Текст книги "Нулевой след (ЛП)"
Автор книги: Уильям Гибсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)
Разборки
Милгрим стоял у окна своего номера, наблюдая на дорожке вдоль канала нечто, что Олдо скорее всего назвал бы разборками. Термин этот некогда был произнесен в резком критически-отрицательном контексте, подразумевая сочетание словесного и возможно даже физического насилия. Персона, с которой разбирались, и которую Милгрим инстинктивно отождествил с собой представляла из себя невнятную фигуру в бледном, неряшливом плаще, длиной до середины бедра. Оппонент его, похожий на бетонную плиту чудила в спортивном светло-зеленом костюме, состоящем из штанов и куртки. Милгриму иногда попадались здесь такие и он предположил что это некая ностальгия по почти вымершему в Америке триумфальному стилю криминальных гетто. Подонок, как сейчас видел Милгрим, периодически толкал меньшего ростом мужчину под ребра и в грудь кулаками. Милгрим заставил себя отвернуться, рассеянно потирая рукой свои собственные ребра.
Он спустился вместе с Винни вниз по улице, которая называлась Парквэй (вроде как в Монополии?) до станции на Хай Стрит, расспрашивая ее по пути о Майкле Престоне Грейси. Затем она попращалась с ним, решительно пожав его руку уехала вниз на чертовски длинном эскалаторе.
Возвращался он все по той же Хай Стрит, которая здесь выглядела словно проход в какой-нибудь ярмарке, на которой главными товарами были молодежная обувь и алкоголь, периодически протискиваясь сквозь гудящую толпу молодых людей возле входов в пабы.
Звонить Бигенду не хотелось совсем, но поскольку Винни достаточно серьезно попыталась сконцентрировать его на этой необходимости, он пообещал ей что позвонит.
Он открыл конверт, который оставил ему водитель. Какое-то время разглядывал разнокалиберные белые капсулы, уложенные в прозрачные пузырьки упаковки, покрытой фольгой, вручную подписанные маниакально-каллиграфически ровными лилово-чернильными буковками. На каждом пузырьке был написан час и день недели, когда его следовало вскрыть. Он никак не мог себе представить человека, который мог бы этим заниматься. Как впрочем у него не возникало и никаких предположений о том, что же там могло содержаться в этих капсулах. Сейчас он ощущал себя крошечной луной, телепающейся между двумя громандными и тяжелыми как жернова мирами Бигенда и Винни, пытающейся следовать воздействиям их обоих и пытающейся, как он предполагал избегать отморозков.
Теперь надо позвонить Бигенду. Как это сделать, особенно учитывая то, что у него теперь нет Нео, а значит и нет номера Бигенда. Он мог конечно найти номер Голубого Муравья и попытаться добраться до него через общий номер, но в имеющейся ситуации это мысль не вызывала у него энтузиазма. Он решил взять паузу и направился в ванную собираясь почистить зубы, по полной программе, отметив однако что он по-прежнему не купил специальный ополаскиватель для полости рта. Телефон в комнате разорвался звоном как раз в тот момент, когда он только начал чистить конической щеткой поверхность между задними верхними коренными зубами справа вверху. Не желая бросать свое занятие на середине он вышел из ванны и взял трубку.
– Але?
– Как-то странно ты говоришь, – вопросительно произнес Бигенд.
– Извините, – сказал Милгрим извлекая щетку, – у меня рот занят.
– Спускайся в лобби. Олдо скоро заберет тебя. Захватите Холлис по пути ко мне. Нам надо поговорить.
– Хорошо, – сказал Милгрим, прежде чем Бигенд успел повесить трубку. Но затем вдруг озаботился, а можно ли будет передать рассказ Винни о Грейси в присутствии Холлис.
Подумав пару секунд он вернулся в ванную чтобы закончить чистить зубы.
