Текст книги "Чернокнижник и феи (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лаас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 54 страниц)
Глава 32 Сверить выводы
Вик проснулась от легкого, почти невесомого поцелуя в висок. Шершавые, сухие губы скользнули по коже… Мятное свежее дыхание обожгло висок. Эфира не было, как и рабочих механитов, так что в этот раз Эван легко уклонился в сторону от недовольного взмаха руки – Вики не сразу сообразила, что это может быть только муж. «Мууужжж… До чего смешное слово…» – сонно подумалось Вик под насмешливое:
– Доброе утро, солнышко! – Кажется, Эван начал привыкать к её буйному нраву.
От него узнаваемо горько пахло дешевым мылом дивизионной душевой, и Вик, отказываясь просыпаться – вечер у них с Броком вчера был тот еще, – сморщила нос, тут же услышав:
– Сменю! – констебли, пользующийся дивизионной душевой, будут ей должны. Пользоваться этой вонючей гадостью античеловечно. Надо будет подсказать Эвану разобраться с местным интендантом.
Шторы в спальне уже открыли, и солнечный свет заливал комнату. На улице во всю щебетали птицы и гремела капель, стуча о железо отлива окон. Намечался ясный, погожий денек, и, кажется, зима в Аквилите ограничилась новогодним снегопадом. Жалко – Вики любила зиму. Правда, купание в зимней реке все же слишком.
Трещал огонь в камине, вкусно пахло едой – ароматно чаем с бергамотом, сладко джемом, масляно свежими гренками. Просыпаться совершенно не хотелось, и Эван вновь её позвал:
– Солнышко, вставай!
Вик с трудом разлепила глаза и хотела потянуться за поцелуем, но Эван, видевший на краю постели, отклонился в сторону:
– Вики, тут Ник. – предупредил он серьезно, заставляя Вик заливаться краской – такого от Эвана она не ожидала. – Он вырвался из госпиталя всего на полчаса и готов тебя осмотреть.
Эван, по-прежнему в мундире, уже довольно помятом, выглядел откровенно плохо – пусть и был выбрит и тщательно причесан, но склеры покраснели от недосыпа, под глазами залегли мешки, а между бровей появилась упрямая морщинка, отчетливо напоминавшая о возрасте Эвана. Николас, стоявший у изножия кровати, впрочем, выглядел не лучше – тоже усталый, какой-то пыльный, придавленный заботами и ответственностью за чужие жизни. Какие уже сутки он не вылезает из госпиталя? Третьи или уже четвертые? Там сейчас пекло, и страшно думать, что творится сейчас на фронте.
Вик призналась – тратить на неё эфирные силы Николаса, который был измотан работой в госпитале, глупо:
– Доброе утро, Ник. Я чувствую себя хорошо. Ни слабости, ни жара, ни кашля. – Надо бы и о вольте рассказать, но не при Николасе. При нем неудобно признаваться в краже вещественного доказательства с места преступления. – Я полностью здорова.
Эван уточнил, поймав её ладонь и легонько играя пальцами:
– И ни переломов, ни ожогов на спине? – он внимательно смотрел Вик в глаза.
Она замерла – откуда он узнал о переломах и ожогах?! Она смутно помнила, как больно было после удара о воду – она тогда даже сознание ненадолго потеряла. Позднее пришло понимание – дом чернокнижника все же нашли! И… Эвану не позавидуешь – он всю ночь жил с мыслью, что недооценил состояние Вик, бросив её дома в одиночестве. Она глубоко вдохнула в себя воздух и резко выдавила из себя:
– Даже-следов-утопления-нет! – Все равно же придется в этом признаваться. – Переломы и ожоги уже зажили.
Эван закаменел, но ладонь Вик не отпустил, лишь его пальцы сильнее сжались:
– Даже так.
Температура в комнате моментально подскочила, запахло гарью – Эван волновался. Раньше бы это заставило Вик замкнуться в себе, теперь она подняла руку и осторожно погладила мужа по щеке:
– Все обошлось, Эван. Честно.
Кажется, его это не особо утешило. Она села в постели, натягивая до подбородка одеяло, чтобы не было видно теплую фланелевую ночную рубашку, и призналась, малодушно пряча взгляд под полуприкрытыми веками:
– Мы с Броком чуть-чуть утонули. Самую малость. Но все хорошо.
