Текст книги "Безграничное сердце (СИ)"

Автор книги: Ти Джей Клун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

Возможно, я прокричал последнюю часть, продолжая читать.

– Эрл Голдвейт сказал репортёру: «Насколько повезло моему сыну? Мне больше никогда не придётся беспокоиться о его безопасности. Его будущий муж, очевидно, может справиться со всеми, кто встанет у него на пути. Я уверен, что малыш Тодд в отличных руках, если вы понимаете, о чём я».

Да, определённо прокричал.

Я снова посмотрел на Морган испуганными глазами.

Он закрыл лицо руками и простонал:

– Это моя жизнь, моя жизнь, моя жизнь.

– Я не выйду замуж за Тодда! – выкрикнул я.

Конечно, в этот момент в лабораторию ворвались Гэри, Тигги и мои родители.

Гэри потребовал:

– Почему я узнаю о твоей помолвке от повара?

Тигги спросил:

– У тебя все ещё есть цветок или его Тодд сорвать?

Папа выдал:

– Ты уверен, Сэм? Это всего лишь одно свидание. По крайней мере, сходи на ещё одно, прежде чем делать предложение. Я уверен, что Тодд милый, но не настолько же.

Мама добавила:

– Или ещё на пятьдесят. Или семьдесят. Сегодня я чувствую себя очень старой, и мне это не нравится.

Я несколько раз ударился головой о стол.

– Сэм, – простонал Морган, убирая руки от лица. – Тёмные. Где они? И почему, во имя богов, ты меня не разбудил, как только вернулся в замок?

– Ну, видишь ли, это забавная история, – ответил я.

– Неужели? – спросил он. – Рассмеши меня.

Морган совершенно точно не в том настроении чтобы веселиться.

– Ладно. Но сначала выслушай, прежде чем судить. А я тебя знаю, и твоё осуждающее выражение лица тоже. Ага. Вот оно. Так и выглядит. Хватит. – Он вроде перестал. – Итак, у меня было приятное первое свидание, а ты знал, что у них есть тематические вечера? И вчера была утка с черникой. Или что-то типа того. Не помню. Но у меня аллергия, а Райан собирался насильно кормить меня углеводами, и у Тодда, возможно, создалось впечатление, что я собираюсь случайно ему подрочить, когда я пролил на него воду. А потом Райану пришлось быть таким, типа, я рыцарь, ты должен меня слушать и делать то, что я говорю, всё время и везде, и я такой, типа, что-о-о-о? А потом Тодд разволновался, потому что Райан ткнул меня своим мечом, который, кстати, не грязный, а потом вошли четверо – и только четверо – Тёмных волшебников, и они начали толкать речь! Ты же знаешь, как я к этому отношусь! Но Тёмные пригрозили Райану смертью, и я такой: «Сучка, не наглей. Ты не знаешь, с кем связываешься». О, они угрожали и Тодду. Не забываем про Тодда! Но Тёмные знали, с кем связались, и всё равно решили пойти против меня, и поэтому я воспользовался камнями и заманил их в ловушку, чтобы тебя не беспокоить, потому что знаю, какой ты раздражительный, когда тебя будят, я попросил Пита отвести Тёмных в подземелье, и теперь они находятся в специальных камерах, которые блокируют магию, так что всё хорошо. И вот мы здесь! Все мы. Вместе. В одной комнате. Очень мило. Мы должны делать это почаще. Итак, спокойной ночи!

Я побежал к двери.

Морган взмахнул рукой.

Дверь захлопнулась и щёлкнул замок.

– Сейчас десять утра, – прокомментировал Морган.

– Зараза, – вздохнул я.

И обернулся.

Все уставились на меня.

Я ждал.

И тогда:

– Ты случайно ему подрочил? – закричал на меня Гэри. – Как такое может быть случайно?

– Это долгая история, – недоумённо сказал Тигги. – Я не понять, что случиться.

– Клянусь богами, что только ты оказываешься в подобных ситуациях, – сказала мама, качая головой. – Может, мне следовало есть больше мяса во время беременности. Неужели я тебя подвела? Может нужно было есть больше яка?

– Зачем им устраивать тематические вечера утки и черники? – спросил отец. – Даже звучит нелепо.

– Вот именно, – поддержал я. – Даже вино было черничным.

Мы оба скорчили рожи, потому что у отца тоже аллергия.

Морган ничего не ответил. И даже не выглядел осуждающе.

Я посмотрел на остальных.