Сверхзвуковые Шрапнели
Черные велосипедные шорты делали белые и мускулистые ноги Хайди еще более белыми и мускулистыми. Квадратные плечи покрыты навороченной черной тамбурмажорской курткой. Хайди сидела на краю пиблокто безумной кровати в позе гаргульи, словно вцепившись в него крашеными черным лаком ногтями. Две бледно-серебристых стрелки дартс заправлены словно пули в патронташ за перевязи толстого шнура, навязанного на груди куртки. Их кроваво-красные, тонкие как бумага, пластиковые стабилизаторы смотрели ровнехонько в потолок Номера Четыре. Третью стрелку она крутила между большим и указательным пальцами так, словно собиралась ее курить.
– Вoльфрам, – произнесла Хайди, – и рений. Легированные, супертяжелые. Она посмотрела на черный наконечник стрелки, почти невидимый в этом освещении. Тяжелые, многослойные шторы лишь подчеркивали ночную тьму, и только маленькая, швейцарская лампочка освещала комнату и предметы в ней, с высоты, из птичьей клетке-библиотеки.
– Аджей знает где можно купить такие. Стоят по сто фунтов за штуку. Из таких материалов можно делать сверхзвуковую шрапнель.
– Зачем они тебе? – спросила босая Холлис, сидевшая в полосатом кресле у изножья кровати.
– У них чудовищная пробивная способность, – сказала Хайди, резким но легким движением бросив стрелку, которая воткнулась в глаз черной блестящей Конголезской статуэтки в трех метрах позади Холлис.
– Перестань, – сказала Холлис, – Я не хочу платить за порчу обстановки здесь. Я думаю это эбеновое дерево.
– Твердое, – сказала Хайди, – но не такое твердое как вольфрам. Раньше его называли тунгстен. Надо было играть металл, тогда мы назвали бы группу «Вольфрам». Его добавляют в оплетку струн для инструментов. Потому что он очень плотный. Джимми мне говорил.
Имя умершего друга Холлис на мгновение повисло в воздухе.
– Мне кажется я не смогу закончить это дело для Бигенда, – произнесла Холлис.
– Чего так? – Хайди вытащила вторую стрелку, и подняла ее вверх как крошечный меч, нацеливаясь в какую-то точку в районе птичьей клетки.
– Не бросай, – Холлис попыталась сказать это как можно убедительней. – Я полагала что нашла кое-кого для него. Женщину, которая придумала эту куртку. Хотя он может и не знать что это женщина.
– Ну и? Ты ее нашла или как?
– Я нашла кое-кого, кто встречался с ней. Это Меридит, подруга Джорджа.
– Как тесен этот мир, – брови Хайди изогнулись.
– Иногда мне кажется что Бигенд обладает способностью сгущать пространства и притягивать вещи… – сказала Холлис.
– Рег, – сказала Хайди, рисуя черным наконечником стрелки узоры на коже, в опасной близости от глаза, – как то сказал что Бигенд просто продюсер. Только не музыкальный, а скорее Голивудского типа. Гигантская версия того, кем мечтал быть мой засранец, но только без заморочек на тему киносъемок. – Она опустила стрелку и серьезно посмотрела на Холлис. – Может быть он хотел бы этим заниматься все по той же мошеннической схеме Понци?
– А ты не знала чем он занимается?
– Я не думала что он вообще чем-то занимается. Он был мастером по части распределения обязанностей. Назначит какую-нибудь часть себя ответственным за решение какой-либо проблемы и забудет о ней. Рег сказал что он лет десять уже так живет.
– Ты уже видела Рега?
– Мы с ним пообедали пока ты каталась в Париж.
– Как он там?
Хайди пожала плечами, при этом левый эполет ее куртки, обрамленный бахромой приподнялся примерно на полдюйма и опал обратно. – Нормально. У меня обычно не бывает никаких проблем с Регом. Я знаю один секрет.
– Какой?
– Я игнорирую все, что он говорит, – сказала Хайди с излишне оптимистичной серьезностью. – Доктор Фудживара посоветовал мне. – Она нахмурилась. – У Рега похоже есть свои сомнения по поводу твоей работы на Бигенда.
– Он был одним из тех, кто советовал мне взяться за эту работу. Это была его идея.
– Это было до того как он понял что Бигенд что-то там замышляет.
– Сущность Бигенда такова, что он всегда что-нибудь замышляет.
