Текст книги "Все или ничего"
Автор книги: Татьяна Дубровина
Соавторы: Елена Ласкарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
Глава 2
БАНАЛЬНЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК
Ну что за идиотская ситуация?! Вечно я умудряюсь влипнуть в историю, оказаться без вины виноватой!..
Дурацкая жизнь! Дрянной характер!
Вот меряю теперь шагами свою крохотную квартирку и киплю от возмущения…
Да как он посмел?! Как он мог такое подумать?! По какому праву отказал мне в элементарной возможности объясниться?!
У каждого человека есть своя правда, своя точка зрения, свой взгляд на события. И я имею право ее высказать. Непременно. Иначе просто не должно быть!
А Владимир, как назло, не звонит. Не появляется, не интересуется мной… Он вычеркнул меня из своей жизни. Ему не интересны мои успехи, мои победы…
Да он даже сегодняшнюю «Спортивную жизнь», наверное, не просмотрел. Не увидел мою фамилию в списке сборной мирового чемпионата…
А ведь должен понимать, чего мне стоило вернуться на свое законное место, продолжить тренировки… Именно по его вине я не смогла попасть на европейский чемпионат…
Ну… пусть по собственной… если честно… Все равно…
Хоть бы позвонил…
А впрочем, у нас равноправие… С какой стати я должна ждать от него милости, снизойдет ли его светлость до беседы? Я вполне в состоянии сама позвонить. Раз мне хочется. Что тут такого?
И я решительно сняла трубку и набрала номер.
– Будьте добры господина Львова…
– Он на совещании, – сухо ответил мелодичный женский голосок. – Вы хотите передать информацию?
– Хочу, – с вызовом заявила я. – Передайте, что госпожа Первенцева ждет его звонка.
– Он вам обещал? Вы договаривались? Минуточку… я проверю… Нет, у меня ничего не записано…
– Так запишите.
– Хорошо… – секретарша помедлила. – Я напомню ему в шестнадцать десять. Вы по какому вопросу?
– По личному.
– Простите, видимо, вам лучше записаться на прием…
– Я сама решу, что для меня лучше, – отрезала я.
Хамство какое! Она мне будет советовать! Держите меня! Упасть и не встать!
И где он только откопал такую нахалку?.. Интересно, она симпатичная? Наверное, спит и видит, как бы обольстить своего импозантного шефа…
А он… он позволяет всякой финтифлюшке, которая только и умеет, что печатать на машинке да варить кофе, говорить со мной в таком вызывающем тоне…
Нет, он же на совещании… Если бы он слышал, то показал бы своей секретутке, как следует с людьми разговаривать…
А может, совещание только предлог? И он просто не хочет брать трубку… Скрывается? Прячется от меня? Трус!
Боится объяснений… Конечно… Стыдно небось за свое поведение. Теперь должен в ножках валяться и вымаливать прощение!
Только… почему-то он не торопится этого делать…
Надо успокоиться, а то я скоро взорвусь от возмущения, как кипящий котел. Лучше всего выпить чашечку кофе. Хоть и говорят, что кофе возбуждает, да и вообще вреден для спортсменов, я лично придерживаюсь другого мнения: подобное следует лечить подобным.
Но по закону подлости в доме ни единого зернышка, а в банке с растворимым – только жалкая пыльца на стенках…
Не хочу тащиться в магазин. Раз нет горячего кофе – тогда горячий душ.
Ну и пусть за окном асфальт плавится от жары! Только глупцы ищут облегчения в прохладе. А мудрые азиатские аксакалы в сорокаградусный зной прихлебывают из пиалушек обжигающий зеленый чай.
Льется вода, впивается в тело острыми иголками…
Как хорошо, что я все-таки выбросила ванну и устроила на ее месте стильную душевую кабину! Сердце радуется, когда со всех сторон начинают покусывать, пощипывать тонкие стремительные водяные фонтанчики: сначала крутой кипяток, потом ледяные до озноба, и снова обжигающие…
Дыхание перехватывает. Жар – холод, жар – холод, жар…
Струи такие тугие, что кажется – звенят… Еле слышно, но настойчиво…
Стоп! Да это телефон! Сквозь шум воды прорывается тихая заливистая трель…
Наконец-то! Это Володенька!
