Текст книги "Красавицы и чудовища (СИ)"

Автор книги: Татьяна Шульгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Я не могу говорить об этом. Я должен идти во дворец. Меня ждут, – он отошел к двери, но медлил.

– Нет, не оставляйте меня в неведении! – воскликнула Николь и тоже поднялась. – Если он мертв, лучше мне узнать об этом сразу, чем мучиться напрасной надеждой.

Гордон замер на пороге, решая, как быть. Он не должен был рассказывать о графе, но не мог не ответить на такой отчаянный порыв принцессы. Она, казалось, готова была уже плакать.

– Ты просто каменный! – крикнула Бьянка. – Мы тут извелись, пока дождались твоего приезда. Нам все известно о вурдалаке, посыльный рассказал. Так что не виляй, закрой дверь и расскажи все!

Князь прикрыл дверь, ошеломленный такой осведомленностью сестры, но говорить не спешил. Девушки не сводили с него глаз. Воцарилась напряженная тишина.

– Я не должен говорить об этом, но когда мы виделись в последний раз, сегодня ночью, он был очень плох, – Гордон говорил тихо, отойдя от двери, чтоб их не подслушали любопытные слуги.

– Но он жив?! – Николь в мгновение ока вскочила с кресла и приблизилась к нему. – Где его поместили? В какой части дворца?

– Зачем вам это? Туда все равно нельзя, – начал было князь, но Николь уже подбежала к Бьянке. Лицо ее сияло.

– Он жив! – воскликнула она, – Я иду к нему, ты со мной?

– Конечно! – девушки обнялись и направились к выходу.

– Нет. Вы с ума сошли? – Гордон преградил им дорогу. – Его укусил вурдалак. К нему никого не пускают, даже меня.

– Она принцесса, а ты нет, – Бьянка оттолкнула брата с дороги и прошла.

– Спасибо, князь, я очень обязана вам. Вы дали мне надежду, – Николь поцеловала его в щеку и поспешила за подругой. Князь не сразу пришел в себя. Когда разум вернулся к нему, он бросился за ними. В конце концов его ждали во дворце, и кто как не он должен туда идти.

После обеда, уложив детей спать, Эвлин накинула шерстяной платок поверх теплого пальто и покинула дом Праудов. Она прошла немного пешком, пока ее было видно из окон дома, а потом окликнула извозчика, стоявшего на другой стороне улицы. Он моментально ударил вожжами лошадь и подъехал к девушке. Она села в экипаж и сказала, куда ее отвезти.

Все еще лежавший на обочине снег таял под копытами лошадей и колесами многочисленных городских экипажей, превращаясь в грязное месиво. Оно отлетало от колес и забрызгивало белые сугробы и нерасторопных прохожих. Мимо проносились дорогие дома престижного центрального района, постепенно сменяясь менее роскошными и, наконец, переходя в квартал для бедняков. Со временем домов становилось все меньше, а вокруг редких, но достаточно приличных особняков, раскинулись сады. Они окружали строения и ограждали от шума с дороги и соседних домов. Это был квартал, где дома сдавались внаем. Тут зачастую останавливались иностранцы, приезжавшие в город на время, или люди, желавшие жить подальше от городского шума.

Эвлин заплатила извозчику и вышла из экипажа. Когда он скрылся за кронами деревьев, она вернулась немного назад. Сквозь голые ветви деревьев можно было разглядеть дома, не очень дорогие, но достаточно большие и украшенные причудливой лепниной. Следующий дом немного отличался от предыдущего, и только третий дом, мимо которого проходила девушка, трудно было увидеть с дороги. Его окружали высокие сосны и небольшие вечнозеленые елочки. Эвлин вошла в незапертую кованую калитку и прикрыла ее. Дорожка к дому была широкой и выложена черными камнями. Толстый слой снега, судя по всему, лежал нетронутым уже пару дней. Эвлин тоже не стала пользоваться ей и пошла по узкой тропинке, едва заметной впервые попадавшему сюда. Она тянулась под деревьями и уходила за дом. Девушка закуталась в платок и поспешила к двери. Она сразу открывалась взгляду, стоило только зайти за угол дома. Стена обросла диким виноградом, от которого теперь остались только серые древесные стебли, цепко обвившие темные камни дома. Маленькая дверь, окрашенная коричневой краской, казалось, была заперта снаружи. Большой замок и железная перекладина явно говорили об этом, но Эвлин все же постучала. Звук получился громкий, гулко отдававшийся в помещении по ту сторону. Ветер шумел в ветвях деревьев, где-то лаяла собака, переходя на протяжный вой. Эвлин начала замерзать. Она еще раз постучала и собралась уж было идти, как дверь немного приоткрылись, а с ней и вся конструкция, изображавшая, наглухо запертую дверь.

