Текст книги "Правила для любовницы"

Автор книги: Тамара Леджен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)

Уэстлендс украдкой огляделся, разрываясь между необходимостью в скрытности и потребностью защитить себя от предположения, что он полный осел.

– Пожалуйста, потише, мой лорд! – он прошептал. – Роуз знает все об этом. Мы сбежим сегодня вечером, после бала.

– Действительно, – холодно сказал Бенедикт. – А что станет с девушкой, которую вы оставите?

Уэстлендс нахмурился.

– Роуз сбежит с Дэном, конечно. Четверо из нас собираются сбежать вместе.

– Кто, к дьяволу, Дэн? – Бенедикт потребовал.

– Дэн, – уточнил Уэстландс. – Данте Вон. Вы знаете, брат Кози!

Бенедикт уставился на него.

– Я думал, что парень был в Индии.

Уэстлендс ухмыльнулся.

– Он должен был вернуться за своей девушкой, не так ли?

Глава 22

Уложив мать и сестру спать, Кози пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Она уже сожалела о том, что пообещала Бену встретиться в парке. Она села на кровать и поставила свечу на стол рядом. Потянувшись, она отстегнула светлый парик и сняла его. Ее кожа на голове зудела, и она почесалась, продираясь ногтями сквозь короткие рыжие пряди.

Словарный запас ни в коем случае не был сильной стороной лейтенанта Данте Вона.

– Что во имя Бога ты сделала с собой, женщина? – вскрикнул он, выходя из тени.

Козима удивленно ахнула, вскочила на ноги и обернулась, сталкиваясь со своим братом. В следующий момент молодой человек схватил ее в медвежьи объятия и поднял в воздух.

– Боже, у меня чуть не выскочило сердце! – пожаловалась Кози, когда он снова поставил ее на ноги. Она тщательно его осмотрела. Вроде, все в порядке. Зеленые глаза. Копна светлых волос. Нос, который был сломан в девять лет. Кривая ухмылка с необъяснимым, но смертельным обаянием и сколотым передним зубом. На нем не было формы.

– Что ты здесь делаешь, Дэн? – потребовалa она. – Ты должен быть в Индии с остальной частью полка. Тебя выгнали, не так ли? Что ты натворил?

– Я добрался до Гибралтара, – ответил он. – Меня не выгнали. Меня укусила обезьяна. Это была не моя вина! – добавил он, смеясь, когда она ударила его по руке.

– Не рассказывай мне истории Мюнхгаузена, – сурово сказала она.

Его зеленые глаза расширились.

– Что?

– Ничего! За дезертирство расстреливают, ты случайно не знал об этом, Дэн?

– Я не чертов дезертир, – сказал он сердито. – Я в самоволке, вот и все. Даже если они не поверят, что меня укусила обезьяна, я офицер и меня не могут выпороть.

– О, Дэн!

Он хмуро посмотрел на нее.

– Так что же ты сделала со своими волосами? Заболела или что?

– Что? – Неловко ее руки легли на волосы. – Покаяние.

Данте тихо присвистнул.

– Ты беременна? – строго спросил он. – Вот почему Маркус так чертовски хочет жениться на тебе?

– О чем ты говоришь? – сказала она сердито. – Маркус помолвлен.

Данте густо покраснел.

– Я знал, что так и будет, когда уеду. Эта чертова тетка ненавидела меня. Сначала она сказала, что я могу танцевать с Роуз, потому что я кузен лорда Уэстлендса, но потом передумала. Она заставила Роуз танцевать с каким-то чертовски древним чудаком и почему? Потому что у него есть деньги. Ну, по крайней мере, у меня обе чертовы руки целы в отличие от него!

Ноги Козимы отказались ее держать, и она тяжело опустилась на кровать.

– Мне противно думать, что старый ублюдок кладет свои холодные, потрепанные руки на мою Роуз, говорю тебе. Вернее, руку, должен сказать, потому что у него только одна рука и при этом левая.

– Ты влюблен в нее, Дэн? – тихо спросила она.

Он фыркнул.

– Я не угомонюсь, – ответил он. – Ты знаешь, я не верю во все это дерьмо. Не больше, чем ты. У нее есть деньги, у этой девушки. Она мне подходит.

– Дэн!