Я выскочила из душа и помчалась в комнату, оставляя на полу мокрые следы.
Ага! Не выдержал! Все-таки решился признать свои ошибки…
Или внял настойчивым напоминаниям секретарши? Зря я о ней плохо думала, она отлично справляется со своими обязанностями…
Надо было бы перевести дыхание, помедлить и сказать ленивым, отчужденным голоском:
– Алло… Это кто?.. Ах, ты… Не ждала…
Но я сообразила это слишком поздно, когда уже схватила трубку и выпалила, задыхаясь от бега и волнения:
– Это ты?!
– Я, – ответил чужой голос. И польщенно хмыкнул: – Соскучилась? Старая любовь не ржавеет…
Да кто же это?
Я секунду ошарашенно молчала. Может, номером ошиблись?
– Что молчишь? Дар речи потеряла? Надеюсь, от счастья?
Господи, Андрей… Вот уж кого я меньше всего хотела бы сейчас слышать…
Мое молчание он принял за согласие.
– И я соскучился… если честно… – Голос потеплел и дрогнул… – Через минуту буду. Нет, через тридцать секунд. Ты как раз успеешь дойти до двери.
Я не успела ничего возразить, даже не осознала толком, что он мне сказал, а в дверь уже звонили. Требовательно и настойчиво.
Всего лишь полгода назад я бы умерла от счастья, увидев Андрюшу, робко стоящего на пороге с букетом цветов и огромным шоколадным набором в руках.
Раньше вообще все было по-другому. Или я была глупой и неразборчивой, или мне просто льстило внимание «самого Галибина», от которого все наши девчонки были в диком восторге…
А мне нравилось, что холодный, надменный красавчик становится со мной пылким и страстным. Это была наша тайна, таким он был в моей власти, собственный, особенный… И я гордилась, что никто не подозревает, какие ласковые слова Андрей шептал мне ночью, бессовестно нарушая спортивный режим…
Тогда я совсем потеряла голову. Стоило только закрыть глаза, как я снова и снова чувствовала прикосновения его рук, ощущала на губах быстрые нетерпеливые поцелуи… Я с ума сходила. Казалось, ни у кого в мире не было такой неистовой любви, как у меня…
А вот поди ж ты! Вспоминаю, и даже ничто внутри не шелохнется. Было – и нет. И куда подевалось? Даже странно. Разве это все со мной происходило?
– Ты меня пустишь?
Андрей нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– А если нет?
– Почему?
– Потому что, – отрезала я и попыталась эффектно захлопнуть дверь перед его носом.
Андрей подставил ногу – молниеносная реакция – и оставил довольно большую щель, в которую протиснулся букет роз и больно уколол мне руку.
– Ай!
Он только этого и ждал. Я ослабила напор, и Галибин со всей силы навалился плечом на хлипкую фанеровку и ворвался в квартиру.
– Убери свой дурацкий веник! – прошипела я, слизывая выступившую на запястье капельку крови.
– Как прикажете, мадам. – Он швырнул розы в угол и обхватил меня за плечи.
Лицо его было близко-близко… Глаза сощурены, в них полыхал холодный яростный огонь.
– Пусти. Мне больно.
– Не ври. Я видел тебя на тренировке, ты уже вполне в форме…
– Для чего?
– Для всего…
Андрей явно стремился взять реванш за прошлый раз. Я и опомниться не успела, как он уже подхватил меня на руки и потащил в комнату.
А я только сейчас сообразила, что стояла перед ним совершенно голая, еще мокрая после душа… Получается, что сама спровоцировала. Какой же мужик не поймет это как приглашение к действию?
Опять влипла… и снова по собственной глупости… Ну хоть бы полотенцем прикрылась, халат накинула… А то выставилась на обозрение…
Хотя Андрей это уже сто раз видел. Мне и в голову не пришло, что его надо стесняться…
Только когда я поймала на себе знакомый жадный взгляд, увидела раздувающиеся, как у жеребца, ноздри, тогда пришел страх…
Не люблю чувствовать себя беззащитной! Такое ощущение, что вместе с одеждой с меня содрали кожу…
А Андрей нагнулся и слизнул с моего соска капельку влаги…
Странно, я даже не почувствовала возбуждения… Я не хочу его. Не хочу! И не буду! Ишь, ведет себя как хозяин! Пришел взять свое. Отложил на время за ненадобностью, как сломанную игрушку, а теперь явился забрать после ремонта… А что? Видимых дефектов нет, совсем как новенькая… Можно опять пользоваться…
Только забыл на минутку, дорогой, что я не игрушка, не вещь, я живая. И неплохо было бы у меня тоже поинтересоваться, нужен ли мне прежний хозяин?