– Не могли бы вы, ребята, нас оставить? Нам с Морганом нужно кое-что обсудить.

Они перевели взгляд с меня на Моргана и обратно, но в конце концов мама погнала всех на выход. Дверь открылась, всех выпуская и снова захлопнулась.

Снова щёлкнул замок.

Я сглотнул.

– Итак, тебя позабавила моя история? Ты не выглядишь весёлым. Ты выглядишь…

– Сэм.

Я замолчал.

Какое-то время мы так и стояли.

Затем:

– Как долго?

– Что?

– Сколько времени заняло заклинание?

– От начала и до конца?

Морган кивнул.

Я нахмурился.

– Пять секунд. Может, десять, но не больше.

– И какие слова ты произнёс?

Я поморщился.

– Видишь ли. Хм. На самом деле я не произносил слов. Я, возможно, просто… подумал о них?

Морган стоял неподвижно.

– О каких словах ты подумал?

– Эм. Таэ. Дао. И было какое-то фие. Да. Определённо немного фие.

– Немного фие, – повторил он.

– Да.

– Сэм.

– Да?

– Ты ведь не всё мне рассказал.

Я застонал.

– Боги, я ненавижу, когда ты так делаешь. Это жутко.

Морган ждал.

– Хорошо, возможно, один из Тёмных выстрелил в меня смертельным синим огненным шаром, и я его не отразил, а поглотил.

– Ты что сделал? – сухо спросил Морган. Вообще никаких интонаций. Это было по-настоящему восхитительно. Я задавался вопросом, такая невозмутимость появляется с возрастом или это последствия почти десятилетнего общения со мной. Вероятно, и то и другое.

– Ну. Это было тяжёлое испытание. – Я устало вздохнул.

– И твоё тело не отвергло чужую магию?

Я покачал головой.

– Не-а. Сначала я почувствовал себя странно, но потом чужая магия слилась с моей, и всё.

Морган смотрел на меня пристально.

Я изо всех сил старался не ёрзать.

Всё было без толку. Я начал дёргаться.

Морган продолжил:

– Ты мог пострадать.

– Знаю.

– Ты мог причинить вред другим.

– Знаю. Но этого не произошло. Я бы не стал. Я не такой человек. – У меня защемило сердце от его намёков.

– Я знаю, что это не так, – огрызнулся он на меня. – И я никогда не предполагал иного. Боги, Сэм. Ты хоть представляешь, что могло случиться?

Я горько рассмеялся.

– Да, Морган. Я это прекрасно понимаю. Думаешь, я не знаю? Ты это довольно долго вдалбливал мне. Как магия может поглотить волшебника. Как запросто она может взять верх. Особенно надо мной. И не думай, что я этого не понимаю. Я почувствовал это, когда они стояли передо мной и угрожали убить Райана. Думаешь, я не хотел убить их прямо там и стереть с лица земли, чтобы Тёмные больше никогда не угрожали. Я мог бы направить огненный шар обратно в них. Я мог бы замуровать их лица камнем и пусть бы задохнулись. Я мог просто вырвать их бьющиеся сердца из груди. Так что не думай, что я не знаю. Потому что я знаю. Знаю. Но я сделал выбор и остановил Тёмных, чтобы они никому не причинили вреда.

– И тебе и Тодду, – сказал Морган.

– Что?

– Ты сказал, что они угрожали Райану. Наверняка они угрожали тебе и Тодду тоже.

– Конечно, – быстро проговорил я. – Да. Нам с Тоддом тоже угрожали. Бедный Тодд. Со своими ушами.

– Но ты начал действовать из-за Райана.

– Что? Нет. Конечно, нет.

– Итак, давай кое-что проясним. Они угрожали тебе и Райану.

– И Тодду.

– И Тодду, – согласился Морган. – А потом ты впитал магию другого волшебника, призвал Землю и заключил Тёмных в камень.

– Да, как-то так.

– Как-то так.

– Ага. – Я улыбнулся.

– Ты что-то ещё хотел мне рассказать.

Он посмотрел на меня расчётливым взглядом.

Моя улыбка исчезла. Я ненавидел расчётливого Моргана.

– Я много чего говорил. Это в некотором роде моя фишка.

Морган сказал:

– Ха, вот попал. Кстати, через минутку мне нужно будет тебе кое-что рассказать. Считай это шуткой, но ты не можешь злиться, потому что я не виноват.

