Текст книги "Безграничное сердце (СИ)"

Автор книги: Ти Джей Клун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

– Николь, – прошипела Тина. – Держи свои комментарии при себе! Будь приличной леди, мать твою!

– Я тоже, – сказала Мэри, похлопав Николь по руке.

– Мервин, ты куда? – спросила Гризельда, и будь она проклята за то, что заметила мою попытку незаметно скрыться.

– Никуда? То есть куда-то. Я просто вспомнил, что у меня важные дела. Работа. Нужно обсудить работу.

Мэри схватила меня за руку и усадила обратно.

– Не будь таким застенчивым, Мервин. Твои дела могут подождать. Кто знает, когда у нас ещё будет такая возможность? Это не то, что… о боги, он идёт сюда.

Вот дерьмо.

Я оглянулся и ага. Райан. Шёл по улице, будто ему было плевать на всё на свете. Со стороны казалось, что он держался уверенно и гордо и выглядел как настоящий рыцарь-коммандер.

Но я его знал. Я наблюдал за Райаном (словно помешанный) в течение долгого времени. Видел фальшивую улыбку. Лёгкие фиолетовые тени под глазами. Приподнятые плечи. Он был напряжённым, уставшим и растерянным.

– Дамы, – сказал Райан, окинув взглядом стол. – И джентльмен.

Он мне улыбнулся.

Все захихикали.

Я нет, потому что был слишком занят вопросом, заметит ли кто-нибудь, если я сделаю себя невидимым. Это был оправданный риск.

Тина, ужасный человек, начала позировать, выпятив грудь. Очень сильно. Она была похожа на напыщенную выхухоль.

– Рыцарь-коммандер, – промурлыкала Тина. – Как мило с вашей стороны выделить время в вашем плотном графике, чтобы пообщаться с дамами.

– Тоже тебя ненавижу, сучка, – пробормотал я себе под нос.

– Вы какое-то сообщество? – спросил Райан.

Тина распустила хвост. Словно павлин.

– Мы не просто сообщество, – ответила она. – Мы фан-клуба Райана Фоксхарт: филиал замка Локс. Мы – самый большой фан-клуб Фоксхарта Локс-Сити. Мы – Фоксистки.

– Ну, – сказала Мэри, похлопав меня по руке. – Фоксисты. Мы против дискриминации.

– Фан-клуб? – спросил Райан, выглядя очаровательно шокированным. Потом я вспомнил, что он засранец, и я на него злился, так что он не был очаровательным. – О, ничего себе. Он не шутил.

– Кто? – настойчиво спросила Тина.

– Сэм. Он… мой друг. – Райан немного поник, и захотелось крикнуть, что вчера мы точно не выглядели друзьями, ублюдок. Но я сдержался. Едва ли.

И почти все дамы вздохнули.

– Сэм Безграничный? – спросила Мэри. – Он о нас знает?

Дейдра разрыдалась.

– Он… просто… стоит… так… близко.

– Можете дать автограф? – спросила Николь. – На бумаге? Салфетке? Моей груди? Бёдрах или глубже? Везде, где захотите.

– Эм-м, – сказал Райан. – Ого.

– Николь, – рявкнула Тина. – Обуздай свою шлюшью сторону!

– Не могу поверить, что Сэм о нас знает, – с трепетом произнесла Гризельда.

– Как? – заплакала Кортни. – Откуда он знает? Мне нужны ответы! Я хочу, чтобы Сэм был здесь. Я передумала. Я больше не за Растин. ХэвХарт навсегда!

– ХэвХарт – это пара, которую однозначно ждёт смерть, – прорычала Тина. – Да здравствует Растин!

– Я… просто… хочу… прикоснуться… к нему, – всхлипывала Дейдра.

– Что вообще происходит? – в недоумении спросил Райан.

– Растин – это Джастин и Райан, – объяснила Мэри.

– А ХэвХарт – это Сэм Хэверсфорд и Райан Фоксхарт, – пояснила Гризельда.

– Растин и ХэвХарт? – сказал он задумчиво. – Я даже не…

– Я Сэмтистка, – перебила Мэри. – Из-за того, как Сэм выглядит в обтягивающих брюках. Лакомка. Он словно лакомый кусочек в узких брюках.

– О боги, – лихорадочно прошептал я. – Это происходит прямо у меня на глазах.

– А я Фоксистка, – встряла Тина. – По особым причинам. – Она уставилась на грудь Райана. Все понимали её особые причины. Даже я.

Райан снова посмотрел на меня.