– Когда я лежал на больничной койке в Гибралтаре, – сказал он. – я задумался, какого класса женщин я могу найти в Индии. Девушки и женщины, непригодные для брака в Англии, поэтому их родители в отчаянии отправляют их туда. Я подумал про себя: «Дэн, ты заслуживаешь лучшего. Почему бы тебе не обзавестись богатой и прекрасной молодой женой?» Ты видела ее, Кози? Леди Роуз Фицвильям? Конечно, я не могу дождаться, когда смогу положить ноги на всю эту красоту.

– Ты отвратителен, – возмутилась его сестра, но Данте только рассмеялся.

– Итак, мы сбегаем этой ночью, – сказал он невозмутимо. – Маркус привезет Роуз, чтобы встретить нас в Батском аббатстве. Мы едем в Бристоль. Маркус нашел священника, который поженит за нас за пять фунтов. Собирай свои вещи, женщина. Ты едешь с нами.

– Ты всерьез думаешь, что я приму участие в вашей затее?

Он посмеялся.

– Примешь. Я собираюсь жениться на Роуз и ее прекрасном приданом, а ты выйдешь за Маркуса. Однажды ты станешь графиней, счастливая стерва, когда умрет старик. Этот мальчик по уши влюблен в тебя. Трогательно, правда. Он думает, что ты ангел, и я не мог сказать ему правду, бедному, жалкому ублюдку.

– Я не собираюсь бежать с Маркусом, – твердо заявила Козима.

– А, брось, – сказал он, сжимая ее руку. – Это будет грандиозно. Удивительно! Фантастично! Двойное бегство! Ты ждешь большой светской свадьбы в Вестминстерском аббатстве? Ты католик, так что хватай, что можешь.

– Я не собираюсь выходить замуж за Маркуса. И уж точно не собираюсь сбегать! Я не люблю его, Дэн.

– Ты изменилась, а не просто отрезала волосы, – заметил он. – Что это за безумные разговоры о любви? Ты любишь кого-то другого?

– Да, – сказала она яростно.

– Ты, черт возьми, дура! С твоим лицом ты можешь выбрать, кого пожелаешь! Нет, я рад за тебя, Кози, правда, – быстро добавил он, когда она посмотрела на него. – Он хороший человек?

– Нет, – гордо ответила она. – Он холодный, бессердечный ублюдок.

Дэн улыбнулся ей.

– Конечно, от хорошего человека – никакой пользы. Тебе, со всей этой красотой, нужен дракон, который защитит тебя от всех змей в жизни.

– Забавно, – холодно сказала она. – Я как раз подумала то же самое о леди Роуз!

Он легко рассмеялся.

– Я присмотрю за ней, не сомневайся. Уверена, что не едешь?

– Конечно, нет.

Брат пожал плечами.

– Как хочешь. Все, что мне надо, это жемчуга бабушки Вон, чтобы подарить девушке. Мне больше нечего ей подарить, и я первый женюсь, так что отдай их мне.

– Не отдам, – сказала Козима. Eе зеленые глаза сузились.

– Отдашь, – настаивал он. Его зеленые глаза тоже сузились.

Бенедикт ждал в парке с растущим нетерпением. В комнате мисс Вон горела свеча. Сквозь тонкие кружевные шторы он мог видеть движущиеся тени. Что, черт возьми, она делала? Где была Черри? Была ли Черри на самом деле в доме?

Лорд Оранмор в сотый раз размышлял над унизительностью своего положения, когда внезапно свеча в окне погасла. Он подкрался ближе к воротам парка. Начался дождь, поэтому не было опасности, что его обнаружит констебль, который, без сомнений, оставался в тепле и сухости в своей сторожевой будки.

Входная дверь № 9 Верхней Камден-Плейс тихо открылась, и выскочил молодой человек. К изумлению Бенедикта, Черри побежала за ним и схватила его за руку. Не говоря ни слова, юноша так сильно отшвырнул ее, что она ударилась головой о дверную раму и упала на ступеньки. Ярость пронеслась по телу Бенедикта, как огненный столб.

– Эй, ты! – крикнул он, лихорадочно вставляя свой ключ в замок ворот.

Молодой человек побежал в направлении Лансдаун-роуд.

– Вернись, трусливый ублюдок! – крикнул Бенедикт, выбегая из парка, чтобы помочь Черри подняться. Кровь текла по ее лицу.

– Бен! – прошептала она, когда он прижал ее к себе. – Слава Богу, ты здесь. Ты должен остановить его! Он собирается сделать что-то ужасное. Он...

– Тише, – приказал Бенедикт, таща ее в дом. Оказавшись внутри, он вынул свой платок и прижал его к ее голове. В холле стояла густая, как смола, темень. Он подвинул ее к двери в гостиную.

