Текст книги "Пять Дней Стражей (СИ)"

Автор книги: Светлана Титова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 63

Глава 63

Багряный костюм для охоты, алая шелковая маска с золотом и рубинами, черный плащ с кровавым подбоем. Утром обнаружила режущий яркостью наряд в своей комнате. Со сна мне показалось, что на нем сидел знакомый рыжий кот, Хранитель императорской семьи Зарат. Протерев очи, ничего подозрительно в виде кота не обнаружилось. Настроение и так не радужное, резко испортилось. Хранитель просто так не появляется. Котик хотел предупредить меня о чем-то. Видение посчитала плохим знаком, но постаралась выбросить из головы иррациональный страх. Явившаяся с завтраком Мирна сообщила, что герцог лично передал одежду и требование надеть именно ее.

Крутнувшись перед зеркалом, с сомнением разглядывая наряд, выбранный для меня Девисом. Я себе казалась вампиром из дешевой постановки и подозревала худшее. В голове засела мысль, что герцог Годарийский и император решили сделать из меня мишень для сегодняшней охоты.

Не я ли их добыча? Вчера, в лесу, услышав его признания, я промолчала. Возмущаться уставом в чужом монастыре – бесполезное занятие. Правила придуманы не мной, и я не императрица Зарат, чтобы отменять их.

– А хотели бы ею стать? – безопасник, одетый в темно-зеленый с серебром охотничий костюм, непонятно откуда появился за спиной.

Инстинктивно схватилась за ножны, выхватывая клинок и наставляя на герцога, чем вызвала улыбку на лице брюнета.

– Я не трону вас, Юлия. Уберите это, – он легко повел ладонью, и нож, вырвавшись из пальцев, скользнул обратно в драгоценные ножны. – Глупо размахивать клинком, не умея им пользоваться. Вы даете противнику шанс прирезать вас вашим же оружием.

Девис выговаривал мне и что-то пристально разглядывал за моей спиной, понуждая повернуться и посмотреть из любопытства. Зеркало отразило стоящие почти рядом фигуры, объединив нас в пару. Внушительный брюнет в черно-багряной маске нависал над тонкой женской фигуркой, в алом костюме, похожей на стекающую по стволу каплю крови. Предзнаменование показалось мне зловещим. Я не верила в приметы, но подробности о предстоящей охоте заставляли нервничать.

– Почему бы нет, – утвердительно ответила на его шутливое предложение о троне империи, отвернувшись от своего отражения. – Но вами мне уготована другая роль? Роль дичи, не так ли? Потому я в таком ярком наряде?

Герцог вытащил из-за пояса пару перчаток, и протянул мне.

– Все дамы будут в красном, – уже в дверях сообщил он. – Это условие Бреслава. Для вашей же безопасности. Мужчины оденутся, как пожелают. Я предпочитаю родовые цвета.

– Не боитесь рисковать, Девис? Вас будет просто опознать недругам. После смерти Лагражей их стало больше.

Я старалась не отставать, и шла в ногу с герцогом. С удивлением заметила, что не отстаю и дышу ровно. За время, что провела в Зарат, натренировалась бегать по лестницам департамента и ходить на дальние расстояния, выходя в город. Не меняя темпа, мужчина наклонился ко мне, прикоснувшись плечом, шепнул:

– Самый опасный хищник здесь я, – ни капли не рисуясь, но так, что мурашки пробежали по позвоночнику, проговорил брюнет. – Но мне приятно ваше беспокойство, Юлия.

Он подмигнул и зашагал дальше, предоставляя возможность, молча злится на превратное истолкование моих же слов.

С чего он решил, что нравится мне? Я же не давала повода так думать? Безусловно, он мистер «Само Совершенство», богатый герцог, следующий наследник на престол, а я простая иномирянка, непонятно с какой целью появившаяся в их мире. Я-то все это понимаю и не питаю никаких надежд.