– А ты Фоксист? Или Сэмтист?

– Что, – произнёс я, понизив голос настолько, насколько это было возможно. – Нет. Даже неблизко. Захлопнись.

Райан нахмурился.

– Я тебя знаю? Мне кажется мы знакомы.

Все за столом медленно повернулись и посмотрели на меня.

– Нет, – соврал я. – Мы не знакомы. Я тут по делу. Своему делу.

– И по какому? – спросил Райан.

И поскольку я не мог удержаться, то съязвил:

– Не твоего ума.

И Райан засмеялся. И мои трусы чуть не упали.

– Медовые яички, – прошептал я.

– Уверен, что мы никогда не встречались? – спросил Райан. – Ты мне кого-то напоминаешь.

– У меня просто такое лицо.

– Ну, не знаю. Я его не вижу. За всеми этими волосами.

– Это борода.

– Да. Очень длинная.

И тогда я сказал: «А как иначе», потому что это моя жизнь. Потом я ужасно закашлялся и, о боги.

– В смысле, спасибо! Я горжусь длиной и размером. Срань господня! Заткнись, С-Мервин.

– Кто такой Смервин? – спросил он.

– О нет! Глянь-ка на время. У меня важная встреча, на которую я обязательно должен пойти. Деловая встреча.

– Это Мервин, – сказала Мэри. – И простите его. Просто нервничает. Он немного в вас влюблён.

– Мэри! – крикнул я. – Ты предательница. Нет! Я не Фоксист.

– Так ты Сэмтист, – сказал Райан, похоже, забавляясь. Засранец.

– Да, – заявил я. – Совершенно точно Сэмтист. Самый наисэмтисткий сэмтист.

– Значит, ХэвХарт?

– Думаю, Сэму и одному просто шикарно. – Ха! Флора Бора Слам, ублюдок!

– Я обязательно ему передам, – сказал Райан, слегка наклонив ко мне голову.

Меня это разозлило.

– Как хочешь. Уверен, что он просто не может дождаться, чтобы с тобой поговорить.

Райан вздрогнул.

– Нам очень жаль слышать о Джастине, – вклинилась в разговор Тина. Из её глаз потекли слёзы, это у неё получалось легко, и она начала всхлипывать. – Вы, должно быть, так расстроены.

– Да, – сказал он сдавленно. – Это было тяжело. Но мы его вернём.

– А потом вы поженитесь! – сказала Тина, хлопая в ладоши, слёзы мгновенно высохли. – Это будет свадьба века с цветами, слезами, тортом, признаниями в любви и уткой с зеленью в качестве основного блюда, и будут воздушные шары, и гирлянды, и клятвы, что Джастин будет вашим навсегда, и вы будете смотреть в его глаза и вздыхать.

– Как много… слов, – сказал Райан. – Ты немного напоминаешь Сэма.

– Я убью всё, что ты любишь, – зарычал я на него.

– Прости что? – спросил он.

Дерьмо.

– Парень позади. Он пинал щенка. Но не надо оборачиваться и смотреть! Он убежал, и щенок тоже, и на этом история закончилась.

– Хотя, лучше без утки, – добавил Райан, снова обращаясь к Тине. – У кого-то может быть аллергия. Это будет несправедливо.

– Да ладно?! – громко воскликнул я.

– Что такое? – сказал Райан, выглядя смущённым.

– Пинатель щенков вернулся. Но снова убежал. Блин, этот парень такой шустрый.

– Мервин, – проскрежетала Тина. – Может, ты хотя бы попытаешься вести себя как нормальный человек?

– Только если ты попытаешься найти способ исчезнуть навсегда.

Она снова повернулась к Райану.

– Я должна извиниться за Мервина, – произнесла Тина. – Он не такой… культурный… как принято в обществе.

– Я покажу тебе культурный, – сказал я, и Райан снова рассмеялся, Тина нахмурилась, и он быстро прикрыл смех кашлем.

– Вот увидите, – начала она снова. – Вы вернёте Джастина, победите дракона, и потом поженитесь.

– Наверное, – неуверенно ответил Райан. И ей улыбнулся, но теперь это была натянутая улыбка. Никто не заметил, потому что он хорошо это скрывал. Но я видел Райана насквозь. Мне почти стало стыдно за нашу ссору. Похищение Джастина давило на него тяжёлым грузом.

Райан любезно согласился дать автографы перед уходом, сказав, что ему нужно закончить подготовку к путешествию. Когда он подошёл ко мне, я просто сидел и смотрел на него. Девушки были слишком заняты, восхищаясь тем, что Райан написал, поэтому никто нас не слушал.

