Текст книги "Живая мишень"

Автор книги: Тед Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

43

Рэгд-Кис

Сток гнал надувную лодку через заросли меч-травы, на юго-запад, к самой северной оконечности Флорида-Кис. Он выбрал маршрут, которым большая «сигара», скорее всего, пройти не могла. Новое направление быстро сократило расстояние между двумя лодками. Сток вел свою лодку вслед за «сигарой», не стараясь догнать ее. Он чесал щетину, обдумывая сложившуюся ситуацию.

– Росс, я полагаю, ты с этим справишься. Встань-ка на корме с «калашом», что нам подарил Пепе. Хотя, если мы подберемся поближе к мерзавцу, он может начать жестоко отстреливаться… Нет, мы пока что не готовы.

– Может, ты и не готов, Сток, но я готов. Этот ублюдок Ножницы убил Вики!

– Да, я как раз и собирался подвести к этому. Я хочу поговорить с ним, прежде чем он сдохнет. Высказать ему все, что я думаю. Вразумить его, наставить на путь истинный – пусть знает, что нужно соблюдать святость Господнего храма. Поговорю с ним о своих религиозных убеждениях. Как ты думаешь, эта Фанча все еще у него на борту?

– Да, я думаю, что так. А ты разве нет?

– Клевая цыпочка. Заметил, как она улыбалась мне тогда в «Бискайе»? Мне показалось, что с Ножницами ее связывает совсем не любовь. Нечто другое. Понимаешь, о чем я?

– Принуждение?

– Вот именно. Принуждение. Я и подумал, что ее все это время принуждали. Было бы неплохо спасти ее сладкую задницу во имя всего рода человеческого.

– Вот еще гуманист выискался.

– Я прирожденный спаситель человечества.

Сток улыбнулся и сбавил обороты, потому что быстроходный катер приблизился к мангровым болотам. Ножницы поворачивали из стороны в сторону, ища, куда бы свернуть.

– Ты посмотри-ка на него! Этот глупец просто не понимает, что я его все равно достану.

– Глупец? Ты его недооцениваешь, Сток. Он убийца-психопат.

– Что? Да перестань, дружище! Этот парень – прирожденный неудачник.

– Нам просто повезло, что он не убил нас.

– Зато убил Проповедника, – сказал Сток.

– Верно, – согласился Росс. – Сток, как мы будем драться с этим гадом на болоте?

Сток отлично знал, как здесь нужно воевать. Ведь «морские котики» когда-то проводили учения у Флорида-Кис, поэтому ему эта местность была хорошо знакома. Он знал, что нужно загнать врага в глубь болот. Лишить возможности выбора. А затем подойти и устранить.

В середине 60-х годов прошлого века его команда на протяжении двух месяцев тренировалась за старой базой в Ки-Уэсте. «Жара и мошкара» – так его кореши прозвали это болото, над которым всегда роились полчища насекомых. Извилистые каналы, непредсказуемо петляющие, которых нет на морской карте. Некоторые из них вели к открытому морю, а некоторые – в тупик. И если Ножницы выйдет на тот, что ведет в море, то сегодня Стоку придется считать себя неудачливым дерьмом.

Он заявил:

– Держу пари, что я знаю намного больше об этом болоте, чем он. Его преимущество в лошадках скоро сойдет на нет.

Росс прохромал к носу лодки с тяжелым автоматом, и Сток сразу же сбавил ход, чтобы Росс смог поудобнее расположиться. Он схватился одной рукой за поручень, а в другой держал оружие. Надувная лодка не давала Россу никакой защиты, но вид непреклонного воина с автоматом АК-47 в руках способен был напугать любого врага.

«Диабло II» теперь двигался медленно по мелководью. Родриго пытался ориентироваться на местности при помощи эхолота и спутниковой системы навигации, чтобы найти выход, не сев при этом на мель. Сток держал его на расстоянии, понимая, что на борту у этого парня наверняка есть ручной гранатомет.

«Диабло II» ускорил ход, снова выйдя на приличную глубину. Сток тоже поддал газу. Игра в кошки-мышки. Но кто из них кот, а кто мышь?

