпеливо желают познакомиться с прекрасной Natalie».

Лишь в воспоминаниях, записанных много позже гибели Пушкина, оценивая происходившее задним числом, люди, иногда далекие в ту пору от Пушкина, могли подобно Н. М. Смирнову сказать, что «женитьба была его несчастие» и «все близкие друзья его сожалели, что он женился»: «Семейные обязанности должны были неминуемо отвлечь его много от занятий, тем более что, не имея еще собственного имения, живя произведениями своего пера и женясь на девушке, не принесшей ему никакого состояния, он приготовлял себе в будущем грустные заботы о необходимом для существования. Так и случилось. С первого года Пушкин узнал нужду, и хотя никто из самых близких не слыхал от него ни единой жалобы, беспокойство о существовании омрачало часто его лицо».


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю