Текст книги "Косьбище"

Автор книги: В. Бирюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Что такое "хорошо"?

И что такое "плохо"?

Батя не напрягал, не "вбивал". Просто рассказывал и показывал.

28 июня 1941, Крещатик. Рота красноармейцев поднимается от Днепра. Отставший от строя малахольный боец со здоровенной винтовкой командует сам себе, тихо, под нос: "За Родину, за Сталина – вперёд!" и бежит догонять строй. Через три дня эта часть была уничтожена под Житомиром немецкими танками. Вот и попал бы я на его место, и было бы, если бы выжил какое-то время, без вариантов: "грохнем Гитлера из гранатомёта – и пусть всегда будет счастье". Если предки смогут переварить такую победу. Потому что повторить такую же хохмочку со Сталиным – вряд ли удастся. Ну да ладно – предки и сами не дураки. Уберёшь с дороги одну кучу дерьма – другую они и сами расхлебают. Поколениями. Не только не видящих выход – даже не ищущих.

"Но нет его, есть только вход,

И то – не тот".

Потеряв, забив, замучив в разы больше, чем в реальной истории. Захлёбываясь в этом во всём по самые ноздри, сами становясь вот этим же самым. Или – "пылью лагерной"... Расхлебают. Вот только цена...

"Доколе ворону кружить?

Доколе матери тужить?"

Ну ты, Блок, и спросил. "Колю" грохнули в Екатеринбурге. Вместе с наследником и всем семейством. А воронью – никакой разницы. Что "до Коли", что – после.

...

Итак, мы установили, что с целями в попадизме – на уровне инстинктов и предрассудков. А раз так, то какое может быть у попадуна попадание, если и само "яблочко" в профиль?

Однако "торжествующий маразм" попадизма в части целеуказания не исключает наличия системы технологических приёмов воздействия на целевое общество, на предков-туземцев.

Вышеприведённые примеры ориентируются на мышление народовольца-террориста-гебешника. "Грохнем", "завалим", "замочим". Это – верхний уровень воздействия. В качестве цели выбирается первое в системе лицо. Его и "грохают".

Следующий уровень воздействия на общество – средний. Бюрократический. Советники. "Здесь вам не страна баранов, а страна Советов". Соответственно, всякое... "животноводство" исчезает как явление вообще. "Даём советы, не несём ответственности". Что такое бизнес-консультант... Ну, вы это и сами будете "кушать" в больших дозах – распространяться не буду.

Этот "срединный" подход у попаданцев, пожалуй, самый популярный. Даже "Янки из Кентукки" – этим же путём пошёл. Правда, он не на окладе был, а с получением процента от дополнительных доходов королевства.

И снова возникает удивление: что же за человек был этот самый Марк Твен? Выше я уже упоминал его "Таинственный незнакомец". С одной стороны, это продолжение истории о Томе Сойере, с другой – чёткая демонстрация того, что любой выбор, как и отказ от него, есть зло.

"Что ни делает дурак

Всё он делает не так".

Здесь под "дураком" понимается произвольно выбранная особь "человека разумного".

Что-то с Марком Твеном случилось в середине жизни, что-то он понял, куда-то попал. И потом веером как от бедра: "Янки", "Незнакомец", "Соединённые линчующие штаты"... Странные подробности в истории отправки стоптанных сапог за государственный счёт во времена войны с семинолами. И – "слухи о моей смерти были сильно преувеличены".

Мадемуазель, посмотрите на досуге его "Письма с Земли". Вас, безусловно, заинтересует оценка продолжительности полового акта хомосапиенсов с точки зрения ангела божьего. От озабоченности вас это не избавит, но позволит более корректно определить место ограниченной последовательности фрикций в общей картине Вселенной.

Твен не только создал новое направление в литературе – "попаданство назад". Он и задал своему персонажу такую мотивацию, которую практически никто из его последователей воспроизвести не может.