– Тебе что-нибудь подписать? – спросил он.

– Должно быть, тебе это доставляет удовольствие, – съязвил я.

– Немного, – сказал Райан. Потом покачал головой. – Прости. Я просто… Клянусь, я почему-то тебя знаю. Откуда ты говоришь?

– Я не говорил, – ответил я и начал потеть, потому что он изучал меня слишком пристально, и, зная мою удачу, моя борода упадёт, а за ней и трусы.

– А откуда ты? – спросил Райан.

– Я вырос в трущобах, – сурово ответил я. – Тебе это ничего не скажет.

Он выглядел удивлённым.

– Правда? Сколько тебе лет?

– Восемьдесят семь.

– Ясно. Значит, начало двадцатых?

– А что?

Райан пожал плечами, внезапно выглядя неловко.

– Может, там я тебя видел… – Он замолчал.

У меня отвисла челюсть.

– Ты вырос в трущобах?

Как я мог этого не знать? Как я мог не знать его?

– Слушай, хочешь, я тебе что-нибудь подпишу? – Райан начал ёрзать.

– Вот, – сказала Мэри, положив передо мной лист бумаги. – Мервин иногда такой забывчивый. И точно знаю, что он рассердится, если вы не дадите ему автограф.

– Я не рассержусь, – заверил я его. – Ни капельки.

– Приятно слышать, – пробормотал Райан. Затем потянулся, взял у Мэри ручку, написал что-то на листке и протянул мне. Быстро попрощался и, бросив на меня последний взгляд, направился обратно в толпу.

– Что ты сделал? – зарычала на меня Тина. – Ты его прогнал? Как ты посмел! Думаю, эта оплошность стоит того, чтобы тебя выгнать, Мервин!

В другой день я бы на неё набросился и словесно раздавил. Обычно я ставил ей словесные подножки, она спотыкалась и кричала. Так всегда заканчивались встречи.

Но не в этот раз.

Потому что в сейчас я смотрел на автограф Райана.

И всё красноречие улетучилось, будто и не было вовсе.

Мервину:

Не волнуйся.

Я тоже Сэмтист.

Наш секрет?

Райан Фоксхарт

Глава 11

Да начнутся приключения!

Я вернулся из города, и у меня не осталось времени на проверку информации. Я рассчитывал пробраться в замок и узнать хоть что-нибудь о Райане Фоксхарте до того, как он появился в замке Локс. Я знал, что рыцарем Верании он стал после службы в армии королевства. Где Райан был до этого неизвестно.

Но как только я переступил порог замка, Морган схватил меня за руку и, несмотря на мои протесты, потянул в лабораторию.

– Как прошла тайная встреча? – спросил он, закрыв за нами дверь.

– Тайно, – ответил я.

– Всё ещё не хочешь о ней рассказывать?

– Не-а, даже если приставишь меч к моей шее.

– Всё настолько плохо?

– Даже хуже. Но зачем вообще спрашивать? Ты можешь легко узнать. Всё, что тебе нужно, так просто за мной проследить, и я даже не узнаю.

– Верно, – согласился Морган. – Но я бы не стал.

– Почему?

– Потому что ты имеешь право на свои секреты. Так же, как я на свои.

– У тебя есть секреты?

– Довольно много.

– Расскажи, – потребовал я. – Мы же друзья. Братья. У братьев нет секретов друг от друга.

– Куда ты сегодня ходил?

– Братья определённо могут иметь секреты, – решил я.

– Ого, действительно так плохо? Мне стоит беспокоиться?

– Вероятно. Наверно. Уж точно, неприлично.

– Что? Играл с дружком?

Я ужаснулся.

– У меня нет дружков!

Морган мне подмигнул.

– Никто и не говорил о людях.

Меня затошнило.

– Я кое-что понял. Больше никогда не хочу слышать от тебя слово «дружок».

– Потому что ты предпочёл бы, чтобы кто-то поиграл с твоим?

– Вау, – благоговейно прошептал я. – Это… Морган. Просто потрясно. И отвратительно слышать от тебя такое. Какого черта? Спасибо, что заставил меня пройти через это. Ненавижу тебя.

– Я должен держать тебя в тонусе, – сказал Морган. И погрустнел. – Ты уверен, Сэм?

Проклятье. Время серьёзных разговоров.

– Король попросил. И он прав. Джастин станет моим королём. Райан будет королём-консортом. Однажды я поклянусь защищать их, как ты защищаешь короля и королеву. Это наш долг, Морган.

