Текст книги "Ученик мясника (сборник)"
Автор книги: Томас Перри
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 34 страниц)
Томас Перри
Ученик мясника
Посвящается Джо
Глава 1
Эл Вейзи подумал, что в сложившейся ситуации собрание профсоюза прошло вполне удачно. Он наконец понял причины бедственного положения с пенсионным фондом, и ему удалось объяснить это так, чтобы всем стало ясно, почему «Филдстоун гроус» оказалась на мели. Даже крупные профсоюзы попадали в подобные передряги, хотя, казалось, время было самое подходящее делать деньги на инвестициях. Достаточно почитать газеты.
Почти пять миллионов долларов, отданные в рост, до сих пор не принесли ни цента прибыли. Если дела действительно так плохи, то с «Филдстоун гроус» скоро произойдет то же, что и с ростом[1] ее финансов. Останутся только название и адрес.
А когда профсоюз начнет качать права, какой–нибудь адвокатишка по тихой представит документы о банкротстве компании. Причем сделает это в Нью–Йорке или где–нибудь еще, так что пройдет не одна неделя, пока здесь, в Вентуре, Калифорния, об этом узнают.
Все будет очень просто. О'Коннелу, местному профсоюзному боссу, придет официальное письмо, что компания «Филдстоун гроус» ликвидируется, а имущество подлежит продаже в уплату долгов. И тогда О'Коннел, этот здоровый тупой ублюдок, заявится с письмом к Вейзи.
– Эй, Эл, – скажет он. – Взгляни–ка на это!
Скажет так, словно он уже понял, что все это значит, но считает своим долгом дать посмотреть столь актуальный документ кому–нибудь еще. Как будто объяснения смогут помочь.
Да и сейчас уже не поможешь, вот в чем беда. Именно так оно и происходит, думал Вейзи, выходя из здания в своих грубых башмаках и пропотевшей рабочей рубахе. Ему был неприятен собственный запах.
Эти умники в отлично сшитых костюмах–тройках и итальянских ботинках всегда все портят. Самое большее, на что может надеяться обычный трудяга, – так это выяснить, как им это удалось, и постараться устроить им парочку неприятностей. Хотя бы притормозить их. На месте «Филдстоун гроус» может оказаться любая другая компания с не менее солидным названием, которая закончит свое существование таким же образом. Деньги исчезли, и никого, ни одного человека не заставишь вернуть их.
Он поддал ногой камешек, проходя по автостоянке. Возможно, они устроят так, что не будет даже повода для обращения в правительство. В судах и комиссиях – сплошь бюрократы. Вейзи фыркнул. Всюду сидят такие же ребята в костюмах–тройках, неотличимые один от другого и от прочих мошенников. Разве что мошенники улыбаются, выкачивая из тебя деньги. Те, в правительстве, даже не обязаны улыбаться, потому что они все равно получат свой кусок.
Черт побери, что же еще можно сделать? Ты должен подать ходатайство. Предъявить иск «Филдстоун», чтобы это дело хотя бы получило огласку. Маленький профсоюз механиков в Вентуре, теряющий семьдесят процентов своего пенсионного фонда из–за неудачных капиталовложений… Из этого и статьи не выжмешь. Но ты должен постараться, даже если все, чего ты добьешься, лишь заставит их в следующий раз быть чуть более осторожными и не пытаться забрать все. Ну, может быть, одному или двоим из них придется слегка попотеть. Вейзи открыл дверцу своего пикапа и забрался внутрь. Он посидел там с минуту, закурил сигарету, глубоко затянулся и выпустил дым в окно.
Господи, подумал он. Девять часов. Интересно, оставила ли Сью что–нибудь на ужин.
Эл взглянул на освещенный подъезд. Оттуда выходили люди. Он увидел громоздкую фигуру О'Коннела, который улыбался и похлопывал кого–то по спине. Когда все произойдет, он, конечно, будет говорить, что ничего не знал и, может быть, еще рано паниковать.
Все верно, подумал Вейзи. Можешь не волноваться, здоровый тупой ублюдок. Ты никогда не узнаешь, кто нанес тебе удар.