– Я очень сильно ненавижу твою фотографическую память. Очень, очень сильно. И этот голос? Если ты пытался изобразить меня, то я оскорблен. Я не говорю так пронзительно и плаксиво.

– Я учился на мастера-пародиста, – произнёс он совершенно серьёзно.

– Хорошо, возможно, я действительно говорю так пронзительно и плаксиво. Это удручает.

– Не расстраивайся. Итак. Ты меня позабавил. Договаривай остальное. Я жду, затаив дыхание.

– Не злись.

– Всякий раз, когда ты так начинаешь, я обычно выхожу из себя.

– Дерьмо.

– Сэм.

Не было смысла лгать. Морган всё равно узнает.

– Думаю, что Райан мой краеугольный камень.

Я закрыл глаза и стал ждать, когда начнутся крики.

Но было тихо.

Я подождал минуту, просто чтобы убедиться.

Ничего.

Я приоткрыл один глаз. Потом другой.

Морган просто выглядел расстроенным.

– О, Сэм, – тихо прошептал он.

Это было хуже криков. Это была жалость. И я ненавидел жалость.

– Я знаю, знаю. Это не… идеально. И это не так… происходит. Знаю. Я знаю это. Но ты должен мне поверить, когда я говорю, что не знал. Я не хотел этого. Я просто был там, а Райан стоял рядом со мной, и что-то просто щёлкнуло у меня в голове. А потом, когда Тёмные стали угрожать Райану, всё, о чём я мог думать, так это о том, что я никогда не позволю ему навредить. Я никогда не допущу подобного. Но всё нормально, ведь это не навсегда. Мы не связаны. Мне просто нужно держаться от него подальше и найти кого-нибудь другого. Тодд… милый. Я схожу с ним на другое свидание. Я буду ходить на столько свиданий, что тебе даже не придётся беспокоиться. Ты даже не…

– Сэм.

– Чёрт, – пробормотал я. – Я облажался. Мне очень жаль.

Морган вздохнул.

– Ты не облажался. Специально не получится. Это работает не так. И ты не можешь повлиять на подобное.

– Знаю. Просто…

– Что?

– Просто, конечно же, это должен быть он. Что за? Единственный человек, которого я не могу заполучить. Конечно же. Потому что так устроена моя жизнь.

– С краеугольным камнем не обязательно должны быть романтические чувства, Сэм. Ты же сам знаешь. В моих отношениях с краеугольным камнем никогда не было романтики.

– Потому что ты асексуал, – легко произнёс я, потому что теперь всё встало на свои места. Морган никогда не говорил о прошлом, по крайней мере, о таком интимном. Краеугольный камень волшебника – это личное. Особенности отношений, как правило, касаются только двоих. Большинство из них были романтичными, но не все.

– Да. Но это не значит, что мы не любили друг друга. Любовь была. Это то, чего Тёмные никогда не смогут понять, вот почему они никогда не поддерживали идею краеугольных камней. Поэтому их магия не постоянна. У Тёмных нет фундамента. Именно поэтому они так опасны. А ты за последнюю умудрился встретить пятерых.

– Что я могу сказать? Должно быть, я им нравлюсь.

– Сэм, – предупредил Морган.

– Я не знаю!

– Всё дело в связи. Я имел в виду, что это не всегда должно быть интимным или романтичным. Мой кра… хорошо. Она была похожа на меня. Асексуалка. И я её очень любил.

Я затаил дыхание, не желая разрушить этот момент.

Морган улыбнулся, и впервые за годы нашего знакомства я увидел тоскливую улыбку.

– Она посмеялась надо мной, когда я ей рассказал, кто она такая. Что для меня сделала. Мне было семнадцать. Ей почти тридцать. Странная пара. Но у нас всё получилось. Она помогла мне заложить фундамент, в котором я нуждался, и мы были очень счастливы. Когда она умерла, моя магия уже была прочной и сильной. Десятилетия, которые мы провели вместе, помогли в этом.

Я почувствовал, как в уголках глаз собираются слёзы.

– Как её звали? – спросил я, немного грубым голосом.

– Аня.

– Она кажется замечательной.

Морган потянулся и похлопал меня по руке.

– Да.

– Может, как-нибудь расскажешь о ней побольше?

– Конечно, Сэм. С удовольствием. Она бы тебя полюбила.

– Это не может быть Райан, – тихо произнёс я. – Только не он.

Морган склонил голову набок.

– И почему это, коротышка?