Он всматривался в меня какое-то время и только потом ответил. Я знал, что Морган пытается оценить мою искренность. А я считал себя искренним. В основном.

– Ты вырос, – наконец произнёс Морган. – Когда-то ты был маленьким бойким и крикливым мальчишкой, который обратил в камень негодяев. А теперь передо мной мужчина. Мужчина сделавший выбор. Я думал… – Он покачал головой. – Я горжусь тобой, Сэм Хэверсфорд. Сэм Безграничный. Я так горжусь тем, что ты мой ученик.

– Я собираюсь задушить тебя в объятиях, – предупредил я. – Типа, чувственное объятие, которое длится очень долго, затем становится немного неловким. А после мы оба прочищаем горло и шаркаем ногами, отходя друг от друга.

– Это обязательно? – Морган тяжело вздохнул.

– Ты мной гордишься, – напомнил я. – И думаешь, что я классный. Ты меня любишь. Да. Обязательно. Раскрой свои объятия, Морган. И иди ко мне.

Он с сарказмом развёл руки. Я и не знал, что такое возможно. Но у Моргана получилось.

– Обнимашки, обнимашки, обнимашки, – бормотал я, притянув к себе Моргана. Он меня обнял, и я прижался к нему так крепко, как только мог, потому что без него у меня не было бы дома. Без Моргана я не был бы там, где я сейчас. Иногда всё идёт через задницу. И мир кажется несправедливым. Но Морган мой друг. Более того, он тот, на кого я мог равняться. Он никогда не направит меня по ложному пути. До того дня, когда Морган взял меня за руку и вывел из переулка, слушая, как я без остановки болтал о розовых туфлях и слезах суккуба, я даже не подозревал, как сильно мне нужен такой человек, как Морган.

Я счастливо вздохнул, уткнувшись ему в шею.

– Сэм? Думаю, уже достаточно.

– Ш-ш-ш, – протянул я и вслепую погладил его по лицу. – Пока ещё не неловко.

– Нет? Как по мне уже неловко.

– Ты вызываешь у меня чувства, – серьёзно произнёс я. – Будто ты мой брадятец.

– Теперь точно неловко.

– Раз неловко значит правда. Я твой бралемясын?

Морган застонал.

– Тогда ты меня отпустишь?

– Не попробуешь, не узнаешь.

– Да.

– Что да?

– Да, Сэм. Ты мой бралемясын.

– Хорошо.

– И ты меня не отпустил.

– Я солгал. Ты хорошо пахнешь. Ягодами и солнцем. Каким лосьоном пользуешься? «Ягодным солнышком»? Ты моё ягодное солнышко, Морган.

Он резко меня оттолкнул, и я засмеялся.

– Ты будешь по мне скучать. Признай.

– Я жалею о встрече с тобой, – ответил Морган.

– Лжец. Не отпирайся. Я делаю твой мир ярче.

– Прошу, пожалуйста, не говори подобного Рэндаллу. И что бы ты ни делал, не пытайся неловко его обнять. Поверь, не пройдёт даром.

– Понял, но он не производит впечатление любителя обнимашек. Хотя при первой встрече он не был похож на человека с носочленом, но вот как всё обернулось, и посмотри, что из этого вышло.

– Всё закончится катастрофой, – простонал Морган.

– Больше веры! У меня всё получится. Просто в этом путешествии я должен быть рядом с Райаном, пока мы спасаем его жениха, и потом всё будет просто замечательно.

– Ты справишься?

Возможно, нет, но я решил притвориться храбрым. Так было проще.

– Я Сэм Безграничный, – сказал я с плутовской ухмылкой. – Я со всем справлюсь.

Морган не купился.

– Сэм.

– Я не глупый, ясно? Я знаю, что делаю. Ну, ла-а-адно. Большую часть времени. Окей. Иногда. Но в этот раз я точно знаю. Я справлюсь, ясно? Будет хреново, конечно же. Но дело не во мне. А в том, чтобы спасти Джастина и вернуть его домой целым и невредимым. Это мой приоритет. И я справлюсь.

– Знаю, что справишься, – тихо произнёс Морган. – И то, что ты вообще это делаешь, многое говорит о твоём характере.

Я провёл руками по лицу.

– Довольно сантиментов. Если мы продолжим в том же духе, я захочу заплести цветы в твою бороду. А я очень хорошо плету. Спроси Гэри.

– Довольно сантиментов, – согласился Морган. – У меня есть для тебя кое-что.