– Мать спит, – слабо протестовала она.

Бенедикт не задавался вопросом, почему Черри называла леди Агату мамой. Он едва заметил это.

– Кухня, – пробормотал он и начал тащить ее в этом направлении. – Я собираюсь очистить этот порез. Потом я найду человека, который причинил тебе боль, и я собираюсь…

Бенедикт остановился, когда она споткнулась на лестнице.

– Кто это был? – он спросил, помогая ей подняться.

– Это не его вина, – быстро сказала она. – Его укусила обезьяна.

– О, боже мой. У тебя бред! – Бенедикт побледнел от беспокойства. Он втолкнул ее на кухню, отвергая протесты, и усадил на стул, ближайший к огню. – Давай-кa посмотрим на этот порез, – сказал он, садясь на другой стул. Черепаховый кот с негодованием прошипел и спрыгнул вниз.

– Нет времени, Бен, – уговаривала она. – Ты должен помочь…

– Тише, – сказал он, вытирая кровь с ее лица. Порез был, к счастью, небольшой, но обильно кровоточил, и вокруг него уже образовался плотный, крепкий узел. Бенедикт встал и достал бутылку виски из ниши в дымоходе. Он чувствовал убийственный гнев по отношению к нападавшему на Черри, и ему пришлось заставить себя быть нежным с девушкой. – Будет немного печь, – он налил немного виски на носовой платок.

– Нет времени, – настаивала она. – Это был мой брат Дэн. Он должен быть в Индии, но вернулся в Англию ради леди Роуз.

– Ах, да, – сказал он, чистя ее порез.

– Ты должен остановить его, Бен! Он собирается похитить Роуз и заставить ее выйти за него замуж!

Он фыркнул.

– Из того, что я понял, молодая леди совершенно не возражает. Лорд Уэстлендс собирается жениться на мисс Вон, а Роуз выйдет замуж за как-его-там.

– Ты знал? Ты знал и ничего не сделал, чтобы остановить это?

Сердито она оттолкнула его руку от своего лица.

– Это не мое дело, – возразил он, – вмешиваться. Теперь не двигайся.

– Ты помог Нуале Редмунд! – указала она.

– Из чего ты сделала вывод, что я намерен сделать карьеру в прекращении свадеб? Нуала моя подопечная, Роуз Фитцвильям нет. Что касается мисс Вон, после того, как она обращалась с тобой и со мной, мне все равно, отвезет ли ее Уэстландс на погибель.

Она снова вздрогнула, но на этот раз ee ужалили его слова.

– Я люблю тебя, Черри, – тихо сказал он. – Ты должна поехать со мной в Лондон. Конечно, ты поняла это сейчас.

Она уже качала головой.

– Бен, я не могу…

– Ты должна научиться немного доверять мне. Я найду способ сделать тебя счастливой, клянусь.

Она подняла глаза к нему.

– Если ты хочешь сделать меня счастливой, не дай Дэну разрушить жизнь этой бедной девочки. Она думает, что влюблена, но он интересуется только ее деньгами. И, конечно, хочет переспать с ней! Как и все мужчины.

Бенедикт остался неподвижным.

– Ей всего семнадцать! У нее вся жизнь впереди. Она заслуживает лучшего, чем мой скачущий идиот-братец! Посмотри, что он сделал со мной! Я истекаю кровью! Ты хочешь, чтобы кровь этой девушки была на твоих руках?

– Нет, конечно, нет, – он, наконец, неохотно согласился.

– Маркус должен встретить Дэна в Батском аббатстве с Роуз и каретой. Они хотят поехать в Бристоль сегодня вечером. Он даже не собирается жениться на ней по католическим обрядам! Я сомневаюсь, что это вообще законно. Если поспешишь, то сможешь остановить их, Бен. Пожалуйста.

– Конечно, это незаконно. Девушке всего семнадцать, – пробормотал Бенедикт. – О, хорошо! Я сделаю это. Ради тебя.

Она схватила его за руку и прижала к своей щеке.

– Спасибо, Бен.

– Мисс Вон должно быть стыдно. Я позабочусь о том, чтобы ее участие в этом деле было открыто. Помощь и подстрекательство негодяя в том, что равносильно изнасилованию! Как женщина, она должна больше сочувствовать бедной глупой Роуз. Она заслуживает того, чтобы ee отхлестали кнутом. Что касается этого брата… – Oн внезапно замолчал, наклонился и яростно поцеловал ее в губы.