– Потому что… Я просто. – Я отвёл взгляд. – Это всегда будет… платонически. С ним. Но я. Я бы всегда… хотел большего. И это несправедливо по отношению к Райану. Или ко мне. Потому что я не могу этого допустить. И я бы никогда не сделал ничего, что причинило бы боль ему или Джастину.

Морган схватил меня за руку и крепко сжал.

– А Тодд?

Я пожал плечами.

– Он милый.

– И его уши.

– И уши, – согласился я.

– Но?

– Не знаю. Это не то же самое.

– Ты не можешь заставить магию.

– Я знаю.

– Возможно…

Я поднял на него взгляд.

– Возможно что?

– Возможно, тебе нужно уйти на некоторое время, – медленно сказал Морган. – Прочистить голову.

Я рассмеялся.

– И ты мне позволишь? После всех событий последних дней?

– Тебе придётся держаться подальше от Тёмных.

– Да. Само собой разумеется.

– И держать свою магию в секрете.

– Всё как всегда.

Морган кивнул.

– Ладно. Дай мне время всё организовать.

– Ты собираешься сказать мне, куда я направлюсь?

Он покачал головой.

– Пока нет. Тебе придётся мне довериться. В любом случае, наверное, пришло время.

– О-о-о-о. Звучит зловеще.

Морган снова сжал мою руку и отстранился.

– Я позабочусь о Тёмных. Сомневаюсь, что мы что-нибудь от них узнаем, но попробовать стоит. Я хочу, чтобы ты подробно написал о том, что произошло прошлой ночью, для потомков. Это поможет, если таковые будут… в будущем.

Щелкнул замок и дверь открылась. Морган выскользнул из комнаты и прикрыл дверь за собой.

Я оставался в лаборатории до глубокой ночи, потому что не доверял себе, или кому-либо вообще, боялся ляпнуть или совершить что-нибудь глупое. Гэри, Тигги и мои родители знали меня достаточно хорошо, и понимали, что лучше какое-то время держаться от меня подальше. Я найду их завтра и расскажу всё, что знаю. Ну, большую часть. Не уверен, что стоит снова поднимать вопрос о краеугольном камне. Лучше обойтись без душевной боли и страданий.

Я направился на кухню и прихватил немного фруктов и сыра, пока вокруг суетились повара. Они дали мне тёплый хлеб с молоком и сказали, что я благородный и красивый, и такой храбрый, раз вступил в бой с армией Тёмных, имея в союзниках только рыцаря. Я ответил, что всё было совсем не так. Они смеялись и ворковали надо мной, не поверив ни единому моему слову. Я запихнул в рот сыр и хлеб, чтобы вообще ничего не говорить.

Я вышел в сад. В воздухе витал аромат цветов моей мамы. Фонари не горели, но луна и звёзды светили ярко, и светлячки то появлялись, то исчезали, освещая мне путь.

Я находился в самой чаще сада, куда мало кто отваживался заходить. И считал это своим маленьким секретным местом, хотя многие наверняка о нём знали. Здесь росли цветы, выведенные в результате экспериментов, более дикие. Они росли в горшках и на делянках, лианы были толстыми и шипы острыми. Днём цветы раскрыты. А сейчас в темноте они свернулись калачиком, но ничего страшного. Я здесь не ради них.

Я лёг прямо на землю. Ночное небо было ясным и ярким, и хотя луна прекрасна, всё равно не она завладела моим вниманием. А звёзды.

В детстве я часто загадывал им желания, став взрослым… ничего не изменилось. Именно с этими звёздами я делился своими надеждами и мечтами, выражал свой гнев и разочарования. В детстве я загадывал желания, потому что так делают все дети. Других развлечений не было. Будучи взрослым, я загадывал желание, потому что не знал что делать. Ты знаешь, что лучше, но особо не паришься.

Я видел созвездия своего детства и помнил истории, связанные с ними: Дракон Дэвида. Мужчина, Поражённый Молнией. Пегас. Ярость Вхана.

Я очень давно с ними не разговаривал.

– Не знаю, что делать.

Действительно не знаю.

Мне двадцать лет.

Я сын Джошуа. Сын Розмари.

Мои лучшие друзья Гэри и Тигги.

Где-то внутри меня скрывалась способность к великой магии, как светлой, так и тёмной.

Я ученик удивительного Моргана Тень.

Его магия легендарна. На протяжении веков.

И когда-нибудь я стану сильнее его.

Если уже не стал.

Но Морган уже в семнадцать нашёл свой краеугольный камень. Аня помогла ему стабилизировать магию.