Николас, все же бросив на Вик дежурную диагностическую сеть, задумчиво сказал:
– Тогда ясно, почему у Брока такая выраженная интоксикация и пневмония. Утопление… Ясно.
Вик резко вскочила с кровати с другого её края, заставляя и Эвана вставать:
– Как Броку плохо?! Ему должно было стать легче за ночь… – она же оставила ему вольт!
– Ему уже лучше, – попытался утешить её Эван, – Николас назначил лечение. Брок поправится.
Не обращая внимания на слова мужа, на ходу накинув на себя расписной халат, Вик готова была бежать в спальню Брока, но замерла от простой мысли: вольт мог действовать только на женщин. Только на женщин… Надо было, надо было… Но не в спальне же Брока ночевать! И не тут его оставлять – это было бы вызывающе неправильно. Она нахмурилась, ловя на себе недоумевающие взгляды мужчин:
– Я ошиблась… Я ошиблась в волшебстве… – Не черным же колдовством называть помощь вольта. Это совсем иное – она помнила тепло, исходившее от вольта. Она помнила радость от узнавания, хоть мужчина, пожертвовавший собой для создания костяной фигурки, и ошибся.
Ник поправил её:
– Волшебства не бывает. И, прости, я спешу, Виктория. Я проверил – ты, действительно, полностью здорова. Абсолютно. Даже минимальные следы потенцитовой интоксикации прошли: рассосались кальцинаты, участки склерозирования в мозговых тканях восстановились, кровоснабжение коры головного мозга нормализовалось. Левая нога тоже полностью восстановила свои функции. Так что с завтрашнего утра можешь возвращаться на службу. Я постараюсь забежать вечером. До свидания, Виктория, Эван…
Тот отозвался:
– Адамс отвезет тебя обратно. И спасибо, я в неоплатном долгу перед тобой.
– Полноте… – отмахнулся Ник. – Увидимся…
– Даже так… Я полностью здорова… – Вик замерла, растерянным взглядом провожая уходящего Николаса. Когда дверь за ним закрылась, Вик тут же оказалась поймана в объятья Эвана. Он прижался к её спине и прошептал на ухо, ужасно щекоча:
– И где же твоё гип-гип-ура? Ты же мечтала об этом…
Она развернулась в кольце его рук, прижимаясь лбом к его груди. Под расстегнутым мундиром гулко билось сердце Эвана. До чего же тепло и хорошо быть рядом. Она всегда постарается возвращаться домой. Всегда. Только и он должен всегда возвращаться. Без него мир будет иной. Эван чуть наклонился и поцеловал её в макушку, не позволяя себе большего. Вик его понимала – времени нет, их постоянно опережают на шаг и больше в расследовании, в войне, везде… Надо идти к Броку, но сперва…
– Эван, я не все тебе рассказала, – призналась она.
– Догадываюсь, – легко согласился Эван, не собираясь ничего ей высказывать.
Она отстранилась в сторону, заставляя себя смотреть в глаза мужа:
– Мне надо кое-что тебе показать. Это у Брока. Пойдем?
– Может, сперва ты…
Она перебила его – завтрак и помощь горничной в одевании займут кучу нужного сейчас времени:
– Я не хочу завтракать, я поем потом – Брок сейчас важнее!
Эван улыбнулся уголками губ:
– Я хотел предложить тебе обуться, но раз тебе все равно… – он подхватил её на руки и, плечом открыв дверь, вышел в коридор, замирая перед спальней Брока. Вик украдкой поцеловала Эвана в шею – чуть выше твердого, накрахмаленного воротничка рубашки, который уже не блистал белизной. Эвану некогда было переодеваться. Надо будет распорядиться, чтобы Поттер привез на службу запас свежей одежды. И тогда Эван вообще перестанет бывать дома – он сегодня даже душ предпочел принять на службе, чтобы не терять время дома. – Брок, к тебе можно?
Ответа дожидаться он не стал – Брок за дверью изошелся в приступе кашля. Вик снова прокляла свою глупость – это же надо было так ошибиться в оценке амулета!
Эван вошел в спальню Брока, посадил Вик на край кровати и сказал:
– И снова доброе утро, Брок.
– Доброе… – закончить тот не успел, снова кашляя. Выглядел Брок хуже Эвана – короткие рыжие волосы слиплись сосульками, по лицу тек пот, склеры затянуло кровью от многочисленных порывов капилляров. Ночная рубашка пахла кисло и была мокрой. Брок, перед этим лежавший без одеяла – ему явно было жарко, принялся стыдливо натягивать его на себя. Вик хотелось утешить Брока, но как, если общего эфира не было? Он не хотел представать перед Вик в таком жалком виде. Мужчины, одно слово…
Вик протянула руку Броку:
– Доброе утро… Прости, что вторглись, но…
Он горько рассмеялся:
– Я уже привыкаю… Ты видела меня и в более худшем виде.
Вик смешалась и честно ответила – этикет такое не поощряет, но в пекло его!
– Брок… Мы… И я, и Эван, мы волнуемся о тебе. Ты часть семьи, ты один из нас… Ты же сам согласился быть моим братом – теперь терпи. И… – она резко поменяла тему – Броку было плохо, ему не до светских разговоров: – Где вольт, Брок?
Эван вновь закаменел – лицо стало совсем непроницаемым, а к морщине между бровей добавились новые – на лбу. Мужчина подтянул к кровати стул и молча сел, сверля Брока глазами, пока тот стаскивал через голову веревочку, на которой болталась костяная фигурка в виде человечка.
Вик тихо сказала, боясь посмотреть Эвану в глаза:
– Это немного другое. Смотри – тут есть колечко, чтобы носить на цепочке. Кстати, спасибо, Брок, что починил.
– Не… Не меня надо… Благодарить… – сказать у Брока получилось лишь со второй попытки – кашель буквально душил его. – Это Стивен… Он присматривал за мной ночью… Вот и… Починил.
Вик зажала в ладони амулет, а второй рукой поймала узкую, обжигающе горячую ладонь Брока, сжала его длинные, казалось, хрупкие пальцы и… Вспомнилось её «Не отпускай!» и его ответ «Не отпущу!»… Вот и она не отпустит. Сила послушно потекла из неё в парня. Жаль, она не чувствовала её, зато видела результат – дыхание Брока становилось реже, ушли сипы, сердце перестало бешено скакать в груди, и температура поползла вниз.
Эван молчал – глядя, как Броку становится легче, хоть потоков эфира он и не видел, он понял, куда улетал его эфир, который до сих пор связывал его и Смита, боровшегося за свою жизнь в госпитале. Эван сжал губы, уговаривая себя промолчать ради Брока, но не смог – перед глазами так и стоял выпитый до суха парень-альбинос:
– Вики, ты же понимаешь, что сейчас убиваешь какого-то мужчину?
Она упрямо качнула головой – она подспудно ждала этого вопроса:
– Это не так. Я не могу это объяснить, Эван, но просто поверь… Я чувствую, что тот, кто на той стороне… Он легко расстается с силами. Да, назовем это силами…
– Удачей, – сипло подсказал Брок.
– Удачей, – согласилась Вик. – Когда у него нет сил, он сам разрывает контакт. И его не заставить помочь. Он сам приходит на помощь. Если бы не амулет, мы бы утонули с Броком. Он нас спас. И это другой амулет, чем нашли в погибших женщинах. Он выглядит иначе. Он предназначен для ношения. Он… – она потерла висок, вызывая у Брока улыбку. – Надо проверить, отчего умерла женщина под номером Икс-8. Возможно, там будет именно криминальная смерть. Этот вольт…
Вик все же посмотрела на Эвана, протягивая ему фигурку:
– …он иной. Видишь, Броку уже легче. Он, оказывается, действует только на женщин. И я хочу проверить – будет ли он помогать другим женщинам. – мозаика в голове Вик наконец-то сложилась: – Мне кажется… С учетом того, что у меня прошли все нарушения потенцитовой интоксикации, и с учетом того, что на Оленьем похоронены только женщины…
Брок вздрогнул, заканчивая мысль Вики:
– Они все были магичками!
