Текст книги "Безграничное сердце (СИ)"

Автор книги: Ти Джей Клун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

– Конечно же, – сказала Элоиз, вся такая спокойная, ровная и чертовски безмятежная. – У нас тут с ними небольшая проблема. Мерзкие твари. Я попрошу нескольких человек следить за огнём, чтобы он не перекинулся на дорогу. Просто ужасно, когда рядом с кукурузой хоть какое-то пламя. Только сумасшедший думает иначе.

– Ха, – сказал Тигги. – Кукурузный фейерверк. Бедный Сэм. Идеи разбить.

Я на него посмотрел.

Элоиз повернула к Таркер Миллс, Райан и Тигги последовали за ней. Мы с Гэри намеренно отстали.

– Она странная, да? – прошептал он мне. – У меня от неё мурашки.

– Может, она просто милая сама по себе, – прошептал я. – Мы мало встречали хороших людей. Точнее, мы не знаем ни одного хорошего человека.

– Я хороший.

– Ты стервозный.

– Ну почти хороший.

– Просто будь на чеку, хорошо? Не разделяемся. Отвечай расплывчато. Не позволяй никому подкрадываться сзади.

– Ты должен позволить Райану подкрасться сзади.

– Гэри. Сейчас не время.

Он фыркнул. Фиолетово-голубыми и мятными блёстками.

– Время для анального секса есть всегда.

– Я скормлю тебя Элоиз, потому что держу пари, они каннибалы.

– Нет, они замаскированные ведьмы, которым для зелья нужны твои ногти.

– Что ха нахрен!

– Да, хрен тебе не помешает.

Таркер Миллс маленькая деревушка в нескольких километрах от Северных гор. Здания и дома из дерева, грязи и кирпича. Мужчины и женщины работали на кукурузных полях. В деревне нам улыбались, махали руками, здоровались, и здесь, как нигде раньше, мы чувствовали себя очень желанными гостями.

Хрень какая-то.

Не бывает таких милых людей.

Это жутко и отталкивающе.

Мелькнула мысль, что я просто недоверчивый, но быстро её прогнал. У меня была здоровая доля недоверия, а Таркер Милс просто жуткое место.

Поэтому я улыбался им в ответ своей жуткой улыбкой, широкой и приветливой.

Деревенские улыбнулись ещё шире. Я ждал, что они вот-вот начнут петь о том, как прекрасен мир и идеальны люди, о любви, радуге, бабочках и щенках. И, конечно же, о рукоблудниках и распутниках.

Они не запели, но мне подсказывало нутро, что всё ещё впереди.

Пир! Они кричали. Пир для путешественников.

Элоиз улыбнулась и велела всё организовать.

Пока мы шествовали по Таркер Миллс, в центре деревни разместили длинные деревянные столы, покрытые синими и зелёными скатертями. Нам вручили кружки с медовухой и вином и проводили к столам.

Вынесли большие тарелки с едой. Кукурузный хлеб. Кукурузные лепёшки. Кукурузный суп. Отварная кукуруза. Кукурузные запеканки. Сладкая кукуруза. Салат из кукурузы.

– Вам, ребята, очень нравится всё кукурузное, – заметил Райан.

– О, рыцарь-коммандер, – засмеялся мужчина. – Вы прям кукурузный эксперт.

Все засмеялись, мы – нет. Потому что это было не смешно.

А просто ужасно.

Сексуальные каламбуры я мог понять.

Но кукурузные каламбуры были выше моего понимания.

Я слабо улыбнулся и съел ещё кукурузы.

Гэри, Тигги и Райан последовали примеру.

В Таркер Миллс проживало всего около пятидесяти человек. Мне показалось странным, что не было детей. Только мои ровесники или старше, и, насколько я мог судить, Элоиз самая старая в деревне.

– Что привело вас так далеко на север? – спросила Элоиз, сидя во главе стола.

Я поднял глаза и увидел, что все на меня смотрят. Я неторопливо положил вилку и опустил руки на стол.

– Поиски, – ответил я медленно. Она первая упомянула об этом, ещё на дороге, а теперь вела себя так, будто ничего не знает.

Элоиз изогнула бровь.

– О? Так захватывающе.

Я ей улыбнулся.

– Очень. Интересная у вас лента.

Элоиз протянула руку и легко её коснулась.

– Спасибо. Ручная работа, сделано здесь, в Таркер Миллс.

Зацепка!

– Детали очень… детальные, – протянул я. И чуть не скривился от своей сообразительности, потому что, чёрт возьми, я спросил не так уж тонко, как хотел.