Теперь, чуть влево со стороны носа, перед ними возник Сэнд Кат. Сток тихо выругался. Если Родриго сможет там пройти, он выйдет в открытую Атлантику – и все, прощайте, мучачос. Однако была одна загвоздка, – если только инженерный корпус не углубил этот канал, то большой катер никак не сможет по нему пройти. «Кот» быстро это сообразил и свернул вслед за добычей в коварный канал. «Ладно, – подумал Сток, усмехаясь, как барракуда, – от нас тебе не уйти. Скоро встретимся, мальчик!»

Сток сбросил газ и начал медленно продвигаться в болота, которые походили на лабиринт. До мангровых деревьев, растущих по обоим берегам, можно было дотянуться руками. Здесь была приличная глубина, поэтому «Диабло» быстро скрылся за крутым поворотом. Сток услышал, что катер сбавил ход. Большие двигатели «сигары» работали громко, независимо от оборотов. Это хорошо. Он мог отслеживать врага по звуку, даже не видя его. Внезапно Росс, стоящий на носу, поднял руку вверх. Стоп. Потом провел ребром ладони вдоль горла:

– Заглуши моторы, он остановился.

«Ну вот, сейчас начнется настоящий адреналин», – подумал Сток, одновременно нажав две красные кнопки на пульте. Он тщательно прислушивался к звукам болота. Кузнечики, древесные лягушки, мошкара и больше ничего. Он что, сел на мель? А может, корни на винт намотались? А может, он что-то затеял? Старина Сток и сам был любитель поиграть, но не рискнул проходить этот изгиб канала вслепую.

Он отошел от пульта управления и наклонился, чтобы взять один из конфискованных у кубинских бойцов «Глоков», лежащих рядом с аптечкой. Он проверил магазин и запихал пистолет за черный кушак, все еще обернутый вокруг талии. Прием в гостинице «Фонтенбло» казался событием давно минувших дней.

– Знаешь… – начал было Сток, но Росс резко поднял вверх ладонь. Сток прошел вперед и присел на носу рядом с Россом. Течение перемещало лодку к правому берегу узкого канала, и она дрейфовала под зарослями мангровых деревьев.

– Слушай, – прошептал Росс.

– Да. Я слышу.

– Похоже на крик женщины. Да, так и есть – Фанча. Может быть, она умоляет о чем-то? Парень делает это намеренно. Приманка. Сейчас он будет медленно резать ее, вынуждая нас прийти на помощь.

– Проклятье! – прошептал Сток, срывая с себя истрепанную рубашку. – Ублюдок хочет поиграть в кошки-мышки.

– Верно.

– Пусть попробует поиграть со мной.

Бывший «морской котик» неслышно опустил ноги, а затем нырнул в теплую черную воду. Он схватил одной рукой нависающий корень мангрового дерева, а другой – при помощи штык-ножа отрезал толстый ствол рогоза. Затем обернулся к Россу.

– Никогда не пробовал? Отличная штука. Однажды я погрузился под воду и дышал через такую штуковину целый час. Это было давно, в каком-то омуте в Меконге, когда мой отряд здорово прижали вьетнамские головорезы.

– Это ты все по рекам шастал, Сток. Я ведь был летчиком морской авиации. Ты что, забыл?

– Ах, точно. Запамятовал. Ты же у нас парень-ракета. Ты в порядке? Я не хочу, чтобы до тебя добрались аллигаторы. – Он чувствовал своего рода угрызения совести за то, что не оставил Росса у развалин «Бискайи», где ребята из скорой помощи могли бы подлатать его ногу. Но Росс и в последующие миллион лет не позволил бы себе упустить шанс достать парня, который убил Вики.

– Да ладно, Сток. Я ем морфий на завтрак.

– Ну хорошо. Тем не менее скажу тебе еще кое-что, Росс, – пробормотал Сток, до самого рта погрузившись в черную воду.

– Ну?

– Я тебе говорил, что этот парень хочет сыграть с нами в кошки-мышки, так вот, я ошибался.

– Да? А во что же он играет?

– Просто в кошки, – заметил Сток, и, широко улыбнувшись, скрылся под водой.

– Уфф!

Сток всплыл прямо у борта «сигары». Он все это время плыл под водой, дыша через камышовый стебель.

Он вскинул над головой «Глок» в надежде увидеть перед собой Ножницы. Уже взошло солнце, и температура воды быстро росла. Он пару раз ударил стволом пистолета по корпусу. Раздался громкий, полый отзвук. Тогда он постучал еще несколько раз, уже сильнее. Все равно ничего.

– Эй, там, на палубе! Капитан! Здесь в воде здоровый черный парень, который сейчас проделает такое же здоровое отверстие в днище твоего корыта! – Он нацелил пистолет вверх, ожидая, что сейчас увидит перед собой голову Родриго.

Ни черта!..

Он оттолкнулся от воды ногами, еще раз глубоко вдохнул и принялся раскачивать корпус, напевая одну из своих любимых песен:

– Качай лодку, не качай лодку, детка… качай лодку, не качай лодку, детка!

В этот момент в воду шлепнулась капля крови, а следующая крупная капля попала прямо в лоб.

Резко плюхнув ногами, он выпрыгнул из воды, ухватившись одной рукой за металлический поручень. Палуба под ногами была липкой от крови. Беспорядочные следы окровавленных подошв. Фанча сидела, опустив голову вниз. Ее волосы спутались от крови. Сток некоторое время смотрел то на разбрызганную повсюду кровь, то на следы, пока в его голове все это не начало превращаться в осмысленную картину.

Он был прав. Ножницы использовал ее как приманку. Хотел навязать им свои правила игры. Но она начала сопротивляться. Парень и девушка подрались. Парень победил. Парень связал девушке руки и ноги якорной цепью, порезал ее для приличия ножницами, а затем ловко спрыгнул с кормы.

Он прижал два пальца к шее женщины. Пульс все еще сильный. Тем не менее кожа прохладная. Большой синяк на лбу. Пройдя к корме, он посмотрел на следы, затем увидел кровавые отпечатки на большом нависшем над водой мангровом дереве. Должно быть, Родриго хватался за него, чтобы перепрыгнуть на берег.

Сток поразмыслил, что Родриго может сделать, когда услышит этот глухой стон, который сейчас вырвался из губ Фанчи. Казалось, девочка сейчас очнется и почувствует жуткую боль. Он встал рядом с ней на колени, взял на руки и быстро отнес в каюту.

Потом освободил ее от цепей, говоря что-то успокаивающее и прося прийти в себя.

Она тихо застонала, пытаясь выговорить что-то, – что, он не разобрал. Наконец додумался сбегать в гальюн и намочить в холодной воде несколько полотенец. Вытер кровавые пятна там, где подонок резал ее ножницами. Нашел одеяло и укрыл ее, а затем снова вернулся в гальюн и разорвал пакет с аптечкой, пытаясь найти средства первой помощи. Набор оказался хорошим, и уже несколько минут спустя он почти полностью очистил раны, обработал их бацитрациновым кремом и наложил марлевые повязки. Ее веки дрожали, но она все еще была без сознания.

Внезапно воздух разорвал громкий взрыв. Тысяча испуганных птиц разом взмыли вверх, и от взрывной волны и волн, пошедших по воде, «Диабло» закачался. Сток сразу же понял, что случилось.

– Вот проклятье, – сказал он и взбежал по трапу на кокпит. Он увидел языки пламени, облизывающие заросли мангровых деревьев. Взрыв произошел чуть ниже по течению, прямо там, где они с Россом привязали лодку.

Сток оглянулся на Фанчу – та все еще была без сознания. Он вынул из-за пояса один из двух «Глоков» и сунул его в правую руку девушке. Со словами «побудь пока что здесь, Фанча, я скоро вернусь», он убежал наверх.

Затем раздался второй взрыв. Бу-у-ух. Неважно, какие боеприпасы Пепе со своими ребятами хранили в корме лодки, но было ясно одно – все эти боеприпасы только что взлетели на воздух.

– Росс! – закричал Сток и прыгнул на берег. Прыгая по лужам с соленой водой, он вдруг вспомнил глупую улыбку Росса. Зрачки, расширившиеся от морфия, кривая усмешка на губах. Как ты мог быть настолько глуп, Стокли, тем более в твоем возрасте?! Ты видел столько дерьма за свою жизнь! Разве ты не мог догадаться, чем все это может закончиться?

Ну и глупец!

В этой игре кошкой оказался Родриго.

44

Эмират

Фудо Мио-о владел мечом мудрости и веревкой, чтобы связывать злодеев, которые не захотели прислушаться к его словам.