– Зачем ты пришла? – спросила девушка, показавшаяся в проеме. Это была фрейлина принцессы, Ева.

– Мне нужен твой совет. Но я не могу говорить об этом здесь, – начала гувернантка.

– Хорошо, входи, – Ева отошла и впустила озябшую девушку, плотно прикрыв дверь и закрыв тяжелую чугунную задвижку.

Эвлин уже не раз бывала тут, но каждый раз с трепетом разглядывала обстановку в доме, вернее полное ее отсутствие. Сперва они долго шли по длинному пустому коридору. На голых стенах не было ни подсвечников, ни факелов, а на каменном полу ни намека на дорожку. Ева шла по нему босиком, завернувшись в нечто напоминавшее покрывало. Она отлично ориентировалась в темноте и Эвлин старалась не отставать от нее в темном коридоре. В конце была железная винтовая лестница, по которой они поднялись в верхние покои дома. Тут, к счастью, было светлее, но от этого не уютнее. Ева открыла дверь в полутемную комнату и тоже заперла ее, едва Эвлин переступила порог. Она отдернула плотную портьеру, и немного дневного света проникло в спальную, о чем можно было утверждать, судя по обстановке.

Широкая кровать с пологом в тон с покрывалом на Еве и множеством подушек. Огромный комод из потемневшего дерева и софа с выцветшей обивкой. Более в этой комнате не было ничего. Голый деревянный пол и стены, одинокий светильник над кроватью – вся роскошь в которой жила фрейлина принцессы, племянница сказочно богатого графа и приближенная ко двору.

Эвлин села на софу, опасаясь, что ветхая обшивка вот-вот лопнет под тяжестью ее тела.

– Я разбудила тебя? – произнесла она, заметив, что подруга не причесана и выглядит заспанной.

– Нет, пусть тебя беспокоит другое. Мне не нравится, что ты приходишь сюда, – Ева сняла покрывало и бросила его на кровать. Под ним на ней ничего не было. Эвлин немного смутилась, но не спешила отвернуться. Ее внимание привлекли глубокие шрамы на теле подруги и еще свежие царапины на спине, словно от когтей крупного зверя. Ева стояла спиной и не видела, как ее с любопытством разглядывают. Она неспешно обмывала лицо и тело водой из таза, стоявшего на подоконнике. В комнате было немного теплее, чем на улице, но не настолько, чтоб Эвлин решила снять пальто. Она поежилась, представив, каково умываться в холодной комнате не менее холодной водой.

– Ты не мерзнешь тут? – спросила гувернантка, не обижаясь на резкость Евы. Она давно привыкла к такому тону подруги. Хотя Ева была почти на семь лет младше, Эвлин робела в ее присутствии. Та молча продолжала свой утренний туалет. Раны на теле, казалось, нисколько не смущали ее. Закончив, Ева надела черный длинный халат с меховой оторочкой, чулки и высокие кожаные сапоги.

– Что случилось? – спросила она, садясь на край кровати и расчесывая волосы.

– У меня небольшая проблема с князем. Он, похоже, забыл обо мне. Еще и на принцессу заглядывается. Я почти замужем за ним, а появилась она, и он меня даже не замечает, – начала причитать Эвлин. Ева молча слушала подругу, продолжая укладывать волосы в незатейливую прическу.

– Я слышала, как они шептались в библиотеке. И его сестра, по-моему, им покровительствует. Но у нее же жених есть!

При этих словах Ева слегка улыбнулась, взглянув на собеседницу.

– Возможно, уже и нет, – произнесла она, лукаво прищурившись. Эвлин не поняла ее, но не стала переспрашивать. Фрейлина была достаточно странной.

– Я не могу рисковать, он нужен мне, – Эвлин умоляюще взглянула на подругу.

– Отлично, – Ева открыла дверь и жестом приказала следовать за ней. Эвлин немедля повиновалась.

Они прошли по коридору и спустились на первый этаж совсем другим путем. Эвлин каждый раз поражалась, как в таком небольшом на вид доме может быть столько коридоров лестниц и комнат. Теперь они оказались в большом зале, служившем кухней. Там тоже никого не было. В доме, похоже, находились только они двое. Ни прислуги, ни других жителей, только шум ветра снаружи и эхо от их собственных шагов. Ева вынула из шкафчика склянку с розоватой жидкостью.

– Молодой князь Прауд, лучший друг графа, заинтересовался Николь, говоришь? – бормотала она, продолжая хитро щуриться, как довольная кошка. – Очень мило, очень мило.

Эвлин не видела в этом ничего милого, но промолчала, желая получить помощь от Евы.

– Возьми это, – фрейлина протянула склянку подруге. – Он будет твоим. Добавляй в спиртное по капле каждый день. Это приворотное зелье.

– Мне нужен Гордон, как этого добиться мне все равно, – ответила решительно Эвлин. Ева только усмехнулась.

– Взамен, ты должна мне оказать небольшую услугу, – Ева показала подруге другой флакон с мутным темным содержимым. – Это должен выпить Бенедикт.

– Княжич? Зачем? – гувернантка смотрела с испугом. – Он совсем еще ребенок.

– Много вопросов задаешь, – Ева поставила оба флакона на стол. – Мне нужна эта услуга. Если не хочешь, я не заставляю. Уходи.

Гувернантка нерешительно переводила взгляд с одного зелья на другое, размышляя, что ей дороже.

– Он умрет? – спросила она.

– Нет, зачем? Он просто потеряет свои способности, – Ева улыбнулась. – Станет обычным ребенком.

– Хорошо. Если так, я согласна, – девушка взяла оба пузырька и положила в сумочку.

Ева кивнула и опять пошла впереди. Эвлин поспешила за ней. Они вышли из боковой двери прямо в коридор, из которого можно было попасть на улицу.

– Одна капля в алкоголь, каждый день. Пусть князь выпьет все. Тогда он сделает то, что нужно, – сказала Ева уже в дверях. Эвлин кивнула.

– А второе? – спросила она.

– Как угодно, главное, чтоб он выпил все. Сюда больше не приходи и не подходи ко мне на людях. Теперь мы незнакомы. Это важно для меня, – продолжала фрейлина. Эвлин кивнула и поспешила прочь.

Ева закрыла дверь и, обернувшись, наткнулась на дядю. Граф стоял прямо у нее за спиной. Он был в домашнем халате и тапочках, как обычный вандерширец, но это впечатление было обманчивым. Проницательные серые глаза, зачесанные назад черные волосы без единого седого волоска и острая бородка, говорили о его экстраординарной натуре.

– Эта девушка из дома Праудов, не так ли? – произнес он низким голосом, ничего не значащим тоном.

– Да, – Ева хотела пройти мимо, но граф схватил ее за руку и сжал пальцы.

– Что ты дала ей? Хочешь сгореть на костре? – шептал он. Подсвечник в его руке слегка дрожал.

– Это для дела, – Ева отвечала, не пытаясь освободиться и глядя перед собой. – Я дала ей мертвой воды для маленького Бенедикта.

– Как мило, ты так ненавидишь их? – граф внимательно смотрел на нее.

– Я следую приказам господина.

– Надеюсь, – он отпустил ее и пошел прочь. – Зайди в мою спальную, – бросил он через плечо.

Дворец.

Вечер того же дня.

В малом бальном зале, который теперь служил залом совещаний, за огромным столом в форме буквы "с" сидел Теодор и его прежний советник, маг. В наступившее смутное время двору было не до балов, и величественный, отделанный голубым мрамором и серебром, зал переоборудовали в зал заседаний совета. Тут собиралась вся верхушка правления государства. Возглавлял совет, конечно, король, но одному ему управлять столь обширными землями было бы весьма затруднительно, посему он содержал при себе более пяти советников, десяток генералов, отвечавших за безопасность границ и порядок внутри государства, а также министров. Теперь к прежнему составу совета Вандершира присоединилось еще десятка два человек. Это были в основном богатые феодалы, поспешившие в столицу, чтоб предложить свои услуги королю. Каждый опасался за спокойствие в стране, ведь от этого зависела судьба и его земель. Но были и такие, которые хотели быть в курсе событий, чтоб в случае чего занять нужную позицию, и, если понадобится, переменить подданство повыгоднее.

Теперь же зал пустовал, день клонился к закату, все разошлись. Король призвал к себе Велиамора, чтоб обсудить с ним не только государственные проблемы, но и личные.

– Незавидны твои дела, – произнес маг, нарушив длительное молчание. Его слова эхом отозвались в просторном помещении. Король сидел, слегка склонившись, словно под тяжестью проблем, сложив руки перед собой на столе. В глазах его больше не было того блеска, что прежде, а лишь глубокая печаль. Он не отвечал, понимая, что маг как всегда прав. Что мог он возразить другу?

– Против тебя и Вандершира затевается заговор, – продолжал Велиамор, глядя на Теодора. – Тьма у самых стен дворца. Мои силы тут очень ограничены. Твои враги – черные маги. Они пока скрываются, возможно, ждут удобного момента, чтоб ударить. А я слишком поздно приехал, чтоб помешать.

– Прости, но я не пойму тебя, – король вышел из прежнего состояния безразличия. – Если зло повсюду и очень давно, что же его никто не заметил? Мы жили спокойно в полной гармонии после той битвы, когда я потерял дочь. После никто не видел ни оборотней, ни вурдалаков, ни прочей нечисти. Все было спокойно до этого лета, когда я, наконец, нашел Николь. Но тот оборотень обитал в пограничных землях и был тут же убит.

– Оборотень был только деталью всей картины. Его обнаружили случайно. Ты бы и не узнал о нем, если бы не история с твоей дочерью, – возразил Велиамор. – Уверен, Корделия не ради забавы и собственных прихотей организовала разбойничью банду. Она обратила их, обучала. Не верю, что все это только ради любовника и его планов мести.

– Это нелепо, заговор оборотней? – возразил Теодор. – Это глупые звери.

– Пусть это звери, но не забывай, что они ходят среди людей. Их присутствие может почувствовать только маг или эльф. Представь, что за хозяин наложил заклятие, чтоб скрыть оборотня от посторонних глаз.

– Если это так, то мы поспешили убивать ее. Как теперь узнать, кому нужна была моя дочь. Откуда вообще они узнали, кто она, если я сам не знал.

– Принцесса лишь волею случая оказалась втянутой в эту историю. Думаю, мне стоит увидеться с ней. Не сомневаюсь, что у Виржинии замечательная дочь.

– Вот только сама она не успела как следует узнать Николь, – горько усмехнулся Теодор.

– Не сдавайся, Виржиния еще жива. Я помогу тебе, сделаю все возможное, чтоб возвратить ее к нормальной жизни, – Велиамор похлопал короля по плечу. – Я никогда не оставлял в беде твоего отца и тебя не оставлю. Жаль только упущенного времени. Во всяком случае, я смогу помочь Кристиану.

– Как он? Дочь ждет от меня новостей. Она тут с фрейлиной с самого утра, – король вдруг вспомнил, что Николь дожидалась его разрешения увидеть графа.

– Он еще без сознания, но выглядит намного лучше. Мое лечение подействовало, значит, он встанет на ноги, а дальше дело за ним. Теперь можно показать его, не опасаясь за ее рассудок.

– Дочери можно его увидеть? Боюсь, она не дождется и пойдет сама его искать, – у короля отлегло от сердца.

– Приведи ее ко мне, я буду в башне, – Велиамор поднялся из-за стола.

– Что ты скажешь ей? – Теодор следовал за другом к одной из многочисленных дверей.

– Не переживай, я просто расскажу ей правду, – в коридоре Велиамор поклонился и пошел в сторону сторожевой башни, где жил по соседству с подопечным. Король поспешил обрадовать Николь. Она и Бьянка дожидались в покоях принцессы.

– Что если он не позволит мне увидеть Кристиана? – Николь в сотый раз выглянула в коридор, в ожидании отца.

– Почему он должен препятствовать? Вы помолвлены, ты имеешь право видеть жениха, в каком бы состоянии он ни был, – Бьянка спокойно ужинала. Николь даже не притронулась к еде, которую им принесли.

– Ты с утра ничего не ела, – пожурила она подругу, когда та вернулась за стол. – Упадешь в обморок на свидании с возлюбленным.

– Я не могу есть, – щеки принцессы горели, она ерзала на стуле от нетерпения. Прислушивалась к каждому шороху в коридоре, смотрела то в окно, то на часы. Бьянка от такого поведения подруги тоже начала нервничать. Она отложила еду и нахмурилась.

– Успокойся и жди. У меня в глазах рябит от тебя, – она села за рояль и начала наигрывать мелодии.

– Ты сделана из камня, я иногда завидую тебе, – Николь услышала, как открывается дверь, и вскочила с места, как пружина.

В комнату неспешно вошла Ева и сделала реверанс.

– Здравствуй, – Николь села обратно. Бьянка тоже вернулась к прежнему занятию.

– Чем обязаны? – спросила она.

– Мисс Прауд забыла, что я тоже фрейлина Ее Высочества? – ответила Ева, присаживаясь на кушетку.

– Ты не видела короля? – Николь села рядом.

– Нет, но, по-моему, он в зале заседаний совета, – ответила девушка, улыбаясь принцессе. Николь почувствовала тепло и спокойствие рядом с ней. Ева взяла ее за руку и произнесла мягким завораживающим голосом:

– Не стоит волноваться, это плохо для кожи. Переживания прибавляют лет, делают женщину непривлекательной.

Бьянка рассмеялась:

– Это все что тебя интересует? Но я и не удивляюсь, такие женщины как ты более ничем не увлечены. Выгодно выйти замуж, надеть лучшее платье на бал, дорогие украшения – вот чем заняты ваши головки.

– Будь твоя голова занята этим хоть на четверть, ты бы давно вышла замуж, – парировала Ева.

– Будь у меня малейшее желание, я вышла бы замуж без особых проблем.

– Значит, ты не хочешь? Отчего же? Нет достойных? – девушки поднялись со своих мест. Николь взяла Еву за руку и попросила прекратить перепалку:

– Мне и без вас тяжело. Почему вы всегда спорите друг с другом?

– Я просто пыталась сказать, что ни один мужчина не стоит того, чтоб из-за него так изводить себя, – ответила Ева улыбаясь.

– Я тоже так считаю, – согласилась Бьянка, – хотя по другим причинам.

– Вы так говорите, потому что не любили по-настоящему, – Николь слегка улыбнулась, обрадованная, что фрейлины пришли к согласию хоть в чем-то.

– Боги сохраните! – воскликнули девушки в один голос и рассмеялись.

– А я не жалею, что полюбила. Пусть нам всегда что-то препятствовало, но мы были счастливы. Те короткие мгновения, когда мы были вместе, стоят того чтобы за них бороться, – Николь говорила с улыбкой, но в глазах была печаль. Она начала сомневаться, что препятствия закончатся, и они с Кристианом смогут зажить спокойно.

Дверь тихо приоткрылась, и в комнату вошел король. Николь замерла в ожидании. Ева взяла ее за руку.

– Добрый вечер, дамы, – произнес он. Фрейлины присели в реверансе и поклонились. – Пойдем со мной, дорогая, – король протянул руку дочери.

Николь поднялась, едва сдерживая дрожь во всем теле.

– Вы подождете Ее Высочество тут, – приказал король и, взяв Николь под руку, проводил до двери.

Они молча шли по коридору к башне. Николь не задавала вопросов, зная, что отец выполнит обещание. Король молчал, не решаясь рассказать дочери правду. Подойдя к двери в комнату Велиамора, он, наконец, произнес:

– Николь, дочь моя, ты должна быть сильной, и мужественно, как подобает королевской особе, принять все, что поведает тебе Велиамор. После он проводит тебя к графу, если ты не передумаешь.

Слова отца встревожили Николь, но она не задавала лишних вопросов, желая скорее узнать, что с Кристианом. Король постучал. Велиамор открыл и пригласил девушку войти. Теодор кивнул ему и отправился прочь.

– Позвольте представиться, – начал маг, когда они остались наедине. – Велиамор. Когда-то я служил при дворе советником.

– Велиамор? – девушка радостно улыбнулась. – Это вы? Вы меня не помните?

– Конечно, помню, – ответил маг, слегка поклонившись. – Но вы теперь принцесса и я не смею напоминать о себе.

