Текст книги "Ученик мясника (сборник)"

Автор книги: Томас Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Глава 31

Китайчик Гордон проследил, как черный «кадиллак» поворачивает к станции канатной дороги.

– Сколько их там? – спросил он Маргарет.

– Четверо, если не считать этого, справа от Грихалвы.

– И его считай. Значит, пять гнусных негодяев.

– Откуда ты знаешь, что они – гнусные негодяи?

– А кто еще поедет в полночь к канатной дороге в костюмах? Думаешь, это баскетбольная команда выезжает на пикник?

– А что поделывают представители закона?

– Полагаю, они отрежут старине Хорхе путь к отступлению. Да, так и сделают. Очередная ловушка. – Он повернул ключ зажигания.

– Зато мы хорошо пообедали.

– Еще бы – у старины Хорхе отличный нюх на хорошие рестораны. Я имею в виду, был нюх.

– По моим наблюдениям, ты даже не всыпал в свою тарелку с фунт перцу, как обычно делаешь.

– Точно. Я ненавижу перец, – улыбнулся Китайчик.

Маргарет наблюдала за ним искоса, пока он разворачивался по направлению к шоссе. Они ехали на Палм–Спрингс, и Гордон по обыкновению затянул песенку из «Князя студентов».

– Китайчик?

– Гм.

– Послушай, извини, что я лезу не в свое дело, но я ведь люблю тебя и надеюсь стать твоей женой, если, конечно, найду хоть какое–нибудь доказательство, что ты не псих–уголовник. Тогда все твои дела станут моими, к тому же мне так нравится готовить тебе…

– Почувствуй свободу измерить глубины!

– Наверное, раньше ты перчил все потому, что приобрел эту привычку там, где ужасно кормили, – во Вьетнаме, Таиланде, Африке. Я раньше об этом не заговаривала, чтобы не огорчить и не рассердить тебя.

– Черт, вовсе нет. Действительно, пища в тех местах кошмарная. Там делается секретная мировая история, и штука в том, что французы сосредоточились на размещении своих начальников в главных столицах, а британцы заняли все ответственные посты, поэтому они там себе находили приличную еду. Поживешь в Англии – начнешь думать, что все позвоночные состоят в основном из желудка и кишечника.

– Нечего уводить разговор в сторону. Почему ты суешь всюду перец?

Китайчик Гордон въехал на парковку близ мотеля «Каньон Палмз»:

– Здесь годится?

– Да. Так что насчет перца?

– У меня испортилось настроение. Только что я потерял шанс получить миллионы долларов.

– И у меня испортилось. Почему ты кладешь перец?

– Раз тебе непременно нужно знать – слушай: из–за Доктора Генри Мецгера.

– Он что, любит перец?

– Терпеть не может. Поэтому я и кладу – если не положить, он съедает все, что лежит в тарелке, стоит мне отвернуться.

– А собака?

– Она даже не дожидается, чтобы я отвернулся.

Грихалва посмотрел на светящийся циферблат своих наручных часов. Моррисон уже мертв, а ребята с чемоданами идут по дальнему склону горы. Сейчас самое время разделаться с засадой. Две минуты Грихалва и два его спутника вытирали носовыми платками все гладкие поверхности машины, затем Иоахим включил двигатель и фары. В салоне включили маленький свет и открыли дверцы на краю стоянки.

Агент–наблюдатель прошептал по радио:

– Вышли из автомобиля. Идут в кусты, но фары включены, и двигатель работает.

Послышался ответ:

– Ничего не предпринимайте. По мнению наших аналитиков, они вышли за малой нуждой. Готовятся к долгой поездке, – послышался приглушенный смешок.

– У одного в руках что–то вроде ручного чемоданчика…

– Подождите минуту. Что–то сообщают с вершины горы.

Во время паузы агент напрягал зрение, стараясь разглядеть мужчин, вышедших из автомобиля, в инфракрасный бинокль.

– Немедленно выезжайте, попытайтесь их взять. Вы меня слышите? – вновь прорезался голос по радио.