– Он выглядит очень мощным, Ичи-сан, – сказала Жасмин борцу. Но Ичи был настолько увлечен своим занятием, что даже не поднял глаз. Жасмин была закутана в синюю шелковую ткань. Отщипнув очередную ярко-зеленую виноградину от грозди, женщина спросила:

– Кто изображен на этом рисунке?

Они сидели в личном саду Жасмин, который предназначался для медитации. Уже несколько дней Ичи работал там – каждое утро. Он уже заканчивал картину. Жасмин пообещала тайно отправить это полотно его возлюбленной Мичико. Красавица Жасмин появилась этим утром неожиданно, тихо присела на мраморную скамью и наблюдала за его работой.

– Это образ Фудо Мио-о, – ответил Ичи с улыбкой. – Мне очень приятно, что вам нравится.

– Фудо – твой бог?

– Один из богов.

Жасмин и Ичи говорили полушепотом. Скрытность уже вошла в привычку начиная с той ночи, когда он впервые навестил ее в саду; той ночи, когда он открыл ей правду об измене ее мужа с предательницей Розой. Они должны были разговаривать шепотом, потому что даже здесь, в личном саду Жасмин, нельзя было ничего скрыть от посторонних глаз. Чужие глаза и уши были повсюду.

Жасмин иногда задавалась вопросом – а осталась ли вообще какая-нибудь возможность хранить тайны здесь, в роскошном мире ее заточения? Ей казалось, что даже за мыслями кто-то следит.

– У тебя много богов, Ичи-сан?

– Фудо я знаю уже давно. Еще с детства. Для воина образ Фудо означает непоколебимость и решительность. Он тот, кто непреклонен, как скала.

Свет утреннего солнца залил сад. Аромат желтых вьющихся цветов был тяжелым и вызывал головокружение. Жасмин хотела бы опустить голову на колени Ичи и уплыть мыслями далеко за пределы этих стен. Но она не могла. У нее были плохие новости.

– Я только что получила известие от своего мужа, Ичи-сан. Его самолет вскоре покинет остров Сува. Он будет здесь уже сегодня, поздно вечером.

Ичи не отвечал. Он был поглощен искусством.

– Как жаль, – продолжала Жасмин. – Я думала, что у нас будет больше времени.

На заре следующего дня из дворца в путь отправлялись большие караваны слонов и верблюдов. Жасмин приняла меры, чтобы Ичи был тайно вывезен из крепости в одной из больших корзин, которые уже сейчас подтаскивали к ее стенам. Но сегодня силы безопасности наверняка еще раз, под тщательным присмотром бин Вазира, проверят каждую корзину, которая должна покинуть пределы Синего Дворца.

Ичи закрыл глаза и поднял голову, чтобы солнце осветило его лицо.

– Не вводите в заблуждение мое сердце. Оно непреклонно. Прибудет и другой день надежды, – сказал Ичи. Он открыл глаза. – Смотрите. Свет. Он ведь все еще виден в долине за стенами дворца?

– Я помогу тебе сбежать. Ты снова будешь вместе со своей Мичико, мой дорогой Ичи-сан. Я обещаю тебе.

Ичи нанес еще несколько мазков на полотно; кисточка в его руках напоминала крохотное крыло.

– Как ты определишь, что картина закончена? – спросила Жасмин через некоторое время.

Ичи взглянул на нее и улыбнулся. Ему понравился этот вопрос.

– Она никогда не будет закончена, просто придет время, когда ее придется оставить.

Наконец Жасмин поднялась. На мгновение женщина задержала взгляд на сентиментальном борце, который был поглощен искусством и своим горем.

– Рикиши уже убили американца? – спросила она его.

– Нам приказали ждать. До возвращения вашего мужа. Пытками он пока еще не сломлен. Его тело выдает лишь обрывки тайн.

– Но ты все еще приносишь ему еду, которую я передаю?

– Без нее он умер бы с голоду.

– Я до смерти устала от всего этого. Тюрьмы. Пытки. Все эти убийства.

– Все только начинается. Скоро разразится большая смертоносная буря.

– Ш-ш-ш! Слуги!

Ичи снова занялся своей картиной, нанося мазки то там, то здесь, дополняя образ жестокого бога Фудо Мио-о.

В саду появились две молодые женщины, они опустились на колени перед Жасмин и припали лицами к земле.

– В чем дело? Почему вы потревожили меня? – спросила их Жасмин.