– Подарок? Дай, дай, дай. Лучше бы это было что-то дорогое. С гравировкой.

– Он бесценен и без гравировки.

– О-о-о. Я совсем не против.

– Только это между волшебниками, – предупредил Морган, затем открыл шкаф, достал чёрную шкатулку и положил её на стол рядом с моим Гримуаром. – Открой.

Шкатулка была сделана из камня, на крышке и боках сложная резьба. Я узнал некоторые руны. Солнце. Земля. Ясность. Предвидение. Шкатулка была старой. Пожалуй, древней. Такие руны больше не использовались. Очень древнее волшебство, тех времён, когда мир был молод, а магия интуитивной. Я провёл пальцами по руне ясности и почувствовал трепет своей магии.

Поднял крышку. Она оказалась тяжелее, чем я думал.

Внутри белая ткань. Мягкая и гладкая. Я её отодвинул.

На ткани лежал красный кристалл длиной примерно с палец. Он был тонким и точно ограненным.

И я совершенно не имел понятия, что это такое. Я осторожно прикоснулся и улыбнулся, когда в кристалле вспыхнула яркая искра.

– Это кристалл вызова, – пояснил Морган.

– Кристалл чего?

– Он выдаётся волшебнику во время Испытания. Кристалл позволяет связаться с другими волшебниками, которые касались камня. Рэндалл сделал этот специально для тебя. Только он и я к нему прикасались, поэтому ты можешь связаться только с нами двумя.

– Связаться? – спросил я. – Как?

– Не физически. Я смогу слышать тебя через кристалл, а ты сможешь слышать меня. Возьми его в руки, подумай обо мне, и я почувствую. – Морган залез во внутренний карман своей мантии и достал синий кристалл, такого же размера и огранки, как и мой. – Используй его с умом, Сэм. Это не игрушка.

– Я собираюсь использовать его как игрушку. Свяжусь с тобой в три часа ночи, чтобы признаться, как я скучаю по звуку твоего голоса. Думаешь, Рэндалл меня узнает, если я свяжусь с ним чтобы разыграть?

– Именно поэтому ученикам не дают кристаллы. Из-за шалостей.

– Мои шалости потрясные. Но зачем он мне сейчас? Я не собираюсь проходить Испытания с Рэндаллом. До этого ещё много лет.

– Рэндалл предложил.

– Что? Он же меня ненавидит. Зачем ему, чтобы у меня было что-то настолько ценное, если я этого не заслужил?

Морган пожал плечами.

– Я не спрашивал. Если Рэндалл захотел, чтобы у тебя был кристалл, значит, у него есть на то причины. Возможно, он хотел, чтобы у тебя было что-то простое, некий спасательный круг, пока ты будешь далеко.

– С Рэндаллом никогда ничего не бывает просто, – напомнил я. – Ты не хуже меня это знаешь. Он что-то замышляет.

– Возможно. Уверен, ты скоро узнаешь.

– Он в курсе, что я задержусь?

– Да. В курсе. Рэндалл использует собственные источники, чтобы помочь выследить принца. Пока что отправляйтесь на север, в Меридиан-Сити. Ходят слухи, что дракона видели на окраине города возле деревни Старая Просека.

– О, я там бывал. Один раз. Там только овцы и фермеры.

– Источник пропитания, – пояснил Морган. – Только за последний месяц из деревни исчезли три человека, на земле обнаружили выжженную траву.

– Он должно быть в отчаянии раз ест людей. Другие драконы так не делают.

– Мы не можем знать наверняка, – сказал Морган. – Рэндалл уверен, что пара драконов на севере тут не причём, но за пустынным следят не так тщательно. Великого Белого Дракона не видели уже много лет, но я никогда не слышал, чтобы он ел людей.

– Ты же понимаешь, что мне придётся пройти через Тёмный Лес?

Морган напрягся, а в глазах вспыхнули искры.

– Ни за что. Отправляйся по Старой дороге.

– В обход? – недоверчиво спросил я. – На это уйдут недели!

– Мне всё равно, Сэм. У тебя было достаточно встреч с Тёмными, чтобы хватило на всю жизнь. Последнее, что нам нужно, это чтобы ты наткнулся ещё на кого-то.

– Мы можем столкнуться где угодно! Тёмные пользуются Старой дорогой, как и все.

– Я в курсе, – огрызнулся Морган. – Но одно дело встретиться с ними случайно, а другое на их территории. Не заговаривай мне зубы, Сэм. Держись подальше от Тёмного Леса.