– Ирка… – выдохнул он и потянулся к моим губам.
Ждешь сладостного поцелуя? Ну так получи!
Я с «готовностью» приоткрыла рот, а едва Андрей коснулся его – крепко впилась зубами прямо в оттопыренную нижнюю губу.
Ну как? Бешеная страсть, не правда ли?
Его короткого замешательства было достаточно, чтобы выскользнуть из его рук, подхватить с дивана плед и сорвать со стены рапиру.
– Не подходи!
– Ирка, с ума сошла?
Он двинулся ко мне, но наткнулся на выставленное вперед острие.
– Осторожно, – сквозь зубы предупредила я. – Я не шучу.
– Я тоже.
Красивое лицо исказилось и стало неприятным. Как хищник… Под ногами хрустнула раздавленная коробка с конфетами…
Андрей наступал, а я пятилась в угол, не находя в себе мужества кольнуть его по-настоящему.
А он дразнил меня, подзуживал:
– Ну что же ты? Давай, валяй… Проткни дырочку в любящем сердце…
Ну, сам напросился…
Я сделала резкий выпад, а Андрей молниеносно уклонился в сторону и перехватил ладонью мою кисть. То, что я левша, дало ему преимущество: ведь он действовал правой. Сжал со всей силы, крутанул, пальцы разжались, и рапира упала на пол… Ему плевать, что косточки только что срослись… Да ему вообще, по большому счету, на меня плевать… Я это вдруг поняла так ясно и четко, что стало смешно, как раньше не видела… Андрей всегда был эгоистом. А все остальное я просто нафантазировала, окружила его ореолом романтического героя…
– Скажи: «Да»… Или вместо чемпионата опять будешь гипс таскать…
– Сволочь!
Больно-то как! Но фиг тебе! Не уступлю!
Я сжала зубы и выдавила надменную улыбочку.
Он продолжал выкручивать руку и при этом смотрел мне прямо в глаза…
– Ну… Да?
– Нет!
– Ирка, прекрати… Я тебя сейчас изнасилую…
– Спасибо, что предупредил. Сила есть, ума не надо?
Он подтолкнул меня к дивану. Чтобы удержаться и не упасть, пришлось изогнуться всем телом, как акробатке.
– Имей в виду, – прошипела я, продолжая улыбаться, – если ты это сделаешь, я заявлю в милицию. И ты вместо чемпионата будешь нары полировать.
– Кто тебе поверит? Вся команда знает, что ты моя любовница, – усмехнулся он.
– Откуда?
– От верблюда.
Вот скотина! Я тешилась нашей «маленькой тайной», а он самодовольно растрепал всем, кому мог!
– А за клевету и распространение сведений, порочащих честь и достоинство, есть статья…
– Испугала! – хмыкнул он. – У тебя духу не хватит.
– Хочешь убедиться?
И тут опять зазвонил телефон.
Я быстро глянула на стенные часы: шестнадцать десять… Это Володя!
Откуда только силы взялись! Я рванула руку, упала на спину и обеими ногами резко толкнула Андрея в грудь. Вскочила с дивана и метнулась к телефону.
– Слушаю…
– Госпожа Первенцева? – раздался голос Володиной секретарши…
И тут Андрей сделал мне под ноги классический подкат и повалил на пол. Трубка осталась висеть на шнуре. Он схватил ее и быстро сказал:
– Перезвоните попозже. Мы заняты.
Короткие гудки сопровождали нашу борьбу… Начали с фехтования, заканчиваем татами…
– Скажи: «Да»… – прижимая меня к ковру, хрипло шепнул Андрей.
Зачем ему мое согласие? Он уже давно мог подавить сопротивление и добиться своего. Максимум, что он получил бы, – пара укусов да царапины…
– Я не люблю тебя. Нет!