Он повернул ключ зажигания, и мир раскололся огнем. Взрывной волной О'Коннела швырнуло в окно фасада. Взвившийся в небо огненный шар лопнул, и стоянку залило светом.
Потом механик по фамилии Линли утверждал, что видел, как в здание влетели обломки пикапа, а О'Коннел говорил, что ничего подобного не было. Впрочем, люди всегда склонны преувеличивать, особенно когда на их глазах происходит настоящее убийство. Конечно, жаль, что так случилось. Скверное дельце, это сразу стало ясно без всякого расследования.
Глава 2
– Вот список происшествий за сутки, – сказал Пэджетт, бросая на стол Элизабет пачку распечаток с компьютера. – Ты сегодня рано, так что давай действуй.
– Спасибо, – ответила Элизабет, не отрывая глаз от своих записей.
Она все еще пыталась понять, каким образом этот чек оказался не оприходован банком. Даже если в универмаге постарались получить по нему наличными на следующее же утро, депозит должен был быть здесь по крайней мере двенадцать часов назад. Четверть девятого, а банк откроется в половине десятого. Она сделала себе пометку позвонить. Может, как обычно, виновата почта. Тот, кто не в состоянии доставить письмо в пределах города за двое суток, должен заняться каким–нибудь другим делом. А вот уведомление о недостаче на счете, конечно, пришло быстро. За один день.
Элизабет убрала чековую книжку и уведомление в свою сумочку и взялась за распечатки.
Столько лет учиться, подумала она, и все для того, чтобы читать распечатки о чьих–то смертях для министерства юстиции. Да еще радоваться, что тебе платят за это…
Она начала просматривать страницу за страницей.
«Де Витто Л.Дж. Мужчина. Белый. 46 лет. Несомненное самоубийство. Ружье, 12–й калибр. Толедо, штат Огайо. Код 79–8475».
Элизабет сделала карандашную пометку то ли потому, что имя могло иметь отношение к мафии, то ли просто потому, что другие могли оказаться еще менее интересными.
«Гейл Д.Р. Женщина. Белая. 34 года. Несомненное убийство. Револьвер, 38–й калибр. Подозреваемые: Гейл П.Дж. 36 лет. Арестам не подвергался. Вигита, штат Канзас. Код 79–8476».
Ну, это элементарно, подумала Элизабет. Семейная ссора, в которой один хватается за оружие… Она пробежала глазами до конца листа в надежде найти что–нибудь нестандартное.
«Вейзи А.Э. Мужчина. Белый. 35 лет. Несомненное убийство. Динамит. Вентура, штат Калифорния. Код 79–8477».
Динамит? Его взорвали? Элизабет выделила это сообщение. Возможно, оно и не попадет в итоговую сводку происшествий, но все–таки не обычное насилие из тех, что случаются по вечерам в начале уик–энда.
«Сэттерфилд Р.Дж. Мужчина. Афро–американец. 26 лет. Несомненное убийство. Ограбление. Револьвер, 32–й калибр. Вашингтон, Центр. Код 79–8478». Не то.
«Дэвидсон В.Л. Женщина. Белая. 23 года. Несомненное убийство. Изнасилование. Нож. Кармел, штат Калифорния. Код 79–8479». Опять пусто.
Она просматривала распечатки, небрежно сбрасывая их на пол и время от времени помечая карандашом сообщения, которые не подходили под дюжину наиболее распространенных видов убийств. Сегодня понедельник, значит, работы больше, чем в обычные дни. Работая здесь, Элизабет узнала по крайней мере одну вещь: по выходным оказывается гораздо больше желающих кого–нибудь прикончить.
«Стэплтон Р.Д. Мужчина. Белый. 41 год. Несомненное убийство. Револьвер, 45–й калибр. Подозреваемые: Стэплтон А.Е. 38 лет. Арестам не подвергался. Буффало, штат Нью–Йорк. Код 79–102033».
Когда она дочитала до конца, было начало одиннадцатого.
Пэджетт, старший аналитик, должно быть, уже ушел на перерыв, решила, она. Почему–то ей всегда было трудно точно рассчитать время. Как только ей нужно было с кем–нибудь посоветоваться, оказывалось, что наступило время ленча. Элизабет взяла распечатки и отправилась в комнату со стеклянными перегородками, где сидели операторы.