Агент хотел ответить, но голос продолжал:

– Внимание всем: немедленно собирайтесь в условленном месте.

Агент посмотрел вниз на покинутый автомобиль, к которому с разных сторон приближалось шесть машин с включенными фарами. На склонах загорелись яркие прожектора, длинные лучи пересекли пространство стоянки и густой кустарник на обочинах.

– Мы их схватим в минуту, – проговорил агент. – Ну, что там?

– Пустой автомобиль – приманка. Он, судя по всему, краденый. У них есть машина где–то еще.

– Моррисона и Мортона сняли с вершины?

– Нет, какая–то четверка парней, с виду мексиканцы, убили их раньше, чем подоспела эвакуационная команда. Почему мы еще не поняли. Мы полагали, что они дождутся, пока Моррисон спустится вниз.

– Может, они заглянули в чемоданы?

– Нет, они несли их вниз, когда наткнулись на эвакуационную команду.

– Хоть это сработало. Послал Господь легкую удачу.

– Какую еще удачу? Вниз ведут только две тропы, и на обеих – наши люди.

Заслышав автоматную очередь снизу, агент вскочил, глядя на мужчину рядом с автомобилем, который расстреливал кустарник. Из автомата вырывались языки пламени и вспышки.

– Эй, кто–нибудь, велите болвану немедленно прекратить пальбу! – заорал агент по радио. – Эй, вы слышите меня, он же нам всем головы снесет!

Из ближайшей машины выскочил человек и подбежал к мужчине с автоматом, который устроил себе краткую передышку, чтобы перезарядить оружие. Они вернулись к машине вместе.

– Нет–нет, ковбои, не располагайтесь с комфортом, – скомандовал агент по радио. – Время стрельбы еще не прошло. Все слышат меня? Необходимо пять машин и чтобы расставили большие прожекторы с интервалом пятьсот футов. Всем держаться у подножия горы, не дайте им удрать в долину. Вперед!

Сверху виднелись движущиеся по обеим сторонам дороги пятна света. Методично покачиваясь из стороны в сторону, они медленно продвигались по дороге от канатной станции к шоссе. Первый автомобиль уже выехал, в нем на заднем сиденье сидел человек, целившийся прожекторами в обе стороны шоссе. Через минуту появился второй автомобиль, ярко освещавший фарами и прожекторами всю территорию, вплоть до задних фонарей предыдущей машины. «Никто не ускользнет, разве что ящерица», – подумалось агенту.

Грихалва и два его компаньона продирались через кустарник над станцией. В течение всего пути им приходилось взбираться на каменистые гребни, чтобы найти, наконец, поджидавший их грузовичок. Они двинулись к нему с разных сторон. Устроители засады не ожидали атаки – они надеялись на появление «линкольна» с деньгами. Но сейчас «линкольн» брошен, а денежки перекочевали к лучшим людям Грихалвы, которые прибудут через полчаса. Моррисон мертв, а через несколько минут погибнут и те, кто устроил засаду. В том, что где–то поблизости есть засада, Грихалва не сомневался. Он потому и велел Моррисону встретиться именно здесь – местечко просто напрашивалось организовать ловушку. Это – лучший способ убедиться, что Моррисон принесет деньги. Моррисону не хотелось рисковать, он боялся, что шантажисты изобличат его и ускользнут.

Ведя компаньонов вверх по склону, Грихалва внимательно изучал местность, чтобы не сбиться с пути. В этот вечер необходимо избежать синяков и вывихнутых лодыжек.

Вдруг узкую долину залил яркий свет. Длинные конусы пронизали ночную мглу, потоки света беспорядочно метались вверх и вниз. Ближайший сноп света прошел менее чем в ста футах от Грихалвы. Он похлопал по плечу Иоахима и осторожно высунулся. Они стали двигаться еще быстрее на максимальном расстоянии от дороги. Через полмили послышалась автоматная очередь.

– Мы допустили ошибку, – посетовал Грихалва, – их слишком много, и они хорошо организованы.