– Ты нарочно… Несговорчивые женщины возбуждают… Хорошая игра… – бормотал Андрей.
И тут меня осенило: он ревнует! Как же! Собственность из рук ускользнула… Значит, Владимир произвел на него впечатление…
А я еще подлила масла в огонь:
– Я люблю другого.
– Кого? – Андрей скрипнул зубами.
– Ты видел…
– А… – процедил он. – Этого старичка?
– Он всего на десять лет старше тебя.
– Вот-вот, из папика уже песок сыплется…
Этого я стерпеть не могла. Полоснула ногтями по спине, как кошка…
Андрей охнул и еще крепче сжал меня.
– Говорят, у него денег много… Крутой… Продажная шлюха! – с ненавистью бросал он мне в лицо. – Ничего… меня устраивает… Пусть он тебя содержит, а я трахать буду… Хороший альянс…
Я изогнулась, вытянула вверх руку и схватила стоящую на журнальном столике вазу. Один удар по голове – и Андрей обмяк. Я отпихнула его и вскочила на ноги.
Ничего с ним не будет… Это просто шок… Не такой уж и сильный удар…
Почему-то стало жаль не Андрея, а вазу, расколовшуюся на несколько частей… Глупо…
Ее мне подарили на новоселье интернатские друзья… купили вскладчину, выбирая помассивнее, побольше, чтобы было куда ставить огромные букеты, преподнесенные будущей чемпионке…
Я оделась, собрала осколки – может, можно склеить? – и склонилась над бывшим возлюбленным.
Он не шевелился. Хотя тихое дыхание было ровным. Жив, и слава Богу… Я раздвинула пальцами густые каштановые волосы и осмотрела голову. Нет раны – едва заметная царапина… Нечего притворяться! Сейчас вылью тебе на голову холодной водички – живо в себя придешь!
Я принесла чашку с водой и полила Андрея. Безрезультатно…
Господи, что я натворила?! Руки задрожали, а зубы сами собой принялись выбивать мелкую дробь…
Он без сознания… Ну не убила же я его?! А если… Ведь сотрясение мозга может быть смертельным…
Когда мне надо срочно что-то решить, я совершенно перестаю соображать. Мозги превращаются в кисель… Совсем не то, что во время боя – там я реагирую молниеносно, даже подумать не успеваю…
Вот-вот… как показывает практика – думать вредно.
Я заметалась в поисках выхода: позвать соседей? позвонить в «Скорую»? вызвать милицию? И чем сосредоточеннее старалась «обмозговать», тем с большим ужасом убеждалась, что в голове ворочается вязкий клейстер из разрозненных обрывков мыслей…
А Андрей по-прежнему лежал на полу у моих ног…
Фу… надо освежиться… Может, тогда начну соображать лучше…
Я вышла на балкон и крепко сжала ладонями виски.
Что заставило меня оглянуться? Спортивный инстинкт? Еле уловимый шорох за спиной… молниеносный поворот… И что я вижу?
«Бездыханный пострадавший» осторожно меняет неудобную позу, поэффектнее заламывает руку… и встречается со мной взглядом…
Вот притворщик! Сволочь! Не по-мужски это – бить на жалость и испуг!
– Вставай! – громко велела я. – Хватит валяться. – И тут же окликнула появившуюся на соседнем балконе старушку: – Баба Вера, вы не зайдете ко мне на минутку?
– Зачем, Ирочка?
– Запах странный… Мне кажется, утечка газа, – на ходу сочинила я и тут же пожалела об этом, потому что соседка побледнела и всплеснула руками:
– Ты только спички не зажигай и свет не включай! Я сейчас…
Андрей понял, что разоблачен, и нехотя поднялся.
– Чем это у тебя воняет? – Он принюхался. – Ничего не чувствую.
– Тобой!
Андрей как ни в чем не бывало пожал плечами и прищурился:
– А ведь ты через меня перешагнула… Неужели ничего не дрогнуло, а?
– А ты думал, я буду рыдать у тебя на груди? – парировала я.
– Как же ты могла?
– А ты?
Он усмехнулся:
– А я привык добиваться победы любой ценой.
– Вот как?! – воскликнула я. – Представь себе: я тоже!
– Ну и чья взяла?