К ее удивлению, Пэджетт сидел за своим столом, хмуро уставившись в бумаги. Она постучала в стекло, и он поднялся, чтобы открыть дверь.
– Я думала, у тебя перерыв, Роджер, – сказала она.
– Не сегодня. Конец недели, судя по всему, был крут. Кстати, четверо наших друзей за это время покупали авиабилеты.
Он всегда называл их «наши друзья», испытывая нечто вроде привязанности к тем, за кем приходилось следить в течение нескольких лет.
– Все в одно место?
– Нет, двое – в Лас–Вегас, один – в Феникс и один – в Лос–Анджелес.
– Может, из–за погоды? Думаю, она им нравится не больше, чем мне.
– Ну ладно, дорогая, – перебил он в нетерпении. – Ты что–нибудь нашла?
– Восемь подходящих вариантов. Номера отмечены. Остальное – как обычно для выходных: изнасилования, мордобои и ссоры, которые зашли слишком далеко.
– Хорошо. Я скажу Мэри, чтобы она принесла тебе подробную распечатку, как только она будет готова. Придется подождать минут пятнадцать.
– О'кей.
Элизабет вернулась в общий зал. Там Брэйер, ее шеф, сложил папку с бумагами и стал надевать свой спортивный пиджак.
– У тебя перерыв, Элизабет? – спросил он.
– Да, жду дополнительную информацию.
– Пойдем, угощу тебя чашечкой кофе. Я тоже жду кое–чего.
Они пересекли зал и вошли в кафе для сотрудников. Брэйер заказал кофе, а Элизабет заняла столик в углу.
Поставив чашки, Брэйер вздохнул.
– Иногда я устаю от этой работы. Кажется, что никогда не доберешься до чего–нибудь стоящего, тратишь уйму времени на анализ фактов, в которых нет никакой закономерности, а даже если она и есть, это ничего не доказывает. Сегодня утром я прошелся по оперативным сводкам за прошлую неделю – никаких результатов.
– Именно этих слов мне и не хватает от своего начальства, особенно утром в понедельник, – не удержалась от иронии Элизабет.
– Думаю, здесь есть логический просчет, – продолжал Брэйер. – И ты и я ищем закономерность, которая приведет нас к профессиональному киллеру. Поэтому мы обращаем внимание на все, что кажется нам ненормальным, необычным. А ведь искусство киллера в том и состоит, чтобы не привлекать к себе внимания. Ну вот что ты получила сегодня?
– Один застрелился из пистолета. Другого пытали, а потом перерезали ему глотку. Есть отравление в ресторане отеля, автомобильная авария – отказали тормоза… Одного парня разнесло динамитом, еще…
– Вот, – встрепенулся Брэйер, – именно об этом я и говорил! Подорвать динамитом! Это не наемный убийца, а ненормальный, который по телевизору насмотрелся криминальной хроники. А нам стоит обращать внимание на такие случаи, которые не выглядят необычными. К таким, о которых коронер[2] говорит, что это естественная смерть.
– Ну ты же сам знаешь, почему мы не можем так делать!
– Конечно. Их слишком много. Тысячи каждый день. Но именно среди них – тот, кто нам нужен. Когда ты не сможешь определить, заказное это убийство или просто у жертвы была острая пневмония. Динамит, ножи, пистолеты – к черту! Для этого профессионала не нанимают. Можно за полчаса найти какого–нибудь подонка, который все обстряпает за пару сотен.
– Но иногда мы же помогаем ловить их?
– Да, помогаем, ты права. Время зря мы не тратим. Но должен быть способ получше. А так мы находим то, что попадается, а не то, что ищем. Мы можем поймать психа, который орудует топором, в лучшем случае – старого мафиози, который от страха перед одиночкой расскажет, кто кому что сделал в 1953 году. Но это не то, что нам нужно.
– Джон, как ты думаешь, сколько сейчас настоящих киллеров? Я имею в виду профессионалов, которых мы ищем?