Я не могу позволить себе погрузиться в Темноту.

Тодд… милый.

Мне нравились его уши. Его тревожность.

Но он никогда не сможет стать моим краеугольным камнем. Как бы сильно я этого ни желал. Я не стану переделывать Тодда в угоду себе. Это было бы нечестно по отношению к нему. Или ко мне. Особенно если в итоге я потеряю контроль и причиню Тодду боль.

И Райан… ладно. Это ошибка. Потому что он обещан другому, и независимо от того, что я думал о принце Придурке, я бы никогда не поступил так с Джастином. Да и Райан на такое не способен. Он встречается с, мать его, принцем. Я же просто ученик.

Джастин выглядел словно бог.

А я просто крестьянин.

Джастин член королевской семьи.

Я же из трущоб.

Джастин…

– О боги, – простонал я. – Я такой жалкий.

К чёрту это, потому что я не такой

Я потрясающий.

Фантастический.

Я наикрутейший ученик волшебника, который однажды изменит отношение людей к магии.

Я буду спасать людей из трущоб и делать их жизнь лучше.

Я открою магазин, где любой желающий сможет бесплатно прийти и потискать щенков, а уйти с воздушным шариком, мороженым и комплиментом. «Вот ваш фисташковый крем. Я сделал для вас моржа из воздушного шара. У вас очень красивые костяшки пальцев».

Я обязательно закончу свой Гримуар, и через пятьсот лет люди будут его изучать, и думать: «Вау. Этот Сэм был не промах. Хотелось бы стать его лучшим другом».

Потому что я Сэм Безграничный.

Может, я не похож на бога.

(Но у богов точно есть чувство юмора)

Но кое-что я делал божественно.

Я мог творить. Мог восстанавливать. Делать нечто из ничего, потому что я богоподобен…

Упс.

– Обуздай своё эго, Сэм, – пробормотал я.

Но я особенный, правда же? Я особенный. В трущобах практически не на что надеяться, но случайно или нет, я изменил будущее и не только своё. Будущее моей матери. И моего отца. Они отдали мне всё, что у них было, и я смог хоть чем-то им помочь.

А это чего-то стоит.

Действительно стоит.

Но всё же…

Моё сердце болело.

Мой краеугольный камень прямо здесь, а я никогда не смогу его заполучить.

Он не был единственным и неповторимым.

Таких много.

Я найду. Своего. Всё будет хорошо.

И вот я снова посмотрел на небо, перевёл дыхание и загадал желание звёздам.

Я хотел бы найти того единственного своего человека, и показать ему почему я был создан именно для него.

Эгоистично? Возможно. Грустно? Определённо. Но я знал…

– Сэм?

Я привлекательно завопил.

Хорошо. Это ложь.

Невозможно привлекательно завопить.

Это было наоборот совсем непривлекательно. Размахивать руками и дрыгать ногами. Просто ужасно.

– Я не хотел тебя напугать, – сказал Рыцарь Райан Мудак весёлым голосом.

Я сел и уставился на него.

– Я не испугался.

– Ты завопил, как испуганная маленькая девочка.

– Я завопил, как равнодушный высокий мужчина. – Очень здравый и логичный аргумент. – Что ты здесь делаешь? – Последний раз я видел Райана прошлой ночью, когда Пит провожал нас в замок и смеялся надо мной, будто я сделал что-то весёлое.

Райан пожал плечами и отвёл взгляд. Он выглядел усталым. Райан был одет намного скромнее чем обычно, в брюки и мягкую на вид тунику с вышитыми краями. Она была распахнута у горла, и у меня пересохло во рту.

– Просто… проверяю кое-что.

– Кое-что.

Райан закатил глаза.

– Да, Сэм. Кое-что.

– Хорошо. Я надеюсь, что это кое-что в порядке. – Я сделал паузу. – В порядке же?

– Что ты имеешь в виду?

– Честно? Понятия не имею. Ты меня удивил, и мой мозг ещё не включился.

– Напугал, – поправил Райан.

– Иди в задницу. Как ты узнал об этом месте?

Он переступил с ноги на ногу.

– Ну-у.

Я ждал.

– Твоя мать… возможно мне показала? – Он казался смущённым.

– Значит она? – спросил я, уже планируя месть.

– Давным-давно, – сказал Райан, и провёл рукой по свёрнутому лепестку оранжевого полевого цветка. – Думаю, мне это было нужно.

– Что? Почему?