Эван пришел к другому выводу, возвращая вольт Вик:
– Кто-то тайно ставит запрещённые опыты по лечению потенцитовой интоксикации. Неудачные опыты. Надо попросить Николаса или адеру Вифанию съездить в морг и просканировать наиболее сохранившиеся трупы на предмет поражения головного мозга, типичного для интоксикации. Так… – Он встал, быстро перекраивая планы на сегодня – сперва придется заехать в госпиталь, потом уже в торговый дом «Согласие» на встречу, которую ему утром назначил Аранда. В последний момент уже у двери он вспомнил о Вик и Броке – все же сутки на ногах сказывались даже на нем: – извините, мне надо на службу… Брок… Какие планы на сегодня в свете внезапного выздоровления?
Парень улыбнулся:
– Остаюсь в постели и выздоравливаю по мере сил. Во всяком случае, – он оставил за собой лазейку: – я буду очень стараться. Мне стоит многое обдумать. Особенно если учесть рунную татуировку на шее… Пока поразбираю дневники неры Моро вместе со Стивеном. Он обещал присоединиться чуть позже, как закончит с домашними делами.
Эван кивнул:
– Хорошо. Пойду поговорю с Поттером – хватит играть Стиву в прислугу, пусть займется настоящими делами. Гудвин к вам присоединится, как только сможет – у него есть какие-то зацепки по расшифровке дневника Шерро.
Вик улыбнулась – кажется, пока она спала, Эвану рассказали о ночном разговоре со слугами, и он все правильно понял. Эван переместил свой взгляд с Брока на Вик:
– А ты чем планировала заняться в свой последний выходной день?
Брок кашлянул, но уже не из-за болезни, а привлекая к себе внимание – он не ожидал, что Вик так рано вернется на службу. Даже раньше него…
Вик честно ответила – планы на сегодняшний день она составила заранее, еще в день Явления:
– У меня в планах библиотека. Хочу поискать информацию о рунах там. Не найду – поеду в Университет. В качестве охраны возьму питбуль и одну из горничных. Как-то так.
Эван кивком согласился с её планами.
– Хорошо. Постарайся телефонировать мне. Правда, я не знаю, где я точно буду весь день, но Гудвин или Одли передадут… На обед не заскочу – не смогу. Наверное, только к ужину приеду. – он поморщился: – чуть не забыл. Я Броку рассказал об обыске дома чернокнижника. Он с тобой поделится. Будь осторожна, Вики. Не подходи к отцу Маркусу – он, действительно, менталист. Твоя догадка оказалась верной. И он, похоже, Душитель с алой лентой.
– Прости? – Вик опешила – к такому выводу она не видела предпосылок. Может, что-то не учла? Что-то пропустила? Хотя, если подумать… Чарльз изменился. Ривз изменился. А они были связаны с делом Душителя… Если включить в эту схему возможное изменение Блека, узнать о Гилле, Шекли-то точно изменился, то… Эван прав, опережая её в размышлениях. От этого на миг стало горько – её опередили, а потом стало тепло – у неё потрясающий муж и начальник! – Не поделишься сам? Это же недолго. Просто выводы… Потрясают. Я до них не дошла, но ты прав.
Эван оперся руками на спинку стула и быстро рассказал о площади Проще… Прощания.
Вик вздрогнула и потрясенно спросила:
– Так То… – она резко исправилась: – Ривз жив?!
– С чего такой вывод? – в свою очередь опешил Эван, возвращаясь на стул. Брок с ним был согласен:
– Вики, все довольно однозначно – Гилл и Маркус вступили в сговор…
– Ну да, – кивнула Вик, перебивая его. – Сговор. Смотрите… Гилл – сильный маг, он не мог не заметить на себе проклятье.
Эван подтвердил:
– На званом вечере он постоянно тер грудь, словно у него болело сердце.
– Вот! – радостно улыбнулась Вик – она любила, когда её догадки находил подтверждение фактами. – Он телефонирует эээм… Из публичной будки или из мэрии в инквизицию – это можно отследить, хоть и неважно, назначает встречу отцу Маркусу, они до четырех часов утра бьются с проклятьем – оно сложное. Даже ты, Эван, не смог с ним разобраться… Они мучаются с проклятьем, и как только побеждают его – едут в гостиницу. Потом увозят якобы мертвого Ривза в инквизицию – вот почему мне раз за разом отказывают в осмотре тела Ривза. Маркус даже на шантаж не повелся. Он жив – мне нельзя показать живого Ривза! – она улыбнулась: – хорошо, что Тони жив – пока жив, можно все исправить.