Гэри застонал, но был слишком далеко, чтобы я мог его пнуть.

– Всё дело в деталях, тебе не кажется? – спросила Элоиз.

– Обычно, – согласился я. – Детали важны.

– Что для тебя важно, Сэм?

– Не уверен, что понимаю вопрос.

– Да неужели? А кажется, вопрос очень простой.

– Тогда почему бы вам не ответить первой.

– Единство, – быстро произнесла Элоиз. – Одна цель для всех.

– Кукуруза? – спросил я.

Она усмехнулась.

– В основном.

– Ходят слухи, – начал я.

– Не удивительно.

– О замке.

– Замке. Как увлекательно.

– Я ещё даже не добрался до самой увлекательной части.

– Продолжай, – сказала Элоиз, наклонилась вперёд и поставила локти на стол. Остальные жители города прекратили есть и внимательно слушали.

– По идее, недалеко отсюда, – продолжил я. – В долине возле гор. Мы думаем, что там держит принца… – Я наклонил голову и громко прошептал: – Дракон.

– О-о-о. – вздохнули все жители Таркер Миллс как один.

– Вперёд, подружка, – пробормотал Гэри с полным ртом кукурузы.

– Симпатяга Гэри, – сказала Тигги, проводя рукой по гриве Гэри. – Моё лицо чувствоваться забавным. – Он громко рассмеялся, и я не смог удержаться и захихикал. Я потянулся вниз и взял вилку, наколол ещё что-то кукурузное и откусил огромный кусок. Теперь это место казалось ничего таким. И о чём я так беспокоился? Я подмигнул Райану, как надеялся, дерзко, и он улыбнулся в ответ яркой и красивой улыбкой, и я хотел ему об этом сказать, но…

– Дракон, говоришь? – спросила Элоиз. – Звучит пугающе. Ты боишься, Сэм?

– Не-а, – сразу же ответил я. – Не этого.

– Ох. Чего же ты боишься?

Я открыл рот, чтобы сказать, что сейчас не подходящее время для обсуждения моих страхов (особенно в окружении незнакомых людей), но почему-то выпалил:

– Змей. Неудач. Невозможность реализовать свой потенциал. Подвести родителей. Подвести Моргана. Не найти рог Гэри. Не спасти принца вовремя и встретиться лицом к лицу с королём. Что Рэндалл не сможет мне помочь. Объём моей магии. Что Райан поймёт, что он мой… Боже правый, почему я до сих пор говорю?

– Потому что мы все здесь друзья, – ответила Элоиз. – Разве ты не хочешь быть нашим другом?

– Нет. Я считаю, что ты и этот город пиздец какие жуткие, и подозрительные, думаю, вы что-то скрываете. – Я нахмурился. – И я не хотел говорить это вслух.

Она нахмурилась.

– Не очень-то мило.

– Я чувствовать себя лёгким, – сказал Тигги с кукурузой на подбородке. – Лёгкий Тигги говорить пока-пока и улетать.

– Я бы улетел с тобой, – сказал ему Гэри. – Ты, я и Сэм можем улететь, и, может, Райан тоже, потому что, кажется, он начинает мне нравиться. Но не говори об этом Райану, ладно?

– Я тебе нравлюсь? – спросил Райан, широко улыбаясь. – Теперь ты уверен?

– Тигги, – зашипел Гэри. – Я же просил ему не говорить.

– Я нравлюсь Гэри, – сказал мне Райан. – И это хорошо, потому что мне кажется, что я его обожаю. Всякий раз, когда его вижу, хочется улыбаться.

Я изо всех сил сжал челюсть, чтобы не раскрыть рот, но я не мог бороться с необъяснимым принуждением и выпалил:

– Ты мне тоже нравишься! Ты мне нравишься даже больше, чем Гэри. У тебя просто нет соперников. О моей симпатии к тебе ходят легенды.

– Это правда, – со стеклянным взглядом произнёс Гэри. – Не думаю, что есть кто-то, кому ты нравишься больше, чем Сэму. В конце концов, ты его крае…

– Так и есть, – вскликнул я, пытаясь бороться с тяжёлым языком и внутренней потребностью выложить всю правду. Я покачал головой и сжал ладони в кулаки. Затем посмотрел на Элоиз. – Что ты с нами сделала?