– Немного не так, – сказала Хайди. – Инчмэйл ведь не знает что происходит. Правда? Иначе он бы уже проболтался. Он же не умеет держать язык за зубами. А вот у его жены, по работе были некие звоночки, этакие сигналы от лондонского коллективного Пи-Ар разума. «Провода гудят» как она выразилась. Провода конечно греются, но это пожалуй еще не совсем сигнал. Это скорее дозвуковой гул. Пи-Ар люди мечтают о Бигенде. Представляют его профиль на монетах. Произносят его имя, когда подразумевают что-то этакое. «Знамения» сказал Рег. Как перед землятресением. Он с тобой хочет об этом поговорить. Только не по телефону.
– В Голубом Муравье что-то происходит. Привидения в корпорации. Хьюберта похоже это не очень беспокоит. – Она вспомнила что он ей говорил о близком завершении какого-то длительного проекта и его расстройство в отношении момента, который выбрал Слейт, для своего дезертирства.
– Ты не хочешь говорить ему кто делает эти куртки?
– К счастью я просто не знаю кто их делает. Но я уже сказала ему что Меридит знает кто их дизайнер. Если она не захочет мне сказать, а она совершенно точно не хочет этого делать, и я с ней в этом согласна, то он все равно не отстанет от нее. У него уже есть кое-что, что ей действительно очень хочется получить, ну или он найдет это, если еще не нашел.
– Это так нужно тебе?
– Это нужно ей. Сначала она решила сказать мне. Затем передумала, и сказала почему передумала. Рассказала целую историю… – Теперь пришла очередь Холлис пожимать плечами. – Так ведь тоже иногда бывает. – Она опустила ноги на ковер и встала, потягиваясь. Подошла к полке, точно в центре которой красовалось оперение стрелки дартс, как результат внезапной и вполне убедительной Дадаистической инсталляции в одной из глубоких глазниц прямолинейной эбеновой головы. Она попыталась вытащить стрелку и голова поползла вслед за ее движением, к краю полки. – Ничего себе воткнулась. – Она придержала скульптуру левой рукой, вывернув стрелку правой.
– Это из-за того что центр массы сконцентрирован за острием.
Холлис наклонилась, чтобы заглянуть в левый глаз черной головы. Маленькая круглая дырочка. – Как ты этому научилась?
– Я не училась и не тренировалась. Оно получается само собой. Когда я сказала об этом Аджаю, он сказал что любит меня.
– Любит тебя? – Холлис посмотрела на черный наконечник стрелки.
– Любит что у меня вот так получается. А что твой приятель?
– С моим все просто. – сказала Холлис, – он не звонит.
– Позвони ему еще раз.
– Не вижу смысла. – Он пересекла комнату, возвращаясь к кровати и протянула стрелку Хайди. Хайди взяла ее.
– Вы поругались?
– Нет. Можно было бы предположить что мы отдалились друг от друга, но это тоже не верно. Когда мы были с ним, это было как будь-то мы вместе проводили отпуск. Мы вроде как отдыхали от самих себя. У него не было никаких проектов. Как у актера, в промежутке между съемками. А потом, проект появился, но он возникал постепенно. Как атмосферное явление. Что-то вроде тумана. Он становился все более занятым. Все сложнее становилось с ним встретиться. И я начала работать над своей книгой. И оказалось что для меня это гораздо важнее, чем я думала сначала.
– Я знаю, – произнесла Хайди, заправляя две стрелки за шнуровку, рядом с третьей, и похоже совершенно не беспокоясь, где в результате окажутся их острые наконечники. – Я помню как встретилась с тобой в Мармоне. Все это было разложено перед тобой на столе и выглядело так, что ты действительно этим занимаешься.
– Это помогло мне понять как пробраться через все это. Работа на Бигенда, жизнь с Гарретом… Я думаю что однажды я смогу посмотреть на эту книгу другими глазами, и переосмыслить все что произошло. Хотя там об этом и не написано. Я поделилась этой мыслью с Регом, месяц назад и он назвал это палимпсестом.
Хайди молчала, слегка склонив голову, ее черные волосы, словно крыло хищной птицы слегка покачивались, с амплитудой буквально в пару сантиметров.