– Вики… – Эван потер висок, – но… Все могло быть иначе.
Она вскинулась, не понимая, где её и их выводы разошлись:
– А вы пришли к другому выводу?
Эван лишь кивнул, а Брок тоже подтвердил:
– Мне кажется, что это Маркус или Гилл убили Ривза – за знание о менталисте. Ривз обнаружил, что Душитель – это не один человек, король пришел в ярость, что его менталиста просчитали и приказал уничтожить. Это логично.
Вик качнула головой:
– Нет. Ривза не стали бы убивать, его спрятали как раз из-за знаний о менталисте.
Эван мягко поправил её:
– Вик, Брок сейчас сказал тоже самое – просто проще убить Ривза…
– Маркусу было проще стереть память. Я так думаю, Эван. И Маркус, он не зло – он помог Броку.
– Вики, ты идеализируешь отца Маркуса. – тихо сказал Эван, стараясь её не обидеть.
– Вот уж нет. Он меня пугает. Он непредсказуемый и беспощадный. – Вик вздохнула: – Просто вы не учли все факты. Менталистов два. Два. В этом и проблема.
Глава 33 Неприятности Брока
Вик босиком ходила по комнате – так ей лучше думалось. Эван стоически терпел – только чуть-чуть эфиром прогрел холодный пол. Брок молчал и буровил взглядом одеяло.
– Понимаете, все очень зыбко, – сказала Вик, собираясь с мыслями. Если бы здесь был Одли, то он бы не удержался и фыркнул – Ренары друг у друга не только жесты, но и фразы любимые копировали. Только на самом деле эта фраза принадлежала отцу Вик.
Брок пробормотал:
– И все же… Два менталиста…
– Вот именно! – Вик развернулась к нему. – Представляете, как они оба удивились, столкнувшись нос к носу? Хотя, быть может, Фейн еще не знает ничего…
– Виктория, ты бы не могла объяснить ход твоих мыслей? – все же попросил Эван.
– Простите… – она снова прошлась по комнате. – Мысль о менталисте мне подкинул ты, Эван. Когда изменился Чарльз, ты сказал, что «кто-то же внушил ему это»… Эта фраза и сработала. Вокруг все меняются! И слишком заметно меняются.
– Солнышко, – почти взмолился Эван. – Все же чуть-чуть понятнее.
– Хорошо… – согласилась Вик. – Изменился Чарльз. Один он – не показатель. Изменился и изменился. Но потом обнаружилось, что изменился Ривз… Брок, прости, я понимаю, что тебе досталось от него, но…
Он лишь грустно улыбнулся:
– Продолжай, пожалуйста.
– Ривз изменился и не в лучшую сторону. Опять же – это не показатель. Изменился и изменился. Но рядом такой же изменившийся Блек. Его вспышки ярости – надо будет уточнить у отца Маркуса, были ли они типичны для Блека. Мне кажется, что не очень. И даже это, боги бы с ними всеми… И Шекли в явно чужой одежде – тоже может быть совпадением. Про Гилла не знаю – изменился ли он… Все было незаметно для меня и окружающих. Но дело в том, что, пообщавшись чуть-чуть с Фейном, изменилась и я. И вот это я уже не могла проигнорировать. Фейн меня вчера пригласил в кафе для беседы. Он стал шантажировать меня фиксограммами Брока.
Эван напрягся, но смолчал.
Вик продолжила:
– Я знаю одно – никогда нельзя идти на поводу шантажистов. Они привяжутся, как летучие мыши-вампиры, и будут пить и пить из тебя деньги. Допускаю – ради чего-то безумно важного, можно как-то смириться и заплатить деньги, откупаясь раз и навсегда, но… В моем случае я согласилась на шантаж, собираясь выкупить даже не потенцитовый кристалл с записью, даже не оригиналы фиксограмм – они все хранятся у Шекли… Я согласилась выкупить копии! А ведь Фейн может сделать их сколько угодно – десятки, если не сотни. Причем я не сомневалась, что выкупить надо. Брок, ты мне очень дорог, честное слово, ради тебя я пойду на многое, но… Я согласилась платить за воздух! Фейн обещал, конечно, еще вдогонку свои показания о том, что тебя принудили оболгать себя, но Гилл уже был на нашей стороне к тому времени, да и Блека забрала инквизиция. Показания Фейна важны, но они не критичны. А я согласилась. Я была готова даже с тобой, Эван, ругаться, если бы ты не одобрил выкуп фиксограмм. Причем подмена мыслей… Настроения… Прошла так легко, что я сама не заметила этого. Хуже! Когда Брок предложил вызвать Фейна на дуэль, я сказала, что сама это сделаю. Я. Я, которая может только накричать…
Брок не сдержал улыбки, узнавая фразу. Он легко подхватил:
– …сломать колено, лишить плотских утех на пару лун и убить ударом в кадык.