Удивительно, но факт: "Янки" не ставил себе целью счастье потомков. Плевать ему – кто у него там "прилип на хвосте" изменений в историческом процессе, и куда кого потом вынесет. Его и новые современники "чтоб все они были здоровенькие" при дворе короля Артура – не интересовали. Вот здоровье собственной дочки с чудовищным именем "Алло, Центральная" – это серьёзно. А в остальном... Сначала он просто пытался выжить, потом – как-то обустроиться.

"Мне дали кучу слуг. Они постоянно толпились в передней. Но когда мне что-нибудь было нужно – приходилось идти самому, чтобы позвать их". Никаких высоких целей, мессианства и миссионерства. Человек просто хотел жить нормально. И ради этого был вынужден перестроить всю систему. "Для начала я организовал страховую компанию и бюро патентов". Просто потому, что слуг не дозовёшься, полы вечно холодные, а светильники воняют.

" – За что сидишь?

– Я – сантехник. Вызвали в райком, батарея отопления у них потекла. Я глянул и говорю: У вас тут не в батарее дело, тут вся система прогнила. Дали пять лет за антисоветскую пропаганду"

Чтобы один нормальный человек жил нормально нужны годы работы и коренные изменения всего общества. Марк Твен это понимал, а вот его последователи...

Си, сеньорита. Гипотеза о "пришельском" происхождении Твена уже была выдвинута и обсуждалась в мировой литературе. Как и аналогичная гипотеза насчёт Эдгара По. А вот гипотеза о его "попаданстве"... Проработайте эту идею, и вы можете сказать новое слово в мировой библиофилии.

Но нам в России "Янки" не нужен. Жить "на процент от дополнительных доходов королевства, возникших в результате собственной деятельности"... – это сложно. Сильно по-американски. Наши – проще. Гарантированное жалование и полная безответственность.

"Божьего суда" – не боимся: "фу какие суеверия".

Суда потомков – аналогично:

"И мальчики иных веков

Наверно будут плакать ночью

Над временем большевиков".

Распознавание двусмысленности стишка награждается бесплатной поездкой в столицу:

"Вдали нам светил Магадан -

Столица Колымского края"

Позиция попаданцев: "Мы – сами потомки. И суд – наш". А после? После вас потомков уже не будет? Ответ не произносится, но подразумевается. Вполне королевская максима: "после нас – хоть потоп".

А уж местная юрисдикция вообще воспринимается однозначно: "дикие примитивные суеверия тупых ничтожных людишек". Это – о наших собственных предках. А мы тогда кто? "От осины не родятся апельсины" – русская народная мудрость.

И вот, мои "коллеги и коллегши" валятся в исторический процесс, не почистив зубы, не помыв рук и ног. О других частях тела не говорю. Но хоть маленько подумать... А то получается...

Наваляем чего вспомним. Залезем – повыше, вниз – капнем, вверх – обаяем, соседей с насестов – посшибаем.

Нормальная персонализированная революционная ситуация: в верхние – не можется, в нижние – не хочется. Лезем в "между". Даже без мыла. Подход бюрократа-карьериста.

Толстой в "Анне Карениной" очень точно пишет: "Особенность Алексея Александровича, как государственного человека, та, ему одному свойственная, характерная черта, которую имеет каждый выдвигающийся чиновник, та, которая вместе с его упорным честолюбием, сдержанностью, честностью и самоуверенностью сделала его карьеру, состояла в пренебрежении к бумажной официальности, в сокращении переписки, в прямом насколько возможно, отношении к живому делу и в экономности".

Прелестно Лев Николаевич выразился: черта "ему одному свойственная", но – "которую имеет каждый". У попаданцев – явно "прямое отношение к делу". Ну очень прямое. Без извилин. Хоть где. А насчёт сокращения переписки – попаданцы впереди планеты всей. Не припомню ни одного, кто хоть какую перепись проводил. Ну и как можно сделать что-то толковое без стабилизированной информации? Без анализа статистики и её динамики? Без понимания трендов, тенденций, хотя бы приблизительного представления фрагментирования объекта воздействия? Что такое "Death Valley" – "Долина смерти" – не проходили? А ведь непонимание, неверное определение целевой группы – один из самых верных путей в эту самую "долину".

Классики были умными. Они всяким менеджментам с маркетингами не учились, но суть детального подхода улавливали. Можно просто сравнить "Коммунистический манифест" и "Краткий курс". В первом – рассматривается семь социальных групп, во втором, с зубовным скрежетом, максимум – три. Соответственно – результат. Первый закончился ВОСРом, второй – "гэкачепушкой".

"Если истина не совпадает с "Правдой" – тем хуже для истины". В данном случае – для моей Родины.

"Это было, это было в той стране,

О которой не загрезишь и во сне".

Как мне правильно подсказывают с галёрки, если есть верхний и средний уровни воздействия на общество, то должен быть и третий, нижний.

Ваш интеллект, "господин адмирал", явно не успело затянуть в пучину "морского боя", зачисление в попаданцы – откладывается. Ибо вы, как оказалось, умеете считать до трёх, а идеологи попадизма – нет.

Я уже упоминал "педоракс"? Так вот, парадоксально, но факт – нижний уровень в попаданстве не рассматривается.

Уровень массовый. Всенародный. Рыночный. Буржуинско-коммерческий. "Мы обуем всю Россию". Прямое воздействие на широкие массы туземного население. Хоть идеологическое, хоть товарное.

Товарное воздействие... Массовый рынок. Мечта всякого серьёзного бизнесмена. Добровольное, ибо покупатель сам купил, ненасильственное изменение образа жизни и стиля мышления. Сочетание процветания личного, процветания нации, процветания государства... Мимо. Не только не могут – даже не пытаются, даже не задумываются. Хотя живут в этом во всём. Ведь вокруг человека начала третьего тысячелетия практически нет единичных, уникальных, эксклюзивных товаров и услуг. Или настолько уже привыкли, что и разницы не понимают? "Видят, но не разумеют"?

Воздействие идеологическое. Стань пророком. Имамом, проповедником, старцем... И "сильные мира сего" сами придут к тебе. Ведь тебе есть, что им сказать. "В условиях средневековья всякий социальный протест облачается в религиозные одежды". Кальвин и Лютер, Сованарола и Амвросий Смоленский, Маздак и Джон Болл... "Идеи, овладевшие массами, становятся реальной силой". Так дайте людям то, что сделает их "реальной силой"! Великое множество таких идей описано в учебниках по истории. Бери впрямую или модифицируй. У всякого попаданца запас таких идей – вся история человечества. Иди и проповедуй. "Глаголом жечь сердца людей". Но... не идут.

Потому, что для этого нужно выйти вот сюда, как я перед вами? И, глядя в ваши туманные, не проснувшиеся, скучающие глазки, приплясывая и подтанцовывая, изображая театр одного актёра, вбивать и взращивать, наказывать и споспешествовать, заинтриговывать и просветлять. "Сеять доброе, разумное, вечное"... А это тяжело.

"Быть пророком это значит то же,

Если правды жизни не нарушить,

Рубцевать себя по нежной коже.

Смысл идей вбивать в чужие уши".

Больно это. Но зато отдача за такой труд... Вот как сейчас, когда вы смотрите на меня, не отрывая глаз. Когда каждое моё слово не только слышите, но и воспринимаете. Когда в ваших глазах я вижу радость и свет понимания нового. Вашего понимания. Собственного. Вами сделанного и достигнутого. Ибо человека нельзя научить. Ибо человек всему учится только сам. Можно лишь помочь ему научиться. Вот я вам и помог. А дальше – сами.

Всё. Звонок. Всё свободны.

– Глава 69

Сидел я три дня тихо-мирно на крыше, никого не трогал, "профессорил" и "профессерил". Потом один раз, не подумавши, кивнул головой. И пошёл за раками. Как на спусковой крючок нажал. Будто из АК очередью – трясёт, грохочет, затвор туда-сюда мечется, а попал ли куда... Так сходил, что ни до чего стало. Два десятка покойников образовалось. Причём что интересно, мой личный – в то время был только один. Второй Хохрякович. Я так и не выяснил, приходил потом ночью князь-волк по мою душу или нет. Говорят, в ту ночь собаки здорово рычали. Сначала рычали, потом по конурам попрятались и выть стали. А следов никто не видал – "болеславы" всё затоптали, потом дождь пошёл.

Как я голядину с усадьбы выпроводил – пошёл железную часть косы доделывать. Остались две мелочи: начать и кончить. Сама коса и кольцо. Мне по росту больше шестёрки не потянуть. Сдохну на покосе. В прежнем-то теле я и девятку выводил. Но только после нормальной практики. А здесь – что-то типа шестёрки попадалось. Но... до чего же они все корявые. Лезвие узкое, в кузне кованое, полотно разной толщины, задней кромки вообще нет, вся волнами и наплывами. Ручное изделие, факеншит, ни ГОСТа, ни ОТК. Убоище. Но главное – пятка косы. Та часть, которая накладывается на нижний косой боковой срез косовища, где и зажимается кольцом, и расклинивается клином. Они же её просто в ращеп загоняют. А мне нужен наклон правильный, мне нужен вырез между пяткой и полотном ножа. А главное: у литовки на пятке косы – зубы. Два. Которые вгоняются в косьё и фиксирует. Как это штамповкой делается – понятно. Но вот в здешнем стиле... "с помощью зубила, молотка и какой-то матери"... Пришлось идти к кузнецу.

Сидит себе, добрый молодец, на дождик смотрит, в носу ковыряет.

Плохой у Акима кузнец. И по делу плохой, и по-человечески. Как он мне цепочку холопскую с шеи снимал – до сих пор не пойму, почему живой остался. И всех попаданцев не пойму – у них кузнецы местные в первых друзьях-помощниках. Что очень странно: нормальный профи, хоть в чем, столько пустых прожектов за свою жизнь наслушается... Он с "просто поговорить" за дело не возьмётся. Только под серьёзные гарантии, проработанный бизнес-план, под действующий образец. Заявку на грант никогда не оформляли? Или кредит в банке для создания бизнеса без обеспечения недвижимостью? С венчурными фондами дела не имели? Так там люди сидят специально занимающиеся всякими инновациями. Точнее, не всякими, а именно в том поле, про что ваша заявка.

Деревенский качественный кузнец никогда, к примеру, паровой котёл делать не будет. Не потому что не умеет. Просто не будет и всё. Дело новое, незнакомое... Расходы... А главное – у мастера есть репутация. И он ею дорожит. А на всяких непонятках... И это не из серии "загнутых пальцев" – реально вопрос цены.

Опять же русская классика: едет экипаж где-то по траектории Транссиба, но до его постройки. Ломается рессора. Барин к местному кузнецу:

– Исправишь?

– Не. Мастера ждать надо.

Ждут четыре дня. Путешественник весь на нервах. Приводят, наконец, мастера. Молодой, довольно мелкий среди здоровяков-кузнецов, парень. В драбадан. Смотрит, не открывая глаз, говорит, не разжимаю губ. Его уводят, кузнец за полчаса всё исправляет.

– Барин, с тебя четыре с полтиной. Полтина – мне, четыре рубля – мастеру.

– Да ему-то за что?! Ты же всю работу сделал!

– Он – глянул. Мастер. Четыре рубля.

Это подход профессионала. И его цена. Без всяких налогов и мафий. Мастерство – вещь редкая, всегда дорогого стоит.

Да, Черчиль в 41-м говорил о моторе одного из первых МиГов: "изделие деревенского кузнеца". Но говорил это как похвалу: моторы эти и в самом деле можно было ремонтировать в сельской кузнице. И ремонтировали – "война всенародная". Но в мирное время и без особистов за спиной... Профессионал – этот тот, кто умеет. А умение достигается повторением. Русскую народную насчёт кто кому "мать" – повторять не буду. А во всякой "новизне" – повторения нет. Что лучше: "высшее образование или среднее соображение"? У профессионала, как не назови, а кое-какая "вышка" за спиной есть. Годы ученичества, подсоблятничества. Годы тычков и подзатыльников. Оскорблений и побоев. "Вот тебе, мастер, дитё в научение. Кости мои, мясо – твоё" – обычная форма договора при отдаче ребёнка в ученики. Можешь бить ребёнка как хочешь, только кости не ломай. Вот такая "вышка" у всех здешних мастеров.

И менять это, рисковать репутацией, этими годами своей жизни ради "среднего соображения"? Почему "среднего"? А какая тут ещё может быть "соображалка"? После обычных семи лет профессионального обучения с постоянным выбиванием инициативы? "Шаг влево, шаг вправо – конвой стреляет без предупреждения". Или – мастер бьёт чем ни попадя по чём ни попало.

И так не только у кузнецов или вообще – ремесленников. Реформа Никона была так болезненно воспринята русским православным духовенством именно из-за сходной системы обучения трудовой смены. Основная масса попов и дьяконов к середине 17 века на Руси оказались функционально неграмотными. Псалтырь помнят наизусть, в какую страницу не ткни – гонит текст по памяти. А прочитать не может. Потому как – "с отцов-прадедов". Поколение за поколением "с младых ногтей" до глубокой старости учат наизусть и гонят каждый день эти тексты.

И тут Никон тексты меняет. Не сами тексты – детали. Порядок следования, комплектность. Всё – половина духовенство России профессионально непригодна. И дело не в новых идеях, не в том, на каких словах пшеничный хлеб становится человеческим мясом. Мясом этого парня из Назарета. Для исполнения акта людоедства, который в христианстве называется "причастие". А в том, что работник идеологического фронта с крестиками в разных местах, просто не может прочитать инструкцию по модификации ритуала. Соответственно, не годен к службе. И – лишается привычного источника средств к существованию. А кушать хотят все. Вот Никона и закатали чёрте-куда, на Кудыкину гору. Она же – Русский Север.

Так что "два в одном", умение с соображением – редкость, эксклюзив.

Может другим попаданцам просто везёт? А мне дрянь попалась. Работать и не умеет, и не хочет, и гонору выше крыши. Кузнецов на Руси всегда вроде колдунов почитают. Остальные-то кузнечного дела не знают. Но признаваться в собственной необразованности и некомпетентности люди очень не любят. Стало быть – кузнец знается с нечистью. От неё и умения... "не общие". Уважают и побаиваются.

Вот мужичок и пыжится. Только я и настоящих колдунов – волхвов Велесовых – в штабеля складываю. А по прежней жизни состояние "я этого не знаю, не умею, но научусь и смогу" – для меня норма. В моем профессиональном поле сумма специфических знаний меняется так быстро, что знать всё обо всём – просто за гранью возможного. "Век живи – век учись" – мудрость народная про меня любимого. А можно по Стругацким:

"Берём картину мироздания

И тупо смотрим что к чему".

Программисты – третья позиция в мире по уровню профессионального риска. Глаза, сердце, желудочно-кишечный... Но главное – мозги не выдерживают. Сумасшествие. В моём первом трудовом коллективе, ещё во вполне "застойные времена", на сто человек работников каждый год один – в "дурку". Плановые "потери в личном составе".

Похоже на биржевых брокеров. Тот же постоянный стресс от ощущения: "не успел, пропустил, ошибся". К 28-30 годам брокер на Нью-Йоркской бирже "снашивается", переходит на "руководящую" работу. Да хоть какую – только единицы выдерживают дольше.

Человеческие мозги не приспособлены для плотных потоков абстрактной, алфавитно-цифровой информации. Хомосапиенсу нужно чего-то образное, качественное, интегральное. Картинку. Как ставят стрелочные приборы на приборные доски в самолётах: "букву "Т" видишь? Так держать, теперь будем разбираться детально".

А ещё надо иметь крепкие нервы и специфически натренированные мозги, чтобы в этих плотных потоках абстракций, идей, таблиц и описаний – не захлебнуться, поймать главное. Заранее зная, что массу "главного" всё равно упустишь, и потом придётся срочно выкручиваться и спешно закачивать в мозги что-то ну совершенно новое. Или ещё хуже – тривиальное, но с весьма нетривиальными последствиями.

Как дал много– и разно-направленную отдачу на рубеже тысячелетий идейно простенький мобильник. Я уже про "Стелс" вспоминал. Программу эту запустили ещё в начале 80-х. ДАРПА такая в Пентагоне была. Тогда пошли два многомиллиардных проекта. Из второго – интернет вырос. А в "Стелс" впихивали и всовывали. Уже не "лимонарды" – "прелионы". И тут выясняется, что старенький МиГ при ясной погоде и на нормальных высотах эту "вершину технологий" заваливает как кукурузника. А низко летать тоже без толку – 400 миллионов мобильников в руках "еврочленов", с соответствующей сетью ретрансляторов... какая невидимость? – Во-во, ещё один полетел.

А денежки-то уже в... "Вы американский бюджет последние тридцать лет ректально не принимали? Нет? Значит, это кто-то другой".

Как говорит древняя индусская мудрость: "Не стыдно – не знать, стыдно – не хотеть знать". Ох, и тяжело же это – чтоб не было стыдно. Но приходится.

Только – так, остальные в моем бизнесе не выживают. Будут. Не выживать.

Начал я разговор вежливо. Объяснил, на земле нарисовал. Дядя смотрит – морда наглая, глаза оловянные. "Ну-ну, оно конечно"... Не то что не понимает – а и понимать не желает.

"Баял-баял и бай сломал". Ни на слух, ни с картинками – "не, низя, мы с дедов-прадедов...". Пришлось гавкнуть не по-детски. Так бы он меня и послушал. Но в бане снова два покойничка лежат, и команда моя насчёт "гробы держать наготове" по усадьбе уже известна. "Псих мелкокалиберный, сильно вонючий, склонен к самопроизвольному детонированию. Да ну его, придурка лысого...".

Пришлось дяде поднимать задницу. Загнал-таки мужика в кузню

– Давай, топи горн – косу переделывать будем.

– Не, низя. Не по обычаю. Ты не кузнец, не ученик. Выдь с отседова.

Это у них такая техника безопасности. Типа: посторонних – за радиус вылета. Ну уж не знаю – чего у них там вылетает. Только я тут не посторонний, а непосредственный участник техпроцесса. Военпред, как минимум.

– Ты у меня сам отседова... Не выйдешь – вынесут. Не можешь – сам сделаю.

Дошло, что не шучу, только когда я сам начал в горне огонь раздувать, да фартук с него стаскивать. А чего стаскиваю-то? К клещам – нельзя, молот я сам не потяну. Да и кузнец молот в руки не берет. Пришлось ждать, пока молотобойца позовёт. Кузнец сам молотом не работает – молоточком стукает, указывает место, куда молот должен ударить. А молотом у нас машет малый ярый. Не "бо", а просто "ярый". Метра два с припуском. Здоровенный молодец. Дебил. Что-то у него с головой. Младенческая улыбка на устах и двухпудовый молот в руках. Сочетание... вызывает опасения. Кузнеца слушается – как собачка хозяина. Что, после моего наезда, эти опасения только усиливает.

Ещё народ припёрся. Типа: рядом постоять, может поднести чего. И прокомментировать под руку... Пришлось и на этих рявкнуть. Всех разогнал. Пока со зрителями разбирался эти... мастера уже мою заготовку выбранную разогрели и собираются ей пятку вовсе оторвать. Чуть поймал.

– А чего? Ты ж сам сказал – чтоб прямо плотно шло.

Про вырез между полотном и пяткой он уловил: "должно быть пусто". А что, где... блажь детская господская.

– Давай, молотом по всему полотну пройдись – надо сделать тоньше и шире.

– А на чё? И так сойдёт.

– Не коса – "сойдёт", с тебя, дядя, шкура клочьями сойдёт! Я знаю – какой коса должна быть! Я её в руках держал, я их строил и делал! А ты мне... Полотно должно быть шире. Задняя кромка должна быть. И повыше, чтобы траву сгребать. Чтобы трава под ногами не оставалась. Это у вас с горбушами на кочках трава просто вниз валится. А на нормальном прокосе её и срезать, и сдвинуть надо.

– Не, не по обычаю. Тонкое полотно выковать нельзя – деды-прадеды так не делали.