– Сила принуждения, – ответила она с улыбкой на лице. – Истина. Омела, смешанная с эльфийскими ягодами, огнём гекконов и языками химер, добавлена в кукурузу. Здесь, в Таркер Миллс, мы говорим только правду. У нас нет места лжи и обману, Сэм Безграничный. Пока ты здесь, ты будешь говорить только правду, и твоя магия не сможет нанести нам вред.

Жители Таркер Миллс кивнули в знак согласия.

– Вы все это принимаете? – спросил я.

– Да, – ответил мужчина напротив меня. – Каждый день Элоиз позволяет нам съесть правду, чтобы мы могли говорить её в любое время.

– И дайте угадать. Элоиз не ест правду.

– Ей не нужно, – сказала одна женщина. – Она и есть правда.

Я взглянул на Элоиз.

– Кто ты?

– Кто ты? – спросила она.

– Ученик волшебника, – быстро ответил я против своей воли. – Хотя не знаю, стану ли я когда-нибудь полноценным волшебником. Не знаю, хватит ли у меня сил.

Заткнись, заткнись, заткнись!

– И почему же?

Сопротивляться бесполезно.

– Из-за того, кто я. Кем должен быть. – Слова лились из меня, и, как я ни старался, не мог ничего сделать, чтобы их остановить. Я пытался призвать магию, но она, казалось, была так далеко, будто её и вовсе не существовало.

– И кем же?

– Самым могущественным волшебником за всю историю, – ответил я, вложив в слова столько магии, сколько мог. Было приятно видеть, как глаза Элоиз слегка расширились. – Я могу делать вещи, о которых другие могут только мечтать.

– Вау, – прошептал Райан. – Это так сексуально.

Все на него уставились.

Райан был ярко-красным.

– Я сказал это вслух, да? Чёрт!

– Что? – пискнул я.

– Когда ты используешь магию, у меня встаёт, – сказал Райан, быстро мотая головой. – О боги. Я не мо… Стой. Просто остановись. У меня эрекция, когда ты произносишь заклинания. Вот дерьмо.

– Медовые яички, – сумел прошептать я.

– Не этого я сегодня ожидал, – протянул Гэри.

– А чего? – спросил Тигги.

– Я думал, что Райан и Сэм будут продолжать игнорировать своё страстное желание друг друга трахнуть, и мы все будем молча страдать, потому что Сэм никак не вытащит голову из задницы, чтобы увидеть, что Райан хочет съесть эту задницу на ужин.

– Я хочу, – выпалил Райан сквозь стиснутые зубы. – На завтрак тоже. И на обед. И на поздний ужин. Особенно когда ты используешь магию.

– У тебя кинк на магию? – спросил я, ибо смог только на этом сосредоточиться.

– Да. Но только на твою. Твоя магия меня возбуждает, – сказал он с таким видом, будто хотел быть где угодно, только не здесь. – Вообще-то всё, что ты делаешь меня возбуждает. Даже твои нелепые сексуальные каламбуры. Помнишь, как в ресторане ты заключил тех тёмных волшебников в камень?

– Ага, – сумел выдавить я.

– Я хотел признаться, что тоже стал каменным. – Райан наклонился и ударился лбом о стол. – Почему, почему, почему я сказал это вслух? Прошу. Кто-нибудь. Хоть кто-нибудь. Убейте меня.

– Сексуальный каламбур, – выдохнул я. – Рыцарь Сладкое Личико скаламбурил.

– Вот опять! – воскликнул он. – Рыцарь Сладкое Личико. Что это?

– Ты – рыцарь, – ответил я. – И твоё лицо сладкое.

– Считаешь меня сладким? – спросил Райан, внезапно застеснявшись.

– О боги, – простонал Гэри. – Так неловко, что я даже не могу это вынести. Физически больно от того, как это неловко. Меня даже не волнует, что мы, очевидно, в смертельной опасности. Я просто не хочу больше слушать, как вы двое флиртуете. Элоиз? Ю-ху, Элоиз? Если ты собираешься нас убить, не могла бы ты сделать это сейчас? Больше не могу их выносить.

Тигги тыкал в его лицо и хихикал.

– Я любить всех, – сказал он. – Кроме тех, кто обижать Гэри и Сэма. Этих людей я крушить.

Все за столами пялились на нас, но мне было всё равно, потому что у Райана, мать его, Фоксхарта, встал из-за меня.

Не теряй головы, Сэм. Ты под заклинанием правды, но ты справишься. Просто не теряй головы.

Поэтому я открыл рот и не потерял голову.