– Один – ноль в мою пользу, – заявила я, услышав спасительный звонок в дверь.
Ах, бдительная баба Вера… спасительница моя… Вслед за ней буквально через пять минут примчалась служба газа, а за ними, подвывая сиреной, две пожарные машины…
Андрей успел ретироваться, пока я объяснялась с газовщиками и пожарными, подписывала бланки вызовов, оправдывалась перед соседями…
А они толпились в моем тесном коридорчике и на лестничной площадке, громко обсуждая, что могло бы быть, если бы произошла утечка газа. Вспоминали случаи один страшнее другого, живописали жуткие картины разрушений…
А баба Вера, поняв, что поторопилась с вызовом, бочком-бочком – да и скрылась за своей дверью, предоставив мне одной расхлебывать эту кашу.
И только поздним вечером, выпроводив всех соседей и замыв в коридоре и на кухне грязные следы, оставленные ремонтной бригадой, я наконец-то смогла передохнуть.
Растянулась на диване, уставилась в потолок… Господи, как я устала!
Почему другие люди живут нормально, и только со мной вечно что-нибудь приключается?!
Вон Светка Зарубина из нашей сборной меняет кавалеров с поразительной легкостью, и хоть бы раз хоть бы кто-нибудь из них на нее обиделся, или начал мстить, или решил добиться силой…
Наоборот, крутятся вокруг нее: Светочка… конфеточка…
Самое смешное, что я попала в самую заурядную, тысячу тысяч раз уже повторявшуюся на земле ситуацию: банальный любовный треугольник… Он любит ее, а она другого… А другой ее?
«Любит!» – уверенно ответила я самой себе. Иначе и быть не может! А вот Андрей вряд ли…
Почему я так решила? Что-то внутри подсказало. Может, у меня наконец-то проснулась женская интуиция?
Все подруги замечали у меня ее отсутствие. Жалели, как будто это было физическим недостатком:
– Ах, Ириша, тоньше надо быть… Ты слишком прямолинейна, рубишь сплеча. В любви надо действовать ин-ту-и-тив-но… Это же игра…
А у меня все внутри протестует. Почему игра? Какая? Теннис или поддавки? Или поединок на рапирах?..
Да. Поединок. Так мне понятнее.
Я пропустила удар, допустила оплошность… Пускай не по своей вине, все равно… Значит, теперь моя очередь. Мой выпад!
Вот только трудно сражаться сразу с двумя… Стремиться к победе над одним и держать оборону от другого…
Глава 3
НАУКА ПОБЕЖДАТЬ
– Я сама!
Именно эта фраза была первой, которую сумела самостоятельно произнести годовалая Ириша.
В первый раз она поднялась на пухлые ножки и сразу же бойко протопала от дивана к трюмо, уверенно балансируя на ходу.
Позже мама уверяла, что Ириша, остановившись у зеркала, с удовольствием и некоторым вызовом посмотрела на свое отражение.
– Подумать только! Уже кокетка! – со смешком воскликнула мама.
А отец покачал головой.
– Не кокетка, а… победительница.
Он не мог простить маме того, что вопреки его желанию дочь назвали Ириной, а не Викторией или хотя бы Никой. А больше всего – того, что у него родился не мальчик, а девочка, такое, по сути своей, бесполезное существо…
Он терпеть не мог бантики, кружавчики и пестрые девчачьи тряпочки, всех этих кукол и плюшевых мишек, сопли, слезы и капризы…
Но Ириша, подрастая, не разочаровывала отца, а, напротив, убеждала в том, что не так уж и слаб женский пол, как ему казалось…
Вся ее недолгая жизнь протекала под этим изреченным в младенчестве девизом. Ей нравилось всего добиваться самой, она с упоением и необъяснимым упорством создавала себе трудности и тут же их героически преодолевала.
Наравне с мальчишками Ирина лихо карабкалась по железным перекладинам на детской площадке, в то время как послушные девочки мирно возились в песочнице. Она лазала по деревьям с ловкостью молодой обезьянки, а короткая стрижка и потертые джинсики делали ее похожей на мальчика.
Отец гордился, если после учиненной в песочнице бури возмущенные мамаши кричали ему:
– Уберите подальше вашего сорванца!