Убью гада. Новогородцы двести лет назад начали трёхслойные ножи делать. Три заготовки разного железа раскатываются молотами в толщину газетного листа каждая. Потом складываются стопочкой и сбиваются вместе. Получается самозатачивающийся ножик – средний слой из жёсткого железа, боковые – из мягкого, легко стирающегося. Сто лет делали, спрос такой был – мастера не поспевали. За любые деньги. Так бренд "нож новгородский" раскрутили, что и ещё сто лет, уже и трёхслойку делать перестали, а и простые однослойные "на ура" уходили. Вот только последние десятилетия несколько поутихло, да и то – конкуренция пошла, арабские кинжалы из Палестины, их аналоги из Южной Германии. А этот мне "лапшу вешает" – и не в "газетный лист", а всё равно – "низя".

Потом сама пятка... Часа два провозились, пока пятку с зубами построили правильно.

– Ну вот и хорошо. Вот и забирай. Пошабашили.

– А кольцо?

– Дык... Завтрева. А ныне уже и вечерять пора.

– Ты у меня не только вечерять – до ветру ходить будешь по команде! По слову моему. Пока дела не сделаешь – не выйдешь.

– Да ты чё, боярыч!? Не пущать меня вздумал?! Кузнецу в кузне командовать!? Мал ты ещё, мне указывать.

– Уйдёшь – уходи. Но назад – не возвращайся.

– Ну, это пущай Аким Яныч скажет.

Ага. А Аким в "Паучьей" веси. Сегодня, пожалуй, уже не будет. Облака подымаются, ветерок поддувает – завтра можно будет уже и косить. А я с такими мастерами ещё день на кольцо потрачу. И главное – есть дело. И оно должно быть сделано. "Завтра докуём" – это когда я скажу. И – "если". Если я решу. Иначе – бардак и разруха.

Не понимает по-хорошему, не хочет работать – исправим. У нас тут не демократия со свободным рынком. Там бы я такого дурня гонористого просто выгнал. А здесь нельзя – хоть и профсоюзов нет, а всё равно: сплошная естественная монополия. Кузнецы здесь пачками свои "сиви" не рассылают, в очереди на вакансии не выстраиваются. Как говаривал Владимир Ильич по поводу слабости пролетариата в только что недавно царской России: "ну не отдавать же власть обратно". Не будем отдавать – будем применять. Сбегал за своими, по дороге объяснил ситуацию.

Вернулись к кузне – они уже и горн залили, и закрывать стали. Перестали. Без разговоров-уговоров. Ивашко с Чарджи обоим – сабли к горлу. Кузнец начал, было, снова возражать, права качать.

"По фене ботал, права качал.

Сыграл по бубнам и замолчал".

По "бубнам" сыграл Ноготок. Точнее – в "бубен". Правой – прямой в челюсть. Чистый нокаут. Дотренировался. Перспективный полутяж мог бы получиться. Обоих железячников повязали и повели на конюшню – другие новые таланты Ноготка демонстрировать. На конюшне... половины народа в усадьбе нет, но нарисовались почти все, кто в усадьбе есть. Кузнец, оказывается, многих достал. Как хвастовством о собственном мастерстве, так и этого мастерства отсутствием. Опять же, порка кузнеца – нечто из области экзорцизма с примесью экстремизма – отдаёт и чертовщиной, и опровержением устоев. Театров здесь нет, публичная порка – главный вид лицедейства. Или правильнее – "задодейства"?

Кузнец на подвесе очухался. Крепкий здесь народ, свободолюбивый – матом кроет из полуобморочного состояния в любой, самой неудобной позе. Высказывается... непрерывным потоком. В паузу вклинился Ноготок:

– Господине, как бить-то?

Я пока формулу вспоминал, типа: пороть жестоко, или там – немилостиво, Ноготок уточняет. Негромко, но внятно, всем слышно:

– Он тебе вообще как, ещё нужен?