– Но…

– У тебя есть поручение. Помоги рыцарю-коммандеру Фоксхарту спасти принца. Они вернутся в замок. Ты отправишься к Рэндаллу. Научишься у него тому, чему я не могу тебя научить, а потом вернёшься домой. Это всё, что тебя должно волновать. Понял?

– Морган…

– Понял?

Я прищурился.

– Понял. Но клянусь богами, если ты что-то скрываешь, и я это узнаю, то заберу назад потрясающие объятия, которые только что тебе подарил. И ты останешься без них очень надолго.

– Мир будет оплакивать такую потерю. – Но его губы дрогнули в улыбке, а гнев из глаз исчез.

– Именно. Я отличный обниматель.

– Никакого Тёмного Леса, – строго произнёс Морган.

– Отлично, – вздохнул я. – Никакого Тёмного Леса.

Да пошло оно всё! Мы точно пойдём через Тёмный Лес.

Ещё до восхода солнца мы собрались в холле тронного зала.

Мама плакала. Нарекала думать о ней каждый день. Я сказал, что ничего не изменится, потому что я и так каждый день о ней думаю.

Папа был серьёзным, но я видел, как дрожали его руки. Он мне сказал, что будет охранять дом, пока я не вернусь. А я сказал, что меньшего и не жду. Пришлось сморгнуть слёзы, когда папа неожиданно поцеловал меня в щёку.

Морган сказал всё, что хотел, накануне. Кристалл вызова был спрятан в мешке на спине у Гэри рядом с Гримуаром. Морган просто положил руку мне на плечо и сказал, что мы скоро увидимся. Я наказал ему следить за замком и не дать развалиться, раз меня не будет, и замок окажется без моей поддержки. Морган заверил, что они справятся.

Король пригласил Первосвященника, чтобы тот благословил наше путешествие. Первосвященник спросил, должен ли он также благословить лошадей.

– У нас нет лошадей, – ответил я.

– Разве? – спросил Райан, мило нахмурившись. Придурок. – Но…

– Это расизм, – перебил я.

– Что?

Гэри пристально на него посмотрел.

– Но он не лошадь, – закончил Райан.

Напряжение немного ослабло.

– Верно, но всё равно унизительно. Мы не ездим верхом. Мы используем ноги. Ты всегда можешь остаться здесь, если это проблема.

– Может, эти ноги только для красоты, – громко прошептал Гэри. – Может, он на самом деле не знает, как ими пользоваться. Расист.

– Не думаю, что ты в том контексте употребил слово «расист», – заметил Райан.

– Единороги – это раса, – рыкнул на него Гэри. – Неужели Гэри придётся…

– Гневные блёстки, – сказал Тигги. – Крушить Рыцарь Сладкое Личико?

– Да, Тигги! Круши! Круши расиста!

– Никакого круши, – перебил я, встав между Райаном и Тигги. – Пока что. По крайней мере, подожди, пока не начнётся Эпичное Приключение Сэма, Гэри и Тигги.

– И всё с большой буквы, да? – вздохнул Морган.

– Ага, – закивал я. – И ты сразу понял, что это эпичное путешествие.

Гневные блёстки Гэри испарились.

– Самое эпичное из всех.

– И Райана, – вставил Райан.

Мы на него уставились.

– Эпичное приключение Сэма, Гэри, Тигги и Райана, – пояснил он. – Раз я тоже иду, то имею право быть в названии.

– Ладно, – проворчал я. – Если настаиваешь. Хотя теперь звучит нелепо.

– А раньше нет?

– А раньше нет, – передразнил я.

– И всё же, почему Рыцарь Сладкое Личико?

– В любом случае, – громко произнёс я. – Мы закончили? Священник уже достаточно нас благословил, мы можем уже сматы… отправляться? Простите, Отец.

– Всё в порядке, – заверил меня священник. – Уверен, что твоя душа обречена.

– Я стараюсь не заниматься идолопоклонством.

– Сэм, Райан, на пару слов, если можно, – произнёс король.

Мы последовали за ним через Главные двери в тронный зал. Король отпустил двух стражников, находившихся в зале, велев им ждать снаружи. Они закрыли за собой двери.

Райан вытянулся по струнке, как хороший рыцарь. Я ссутулился. Да пофиг.

Король долго смотрел на свои руки, прежде чем заговорить.