– После нашей первой встречи я дрочил, фантазируя о тебе, – выпалил я и тут же поморщился. Не терять головы? Да кому она нужна!

– Тебе было пятнадцать, – шокировано выпалил Райан. – Почему ты… Я даже не могу… На следующий день после нашей встречи, я дрочил думая о тебе.

– Мне было пятнадцать, – вскликнул я, широко раскрыв глаза.

– Знаю. Я три дня чувствовал себя виноватым, но потом сделал это снова. Твой рот.

– Что не так с моим ртом?

– Ничего, – ответил Райан. – Просто в нём нет моего члена, и, чёрт возьми, это нужно прекратить. – Он был в ужасе.

Я тоже. Только у меня ещё и встал.

Страх и эрекция жуткая комбинация. Просто мучительная.

Как и все мои мысли: признаться Райану, что он – мой краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень. Краеугольный камень…

Вместо этого мне удалось выпалить:

– Я Мервин! – Получилось с запинками, словно я подавился.

– Сколько зелья вы им дали? – спросила Элоиз, нахмурившись.

Мужчина напротив меня ответил:

– Слишком много. Я думал, раз они волшебные, им нужно больше. Поэтому дал в три раза больше обычной дозы. – Он посмотрел на меня с раскаянием. – Мне очень жаль.

– Я не прощаю тебя. Ни капельки. Не дождёшься. На самом деле, я так далёк от прощения, что даже понятия не имею, что это такое. Так что не видать тебе моего прощения. Ты козёл.

Мужчина надулся.

Хорошо. Я почувствовал себя лучше. Немного.

– Будет хуже, прежде чем станет лучше, – со вздохом произнесла Элоиз.

– Мервин? – спросил Гэри.

– Мервин, – сказал Тигги. – Не Мервин. Ты Сэм.

– Мервин? – спросил Райан, нахмурив брови. Затем до него дошло. – Что?

Молчи. МОЛЧИ.

– Я хожу на встречи фан-клуба Райана Фоксхарта, переодевшись в парня по имени Мервин, потому что втайне сохну по тебе и твоим бицепсам. И ещё? Мои кексы не сухие, и любой, кто говорит обратное лживый ублюдок. – Я посмотрел на жителей Таркер Миллс, которые так и не решились сказать что-либо о моих кексах.

– Я так и знал, – прошептал Гэри. – Я, блять, знал, что ты жутковатый в слащаво-романтическом смысле и делал вещи, которые большинство людей сочли бы нелепыми. Ты замаскировался в фан-клубе Райана. Кто так делает?

– Влюблённый Сэм – жуткий Сэм, – согласился Тигги.

– Я также Фоксист, – признался я, хотя готов был сделать всё что угодно, лишь бы промолчать. – А потом Райан дал мне свой автограф, думая, что я Мервин, и сказал, что он Сэмтист. Вернувшись в замок, я положил автограф под подушку. И я был по меньшей мере на тридцати встречах, и совсем не хотел говорить об этом вслух. Очень не хотел. – Я попытался закрыть рот, но не смог удержаться и добавил: – ХэвХарт навсегда!

– Мне кажется, это выходит из-под контроля, – пробормотала Элоиз. – Почему бы нам не…

– Я знал, что это ты, – сказал Райан. – Ладно, ну, не знал. Но я чувствовал.

– Бессмыслица какая-то. Но да ладно. Ты можешь быть бессмысленным, и я всё равно буду лю… нет! – Я оглянулся на Элоиз. – Ты не отнимешь этого. Ты не можешь забрать это у меня.

Я попытался притянуть магию к себе, и на периферии заиграли зелёный и золотой. Я встал, отодвинув стул.

– Сядь, – приказала Элоиз.

Я открыл рот, собираясь сказать, чтобы она отвалила, а потом поджечь всю эту грёбаную деревню, но вместо этого сел.

– Никакой магии, – велела она.

Зелёное и золотое исчезли, будто их и не было вовсе.

– Я пиздец как тебя презираю, – честно признался я.

Ей наплевать.

– Подпалины, – сказала Элоиз. – Возле дерева, которое подожгли гекконы.

– Молния тёмных волшебников. Я поглотил их магию и сделал своей.

Я думал, что это вселит в неё страх перед богами, но Элоиз лишь покраснела и чаще задышала.

– Он будет так доволен, – прошептала она. – Нашему подношению.

– Кто?

– Наш Всеотец, – ответила Элоиз, и жители Таркер Миллс склонили головы в молитве.