– Письмо, о уважаемая. От американца. Он попросил нас передать его вам. Он сказал, что… что вы поймете и не будете на нас сердиться.

– Давайте сюда.

Жасмин взяла конверт из дрожащих рук служанки. Две молодые женщины тихо поднялись и растаяли в тени изящного сводчатого коридора. Она разрезала конверт ногтем и вынула две рукописные страницы. После прочтения опустила руку на огромное плечо Ичи.

– Да? – вздрогнул он, отвернувшись от картины.

– Прощальное письмо, Ичи-сан. Он написал его жене и детям.

Ичи увидел в ее глазах слезы горя.

– Очень сочувствую вашей боли, – проговорил он.

– Так же и твоя жизнь закончится, Ичи-сан. Это письмо напоминает мне твою живопись. Когда-то тебе придется оставить свою картину.

– Да, – заявил сумоист, – этот американец хороший человек. Он стойко перенес тяжкие мучения.

– О господи, – всхлипнула Жасмин, скрывая письмо в складках своих одежд, – да кто из нас не терпел мучений?!

45

Рэгд-Кис

Комар, который укусил Стокли в шею, теперь превратился всего лишь в маленькое красное пятнышко на левой ладони. В его правой руке сейчас был девятимиллиметровый пистолет покойного лейтенанта Пепе. А в самом «Глоке», в свою очередь, было тринадцать пуль со смещенным центром тяжести. За поясом у Стока хранился запасной магазин. Его глаза, нос, горло – все разъедал проклятый едкий дым горящего каучука и бензина. Он подкрался к тлеющему кусту пальметто и отломил обугленную ветвь. Мангровые деревья почернели от огня.

На поверхности воды – ничего, кроме лужиц горящего топлива и нескольких дымящихся спасательных жилетов.

– Росс! – зашипел Сток, все еще не рискуя встать в полный рост. – Эй, Росс! Что ты там натворил? Где ты, приятель?

Он подождал, уже не надеясь услышать ответа. Да, Росс скорее всего был там, на носу, с автоматом в руках. Навострив уши, он услышал, как дружище Сток кричит и колотит по днищу катера пистолетом, потом с громким плеском запрыгивает на борт. Росс мысленно сосредоточился на происходящем.

Тем временем Ножницы прокрался вдоль берега, подобрался к надувной лодке сзади и удобно расположился за мангровыми деревьями, чтобы выстрелить.

Ножницы положил гранатомет на разветвление одного из деревьев. Внимательно приглядываясь к лодке, он думал, куда бы пальнуть. Скорее всего, его взгляд упал на канистры, полные бензина. Да. А может, Ножницы решил грохнуть Росса прямо между лопаток. Медленно нажал спусковой механизм. Росс, возможно, тряхнул головой в эту последнюю секунду, пытаясь сконцентрироваться и выйти из оцепенения, выбраться из паутины морфия, и вдруг за его спиной – ЩЕЛК-УУХХХ!

Черт бы тебя побрал, Росс!

«Это ведь ты все по рекам шастал, а я был летчиком!..»

– Ну ладно, гад, держись! – закричал Сток, не желая больше скрываться, и вскочил на ноги. – Я иду за твоей шкурой! Что, хочешь выстрелить еще? Ну так стреляй! Потому что это будет твой последний выстрел!

Он стоял на берегу во весть рост, тяжело дыша от ярости.

Сток заметил следы засохшей крови на листьях и ветвях мангровых деревьев у воды, в том месте, где Ножницы, должно быть, целился из ручного гранатомета в Росса. Что-то блестящее попалось ему на глаза – какое-то пятно на корне, торчащем над его головой. Он дотронулся до этого пятна и отдернул руку, поняв, что это такое. Свежая кровь. Так значит, Фанча успела и его полоснуть, когда он резал ее. Во время борьбы. Вырвала на секунду из его рук ножницы, а может, хватанула по его роже ногтями. Неважно. Это уже что-то.

Теперь Сток успокоился – он знал, что ему нужно делать. Идти по кровавым следам.

Он шел вдоль берега несколько минут. А потом увидел более свежую кровь на ветви пальмового куста и двинулся в сторону зарослей. Он теперь крался, приостанавливаясь через каждые двадцать секунд, чтобы прислушаться к шорохам. Гудела мошкара, чирикали птицы. Квакали древесные лягушки. Крабы стремительно носились по песку. Солнце взошло высоко и уже припекало. «Жара и мошкара». А вот и еще свежая кровь в кустах на высохшей от росы траве, где он присел. Да где же ты, Ножницы? Неужто решил вернуться на свое корыто?