Компаньоны промолчали, следуя за ним по неровной почве. Иоахим нес ручной чемоданчик с тремя револьверами, а Езус тащил боеприпасы. Пройдя пару сотен ярдов, Грихалва свернул влево, на тропинку, параллельную дороге. Вопрос об атаке полицейских, заблокировавших дорогу, отпал сам собой – там не меньше двадцати вооруженных до зубов копов. Похоже, с самого начала они допустили промашку. Моррисон не смог организовать дельце должным образом. Ему пришлось обратиться в ФБР. Теперь вокруг станции канатной дороги сосредоточилась целая армия. Грихалва с шага перешел на бег, и то же самое сделали его верные соратники. Они, казалось, не испытывали ни страха, ни неудобства от того, что тащили тяжести. Через триста ярдов у Грихатвы заболели ноги и он начал задыхаться, но Езус и Иоахим неслись легко и неутомимо. Споткнувшись об острый камень, шеф упал на колени. Бандиты, успевшие обогнать его футов на двадцать, остановились, чтобы дождаться его и подхватить под руки. Некоторое время все трое шли молча, потом вновь перешли на рысь. Минут через пять силы Грихалвы окончательно иссякли. Медленным шагом они добрели до пологого песчаного холма, с которого уже виднелось шоссе. Слева вдалеке сияли желтые неоновые лампы на станции канатной дороги и яркие вспышки белых прожекторов вокруг нее.

Теперь важно вновь не попасться в ловушку, подобную той, что устроил Моррисон. Они начали вести наблюдение за шоссе. К счастью, стрельба сосредоточилась в районе станции. Полиция обычно не палит бесцельно по кустам только потому, что туда ушли трое мужчин, возможно, даже безоружных. Сначала что–то кричали в мегафон, потом палили – нет, это не полиция. Грихалва надеялся, что до них вскорости дойдет информация, что Моррисон мертв, а деньги исчезли. Если это не полиция, то территорию прочесывать не будут, а предпримут тщетную попытку поймать Хуана и тех, кто с ним, чтобы заполучить деньги.

Они побрели к Палм–Спрингс, держась по возможности подальше от шоссе, но ориентируясь на него, чтобы не заблудиться. Иоахим и Езус молча шли сзади. Через час они пересекли первую дорогу на краю города. Отсюда могут начаться трудности. Там фонари, тротуары, здания, которые затрудняют бегство и мешают скрыться. Грихалва остановился у высокой ограды.

– Дайте подумать минуту.

– Можно угнать машину, – предложил Иоахим.

– Возможно, – согласился Грихалва, – но мы слишком далеко зашли в город, чтобы найти просто припаркованную. Чего ради рисковать? Нам нужна машина Фигуэроа, оставленная для нас.

Он обратил внимание на ограду, украшенную коваными решетками.

– А, это площадка для гольфа. – Прикрыв глаза от света уличного фонаря, он всмотрелся в темноту.

Там был крепкий деревянный помост, а за ним отлогий подъем. Поставив на забор ноги, Грихалва подтянулся. Вдали виднелась ровная вершина холма.

– Площадка для гольфа. Пойдем туда.

Иоахим подтянулся и взглянул на холм:

– Вы уверены? Я не вижу флагов.

– Возможно, их убирают на ночь.

Троица забралась на забор, двое молодых мужчин с трудом подтянули Грихалву. На самом верху он зацепился за забор полой пиджака, и его смогли освободить, только разорвав шов. Оказавшись по ту сторону, они проскользнули среди деревьев по краю прохода. Ночную тишину рассекал отдаленный шум автомобилей. Иногда виднелись фары, сначала крошечные и тусклые, затем, по мере приближения машины, яркость нарастала. Они миновали деревянный помост и песчаные лунки, потом деревянный мостик над узким водоемом с неподвижной водой. На другом конце лужайки виднелось здание гольф–клуба.