– Всео… – Я замолчал, мой взгляд упал на ленту. Особенно на зверя, вышитого в верхней части. Всё встало на свои места. – Дракон. Вы поклоняетесь дракону?

– Он сошёл с небес, – сказала она, и жители тихо с ней согласились. – Дракон пришёл к нам, и мы поняли, что нашли своё предназначение.

Я покачал головой.

– Бессмыслица. Дракон в Верании объявился недавно. Как давно вы о нём знаете?

– Пятьдесят семь славных дней, – ответила Элоиз.

– Пятьдесят семь дней, – повторил я.

– Да.

– За пятьдесят семь дней ты превратила весь город в культ.

– Не культ, – огрызнулась она. – Религию.

– Пятьдесят семь дней, – повторил я. – Ты создала целую религию менее чем за два месяца!

– Впечатлён?

– Я впечатлён, – признался я. – Ты, должно быть, какой-то особый вид сумасшедшего, если смогла создать идолопоклонство за такой короткий срок.

Элоиз быстро встала.

– Я не сумасшедшая.

– Немного сумасшедшая, – заметил Гэри.

– Много сумасшедшая, – сказал Тигги.

– Сумасшедшая, и ты насильно кормишь своих людей зельем внушения, – обвинил я. – Ну же. Позволь мне использовать магию. Ты, хоть и леди, и выглядишь как бабушка, но я всё равно хочу тебе врезать.

– Используй магию, – шепнул мне Райан прямо в ухо. – Медленно. Чтобы я мог всё разглядеть.

– Как только мы выберемся, я использую на тебе столько магии, – прошептал я. – Что покрою тебя полностью. – В тот момент я очень пожалел, что не родился немым и повстречал Райана Фоксхарта.

– Прекратите! – завопил Гэри.

– Да. Покрой меня своей магией. – Райан покраснел так сильно, что я испугался, что он взорвётся. – Я хочу заткнуться. Ты не представляешь, как сильно я хочу заткнуться. – Он наклонился ближе, и я почувствовал его дыхание на лице. Пахло кукурузой и возбуждением.

– Эм-м-м, – протянула Элоиз. – Может, вы, ребята, могли…

Мы полностью её проигнорировали.

– Я собираюсь произнести очень много заклинаний, – продолжил я, ибо просто не мог остановиться. – Ты даже не поверишь, сколько заклинаний я могу произнести. Флора Бора Слам, ублюдок. – Наши губы были в сантиметрах друг от друга.

– Я хочу, чтобы ты меня от флораборасламил, – прошептал Райан, и я просто поперхнулся.

– Терапия, – выпалил Гэри. – Мне понадобится очень много часов терапии. Это как наблюдать за спариванием коров, мокро, липко и неудобно, но я не могу отвести взгляд, потому что боюсь, что на меня попадёт сперма.

– Мы не коровы, – прорычал я.

– Я не очень хорош в метафорах, – признался Гэри. – Стараюсь, но не получается. Хотел бы быть лучше. А ещё бы научиться танцевать чечётку и плести макраме, потому что я недостаточно распутный.

– Думаешь, макраме – это распутно?

Ни с того ни с сего, Тигги сказал:

– Я любить курицу. И черепах. И небо. И туфли.

Гэри нахмурился.

– Да, Сэм. Прости, если макраме не соответствует твоим представлениям о распущенности, как желание покрыть Райана своей магией.

– Звучит так потрясающе, – вздохнул Райан, и я собирался его поцеловать. Я, блядь, его поцелую и…

– Вот только у тебя есть жених, – отрезал Гэри, и на этом все мои мысли о поцелуях испарились.

Ауч.

Я отдёрнул голову. Моё сердце сжалось.

– Ты любишь Джастина, – прошептал я. – Ты любишь его и хочешь выйти за него замуж, родить ему детей, жить в замке и сосать его член при лунном свете, пока он называет тебя «булочка» и «пупсик».

– Пупсик? – пробормотала Элоиз.

Райан решительно покачал головой.

– Нет, Сэм. Послушай. Всё не так. Это…

– Достаточно, – прорычала Элоиз. – Больше никаких разговоров.

Мы оба замолчали. У нас не было другого выбора. Райан выглядел разбитым, будто больше всего на свете он хотел продолжить разговор и закончить предложение, но внушение было сильным, и мы могли делать только то, что велела Элоиз.

– Итак, – сказала она, – на чём мы остановились? Ах, да. На подношении.