Я как-то призадумался. А народ притих. У Ноготка, конечно, не кнут, а плеть. Но в руках мастера... А насчёт заготовки гробов я уже распорядился. И Хотена насчёт могил озадачил. Тишина. Кони все в весь уведены. Только в углу у ворот кто-то воет тихонько. Пригляделся – кузнечиха беременная стоит, концы платка в рот засунула, руками прижала и скулит. Баба на последнем месяце, как бы с перепугу не родила. Может, пожалеть кузнеца? Ради жены, будущего ребёнка... Да и вообще – я что, и вправду "зверь лютый"? Взрослого мужика плетью публично драть... Как-то это сильно на станичников смахивает.

А в воротах Сухан стоит. Статуй неподвижный самоходный. Вот я завтра на покос, а его куда?

– Слышь, кузнец, мне к утру ещё и вторая коса нужна. Сделаешь?

– Я те...

И далее пошёл сплошной "бип-бип". Тот самый сигнал, который подавал первый советский искусственный спутник Земли всему миру. Так вот что они имели в виду! Так вот с чего началась эпоха освоения космоса! С того самого, что в третьем тысячелетии постоянно заменяют "бип-бипом" в существенных частях любых интервью с очевидцами событий. Любых. Как в общеизвестном рассказе чукчи о праздничном салюте по поводу дня Победы.

Да, любят у нас короткие трёхбуквенные слова с йотом и хером. Эти буквы в кириллице – все реформы алфавита пережили. Ни царь Пётр, ни нарком Луначарский их истребить не смогли. Ввиду повсеместного применения. Общеизвестные примеры употребления: "кий" или "ухо". Только мне сейчас вся эта фонетика в исполнении подвешенного кузнеца... Как гласит русская народная, многократно проверенная: "хоть горшком назови, только в печь не ставь".

Правда, в рамках филологических построений кузнеца возникает закономерный вопрос: а что именно вы в данном контексте подразумеваете под словом "печь"? Если то, про что конкретно говорите, тогда – можно. Я в этой "печи" бывать люблю, чувствую себя как дома.

Я обошёл подвешенного за руки кузнеца по кругу, "Голый товарищ Полыхаев разительно отличался от товарища Полыхаева одетого". Ленив у нас кузнец – по мускулатуре видно. Не то выпирает.

– Ладно. Штаны с дурака спустить. Ноготок, для начала – десять ударов в полсилы.

И проходя мимо разворачивающего плеть Ноготка ему на ухо:

– Яйца поджарь маленько.

Дальше пошла рутина: отработанная веками технология порки в исполнении обученного мастера, с типовой оснасткой и обычным исходным сырьём – простолюдином привязанным. С очевидным и ухо-слышным контролем качества процесса на каждом этапе. Правда, с моей инновацией в форме кузнецовой голой задницы. Ну вот, день не пропал даром – хоть что-то спрогрессировал! Коль "покособище" не внедряется – внедрим "поподёрище".

Я уже говорил: здесь плетью штатно работают по спине, а не по ягодицам. А тут мне моё "босоногое" детство вспомнилось. Из-за этого кузнецового "бип-бип".

Был случай... Единственный. Когда батя мой не выдержал. Я тогда, года в четыре, начал громогласно и публично осваивать русскую ненормативную. Не понимая смысла, но уловив эмоциональную насыщенность. Когда соседи пожаловались – батя ремень и снял. И применил. А потом внятно объяснил разницу между "знаю" и "излагаю". Теперь вот пришёл случай спрогрессировать порку плетью по голой заднице и на Святой Руси. Надо, надо приобщать диких туземцев к вершинам человеческого прогресса.

После первого удара мат перешёл в визг. После второго – в вой. После третьего, с элементами "поджаривания", раздалось "ой" и потекли жидкие жёлтые отходы производства. Задушевно-проникновенное "у-у-у" прервалось после пятого, который Ноготок, как днем Светане, положил по лопаткам. И возобновилось хрипящим визгом, когда очередной удар лёг по верхней части ляжек. После восьмого я остановил процедуру.

Как я уже говорил – народ здесь крепкий. Никаких обмороков, потерь сознания. Отливать не пришлось. Заглянул мужичку в глаза. Мне с моим росточком удобно. А он стоит сжавшись, глаза зажмурены, борода в слюнях вся. Ждёт продолжения.

– Как дела, дядя? Будем косу ковать или спину подставлять?

– Как Аким Янович скажет.