Текст книги "Предательство. Утраченная история жизни Иисуса Христа"
Автор книги: Уильям Гир
Соавторы: Кэтлин О`Нил Гир
Жанр:
Историческая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)
– Но это бессмысленно, Иешу, – возражаешь ты. – Почему мы должны прощать злых людей, таких, как римляне? Если Господь и вправду существует, Он должен был бы сорвать их с лица земли и низвергнуть в бездну, чтобы освободить нас от этой кары.
Загорелое лицо Иешу, мокрое от пота. Усталые темные глаза. Он поправляет свой белый гиматий, чтобы прикрыть лоб от палящего солнца.
– Я тоже долго не мог понять, почему злые люди тоже заслуживают прощения… или почему вообще кто-либо заслуживает прощения. Все мы бездумные и жестокие, озабоченные только собой и своими потребностями. Вот в чем дело, как я думаю.
Ты потрясаешь кулаком в воздухе.
– Дело? Какое? Дело в том, что прощение не имеет причины? И является лишь проявлением милости Божией?
Он сжимает губы.
– Нет. Я думаю, что в конечном счете прощение – тяжкая и неустанная битва за освобождение от себя, пока не останется ничего, и все это – во имя другого.
Злоба сжимает тебе грудь.
– Не подразумеваешь ли ты, что мы должны простить римлян за все то, что они сделали с нами? Они убивают наш народ тысячами. Не хочешь ли ты сказать, что мне следует отдать себя целиком ради того, чтобы Бог освободил их от наказания, которого они заслуживают?
Он с тоской смотрит на тебя, а потом отвечает, тихо, но звучно и мелодично.
– Да, именно так. Потому что истинное прощение – это ощущение присутствия Синая в каждом биении твоего сердца. Ты чувствуешь это, брат?
В ответ ты молча смотришь на него, сжав побелевшие губы.
– Ты слышишь эхо Гласа Божия в твоем дыхании? Оно здесь. Оно всегда было, есть и пребудет здесь, но пока ты не услышишь и не почувствуешь присутствие божественного во всем, ты не сможешь простить ни римлян, ни себя самого.
Ты надменно складываешь руки на груди.
– Думаю, Иешу, ища корни древа познания, ты потерялся среди его листьев.
– Возможно, – отвечает он, улыбаясь и наклоняя голову. – Если и так, то я должен работать еще упорнее и надеяться, что Бог найдет меня.
Глава 6
Они гребли уже около часа, когда Варнава внезапно заговорил.
– Здесь, Кир. Причаль к берегу вот в этой прогалине в камышах, – сказал он.
Стебли камыша зашуршали по борту лодки. Заратан, перегнувшийся через борт, поскольку его тошнило, поднял голову и увидел, что Кир и Калай ведут лодку к берегу. Свет звезд отражался от блестящего песка, делая его похожим на усыпанное бриллиантами одеяло.
– Зачем нам останавливаться? – спросил Заратан, вытирая рот рукавом.
От ужасного вкуса желчи во рту ему хотелось снова согнуться пополам.
– Это недолго, – ответил Варнава.
– Нам нельзя останавливаться! – крикнул Заратан.
Но похоже, никто не обращал внимания на его слова. Что с ними? Образы погибших братьев, казалось, были навсегда вырезаны на внутренней стороне его век, он не мог даже моргнуть, чтобы тут же не увидеть их перед собой. А Варнава хочет, чтобы они остановились!
– Нам надо двигаться дальше! – крикнул он. – Нам нельзя останавливаться! Если мы остановимся, они догонят нас и убьют!
– Заратан, успокойся, пожалуйста. Все в порядке, – сказал Варнава, слегка похлопав его по плечу.
Казалось, этот жест лишь усугубил состояние Заратана. Резкий запах мочи и крови снова ударил ему в нос. Он упал на борт лодки, и его опять стошнило. Когда спазмы в желудке прекратились, он устало оперся подбородком о борт лодки и невидяще уставился на отражение звезд на гладкой поверхности речной воды. Его трясло и знобило, как в лихорадке.
Мощный край хребта Гебель эт-Тариф возвышался на полсотни человеческих ростов, нависая над берегом. Заратан вдохнул прохладный воздух, который остудил его горящие легкие, и посмотрел на скалу. Каменная стена была испещрена дырами и выступами породы, освещенными сиянием звезд. На них сидели совы, сверкая глазами.
Кир прыгнул за борт и вытащил нос лодки на берег. По колено в воде он пошел обратно, чтобы помочь выбраться остальным.
Заратан выскочил первым. Обернувшись, он увидел, что Варнава взял его мешок с книгами и неуверенно пошел вперед, шлепая ступнями по воде. Сейчас он был похож на растолстевшего пьяного ибиса. И что он будет делать с этим мешком здесь, в темноте? Он же не собирается разжечь костер, чтобы почитать? Старый дурак. На этом их бегству пришел бы конец, скорый и кровавый.
– Позволь мне помочь тебе, брат, – сказал Кир, забирая мешок из рук Варнавы.
– Спасибо, брат.
Выйдя из воды, Варнава сразу забрал мешок у Кира и пошел напрямик к утесу. Его голова, сидящая на тонкой шее, раскачивалась, казалось, он едва переставляет ноги.
– Куда пошел Варнава? – спросил Заратан у Кира. – Нам нельзя далеко уходить от лодки.
Кир не успел ответить, Калай выпрыгнула на песок и обратилась к нему:
– Тебе ведь приходилось убивать?
– Иногда доводилось, – ответил он, холодно взглянув на нее.
– Думаю, чаще, чем «иногда». Ты просто скромничаешь.
Кир оценивающе оглядел ее.
– Ты спасла мою жизнь. Наши жизни. А я даже спасибо не сказал. Очень тебе благодарен.
Она мотнула головой, и ее роскошные кудри рассыпались по плечам.
– Не стоит. Хотя я всех вас и считаю сумасшедшими, не желаю смотреть, как вам причинят вред эти скоты римляне.
– Откуда ты знаешь, что они римляне? – после паузы спросил Кир.
– Я была в Фуу этим утром, покупала мыло и видела, как этот светловолосый епископ сходил с корабля. С ним были еще четверо. Один из них – тот, которого мы убили. Зачем они пришли за тобой?
Кир продолжал глядеть на Калай, очевидно раздумывая, следует отвечать на такой вопрос или нет. Она, в свою очередь, казалось, всем телом ощущала его взгляд. Натянув свой черный плащ на плечи, Калай убрала прядь волос за ухо. Это движение было абсолютно естественным, чисто инстинктивным – женственным и соблазнительным.
Заратана словно ударили дубиной, и он закашлялся.
– А ты тот, кого они зовут Заратан? – спросила Калай, повернувшись к нему.
– Я не говорил тебе моего имени! Ведь всем известно, что демон может овладеть тобой, если узнает твое имя! – ответил он, кинув на нее яростный взгляд.
Калай приподняла край юбки и почесала лодыжку.
– Ты точно Заратан. И действительно напоминаешь кастрированного кота.
Заратан открыл рот и с возмущением перевел взгляд на Кира.
Но тот уже повернулся и шел по песку вслед за братом Варнавой.
– Не волнуйся, – прошептала Калай, наклонившись к самому его лицу. – Твоя жалкая душонка не стоит моих усилий.
После этого она нахально задрала юбку еще выше и пошла вслед за Киром.
Заратан будто в землю врос. Ему хотелось оказаться как можно дальше от этих обнаженных ног!
– Я останусь сторожить лодку! – крикнул он, сложив руки рупором.
Брат Варнава положил мешок на землю и подошел к основанию скалы. Затем он пошел вдоль нее, ведя пальцами по холодному камню. В свете звезд его седые волосы и борода сверкали, будто покрытые инеем. Кир и Калай молча шли вслед за ним.
– Думаю, здесь, – сказал Варнава, наконец остановившись.
Встав на колени, он принялся разгребать песок. Кир и Калай опустились рядом с ним и стали помогать ему.
Очень скоро рядом с ними вырос холмик песка, но они так ничего и не нашли.
Заратан подошел к ним, постоянно оглядываясь в ожидании увидеть лодку с убийцами в черных одеждах, выплывающую из-за поворота реки.
– Нам надо уходить, – сказал он. – Все это заняло слишком много времени.
Ему никто не ответил, и его охватило отчаяние. Родители уже, наверное, узнали о пожаре в монастыре. Люди в городе должны были сразу увидеть огонь и прибежать, чтобы посмотреть, что случилось. Бедная мама. Он представил себе, как она ищет его обугленный труп, как отец держит факел. Она рыдает. Внезапно ему так сильно захотелось вернуться домой, что он едва сдержал себя. Если бы ему хватило смелости…
– Брат, – сказал Кир. – Похоже, мы добрались до крышки кувшина.
– Дай поглядеть! – сказал Варнава, с трудом дыша. – Да, это он, – добавил он, ощупав крышку. – Надо откопать еще немного, чтобы мы смогли открыть ее.
Заратан увидел внизу горловину большого кувшина и подошел поближе, из любопытства. Эта женщина-демон все так же периодически поглядывала на него.
– Что в кувшине, брат? – спросил Кир.
Варнава вытер руки о перепачканное белое одеяние.
– Думаю… думаю, это то, что они ищут. Ты сможешь открыть? Крышка залита воском.
Кир повернул крышку, и затвердевший от времени воск треснул. Калай наклонилась и посмотрела внутрь кувшина.
– Снова старые книги? – спросила она, вздохнув, и хмуро взглянула на Варнаву. – Тебе что, мало неприятностей?
Заратан только покачал головой. Судя по всему, кувшин был огромный, если его вытащить на поверхность, то он будет ростом с Кира.
Варнава опустил руку в кувшин и бережно, словно любимое дитя, вытащил блестящий кожаный кошель.
– Кир, ты можешь принести те книги, которые я достал из лодки?
– Да, брат, – ответил Кир.
Он торопливо дошел до мешка и подтащил его к зарытому в песке кувшину.
– Клади их туда, к остальным, – сказал Варнава, показывая крючковатым пальцем на горловину кувшина. [28]28
…показывая крючковатым пальцем на горловину кувшина. – Основываясь на изучении переплетов и на сопутствующих археологических находках, мы можем с уверенностью предположить, что так называемая библиотека Наг-Хаммади являлась собранием рукописей одного из египетских монастырей, спрятанных после выхода известных законов церкви, согласно которым все эти документы должны были быть сожжены. Эти рукописные книги представляют собой коптские переводы IV в. от P. X., сделанные с греческих оригиналов II–III вв.
[Закрыть]
Кир осторожно опустил в кувшин мешок из газельей кожи.
– А теперь нам надо развести небольшой костер, чтобы нагреть воск и снова запечатать кувшин, – сказал Варнава. – И закопать.
Кир провел рукой по своим черным кудрявым волосам.
– Брат, не думаю, что это было бы разумно. Что, если они нас преследуют? Они увидят огонь, – сказал он.
– Да, да… я знаю, что ты абсолютно прав, брат, но… – едва слышным голосом произнес Варнава.
Он слишком ослаб, чтобы спорить. Прижав к сердцу кожаный кошель, будто главную в мире драгоценность, он ушел пошатываясь и вдруг осел на песок, как тряпичная кукла.
Калай посмотрела на Заратана, и тот вздрогнул. Она пошла прямо к нему. Он думал было убежать, но решил не показывать, что боится обычной женщины.
– Что тебе нужно? – резко спросил он.
– Тебе действительно не нравится, когда женщины подходят так близко, что видят белки твоих глаз? – спросила в ответ она.
– Не женщины, а ты, – ответил Заратан.
Она картинно приподняла брови.
– Что в том кошеле? – спросила она, мотнув головой в сторону Варнавы.
– Не знаю! Я всю жизнь старался избегать еретических книг.
– До недавнего времени, ты имеешь в виду?
– Знаешь ли, не моя вина, что епископы объявили одну из моих любимых книг еретической. Ничего не могу с этим поделать.
– Откуда старик знал, что здесь находится этот кувшин? – хмыкнув, поинтересовалась Калай.
– Пойди и спроси у него. Я просто сбежал, чтобы спастись.
Кир опустился на колени рядом с Варнавой. Тот достал из кошеля кусок папируса размером с ладонь и смотрел на него со слезами на глазах.
Белые рукава одеяния Кира шевелились от дуновения утреннего бриза.
– Ты в порядке, брат? – вежливо спросил он. – Тебе принести воды? Я пошлю Заратана, чтобы он набрал из реки.
Глаза Варнавы блестели.
– Я… я не всегда был таким верующим, Кир, – признался он. – Всю мою жизнь люди несли мне книги или обрывки книг. Я знал, что в некоторых из них содержатся сведения, которые церковь сочтет угрожающими. В особенности… вот в этой.
Кир дожидался окончания фразы.
– Значит, ты спрятал ее, чтобы сохранить? – нетерпеливо спросил он.
– Я не доверяю нашей церкви, – ответил Варнава, стыдливо кивнув.
– Что ж, тогда ты точно спасешься, – скривив уголок рта, сказала Калай.
– Это кощунство! – сердито воскликнул Заратан. – Спасение только в Господе нашем, Иисусе Христе.
– Правда? – переспросила Калай, изящно качнув головой. – Судя по всему, сегодня ночью оно пришло в виде умения брата Кира орудовать мясницким ножом. Не говоря уже обо мне.
– Что ты ко мне пристала? – сказал Заратан. – Зачем ты меня искушаешь?
– Ты и правда такой дурак? – спросила Калай, глядя на него, как на надоедливую мошку. – Или просто прикидываешься?
Заратан не нашелся что ответить.
– Брат Варнава, пожалуйста, посиди здесь и отдохни, – мягко сказал Кир. – Я разведу небольшой костер, чтобы разогреть воск, и мы запечатаем кувшин.
– Спасибо, брат, – кивнув, ответил Варнава.
Кир подошел к Калай и Заратану.
– Брат, присмотри за Варнавой. Он слаб и опечален. Я скоро вернусь, – сказал он.
– Конечно, брат.
– Сестра, ты не поможешь мне собрать прибитый к берегу лес? – спросил Кир Калай.
– Обязательно, если перестанешь называть меня сестрой. Я не верю в этого распятого преступника, которого вы величаете Спасителем. Я язычница, поклоняюсь богине, и меня зовут Калай, Ка-лай, – по слогам произнесла она свое имя.
– Я буду тебе признателен за помощь в сборе дров, Калай, если не возражаешь.
– Не возражаю, Кир.
Они спустились к воде и начали бродить по мелководью, словно серые призраки. То и дело наклоняясь, они подбирали из воды куски древесины и тихо разговаривали.
Заратан подошел к Варнаве и увидел, что пожилой мужчина дрожит.
– Брат, ты в порядке?
– Просто замерз.
Заратан опустился на песок рядом с ним и положил руку ему на плечи, пытаясь согреть его. Он, может быть, и еретик, но все равно его брат во Христе.
– Варнава, не надо так беспокоиться. Ты изведешь себя.
Варнава покачал головой.
– Я все еще вижу лица наших погибших братьев. Поверить не могу, что кто-то убил их из-за этого, – сказал он, прижимая к груди кожаный кошель.
Сложив папирус, он убрал его в кошель и привязал его к поясу.
– Что это? И почему ты думаешь, что их убили именно из-за этого? – спросил Заратан, глядя на Калай и Кира, бредущих вдоль берега.
Варнава посмотрел в ту же сторону.
– Тебя беспокоит эта женщина, Заратан? – вместо ответа спросил он.
– Нет! Ну, не совсем. По крайней мере, мне было бы спокойнее, если бы я был уверен в том, что она простая женщина, а не демон.
– Будь храбр, Заратан, ибо Сын Человеческий внутри тебя. Следуй ему, и все будет хорошо.
– Это из Евангелия от Марьям! – в ужасе воскликнул Заратан. – Прекрати немедленно!
– А я-то думал, что ты не читал «еретических» книг.
– Ну… – замялся Заратан, пожав плечами. – В монастыре было столько копий, они лежали повсюду. Было нетрудно увидеть пару фраз.
– Я имел в виду то, что твою непорочность в состоянии нарушить лишь ты сам, – сказал Варнава, улыбнувшись, и наклонив голову. – Знание этого должно успокаивать тебя.
– Должно?
«С чего бы это?» – подумал Заратан.
Кир и Калай шли по песку, беседуя. Она улыбнулась в ответ на какую-то фразу Кира. Вскоре рядом с вкопанным в землю кувшином заплясал огонек небольшого костра.
Варнава встал на колени и начал молиться. Его руки были сжаты, губы беззвучно двигались. Вновь открыв глаза, он очень внимательно посмотрел на Кира.
– Что такое? – спросил Заратан. – Ты смотришь так, будто узрел пред собой самого Вельзевула.
– Я боюсь за брата Кира.
– За него надо бояться в последнюю очередь, – изумленно проговорил Заратан. – Он в состоянии о себе позаботиться.
– Так ли это? – спросил Варнава, пристально глядя на Кира. – Возможно, ты, в отличие от меня, не видишь мучений его души.
Он встал и неуверенной походкой пошел к костру, увязая в песке.
Глава 7
Кир увидел, что к ним подходит Варнава, и тут же встал. Взяв Варнаву за руку, он помог ему сесть у костра.
– Ты замерз, брат? Почему бы тебе не погреться, пока я буду плавить воск?
Варнава сел на песок и протянул к крохотному огоньку закоченевшие пальцы.
– Калай, ты не позволишь нам с братом Киром немного поговорить наедине? – спросил он.
– Снова заговоры, да? – спросила она, прищурившись.
– Да, – с улыбкой ответил Варнава.
Она поднялась и пошла к Заратану, который попятился от нее, выставив руки перед собой.
– Стой на месте, ты меня раздражаешь, – крикнула ему Калай.
Варнава и Кир остались наедине. Кир перестал подбрасывать палки в огонь и взглянул на Варнаву. Варнава увидел в его взгляде страх. Прежде чем заговорить, Кир опустил глаза.
– Я тоже тревожусь за свою бессмертную душу, брат Варнава. Я просто…
Кир повертел в руках ветку и бросил в огонь.
– Просто в данный момент я не вижу другого выхода.
Протянув руку, Варнава погладил его по склоненной голове.
– Боюсь, Кир, что несу ответственность за твои грехи, совершенные этой ночью, – сказал он. – Если бы не моя одержимость книгами, сомневаюсь, что тебе и Калай понадобилось бы… делать то, что вы сделали.
Кир поднял взгляд.
– Это не твоя вина, брат, – жестко сказал он. – Не более, чем…
– Нам обоим придется позаботиться о прощении, но не сейчас, – тихо прервал его Варнава. – Возможно, на это уйдет весь остаток наших жизней. На самом деле я хотел поговорить с тобой о другом.
– Да? – спросил Кир, сдвинув густые брови.
Варнава глянул через плечо, чтобы убедиться, что Калай и Заратан не подслушивают.
– Только постарайся отвечать честно, – прошептал он.
– Конечно, брат.
– Откуда епископ Меридий тебя знает?
Несколько мгновений Кир, казалось, даже не дышал. Варнава внимательно смотрел на него. Должно быть, в своей мирской жизни он был весьма представительным мужчиной. Вьющиеся черные волосы, спадающие на плечи, подчеркивали красоту его прямого носа и зеленых глаз.
– Не думаю, что он когда-либо знал меня или узнал теперь, но, вероятно, он слышал обо мне, – ответил Кир.
– Откуда он узнал, что ты в нашем монастыре?
– Честно говоря, не понимаю, – ответил Кир, смущенно пожимая плечами.
После более чем тридцати лет общения с самыми разными монахами Варнава без труда различал правду и ложь. Сейчас в лице Кира не было ни намека на обман.
– Меня это беспокоит, – сказал Варнава. – Когда человек приходит в монастырь, мы не спрашиваем о его прошлом или его имени. Достаточно того, что он пришел к нам в поисках Бога и разделяет с нами путь в Царство Божие. Чтобы узнать мирское имя монаха, надо приложить большие старания.
Он смотрел прямо в глаза Кира.
– Епископ Меридий надеялся найти у нас в монастыре Ярия Клавдия Атиния. Зачем?
Кир посмотрел на реку, будто в поисках затаившихся врагов, которые могли появиться здесь очень скоро. Возможно, они слишком долго жгут костер, подумал он.
Подняв крышку от кувшина, Кир поднес ее к огню и начал медленно поворачивать, так, чтобы воск расплавился со всех сторон.
– Если бы я знал ответ на этот вопрос, брат, я бы смог хоть отчасти разгадать загадку, связанную с нападением на наш монастырь. Но я не знаю.
– Ты уверен, что ни о чем не догадываешься…
– Клянусь тебе моим крещением, брат. Я не знаю, зачем епископу искать меня.
Варнава поежился, глядя на костер. Маленький, просто горсточка горящих веток, но согреться можно.
– Кир, сколько тебе лет?
– Мне тридцать четыре, брат, – ответил Кир, облизнув губы, будто беспокоясь, что Варнава о чем-то догадается.
Варнава не сводил взгляда с огня, но его ум напряженно работал.
– Ты в нашем монастыре уже почти год. Где ты монашествовал до этого?
– Год в Риме. Еще год в Милане. Провел восемь лет, переходя из одного монастыря в другой в Малой Азии, потом больше года в Палестине.
– Значит, есть вероятность того, что верховные иерархи нашей церкви годами искали тебя по монастырям? – спросил Варнава.
Кир надолго задумался.
– Если не желаешь отвечать, Кир, ничего страшного, – добавил Варнава.
– В самом деле, брат, представить себе не могу, зачем им это.
Что-то в его голосе подсказало Варнаве, что он говорит не всю правду.
– Хорошо, подумай над этим, – сказал он. – Может, ты поймешь причину. А сейчас давай-ка крышку. Я закрою кувшин, мы быстро его закопаем и отправимся в путь. Я понимаю, что ты беспокоишься ничуть не меньше меня.
Кир отдал ему нагретую крышку, и Варнава с силой вдавил ее в горловину кувшина, запечатывая ее. Тем временем Кир закидал костер песком. Варнава принялся сгребать песок, закапывая кувшин.
Это не заняло много времени. С годами ветры сделают свое дело, и место, где спрятан кувшин, снова станет абсолютно незаметным.
С трудом поднявшись на ноги, Варнава увидел, что Кир стоит в странной позе, уперев в бока сжатые в кулаки руки.
– Что такое, Кир?
– Брат, теперь я хочу задать вопрос тебе.
Сердце Варнавы замерло. Кира мог мучить один-единственный вопрос.
Утренний бриз развевал черные волосы Кира, и они спутались с его бородой.
– Не могу тебе ответить, Кир, – со вздохом ответил Варнава. – Если скажу, подвергну опасности и тебя, и всех остальных. Знай только, что мне требуется твоя помощь. Один я это не сделаю.
– Что ты хочешь сделать?
– Я должен завершить дело, которое мне следовало бы исполнить еще двадцать пять лет назад, когда я только нашел этот папирус. И пожалуйста, больше ни о чем не спрашивай.
Кир уперся руками в бедра, и сквозь одеяние проступили его широкие мускулистые плечи.
– Брат, я сделаю все, что ты попросишь, поскольку верю тебе, но скажи мне хотя бы, чего так боится церковь? Мне будет намного легче помогать тебе.
Ночной воздух становился все холоднее. Варнава посмотрел на россыпи звезд на небе над их головами. Что можно ответить, чтобы это было правдой, но не Истиной?
– Кир, – тихо начал он, – ошибаются говорящие, что Господь умер, а затем воскрес. Он сначала воскрес, а потом умер. Именно этого они и боятся. [29]29
Именно этого они и боятся. – Евангелие от Филиппа, стих 21: «Те, кто говорит, что Господь умер изначала и Он воскрес, заблуждаются, ибо Он воскрес изначала и Он умер. Если некто не достиг воскресения вначале, он не умрет. Бог жив – тот (уже) будет (мертв)».
[Закрыть]
Уже повернувшись, чтобы идти к лодке, Варнава увидел в глазах Кира отблеск страха, и это больно ударило его в самое сердце.