– Но не сейчас, – сказала Холлис. – Я не хочу сейчас ничего переосмысливать и размышлять о содеянном. И снова звонить ему я тоже не хочу. Я оставила ему одно сообщение. Я сделала все так, как он мне говорил, за исключением того, что я сделала это не для того чтобы сообщить ему что у меня неприятности. Я позвонила, потому что узнала что он попал в беду. Я не буду больше звонить, возможно это какой-то особый вид гордости.
– Магическое мышление, – сказала Хайди. – Рег мог бы так это назвать. И он на это дерьмо полностью перешел. Мы знаем.
Механический сверчок, живущий в телефоне снова склеротически зачирикал. После третьего звонка Холлис подняла тяжелую трубку с палисандрового куба. – Ало?
– Нам надо поговорить, – сказал Бигенд.
– Мы только что поговорили.
– Я отправил Олдо за вами и Милгримом.
– Отлично, – сказала Холлис, решив что эту возможность можно использовать чтобы удрать и положила трубку.
– Человек-ондатра, – сказала Хайди.
– Я должна встретиться с ним, – сказала Холлис, – так что я собираюсь уйти.
– Окей, – ответила Хайди. Откинулась назад, затем поднялась и слезла с кровати, вытянувшись во весь свой рост. – Возьми меня с собой.
– не думаю что это ему понравится, – сказала Холлис.
– Отлично, – сказал Хайди. – Ты же хочешь удрать? Я сделаю так, чтобы он тебя уволил.
– Ладно, – сказала Холлис посмотрев на Хайди.
Черепаховые Завитушки
Отель, в котором остановилась Холлис, не имел совершенно никаких опознавательных знаков, обычно присущих отелям. На резной, антикварной стойке красовалась обнаженная девушка в позе наездницы. Можно было предположить что она на лошади, но резьба была настолько вычурной, что сказать в точности, что же там изображено было очень сложно. Поэтому Милгрим решил сильно не разглядывать.
Стены были обшиты темными панелями, и пара мраморных лестниц, завиваясь уходили вверх. За столом расположился недружелюбно рассматривающий посетителя молодой мужчина. Холодный взгляд его был слегка прикрыт декоративными очками в черепаховой оправе. Мужчина был высокого роста, крепкого сложения, упакованный в костюм в тонкую полоску и он спросил Милгрима, может ли он ему помочь. По ощущениям Милгрима, мужчина был готов помочь ему вернуться туда, откуда он пришел.
– Холлис Генри, – сказал Милгрим, стараясь произнести это максимально нейтральным тоном, который он слышал много раз в офисе Голубого Муравья в похожих обстоятельствах.
– Да?
– Ее автомобиль здесь. – Сказать грузовик или броневик ему показалось слишком экзотичным. – Не могли бы вы ей передать?
– Обратитесь к администратору, – сказал молодой человек, и вернулся к своему посту возле входной двери.
На первый взгляд с места, где Милгрим находился, за стойкой никого не было. По крайней мере никто не стоял ни возле нее, ни за ней, возле выдвижных ящичков. Милгрим прошел еще несколько метров, пока не обнаружил за ней, похожего на первого молодого человека, только поменьше ростом.
– Холлис Генри, – сказал он, пытаясь воспроизвести все ту же нейтральную интонацию, хотя у него это не очень получилось. Ему показалось что прозвучал он несколько двусмысленно-пошловато, возможно это из-за этой разухабистой резьбы, которую он вновь обнаружил, когда заговорил.
– Ваше имя?
– Милгрим.
– Она ожидает вас?
– Да.
Мужчина снял трубку очень элегантного, похожего на антикварный телефона, и пока он пытался дозвониться, Милгрим разглядывал композицию, которая показалась ему частью настоящего экзоскелета какого-то животного, возможно даже давно вымершего. – Похоже ее нет на месте. – произнес мужчина.
В этот момент, со стороны лестницы раздался шум, с невнятными металлическими призвуками, и затем Милгрим услышал голос Холлис.
– А вот это должно быть она, – сказал Милгрим.
Появилась Холлис. Она шла в сопровождении бледной, свирепого вида, с орлиным носом женщины, которая могла бы быть капитаном гвардейцев где-нибудь во дворце королевы варваров. Возможно Милгрим подумал так из-за одетой на ней короткой, облегающей куртки, с обрамленными бахромой эполетами и аксельбантами, и куртка и все ее детали имели оттенки от пепельно-черного до абсолютно черного. Восхищенный Милгрим подумал что для полноты картины ей не хватает лишь сабли.
Не обращая внимания на Милгрима, «черепаховый» мужчина произнес – Ваша машина подъехала, мисс Генри.
– Это Хайди, Милгрим. – голос Холлис звучал устало.
Высокая женщина, крупной и поразительно сильной рукой, не напрягаясь тряхнула ладонь Милгрима в живом и ритмичном рукопожатии. Возможно это некая часть ее системы распознавания личностей. Руке Милгрима было позволено освободиться от захвата.
– Она поедет с нами.
– Конечно, – сказал Милгрим, когда высокая Хайди направилась к двери, точными шагами уверенной походки.
– Добрый вечер мисс Хайд и мисс Генри, – произнес Полосатый мужчина.
– Милый, – сказала Хайди.
– Роберт, – произнесла Холлис.
Он открыл перед ними дверь и придерживал ее пока они не вышли.
– Вот теперь то мы точно покатаемся, – сказала Хайди, обнаружив бронированный Хайлюкс. – А где у него ракетная установка?
Милгрим обернулся чтобы посмотреть как Полосатый мужчина закроет дверь за ними. Это что, такой частный отель? Он знал что здесь бывают частные парки. – Как называется этот отель? – спросил он.
– Корпус, – произнесла Хайди. – Поехали уже.
В Атриуме Кузинарт
Хайди, по какой-то причине оказалась просто таки знатоком гражданской автомобильной брони. Возможно это особенности жизни в Беверли Хиллс подумала Холлис, когда Олдо заехал в глубь центра города, или возможно это какой-то побочный эффект знакомства с мошенническими схемами Понци. Хайди и Олдо обстоятельно обсуждали действительно ли Бигенд мудро настоял на том, чтобы передние двери были оборудованы электростеклоподъемниками, что автоматически означало отказ от пуленепробиваемого слота для документов в стекле двери, с водительской стороны, через который можно обменяться какими-нибудь бумагами с водителем, не открывая двери или стекла. Холлис видела что Хайди при этом откровенно флиртует. Хайди уверяла что электростеклоподъемники автоматически означают более слабое бронирование двери, в ответ на это Олдо твердо настаивал на том, что это совершенно не обязательно.
– Я не собирался с ним встречаться сейчас, – сказал Милгрим Холлис, рядом с которой он сидел на заднем сиденье. – Но я должен ему кое-что рассказать.
– У меня тоже нет желания с ним встречаться, – сказала Холлис, совершенно не заботясь о том, что Олдо может ее услышать, хотя она и не была уверена в том, что он услышал. – Я ухожу.
– Ты уходишь? – Милгрим вдруг совершенно растерялся.
– Меридит передумала и решила не рассказывать мне кто дизайнер Хаундс. Она рассказала мне почему она приняла это решение и я думаю что мне лучше больше этим не заниматься.
– Что ты будешь делать?
– Скажу ему что не могу делать то, что делать не могу. – Она хотела бы быть уверенной в том, что только что произнесла. – А ты что хочешь ему сказать?
– О Престоне Грейси, – сказал Милгрим, – это человек, на которого работает Фолей.
– Откуда ты это узнал?
– Кое-кто рассказал мне, – сообщил Милгрим, чувствуя себя по настоящему неловко. – Я кое-кого встретил.
– Кто такой Престон Грейси?
– Майк, – сказал Милгрим. – Она говорит что их всех зовут Майк.
– Кого всех?
– Спецназовцев.
– Он спецназовец?
– Сейчас уже нет. Он торгует оружием.
– А она это кто?
– Винни, – сказал Милгрим, срывающимся голосом. – Она… полицейский. Последнее заявление, подумала Холлис, похоже на очень серьезное признание, причиной которого была беседа или возможно даже некое более интимное общение с кем-то совершенно иным. – В общем она что-то типа полицейского. Даже хуже. Она наверно агент DCIS. – Он произнес это как «дисиз», и у Холлис не было ни одного предположения что бы это могло быть.
– Это британская служба?
– Нет, – сказал Милгрим, – она следила за мной от Миртл Бич. Она занимается темой, близкой к военным поставкам, по меньшей мере сейчас. Она сфотографировала меня в Севен Дайалз. Затем пришла ко мне в отель. Тебе вернуть твой компьютер?
– Конечно нет, – сказала Холлис. – Зачем она следила за тобой?
– Она думала что мы контактируем с Грейси. Ну что Бигенд мог бы. Затем она поговорила со мной и поняла что Бигенд интересуется такими же военными поставками. – Милгрим говорил очень тихо, Холлис едва его слышала.
– Бигенд торгует оружием? – Она посмотрела на затылок головы Олдо.
– Нет, – сказал Милгрим, – но Грейси пытается заключить договор на поставки, которые интересны Бигенду. Это для легализации деятельности.
– Она хочет чтобы я передал все это Бигенду, – Милгрим выглядел совершенно несчастным.
– Ну так расскажи ему.
– Я не должен был разговаривать с ней, – сказал Милгрим. Он сложил руки вместе и выглядел теперь как ребенок, показывающий что он отчаянно молится. – Я боюсь.
– Чего?
Он пожал плечами. – Я просто… Я вроде как. Ну… я забыл.
– Все будет нормально, – сказала ХОллис, тут же понимая что сказала какую-то нелепость.
– Я не хочу чтобы ты уходила, – сказал он.
Они ехали по узким центральным улочкам, названные простыми именами нарицательными. Она подумала что эти улицы по-настоящему старые. Он не представляла даже в какой части Лондона они сейчас находятся. – Сколько еще ехать? – спросила она Олдо.
– Почти приехали, – ответил он.
Движение было достаточно оживленным. Ансамбль из нескольких новых зданий, навевал ассоциацию о стреле и женской груди. На одном из строений она увидела логотип, который запомнился ей из рекламы на боку такси, которое поймал для нее Инчмэйл в ночь, когда он советовал ей позвонить Бигенду.
Она протянула руку и обхватила сжатую в кулак руку Милгрима. Рука его была очень холодной. – Расслабься. Я тебе помогу. Мы вместе как-нибудь справимся с этим. – Она увидела что глаза его закрыты.
В салоне раздались звуки «Притормози». – Олдо, – сказал Олдо в свой iPhone. – Да сэр. Мисс Генри, Мистер Милгрим и мисс? – Он посмотрел назад на Холлис.
– Дай мне телефон.
Он передал трубку ей.
– С нами Хайди, – сказала она.
– Я ее не ждал, – сказал Бигенд, – но она может поиграть нашими аэростатами. Нам надо поговорить.
– Она поймет. – Она вернула телефон Олдо. Он поднес его к уху. – Да сэр, – произнес он, и отправил телефон внутрь своего черного пиджака.
– Милгрим и я должны поговорить с Хьюбертом, – сказала Холлис Хайди.
Хайди обернулась. – Я думала что тебе нужна какая-то помощь в этом вопросе.
– Я бы не отказалась от помощи, – сказала Холлис, – но ситуация стала еще сложнее. – Она показала взглядом в сторону Милгрима.
– Что с ним?
– Ничего, – сказала Холлис.
– Не позволяй ему поиметь тебя, – сказала Хайди, потянувшись назад чтобы толкнуть Милгрима в коленку, от чего его глаза, наполненные ужасом, широко раскрылись. – Он засранец, – продолжала Хайди, – все они засранцы.
Пока Олдо парковал свой броневик Холлис в изумлении пыталась понять кто это «все они». Зная Хайди можно было бы предположить что она скорее всего имела в виду мужчин управленцев. Видимо было что-то что заставляло Хайди постоянно и весьма оживленно контактировать с профессиональными боксерами, и в то же время отталкивало ее как можно дальше от профессиональных же руководителей и администраторов.
Олдо принялся щелкать выключателями на панели управления. После каждого щелчка где-нибудь что-нибудь лязгало и стукало. Он открыл свою дверь, спустился вниз, закрыл ее, открыл дверь Холлис и помог ей спуститься из машины. Рука его была большой и теплой. Вслед за Холлис выкатился Милгрим, вздрогнув когда Олдо тяжело хлопнул дверью. Хайди тем временем открыла свою дверь и выпрыгнула наружу. На ней были серо зеленые брюки-гольф и высокие, до колена, черные, грубого вида сапоги с подошвой, напоминающей танковые траки. Видимо все это было добыто в пиратском набеге на магазины с оставшимися кредитками «гребанного урода».
Холлис посмотрела на здание, перед фасадом которого они припарковались. Оно было похоже на европейский настольный прибор из восьмидесятых. Такой, которые производили Кузинарт или Крупс. Серый пластик цвета металлик, мягко скругленные углы. Олдо нажал что-то на черном брелке, автомобиль глухо щелкнул и от него почти осязаемо повеяло напряженной дрожью усиленного внимания.
Они пошли за Олдо ко входу в здание, внутри которого их ожидал его почти такой же высокий, но менее очаровательный коллега, имени которого Холлис ни разу не слашала.
– Надеюсь анализов мочи в этот раз не будет, – ей показалось что Милгрим почему-то сказал именно эту фразу, и она решила сделать вид, что не услышала что он сказал.
Они прошли через дверь, и двинулись за следующим мужчиной с Ямайки, при этом дверь за ними закрылась на замок с характерным щелчком. Мужчина привел их в центр здания, который выглядел в точности как атриум Кузинарт, но только в миниатюре. Холлис имела смутное представление о стоимости недвижимости в центре Лондона, предполагая как владельцы должны были мучиться глядя на этот девственно пустой, чисто в Американском стиле объем пространства, который наверняка по их мнению должен был бы быть заполнен практичными, офисными ячейками без окон. Атриум простирался вверх на все пять этажей, по периметру каждого из уровней проходил балкон, сделанный похоже из того же пластика, окрашенного краской металлик или металла похожего на пластик, что и внешняя поверхность здания. Как уменьшенная копия какого-нибудь отеля из центра Атланты.
Бигенд, в своем пальто, стоял в самом центре. Двумя вытянутыми и чуть согнутыми в локтях руками он держал iPhone, слегка двигая по его поверхности большими пальцами.
– Мне надо поговорить с Холлис и Милгримом, – сказал Бигенд Хайди, предлагая ей iPhone, – а ты можешь пока посмотреть вот это. Управление совершенно интуитивное. Видео естественно идет из носовой камеры. Попробуй сначала ската, затем пингвина. – Он показал наверх. Все одновременно посмотрели вверх. На уровне равномерно светящихся потолочных панелей атриума висели пингвин и скат. Серебристый пингвин, был похож на пингвина лишь отдаленно. А вот черное, дьявольски динамичного вида пятно ската выглядело значительно более реалистично. – Попробуй их, – сказал Бигенд. – Они восхитительны. Очень расслабляет. Все, кто сейчас находятся в здании, мои работники.
Хайди внимательно рассматривала аэростаты, как будь-то они и были целью ее визита, затем она бросила взгляд на iPhone, который теперь держала в руках, очень похоже на Бигенда. Ее пальцы начали двигаться. – Черт, – произнесла она оценивающе.
– Сюда, – сказал Бигенд. – Я арендую два этажа офисов здесь, но сейчас они заняты. Мы можем расположиться здесь… – Он повел их к эль-образного профиля скамье, сделанной из скучной алюминиевой сетки, стоящей под уходящим вверх лестничным пролетом. Это место было бы похоже на место для курения, если только в этом здании можно было курить. – Помните я вам говорил про Амстердамского дилера, у которого мы купили вашу куртку? Его таинственного антиквара?
– Не очень.
– Мы вернулись к этому. Точнее говоря это стратегические бизнес-аналитики, которых я нанял в Гааге, вывели нас к этому. Это пример того, как Слейт вышиб меня из зоны моего комфорта. Я никогда не доверял частным детективам, охранным агентствам и фирмам, которые занимаются частным сыском. Никому. В настоящий момент у них нет ни одной зацепки, на кого мог бы работать Слейт.
– И? – Холлис наконец села на скамейку, и Милгрим устроился радом с ней, глядя на Бигенда в упор.
– Я отправлю вас обоих в Чикаго. Мы думаем что дизайнер Хаундс там.
– Почему?
– Наш дилер, совершил еще несколько сделок с антикваром, который привез ему куртку. И антиквар и куртка, приехали из Чикаго.
– Вы уверены?
Он пожал плечами.
– И кто же дизайнер?
– Я вас туда посылаю, чтобы вы выяснили это, – сказал Бигенд.
– Милгрим, – сказала Холлис, – хочет вам кое-что рассказать. – Холлис хотела сменить тему разговора, чтобы получить передышку и подумать, и никаких других идей ей в голову не пришло.
– Милгрим? – спросил Бигенд.
Милгрим издал короткий, странный высокий звук, как будь-то перегорело какое-то электронное устройство. Закрыл глаза. Открыл их, и произнес. – Коп… в Севен Дайалз. Которая меня сфотографировала. Та, что из Миртл Бич.
Бигенд кивнул.
– Она агент. Из, – он снова закрыл глаза, – Службы Уголовных Расследований Министерства Обороны. – Милгрим открыл глаза, видимо удивившись тому, что он еще жив.
– Это признаться для меня откровение. – сказал Бигенд после паузы, – Она как я понимаю американка?
– Это из-за брюк, – сказал Милгрим. – Она следила за их перемещением. Затем их показали нам и она решила что мы возможно того же поля ягоды что и Фолей и Грейси.
– Пожалуй что так оно и есть, благодаря Оливеру.
Холлис впервые услышала чтобы Бигенд назвал Слейта по имени.
– Она хочет чтобы я рассказал вам о Грейси, – сказал Милгрим.
– Я тоже хочу чтобы ты мне рассказал, – произнес Бигенд, – но возможно проще мне было бы поговорять прямо с ней. Не могу сказать что совершенно не приспособлен к общению с американцами.
– Она должна вернуться домой, – сказал Милгрим. – Ей не удалось разобраться с ситуацией здесь. Вы оказались не тем, кем она вас считала. Вы просто конкурируете с Фолеем и Грейси. Но она хотела чтобы вы знали о Грейси. Грейси не понравится если вы выиграете.
– Ему уже не нравится, – сказал Бигенд. – Он завербовал Слейта, возможно на торговой ярмарке корпуса морской пехоты в Каролине. Если только Слейт не захотел работать на него сам, такой возможности я тоже не исключаю. Она объяснила почему она хочет чтобы я все это знал, эта анонимная федеральная агентесса?
– Винни Танг Вайтэкер, – сказал Милгрим.
– Через дефис? – вытаращился на него Бигенд.
– Нет, – сказал Милгрим.
– И что она сказала? Почему она хотела чтобы я знал об этом человеке?
– Она сказала что вы богатый и у вас есть юристы. И что если бы она могла натравить вас на него, было бы неплохо для нее. Я не думаю что ей удалось найти что-нибудь, что позволило бы ей добраться до него. Она выглядела разочарованной.
– Могла бы, – согласился Бигенд склонившись в своем пальто. – И когда вы все это с ней обсуждали?
– Она пришла в отель, – сказал Милгрим, – после того, как я встретился с вами. А потом мы поужинали с ней вечером. Во Вьетнамском кафе.
– И кто тогда нанял Фолея?
– Майкл Престон Грэйси. – Холлис поняла что Милгрим старается произнести имя в точности, без ошибок. – Майор армии США в отставке. Спецназовец. Теперь он тренирует полицейских в разных странах, рекомендует им покупать боевое оборудование у его друзей. Иногда это не совсем то оборудование, которое разрешено продавать. И сейчас он пытается заключить контракты, которые интересуют и вас. Разработка, дизайн и производство. Она сказала что он перешел в стадию легализации.
– Ага, – сказал Бигенд кивая. – Он стал достаточно большим, чтобы нанять настоящих юристов.
– Так она и сказала.
– Это очень часто проблематично. Как преодоление горной реки. Дано не каждому. Даже тогда, когда бизнес уже достаточно большой, чтобы нанять юристов, готовых заняться легализацией. Ты же большой, крутой и абсолютно незаконный.