И я просто знал, что она вот-вот начнёт свой злодейский монолог, но ничего не мог сделать, чтобы её остановить. Хотя, если бы взглядом можно было убивать, то, как только Элоиз открыла бы рот, её голова слетела бы с плеч.

Но, видимо, Элоиз была не в настроении для монолога и вместо этого сразу перешла к делу.

– Всеотец скоро будет здесь. Мы не должны заставлять его ждать. Майкл, Фрэнк. Будьте добры, проводите ученика к алтарю. У него свидание с богом.

Двое очень крупных мужчин встали из-за дальнего стола и пошли ко мне. Я попытался сделать что-нибудь, что угодно, чтобы остановить их, но зелье, которое нам подмешали, оказалось сильнее. Гэри, Тигги и Райан тоже боролись с ним, и когда мужчины схватили меня за руки, я встретился взглядом с Райаном. Пот струйками стекал по его лбу, пока он пытался пошевелиться. В его глазах был страх, но не за себя. За меня. И я на мгновение задумался, что могло случиться с нашими отношениями, после вынужденного признания правды.

Мне было интересно, что бы случилось.

Затем меня ударили по затылку, и всё потемнело.

Глава 20

Сексуально агрессивный дракон

Я пришёл в себя и осознал три истины:

Во-первых, у меня чертовки сильно болела голова.

Во-вторых, я до жути ненавидел кукурузу и Таркер Миллс.

В-третьих, Райан Фоксхарт хотел заняться со мной сексом.

Я открыл глаза и понял ещё две истины.

Я был посреди долины на каменном алтаре, привязан к столбу; тяжёлые цепи обвивали мою грудь, прижав руки к бокам.

И я был один.

– Ублюдки, – пробормотал я.

Возможно, я и правда частенько попадал в плен.

Эликсир внушения всё ещё действовал, поэтому я чувствовал себя вялым и слабым.

Просто замечательно.

Но я не так уж и долго был в отключке. Солнце всё ещё высоко в небе. Сверху густые белые облака, а внизу ярко-зелёная трава. Мягкий ветерок трепал волосы. Донося приятный сладкий запах. Расслабляющая атмосферка, вот только я был прикован к жертвенному алтарю и не должен был пахнуть сладко. Очевидно, пока я был без сознания, меня опрыскали чем-то напоминающим какой-то мясной сок (я надеялся, что это мясной сок, а не феромоны из анальных желез яка), который, я уверен, должен сделать меня более аппетитным для любых крупных хищников, которые захотят мной полакомиться.

Мне стало интересно, со сколькими людьми Элоиз поступила также.

И что она собиралась делать с Гэри, Тигги и Райаном.

Я изогнул шею как можно сильнее, пытаясь заглянуть за спину. Видно было не особо много, столб слишком широкий. Только долину, что простиралась вдаль.

Сам алтарь выглядел совсем новым, гладкий камень блестел на солнце, и я вспомнил, что технически культ использовал этот алтарь всего пятьдесят семь дней, и всерьёз задумался над замечанием Райана о том, что я всегда в центре всей хренотени, что творится в Верании.

Но потом вспомнил, как однажды Морган случайно стал бородатой леди с амнезией и шесть месяцев работал в бродячем цирке, и решил, что это скорее фишка волшебников, чем фишка Сэма.

После этого мне полегчало.

На пару минут.

Потом стало скучно.

– Очень не хочется быть прикованным посреди поля, – произнёс я никому конкретно не обращаясь.

Десять минут спустя.

– Эй, рукоблудники и распутники!

Всё, что вам нужно для ясности —

Послушать, как я пою куплет или три

Здесь, на земле лени и жадности!

Ещё десять минут спустя.

– Ну-у. Райан хочет заняться со мной сексом. Мило.

Ещё пять минут спустя.

– О боги! Он хочет заняться со мной сексом! Что, блять, мне делать? Он же помолвлен с принцем. Все узнают, я стану разлучником, меня арестуют, бросят в подземелье, и я буду какать в ведро и больше никогда не увижу белый свет. И всё потому, что я не могу контролировать свои чувства и член, и я…

Ещё тридцать четыре минуты спустя.

– … А что если он женится и попытается сделать меня своим любовником? Я не буду чёртовым грязным секретом! Я грёбаный волшебник, и не буду его шлюхой, тёплой дыркой, которую он может драть, когда у фригидного принца не встанет. Пошёл ты, Райан Фоксхарт! К чёрту тебя и всё, что с тобой связано! Мне это не нужно. Я в полном порядке…

Ещё двадцать шесть минут спустя.