Вик согласилась:
– Вот именно. А в дуэли не подобраться на расстояние удара в шею. Никак. Сразу скажу – я не замечала в себе перемен. Все было абсолютно мое – каждое решение. И все же решения были не мои. Отец Маркус покопался в моих мозгах вчера, сразу после встречи с Фейном, и к вечеру, разбираясь со слугами, я поняла, что изменилась, причем не в лучшую сторону. Изменилась после встречи с Фейном. Не будь отца Маркуса, во-первых, покопавшегося в моих мозгах, а во-вторых, обезвредившего Фейна заявлением отца Корнелия на вчерашнем совещании, я бы завтра в обед пошла на поводу Фейна, полностью уверенная в собственной правоте. Как Чарльз, как Тони, как Блек, как многие, многие другие. И пока не забыла – Фейн, если менталист действительно он, он не такой, как отец Маркус. Фейн подогревает эмоции, возможно, способен вкладывать приказы и устремления, но он не способен читать мысли, во всяком случае быстро и в присутствии объекта воздействия. Он мне наговорил кучу вещей, которые мог узнать обо мне от других людей, и он не сомневался в их интерпретации. При возможности читать мысли, как читает их отец Маркус, он бы таких глупостей мне не наговорил. – она остановилась перед кроватью Брока. – Что-то еще? Эван, Брок? Я вроде все вспомнила, что нужно знать…
– Ммм… – привычно глубокомысленно отмычался Брок.
Эван тоже был лапидарен – причем во всех смыслах: и застыл, как камень, и ответил лишь кратко:
– М-да…
Вик подумала и добавила:
– Кстати, у отца Маркуса тоже есть много прорех в даре. Он не может посылать свои мысли сразу всем в окружении – он должен видеть адресата. Хотя, возможно, его дар ограничен по расстоянию. Он не способен создавать свой «голос» – он пользуется теми голосами, что есть в памяти «слышащего» его. Он считывает лишь поверхностные мысли. Он не способен сканировать полностью – ему нужно время и близкий контакт. Иначе бы он арестовал Блека гораздо раньше, чем на Оленьем. Иначе он бы не стал идти на поводу у Гилла с проклятьем и розыгрышем меня. Вот теперь точно все мои догадки. Вроде бы. А теперь не поделитесь мыслями, почему вы решили, что менталист, один из, является Душителем?
Эван потер висок и признался:
– Может, я ошибся в своих суждениях.
Вик взмолилась:
– Нет-нет-нет, Эван! Рассказывай, пожалуйста.
– Пожалуй, Вик, надо поговорить с отцом Маркусом и добиться встречи с Ривзом.
– И Блеком, – мрачно добавил Брок.
Эван согласился с ним кивком:
– И сверить наши и его знания о Душителе. Так будет лучше, Вик.
Она развела руки в стороны:
– Вы же понимаете, что скорее всего Ривз ничего не помнит? С учетом работы менталиста…
Мужчины расстроенно вздохнули, и Вик тут же сказала:
– Простите, просто этот вывод очевиден... Иначе Тони бы не остановился. Гилл думал, что все дело в крушении идеалов у Ривза, я тоже сперва так думала, а потом… Поняла, что дело не в разочаровании в короле.
– И что будем делать? – тихо уточнил Брок. – Я могу все взять на себя, Эван. Мне терять, в отличие от тебя, нечего. Я перекати-поле, я и в любой другой стране приживусь.
Эван решительно сказал:
– Если и идти против короля, то всем вместе.
