Текст книги "Нечестивый союз"

Автор книги: Сюзанна Грегори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

– Не теряйте времени, доктор. С этим парнем все будет в порядке. Те, за кем вы гонитесь, двинулись по Трампингтонской дороге. Не иначе, направляются в Лондон. Отправляйтесь за ними вслед, а я пошлю кого-нибудь из своих солдат в замок, сообщить о случившемся шерифу.

– Если увидите шерифа Талейта, скажите, что его сын уже дома, – натягивая поводья, произнес Бартоломью.

Лошадь его, казалось, тоже охватил азарт погони, ибо она по собственной воле припустила галопом.

– Получив такое известие, он станет действовать куда решительнее! – крикнул Бартоломью, обернувшись на скаку.

Ночь выдалась на редкость темная. Новая луна должна была народиться лишь через два дня, и сейчас сквозь тучи, затянувшие небо, не пробивалось ни единого лучика света. Выехав на дорогу, всадники были вынуждены замедлить ход, ибо дорогу покрывали многочисленные колеи и выбоины, оставленные гружеными повозками. Выбоины эти были так глубоки, что во время весеннего половодья Бартоломью видел в одной из них утонувшую овцу.

Подъехав к Трампингтону, Стэнмор закричал во весь голос, призывая местных жителей. Несколько фермеров вышли из своих домов и сообщили, что два всадника проехали здесь не так давно и свернули на дорогу, ведущую в Сэффрон-Уолден.

– Хорошо, что у нас хватило ума спросить, куда они направились, – пробормотал Майкл, сворачивая с большой дороги на более узкую. – Я-то не сомневался, что негодяи рвутся в Лондон.

– Дождитесь людей шерифа, – крикнул Стэнмор, повернувшись к крестьянам. – Скажите им, куда мы поехали.

И он поскакал по дороге в Сэффрон-Уолден. Остальные последовали его примеру. Еще одна часть головоломки, которую мысленно решал Бартоломью, встала на свое место. На память доктору пришли те двое, что прятались на крыше церкви Всех Святых. Один из них был мал ростом, однако ловок и проворен. Другой, выше и сильнее, явно уступал ему в ловкости. Вне всякого сомнения, то были Джанетта и Хесселвел. Лицо Джанетты скрывал капюшон, и Хесселвел не имел понятия, кто на самом деле его неведомый помощник.

Тут лошадь Бартоломью споткнулась, вынуждая доктора оставить размышления и следить за дорогой. Мэттью отнюдь не был опытным наездником, не слишком уверенно держался в седле и плохо понимал, как направлять лошадь в ту или иную сторону. К счастью, Стэнмор предоставил ему на редкость сообразительную кобылу – она не нуждалась в помощи седока. Майкл, в отличие от друга, был большим докой по части верховой езды. Он обучился этому искусству во время службы у епископа. Что до Кинрика, то посадка его не отличалась изяществом, но чувствовал он себя на коне вполне уверенно.

Бартоломью изо всех сил вглядывался в темноту, пытаясь понять, нагоняют ли они беглецов. Однако дорога была пустынна. Ветка, хлестнувшая по лицу доктора, заставила его тихонько выругаться и ниже пригнуться к лошадиной холке. Гладкая конская шерсть блестела от пота, из ноздрей животного вырывались струйки пара. До слуха Бартоломью донеслись приглушенные проклятия, слетевшие с губ Майкла. Скакун монаха тоже споткнулся, и лишь благодаря своему мастерству Майклу удалось удержаться в седле.

– Не стоит скакать во весь опор! – крикнул Майкл в спину Стэнмору. – Иначе на этой проклятой дороге лошади переломают ноги.

Всадники придержали коней. Вскоре им пришлось перейти на медленную трусцу, ибо дорога превратилась в узкую тропу, сплошь покрытую вязкой грязью и огромными лужами. Брызги мутной воды, летевшие из-под копыт, заставляли седоков мигать и жмуриться.

Бартоломью первым заметил два темных силуэта, возникшие на фоне ночного неба.

– Вон они! – закричал он, указывая вперед.