– … И можешь не сомневаться, что если он заставит меня надеть пояс с подвязками, то я заставлю его надеть такой же. Не позволю его кинкам стать важнее моих. Хочу трахнуть Райана, пока на нём нет ничего, кром… о-о-о. Так-то лучше.

Потому что внезапно тяжёлое, тягостное чувство отступило, будто его и не было вовсе. Я мог снова ясно мыслить. Магия потекла по венам. Я всё ещё чувствовал небольшое першение в горле, неприятное чувство так и твердило повинуйся, повинуйся, повинуйся, но начинало ослабевать. Скоро всё закончится.

И теперь я просто раздражён и взбешён.

Цепи, похоже, не были заколдованы, чтобы приковать меня к месту намертво. На алтаре вырезано несколько неумелых рун, но они не законченные и явно сделаны рукой новичка. Внезапно пропажа людей из окрестностей Старой Просеки обрела гораздо больший смысл. Должно быть культ Элоиз их похитил и принёс сюда в качестве жертвы дракону. Вот же сука.

Я пошевелил руками и начал толкать зелёное и золотое по металлу вокруг груди и плеч. Я даже не пытался произнести древние слова Земли. Да мне и не нужно было.

Цепи рухнули.

Я потянулся и размял шею.

Согнул и разогнул руки.

– Ты связалась не с тем волшебником, – прорычал я, почувствовав себя офигенным от того, насколько круто это прозвучало.

Я сделал шаг, споткнулся о свои же ноги, упал с алтаря и плюхнулся животом на землю и почувствовал себя менее офигенным.

– Не в порядке, – прохрипел я, пытаясь вдохнуть поглубже, перекатился на бок и свернулся в клубок. – Я не в порядке. Всё болит. Всё очень сильно болит. Просто останусь здесь и умру. Не стоит беспокоиться о…

Громкий рёв эхом разнёсся по долине.

– Трахните меня семеро, – лаконично выругался я и посмотрел на север.

На склоне сидел и смотрел на долину знакомый чёрный дракон. Прошло всего несколько недель с тех пор, как я видел его в последний раз, но на сто процентов уверен, что дракон стал больше. И злее. И, возможно, у него появилось больше зубов. Наверняка, чтобы меня съесть.

Пока я пялился, дракон расправил огромные крылья, весь его вид внушал благоговейный трепет. Ну, это был бы благоговейный трепет, если бы я не был объектом его пристального внимания. Теперь это просто ужасающе, и вся показная храбрость, которой я набрался, когда с меня упали цепи, быстро улетучилась.

Я широко раскрыл глаза, когда дракон резко опустил крылья, и трава вокруг его лап затрепетала под напором ветра. Крылья поднялись вверх, затем снова опустились, и дракон оторвался от земли и взлетел.

Признаю, даже если от этого больно, что вместо потрясной фразы, которую бы цитировали десятилетия спустя (Думаешь, что справишься со мной? Отлично! Нападай, дружок!), я пискнул:

– Святые маринованные яйца! – И попытался встать.

Конечно же, я снова споткнулся, ударился головой о каменный алтарь и задумался, откуда взялись яркие мерцающие огоньки.

Я открыл глаза, земля вокруг дрожала.

Массивная голова дракона смотрела на меня сверху вниз. Ноздри раздувались, он учуял запах, я теперь был абсолютно уверен, феромонов анальных желез яка, потому что это моя жизнь. Дракон высунул язык, огромная раздвоённая штука потёрлась о моё лицо, оставив за собой густой липкий след.

– Должен признать, – прохрипел я. – Не топ десять лучших впечатлений в моей жизни.

– Волшебник, – прорычал дракон. – Я презираю волшебников.

– Да-да. Ты не любишь волшебников из-за магических фокусов и красивых блёсток.

Дракон в удивлении откинул голову назад.

– Ты меня понимаешь? – спросил он глубоким и грубым голосом.

Я закатил глаза.

– Разумеется.

Он снова рванулся вперёд, щёлкнув пастью возле моего лица. Обдавай меня горячим и влажным дыханием. Каким-то образом мне удалось не пискнуть.

– А ты симпатяжка, – прорычал дракон. – Но я без колебаний тебя съем. Вкусненький пирожочек. Хочу попробовать тебя на вкус, прежде чем проглочу целиком.

– Звучит не очень весело, – сумел я выдавить. – Я одни кожа да кости. Никакого мяса. Ты просто потеряешь время. Честно пречестно.