– Сотня, может, две, если считать тех, кто наполовину отошел от дел, и новичков. Не так уж много, а?
– Да, пожалуй, если пытаться найти их с помощью статистического анализа. Но если смотреть иначе – очень много. Пойду–ка я позвоню в свой банк, пока есть время. Там какой–то непорядок с чеком.
Брэйер рассмеялся.
– Типичная женщина! Гениальный математик, который не может вычислить сумму в своей чековой книжке.
Элизабет улыбнулась ему самой нежной своей улыбкой.
– Спасибо за кофе. Рапорт будет готов часа через два.
Она встала и исчезла за дверью. Брэйер остался один, допивая свой кофе и испытывая смутное ощущение утраты. Ему нравилось сидеть за столом с хорошенькой женщиной. В последнее время он стал позволять себе это удовольствие – так он чувствовал себя моложе.
– Могу я присоединиться к тебе или я слишком безобразен? – раздался голос над головой.
Брэйер поднял глаза и увидел Коннорса, шефа отдела по борьбе с организованной преступностью.
– Ты безупречен, Мартин, – пробурчал Брэйер. – Ты босс, сегодня понедельник, и ты достаточно безобразен, так что все сходится. Здесь есть какая–то закономерность.
– Спасибо, – ответил Коннорс. – Как дела?
– Боюсь, паршиво. Элизабет пошла к себе разбираться с возможными вариантами второго уровня. Их немного. Ничего особенного, но все требует времени. С оперативными сводками за прошлую неделю тоже глухо – кроме одной, из Талсы, но и та пришла на три дня позже. Думаю, пустой номер.
– А у меня мелькнула какая–то надежда сегодня утром, – сказал Коннорс. – Мы опросили чуть не всех оперативников. Пэджетт, который держит на контроле авиалинии, сообщил, что по крайней мере четверо из наших подопечных в этот уик–энд купили билеты на Запад.
– В этом что–нибудь есть?
– Возможно, и нет. Пожилые люди любят тепло. Я, по крайней мере, люблю. У этих Ронконе и Нерони там легальный бизнес, по крайней мере, он может считаться таковым, если двое других в нем не участвуют. Но, возможно, они все связаны друг с другом.
– Дай Бог, чтобы нам повезло, – без энтузиазма откликнулся Брэйер. – Пойду–ка я узнаю, звонили ли из Талсы. Хорошо бы закончить с делами прошлой недели, пока Элизабет не обогнала меня с новостями о последних событиях.
– Кстати, Джон, как она работает? Прошло уже больше года.
Брэйер опустился на стул и доверительно произнес:
– По правде говоря, Мартин, она – настоящий сюрприз. Думаю, что, если бы мне завтра уходить на пенсию, лучшей кандидатуры на мое место нет.
– Ну это ты брось. Она еще многого не знает. Одно дело – быть умной и хорошенькой, другое – возглавлять аналитическую секцию. Она даже не участвовала до сих пор ни в одном расследовании.
– У нее большие способности. Иногда она соображает даже быстрее меня!
Глава 3
Двое за одну неделю – многовато, подумал он. Еще одного – и отдыхать. По крайней мере – на месяц.
Пожилая леди перед ним отошла в сторону, пересчитывая сдачу, и он шагнул к окошку кассы.
– Один до Лос–Анджелеса, на три часа.
– Пять пятьдесят, – устало произнес кассир, ощупывая проплешину, словно проверяя, не выросло ли там что–нибудь, пока он занимался клиентом.
Он подал деньги и получил билет. Проблем быть не должно. Одно дело, когда человек покупает билет куда–нибудь подальше наутро после события, подобного тому, что случилось в эту пятницу; это может привлечь внимание. Совсем другое – поездка в Лос–Анджелес днем в понедельник. Что здесь особенного? Да и уезжает он не из района, где было совершено преступление. Он просто едет по делам. Кассир не запомнит его среди десятков других мужчин.
Он сунул билет в карман и отошел в сторону. На часах было два сорок пять. Пора садиться. Не надо торчать на автостанции и мозолить всем глаза. Его никто не запомнит – хотя бы потому, что просто не увидит. Вряд ли копы доберутся до мотеля, где он зарегистрировался в пятницу днем. Пикап взлетел на воздух всего через три часа после этого, да еще в тридцати милях отсюда – в Вентуре. Все чисто и просто. Из Лос–Анджелеса можно уехать куда хочешь и на чем угодно. Пожалуй, в этом городе следовало бы себя поджечь, чтобы на тебя кто–нибудь обратил внимание.
В понедельник, двенадцатого февраля, в два сорок три дня один человек – не толстый и не худой, не молодой и не старый, не высокий и не коротышка, не темноволосый и не блондин – приобрел билет на автобус до Лос–Анджелеса на станции Санта–Барбара. Среди двух или трех десятков пассажиров он абсолютно ничем не выделялся. Впрочем, это не имело значения, так как на них никто и не смотрел. Если полиция кого–то искала, то во всяком случае не в автобусе, следующем через Вентуру в Лос–Анджелес.
Элизабет изучала подробности выбранных ею происшествий. Человек, застрелившийся из пистолета, оставил записку, удовлетворившую и его семью, и коронера. Смерть человека под пыткой была связана с религиозным культом, за приверженцами которого следили уже полтора года. Авария с тормозами произошла из–за технических неполадок при сборке автомобиля.
Заключение по вскрытию неудачно пообедавшего убедило Элизабет, что и здесь нет оснований продолжать расследование. Причиной смерти мог быть и не яд, а комбинация лекарственных препаратов для снижения давления, которые были приняты одновременно с большим количеством алкоголя. Элизабет перешла к последнему случаю.
Вейзи, Альберт Эдвард. Механик из Вентуры, Калифорния, работавший в маленькой компании «Точные приборы». Малообещающе, по правде сказать. Заказное убийство – дорогая услуга, которую заказывают для серьезных людей. Механики из Вентуры к такому разряду обычно не относятся. Ревность на почве секса? Мог он случайно встать на пути кого–нибудь из тех, кто время от времени попадает в наши сводки? Тридцать пять лет, десять лет в браке, трое детей… Надо на всякий случай проверить его привычки и склонности, если дело окажется серьезным.
Элизабет продолжала анализировать факты. Чтобы лишить этот случай таинственности, необходимо найти хотя бы одну деталь, которая ясно покажет: здесь нет ничего необычного, у кого–то, кто был знаком с жертвой, были основания его убить.
Место преступления. Рядом со штаб–квартирой профсоюза механиков, 602–й округ. Он был там на собрании.
Собрание профсоюза? Не шла ли там речь о какой–нибудь особо острой забастовке? Может, это знак того, что одна из «семей» с западного побережья решила прибрать к рукам «Точные приборы»? Кстати, кто владелец компании? Нет ли в ней грязных денег?
– Какого черта. – Она вдруг возмутилась. – Это может быть все что угодно! Впрочем, все равно придется выяснять, что они производили, куда сбывали продукцию, как платили налоги.
Элизабет решила сосредоточиться на этом происшествии. В заключении лабораторной экспертизы говорилось, что взрыв произошел в тот момент, когда в машине включили зажигание. Надо потребовать список случаев хищения динамита за последнее время в Калифорнии, пометила она для себя и стала читать дальше.
«В качестве взрывчатого вещества использован не динамит, как сообщалось ранее. Им послужили 200 фунтов химических удобрений, размещенные под сиденьем водителя». Элизабет невольно рассмеялась, откинулась на спинку стула и отправила в корзину свою недавнюю записочку насчет динамита.
– Элизабет, ты нашла смешное убийство? – повернулся к ней сидящий за соседним столом аналитик Ричардсон.
– Нет, это невозможно, – продолжая веселиться, ответила она. – Кажется, я нашла самое оригинальное убийство. Человек подорвался на удобрениях. Ты должен это оценить!
Ричардсон хмыкнул.
– Дай–ка посмотреть. – Он поднялся и взглянул через ее плечо на бумаги. – Кому–то пришлось потрудиться в выходные. Для меня, во всяком случае, это что–то новенькое.
– Да и для меня тоже, хотя я слышала, что взрываются трубы канализации и цистерны с септическими веществами. Говорят, в фекалиях много метана.
– А кстати, – неожиданно задумчиво продолжил Ричардсон. – Я как–то читал об одном парне, который держал пари, что превратит свою птицеферму в энергетический рай. Ты понимаешь, что это означает?
– Нет.
– Это означает, что, например, Брэйер, который на заседаниях… может в один прекрасный момент взорвать всех нас.
Элизабет смущенно хихикнула.
– Я так и знала, тебе нельзя рассказывать такие вещи. Отойди от меня со своими детскими шуточками!
– Не волнуйся, на данный момент я их вывел из своего организма.
Она застонала.
– Пошел прочь, убожище!
– Уже иду. Хотя…
– Что еще?!
– Я бы проверил этот случай.
Элизабет сморщила носик, но он поднял руку, показывая, как обычно, что перешел уже к роли делового Ричардсона.
– Серьезно, – продолжил он.
– У кого? – Она привыкла ценить любую информацию от Ричардсона, сколь бы абсурдной она ни казалась на первый взгляд.
– Не знаю. Может, у взрывников, а может, в министерстве сельского хозяйства. Вдруг такие вещи – дело обычное? Я же городской человек. Но мы должны знать, если такое происходит. Может, нам придется раз в неделю посылать агентов в поля – вдруг какой–нибудь фермер подорвался на распылителе навоза?
Элизабет внимательно смотрела ему в глаза, но он казался серьезным.
– Не пойму, шутишь ты или нет, но я пошлю запрос, тем более что много времени на это не потребуется.
– Пожалуйста, сделай это хотя бы ради моего любопытства.
На движущейся ленте тротуара в аэропорту Лос–Анджелеса, как обычно, кто–то стоял, кто–то бежал, добавляя к скорости машины свои усилия. Многие вообще не пользовались дорожкой, предпочитая размяться после долгого сидения в самолете. Другим просто некуда было спешить. Среди них был и один мужчина, не высокий и не коротышка, не темноволосый и не блондин, с билетом до Денвера в нагрудном кармане. Когда через несколько минут стюардесса будет проверять его посадочный талон, она не сможет понять, летит он на одну из тамошних военных баз или на лыжный курорт. Впрочем, ей это и в голову не придет. А потом она будет слишком занята подносами с напитками и журналами, чтобы смотреть на лица.
Человек из Архивов сказал:
– Боюсь, это не входит в нашу компетенцию. Вы обращались в ФБР?
– Еще нет.
– Я посоветую вам одного парня, который все знает о взрывчатых веществах. Его зовут Харт. Агент Роберт Е. Харт. Если вы свяжетесь с ним напрямую, то сумеете обойтись без всех этих запросов и хождений по инстанциям. Его телефон 3023. Запишите имя и номер, он вам не раз пригодится. Роберт Харт.
– Большое спасибо. Это действительно сэкономит мне массу времени.
Она набрала номер коммутатора ФБР. Женский голос на другом конце провода, казалось, таял от сладости:
– Федеральное бюро расследований.
Элизабет отплатила ей той же монетой, нежно проворковав:
– Дорогая, пожалуйста, номер три–ноль–два–три.
– С кем вы хотели бы говорить, мэм? – Голос внезапно стал деловым и слегка механическим.
– С агентом Хартом, – сменила тональность и Элизабет.
– Соединяю.
На линии что–то щелкнуло, и громкий мужской голос произнес:
– Харт.
На мгновение у нее мелькнула мысль, не совершила ли она оплошность, позвонив, но отступать было поздно.
– Это Элизабет Уэринг из министерства юстиции. Мистер Харт, мне нужна информация по взрывчатым веществам.
– Кто надоумил вас позвонить мне?
– Один человек из Архивов.
– Болван, – произнес Харт без малейших эмоций в голосе. – О чем конкретно вы хотите узнать?
– Все, что вы можете сказать о взрывах удобрений.
– Взрывах чего?
– Удобрений. Ну, там навоз или химикаты… Вы понимаете – у–до–бре–ни–я.