Стэнмор поднялся на стременах и вперил взгляд в темноту. Увидав тени беглецов, он пришпорил своего пегого жеребца и пустил его галопом. Бартоломью судорожно вцепился в поводья, каждую минуту ожидая падения. Ноги его затекли, и он лишь надеялся, что погоня не затянется надолго. Деревушку Сэффрон-Уолден отделяло от Кембриджа не более пятнадцати миль по извилистой дороге, и они уже проделали две трети этого пути. Выехав из леса, всадники оказались в маленьком селении. Дорога здесь стала лучше, и они без опаски помчались рысью. Однако де Белем и Джанетта тоже воспользовались преимуществами хорошей дороги и, быстро миновав селение, успели скрыться из виду.

На пути всадников встретилась развилка, которая вынудила их остановиться. Из темноты возник какой-то человек. Он уверенно указал направо.

– Они поехали туда, – сообщил он. – По этой дороге до Лондона можно добраться куда быстрее, чем по Трампингтонской.

– Нет! Наверняка они поехали налево! – крикнул Бартоломью, пытаясь успокоить рвущуюся вперед лошадь.

Стэнмор медлил, не зная, кого слушать.

Доктор повернул налево, не дожидаясь, пока его зять примет решение. Лошади начали уставать, к тому же дорога вновь стала хуже. Все это вынудило всадников опять замедлить шаг. Майкл, раздосадованный тем, что беглецы оторвались от преследователей, беспрестанно ворчал себе под нос. Когда дорога немного расширилась, он поравнялся с Бартоломью, оставив Стэнмора позади.

– Ничего не понимаю! – пробормотал монах. – Что им понадобилось в такой дыре, как Сэффрон-Уолден? Всякому ясно, им лучше добраться до Лондона, где найти человека не легче, чем иголку в стоге сена.

– Не забывай, что де Белем – красильщик, – проронил Бартоломью.

– Ну и что с того? – спросил Майкл, вперив в товарища недоуменный взгляд. – Сделай милость, выражайся понятнее.

– В Сэффрон-Уолдене растут крокусы, из которых делают шафран, – пояснил Бартоломью, удивленный тем, что другу его изменила обычная сообразительность. – Шафран используют для окрашивания тканей. Де Белем – красильщик. Наверняка ему принадлежат поля, где растут крокусы. После черной смерти в Англии появилось много свободных земель, которые можно купить за бесценок. Уж конечно, такой опытный торговец, как де Белем, воспользовался возможностью выгодно вложить деньги.

– Повозки Стэнмора! – воскликнул Майкл, объезжая огромную лужу. – На них напали поблизости от Сэффрон-Уолдена. Именно там был убит Уилл!

– И де Белем намеревался выдать Фрэнсис за одного из тамошних землевладельцев, – добавил Бартоломью.

Дорога вновь сузилась, и Бартоломью придержал лошадь, пропуская Майкла вперед. Стэнмор, занявший свое место во главе кавалькады, заметил впереди какое-то движение и пришпорил жеребца.

– Как ты думаешь, что они собираются делать в Сэффрон-Уолдене? – обернувшись, крикнул Майкл. – Похоже, нам не удастся их нагнать.

– Там они найдут где спрятаться, – ответил Бартоломью.

Доктор вспомнил слова Бакли: де Белему служат три десятка наемников, живущих по всей округе. Вряд ли де Белем и Джанетта так рвутся в Сэффрон-Уолден лишь для того, чтобы найти убежище, пронеслось в голове Мэттью. Скорее всего, у них есть какой-то план.

– Остановитесь! – во весь голос закричал Бартоломью, осененный внезапной догадкой. – Подождите!

Однако Майкл и Стэнмор не слышали его. Доктор пришпорил лошадь, пытаясь их нагнать. С вершины холма он увидел темные очертания домов в долине. Значит, они почти достигли цели.

– Майкл! – набрав в легкие побольше воздуха, закричал Бартоломью.

Но зов его не долетел до монаха.

Меж тем тропа, со всех сторон окруженная деревьями, стала совсем узкой. Лошадь доктора испугалась какой-то тени, мелькнувшей на пути, внезапно встала на дыбы, метнулась в сторону и поскакала через лес. Бартоломью вцепился в поводья и сжимал скользкие лошадиные бока коленями, с трудом удерживаясь в седле. Ветки хлестали по лицу, так что ему пришлось поднять руку, дабы защитить глаза. Лошадь, громко фыркая, била в воздухе копытами. Бартоломью чувствовал, что неумолимо сползает вниз.