Наконец, он сказал:

– Мать Джастина… она… Эм. Она была прекрасной женщиной. Королевой, не только на словах и из-за титула. Она была сильной. Доброй. И любила королевство всем сердцем. Когда я впервые спросил её имя, она надо мной посмеялась. Сказала, что у принца есть возможности, чтобы всё узнать, и что она не собирается облегчать мне работу. И не облегчила. Она казалась недосягаемой, постоянно отстранялась и отталкивала меня. С ней было непросто. Много раз я думал о том, чтобы прекратить ухаживания и сосредоточиться на другом. Неоднократно повторял себе, что это в последний раз. Наконец, однажды она остановилась. Повернулась ко мне и посмотрела нежным взглядом, сказала, что любит меня и что мне лучше попросить её руки, иначе она двинет мне по шарам. Я так и сделал, попросил выйти за меня.

– Она умерла, дав жизнь Джастину. Радостные события, омрачённые страданиями. У меня родился сын. Но я потерял жену. У Верании появился будущий король. И не стало королевы. В моей душе царил мрак. Но этот маленький свет. Этот маленький комочек радости обхватил своей крошечной ручкой мой палец и крепко держался за него, как бы напоминая, что он здесь. Она ушла, а он-то нет, и я ему нужен. Ведь он тоже её потерял.

– Поэтому я держался. Я совершал ошибки. Был не самым образцовым отцом. Да и никогда не претендовал. Джастин не идеальный сын. Он может быть холодным, расчётливым манипулятором. Часто думает только о себе, а не о народе, как должен король. Он молод, дерзок и полон незаслуженного чувства выполненного долга. Но Джастин всё равно, схватил меня за палец и крепко держался. И я всегда буду держаться за него.

Король посмотрел на нас впервые с тех пор, как мы последовали за ним в тронный зал.

– Я считаю вас своей семьёй. Сыновьями, которых королева не смогла мне родить. Я прошу вас спасти вашего брата и вернуть домой, чтобы я мог напомнить ему о том времени, когда он держался за меня, потому что я был единственным существом в его мире. Я прошу вас вернуть Джастина домой, чтобы я мог изменить его в лучшую сторону. Чтобы мой сын стал настоящим королём.

Райан встал по стойке смирно, сжал правую руку в кулак, поднял её вверх и провёл по груди, а затем прижал к сердцу.

– Клянусь честью, – сказал Райан. – Я его верну.

Жополиз.

Они уставились на меня.

Я прищурился на короля.

– Вы не можете рассказывать такие эмоциональные истории и называть меня своим вторым сыном за мгновение до нашего ухода! Я просто обязан остаться и испечь печенье, чтобы вы сказали, как мной гордитесь. Я бы вас назвал вторым отцом, а потом написал ваш портрет, на котором вы стоите в поле цветов!

– Ты не умеешь рисовать, – напомнил король. – В прошлый раз, портрет был больше похож на кракена, чем на человека.

Я нахмурился.

– Я художник, я так вижу! Красота – в глазах смотрящего. Узколобы. И, возможно, тот, кто позировал немного смахивал на кракена.

– Восьмидесятилетняя бабушка Матильда?

– Всё было не так уж плохо!

– Куратор художественного музея Локс-Сити потребовал сжечь портрет, посчитав что он оскорбляет все пять чувств, – напомнил король.

– Все пять? – спросил Райан. – Как это вообще?

– Сэм использовал томатную пасту, когда закончилась красная краска, – ответил король. – А потом оставил картину на солнце на две недели.

– Она должна была высохнуть, – пытался я объяснить. – И мне было четырнадцать! Я всё ещё искал свои скрытые таланты.

– Некоторые таланты должны оставаться скрытыми, – мудро произнёс король.

– Вы должны оставаться скрытым, – парировал я. – Ради этого я даже не собираюсь оставаться, печь вам печенье и рисовать ваш портрет. Мы немедленно отправляемся, и вы никогда не испытаете чуда под названием портрет короля от Сэма Безграничного. Поделом вам!

– Он показал портрет женщине, которую нарисовал, – сказал король Райану. – Матильда позвала священника, чтобы изгнать злых духов из картины, а потом упала в обморок.

– Я не виноват, – добавил я. – Она слишком остро отреагировала. Кто знал, что восьмидесятилетние женщины могут быть ещё теми королевами драмы.

– Ты съел часть картины у неё на глазах.

– Это было представление!

– Ты всё ещё можешь называть меня вторым отцом, – сказал король.

Я закатил глаза.

– Я подумаю над этим. Боги. Вы рассказываете мне грустные истории, будто я и так не чувствую себя виноватым, а теперь я просто хочу сделать всё, что вы попросите, чтобы сделать вас счастливым. Отстой.