Да, точно. Он наверняка идет к своей лодке. Он сам бы так и поступил. У этого Родриго, судя по всему, котелок варит безотказно.

Вот он улыбается в предвкушении выстрела из гранатомета, но что-то настораживает его – как раз перед тем как он нажимает спусковой механизм. Что же тут не так? Ах да. На этой черной резиновой плоскодонке нет большого черного парня – только белый. Вот в чем загвоздка. Вроде бы он не видел по пути здоровых черных парней, пока крался вдоль берега – так где же этот здоровяк, черт бы его побрал? Значит, он в воде. Спрыгнул с лодки и тихонько поплыл вдоль канала. Точно, подумал Ножницы, этот черный громила поплыл к его катеру.

Сток был рад, что так предусмотрительно снабдил Фанчу заряженным пистолетом.

Он встал во весь рост и побежал вдоль густых зарослей кустарника, увидев просвет в этих дебрях, ведущий к «сигаре». В это мгновение у его уха просвистела пуля. Он резко упал лицом в грязь. Еще две пули разбрызгали грязь в трех футах слева от него. Большой угол. Стреляют сверху. Сток поднял голову и увидел большое дерево мексиканской лаванды в самом конце просвета. Там была и кучка кипарисовых деревьев, но на кипарисе не скроешься.

Родриго нравилось стрелять по людям с деревьев. Может, он страдает дендрофилией?

Сток вскочил и влупил четыре пули в крону мексиканской лаванды. Потом, пригнувшись, подбежал к невысокому дереву под названием калуза, что росло с левой стороны от него, надеясь найти за ним укрытие. Калуза разлетелась в щепки, прежде чем он успел добежать до нее. Струйка белого порохового дыма потянулась из кроны лавандового дерева. «Так вот где ты прячешься, дружище», – подумал Сток.

Попался.

Сток побежал вперед прямо на скрытого врага, выстрелив на ходу три раза в вершину дерева, откуда тянулся дымок. Он уже ожидал, что парень непременно полетит с веток на землю, но в этот момент услышал хлопок – опять же из кроны лаванды – и кто-то просто взял и отбросил влево бывшего отбивающего игрока из Луисвилля. Сток закружился волчком, но не упал. Сначала он бежал по инерции, а потом остановился, увязнув ступнями в грязи.

Теперь он был почти у самого основания дерева, стреляя из пистолета и оглушительно крича:

– Ну давай, Ножницы! Давай, прыгай вниз! Посмотрим, что у тебя есть! Увидим, из какого теста ты сделан! Ну давай же, покажи мне, на что ты способен! Дерьмо! Да у тебя ни черта нет, ты ничего не можешь, разве что расстреливать невест у входа в церковь!

Он зацепился ногами за какой-то корень и чуть не упал. При этом обнаружил, что магазин «Глока» опустел. Он просто щелкал спусковым механизмом… Сток удержался на ногах, вынимая из-за пояса новый магазин. Черт, да он сейчас залезет на это дерево и стянет маленькое дерьмо вниз за лодыжки! А потом вставит ствол «Глока» прямо в рот этому гаденышу и посмотрит, будет ли он просить прощения у Бога. Он так и сделал бы, вне всяких сомнений. Но что такое? Он не мог пошевелить ногами! Не мог оторвать пятки от земли, словно в страшном сне, когда хочешь бежать, и не можешь.

Он услышал всасывающий звук, когда попытался поднять правую ногу, и глянул вниз. Матерь Божья! Он не видел своих ног! Их засосало в какую-то пакость, какую-то грязную жижу рядом с деревом. Вот черт, почти до колен уже врос в грязь! Сток услышал шелест листьев над головой, и тут же этот тип тут как тут – одним махом выпал из кроны лаванды, опустившись на полоску болотной травы рядом с жижей. Ткнул никелированный револьвер прямо в лоб Стоку и тут же отвел, понимая, что в нем сейчас нет нужды.

– Вуаля! – улыбнулся мужчина без глаз. Никаких больше зеркальных очков. На его левой щеке были три глубоких царапины от острых ногтей, которые все кровоточили. Фанча хватанула-таки безглазого, причем здорово, благослови Господь ее маленькую душу. Сток тоже улыбнулся.