Голоса работников Стэнмора, спешивших вслед за своим хозяином, испугали лошадь Бартоломью еще сильнее. Она содрогнулась всем телом, понеслась вскачь, но споткнулась, попав ногой в глубокую выбоину. В следующее мгновение лошадь и всадник полетели на землю. Лошадь проворно поднялась и стремглав понеслась по тропе прочь от незадачливого седока. Цокот ее копыт, гулко отдававшийся в тишине, стих через несколько мгновений.

Кусты, куда упал Бартоломью, смягчили падение. Он поднялся и удостоверился, что цел и невредим. Выбравшись на тропу, доктор двинулся в сторону Сэффрон-Уолдена. Громкие крики, достигшие слуха Бартоломью, заставили его замедлить шаг. Он осторожно пробирался сквозь заросли, сожалея о том, что, в отличие от Кинрика, не умеет двигаться бесшумно. Когда кусты расступились, доктор с содроганием увидал, что Майкл и Стэнмор вступили в жаркую схватку с парнями самого разбойничьего вида. Неприятелей, облаченных в куртки из грубой кожи, было не менее десятка. Подобные наряды Бартоломью уже доводилось видеть – в них щеголяли приспешники Джанетты. Значит, на его спутников напали наемники де Белема. Когда-то эти люди сражались за короля, одержали славную победу при Креси.[1]1
  Битва при Креси (26 августа 1346 года) – знаменитое сражение между англичанами и французами во время Столетней войны. Англичане под началом короля Эдуарда III выступили единым пешим строем лучников, дворяне вместе с простолюдинами, против французских конных рыцарей. Одна из первых битв в средневековой военной истории, где пехота победила конницу.


[Закрыть]

Однако в ожидании новой войны солдаты не нашли себе достойного применения и продали свои услуги тому, кто хорошо заплатил за них.

И этим щедрым покупателем оказался де Белем. Схватка завершилась, Стэнмор и его люди поняли, что иного выхода нет, и бросили оружие. Красильщик тут же появился из темноты. От досады Бартоломью заскрипел зубами. Не требовалось особой проницательности, чтобы раскусить хитрость де Белема! А они, безрассудные глупцы, позволили заманить себя в ловушку.

– С минуты на минуту здесь будут люди шерифа, – заявил Стэнмор, сохранивший самообладание и в опасной ситуации. – Вам лучше проявить благоразумие и не усугублять своей вины.

Де Белем расхохотался, и наемники зычно вторили ему.

– На встречу с людьми шерифа можете не рассчитывать, – сообщил он. – На развилке мой человек направит их в Лондон. Никому и в голову не придет искать нас в такой глуши.

– Однако нас вашему приспешнику обмануть не удалось, – подал голос Майкл. – С чего вы взяли, что люди шерифа глупее?

– На этот раз мой человек будет врать убедительнее, – хмыкнул де Белем. – Он знает, что за неудачу ему придется отвечать головой.

– Теперь, когда шериф более не опасается за жизнь сына, он вас из-под земли достанет, – сказал Майкл.

– Ничего, я найду на него управу, – процедил де Белем. – Как говорится, есть много способов спустить шкуру с кошки.

С этими словами де Белем сделал знак наемникам. Те заставили пленников спешиться и, окружив плотным кольцом, повели в сторону деревни. Из сумрака неожиданно выступила Джанетта.

– Где Бартоломью? – спросила она, оглядываясь по сторонам. – Отыщите его, – приказала она двум дюжим головорезам.

– Доктор остался с ребенком шерифа, который едва не умер по вашей милости, – сказал Майкл. – Так что поиски будут напрасны.

– Отыщите его во что бы то ни стало, – повторила Джанетта, бросив на Майкла пренебрежительный взгляд. – Не дайте ему уйти.

Двое разбойников двинулись как раз к тому месту, где притаился доктор. Бартоломью ощутил острый приступ паники. Скрючившись под кустами, он решал, что ему делать – попытаться спастись бегством или же оставаться в укрытии, уповая на то, что его не обнаружат. В руках у одного из наемников был арбалет.

Стрела, посланная вслед беглецу, скорее всего, достигнет цели. К тому же доктор впервые был в здешнем лесу и мог заплутать в потемках. Бартоломью припал к земле, закрыв лицо руками. Он надеялся лишь на непроглядную ночную тьму да на собственный черный плащ, делавший его незаметным.