– Лучше нам достать оружие, – шепотом сказал Грихалва. – Здесь что–то вроде ресторана. Револьверы спрячьте под пиджаки, а говорить буду я, если нас о чем–то спросят.

Иоахим раскрыл чемоданчик и раздал револьверы, затем вытер его носовым платком и выкинул в воду. Троица подошла к зданию. В освещенных окнах видны были сидящие за столиками посетители. Один встал с высоким бокалом в руке, что–то проговорил и снова сел. За моего друга мистера Гордона, произнес мысленно тост Грихалва. За человека, которому я должен пять миллионов долларов.

Они свернули налево и прошли по тропинке к стоянке машин. Молодой человек в плотно сидящем красном пиджаке немедленно устремился к ним:

– Можно припарковать ваш автомобиль, сэр?

– Нет, благодарю, мы его оставили на улице.

Идя вразвалочку, Грихалва изучал стоянку. Там находилось порядка пятидесяти автомобилей, во всех были оставлены ключи зажигания. Весьма ценно, но собственный автомобиль Грихалвы находится недалеко, так что не стоит рисковать. По подъездной дороге они спустились на улицу и двинулись вперед по тротуару. Вскоре повстречался пешеход – пожилой мужчина в спортивной куртке для бега выгуливал маленькую пушистую собачонку, которая нервозно обнюхивала каждый столб в заборе и каждое деревце. Поравнявшись с бандитами, псинка затявкала, но хозяин дернул поводок:

– Прекрати, Нэнси!

Наконец–то Грихалва углядел свой автомобиль, припаркованный напротив кондитерского магазина, в который всегда стояла очередь даже снаружи. На другой стороне здания была ювелирная лавка, около которой тоже толклось человек десять. Неужели в Палм–Спрингс ночью больше нечем заняться? – подумалось Грихалве.

На подходе к ресторану Иоахим ускорил шаг, увидя долгожданный автомобиль, и Грихалва не остановил его. Едва ли усталые путники привлекут внимание публики на ступеньках ночной кондитерской, ожидающей своей очереди съесть пирожок или пирожное.

Едва скользнув внутрь автомобиля, Иоахим тут же запустил двигатель. Грихалва забрался на заднее сиденье, не забывая еще раз оглядеть очередь. Один из мужчин на крыльце кондитерской немного отодвинулся от двери, и Грихалва с ужасом обнаружил табличку «Закрыто».

– Скорей! – крикнул он Иоахиму.

Как только машина тронулась, над головой Грихалвы просвистела пуля, разбив заднее стекло. Пока Иоахим вел машину вниз по пустынной городской улице, Грихалва лежал на заднем сиденье. Наконец, он отважился приподнять голову, чтобы взглянуть сквозь стекло с паукообразной трещиной. По обоим тротуарам стояли шесть или семь человек, в упор расстреливающих ускоряющий движение автомобиль. Дважды раздавались щелчки по корпусу, затем машина со скрежетом повернула.

– Быстрей, Иоахим! Они не отстанут.

Через плечо Иоахима он наблюдал, как стрелка спидометра достигла отметки «100», потом осмотрел свой револьвер. За стеклом была темнота. Машина с неожиданной легкостью устремилась вниз по слабому наклону. Пунктиры на асфальте слились в единую белую линию. Проходили минуты, но сзади не было фар автомобилей, пустившихся в погоню. Они уже выехали в пустыню. Иоахим резко свернул к западной границе штата. Последний дорожный указатель проскочили с такой скоростью, что Грихалва не смог прочитать ни слова.

– Помедленней, здесь могут быть копы, – скомандовал он Иоахиму. После Беннинга он почувствовал себя чуть поспокойнее, но в безопасности они окажутся не раньше, чем прибудут в Редлэндз, где верный человек спрячет этот автомобиль, а им даст другой. Оттуда – час езды до Лос–Анджелеса.