– Ну, как дела, дружок? Где же твоя пушечка? – спросил он, усмехнувшись. – Что, застряла в дереве?

Ножницы коварно улыбался, пронизывая Стока своими жуткими, словно из фильма ужасов, глазами. Белыми, как мраморные шарики. Он постарел после всех этих побегов и лишений. На нем был бронежилет, что и объясняло, почему он не упал с дерева чуть раньше, как подстреленный фазан. Левая нога Стока теперь страшно болела, будто его бедро разом ужалил целый рой шершней. Он не мог вытащить свои ноги из жижи, вот проклятье. Он осмотрелся, думая, за что бы зацепиться – какой-нибудь куст или еще что. Но не было ничего подходящего. Возможно, если бы он мог лечь, то вцепился бы пальцами в густую траву у края ямы и как-нибудь выполз.

Сток поднял свой «Глок», но оба знали, что он пуст. Сток думал – бросить пистолет в эту ухмыляющуюся морду или же попросить у Родриго помочь ему выбраться из трясины? Грязь теперь доходила почти до коленей. Сток чувствовал, как его затягивает все глубже.

– Эй, послушай. Не сделаешь ли мне маленькое одолжение? Подай руку, а то я утону в грязи.

– Это не грязь, сеньор. Это плывун.

Да, он знал, что такое плывун. Приличная западня. Черт безглазый по крайней мере заслуживал своей репутации. Ножницы сел на траву, скрестив ноги, и, умиротворенно улыбаясь Стоку, покачивал своим серебряным «Магнумом». Спокойный. Счастливый. Как будто он наблюдал прекрасный закат и не хотел уходить, пока солнце окончательно не сядет.

Сток лихорадочно думал, вспоминая все эти жуткие истории о плавунах и что нужно делать в таких ситуациях. Чем интенсивнее ты сопротивляешься, тем быстрее тебя засасывает. Видел страшное кино еще в детстве, и до сих пор эта сцена стояла у него перед глазами. Один парень в Африке попал в такую же ситуацию. Рот и нос парня залепило этой дрянью. И он не мог больше кричать, а потом на поверхности появилось несколько пузырей.

– Послушай, у меня есть идея. Видишь этот кипарис? Наклони его, и я смогу выбраться. И мы будем сражаться честно.

– Я не торгуюсь с врагами.

– Ну да, я забыл. Ты же храбрый убийца невест.

– Как твой друг Хок? Все еще в трауре?

– Поможешь мне выбраться, и мы будем разговаривать хоть весь день напролет.

Сток сумел извлечь пустой магазин незаметно для Родриго. Едва пошевелился, и сразу почувствовал, как его засасывает. Причем засасывает сильно. Должно быть, там, в глубине, образовался вакуум. Даже если он успеет перезарядить и подстрелить этого жестокого ублюдка, то для него все закончится. Он утонет. Сток знал об этом. Словно в кино, где герой в конце умирает.

«Я смогу выжить», – внезапно подумал Стокли. Какого черта в конце концов? Он даже улыбнулся при этой мысли. В той игре, что он вел, все могло измениться внезапно. Главное, не надо думать, что все закончится прямо сейчас. Только еще раз разобьешь сердце Алексу Хоку. Так или иначе, нужно этого гада отправить в гости к Алексу. Раз уж пошел таким путем, надо идти им до конца.

– Над чем смеешься, дурачок?

– Да над тобой, дружище. Вместо того чтобы править Кубой, ты бегаешь от меня. Ты знаешь, кто спас Фиделя? Кто вывел его из вашей клетки для заложников? Ты смотришь прямо на этого человека. Я являюсь причиной того, что истребители морской авиации разбомбили тогда жопы диктаторов вашей несостоявшейся банановой республики. Так и есть. Именно Александр Хок и Стокли Джонс-младший отучили вас от того, как трахаться с США, недоносок.

Родриго дель Рио рассмеялся ему в лицо.

– Ты что, хочешь, чтобы я поскорее прикончил тебя, да? Чтобы я тебя пристрелил, как бешеную собаку, лишь бы не дал утонуть?

– Вообще-то нет. Я намерен прожить короткую и счастливую жизнь.