Треск веток, раздавшийся неподалеку, заставил доктора вздрогнуть. Он поднял голову и увидал, как темная фигура метнулась через дорогу и скрылась в лесу на другой стороне. Наемники, оглашая воздух довольными криками, бросились вслед. Кинрик, догадался Бартоломью. В том, что хитроумный валлиец, в отличие от остальных, не угодил в ловушку, не было ничего удивительного. Наверняка он давно уже смекнул, что в Сэффрон-Уолдене их ожидает засада.

Бартоломью, не двигаясь, вслушивался в крики преследователей. Кинрик уводил их все дальше и дальше. Когда шум погони затих, доктор вышел на дорогу и направился к деревне. По пути он все время останавливался и прислушивался, как это делал в опасных ситуациях Кинрик. Деревня представляла собой два ряда убогих хижин, крытых соломой. Лишь немногие из них светились в темноте белеными стенами. В дальнем конце деревни темнела мрачная громада замка, который во время чумы лишился своего гарнизона и стоял заброшенным. Церковь, построенная на доходы от торговли шафраном, возвышалась на противоположном конце.

На окраине деревни Бартоломью вновь остановился и навострил уши. До него донесся раскатистый голос де Белема. Сообразив, что товарищей отвели в церковь, доктор двинулся туда. Стараясь ступать бесшумно, он пересек покрытый гравием двор, вскарабкался на могильный памятник и заглянул в окно церкви.

Первым, кого он увидел, был де Белем, облаченный в свою жуткую красную маску. Несколько местных жителей, как видно привлеченные шумом и светом факелов, толпились в центральном нефе. Майкл, Стэнмор и его работники, все со связанными руками, стояли у алтаря под охраной вооруженных приспешников де Белема. Удары церковного колокола, нарушившие ночную тишину, разбудили мирно спавших поселян, и к церкви тянулась вереница людей. Некто, закутанный в черный плащ, начал приготовления к таинственной церемонии. Бартоломью догадался, что это Джанетта. У одного из наемников она взяла длинный нож и благоговейно положила его на алтарь перед де Белемом. Потом она загасила большую часть факелов, так что церковь погрузилась во мрак.

Страшная догадка пронзила Бартоломью. Де Белем намеревался свершить кровавый ритуал – принести Майкла и Стэнмора в жертву сатане. Он не случайно созвал в церковь всех деревенских жителей. Душераздирающее зрелище должно было послужить назиданием тем поселянам, что не желали содействовать темным замыслам де Белема. Увидав, как неумолим посланник сатаны, они поймут, что ему лучше не противиться. Содрогаясь всем телом, Бартоломью обвел глазами толпу фермеров. Судя по искаженным от страха лицам, они уже были запуганы донельзя, и наводить на них новый ужас не было ни малейшей необходимости.

Заслышав шум за спиной, Бартоломью резко обернулся и обнаружил, что прямо на него смотрит какой-то человек в одеянии монаха. Доктор приготовился к схватке. Сейчас лишь он один мог спасти своих товарищей от страшной смерти, и сдаваться без борьбы он не собирался! Монах был высокий, но худой и вряд ли отличался силой. Оставалось надеяться, что он не поднимет крик, на который сбегутся подручные де Белема. Бартоломью уже готовился наброситься на противника, но тут монах вскинул вверх обе руки, показывая, что у него нет оружия, а потом медленно перекрестил перед собой воздух. Доктор в замешательстве наблюдал за его действиями. Монах приложил палец к губам и сделал Бартоломью знак следовать за собой.

Доктор в нерешительности огляделся по сторонам. Он не знал, как поступить. Сотворив крестное знамение, монах, несомненно, хотел показать, что не принадлежит к сатанинской общине. Возможно, он намеревался предложить Бартоломью помощь. Бросив последний взгляд в окно, доктор спрыгнул с могильного камня и пошел вслед за монахом.

– Мое имя – отец Люций, – сообщил тот, когда они отдалились от церкви на безопасное расстояние.

Бартоломью отскочил словно ужаленный. Мысль о том, что он вновь позволил себя обмануть, пронзила его сознание. Именно этот человек посетил Фруассара незадолго до смерти. Но солдаты, стоявшие в карауле у церкви, утверждали, что отец Люций принадлежал к ордену францисканцев, а на этом было одеяние доминиканского ордена. Затаив дыхание, доктор ожидал, когда отец Люций обнаружит свои намерения.

– Я служил здесь священником. Но эти люди завладели моей церковью, и я не смог этому воспрепятствовать, – продолжал отец Люций. – Они сказали, ежели я посмею обратиться к епископу за помощью, они убьют пятерых моих прихожан. Так или иначе, моему рассказу об их злодеяниях и бесчинствах вряд ли кто-нибудь поверил бы. Я видел, что в церковь провели нескольких человек, которые никогда не появлялись здесь прежде. Это ваши друзья?

Бартоломью молча кивнул. Он по-прежнему сомневался, стоит ли доверять отцу Люцию.

– Глава нечестивой секты убьет их, – со вздохом произнес священник. – На совести этого изверга много жизней. Алтарь моей церкви залит людской кровью, – добавил он дрожащим от отчаяния голосом.

– Мы должны его остановить! – заявил Бартоломью.

Однако волнение не давало доктору собраться с мыслями, не говоря уж о том, чтобы придумать какой-то план спасения. Он испустил тяжкий вздох, тщетно пытаясь овладеть собой.

– Чем занимается здесь де Белем? – спросил он.

– Выращивает шафран, – пожал плечами отец Люций. – Точнее, этим занимаются здешние жители. Они теперь работают на него. Ему принадлежат все поля в округе.

– Все поля? – недоверчиво переспросил Бартоломью.

Доктор знал, что шафран ценится очень дорого. Он входил в состав лекарств, его использовали в кулинарии в качестве приправы. И разумеется, из него производили стойкие красители, пригодные для самого тонкого дорогого шелка. Для того чтобы получить пригоршню этого ярко-желтого порошка, требовалось множество цветов. Неудивительно, что шафран был так дорог. Человек, завладевший несколькими шафрановыми полями, без сомнения, обеспечил себе огромное богатство. Еще несколько частей головоломки заняли свое место. Но сейчас Бартоломью было не до логических построений. Надо скорее решать, как спасти Майкла и Стэнмора.

Вдруг в смятенном сознании доктора мелькнула идея.

– Шафран уже собрали? – обратился он к отцу Люцию.

– Да, цветы крокуса уже собраны, – кивнул священник. – Глава сатанистов намеренно не спешит продать нынешний урожай. Он хочет, чтобы цены на него поднялись. Все его запасы хранятся здесь, на складах.

– Покажите мне, где эти склады! – распорядился Бартоломью. – Быстрее!

– Склады хорошо охраняют, – предупредил отец Люций. – И охранники наверняка вооружены.

Однако, решив не спорить с Бартоломью, священник торопливо пересек церковный двор, вышел на главную улицу и направился к двум крытым соломой деревянным зданиям в дальнем ее конце. Даже издалека было видно, как несколько охранников прохаживаются перед складами взад-вперед. Де Белем, несомненно, принимал все меры предосторожности, дабы сохранить свой драгоценный товар. Бартоломью остановился, собираясь с мыслями. Приблизиться к складам незаметно для стражников не представлялось возможным. Разумеется, увидав незнакомца, вознамерившегося проникнуть в одно из зданий, они пошлют ему вслед стрелу. В руках солдат Бартоломью разглядел грозные арбалеты, обратившие в бегство французов в битве при Креси.

Однако, поразмыслив, доктор нашел выход.

– Мне нужен лук и стрелы, – заявил он, обернувшись к отцу Люцию.

Охранников отделяло друг от друга довольно значительное расстояние. Бартоломью начал мысленно прикидывать, у кого из них он может отобрать оружие, не привлекая внимания остальных.

– Вы хотите убить этих людей? – обеспокоенно спросил отец Люций. – На нашей земле и так пролилось слишком много крови.

Бартоломью молча покачал головой и сжал кулаки, дабы унять дрожь в руках. Из церкви до него доносился громовой голос де Белема. Доктор понимал, что время, отпущенное ему для спасения товарищей, уже на исходе.

– Я принесу вам лук, – с внезапной решимостью сказал отец Люций. В следующее мгновение он исчез.

Бартоломью извлек из докторской сумки кремень, собрал охапку сухой травы и принялся разжигать огонь. Затем он достал свернутые бинты и стал пропитывать их спиртом, что использовался для лечения мозолей и бородавок. Когда появился отец Люций с луком и стрелами, доктор при помощи проспиртованных бинтов привязал к наконечникам стрел сухую траву. Теперь для того, чтобы поджечь склады, хватит нескольких метких выстрелов. Бартоломью неуклюже натянул тетиву. С той поры, как Стэнмор давал ему уроки стрельбы из лука, прошло слишком много времени. К тому же в этом искусстве доктор никогда не отличался особыми успехами.