– Она сказала, что это хорошее место, если мне однажды захочется уединения. Становится слишком… шумно. В замке.

– Это ещё мягко сказано. Как ты думаешь, почему я сегодня весь день отсиживался в лабораториях?

– Да. Ух. Об этом.

– Всё в порядке, – сказал я с невозмутимым лицом. – Я знаю, что трудно быть бравым и безупречным.

Райан застонал и закрыл лицо руками.

– Конечно же, ты видел.

– Ты вообще ходил куда-нибудь не бравым и безупречным? Это, должно быть, утомляет. Знаешь. Вся эта безупречность.

– Думаешь, я безупречный? – спросил он, опустив руки и выгнув бровь.

Я осознал, что Райан возвышается надо мной, и мой пенис находит это очень привлекательным. Внезапно мне стало очень трудно дышать.

– Что? Просто. Что? Нет. Просто. Замолчи наглая рожа. – Привлекательный. Очень привлекательный. – Просто цитирую твоих обожающих фанатов.

– У меня нет фанатов, – отрезал он.

– Ух. Как грубо. И ты ошибаешься. У тебя есть фанаты. Они состоят в клубах. Ты знал? В Верании есть настоящие официальные фан-клубы Райана Фоксхарта. Фанаты встречаются и говорят о твоих бровях и о том, какой тебе лучше сделать пробор налево или направо, и как фантастически ты выглядишь, когда позируешь.

– Я не позирую! – сказал Райан так, словно услышал самые возмутительная слова в мире.

Я поднялся с земли.

– Прежде всего, это ложь. Ты точно позируешь. – Я немного снизил голос, чтобы быть похожим на Райана. – Привет, меня зовут Райан Фоксхарт. О нет! Надвигается опасность! Позвольте мне вытащить меч и принять позу. – Я изобразил, как вытаскиваю меч из-за пояса, и приподнял бровь. – Заметьте, какой я безупречный. И бравый. И сегодня мои волосы убраны на право. – Я подмигнул.

– О боги.

– Прямо в точку, верно? – Я подумал, что нужно убрать меч, но понял, что его не существует, и я все ещё позирую. И немедленно прекратил. – Держу пари, ты сейчас словно смотрелся в зеркало.

Райан был взволнован. Это было потрясающе.

– Нет. Это даже близко не похоже на мой голос.

– А всё остальное, значит, правдиво? Я так и знал!

Он хмуро на меня посмотрел.

– Ты меня раздражаешь.

– Я всех раздражаю. Это часть моего обаяния. – Разговор был странным. Я даже не знал, зачем мы его начали. Как я такое допустил. Поклялся же себе держаться подальше от Райана Фоксхарта, пока Морган снова не отправит меня куда-нибудь. Между тем, я покинул лабораторию меньше часа назад, и вот он здесь. Это нервировало.

– Я бы не назвал это обаянием.

– Да? Как бы ты это назвал? – Я спросил и подумал: «Уходи, уходи, уходи».

Райан не ответил. Вместо этого он сухо сказал:

– Тодд кажется… милым.

И это была внезапная смена темы и я не понял.

– Хм?

– Тодд, – медленно произнёс Райан, будто я был идиотом. – Твой жених.

У меня чуть глаза из орбит не вылезли.

– Мой кто?!

Хмурый взгляд Райана стал ещё более мрачным.

– Твой будущий муж. Это было во всех новостях.

Он выглядел сердитым, и я понятия не имел, почему.

– Я не собираюсь выходить замуж!

– Тогда зачем им это печатать?

– Потому что свобода прессы зашла в этом королевстве слишком далеко? Я не знаю!

– Они не могут просто печатать всё, что хотят!

Бедное, милое глупое дитя.

– Эм. Да. Они могут. Это называется сенсацией. Они назвали тебя бравым и безупречным!

– Я бравый и безупречный!

– Ага! – воскликнул я. – Я знал, что ты позировал. О боги. Это так неловко. Моё впечатление было настолько правильным, что это даже не смешно. Я собираюсь рассказать об этом всем в твоём фан-клубе.

Райан зловеще ухмыльнулся.

– И откуда ты вообще знаешь о фан-клубах?

ОПАСНОСТЬ. ОПАСНОСТЬ. ОПАСНОСТЬ.

Райану не нужно знать, что я однажды ходил на одну из встреч фан-клуба, переодетый. Это было просто смешно. И жутко.

– Боги. Уже поздно. Посмотри на время. На самом деле у меня нет часов. Я предполагаю, что уже поздно. Так что.