Все трое одновременно заметили какие–то желтые и красные вспышки на дороге. Вскоре стало ясно, что это иллюминация у входа в Мемориал динозавров. Горящие разноцветные лампы освещали гигантское чешуйчатое туловище тиранозавра в натуральную величину, стеклянные глаза горели красной подсветкой. Тут же расположились два белых буксировочных грузовика: один – под брюхом огромного бронтозавра, другой перекрывал правые полосы дороги. Вспышки света создавали впечатление, будто чудища движутся.

– Странные дела, дороги нет, – пробормотал Езус.

– Кто тут странный, так это ты. И ребенку ясно, что они намерены устроить аварию, – пояснил Иоахим.

Между тем второй грузовик перекрыл всю левую часть шоссе, перед ним пробежал человек, размахивая лампой–вспышкой.

– Ты можешь их объехать? – спросил Грихалва Иоахима.

– Нет. Здесь крутые спуски с обочин. Видно, буксиры собираются что–то оттуда выволакивать.

Человек с лампой–вспышкой явно пытался привлечь их внимание, указывая на вход в мемориал. Подъехав, они обнаружили еще два автомобиля, продвигающихся к выходу на шоссе.

– Просто маленький крюк, – облегченно вздохнул Иоахим.

Доехав до ворот, первая машина вдруг остановилась с погашенными фарами. Иоахим посигналил. Неожиданно дверцы открылись, и оттуда начали выскакивать какие–то люди. Первый встал на колени и прицелился из револьвера. Сзади тоже возник автомобиль, толкнувший машину Грихалвы. Тот среагировал мгновенно: выстрелил из револьвера прямо в переднее стекло. Мгновенно двое мужчин на передних сиденьях оказались залиты кровью и усыпаны осколками стекла.

– Давай назад! – крикнул Грихалва, поворачиваясь, и только тут увидел, что Иоахим выскакивает из машины и стреляет по пассажирам переднего автомобиля. Мужчина успел подняться с коленей и отскочить, но бедняга Иоахим дернулся от ответного выстрела и упал рядом с передней дверцей.

Езус беспорядочно палил из окна.

– Сядь за руль! – проорал ему Грихалва, но тот не услышал.

Пробравшись через окончательно выбитое заднее стекло, Грихалва скатился вниз. Осмотревшись, он обнаружил, что все выезды заблокированы буксирами. Над ним вырисовывались гигантские чудовища. Между тем очередная автоматная очередь достала Езуса, и голова его свесилась из окна. Сделав глубокий вдох, затем выдох, Грихалва пополз к передней машине. Добравшись, он выстрелил в салон и только тут понял, что там пусто. Мигом скользнув внутрь, он положил руки на руль, но тут встал во весь рост мужчина, притаившийся перед машиной. Грихалва мгновенно принял решение завести мотор и переехать негодяя, но тот уже прицелился и выстрелил. Последнее, что видел в этой жизни Грихалва, была фигура, встающая во весь рост из–за капота, а за ней длинная шея и маленькая зубастая головка бронтозавра на фоне неба.

Глава 32

Портерфилд заметил автомобиль в три тридцать утра в понедельник. Он сидел в гостиной совершенно один с занавешенными окнами и вдруг услышал урчание двигателя на другом конце улицы. Слегка отодвинув штору, он взглянул на автомобиль, который полз медленно, как пешеход. Затем фары погасли, и из передней дверцы вылез мужчина, одетый в потемневшую от пота рубашку и натянутую до бровей вязаную шапку. Нагнувшись, он что–то взял с заднего сиденья и ступил на тротуар. Когда он прошел под уличным фонарем, Портерфилд потерял к нему интерес – у мужчины в руках была просто кипа газет.

Во вторник Портерфилд покинул фонд Сейелла на час раньше обычного. В тот день он снова заметил автомобиль, остановившийся за углом. Когда Портерфилд приблизился, водитель завел пыльный коричневый «форд» и исчез. Это была машина, виденная им в понедельник утром, – он узнал ее по тикающему звуку неотрегулированного двигателя.

– Элис, ты не знаешь, где живет наш разносчик газет? – спросил он жену за чашкой кофе.