– Почему ты меня понимаешь? – спросил дракон, поскребя огромным когтем около меня. Вырвав куски травы из земли и оставив длинный грязный след. – Раньше такие как ты со мной не разговаривали. Расскажи мне, симпатяжка. Пока я не устал от тебя и не начал есть твои ноги.

– Не знаю, – выдохнул я, и, видимо, это был неправильный ответ, потому что дракон оскалил зубы прям у моих пыльных ботинок. – Никто не знает! Я всего лишь ученик.

– Ученик, – насмехался дракон. – Слабый маленький человечек.

– И всё же остановил твой огонь, правда ведь?

Дракон нахмурился.

– Теперь я тебя вспомнил. Твою маленькую ледяную искорку. Ты думал, что самый умный. Когда я видел тебя в последний раз, ты лежал под грудой обломков. Как тебе удалось выжить?

Я пожал плечами.

– Удар слабоват. Когда тренируешься не забывай уделять время ногам.

Дракон зашипел.

– Может, проверим насколько мои удары слабые?

– Думаешь, что справишься со мной? Отлично! Нападай, дружок!

И договорив эту потрясную реплику, я поднял руку и ударил дракона в глаз.

– Ай! – закричал он, отдёрнув головой назад. – Какого хрена ты это сделал?

– Ха! – воскликнул я, встав на ноги. – Получи, ублюдок!

– Ты ударил меня в глаз. – Дракон покачал головой, быстро моргая.

– Считай это… – Я сделал драматическую паузу. – Око за око. – Затем поморщился. – Ладно, в голове это звучало гораздо круче.

– Не думаю, что это кому-то показалось бы крутым. – Он покачал головой, очевидно, пытаясь проморгаться.

– Эй!

– Нет, серьёзно. Из всех мест, куда можно ударить, ты выбрал глаз. Кто так делает?

– Ты собирался меня съесть!

Дракон фыркнул, и из его носа вырвался маленький язычок пламени.

– Не собирался, хотя сейчас очень серьёзно обдумываю эту мысль.

– Ты не можешь угрожать неминуемой смертью и ожидать, что никакой реакции не последует, – парировал я.

– Это называется позёрство, – сказал дракон. – Всегда так делаю. Вы, люди, постоянно приходите в мою долину и привязываете себя без видимой причины. Я спускаюсь, реву и рычу, затем разрываю цепи и позволяю уйти. Люди всегда убегают. Но не-ет. Тебе обязательно нужно было использовать свои маленькие человеческие ручки и ударить меня в глаз.

– У меня не маленькие руки, – заявил я, пытаясь сохранить честь. – Чтоб ты знал, у меня большие руки. Все так говорят. – Никто так не говорил, но ему знать необязательно.

А потом Дракон на меня покосился.

– Ты знаешь, что говорят о больших руках. Ты большой, маленький волшебник?

– О боги, – прошептал я.

Дракон свернул одну из своих массивных лап в кулак и опустил рядом со мной. Он почти с меня ростом.

– Такой большой, – выдохнул я.

– К слову о больших руках.

– Чувак. Что? – И тут: – О, чувак. Ты говоришь о своём члене?

– Ты выглядишь взволнованным, волшебник, – произнес дракон, наклонившись ближе и вдохнув мой запах. – Ты возбудился?

Я правда, правда при правда ни на капельку не возбудился.

– Ты сказал, что хочешь трахнуть меня после того, как попробуешь на вкус!

– Ты этого хочешь, симпатяжка? Я дракон, и, может, если тебе повезёт, отдраконю тебя по самое не балуй.

Ну вот, приплыли.

– Хм. Возможно, это слишком.

– Или недостаточно?

– Нет. Определённо слишком. – Я начал медленно отступать. Но на каждый мой шаг назад дракон делал шаг вперёд, и я постоянно оказывался в его тени.

– Любишь экспериментировать, симпатяжка? – спросил дракон. – Я про секс.

– Нет, – честно ответил я. – Думаю, мне нравится римминг, но я никогда не пробовал. А ещё? Думаю, ты не любишь экспериментировать, ты просто сексуально агрессивный. Есть разница.

– Серьёзно? Не знал.

– Иу. Попахивает насилием.

Дракон нахмурился.

– Я никогда в жизни никого не насиловал, – сказал он обиженно. – Каждый хочет получить кусочек меня.

– Из-за размера твоей… руки.

А потом, просто потому, что мой день, видимо, был недостаточно странным, дракон улыбнулся. Во все свои, казалось, тысячу зубов.