Вик улыбнулась – её не вычеркнули из списка рискующих, это многое говорило об Эване и его отношении к ней. Она обошла кровать и обняла мужа со спины:
– Спасибо! Не знаю, к каким вывода придем в конце расследования, но я рада, что мы все вместе. Спасибо за доверие, – она поцеловала Эван в ухо. – А сейчас – я завтракать и в библиотеку. Дела не ждут. Сперва чернокнижник! Я все же хочу вернуть себе владение эфиром, как и Брок.
***
Брок смирно пролежал в постели почти полдня, как и обещал, хоть и чувствовал себя удивительно хорошо. Правда, до конца выполнить свое обещание он так и не смог. После обеда, который Джон подал ему в постель, принесли записку. Дом был телефонирован, все свои номер Ренаров знали, так что Брок немало удивился, но записку все же развернул и прочитал.
Знакомым детским почерком было написано: «Дорогой Брок! Надеюсь, ты простишь такое вольное обращение к тебе, ведь мы знаем друг друга почти три года. У меня для тебя есть подарок на день Явления – прости, что опоздала с ним. Буду ждать тебя в кондитерской на мосту над Петлянкой в три часа пополудни. Помнишь, ты мне приносил оттуда пирожные и обещал сводить? Твоя Клер де Лон.»
Брок выругался, комкая записку. Читавший дневник Шерро Стивен отвлекся от бумаг и посмотрел на парня:
– Проблемы?
– Нет, – коротко ответил Брок, вставая и направляясь в гардеробную – Одли недавно заботливо привез одежду и личные вещи из офицерского общежития.
Стивен, провожая его взглядом, заметил:
– Я доложу нере Ренар.
Брок обернулся в дверях:
– Я сам расскажу – прости, Стивен, но это касается прежде всего нера Ренара. Не Виктории.
Стив чуть наклонил голову в знаке понимания и все равно добавил:
– Я потом уточню у нера Ренара.
– Конечно, – согласился Брок, закрывая дверь и выбирая одежду. Малыш, похоже, во всю веселился, изображая девушку. Надо же, даже фамилию себе взял аристократическую! И кондитерскую для встречи выбрал самую дорогую. Брок, действительно, как-то обещал сводить его туда, но при одном условии – как только тот научится вести себя в приличном обществе. Кажется, Малыш решил польстить своим навыкам этикета. Так бы чего дурного не вышло. Конечно, середина рабочего дня, нериссы и леры сейчас не посещают кондитерские, готовясь к гостями или прогулкам с ухажерами, но всякое бывает.
Брок сцепил зубы и принялся выбирать приличный костюм и свежую сорочку. Еще надо будет принять душ, привести себя в порядок, раздобыть где-то букет цветов для «прекрасной леры» и не прибить мальчишку в процессе вручения. Как у него хватило наглости не просто приехать в Аквилиту в женском платье, а еще и наслаждаться положением?!
Дворецкий у Ренаров оказался чудом – он не только вызвал мотор, но и принес из оранжереи небольшой букет белых роз – то, что нестыдно подарить молодой лере. Жаль, что шипы приказал срезать. Или хорошо, что срезал – не будет соблазна воспитать Клермона этим букетом. Тоже мне, лера Клер…
В кондитерскую, расположенную на широком мосту через Петлянку, Брок приехал ровно в три часа дня. Наемный мотор припарковался у основания моста – тот был пешеходным. Петлянка, в которой Брок совсем недавно купался, весело журчала по камням – воды в ней прибыло после снегопадов. Погода стояла чудесная – снег растаял, птицы пели, воздух упоительно пах теплом и влагой. Самое время для свидания и прогулки с прекрасной лерой по улочкам города. Только лера лерой не была. Брок, чуть не забыв букет в паромобиле, направился в сторону кондитерской. Солнце отражалось в её огромных затененных витринах, и разглядеть что-либо в кондитерской было сложно. Только и заметно, как за одним из столиков у окна сидела грациозная блондинка в новомодном платье цвета кофе. Она, задумчиво наклонив головку со строгой прической-пучком, что-то говорила официанту – тот в своей форменной одежде в витрине выглядел как черно-белое пятно. Можно было помечтать и представить, что Брок шел на свидание к ней, а не к наглому юнцу Клермону. Придумал же, вернуться притворившись девицей… Боль и странная обида колыхнулись в сердце – что-то будет. Что-то явно плохое. Малыш не мог привезти хорошие вести. И подвести Ренаров Брок не имеет права – Эван своей жизнью отвечает за его свободу.