Именно отец купил Ирише детский пластмассовый набор, состоящий из красного щита с гербом и желто-красной гибкой шпажки…
Может быть, именно его отсутствие так тяжело переживалось Ириной после развода родителей.
Отец как бы подстегивал в Ирише это желание во что бы то ни стало быть первой во всем, а мама… Ей, наверное, уютнее было бы растить похожую на нее куколку, а не рыжую веснушчатую бестию, с которой нет никакого сладу…
Понемногу, незаметно, исподволь стремление выходить из жизненных передряг со щитом, а не на щите сменилось хладнокровным умением добиваться победы на дорожке спортивного зала.
Но это было лишь подобием тех настоящих битв, которые было бы суждено выиграть Ирине, если бы…
Она всерьез считала, что родилась слишком поздно.
Так сказать, не достигла единства времени, места и образа действия…
В мечтах Ирина видела себя отважным мушкетером, рыцарем меча и шпаги и ужасно злилась, что глупая судьба предназначила ей родиться в этом глупейшем женском обличье, в этом пошлейшем двадцатом веке, в этой лишенной рыцарских традиций стране…
Впрочем, женская сущность все-таки порой брала свое. Например, как и многие ее сверстницы, в пятнадцать лет Ирина начала писать стихи…
Но если девушки описывали робкое томление первого чувства, всякие там «розы – мимозы», рифмуя «кровь – любовь», то Иринин стихотворный опыт не пошел дальше задорного начала предполагавшейся поэмы. На поэму, впрочем, терпения не хватило.
– Эй, д'Артаньяны! Эй, мушкетеры!
Острее точите звонкие шпаги!
Вновь надевайте в раструбах ботфорты,
Рыцари мужества и отваги!
Время, постой, оглянись на мгновенье!
Время, прошу тебя, остановись!
Через века, сквозь все поколенья
Мне руку протягивает Арамис…
Здесь Ирино творчество запнулось. Предполагалось, что Арамис должен забрать ее с собой и сделать пятой в знаменитой четверке друзей…
Но как раз в это самое время на Ирину обрушилась лавина пылкой полудетской любви к… в общем, к одному мальчику… И он поневоле стал ассоциироваться и с образом Арамиса, и с образом отважного гасконца… И ей захотелось не сражаться рядом с ним, а… в общем, сами понимаете…
И детской, глупой, смешной стала казаться игра в мушкетерское братство, рыцарские повадки Федора-Атоса и ее собственная мальчишеская кличка д’Артаньян…
Ей было бы больше по душе стать… госпожой Бонасье…
Ириша восприняла это как оглушительный позор.
Подумать только! Ей захотелось… стать слабой!
Бедный мальчик не мог понять, отчего он вдруг стал объектом уколов и насмешек, отчего рыжая девочка записала его в свои злейшие враги…
А Ирина боролась с постыдным чувством, до блеска оттачивая виртуозное владение рапирой. Может быть, из этой борьбы и родилась ее первая победа на первенстве Москвы…
Но это была пиррова победа…
Коварный противник, скрывавшийся в ней самой, был повержен в прах, но прах оказался плотью и продолжал кровоточить… Зато Ирина поднялась еще на одну ступеньку, освоив новый этап науки побеждать.
А теперь ей предстояло одолеть следующую ступень. Она снова готовилась вступить в бой с любовью, только в этот раз Ирина собиралась биться на ее стороне. Она не будет лелеять свою слабость и ждать милостей, она должна отвоевать свое право, покорить этого неосмотрительного глупца: ведь только глупец мог не заметить ее чар и пренебречь, выбросить из сердца неотразимую Ирину Первенцеву.
О! К каждой битве необходимо тщательно подготовиться.
На этот раз ее помощницей станет не звенящая сталь, а тонкое очарование – самое сильное женское оружие.
А натолкнуло Ирину на эту мысль завалявшееся в сумочке глянцевое приглашение на презентацию какого-то очередного детища возглавляемого Владимиром фонда. Там была вписана ее фамилия, указано время и адрес, куда ей необходимо прибыть…
Ирина забыла об этом приглашении, она и не собиралась тащиться на «званый вечер», да и понятия не имела, как по такому случаю следует одеться. Ее излюбленный спортивный стиль явно не годится, а чувствовать себя белой вороной она не хотела.