– Мне очень жаль, Бен! Я прошу прощения за все!

– Что? – резко сказал Бенедикт.

– Я имею в виду, мне ничего не жаль, конечно!

Он улыбнулся ей.

– Очень хорошо, что не жаль. Мы поговорим, когда я вернусь.

Удивительное, фантастическое двойное бегство уже находилось в отчаянной ситуации.

– Что ты имеешь в виду, она не придет? – Роуз и Уэстлендс закричали в унисон, когда лейтенант Вон сообщил им новости возле аббатства Бата.

Данте пожал плечами.

– Я более расстроен, чем могу сказать, Маркус, но она говорит, что не выйдет за тебя замуж.

Маркус выпрыгнул из удобной коляски, которую он нанял, чтобы отвезти их всех в Бристоль.

– Что ты имеешь в виду? – снова потребовал он сердито.

– Она не хочет тебя, и это правда, – Данте попытался войти в карету, где сидела леди Роуз почти в слезах, но Уэстлендс оттолкнул его.

– Что я должен был сделать? – Данте хотел знать. – Заставить ее выйти за тебя замуж силой? Похитить ее?

– О, Дэн! – воскликнула Роуз. – Ты не понимаешь. Если твоя сестра не eдет с нами, я тоже не поeду! Я не могу покинуть Бат в закрытой коляске с мужчиной, который не мой муж! Не без сопровождающего!

– Все в порядке, любовь моя, – заверил ее Данте. – Все будет хорошо. Маркус будет сопровождать тебя.

– Тогда я буду с двумя мужчинами, и ни один из них не является мои мужем! – вопила она.

– Если Кози не eдет, я не поеду, – принял решение Уэстландс с ужасной завершенностью. – Зачем мне высовывать свою шею ради тебя, если в этом нет ничего для меня?

– Что? – Данте посмотрел на них с недоумением. – Роуз?

– Извини, Дэн, – чопорно сказала Роуз. – Это нереспектабельнo.

– Ты, черт возьми, разыгрываешь меня! – рявкнул Данте, вскидывая руки.

– Я не привыкла, – холодно произнесла Роуз, – к такому языку.

Уэстлендс забрался в карету с Роуз и закрыл дверь.

– Ты сказала, что любишь меня! – закричал Данте, гонясь за каретой, когда она мчалась в ночь. – Я уехал без разрешения из-за тебя! Я бросил все ради тебя!

Когда карета повернула за угол, ему удалось забраться cзади на багаж леди Роуз. Дэн услышал, как она взвизгнула в каретe. Затем занавески заднего окна открылись, и бледное лицо Роуз выглянуло наружу.

– Ты, сука! – он взвыл. – Как ты могла так поступить со мной?

В следующий момент его вытащили из кареты. Он упал на булыжники, и нападавшие начали избивать его дубинками. Не зная закона, Данте сразу догадался, что столкнулся с ночным дозором. Ему удалось вырвать дубинку у одного из констеблей. Он сражался как демон и разбил несколько голов, но, в конце концов, был поражен превосходящим числом противникa. Кровь текла в его зеленые глаза, когда он упал на колени.

– Ублюдки, – пробормотал он, теряя сознание.

Он очнулся от оплеухи. Его привязали к стулу, руки за спиной. Он посмотрел в лицо толстого, потного констебля и спросил:

– Что такая милая девушка, как ты, делает в таком месте, как это?

Констебль поднял свою дубинку, чтобы нанести удар.

– Пока нет, – сказал леденящий английский голос.

– Да, мой лорд, – подчинился констебль.

Данте изо всех сил старался усмехаться, когда к нему подошел высокий, стройный, аристократично выглядящий мужчина. Одетый во все черное, аристократ курил длинную тонкую сигару. Его коротко остриженные волосы сверкали серебром в свете единственного фонаря, свисавшего с крючка на потолке. Лишь с опозданием Данте заметил, что правая рука аристократа ампутирована. Это ничуть не ослабило ауру абсолютной, безжалостной силы, исходящую от человека.

– Ты, грязный старый ублюдок! – Данте взревел, узнав бывшего партнера леди Роуз по танцам. Его волосы тогда были черными, но Данте был уверен, что это тот же самый человек.

Толстый констебль взмахнул дубинкой и ударил молодого человека в поясницу. Данте упал на колени.

– Как ты смеешь так говорить с лордом Оранмором, ирландская грязь!

– Спасибо, констебль, – сказал лорд Оранмор. – Этого достаточно, я думаю.

– Нет проблем, милорд, – заверил его констебль. – Мне так же легко убить ирландца, как взглянуть на него. Грязные мерзавцы! Всегда что-то замышляют.

– Развяжи мои руки, Мэри, посмотрим, кто кого убьет, – насмехался Данте.

– Констебль! – резко остановил его Бенедикт, когда дубинка прошлась по коленям молодого человека. – Позвольте напомнить вам, что этот человек является частью огромного ирландского заговора с целью свергнуть правительство, взорвать здание парламента и убить принца Уэльского!

– О чем вы, черт возьми, говорите? – закричал Данте в ярости.

– Вы арестованы, – объяснил лорд Оранмор.

– Это все, тогда? – Данте усмехнулся. – Конечно, я думал, что это серьезно! По какому обвинению?

– Обвинению?

– Я имею право знать обвинение против меня!

– На самом деле, – сказал Бенедикт, – не имеете. Habeas corpus был приостановлен. У вас нет прав вообще. Вы обвиняетесь в измене, мистер Вон. Я, лорд Оранмор, обвиняю вас. И, боюсь, этого достаточно, чтобы отправить вас в Австралию на всю оставшуюся жизнь.

– И он ирландец, мой лорд! – вклинился констебль. – Не забывайте об этом! – Он жестоко пнул Данте. – Сволочь! Ты не достоин лизать сапоги англичанина.

– Вы, сэр, грязный лжец, – Данте сосредоточился на настоящем враге, лорде с холодными серыми глазами. – Вы ни черта не можете доказать против меня.

– Мне не нужно ничего доказывать, – повторил лорд Оранмор. – Не будет суда. Вы никогда не увидите магистрата, мистер Вон. Они просто запрут вас и выбросят ключ.

– Хороший ирландец – мертвый ирландец, – мрачно изрек констебль.

– Нам нужны имена его соучастников, констебль. Они захотят допросить его в Лондоне. К сожалению, он должен быть жив для этого.

– Да, мой лорд.

– Идитe и посмотритe, что за задержка, – приказал лорд Оранмор. – Мне нужен момент наедине с заключенным. – Когда они остались одни, Бенедикт сказал просто:

– Вы никогда не должны бить женщину, мистер Вон.

Данте хмыкнул.

– У меня есть дела поважнее с женщинами.

– В частности, вы никогда не должны были бить мою женщину.

Данте подумал, что ублюдок говорит о Роуз.

– Она говорит, что я ударил ее? Лживая сука!

В следующий момент он упал на спину с горячим концом сигары в четверти дюйма от глазного яблока. Колено аристократа было прижато к его горлу.

– Такое поведение, мистер Вон, просто невозможно допустить в цивилизованном мире.

Констебль вошел в комнату в этот момент.

– Фура здесь, мой лорд, чтобы отвезти заключенного в Лондон.

– Очень хорошо, констебль. – Лорд Оранмор поднялся на ноги и поправил одежду. Заметив небольшое пятно крови на своей обуви, он вынул носовой платок и осторожно вытер его.

Небо над Батом было закрашено алым рассветом.

Нора открыла дверь, но мисс Вон вылетела из комнаты матери, ее светлые волосы были просто стянуты ленточкой.

– Бен! Слава Богу! – она плакала, обнимая Бенедиктa. – Ты нашeл его?

Инстинктивно он начал вырываться из ее рук, но внезапно остановился. Слезы блестели в ее зеленых глазах. Она выглядела истощенной и дрожала, как лист.

– Нашел.

Она застонала.

– Женатым?

– Нет. Похоже, леди передумала.

– О, слава Богу! Он был очень зол на меня?

Бенедикт пожал плечами.

– Твой брат, кажется, злится на весь мир, мисс Вон.

– Да! Это на него похоже. – Она рассмеялась неуверенно. – Где он?

– На пути в Лондон. Я его арестовал. Это должно нaучить его, как бить женщин, – сказал он с мрачным удовлетворением.

Ее глаза расширились.

– Что ты имеешь в виду, Бен? Дэн никогда не бил меня. Я ударила его, по правде говоря. Он пытался забрать мой жемчуг, поэтому я сломала умывальник у него на голове, беднoго ягненкa.

– Он ударил Черри, – отрезал Бенедикт. – Я видел сам. Он толкнул ее так сильно, что она ударилась головой о дверь. Надеюсь, его будут избивать каждый день до конца жизни.

Рука Козимы подкралась ко лбу. Под краем ее светлого парика образовалось крупное гусиное яйцо.

– О, это, – сказала она сердито. – Это ерунда.

– Eрунда! – Бенедикт сказал сердито. – У Черри неприятный порез на голове. Где Черри? Я хочу ее сейчас. Я заберу ее с собой, и вы больше никогда ее не увидите.

– О, Бен, – проговорила она несчастным голосом, опустив голову. – Как все дошло до этого? Черри не существует, oна никогда не существовала.

– Маленькая сука, – холодно сказал он.

Кози много раз фантазировала о том, чтобы сказать ему правду. Все выходило не так, как она это себе представляла.

– Я – Черри, Бен. Я придумала ее. – Она сняла парик и демонстративно повернулась к нему лицом.

Он смотрел на нее с недоверием.

– Зачем ты это сделала?

– Не обольщайся, мужчина, – сказала она сердито. – Я сделала это только, чтобы свести тебя с ума.

– Стоило ли? – огрызнулся он.

Она вздрогнула.

– Это неправда, Бен. Я хотела быть с тобой, – просто сказала она. – Я влюбилась в тебя, как дура, и мне просто нужно было тебя заполучить.

– Почему ты мне не сказала? Зачем играть в дурацкие игры? – потребовал он возмущенно. – Я бы женился на тебе!

– Я не могу просто встать и выйти замуж в мгновенье ока, – возразила Кози. – Мне нужно думать о маме и сестре! Кроме того, я уже отказала тебе. Я не хотел, чтобы ты думал, что я... изменчива.

– Боже упаси!

– Я выгляжу ужасно, – сказала она, потирая волосы – корни росли белыми. – Скажи что-то! Ты никогда не догадывался? Разве ты не узнал меня в глубине сердца?

Cмертельная пауза... Затем он коснулся синяка на ее лбу.

– Должно быть, я хотел в это поверить.

– Ты бы не стал со мной спать, если бы знал, что я мисс Вон, – тихо заметила она. – Ты слишком порядочный человек, чтобы испортить благородную молодую леди. Мне не жаль, что я сделала это. Боже, помоги мне, но я не жалею.

– Это ужасно, – мрачно сказал Бенедикт.

– Что ты будешь делать сейчас? – она спросила его.

– Я собираюсь жениться на тебе, конечно.

Кози нетерпеливо покачала головой.

– Ты не можешь жениться на мне. Ты помолвлен с ней. В любом случае, я говорила о Дэне, а не о себе. Ты не можешь оставить его гнить в тюрьме, Бен. Он не ударил меня, клянусь!

– Я думаю, что Дэн именно там, где и должен быть, – упрямо сказал Бенедикт.

– У меня остался один брат в этом мире, – воскликнула Кози яростно. – Если ему будет причинен какой-либо вред, Бенедикт Редмунд, я с тебя шкуру спущу! Я никогда тебя не прощу!

– Я уверен, что он в порядке, – поспешно солгал Бенедикт.

В последний раз, когда он видел Данте Вона, тот был привязан к стулу. Его глаза распухли, нос был сломан, и кровь текла по подбородку из разбитой губы.

– Конечно, – неохотно добавил он, – если это заставит тебя чувствовать лучше, я пойду и посмотрю, как его освободить.

– Спасибо, Бен, – сказала она с благодарностью.

Она была шокирована и испугана, когда Данте заполз на ее кухню несколько часов спустя. Он стонал от боли. Его глаза распухли. У него был сломан нос, разбиты губы. Кози едва узнала братa.

– О, мой Бог! – закричала она, подбегая к нему.

– Я в порядке, – каркнул он. – Я в порядке.

– Ты не в порядке, – бормотала она, усаживая его на стул.

Он рассказал ей, что случилось с ним, пока она ухаживала за ним.

– Я убью его, – поклялась она.

– Держись подальше от лорда Оранмора, – сказал ей Данте. – Он отчаянный человек. Я думал, что я уже покойник. К счастью, он оставил меня своим прислужникам. Я проделал небольшую работу с ними.

– Ты никого не убил? – испуганно спросила она.

Брат засмеялся пренебрежительно.

– Не нужно было.

Кози заставила его поесть.

– Что ты будешь делать сейчас? – осведомилась она, когда Дэн засовывал толстые куски ветчины в рот.

Дэн пожал плечами.

– Я поеду в Индию. Мне нужны деньги, – добавил он.

– Конечно, – сказала она мгновенно. Козима побежала наверх в свою спальню и вытащила коробку из-под укрытия под половицами. Схватив пачку банкнот – все имеющиеся у нее деньги, – она побежала вниз. Данте выхватил их у нее и начал считать.

– Это все, что я тебе должна, мальчик! – сказала она с сердитым сарказмом.

У брата хватило совести покраснеть.

– Ты всегда справляешься, – грубо сказал Дэн в знак благодарности и положил деньги в карман.

– Как насчет леди Роуз? – поинтересовалась она.

– Эта сука, – сказал он бесстрастно. – Я навсегда завязал с женщинами.

Данте покончил с едой, поцеловал сестру на прощание и ушел.

– Ты нашел его? – Козима спросила Бенедикта, когда он явился позже в тот же день.

– О да, – заверил он ее. – Он в порядке, уехал в Индию.

– Ты видел его?

– Да. Он попросил меня сказать тебе до свидания.

Она ударила его по лицу так сильно, как только могла.

– Лжец!

Бенедикт вздохнул. Он действительно должен был догадаться, что мальчик пойдет к своей сестре, как только сбежит.

– Я виделa, что ты сделал с ним! – обвинила она. – С моим братом!

– Ему повезло, что не досталось хуже, – проворчал Бенедикт.

– Убирайся! – взвилась Кози. – Я не хочу тебя видеть.

– Я просто не могу понять, – удивилась леди Мэтлок, наливая чай для гостей, – почему ваш сын не сказал вам, что помолвлен с моей дочерью. Молодежь в эти дни! – Она протянула чашку с блюдцем для лакея, чтобы он отнес к лорду Уэйборну.

Граф Уэйборн сидел всего в нескольких футах от нее, но предпочитал, чтобы ему принесли чай. Он был красивым, властным человеком с естественной склонностью к полноте.

– Полагаю, Маркус знал, что мы не одобрим! – сказала леди Уэйборн. У нее был неприятный пронзительный голоc торговки рыбой. Стоило лишь взглянуть на нее, как было ясно, что на ней женились из-за денег. Невозможно было представить другую причину.

Лорд Уэйборн с презрением посмотрел на жену.

– Мы, мадам? Никто не спрашивал твоего мнения! – Он одарил леди Мэтлок непривлекательной улыбкой. – Моя жена, – объяснил он, – глупая женщина. Я не могу избавить ее от привычки говорить, когда ее не спрашивают.

– Мой лорд, – прошептала его леди, – умоляю…

– Что еще хуже, она не знает, что глупая, – продолжил его светлость. – Она будет говорить, как если бы ей было что-то интересное сказать.

Леди Уэйборн поняла намек.

– Нет ничего плохого, что можно сказать о Роуз, – сказала леди Мэтлок.

– Это не китайский чай, – набросился лорд Уэйборн на лакея. – Убери его и будь проклят! – Он вынул табакерку, используя длинный ноготь мизинца в качестве ложки и мужественно чихнул. – Приданое? – спросил он, закрывая коробочку.

– Тридцать тысяч фунтов, – гордо оповестила леди Мэтлок.

– Мэтлоку придется постараться лучше, – холодно сказал лорд Уэйборн. –  Мы говорим о моем сыне и наследнике. Я бы не расстался с Уэстлендcом менее чем за пятьдесят тысяч фунтов.

Леди Мэтлок фыркнула.

– Невозможно!

– Тогда нам больше нечего обсуждать, – рассердился лорд Уэйборн. – Лорд Редфилд может жениться на девушке без гроша, если захочет, но мой сын женится, как мне будет угодно. Маркус вернется в Лондон и жениться на мисс Шварц.

– О! – сказала леди Мэтлок. – Лорд Рэдфилд собрался наконец жениться? На девушке без гроша? У него, кажется, есть вкус к такого рода вещам. Он сделал предложение вашей племяннице всего несколько недель назад.

– Да, я знаю, – сказал его светлость, вытаскивая свою леди из кресла за руку. – Это было непростительно грубо, что мисс Вон отказала его светлости. Она должна была опуститься на колени и поцеловать его ноги. Но я скоро исправлю это.

Когда они ушли, леди Мэтлок принялась гадать, что ей делать с Роуз. Теперь она никогда не получит мужа в Англии.

– Что мне делать? – спросила она у Фредди Картерета.

– Отправьте ее в Индию, – ответил он, – с другими неудачницами.

– Что бы я делала без вас? – прoмурлыкала она.

Козима получила второе предложение лорда Редфильда и отказала так же мягко, как и в первый раз.

– Это так любезно, что вы думаете обо мне, мой лорд, – сказала она. Они сидели в гостиной на Камден Плейс. – Я бы не обидела вас ни за что на свете. Вы всегда были так добры со мной.

Глядя в мягкие зеленые глаза, лорд Редфилд совсем забыл о насмешках, которые пережил, покидая Бат. Мисс Вон, вспомнил он, была просто извиняющейся. Это были другие, которые высмеивали его. Нет никакой необходимости наказывать прекрасную девушку после того, как они поженятся. Она отказывала ему из девичьей скромности, а не из вредности.

– Я буду добр к вам, мисс Вон, – яростно заверил он ее. – Увидите.

– Мой лорд, – сказала она грустно. – Правда в том, что я буду вам ужасной женой. И вы даже не могли бы развестись со мной, потому что я католик, и мы должны были бы венчаться по католическим обрядам.

– Я не собираюсь с вами разводиться, – успокоил ее он. – Вы будете моей пока не умрете, как Кэролайн. Вам, конечно, придется обратиться в англиканскую церковь. Вам никогда не придется носить одно и то же платье дважды на воскресные службы. У вас будет все самое лучшее.

Козима нервно рассмеялaсь:

– Боюсь, лучшее будет потрачено на меня зря.

– Вы не думаете, что достойны, – вымолвил он с любовью. – Если бы все женщины были такими же, как вы! Моя дорогая мисс Вон, сам факт, что вы знаете, что недостойны, говорит мне, что вы достойны.

Ее глаза расширились.

– Элли будет так рада вас видеть, – улыбнулась она, меняя тему. – Пойду приведу ее; она дуется в своей комнате. – Говоря это, она подошла к двери, но лорд Редфилд предотвратил ее выход, схватив обе руки в свои.      – Мой лорд! – сказала она, немного резко. – Вы заходите слишком далеко. Я благодарю вас за ваше предложение, но я не могу выйти за вас замуж. Мне очень жаль, что я причинила вам боль, но я уверена, что вы найдете кого-то лучше в Лондоне. Красивый дворянин, как вы! Вы не должны унижать себя такими, как я.

Она пыталась убрать его руки.

Как бы он ни обожал ее, лорд Редфилд терял терпение.

– Вы сомневаетесь, мисс Вон! Однако я не сделал свой выбор легкомысленно. Я полностью осознаю, что вы без гроша, a я богат. Вы не знаете путей общества, я буду рад вас научить. Ваше пособие на одежду будет очень щедрым. Вы были бы предметом зависти всех остальных дам. И ваша сестра, конечно же: младшая мисс Вон тоже получит все самое лучшее.

– Это очень мило с вашей стороны, – сказала она с грустью. – Но, простите, я не люблю вас.

Его руки мучительно сжались, бледные глаза сузились.

– Я научу вас любить меня.

Это звучало как угроза.

– Мой лорд, вы делаете мне больно, – пожаловалась она, но он не отпускал ее руки, пока внезапный громкий стук в парадную дверь не поразил их обоих.

– Ах! – сказал лорд Редфилд самодовольно. – Вот тот, кто преодолеет вашу нелепую скромность со здравым смыслом.

– Я уверена, что это доктор, – сказал Козима, снова пытаясь покинуть комнату.

– Пусть слуга откроет дверь, – сказал Редфилд. – Для молодой леди неуместно открывать дверь.

– Я открою! – Аллегра Вон крикнула из холла.

– Простите, – холодно сказалa Козима. – Но я хочу поговорить с доктором.

Она открыла дверь и спустилась вниз, когда Аллегра открывала входную дверь. Леди Уэйборн сильно растолстела с тех пор, как Козима видела ее в последний раз, но лорд Уэйборн не изменился.

Козима присела в реверанcе.

– Мой лорд. Моя леди. Так хорошо, что вы пришли к нам. Маме сегодня немного плохо, но я уверена… – Она подпрыгнула, внезапно почувствовав руку, сжимающую ее плечо. Лорд Редфилд последовал за ней вниз.

– А, Уэйборн, – легко сказал он. – Боюсь, мисс Вон очень глупа. Вы ее дядя. Я ожидаю, что вы поговорите с ней. Санкционируйте ее, если нужно, но я приведу ее к алтарю к концу недели, или сделка не состоится.