Король притянул меня в объятия.

– Нечестно, – пробормотал я и обнял его в ответ.

– Ты не виноват, – тихо сказал король. – Ты не сделал ничего плохого.

Я фыркнул.

– Определённо виноват.

– Я так не думаю.

И будь он проклят со своей потрясающе разрушительной сентиментальностью. Захотелось дать обещания, которые не знал, смогу ли выполнить.

Но я всё равно произнёс.

– Мы его вернём.

Король отстранился и улыбнулся.

– Я знаю, что вернёте. И когда ты вернёшься домой, то останешься здесь, хорошо? Подумываю для безопасности запереть тебя в башне.

– Я не принцесса.

Он пожал плечами.

– Почти принцесса.

Я очень сильно любил своего короля.

Мы стояли у ворот замка. Вокруг нас собралась большая толпа доброжелателей.

Над головой сияло солнце. Густые облака усеивали небо. В воздухе витало волнение. Мы чувствовали себя молодыми и живыми, и нас ждало настоящее приключение.

Пит сказал:

– Не смей умереть.

– Спасибо, Пит. Теперь я могу идти с гордо поднятой головой.

– На самом деле. Не умирай. Мне будет грустно.

– Твоя искренность умиляет.

– Поэтому я здесь. Тебе лучше вернуться с победой как можно скорее, понял?

– Понял.

Я оглянулся на свою маленькую весёлую группу путешественников. Безрогий гей-единорог. Полувеликан. Рыцарь придурок, но я хотел бы съесть его на завтрак.

– И да начнутся приключения! – воскликнул я, и толпа одобрительно загудела. В воздух взмывали плакаты, развевались флаги, и люди выкрикивали наши имена.

– Подождите, – сказал Гэри, и толпа перестала аплодировать. – Простите, простите. Я забыл шарфы. Мы не можем без них отправиться.

– Зачем тебе шарфы? – спросил я.

Гэри на меня посмотрел.

– Ты же знаешь, как выглядит моя грива в ветреную погоду. Я отказываюсь плохо выглядеть только потому, что ты не можешь попридержать лошадей.

– О боги, – простонал я.

– Это был расизм? – спросил Райан. – Попридержи лошадей. Это же расизм. Я прав? – Он толкнул Моргана локтем. – Верно. Расист.

Мы все медленно повернулись и уставились на Райана.

– Что? – спросил он, защищаясь. – Неважно. Понятия не имею, как работает лошадиный расизм!

– Очевидно же, – прорычал Гэри, в его голосе звучало презрение. – И я готов поспорить, что ты будешь не против, если ветер изнасилует мои волосы!

– Ветер что? – спросил Райан у моих родителей.

– Это фишка такая, – ответил папа.

– Что касается волос, Гэри очень чувствителен, – добавила мама.

– Пит, не мог бы ты сходить за чёртовыми шарфами? – попросил я. – Он будет вечность мне припоминать, если ты этого не сделаешь. Иначе боюсь представить, как пройдут следующие шесть месяцев.

– Да, Пит, будь любезен, пожалуйста, – попросил Гэри. – Я бы не хотел досаждать Сэму. Я всего лишь несу его вещи на своей спине. Хочу шарф, со звёздным узором, шёлковый, который мы купили в Форакеше, и, может, гиданийский. Но, боже, этот шарф скорее осенний, а мы не хотим, чтобы я весной носил осенний ша…

– Гэри!

– Ладно, хорошо! Пит. Просто… бери всё. Решу по ходу дела. Хотя никто и никогда не должен принимать такие решения на лету. Просто абсурд!

Пит вернулся в замок.

Десять минут спустя.

– И да начнутся приключения! – воскликнул я снова. Толпа радостно захлопала. Но не так ликующе, как раньше. Да пошли они.

Мы сделали два шага.

– Ты упаковал крючок для чистки копыт? – спросил Гэри.

Толпа вздохнула.

– Нет, – выдавил я из себя. – У меня нет копыт. Следовательно, это не моя ответственность.

– Ну, об этом я точно не думал, – ответил Гэри. – Я был слишком занят, делая выпады, чтобы убедиться, что я достаточно силён, чтобы тащить всё твоё барахло на спине, как какой-то обычный вьючный мул! А ты знаешь, какие у меня копыта. Я могу быть сильным, независимым единорогом, но у меня нежные копыта, о которых нужно правильно заботиться, чтобы они не болели. И ты знаешь, что бывает, когда они болят.