В то время как Сток читал Родриго лекции по политике Карибского бассейна, он незаметно сунул новый магазин в спецназовский «Глок» с легким щелчком. В ответ парень даже глазом не моргнул – видно, не заметил. Жижа теперь всосала Стока почти по пояс. Хреново. Не так уж много времени остается.

– Хочу задать тебе пару вопросов, – сказал Сток, придерживая палец на курке и выжидая подходящего момента. – Ты католик?

– Да.

– Я бы плюнул, но зачем попусту тратить на тебя слюну? Твоя мама там, на Кубе, знает, что ты убил невесту? Причем в церкви? По-моему, ниже нельзя было пасть. Скажи-ка мне еще кое-что. Тогда, в Англии, ты хотел выстрелить в Алекса? Или в Вики? В кого из них?

Ножницы засмеялся.

– Я не кубинец. Я колумбиец, приятель. Из Кали. Мы, колумбийцы, если убиваем, так косим всех подряд, только успеваем поворачиваться по кругу. Невеста была первой, потому что я знал, что ее гибель причинит боль Хоку. А разве мог быть лучший вариант, чем пристрелить ее на ступенях церкви? Это было эффектно! Она первая. Хок, соответственно, будет последним.

– Действительно? А кто же будет следующим?

– Кто? Ты, конечно. Неужели непонятно? – возмутился Ножницы. – Я знал, что один из вас придет за мной. Чтобы отомстить за невесту. Я знал, что именно ты спас жизнь этого ненавистного старика Кастро. Двадцать лет назад Фидель уничтожил мою семью и поместил меня в темницу. Я жил в темнице двенадцать лет. Там не было ни солнечного света, ни лампочки, ни свечки, никакого света вообще. Никогда. Мои глаза стали бесцветными. Если бы ты провел двенадцать лет во мраке, с тобой произошло бы то же самое. Но я выбрался оттуда и намеревался похоронить Фиделя в той же самой темнице. Я почти достиг заветной цели. И тогда ты и этот мерзавец Хок разрушили все мои планы!

– Да, у нас с Алексом есть такая плохая привычка, – сказал Сток. В тот же момент он поднял «Глок» и выстрелил. – Я имею в виду, вмешиваться в тщательно продуманные и далеко идущие планы. Дерьмо!

– Промазал, дружок, – заявил невредимый Ножницы и потянул спусковой механизм своего револьвера.

Плечо Стока взорвалось от боли. Пистолет упал рядом в грязь. Он попытался схватить пистолет, но не мог пошевелить рукой, и, кроме того, проклятая болванка тут же утонула. Что за черт? Он что, промахнулся? Он никогда не промахивался. «Глок» выстрелил с каким-то странным звуком. Может быть, грязь залепила дуло? Вот черт, сегодня не его день. Хотя еще не вечер.

Сток посмотрел на Родриго, который сидел с дымящимся в руках «Магнумом» и взводил курок. Вот негодяй. Он видел, что парень раздумывает – пострелять в него еще немного, не нанося серьезных ранений, или оставить на произвол судьбы.

– Должно быть, больно? – полюбопытствовал Родриго.

– Эй, глянь-ка! – внезапно воскликнул Сток. – Вон к нам идет мертвец! Почему бы тебе не спросить у него? Ему наверняка досталось почище моего! – Сток схватил свое правое плечо левой рукой. Кость была цела. Просто ранил в мышцу, но кровь текла как сумасшедшая, и боль в плече заставила забыть о боли в ноге. Жижа уже подбиралась к его грудной клетке.

– Ты что, хочешь меня наколоть? Какая-то детсадовская шутка, – усмехнулся Ножницы. В этот момент Росс так хватил его палкой между лопатками, что тот кувыркнулся вперед, прямо в жижу, рядом со Стоком.

Парень начал кричать, дергать руками и ногами, пытаясь выгрести на берег. Одним словом, рыл себе могилу, что избавило Стока от множества хлопот.

– Ну ты, как всегда, в последний момент, – выдохнул Сток, обращаясь к Россу.

– Извини. Только что пришел в себя, – заявил Росс. Он протянул Стоку ветвь кипариса.

– Ты, кажется, обгорел до неузнаваемости.

– Меня ведь взорвали.

– Похоже на то.

– Сеньор, я прошу вас! – испуганно кричал Ножницы. Он был уже по пояс в трясине. – Спасите меня…