Сердце у Бартоломью ушло в пятки, когда чья-то рука неожиданно легла ему на плечо. Он обернулся – и с огромным облегчением увидел Кинрика.

– Уйти от этой своры мерзавцев было не так-то просто, – самодовольно заявил валлиец. – Но все же тягаться со мной им не по силам.

– Майкл и остальные в церкви, – торопливо сообщил Бартоломью. – Де Белем собирается их убить. Мы должны немедленно поджечь склады. Если де Белем увидит пожар, он позабудет обо всем и кинется спасать свой шафран. А мы тем временем спасем наших товарищей.

Кинрик хладнокровно кивнул и взял оружие из трясущихся рук Бартоломью.

– Вижу, юноша, вы не слишком ловко обращаетесь с этой штуковиной. Посмотрите, как стреляет настоящий мастер.

– Когда стрела загорится, целься в такое место, которое легче всего поджечь, – посоветовал Бартоломью.

Кинрик кивнул и окинул деревянные строения изучающим взглядом.

– Эти прохвосты хотели напугать нас, когда подожгли ворота нашего колледжа, – усмехнулся он. – Они думали, мы решим, что им помогает сам сатана. Но мы быстро раскусили, что черная магия здесь ни при чем. И теперь используем их хитрость против них самих!

Да, выдумка сатанистов сослужила добрую службу, мысленно признал Бартоломью. Доктор никогда бы не додумался использовать горящие стрелы, если бы не видел их в действии.

Кинрик поджег стрелу, и она моментально вспыхнула ярким пламенем. Валлиец выпустил ее в цель. Стрела пронзила ночную тьму подобно падающей звезде и вонзилась в соломенную крышу одного из сараев. Не тратя времени на то, чтобы посмотреть, каковы будут последствия, Бартоломью начал готовить новую стрелу. Прежде чем охранники их обнаружат, надо выпустить в цель как можно больше огненных птиц. Кинрик натянул тетиву во второй раз, затем в третий. Но все его усилия были тщетными. В небо не взметнулись языки пламени, тревожные крики стражников не нарушили тишину.

– Все впустую, – сказал Кинрик, безнадежно махнув рукой.

– Подождите, – возразил отец Люций, не утративший самообладания. – В последние дни было много дождей. Солома на крыше пропиталась влагой, и поджечь ее не так просто. Надо попробовать еще раз.

Бартоломью вылил последние капли спирта и приготовил новую стрелу. На этот раз она вонзилась в стену под самой крышей. И вновь ничего не произошло. Доктор в отчаянии закрыл лицо руками. Расчет не оправдался. Вдвоем с Кинриком они не могли противостоять целой шайке вооруженных наемников. Охваченный внезапным порывом, доктор схватил охапку тлеющей травы и бросился к складам. Он надеялся, что ему удастся поджечь склад прежде, чем стражники пошлют стрелу ему в спину. И даже если попытка окажется роковой для Бартоломью, возникшей суматохой смогут воспользоваться Майкл и Стэнмор.

– Посмотрите! – Бартоломью услышал голос отца Люция и остановился. – Склад загорелся изнутри!

Из окон ближайшего сарая уже вырывались желтые языки пламени, а крыша второго начала дымиться.

– Сухой шафран горит лучше дров! – заявил отец Люций, возбужденно сверкая глазами. – У вас еще осталась горючая жидкость?

Бартоломью отрицательно покачал головой, но все же приготовил еще две стрелы без спирта. Он понимал, что пользы от них будет не много, но не желал отказываться от попытки.

Тут один из стражников заметил огонь и бросился к складу. Как только он распахнул дверь, поток воздуха, ворвавшийся внутрь помещения, раздул пламя. Языки его с ревом взметнулись вверх, и вскоре все здание охватил пожар. Стражники в панике метались вокруг. Меж тем огонь перекинулся на соломенную крышу соседнего склада.

– Бежим в церковь, – распорядился Бартоломью, потянув отца Люция за руку. – Вы должны поднять тревогу.

Отец Люций кивнул, и они со всех ног припустили к церкви. Священник, оглашая воздух пронзительными воплями, распахнул дверь и вихрем ворвался внутрь. Испуганные поселяне в недоумении воззрились на него, де Белем замер у алтаря. Бартоломью и Кинрик, воспользовавшись тем, что все взоры были прикованы к отцу Люцию, проскользнули в церковь и притаились за скамьями.

Прежде всего доктор отыскал глазами пленников и с облегчением убедился, что они целы и невредимы. Впрочем, страшная развязка неотвратимо приближалась. Майкл, которого держали два наемника, стоял перед де Белемом, сжимавшим в руке нож. Отсветы факела зловеще играли на сверкающем лезвии.

– Как посмел ты прервать наш ритуал, монах? – грозно вопросила Джанетта, выступая вперед.

– Пожар! – возопил отец Люций. – Горят склады шафрана! Бегите скорее по домам, дети мои! Спасайте свои пожитки прежде, чем их сожрет огонь!

Бартоломью видел, что страшное известие ошеломило де Белема. Они с Джанеттой обменялись взглядами, полными ужаса. Меж тем отец Люций настойчиво взывал к поселянам, убеждая их спасать свое имущество. Мудрый совет, отметил про себя Бартоломью. Если местные жители разбегутся по домам, невозможно будет собрать их вместе и заставить тушить пожар на складах. Люди толпой устремились к дверям. Страх утратить то немногое, что они имели, оказался сильнее трепета, внушаемого сатанистами.

Бартоломью рассчитывал, что де Белем позабудет обо всем и бросится к складам. Однако, увидав сквозь церковное окно, что сараи превратились в огромные факелы, красильщик понял: спасти драгоценный шафран невозможно. Охваченный исступлением, он вновь повернулся к своей жертве. Взглянув на стену, Бартоломью с содроганием увидал на ней тень грозно воздетого ножа. Доктор в отчаянии закрыл глаза и тут же снова открыл их. Тень на стене натолкнула его на отчаянную выдумку.

Доктор подбежал к колонне, на которой был укреплен горящий факел, встал перед ней и скрестил руки над головой. В то же мгновение на белой стене за алтарем возникла гигантская тень, смутно напоминавшая рогатую голову козла.

– Caper[2]2
  Caper (лат.). – козел, здесь подразумевается дьявол.


[Закрыть] здесь! – взревел Бартоломью во всю мощь своих легких. Он рассчитывал, что от неожиданности подручные де Белема ослабят хватку, дав Майклу возможность освободиться.

В следующее мгновение Кинрик испустил леденящий душу валлийский боевой клич, эхом разнесшийся под сводами церкви. Даже Бартоломью на минуту показалось, что это голос посланника преисподней.

Немногие поселяне, оставшиеся в церкви, в страхе бросились прочь, увлекаемые отцом Люцием. Некоторые наемники последовали их примеру. Де Белем и Джанетта замерли от ужаса и не сводили глаз с кошмарного видения. Наконец Джанетта издала жалобный стон и устремилась к дверям. Когда она пробегала мимо колонны, где стоял Бартоломью, доктор схватил ее и крепко скрутил ей руки. Майкл тоже не терял времени даром. Схватив двух обескураженных наемников за шиворот, монах изо всей силы столкнул их головами и бросил на пол. Стэнмор и его работники, казалось, были испуганы не менее всех прочих. Однако бодрый голос Майкла вернул им способность действовать.

– Всякому, кто перейдет на мою сторону, я заплачу вдвое против де Белема! – крикнул Стэнмор, обращаясь к трясущимся приспешникам сатаниста.

Купец сорвал с пояса кошелек и бросил одному из них.

– В счет оплаты. Обещаю, что на моей службе вам не придется нарушать закон и выступать против Господа. Героям, одержавшим победу при Креси, не пристало служить выродку, – добавил Стэнмор, указав на де Белема, все еще облаченного в красную маску.

Наемники хранили молчание, и Бартоломью решил было, что Стэнмор расточал обещания впустую. Но тут один из солдат решительно выступил вперед.

– Каковы будут ваши приказания? – спросил он.

– Нет! – взревел де Белем. – Вы полностью в моей власти! Или вы не видите, кто послал меня сюда? – И он указал на стену, где недавно красовалась рогатая тень.

Майкл, усмехнувшись, вскинул руку, и вместо головы козла на стене возникла тень утки.

– Детские шуточки! – заявил он. – Дьявол вряд ли будет забавляться подобным образом. Правда, Мэтт?

Де Белем онемел от изумления и вперился взором в тень утки. Затем он обвел глазами церковь, увидал Джанетту, бьющуюся в руках Бартоломью, и бессильно понурил голову.