– Сейчас нет и десяти. – Он сделал шаг ко мне.

– Поздно, – настаивал я. – Я устал. Кто-то не отпускал меня вчера до рассвета.

– На тебя напали. Тёмные волшебники. Снова.

– Это случается не так часто, как можно подумать, – сказал я, отступая на шаг назад. – У меня просто лицо, в которое все хотят чем-нибудь засадить. – И сразу же в голове… пошлые картинки с моим участием.

– Отлично выразился.

– Серьёзно, – сказал я, широко раскрыв глаза. – Ты больше не Королева Дерзости. Ты Бог Дерзости. Ты создатель всей дерзости мира. Почему об этом знает так мало людей? Они должны описывать тебя не бравым и безупречным, а нахальным и дерзким. Утром я первым делом напишу письмо редактору. Об этом необходимо немедленно сообщить.

– Можешь поднять этот вопрос на следующем собрании фан-клуба.

– Эй! Я не понимаю, о чём ты говоришь, ясно? Я слышу разное, когда путешествую. Меня вообще не интересует подобное. – Ещё как интересует. На самом деле я трижды ходил на собрание фан-клуба. Они знали меня как Мервина. У меня была фейковая история жизни и всё такое. В следующий раз моя очередь приносить кексы. Я подумывал о кексах с маком. Или клюквой. Это весело.

– Так ты не выходишь замуж за Тодда? – Райан зарычал, делая ко мне ещё один шаг. – Это, наверное, хорошо. Он собирался убить тебя утками и черникой.

– Не выхожу. Поверь мне. Мне нравятся его уши, но на самом деле всё это заходит слишком далеко.

Райан нахмурился.

– Ты и его уши.

– Они выделялись. Я думал, они очаровательны.

– Если это основание для отношений, то ты в заднице.

– В этом же смысл, не так ли? – сказал я, пытаясь непристойно ухмыльнуться. Думаю, что облажался и ляпнул какую-то глупость.

Райан хмыкнул и закрыл глаза.

– Ты не можешь так говорить.

– Почему нет? Гэри считает, что я ханжа. Но я так не думаю. Я могу говорить о таких вещах. Я даже не буду заикаться и глотать окончания. Ха! Видишь? Я только что придумал сексуальный каламбур, и все знают, что сексуальные каламбуры – это наивысшая форма юмора. Пошёл ты, Гэри! Секс, трах и яйца!

Райан на самом деле сделал шаг назад. Хорошо. Потому что каким-то образом он оказался очень близко.

– Сэм, – прошипел Райан.

– Хм-м-м. Может, ты ханжа. Члены и разврат!

– Сэм! – Он снова покраснел, и моё сердечко ёкнуло.

– Что?

– Не выходи замуж за Тодда. Свадьба должна быть по любви. Ни больше. Ни меньше.

Это было словно удар под дых, и мне стало всё понятно.

– Ах, – сказал я сквозь шум крови в ушах и сделал шаг назад. – Поздравляю.

– С чем? – Райан выглядел смущённым.

– Со свадьбой. Ты, должно быть, очень его любишь. Верно? Ведь ты сам только что сказал. – Теперь я абсолютно точно уверен, что он мой краеугольный камень, потому что я ничего так не хотел, как взорвать что-то несколькими отборными словами, но смог себя остановить. Ура личностному росту и проклятым осознаниям.

– Сэм… – Голос был напряжён.

– Что?

– Я не… – Райан отвёл взгляд.

Настроение изменилось очень быстро.

– Всё в порядке, – радостно сказал я. Возможно, слишком радостно. – Когда я вернусь, то что-нибудь придумаю. – Что ж. Я не хотел этого говорить.

И, конечно, он за это ухватился.

– Вернёшься? – спросил Райан, переводя свой пристальный взгляд на меня.

– Эм. Да? Я имею в виду. Что снова отлучусь из замка. На какое-то время.

Его лицо стало осторожным и откровенно безучастным.

– О. Надолго?

Столько, сколько потребуется, чтобы больше не было больно от твоей близости.

Я пожал плечами.

– На этот раз не знаю. Скорее всего, да. Морган посылает меня… прочь.

– Куда?

– Прости, Райан. Это не так работает. Это дела волшебников.

Он прищурился.

– Я рыцарь-коммандер стражи замка. Ты живёшь в замке. Следовательно, ты – моё дело.

Это чертовски меня разозлило.