– О–о. – В трубке воцарилось молчание. Элизабет после паузы продолжила:
– Уверяю вас, мистер Харт, это не…
– Понимаю. Я просто размышляю. Какой компьютерный код у этого дела?
– Семь–девять–тире–восемь–четыре–семь–семь.
– Я взгляну и перезвоню вам. Дайте номер вашего телефона.
– Два–один–два–один. Но вообще может такое случиться? Вам приходилось слышать о чем–нибудь подобном раньше?
– Я еще не знаю, о чем идет речь, – сказал Харт. – Перезвоню через несколько минут.
Элизабет произнесла «до свидания» уже в короткие гудки отбоя.
Она положила трубку и увидела спешащего Пэджетта с чашкой кофе в одной руке и пачкой бумаг в другой. Один листок выскользнул и спланировал на пол. Пэджетт притормозил.
– Я подниму, – опередила его Элизабет.
– Спасибо! Уж очень много всего сразу!
– Хорошо ли твои друзья проводят время на Западе? – поинтересовалась Элизабет.
– Получше, чем я, – ответил он. – Необходимо отправить туда парочку оперативников, а я не знаю, где их найти.
– Думаешь, что–нибудь может произойти?
– Может, и нет, – пожал плечами Пэджетт. – Но ведь об этом заранее не узнаешь. Мы не имеем права рисковать, оставляя их без присмотра только потому, что кто–то подцепил чертов грипп, а другой застрял в аэропорту из–за тумана.
– Ну а если использовать технику до прибытия кавалерии? Подслушивающие устройства и все такое. Есть же местные власти…
– Ты же знаешь нашу неразбериху! Да и вообще – в чем дело? Четыре человека – мы даже не можем доказать, что они знакомы между собой, – проводят отпуск на расстоянии двухсот миль друг от друга. И с этим ты пойдешь выпрашивать санкции? Я – нет.
– Ну ладно, не расстраивайся, – произнесла сочувственно Элизабет, и в этот момент зазвонил телефон. – Юстиция, Элизабет Уэринг!
– Это Харт.
– Я вас слушаю. Вы уже можете мне что–нибудь сообщить?
– Выяснил я чертовски много. Это действительно удобрения.
– Вы имеете в виду, что навоз взрывается? – спросила она чуть громче, чем хотела, и краем глаза увидела ухмылку Ричардсона.
– Нет, – ровным голосом продолжил Харт. – Удобрения. Определенный вид, который делают на заводах и продают в магазинах. Пара упаковок нитратных удобрений по своему химическому составу равноценна динамитной шашке. Если знать технологию, их вполне можно использовать для взрывов. Они дешевые, для их приобретения не нужна лицензия. Если они кончатся, можно приехать в магазин и купить столько, сколько хочешь.
– Невероятно. И многие знают об этом?
– Конечно. Масса строительных компаний именно для этих целей много лет использует удобрения.
– В таком случае, насколько я понимаю, это дело можно закрыть. Бедолага наверняка подорвался случайно. Но кто–то должен подать иск на производителей – ведь это может случиться с каждым?
– Нет, не может. Удобрения случайно не взрываются. Для этого нужны детонатор и электрический разряд. Теоретически бензин в пикапе Вейзи более опасен – у него больше взрывная сила, и его легче пустить в ход.
– Значит, по вашему мнению, это убийство?
– Ну, с полной уверенностью я сказать не могу, хотя мало вероятно, чтобы он купил мешок удобрений для своего сада, а они сами вдруг рванули. Если бы он еще вез капсюли со взрывчаткой да по проселочной дороге, но в донесении сказано, что он просто сидел в машине – значит, что–то должно было сработать как детонатор.
– Значит, это убийство.
– Во всяком случае, не советую вам списывать этот случай со счетов. Я бы, по крайней мере, выяснил, что у него было в багажнике и вообще покупал ли он какие–нибудь удобрения.
– Вы тоже будете заниматься этим делом? Я имею в виду ФБР.
– Не думаю. Если бы это был действительно динамит – другое дело. На это есть федеральный закон. А так – сомневаюсь, разве что оно окажется связанным с каким–нибудь другим, интересующим ФБР. Это проблема местного значения.