– А зря, – прервал мои размышления брюнет, – император ценит вашу работу. После охоты вас ждет аудиенция. Я передал дело по герцогине Тирэль с доказательствами ее причастности. Бреслав доволен вашей исполнительностью. Можете просить любую награду, вплоть до титула.

Завидев нашу пару, слуги низко кланялись, уступая дорогу лорду. Огни магических светильников подрагивали, когда он проходил мимо, реагируя на сильную магию хозяина. Герцог, придерживая рукоять ножа на поясе, бьющую по бедру, величественно плыл, такой естественный и уместный среди роскошного великолепия. И он предлагал мне стать частью этой жизни.

– Затянуться в корсет, носить шитые золотом шелка и отплясывать на приемах, присматривая себе мужа, – печально усмехнулась я. – Хотя о чем я? Жалованный титул баронессы даст шанс выйти замуж за вдового соседа лет пятидесяти и посвятить жизнь уходу за его многочисленными отпрысками… Так себе перспектива. Не находите, Девис?

Мы спустились по лестнице к задней двери, ведущей к стойлам камелусов. За спиной с гулким стуком хлопнула дверь, герцог легко спустился с лестницы, натягивая на ходу перчатки. Я помедлила на крыльце, вдыхая свежий, морозный воздух, напоенный запахами приближающейся зимы.

Едва рассвело, и на востоке небо чуть розовело, указывая на скорый восход местного солнца. За ночь подморозило. И сизая «зелень» сосен, ветки кустов, остатки бурой травы красовались опушкой изморози. Не слыша мои шаги за собой, Девис оглянулся. Я торопливо скатилась следом, придерживая плащ.

– Мрачно нарисовали, милена, – отозвался герцог, вглядываясь в распахнутые двери, откуда служки выводили обеих камелусов. – Я прослежу, чтобы императорские службы вас не обидели. Сможете присвататься к наследникам повыше титулом и богаче.

Черный герцогов Брунек артачился, дергал повод и норовил укусить своего конюха, за что получал поводом между чувствительных ушей. Но не он мне был интересен. Рыжик нервно всхрапывал, косился на бунтующего вороного, не желая морозить круп, пятился назад в ворота, из которых тянуло теплом и вкусным сеном. Камелус, любивший прогулки и долгий бег, вел себя странно. Словно боялся чего-то. Эта мысль промелькнула и утонула в злости из-за пренебрежительности в голосе герцога, решившего поиграть в протеже и покровителя.

– Благодарю, благодетель. Обойдусь без ваших титулов и наследников. А Зарат прекрасно обойдется без меня.

– Обидились, милена, – констатировал факт брюнет и тихо свистнул.

Вороной камелус замер, повернул голову на звук, мотнул гривой и негромко заржал, отвечая на приветствие хозяина. Уставший бороться к животным конюх вытер рукавом вспотевший лоб, отпуская вожжи.

– Вовсе нет. Вы мне дали понять, на что я могу рассчитывать, оставшись в Зарат. Меня это не устроило, – голос прозвучал ровно, не выдавая мои настоящие эмоции.

Я вытащила припасенный фрукт, любителем которого оказался мой Рыжик, и подошла к испуганному жеребцу. Потрепав его по холке, протянула ароматное лакомство. Теплые губы осторожно коснулись ладони, подхватывая дольки. В отличие от земных лошадей, с камелусами я не рисковала остаться без пальцев. Рыжая морда благодарно потерлась о ладонь, я погладила спутанный чубчик.

– Я жду, милена, – донеслось нетерпеливо от герцога, – поторопитесь или будете искать дорогу сами.

Брунек, танцуя, месил двупалыми стопами схваченную морозцем грязь и нетерпеливо храпел, сдерживаемый властной рукой хозяина. Подбежавший служка помог мне забраться в седло, придержав стремя.

– Я готова, милн Девис, – кивнула герцогу, стараясь держаться поодаль, чтобы грязь из-под лап вороного не летела в мою сторону.

Мы выехали за ворота и повернули вдоль улицы, придерживаясь специальной дорожки для верховых. Дрога полого спускалась вниз с холма, где проживала Таминская элита. Герцог придерживал рвущегося вперед жеребца, не равнодушного к обгонявшим его магмобилям, редким в это раннее утро.

Когда местное солнце, наконец, выкатилось из-за горизонта, мы уже покидали предместье столицы. Застоявшиеся в стойлах камелусы легко перешли на рысь.

Глава 64

Глава 64

– Мой вам совет, Юлия, держитесь общества дам. И не отставайте от них. Одной в лесу сегодня опасно.

Бросив раздраженный взгляд на мужчину, вытащившего меня на эту бойню, а теперь решившего поучать, как избежать вероятной смерти, скрывая злость, поинтересовалась:

– Зачем вообще тогда здесь присутствовать?

– Этот вопрос задает каждый, кто сегодня участвует в охоте, – невесело усмехнулся герцог, въезжая под сень лесной опушки. – Даже я, милена… даже я.

Что? Он издевается? Что за театр абсурда?

Я резко натянула поводья, останавливая рысящего жеребца. Рыжик обиженно заржал, зарываясь ногами в рыжую, мерзко чавкающую грязь. Липкие комья из-под лап полетели в сторону Девиса и обляпали ноги вороного камелуса, концы белоснежной гривы и полу черного плаща лорда. Позлорадствовать толком не получилось, так душила меня долго сдерживаемая ярость.

– Вот что я скажу, милн Девис, – ожидая пока он обернется, я сверлила брюнетистый затылок, с которого сполз капюшон. – Вы можете сколько угодно отправляться на скотобойню, в которую ваш повелитель-сатрап превратил охоту. Но с меня хватит идиотизма вашего забытого богами мирка. Я возвращаюсь в город. Сами ломитесь через кусты, изображая охотников и жертв. На это я не подписывалась. Я устала от игры, которую вы ведете, от идиотских и опасных ситуаций в которые попадаю по вашей милости. Мне надоело понимать, не понимая, и решать, не решая… Не хочу быть вашей марионеткой, куклой на нитках, которые вы дергаете в свое удовольствие. Играйте дальше без меня, интриган дворцовый!

Пока я изливала гнев на голову вельможи, герцог легко спрыгнул с камелуса, по щиколотки увязнув в жидкой каше из песка и глины. Вороной, оставшись без седока, тут же потянулся к бурым листикам, сиротливо трепыхавшимся на ветках ближнего куста. Не замечая, что полы роскошного плаща собирают грязь, безопасник приблизился ко мне. Рыжик испуганно фыркнул и, опасливо покосившись на брюнета, попятился назад к раскисшему тракту, с которого недавно свернул. Решительно перехватив повод, мужчина остановил бегство трусливого жеребца, ласково похлопав по шее.

– Вам напомнить пункты в контракте, что вы подписали? – без тени злости спросил герцог. – Вы не можете уехать, не закончив работу, милена.

– Вас она вполне удовлетворила, – напомнила ему наш недавний разговор о Тирэль.

Спокойствие Девиса откровенно пугало. Ранее, в глупейших ситуациях он вспыхивал спичкой, но теперь, в по-настоящему опасной ситуации проявлял не хладнокровие, а полное равнодушие к моей жизни. Такое отношение вызывало гнев, ярость и обиду.

Горько сознавать, что я так мало для него значу. Всего лишь расходная пешка в его игре. В том, что он затеял свою игру против рода Зарат, я уже не сомневалась. Как и в том, что ему по силам ее выиграть. Вот только какой ценой? Ценой смерти таких как я и Тирэль? За себя стало обидно.

Закусила губу, чтобы не разреветься. Стоя в грязи, глядя снизу вверх, герцог умудрялся выглядеть величественно и подавлять. Мысль вырвать повод и сбежать появилась и тут же рассеялась. Рыжик стоял как вкопанный, повинуясь властной руке.

– И меня, и императора вы вполне удовлетворили, – нехорошо усмехнулся Девис, подчеркивая двусмысленность фразы. – Но контракт магический, на вашу беду. Только его выполнение аннулирует препятствие на выезд из Зарат. Другими словами, мир вас не отпустит, милена, пока вы не найдете всех убийц обоих императоров.

Что! Может, их было как у Цезаря несколько десятков! Я что всех должна ловить?! Вот же гад!

– Это ловушка, – сжала в кулаки руки так, что затрещал тонкий хлыст, – вы специально все подстроили, герцог. Пусть так. Пусть я всю оставшуюся жизнь буду искать убийц императоров, но сегодня рисковать жизнью не собираюсь. Пустите повод, я возвращаюсь.

– Среди приглашенных будет убийца, – спокойно произнес брюнет, выкладывая припрятанный на такой случай козырь, поглаживая Рыжика по гриве. – Разве вы не хотите поскорее его поймать? Или я вам так мил, что согласны век искать убийцу под моим началом, лишь бы не разлучаться?

Он играл со мной, как кот с мышкой, нагло провоцируя и выводя из равновесия. Вторгся в мое пространство, говорил двусмысленности.

– Откуда вы знаете… про убийцу? – сощурилась, едва сдерживаясь, чтобы не хлестнуть по красивому, нагло ухмыляющемуся лицу.

– Увы, Юлия, ответа не будет. Сегодня пятый день, не четвертый, – его улыбка стала шире, когда послышался треск разламывающегося на две части хлыста.

Мои нервы не выдержали неприкрытой издевки и торжества, я не сдержалась, сорвав злость на дорогой и красивой вещи. Глянув на хлыст, заметила, что концы пальцев сияют сиреневым.

Так и до выброса магии недалеко. Может и к лучшему. Испепелить к Триединому виновника всего этого бреда!

– Годарийский, вы… вы… глаза бы мои вас не видели… никогда! – в бессильной ярости замахнулась на мужчину остатками хлыста.

Герцог уклонился, вырвал бесполезные палки из рук, пальцами быстро ударил под оба колена Рыжику. Камелус смешно крякнул и упал на колени, разбрызгивая грязь. От резкого движения, я покачнулась, чувствуя, что теряю равновесие и сползаю, заваливаясь на бок, и через мгновение буду валяться в грязной каше под ногами герцога. Девис успел схватить под руку, удерживая в седле. Теперь наши глаза были на одном уровне. Он смотрел спокойно, немного насмешливо. Уголок рта чуть дернулся в предполагаемой улыбке. Улыбке победителя.

Опять его мерзкие игры!

– Ненавижу, – успела прошипеть в лицо, прежде чем сильная рука перехватила затылок и жесткие, ледяные губы накрыли поцелуем.

Я уперлась ладонью в грудь, пытаясь оттолкнуть мерзавца. С таким же успехом можно было попытаться сдвинуть каменный утес. Губы терзали мои, на грани боли. Руки сжали стальной хваткой, не давая вырваться.

Ярость затопила мозг, пальцы рук прошило болью. Герцога отбросило на несколько шагов от меня. На концах моих пальцев сияли сиреневые искры. Брюнет едва удержался на ногах. В глазах полыхало настоящее синее пламя. Рыжик отмер, вскочил на ноги и рванул по направлению к лесу. Я едва успела схватить повод и натянуть. Всегда пугливая и послушная животина замедлилась, неестественно вывернула голову и предупреждающе клацнула зубами рядом с моей рукой. Я ойкнула, одергивая руку от взбесившегося жеребца. Камелус рванул в чащу, словно за ним гналась стая волков. Мокрые ветки деревьев больно хлестнули по лицу. Мне пришлось припасть к шее, чтобы не свалиться. Шум от перепуганного камелуса, проламывающего себе через подлесок путь, заглушил крики герцога. Жеребец пер напролом, умудряясь не снижать скорости. Сжавшись от страха, сменившего ярость, я молилась, чтобы он не свалился вместе со мной в пропасть, незаживающей раной протянувшуюся через весь лес. На голову и плечи дождем сыпалась старая хвоя и ветки. Царапины, оставленные тонкими прутьями, горели. Истерзанные губы саднило. Неожиданно что-то алое рвануло наперерез нам.

Огонь?! Пожар в лесу?!

Рыжик вильнул в сторону, пытаясь уйти от столкновения, и застыл на месте у края глубокого оврага. Комья грязно-желтой глины и камни осыпались вниз, когда жеребец пугливо попятился. Рыжие бока от быстрого бега ходили ходуном. По инерции меня качнуло вперед, и я еще крепче вцепилась в гриву. В голове шумело, сердце пойманной птицей трепыхалось в груди. Послышалось ржание. Рыжик тихо заржал и всхрапнул, отвечая на приветствие другого камелуса. Еще тяжело дыша после бешеной скачки, медленно поднялась, пытаясь разжать сведенные судорогой пальцы. Вдоль обрыва неторопливо ехала всадница в алом с золотым шитьем плаще на белоснежном камелусе. Тонкая стройная фигурка уверенно держалась в седле. Глубокий капюшон скрывал лицо. Всадница рисковала, выбирая путь по тропе. На узкой опасно размокшей от дождей дорожке, идущей вдоль оврага, едва бы разминулось два человека, ее камелус ступал в опасной близости к краю. Рыжик беспокойно месил лапами листву, косился на прибывших, вернув прежнюю трусливость. Понимая, что рискую, ждала незнакомку, надеясь на лучшее. Скинула капюшон, надеясь, что всадница последует моему примеру. Оказавшись в незнакомом месте, ожидала попутчицу, чтобы вместе присоединиться к императорской охоте. Возможно, она тоже заблудилась и ищет дорогу. Девушка подъехала вплотную, перегородив мне путь назад.

– Милена, вы из императорского кортежа? Или заблудились? – начала разговор, видя, что незнакомка не торопиться представится и словно выжидает чего-то. – Мой камелус испугался и понес. К счастью успел остановиться перед оврагом. Иначе лежать нам с ним на дне мертвыми.

Девушка по-прежнему молчала, заставляя нервничать. Я потянулась за кинжалом, стараясь достать его незаметно. Холодная рукоять успокаивающе легла в ладонь. Белоснежный зверь, повинуясь хозяйке, сделал еще пару шагов, подобравшись вплотную. Рыжик фыркнул и потянулся губами к розовой холке чужого камелуса. Кобыла незнакомки заржала, приветственно махнув головой.

Розовой? Розовой! Быть не может! Только безумная Тирэль красит своих зверушек в розовый цвет. Триединый, я схожу с ума, или у Тирэль появился подражатель?

Глава 65

Глава 65

– Не ожидала встретиться, Жюли? – откидывая капюшон с блеснувших матовым золотом кос, проворковала блондинка, подъезжая вплотную. Девушка наклонилась, приближая свое лицо вплотную и улыбаясь. Повеяло нежным ароматом цветов и живого тела. Ее нога притиснулась к моему бедру. Через ткань я чувствовала чужую горячую живую плоть. Поверх руки, удерживающей кинжал, сомкнулись ледяные пальцы. От изумления, что покойница неожиданно воскресла, я слова вымолвить не могла. Она не зомби. Кто же была та несчастная, которую мы нашли на свалке? Почему у трупа оказалась сходная с Тирэль аура? Кто настоящая Тирэль? Что происходит?

– Скучала? – выдохнула в губы девушка. – Нет? А я скучала.

Сладкие, теплые губы накрыли мои в поцелуе. Я почувствовала, как язычок ласковой змеей скользнул меж зубов, а в живот с тупой болью вонзается лезвие собственного кинжала, направленное чужой рукой. Пытаюсь вырваться от неожиданно сильной хватки хрупких ладоней, удерживающих меня на месте. Боль жжется, пытаясь спасти, не дать впасть в забытье. Девушка тихо смеется. Впивается новым поцелуем, но мне все равно, свет меркнет. С тьмой приходит слабость и вялая покорность.

– Мне жаль, Жюли. Мне очень жаль, – тихий шепот последнее, что я слышу прежде, чем отключится.

* * *

Боль – единственное доказательство, что мы пока те, кто мы есть, что мы там, где очнулись, что мы все еще живы. Она выкручивала руки, пронзала позвоночник, впиваясь раскаленной иглой в затылок.

Дернула руками и застонала от раскаленных игл, пронзивших запястья и раненый бок. Руки были связаны и зафиксированы над головой. Ноги едва касались пола носками сапог. Я фактически висела на собственных запястьях. Попыталась раскрыть глаза. Со второй попытки удалось. Не сразу поняла, где нахожусь, разглядывая сырой подвал без окон, тьму которого разгоняла пара магических факелов. Меня приковали кандалами у стены. Спину холодил сырой камень. Хотелось пить, мысли путались. Мозг грозил провалиться в новое забытье.

– Очнулась? – передо мной появилось лицо Тирэль сосредоточенное и бледное.

Девушка скинула плащ, оставшись в алом костюме для охоты. Без маски. Волосы растрепались, глаза лихорадочно горели. Настоящая ведьма или спятившая.

Внизу послышалось знакомое шипение, по ноге хлестко ударило. И если бы не кандалы, свалилась бы на пол. От удара, меня замутило, пришлось опустить голову.

– Фу, Малыш, уйди. Жюли ты не получишь, – рявкнула на ящера блондинка. – Она моя! Только моя!

Пальчики резво пробежались по моим волосам, словно собачку приласкали.

О, черт! Эта психопатка меня ранила, похитила и заперла в каком-то подвале. А перед этим зачем-то инсценировала свою смерть.

– Тирэль, что происходит? Где мы? Почему я прикована к стене? Отпусти меня. Мы же подруги, – едва шевелила губами от слабости.

– Подруги, конечно подруги, – пропела блондинка, вытаскивая из ножен кинжал. – И именно поэтому ты обвинила меня в смерти Юниана и Каласта? Хороша дружба!

Буравчик боли сверлил затылок, мешая соображать. Задвинув подальше сожаления о том, что не слушала маму, убеждающую, что не бывает лишних знаний. Сейчас бы очень пригодились знания специалиста-дознавателя по работе с маньяками.

– Я виновата…

Рука, только что ласково зарывающаяся в волосы, с силой сжала и резко запрокинула голову. Боль выстрелила с новой силой. Я сцепила зубы, удерживая стон.

– Виновата, еще как виновата, – щеки коснулось холодом и обожгло болью.

Острое лезвие кинжала прочертило линию от виска к уху. Я почувствовала, как за шиворот стекли теплые струйки крови.

– Я сожалею… – выдохнула я, из-под ресниц разглядывая бледное в некрасивых красных пятнах лицо герцогини.

– Знаю, Жюли, и я простила бы тебе это. Но ты и… Годарийский… – она сделала паузу, клинок прошел по другому виску, вспарывая кожу. Я закусила губы, чтобы не закричать от боли. – Я видела, как вы целовались. В герцогини метишь? И в будущие императрицы? Он мерзавец, каких больше нет! А ты променяла меня на эту тварь?!

От удара по щеке, голова дернулась, и затылок ударился о камень стены. Перед глазами вспыхнули радужные пятна. Золотые перстни герцогини разорвали губу, на куртку закапала кровь.

В голове гудели колокола, я тряхнула волосами, но сознание не прояснялось. Перед глазами все сливалось в сплошное пятно, которое шипело и бесновалось голосом герцогини Каратт.

– Он такой же, как вся эта гнилая семейка Зарат. Юниан и Каласт заслуживали смерти. Я ведь любила своего жениха, терпела всех этих фавориток Юниана. Понимала, что он мужчина, а я ничего не могу ему дать, ведь тогда артефакт в храме Триединого не одобрит наш союз. А скольких завистниц мне пришлось устранить. Что они только не делали, чтобы наша помолвка распалась, – девушка в ярости ударила кулаком по каменной стене возле моего лица.

Ящер злобно зашипел, но герцогиня даже не обратила на него внимание.

– Смотри на меня, Жюли, – потребовала блондинка. – Не смей опускать голову!

Пальцы дернули вверх за волосы. Глаза на перекошенном злобой лице казались черными провалами. Оттуда отчетливо повеяло тяжелым безумием.

– Мне было страшно в тот день. Очень страшно. Я отпраздновала совершеннолетие, и мне запретили прятаться в убежище с детьми. Отец исчез куда-то, и некому было меня защитить. Я пошла к единственному, в ком видела и защиту, и помощь… к своему жениху Юниану. А он… – девушка сделала паузу, прошипела грязное ругательство сквозь зубы. – Они с Каластом напивались вдвоем в ожидании дворцовых постельных грелок… Я плакала, умоляла меня не трогать. Но что я могла против двоих мужчин… Толку от магии, если себя нельзя ею защитить. Мерзкие законы проклятого рода!

Рядом посыпалась крошка от удара в стену. Не обращая внимания на боль, ободранные в кровь пальцы, герцогиня «месила» кулаками каменную кладку.

Ногу зажало в тиски каменных челюстей. Добротная кожа сапог защитила от прокуса, но тварь сжимала зубы все сильнее, надеясь, что яд разъест кожу. Хозяйка отвлеклась, и ящер решил попытать удачи, забыв про наказ. Инстинктивно дернула ногой, пытаясь сбросить тяжелую тушу. Но варан, не разжимая челюстей, зашипел и хлестнул хвостом.

– Я сказала она моя! – носок сапога, обитый серебром, врезался в бок ящеру, и тот, шипя и вращая хвостом, отлетел в темноту камеры.

Смачных шлепок и тишина оповестили, что он врезался в противоположную стену и потерял сознание.

– Мне очень жаль, – только и смогла выдавить из себя.

– Себя пожалей. Здесь нас никто не найдет, не надейся. Это особое место, и о нем никто не знает. Место Отрицания. Тут не работает магия, – скривилась и презрительной улыбке блондинка, хватаясь за нож. – Что же нашел в тебе Девис Годарийский? Он же такой оригинал, а ты на его фетиш не тянешь.

Сталь блеснула у моих глаз, и я забыла о боли, раздирающей запястья. Острие ножа коснулось края маски, и она легко слетела. Тирэль не соврала, магия здесь не работала. Девис, привыкший в работе полагаться на магические способы, меня не найдет. Блондинка облизнула пересохшие губы, пристально разглядывая открывшееся лицо. Пальцы скользнули по скулам, очерчивая контур, по разбитой губе, стерли кровь. Испачканный палец девушка лизнула и довольно улыбнулась.

– Хорошенькая, но совсем не в его извращенном вкусе, – констатировала Тирэль.

Лезвие повторило движения пальцев и скользнуло вниз к горлу. Я замерла, ожидая конечного удара. Вспомнилось отрезанное блондинкой ухо у прохожего. Острие замерло в ямке между ключиц. Я закрыла глаза, чувствуя ее горячее дыхание, опаляющее щеку. Лезвие помедлило еще несколько секунд, за которые передо мной пронеслась вся земная жизнь, и двинулось ниже, легко разрезая ткань куртки, шелковой рубашки и царапая кожу на груди. Разрезав бюстье, она двумя движениями откинула полы одежды, сощурилась, с видимым удовольствием разглядывая обнаженное тело. Тонкие ноздри дрогнули, вдыхая запах, губы облизнулись. Мне показалось, меж жемчужных зубов мелькнул раздвоенный змеиный язык.

– Зачем ты нужна Годарийскому, Жюли? – черные омуты ненормально расширенных зрачков уставились на меня. – Ему приводят только больных «золотой маской» женщин для утех. Красотки, вроде тебя, его не интересуют. Какую вы игру затеяли за моей спиной?

Чувствуя подвох, герцогиню охватывала ярость и как следствие – желание мести. Плохо для меня, могущей попасть под горячую руку, не дождавшись помощи.

– Откуда ты знаешь про больных? – с трудом проговорила я, чувствуя, как распухла и болезненно саднит челюсть.

По стене стекали капли воды, и я прижала гудящий затылок, пытаясь немного уменьшить боль.

– Я все про него знаю! Я ему так и не простила, что он послал меня подальше, когда пришла с жалобой на братьев! – взвизгнула Тирэль, потрясая воинственно кинжалом. – Я давно собираю на него информацию, ищу слабые места. Я уничтожу эту тварь, и с семейкой Зарат будет покончено!

– А Торн? – поинтересовалась я судьбой Масочника, лишь бы потянуть время, за которое смогу хоть что-то придумать.

На меня нахлынуло равнодушие и апатия, мышцы, до этого напряженные как струны, расслабились, и я прикрыла глаза, не желая смотреть на блондинку, увлеченную любимым делом – пыткой.

– А Торн пойдет на плаху, как мой соучастник, – хихикнула Тирэль, очерчивая острием ножа полукружия груди. – Это он выкрал Юниана, помог избавиться от тела. В покои Каласта, в нужное время я попала не без его помощи. Только он, отпрыск Зарат, могущественный маг, создал «Щит» и возродил табукки, смог нейтрализовать сильнейшего Хранителя рода, узнать про твое путешествие на «Ласточке» с Лагражем и подстроить взрыв, сбить настройки порталов, отравить еду во Второй День Стражей… а главное… – она сделала паузу, и нож скользнул вниз к поясу брюк, заставив все внутри похолодеть, – все это время он водил за нос собственного братца, скармливая ему байки. Девис – глупец, не видящий дальше своего носа.

Острие легко отрезало первую пуговицу, удерживающую пояс брюк. Из угла громко зашипел ящер, предупреждая хозяйку об опасности. Блондинка недоуменно вскинула брови, обернулась к входу, вскрикнула и осела на пол. В груди торчала рукоять моего кинжала. Раненный бок тут же напомнил о себе ноющей болью. Ярко вспыхнул огнем факел, освещая все темные углы камеры пыток. В дверях, вытянув вперед руку, в которой трепетал «живой» огонь, зло скалился Девис, у его ног щурился крупный рыжий кот.

– Я сам тебя убью, истеричка, – тихо проговорил он, глядя прямо на меня.

От слов мороз прошел по коже. Захотелось слиться со стеной или провалиться сквозь пол. Я испугалась больше, чем за все то время, что меня пытала Тирэль. Дикую ярость в герцоге вызвала не мое похищение и пытки, не воскресшая Тирэль или ее признание о причастности брата герцога к происходящим событиям, но я – несчастная жертва обстоятельств и его произвола.

Девис решительно шагнул ко мне. Маска с глухим стуком упала на пол, открывая безупречные черты лица герцога. Он легко наступил на нее ногой, с хрустом ломая украшения отделки, приближаясь ко мне неотвратимым возмездием. Пытаясь освободиться, дернула скованными руками, с ужасом глядя в почерневшие от злости глаза.