– Даже король не всегда знает, чем мы с Морганом занимаемся. Возможно, тебе следует помнить об этом, рыцарь-коммандер. – Ложь. Я почти всё рассказывал королю. Морган просто давал мне подзатыльник, пока король надо мной смеялся.

– И сколько времени пройдёт прежде чем ты снова попадёшь в плен? Что тогда? Будешь ждать, пока я приду тебя спасти?

Я рассмеялся.

– О, отвянь. Тебе никогда не приходилось меня спасать. Ни разу. На самом деле, раз уж на то пошло, прошлой ночью я тебя спас. Ты просто стоял рядом со мной, такой бравый и безупречный. Помнишь? Пока у меня была вся магия? – Я взмахнул рукой.

Райан посмотрел на мои пальцы и его глаза остекленели. Он сказал:

– Гм.

Я нахмурился.

– Что с тобой? – не думаю, что случайно его проклял.

– Ничего, – сказал Райан грубым голосом. – Просто. Голова закружилась. Всё в порядке.

– Ну ладно.

А мы просто стояли.

Я не знал, ссоримся мы или нет. Мне казалось, что я злюсь, но в тоже время возбуждён. Может это в некотором роде одно и то же. И хотя я знал, почему возбуждён (привет, близость: Райан рядом, и я чувствовал его запах), но абсолютно не представлял из-за чего злился.

– Сейчас очень смутное время.

– Ясен хрен, – пробормотал он.

– Не выражайся, – отругал я его. – Ты рыцарь. Ты не должен сквернословить. Ты отказался от этого права, когда принёс присягу королю. Теперь ты должен подавать пример. Так что вместо «пиздец» говори «гадство» и «проститутки» вместо «шлюхи».

– Уверяю тебя, что никогда в жизни не испытывал необходимости говорить «шлюха» и «пиздец».

Я уставился на него, разинув рот.

– Но ты только что это сделал. В фан-клубах состоят маленькие девочки! Они молоды и впечатлительны. – И могут быть очень злыми, я знал это не понаслышке, всё-таки восемь раз ходил на собрания. Ну, во всяком случае, одна из них была злой. Она мне сказала, что я абсолютно ничего не знал о Райане Фоксхарте, потому что его любимый цвет бордовый, и он мечтал об овцеводческой ферме. Её звали Тина, и она сука, и я ненавидел её тупое лицо. Любимый цвет Райана алый, и он хотел открыть пекарню.

(На самом деле, всё неправда. Просто именно это мы обсуждали на собраниях)

Райан снова усмехнулся, и бабочки в моём животе превратились в драконов и спалили мои внутренности.

– Не то чтобы я знал, – быстро протараторил я. – Просто предположил, что только маленькие девочки будут ходить на такие мероприятия. Верно? Потому что для остальных это было бы странно. – Очень странно. Кроме того, я был на шестнадцати собраниях и подумывал о том, чтобы в следующий раз баллотироваться в казначеи фан-клуба. Там уже была девушка по имени Дейдра, но я уничтожил бы её в следующем туре выборов. Ей двенадцать. Я волшебник. Я не мог проиграть. – Слушай. Это было… весело. – Ложь. Это действовало на нервы, и мне необходимо помастурбировать. – Но мне нужно идти. И кое-что сделать, прежде чем я покину замок. – Мастурбировать. – Магические штучки. Типа… секретные дела волшебников. – Мастурбация.

Улыбка Райана погасла.

– Ты действительно уходишь?

Я вздохнул.

– Всё… сложно. Так будет лучше.

– Для кого?

– Это не имеет значения, – тихо ответил я. – Райан. Слушай. Это… Как бы то ни было, я рад, что мы теперь друзья. Верно? Мы друзья?

Он опустил взгляд на землю.

– Да, Сэм. Мы друзья.

Это сделало меня счастливым, даже если на душе было горько.

– Хорошо.

Райан снова на меня посмотрел, и в его глазах было что-то похожее на отчаяние.

– Ты просто… ты должен вернуться. Ладно? Ты должен.

Я был потрясен.

– Хорошо? Э-э-э. Я вернусь. В конце концов, я собираюсь стать Волшебником короля. Твоего мужа.

– Да. Знаю. Когда ты отправляешься?

– Скоро. Через неделю. Может, чуть позже.

Райан напряжённо кивнул и развернулся, чтобы уйти. И сделал несколько шагов, прежде чем остановился. Он посмотрел вверх, на звёзды, и я проследил за его взглядом.

Он сказал: