Текст книги "Чернокнижник и феи (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лаас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 54 страниц)
Глава 4 Поход за жаберами
День прошел незаметно – Одли даже не ругался за задержку. Себ его по телефону предупредил, что они с Вик опоздают из-за обнаруженного трупа.
Рапорты, отчеты, инструкции, обед, притащенный в общую рабочую залу почему-то верзилой Лео, тайком распечатанные снимки с фиксаторов, удобный диван, где Вик принялась их рассматривать… Вот на диване она и заснула со снимками в руках. Проснулась она от легкого поглаживания по голове и ласкового:
– Солнышко, пора…
Разряд магхлыста ушел полностью в… Стоически замершего Эвана. Он, одетый легко в сорочку, кардиган и форменные брюки, сидел на краю дивана и глотал проклятья.
– Ээээван… – Вик, скидывая с себя чей-то мундир, которым была укрыта, бросилась обнимать мужа. – Прости-прости-прости…
Первое членораздельное, что смог выдавить Эван было:
– Механит надо вернуть в ремонт – ему не хватает мощности.
Где-то в углу из-за своего стола довольно хмыкнул Одли, рассматривая черное пятно на потолке, оставшееся после разряда механита, отбитого Эваном:
– Парни, я предупреждал: Виктория – маг, с ней ничего нельзя. Нер комиссар, вы бы осторожнее с констеблем, вы у нас один.
Вик еле прошептала Эвану в шею:
– Стыдно-то как…
Как она могла забыть – их договору о ненападении пришел конец со свадьбой в местной мэрии, и Эван теперь не был обязан скрывать их отношения на службе. Надо было новый договор заключить, но уже поздно. Да и… Судя до довольному виду сержа, уже и не надо.
– Хорошо, что во время прогулки на лодке твой механит был в ремонте. – так же еле слышно ответил ей Эван. – Там бы я его не отразил просто потому, что не ожидал бы.
Она фыркнула, давясь смешком.
Эван погладил её по голове:
– Я люблю тебя, солнышко. – он целомудренно поцеловал её в висок, учитывая, что вокруг было три десятка парней, готовящихся к предстоящему дежурству: они складывали бумаги на своих столах, зевали, потягивались, а некоторые только просыпались.
Одли опять кашлянул из своего кресла:
– Кхе-кхе, я ни на что не намекаю, но почти четыре часа дня. Комиссар, верните мне моего констебля. У нас развод.
Эван с улыбкой встал, поднимая с пола свой мундир:
– Может, проведете инструктаж при мне? Можно прямо тут – парни удобно расположились, зачем их гонять туда-сюда и муштровать.
Одли прищурился:
– Разбалуете вы мне констеблей, нер комиссар, но… Почему бы и нет. – Он встал из-за стола, обошел его и нагло сел на столешницу. – Сидите, красавицы! Только морды вовлеченнее в процесс изобразите для комиссара, и все… Так, у дневной смены к нам претензий нет, сделаем так, чтобы и у ночной не было. Было три ограбления, раскрыты по горячим следам. Тяжких и особо тяжких не было. По-прежнему продолжаем искать неру Моро… Сыскной, чтобы нам не было скучно, разродился новой ориентировкой… Кто не в курсе – на Липовой пять найден труп некой Ян Ми. Причина смерти уточняется. Повезет, если некриминал.
Вик подняла руку, вставая с дивана:
– Серж?
– Да, констебль Ренар?
– Смерть явно криминальная – на месте преступления были темные эманации эфира. – она соврала, но, во-первых, для дела, а во-вторых, признаваться в том, что самостоятельно обследовала место преступления не стоит.
Одли выругался:
– Так… Нам только чернокнижников не хватало.
Вик замерла – сержант и мысли не допустил, что она могла ошибиться, не то, что Кирк в Олфинбурге. Это обнадеживало.
Эван обеспокоенно посмотрел на Вик, но промолчал.
Одли продолжил:
– Так, возвращаясь к ориентировке… Ищем женщину лет 25-27. Блондинка, миловидная, светлокожая и высокая. Лера или нера из высшего среднего. И отставить хохотки – я понимаю, что мы по таким приметам половину женского высшего света притащим, огребая неприятности. Имя – предположительно что-то связанное с огнем. Точнее придверник не помнит. Первый, кто вспомнит Золушку, отправится во внеочередное ночное.
Шепотки в зале тут же стихли.
Серж обвел всех взглядом:
– Так, ладушки. Поняв свою ошибку с ориентировкой, Сыскной милостиво уточнил, что данная женщина иногда приходила к погибшей Ян Ми в сопровождении слуги-карфианина. Это уменьшает круг поиска ровно на половину. Половина лер и нер по-прежнему предпочитает лакеев-блондинов, половина за экзотику в виде карфиан. Это уже чуть проще. Портреты будут в лучшем случае завтра. Кстати, констебль Ренар, у вас лакей…?
– У меня нет лакея и горничной, серж. Меня можете вычеркнуть из списка. И я не блондинка.
– Замечательно, – хлопнул по столу Одли. – Тогда последнее. Учтите, инквизиторов в городе нет. Адер Дрейк с утра уехал в Ондур. Будет не раньше, чем через три дня. Инквизиторы отцы Корнелий и Маркус прибывают только завтра. В связи с этим особо никуда не лезем, но держим ушки на макушке. За чьи спины прятаться в случае столкновения с чернокнижником, вы знаете. Это констебль Ренар, Лео, Алистер, Себ и я. – Он посмотрел на Эвана и добавил: – И за спину комиссара, конечно же, тоже можете попытаться. Поиск ведем усердно, но осторожно. Все ясно?
Ему ответил нестройный хор голосов. Вик заметила – про встречу в порту Одли не сказал ни слова. Видимо, считает, что комиссара это не касается. Знать бы еще, что там будет. Хоть одним глазком посмотреть.
Одли встал со стола:
– Если все ясно, то почему вы еще тут? На выход, красавицы. Солнце светит, люди идут домой – вечер будет жаркий. Комиссар, я ценю, что вы хорошо относитесь к моему констеблю, но ей пора на выход.
Эван, забравший со стола снимки, сделанные Вик в апартаментах Ян Ми, уточнил у Вик:
– Я возьму?
Она кивнула:
– Забирай, может, что найдешь интересного. – Кто ведет дело, Эван и так в курсе. – И все, мне пора.
Эван громко всем пожелал:
– Удачного дежурства, парни и нера. – Он коротко кивнул Вик и направился прочь из рабочей залы.
***
Это дежурство начали тоже с музея – Кейдж все же решился зайти в портовую зону за жаберами для Брока. Вик уже «предвкушала» возвращение в участок – ноги еще с утра гудели.
Мимо с громким шумом промчался паровик. Общественный транспорт в Аквилите заработал по привычному расписанию. Вик с тоской его проводила глазами – бумаги, которые придется заполнять, чтобы оправдать поездку на нем, не стоят бесплатного проезда.
Себ, заметив её интерес к транспорту, сказал:
– Обратно можно будет вернуться на паровике.
– Да ладно, – отмахнулась Вик. – Поздно уже возвращаться в участок за бумагами.
– Ты о чем? – не понял её Себ. – Вернемся – я сам все оформлю. Билеты приложу – потом все вернут.
– Эээ… Прости… Все как бы не так просто.
Себ внимательно рассматривал её:
– Чтобы возместили проезд в транспорте, надо просто приложить билеты и указать причину, по которой оказался вне привычного маршрута патруля. У нас с тобой все просто – серж приказал изучать весь центр. Мы не обязаны везде таскаться пешком. А у вас в Тальме…
Вик его поправила:
– У НАС в Тальме, Себ.
– А, ну да… У нас в Тальме разве иначе?
Вик грустно рассмеялась:
– У нас в Олфинбурге иначе. Ты сперва пишешь бумаги с предполагаемыми расходами на проезд, ждешь одобрения, и только потом можешь пользоваться транспортом.
Себ прищурился:
– А как ты это узнаешь заранее?
– Предчувствие подскажет… Но чаще проще заплатить самому за транспорт, чем бежать заранее за бумагами – ведь ты же еще можешь не угадать, во сколько тебе обойдется поездка или погоня.
– Мрак, – честно сказал Себ. – Учти, у нас проще – серж любую бумагу для бухгалтерии подмахнет, не глядя, только особо нарываться не стоит. Так что обратно вернемся на паровике, чтобы пирожки не сильно остыли. Брок их любит теплыми.
Темнело быстро – год почти подошел к концу. Аквилита оживала с темнотой. Зажигались фонари, чаще всего электрические, но на Прощальной улице кое-где и газовые. Некоторые горожане еще привычно ходили в масках. Себ, выполняя предписание, подходил к таким и требовал снять маски, разъясняя, что Чумной Полли больше нет. Никто в городе не знал, что Полли есть – это чумы больше нет. Адера Вифания оформила через храмовый приют документы на Полин, записав её беженкой из Вернии и отдав под опеку Эвана. Сейчас Полин была дома под присмотром нанятой для неё няни. Позже, когда Брок будет хорошо себя чувствовать, можно будет посмотреть, что же он сделал с Полин при помощи эфира. Вик больше всего интересовало – будет ли Полин расти? Как-то странно просуществовать вечность в виде восьмилетней девочки. Адера Вифания только улыбалась и обещала, что все будет хорошо. Она и Дрейку нечто подобное обещала, а тот взял и умер в катакомбах, так что её слова мало утешали Вик. Прежде, чем все будет хорошо, может оказаться все очень плохо.
Возле библиотеки Вик пошла медленнее – с одной стороны, очень хотелось встретиться с Симон и узнать, как у неё дела, с другой, Вик вроде как на службе. Утром она так и не решилась наведаться к Симон, а сейчас… Когда закончится её дежурство, библиотека уже закроется.
Себ правильно все понял – он остановился у библиотеки, распахивая перед Вик дверь:
– Очень надо?
– Хочу хоть одним глазком взглянуть на подругу – я её не видела с момента эпидемии.
– Не проблема – я посижу в холле, погреюсь и отдохну, а ты проведаешь подругу.
Сразу вспомнилось – фамилия Себастьяна была среди тех, кто брал злополучную книгу-тайник.
– Любишь стихи?
Себ осторожно уточнил, заходя в библиотеку:
– А что?
– Ты брал стихи трубадуров Анта.
– А, это! – старательно улыбнулся Себ. – Обожаю стихи. Как там было? Люблю весну в начале…
– Грая, – подсказала Вик.
– Ага, – неожиданно согласился Себ. – Когда красивый первый…
– Гном…
Себ хмуро глянул на Вик, но упрямо продолжил:
– Как бы рисуясь и играя…
– Грохочет… – не удержалась Вик от очередной подначки.
Себ стойко закончил:
– …собственным кайлом.
Вик громко рассмеялась на весь холл библиотеки, тут же замолкая под серьезными взглядами библиотекарей за стойкой:
– Простите, пожалуйста… – Она повернулась к Себу: – все, доказал: поэзию ты любишь. Ведь для Брока книгу брал, да?
Он укоризненно на неё посмотрел:
– Если знаешь, то зачем спрашиваешь, Вик?
– Прости. Привычка все точно знать, – улыбнулась Себу Вик – все же напарник у неё замечательный. Прикроет даже с поэзией, если будет нужно. Броку повезло с друзьями. Ему не повезло с родиной. Или… Вик прикрыла глаза – родину не выбирают, служение родине тоже. Как же все запутанно и сложно. И как хочется мира и уверенности. – Я быстро, Себ.
Она направилась на второй этаж, а Себастьян остался в холле, присаживаясь на один из диванов для посетителей. Вик оглянулась на лестнице – интересно, кто все же из библиотекарей включал ревун по просьбе Кюри, устраивая давку на площади Танцующих струй? Неужели это могла сделать какая-то нерисса, работающая тут? Вон та улыбчивая блондинка за стойкой или серьезная брюнетка, что-то загружающая в работающий и пышущий во все стороны теплом вычислитель? Брок успел вычислить, кто это был? Или Дрейк и его люди вышли на этого преступника? Надо будет спросить…
Симона нашлась в уже отремонтированном на скорую руку читальном зале. Увидев Вик, застывшую в дверях, она стремглав кинулась к ней, обнимая и утаскивая обратно в коридор. Читальный зал был неожиданно полон, словно это не Аквилита.
Встав у окна и расцеловав застывшую Вик в обе щеки, Симона тут же защебетала тихим шепотом, чтобы никому не мешать:
– Виктория, как я рада тебя видеть! Я так волновалась за тебя – тут эта эпидемия, и ты пропала, и никто ничего не знает. Я даже, где искать тебя, не знала… Я так волновалась за тебя!
Вик такого напора и потока слов совсем не ожидала – все же тальмийцы и ирлеанцы разные по темпераменту.
– Я просто чуть-чуть болела, но сейчас все в порядке, Симон. Вот, забежала проведать тебя, как только смогла.
– Тут столько всего случилось, Виктория, – это какой-то ужас и непрекращающийся кошмар! Тут был пожар. Нер Легран меня пытался упечь в тюрьму, хорошо, что попался замечательный, просто душка инспектор. А с виду я от него такого не ожидала – ты же видела Мюрая! Скажи, что он умеет нагнать страха?
Вик насторожилась:
– Он тебя обидел?
– Он меня защитил. Он так отчитал Леграна, сыпя статьями за клевету и еще что-то про преценденты, а потом попросил другого констебля, Кейджа, кажется… Он тоже душка-душкой! Кейдж меня в госпиталь отвез – у меня была высокая температура из-за инфлюэнцы… Я ничего не соображала от ужаса и жара… Я бы в чем угодно тогда призналась, надави на меня, а Мюрай и Кейдж оказались такими… Такими… Такими… Ох! Мне очень повезло… А еще, забыла сказать – я обещала тебе расспросить нера Бина о пирожках, но это уже не получится. Он умер. Так жаль… Он был такой рассеянный и хороший. Зато вместо него теперь нер Аранда. Он из Университета, он давно просил разрешения на работу с архивом, но ему не давали – места не было. Все время было расписано, а тут, пока ищут замену неру Бину, ему и выделили рабочее место Бина… Он такой красавчик – ты бы видела!
Дверь читального зала открылась – на пороге стоял молодой мужчина, рассматривая Вик и Симону.
Он приятным, бархатистым голосом сказал:
– Сиора Перелли, прошу прощения, что отвлекаю, но мне нужна ваша помощь.
– Да-да, сейчас буду, нер Аранда, – подмигивая Вик, сказала Симон. Одними губами она сказала: – Правда, он душка?
Может, для и так смуглой Симон, Аранда и был душкой, но Вик так-то привыкла к более светлым оттенкам кожи у мужчин. Аранда был карфианином. Смуглая, цвета этрецкого ореха кожа, темные, непривычно длинные волосы с мелкими кудрями, глаза цвета шоколада, жгучая щетина на щеках, и ни единой черты истинного карфианина – лицо было с дивно правильными чертами настоящего тальмийца.
Симона поцеловала Вик на прощание и помчалась назад в читальный зал. Вик нахмурилась, спускаясь по лестнице на первый этаж и вспоминая. Отец когда-то вел дело рода Аранда. Что-то связанное с похищением и шантажом. Он говорил, что это редкое родовое имя – от огромной семьи осталось всего несколько потомков. Что-то там с проклятьем связано, но это уже расследовал не отец. Точно. Торгово-промышленный дом Аранда – ему принадлежали кофейные и тростниковые плантации, урановые рудники, радиевые фабрики, выпускавшие модные в этом сезоне ночники, что-то еще. Интересно, это тот Аранда, глава торгового дома, или его какой-то дальний кузен? Вик тогда из-за малолетства не принимала участия в делах отца. Ей тогда было лет десять. Надо же, почти одиннадцать лет прошло с того времени. Хотя, какая разница, тот это Аранда или нет – её это не касается. Если только Чарльзу телефонировать – вдруг его заинтересует в свете купленных штолен Аквилиты.
В порт, точнее к побережью, они с Себом попали часам к восьми. Набережная бурлила весельем. Гуляли неры и леры, играли оркестры, на постеленных прямо на мостовую коврах выступали акробаты и танцовщицы.
Вик на миг замерла возле то ли фокусника, то ли мага – эфир огибал его, но иногда Вик готова была поклясться, что в его пальцах вспыхивали багровые искры, как у самой Вик в катакомбах. Фокусник, глотавший шпагу, достававший из ладони бесконечные ленты и раздаривавший красивым нериссам цветы, возникавшие прямо из воздуха, заметил интерес Вик и, щелкнув пальцами перед ней, громко возвестил:
– Только для вас сиятельная нерисса, любимица богов… Фокус с монеткой…
Себ хлопнул Вик по плечу:
– Развлекайся. Я быстро забегу за жаберами – это пара минут.
– Хорошо, – кивнула Вик, рассматривая фокусника. Его лицо было скрыто полумаской, не прятавшей простой факт – он был выходцем из Карфы. Такой цвет кожи ни с чем не перепутаешь.
– Моя сиятельная… Только для вас… – он протянул ей на ладони, затянутой в атласную перчатку мелкую монетку. Вик не собиралась прикасаться ни к странному фокуснику, ни к его монетке, и тот подбодрил: – ну же, сиятельная, не бойтесь, это капелька магии и только!
Фокусник чуть подался вперед, ловя взгляд Вик … Она не поняла, что произошло дальше – его глаза засияли теми самыми багровыми искрами, зачаровывая Вик и погружая её в оцепенение. Последнее, что слышала Вик, было:
– Разойдитесь, сиятельной дурно, разойдитесь! Ради богов…
Глава 5 Странное нападение
Дома было тихо. Брок опять наслаждался свежим воздухом в саду. Или одиночеством. Или лелеемыми планами побега. Как-то не вязался у Эвана образ покорного, тихого, воспитанного Брока с инспектором, готовым петь серенады и воровать потенцит. Того инспектора или сломали застенки контрразведки, или он к чему-то готовился, собираясь с силами. Николас предупреждал, что откат за подземелья контрразведки может быть катастрофическим. Сам Николас уехал в госпиталь орелиток – он учился у адеры Вифании, оказавшейся кладезем незнакомых ему целительских практик. Роб еще седьмицу назад вернулся в Олфинбург с Чарльзом. Полин в своих комнатах на втором этаже под присмотром няни готовилась ко сну – девочка хотела дождаться возвращения Вик с дежурства, но няня была непреклонна. Она четко следовала традициям воспитания детей Тальмы – их не должно быть видно и слышно, они должны появляться для приветствия родителей по утрам и больше не мешать. Эван поклялся сам себе, что исправится, что будет иначе относиться к Полин, чем собственные родители к нему, но пока шли бешенные притирки к Аквилите, пока он только вникал в проблемы местной полиции, пока все время сжирала служба.
Вот и сейчас, в ожидании возвращения со службы Виктории, Эван в кабинете быстро просматривал годовой отчет полиции о преступлениях в Аквилите. В глаза бросалась странная закономерность – крайне низкая статистика по убийствам по сравнению с другими городами Тальмы. Или тут самые миролюбивые жители на свете, или кто-то старательно занижает статистику, переводя смерти людей в некриминальные, как чуть не случилось с нериссой Бин. Надо будет поднять статистику за прошлые года и сравнить… Только додумать Эван не успел – в кабинет буквально ворвался, заметно прихрамывая при этом, Брок, впервые похожий на себя прежнего:
– Вики… – Он быстро поправился: – Виктория…
Эван бросил на стол бумаги и спешно поднялся:
– Что с ней? – В Олфинбурге ему приходилось выслушивать доклады, смиряться, сгорая от страха, и ждать, пока попавшая в неприятности Вик соизволит показаться под очи начальства. Здесь такого не будет – нравы Аквилиты куда как свободнее и позволяют гораздо больше, чем в Тальме. Тут он не будет ждать и бояться. Тут он может первым прийти на помощь.
– Потеряла сознание.
– Сама или…?
Брок неуверенно качнул головой:
– Не знаю. Она не откликается – я накачиваю её эфиром, а она…
Эван направился прочь из кабинета, на ходу спрашивая:
– Брок, только честный ответ: как ты себя чувствуешь?
Тот мрачно заметил:
– На поиск меня хватит.
– Уверен?
Брок промолчал, красноречиво хватая в холле свою куртку. Лакей Джон только недоумевающе замер, как и спешно прибежавший из людской Адамс – Эван их тоже проигнорировал. Он без пальто выскочил на улицу, где под парами стоял служебный паромобиль.
– Брок, я могу сам начать поиски из песочницы.
Так в дивизионе называли участок, где выходящие на дежурство констебли оставляли свои отпечатки обуви для поиска в случае пропажи. Забавное, но весьма правильное решение – в Олфинбурге до такого не додумались, хоть констебли, бывало, и пропадали: банально напивались или, хуже, погибали при нападении.
Брок, открыв пассажирскую дверцу паромобиля, угрюмо заметил:
– И потеряешь время – она тут, дальше по набережной. Совсем недалеко.
Эван быстро сел за руль и с силой дернул кулисный механизм, забыв дать предупреждающий гудок. Впрочем, вечерняя улица, освещенная электрическими фонарями, была почти пуста.
Брок продолжил:
– Где-то в районе складов…
– Куда? – уточнил Эван – он еще плохо ориентировался в Аквилите.
Брок махнул рукой:
– Прямо. Гони вдоль моря. И не спрашивай, что Виктория делает в порту – Вин не идиот, новичков в порт он не пускает. Кейдж, конечно, любит самовольничать, но не до такой степени, чтобы тащить Викторию в порт. Там швали много, он так рисковать не будет.
Паромобиль летел, как сумасшедший, закладывая виражи при обгоне тихоходов. Брок не удержался, когда в очередной раз его вжало в дверцу из-за объезда гербовой кареты:
– Эван, скорость сбрось, или хоть гудок давай, чтобы с дороги убегали…
Эван прошипел что-то себе под нос – о первом дне и нападениях.
Брок, по лицу которого струился пот, закрыл глаза и фыркнул:
– Просто она у тебя очень любопытная. И прямо… Еще пока прямо…
Они неслись по набережной, огибая прилавки и спешно возведенные импровизированные сцены, теряя драгоценный пар на долгие предупреждающие гудки – Эван внял просьбе Брока.
– Дальше… Дальше… – бормотал с закрытыми глазами Брок. – Где-то у Полей памяти. Тут сверни…
Паромобиль мчался через забитые ящиками узкие проезды порта, мимо матерящихся грузчиков и портового отребья, куда-то в узкие складские улочки.
Эван не выдержал:
– Как она?
– Пытаюсь дозваться. Странно – я с таким еще не сталкивался. Эфир рассыпается, как труха, словно мертвый. Я его поймать не могу…
Эван сжал зубы, так что желваки заходили – вспомнилось, что утром Вики столкнулась с последствиями черного ритуала. Неужели в Аквилите, и правда, появился чернокнижник? Вот же про́клятое везение Ренаров, про них и их агентство не даром ходили слухи, что им слишком везет. Вики, Вики, ну куда ты опять влезла…
– Черный ритуал? – старательно держа голос под контролем, спросил Эван.
– Поворачивай налево. И… Да, скорее всего. Хотя честно скажу – я с таким не сталкивался.
– Тут некуда поворачивать… – пробурчал Эван, сбрасывая скорость и ища проезд среди узких пешеходных проходов. Какой-то дикий лабиринт между складами и пристройками к ним – прибежищем местных портовых крыс.
– Тогда дальше. И там налево. Я почти дозвался…
– И…? – спокойный голос давался Эвану нелегко. Хорошо, что Брок его понимал.
– Холодно. Она на чем-то лежит. Что-то твердое. Нога… Левая… Левая нога горит как огнем. Не в буквальном смысле. Кажется, она ранена. Еще что-то с другой ногой и руками. Больше ничего пока сказать не могу…
Эван отвлекся от узких улочек между складскими помещениями, в которые они с Броком заехали. Пальцы Мюрая, вцепившиеся в сиденье, побелели от усилий, а кожаная обивка пошла буграми и плавилась.
– Ну же, Вики, девочка, откликнись, мне хватит даже силуэта… – пробормотал еле слышно Брок. Сейчас Эван даже признания в любви или площадную брань бы простил Броку – лишь бы дозвался.
Паромобиль осветил фарами рыскающего между проходами мужчину в полицейской форме. Тот, заметив на паромобиле знакомую эмблему, помчался к ним наперерез, заскакивая на подножку и хватаясь руками за крышу.
– Констебль Кейдж… Нападение на констебля Ренар. – Себ заглянул в темный салон и пробормотал: – недобрый вечер, Брок и… Нер комиссар…
***
Вик выныривала и выныривала из небытия. Сейчас она знала – там, на стороне живых, её ждут. Там она нужна, и она вырвется, чего бы ей это ни стоило! Она сможет… Она должна, иначе Одли прикопает Себа под первым же кустом и будет неправ. Его вины в случившемся не было. Это все жаберы, ужасный Брок и дикое невезение Ренаров. Кто-то называл это везением – как же, всегда первыми узнавали об интересных делах, всегда на шаг впереди в расследованиях, только называть это везением – так себе, особенно в таком положении, в котором оказалась Вик.
Кончики пальцев на руках буквально кипели от эфира, ожидая лишь подсказки – куда и в кого бить. Хоть контур, хоть чуть-чуть малейшее направление, только глаза открываться отказывались. И слух… Словно ватой обложили – ничего не понять. Лишь пылает от боли левая нога.
Вик понимала, что у неё слишком мало шансов выжить в данной ситуации, и потому пыталась выплыть в реальный мир. Только отец учил: сперва надо прислушаться и убедиться, что за ней никто не следит. Убедиться, потом чуть приоткрыть глаза, не шевелясь и не выдавая себя. Хоть что-то внутри неё орало: в пекло обычные правила, открой уже глаза!
Веки дернулись, приоткрываясь.
Ярко. Все слишком ярко. Все расплывалось перед глазами. Только где-то вдали гигантский шевелящийся нечеловеческий силуэт в пропитанной кровью одежде.
Вик дернулась в попытке подняться.
Больно, до чего же больно – с ноги содрали чулок, нагло обнажая её выше колена. Вместо гладкой кожи кровь и то, что обычно не видно – мышцы и кости.
Вик сглотнула, ничего не понимая. Она не сдержала стон, когда игла вонзилась в ногу, что-то сшивая. Темная фигура дернулась, превращаясь в фокусника в маске. Тот повернулся к ней, зло сверкая белыми зубами. Он что-то даже сказал, но это было неважно.
С рук Вик обрушился разряд эфира. Мужская, тяжелая фигура с окровавленными руками впечаталась в стену и сползла по ней. Теперь можно снова потерять сознание, пропуская все ненужное, вроде спасения – это дело мужчин, так обычно считается.
***
Брок тихо отчитался:
– Эван… Напавшего Вик временно вырубила – надо спешить.
– Сюда! – махнул рукой Себ, стуча для верности ладонью по крыше. – Сюда! Вики тут!
Он спрыгнул с подножки и первым бросился к деревянному строению, напоминавшему какую-то мелкую контору. Себ выбил дверь ногой, влетая в помещение, освещенное парой масляных ламп. Руки парня светились от атакующих плетений – про дубинку на поясе он не вспомнил. Эван отстал от него на несколько секунд, врываясь следом, и только Брок бросился, хромая, к задней двери, болтающейся на петлях – кто-то бы не пленил Вики, он уже сбежал. Брок на миг прислонился к дверному проему, переводя дух и сплевывая кровавую слюну. Ему сейчас нельзя быть слабым – ему нужно найти тварь, позволившую себе напасть на беззащитную девушку. То, что Вики не была совсем уж беззащитной, роли не играло. И на то, что она замужем, плевать. Нерисса – это состояние души, как и драконы.
Брок поднял руку вверх, выпуская эфир. В небе появился горящий алый луч, утыкающийся в набежавшие к ночи тучи, – сигнал: «Констебль в опасности, требуется подкрепление!».
Эван промчался через пустое помещение, в котором вдоль стен валялись какие-то мешки, а по центру, сразу под болтавшейся на крюке масляной лампой было несколько ящиков, поставленных один на другой в виде лежака, на котором и лежала бледная Вики. Мундир с неё содрали, блузку порезали, обнажая руки, на которых кровью были выписаны незнакомые руны. Некоторые руны были вырезаны ножом. Задранная вверх юбка обнажала ноги выше колен, и снова вся кожа была в рунах. Эван скрипнул зубами, стаскивая с себя сюртук и накрывая им замерзшую Вики. Себ тем временем накладывал импровизированную повязку из собственного шарфа на левую, изрезанную до кости голень Вики.
– Изверги… Как есть изверги, – ругался Себ себе под нос.
Брок поднял с пола мундир Вик и проверил фиксатор:
– Эван, записи на фиксаторе уничтожены. Пусто. – следом он занялся шлемом с гогглами: – потенцитовые кристаллы выпотрошены. Если Виктория и успела сделать снимки, их уже нет.
Эван понятливо кивнул, поднимая пребывавшую в глубоком обмороке Вик на руки:
– Я в больницу. – Только сейчас он заметил, что неизвестная тварь, издевавшаяся над Вик, ей еще и волосы отрезала – косу под самый корень…
Себ, бросаясь к паромобилю и заботливо открывая заднюю дверцу, подсказал:
– Ближе всего госпиталь орелиток. Это сейчас прямо до железной дороги, а потом свернете направо – не пропустите. И мы тут справимся…
Эван, положив Вики на задний диван паромобиля, обернулся на Брока, который задумчиво присел на пол, что-то плетя неуверенными пальцами:
– Брок.
Тот не отозвался.
– Брок! – громче позвал Эван, закрывая дверцу и направляясь к водительскому месту.
– Да? – Брок поднял голову – его зеленые глаза зло сверкнули. Именно таким: сильным, уверенным, непримиримым со злом – Эван его и запомнил. Не сломали. Застенки не сломали Мюрая, и от этого на сердце стало легко.
– Сейчас передашь след первым пришедшим на помощь магам и, прошу… Ради Вики – домой. Пожалуйста. Тебе еще рано гонять по городу.
Брок скривился и ничего не ответил, Эвану пришлось добавлять:
– Хотя бы четко рассчитывай собственные силы. И избегай неприятностей.
Себ тихо сказал:
– Я присмотрю за рыжим – не беспокойтесь, нер комиссар. Удачи вам.
– Телефонируйте в госпиталь каждый час о ходе расследования, Кейдж. Я пока буду там. Потом…
– Потом езжай домой, – сказал, выпрямляясь Брок. – Я взял след. Тварь, напавшая на Вик, далеко не уйдет.
Эван лишь кивнул и сел за руль, впрыскивая жидкое топливо в топку для поддержания давления. Водомерная трубка показывала, что скоро надо на гидроколонку, если он не хочет взлететь на воздух.
Себ, возвращаясь в строение, удивленно возразил:
– Я не вижу следа, Брок. Словно тут, кроме Вик, никого не было. Как ты умудрился выделить след?
– Тут была тварь в человеческом обличии и, поверь, я его чувствую – Вик поставила на него метку. – То, что это он поставил, Брок не стал уточнять. Никому не надо знать, что объединенный через кровь, а не через руны, эфир позволяет не только гасить потенцитовый вред, а и самому вмешиваться в плетения. – Все, я пошел…
Кейдж хотел было рвануть за Броком, но тот обернулся в дверях:
– Может, я больше не констебль, но правила я еще не забыл – Себ, ты должен охранять место преступления.
Тот неуверенно попросил:
– Брок, подожди чуть-чуть – парни скоро будут.
– Надо спешить – тварь может уйти: тут близко океан, он легко смоет следы, и тогда мы не найдем напавшего. – Брок больше ничего не стал говорить – он перенастроил зрение на ночное и бросился в темноту за ведущим прочь следом – надо спешить. Тварь, напавшая на Вики, очень умна и предусмотрительна.
Ноги болели – еще не все переломы зажили, мышцы протестовали против неожиданной нагрузки, бок кололо, и Брок сжимал зубы: казалось бы, всего две седьмицы, две седьмицы в тюрьме, а не человек – развалина! Тут колет, там болит, тут сжимает, там ноет…
Он снова сплюнул подкатившую к горлу кровь – он мужчина, он маг, он справится. Он обязан справиться. Это его обязанность – ловить драконов и останавливать их навсегда.
Где-то веселился город – на набережной продолжались гуляния. Дул холодный, заставлявший втягивать шею ветер. Ноги в ботинках промокли и замерзли – он шел, не разбирая дороги. Хотелось одного – привалиться к стене и отдохнуть, но впервые за прошедшие дни он чувствовал себя живым и свободным. Не уговаривал себя, стоя у зеркала, что рабства нет. Не напоминал, что Ренары – не твари. Он жил. Дышал. Шел. Сам. Он знал, что сейчас легко может уйти прочь, воруя лодку и тайком переправляясь в Вернию, где его уже не достанут, но тут Виктория, тут дракон, посмевший её обидеть, тут у него пока еще есть дело – бежать глупо, хотя оставаться в Аквилите, наверное, не менее глупо с чьей-то точки зрения.