Как учил великий полководец, не проигравший в жизни ни одного сражения, в нападении главное – внезапность. И непредсказуемость. Недаром же тащил он свою армию через альпийские вершины…
А Иринин «милый, дорогой, любимый, единственный» явно не ждет ее появления. Значит, внезапность обеспечена.
Ах, как здорово застать его врасплох…
К тому же Ирину терзали смутные подозрения, что здесь не обошлось еще без одной дамы…
Допустим, Владимир заподозрил треугольник… А кто поручится, что в отместку он не решил составить другой?
Ирина даже потерла ладошки в предвкушении схватки с неведомой соперницей. Пусть только попробует заявить свои права на Владимира! Полетят клочки по закоулочкам… Пожалеет, что столкнулась нос к носу с разъяренной рыжей кошкой…
Против обыкновения, в этот раз Ирина решила все тщательно обдумать. Во-первых, необходим соответствующий наряд. Она перебрала в уме всех знакомых девчонок и остановилась… на Вике Соболевой.
Да, у ее спортивной соперницы водились шикарные шмотки. Папаша работал в каком-то банке и баловал свое перспективное чадо. Но не идти же к ней на поклон?!
А почему бы и нет? Главное, не выглядеть просительницей, а сделать вид, что принимаешь одолжение…
Эта хитрость не была записана на скрижалях «науки побеждать», но ведь каждый последователь вправе внести в нее что-то свое.
Вика дар речи потеряла, когда увидела на пороге Ирину.
– Проходи… пожалуйста… – пробормотала она, отступая в глубь коридора…
Обратите внимание! Отступая! С первого же мгновения!
Вот почему надо приходить, а не приглашать к себе, – в самом соотношении позиций у входящего уже есть преимущество…
– Как тебе понравился наш спарринг, Викуля? – обезоруживающе улыбнулась Ирина, мельком оглядывая холл величиной со всю ее крохотную квартирку…
Обезоруживающе! Вика просто вынуждена была выжать ответную улыбку. Ирина, обогнув соперницу, прошла на полшага впереди. Впереди! Тоже важно, между прочим…
Вика еще не успела ответить, как Ирина уже благосклонно изрекла:
– Ты была великолепна! Очень выросла за последнее время…
– Правда? – обрадовалась Вика. – Ты так считаешь?
Ага! Ей таки ценно мнение Ирины…
– Выпад справа слегка слабоват был… – подлила ложку дегтя Ирина.
Главное – вовремя указать на ошибки с высоты своего положения…
– Да, я знаю… С левшами вообще трудно драться, – вздохнула Вика.
Ирина устроилась в мягком кресле и закинула ногу на ногу.
– Могу открыть один секрет. Никому не скажешь?
Вика затаила дыхание и замотала головой.
– Ты что?!
– Надо работать по диагонали. Ты встань перед зеркалом. Где у тебя слабая зона? А теперь взгляни на отражение…
– Я это знаю, – вздохнула Вика, – но не получается. Когда я помню, то стараюсь бить так, а в запале – по привычке…
– Между прочим, Линда Груэрман тоже левша. А она точно приедет на чемпионат…
Вика округлила глаза и прошептала с придыханием:
– Ты думаешь… я могу попасть в пару… с ней?!
Ирина безмятежно пожала плечами.
– А почему нет? Всегда надо готовиться взять более высокую планку. Ты ведь способная…
– Я думала, ты меня ненавидишь, – призналась Вика.
– Глупости! – Ирина махнула рукой. – На дорожке мы соперницы, а в жизни… Что нам делить?
– Нечего, – подтвердила Вика.
– В конце концов, мы за один клуб выступаем, за одну страну… – Ирина дала Вике возможность переварить пафос и добавила: – А в бою я всех ненавижу. И тебя. Без этого нельзя. Надо разозлиться…
– Ой, я не могу… – протянула Вика.
Она была в принципе добрая, никогда не знавшая проблем девочка. Кого ей ненавидеть?
– Представь, что я у тебя жениха увела, – посоветовала Ирина.