Брок открыл дверь. Колокольчик над ней еле слышно звякнул, возвещая о приходе посетителя. В кондитерской было тихо – не играл патефон, даже радио было отключено. Только и слышно, как шумит и плюется паром вперемежку с молоком огромная кофемашина, готовя кому-то свежий кофе. Ирлеанцев на них нет – те бы живо объяснили, что кофе с молоком подходит только для утра. Брок прошел в полупустое помещение, пропахшее сладким шоколадом и ванилью, случайно замечая, как в стекле витрины с множеством пирожных мелькнул высокий, рыжий молодой мужчина с букетом белых роз. Такие же белые перчатки, модная шляпа, солидное серое пальто, серый же костюм и белоснежные гамаши на ботинках. Не дать не взять – влюбленный спешит на свидание. Только вот лера подкачала. Брок еще помнил, как хозяйка борделя выводила из своего заведения Малыша и криво улыбалась: «Он точно не мальчишка!» Это было на день рождения Малыша, когда Брок, заботившийся об уличном беспризорнике, вспомнил, что мальчишке давно пора стать юношей. И вот теперь эта «лера», в том самом модном платье цвета кофе, нагло сидела за одним из столов и тонкой витой ложечкой ела бисквитное пирожное, о чем-то весело шепчась со своей компаньонкой. От разочарования, что поразившая Брока лера оказалась Малышом, захотелось ругаться. Брок скинул пальто в руки услужливого лакея, ему же отдал шляпу и… С букетом наперевес, напоминая, что воспитывать Малыша надо в одиночестве, а не тут, подошел к столику, с трудом прилично здороваясь. Небеса, от мальчишки еще и жасмином пахло! Мало того, что он явно с помощью магии нарастил волосы, мало того, что он осветлил кожу, он еще и пудрой воспользовался и легкой, светлой помадой для лер.
– Добрый день, лер Брок де Фор, – с легкой улыбкой, которую Броку нестерпимо захотелось стереть с лица Малыша, поздоровался тот. Та. Тот! – Присаживайтесь. Вы, как всегда, пунктуальны. Кофе вам как раз готовится…
– Благодарю, лера Клер… – он, чуть подернув вверх штанины, сел возле компаньонки, которой было лет за пятьдесят, если не больше.
Малыш, вспомнив о приличиях, представил:
– Моя тетя нера Денев. Она сопровождает меня в этой поездке.
– Польщен знакомством, – Брок заставил себя склонить голову и улыбнуться – эта нера явно не подозревала, кого сопровождает. – Только позвольте вас поправить, лера Клер. Я нер Мюрай, а не…
Малыш наклонил голову на бок и протянул Броку большой конверт из плотной бумаги:
– Поверьте, лер Брок, я знаю о чем говорю. Тут все документы. Потом просмотрите на досуге…
Брок еле заставил себя улыбнуться – титул за предательство он не желал. Он не хотел земель в обмен на бомбы, которые вот-вот обрушатся на Аквилиту. Он принял бы титул за мир и гордился бы им, но никак не за войну. Присутствие неры Денев заставляло его держать все свои мысли при себе и обуздывать рвущиеся из-под контроля чувства.
– Благодарю, но вынужден отказаться, лера Клер.
Она… Он! Он, пекло его забери, улыбнулся и рукой в тонкой, кружевной перчатке положил документы на стол возле Брока.
– Вынуждена настаивать, лер Брок. – Она… Брок закрыл глаза – то, что он видел перед собой, и то, кем на самом деле был Малыш, вызывали в нем диссонанс, головной болью пульсирующий в висках. Малыш был слишком убедителен в роли леры.
Раздались шаги, перед Броком горько запахло кофе. Клер любезно поблагодарила официанта, и шаги удалились прочь.
– Жабер… – прозвучало, как удар поддых. Брок резко открыл глаза, снова натыкаясь на Клер. Клермона! Пришлось напоминать себе, что это парень, хоть внешне из-за молодости очень похож на девушку. Он еще ни разу не брился. Брок помнил, что обещал его этому научить, даже опасную бритву подарил вместе с набором для бритья. В сердце Брока кипела злость. Проклятая игра! Мелкий, глупый мальчишка, играющий с огнем!