– Я его часто вижу, но никогда не заговаривала. Это очаровательный маленький мальчик, но, сам понимаешь, когда кто–то приходит каждый день в пять утра, то несколько странно выходить в ночном халате для беседы.

Портерфилд рассеянно кивнул. Он отвлекся, замечтавшись об охоте на индюшек. Один старый фермер рассказывал ему, как это делается: нужно рано утром принести на поляну ручку от щетки и укрепить ее на бревне или в кустарнике. Индюшки скоро привыкнут к ней и начнут подходить совсем близко. Даже если ручка упадет, они не найдут в этом ничего подозрительного. В первый день охотничьего сезона фермеры залегают на полянах, а глупые птицы не замечают, что ручка от щетки заменена стволом охотничьего ружья.

В среду в три тридцать утра Портерфилд снова услышал знакомый тикающий звук. На сей раз он уже сидел во внутреннем дворике соседнего дома. Он встал, чтобы разглядеть пришельца между досками ограды. Человек вышел из автомобиля с пачкой газет. Шапочка натянута до бровей, но Портерфилд успел разглядеть небольшие темные глаза и широкий рот под белокурыми усами. Мужчина прошел по тротуару к дому Портерфилда, осматривая углы, газоны и кустарники под окнами. Когда он вышел на проезжую часть перед гаражом, Портерфилд выскользнул через калитку в ограде и пробрался на улицу вдоль соседской живой изгороди. Через десять минут мужчина вернулся к автомобилю, открыл дверцу и бросил на переднее сиденье пачку газет. Затем он завел автомобиль и медленно поехал вниз по улице с выключенными фарами.

– И хороший барыш приносит торговля газетами, Лестер? – спросил Портерфилд с заднего сиденья.

– Портерфилд! – Лестер дернулся и полуобернулся, но через секунду овладел собой. – Нет, нынче газеты – неприбыльное занятие, Бен.

– Вийон, ты должен быть в Гватемале.

– Вы ошибаетесь. У меня сейчас особое задание.

Портерфилд усмехнулся:

– Лестер, когда я узнал о грозящих неприятностях, то сразу задумался, кто объявится первым, но никак не предполагал, что это будешь ты. А следовало догадаться, учитывая твою специальность. Вот не думал, что на это дело пошлют именно тебя. Итак, ты пришел ко мне. Тебя послали из отдела директора?

– О чем вы? Я здесь просто для беседы.

– Чего ты сюда напихал? – Портерфилд со вздохом извлек откуда–то тяжелую палку, соединенную со второй палкой цепью из нескольких звеньев. – Так, нунчака. – Он снова полез в бумажный пакет на заднем сиденье и вытащил несколько зубчатых стальных пластинок. – Ага, шурикен. Еще что? Струна от рояля, выскакивающий нож. Что стряслось, Лестер? Девятимиллиметровых пуль больше не выдают, или ты утратил доверие?

– Не понимаю, о чем вы.

– Отлично понимаешь, зачем тебя послали.

– Затем, что раньше мы вместе работали.

– Да, но я запомнил тебя лучше, чем ты – меня. Проезжай немного вперед, а потом выпусти меня, иначе я полночи буду идти пешком домой.

Вийон притормозил и съехал на обочину. Портерфилд сказал:

– Я обнаружил фотографию.

Правая рука Вийона потянулась к пачке газет, промелькнула черная рукоятка револьвера, но Портерфилд опередил его. Нунчака просвистела в воздухе и толкнулась в затылок Вийона с глухим звуком. Портерфилд обхватил его шею, упираясь обеими ногами в дверцу. Шея Лестера затрещала, и Портерфилд ослабил захват, лишь убедившись, что тот умер.

– Таким способом ты некогда убил пожилую даму, – пробормотал Портерфилд.

Еще несколько мгновений он провел в салоне, собирая заметки и фотографии с заднего сиденья: там были записи, сделанные Вийоном за сегодняшнюю ночь: план дома и сада, время прихода и ухода Портерфилда, фотография Элис.