Вика засмеялась:
– Хорошо, в следующий раз постараюсь…
Она выжидательно посмотрела на Ирину. В самом деле, Первенцева ведь пришла не просто так? Не делиться же с ней секретами спортивного мастерства – это можно сделать и на тренировках…
– Да, чуть не забыла! – Ирина хлопнула себя по лбу и достала из кармашка джинсов сложенное вдвое приглашение. – Вот, пропадает. Возьми, может, тебе интересно?
Конечно, она рисковала. Вика могла запросто согласиться… Но… риск – благородное дело.
– Ой, презентация… – Вика двумя пальчиками небрежно развернула глянцевый билетик. – А что там интересного?
– Не знаю… Тусовка… Всякие важные люди… Говорят, нужно с ними общаться…
– Мне папашины нужные люди до смерти осточертели, – призналась Вика. – Он обожает меня по всяким тусовкам таскать… А ты сама почему не пойдешь?
В каждой дезинформации должна быть хоть доля правды. И Ирина честно сообщила напрямик:
– А мне не в чем.
– Как это? – обалдело уставилась на нее Вика.
– Ну, у тебя же по этой части есть опыт… Ты же видела, в чем там дамы щеголяют…
Вика приосанилась. Приятно чувствовать себя хоть в чем-то опытнее… Она сосредоточенно наморщила лобик.
– Все почему-то выбирают черное… И все одинаковые… Как на похоронах… Ну длинное, конечно… Лучше, чтоб плечи были открыты… А вообще, сплошь Диор и Карден…
– Не выношу инкубатора! – фыркнула Ирина.
– Я тоже! Вот посмотри…
Вика скрылась в глубине квартиры и через несколько минут вынесла на вешалке ярко-красное шелковое платье с открытой спиной и волочащимся шлейфом.
– Тебе нравится?
– Обалдеть! – искренне заверила Ирина.
– А меня папа так ругал… Ни разу не дал надеть… Говорит: «Дурак любит красное…» – пожаловалась Вика, радуясь, что хоть кто-то ее понимает.
– Да если бы у меня было такое – я никого бы не слушала!
– Правда? – Вика поколебалась, видимо решая, прилично ли это, и смущенно предложила: – А может… лучше ты возьмешь это платье и пойдешь в нем сама?
Ирина так «удивилась» предложению… Взяла из ее рук вешалку с огненным нарядом, приложила к себе, прошлась по комнате, искоса поглядывая в огромное зеркало… «посомневалась» для достоверности:
– Ты думаешь? А мне идет?
– На все сто! – с жаром заверила Вика. – Ты в нем прямо горишь вся…
– А смеяться не будут?
Очень важно, чтобы Вика почувствовала укол стыда, словно предлагала сопернице что-то заведомо неподходящее.
– Честное слово… Я бы и сама… Если б не папа…
– Ну ладно, – великодушно махнула рукой Ирина. – Когда-нибудь надо ломать стереотипы, правда?
А Вика уже стрекотала, уговаривая ее непременно взять наряд и самой отправиться на презентацию.
– Эти условности такая глупость! Тебе просто необходимо встряхнуться! Нельзя же всю жизнь прожить по режиму! А хочешь, можешь его вообще себе оставить… Я, наверное, все же не рискну надеть…
– Я отдам тебе за него свои командировочные…
– Не вздумай! Могу я сделать подарок?!
– С какой радости?
– А просто так! – Вика улыбалась легко и бесшабашно. – Почему обязательно нужен повод? Это тоже условности!
И Ирине поневоле стало ее немного жаль. Бедную девочку в золотую клетку загнали… Может быть, ее папаша тоже мечтал о сыне?
Видимо, есть у них что-то общее при всем резком различии судеб…
Может быть, они действительно могут стать подругами?
…Нет, Овну не свойственно загадывать так далеко. Овны привыкли действовать спонтанно.
Пока достаточно и этого, а дальше… видно будет…
И Ирина была довольна блестящим решением тактической задачи. А вот стратегия… она пока в тумане…
Главное – повергнуть в глубочайший шок сбежавшего без всяких объяснений возлюбленного, а там посмотрим… Как повернется… Как карты лягут… Важно сразу показать, что именно у нее в руках козырный туз.
И пусть это против правил игры – Овны умеют придумать свои правила. Иначе они не умели бы побеждать…
Наука наукой, но надеяться лучше на экспромт.