– Нет, не нужно из-за этого что-то менять, – попросила Николь. – Очень хорошо, что мы уже знакомы. Вы помните, я рассказывала вам о своем друге?

– Я помню все, Ваше Высочество, – Велиамор говорил учтиво, хотя его взгляд был не таким как у прочих угодливых придворных и советников. Это была только вежливость, но и она вызывала у девушки неловкость.

– Он не был оборотнем, как оказалось, – продолжала она. – Это граф, Кристиан.

– Вот как? – произнес маг. – Я постараюсь помочь ему.

Николь села на простой деревянный стул из грубых досок. Маг взял второй и сел напротив.

– Что с ним? – обеспокоенно спросила она.

– На нем заклятье, – ответил Велиамор.

– Как это произошло? Кто мог так поступить с ним? Ведь у нас не было врагов, мы жили мирно, – она задумалась.

– Этого я не знаю, – Велиамор не стал посвящать впечатлительную девушку в свои догадки и размышления.

– Я думала, что опасность была только в оборотне и Джоне, но они мертвы. Кто еще мог желать ему зла? – рассуждала Николь вслух.

– Я сделал все, что было в моих силах, но ему причинили очень большой ущерб. Не отчаивайтесь, – поспешил он, заметив испуг в глазах принцессы, – он сильный и, что немаловажно, хороший человек.

– Я должна все знать, прошу вас, – Николь попыталась контролировать эмоции, чтоб маг не сомневался и рассказывал.

– Когда он придет в себя, то уже не сможет вести обычную жизнь. Теперь он создание тьмы и подвластен ей, – вздохнув закончил Велиамор.

– Создание тьмы? Как это? – Николь не могла понять, о чем пытался сказать маг. Одно только было ясно – Кристиан жив, и вскоре придет в сознание.

– Тут не обошлось без черного мага, но это все слишком сложно и вам не следует искать причины. Знайте лишь, что он уже не тот кем был, – по-прежнему туманно отвечал маг.

– Я могу его увидеть? – Николь не верила, что все так печально. Она должна была своими глазами увидеть, в каком он состоянии.

– Пойдемте, – сказал мужчина, догадываясь о ее желании.

Николь вскочила с места. Велиамор улыбнулся и проводил ее в комнату, где лежал Кристиан. Она вошла следом и замерла, увидев графа, когда маг отошел в сторону. Принцесса с ужасом рассматривала бледно-голубоватое худое лицо, когда-то принадлежавшее графу, а теперь какому-то старику с сединой в волосах и множеством морщин. Под тонкой простыней явно обозначались ребра и едва уловимое дыхание больного. Сухие растрескавшиеся губы, белые, как у мертвого, были недовольно скорчены. Николь едва могла узнать в нем возлюбленного.

– Он изменился? – спросил маг.

– Да, очень. Он лишь отдаленно напоминает Кристиана. Я никогда не видела у него такого выражения лица, – она приложила кончики пальцев к своим губам, с трудом сдерживая слезы. – Тут так холодно.

– Так надо, ему не следует перегреваться. Да он и не почувствует тепло, – последние слова мага были произнесены тише и сказаны с сожалением. Он вышел, сочувственно взглянув на принцессу, в глазах которой застыли слезы.

– Кристиан, – прошептала она, решившись подойти к нему ближе. – Ты слышишь меня? Что с тобой? Почему ты такой? Я не верю, что это ты. Ты всегда улыбался, был веселым и беззаботным.

Граф тихо дышал, лежа без движения. Лицо его расслабилось, гримаса исчезла. Теперь он был похож на мертвого.

– Я знаю, ты слышал мои слова, – Николь взяла его худую руку. Ладонь обожгла ее ледяным холодом. – Я просто хотела увидеть тебя и сказать, что люблю как прежде.

В это мгновение глаза графа открылись, и девушка с криком ужаса отскочила от него. Они были сплошь черными и ничего не выражали. Маг поспешно вернулся.

– Что случилось? – он увидел принцессу, прижавшуюся к стене и закрывшую лицо руками. Граф лежал как прежде.

– Пойдемте. Напрасно я вас оставил одну, – сказал он, взяв принцессу под руку. Она отняла руки от лица.

– Его глаза, – прошептала она, глядя на Кристиана.

– Я знаю, пойдемте, – он вывел Николь из комнаты и велел солдатам проводить принцессу в ее покои.