Текст книги "«Watch You Bleed»: Сага о Guns N’ Roses"

Автор книги: Стивен Дэвис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

А выглядели они не блестяще: «Они все время были обдолбаны в полный хлам. Смотришь им в глаза – не Экслу, но всем остальным, – и они просто кажутся мертвыми. – Глаза Слэша, впрочем, никто вообще не видел, как и его лицо. – Мы наблюдали, как Guns блуждают по холлам отелей, похожие даже не на бродяг, а на безумных бомжей на последнем издыхании. Их багаж выглядел плачевно: хозяйственные сумки, рюкзаки, ящики, обмотанные скотчем. Они явно находились в депрессии, так что мы решили оставить все [закулисье] как есть и посмотреть, что получится».

Guns начали действовать еще до начала тура. Они попытались заселиться в сетевой отель рядом с Чикаго, но у стойки возникли проблемы. Начались крики, прибежала охрана. Кое-как проблема все-таки была решена. Позже тем вечером Эксл сидел в баре с парой друзей, которые приехали из Индианы посмотреть, как группа Билла Бейли разогревает Aerosmith. Пьяный бизнесмен, не наделенный хорошими манерами, отпустил замечание о девушке одного из друзей Эксла. После чего громогласно заявил Экслу Роузу, что не потерпит наглости от «вшивой копии Бон Джови».

Бам! Эксл разбил бизнесмену лицо. Прибыла полиция и арестовала Эксла со Стивеном Адлером за нападение. Позже тем же вечером пьяный вдрызг Слэш вырубился в том же самом баре отеля. Его нашел под столом Даг Голдштейн, который позвал Рона Сталнейкера, чтобы тот сунул Слэша в душ и отнес в его номер. В процессе этих манипуляций Слэш умудрился нагадить прямо на своего верного опекуна. Уложив Слэша в постель и подперев ему голову подушками, чтобы тот не захлебнулся рвотой, как Джими Хендрикс или Джон Бонэм, Рон всю ночь спал за дверью Слэша, чтобы не дать ему сбежать.

Тим Коллинз вспоминает: «Когда к нам присоединились Guns N' Roses, у нас уже был опыт работы в туре с другими группами: White Lion, Dokken. Когда приехали Guns, мы сразу заметили разницу. У них был хитовый сингл („Sweet Child"). Их крутили по MTV гораздо больше, чем нас. Неожиданно Стивен Тайлер захотел встретиться с музыкантами. Но мы старались проводить политику разделения, так что я солгал Стивену: „А, ты про Guns? Извини, они уже уехали. Увидишься с ними в Кливленде". И все-таки они были великолепны! У Guns N' Roses чувствовалась та же энергетика, что у Aerosmith в семьдесят пятом, энергетика настоящей рок-н-ролл-группы».

На пару концертов Джо Перри приезжал пораньше и смог увидеть выступление группы разогрева. Он хотел посмотреть, к чему нужно стремиться Aerosmith. Тим Коллинз отмечает: «Я стоял сбоку сцены с Джо Перри и Брэдом Уитфордом. Мы видели, как Слэш и Иззи переглядываются, не в силах до конца поверить, что на них смотрят и, возможно, оценивают их старые герои. Поверьте мне, это заставило обе группы играть гораздолучше».

Любимцы Америки

23 июля 1988 года после четвертого концерта в рамках тура Aerosmith в «Show Me Center» в Кейп-Жирардо, штат Миссури, Guns узнали, что их дебютный альбом, «Appetite for Destruction» начиная с этой недели стал первым в хитпараде двухсот лучших альбомов журнала «Billboard».

Тим Коллинз рассказывает: «Нас это застало врасплох, хоть мы и ждали такого поворота. Ситуация почти эпохальная. Внезапно наша разогревающая группа оказалсь популярнее нас. Такого раньше не случалось. Это слегка пугало. Даже Стивен Тайлер, который видел в этой жизни все, причем дважды, был впечатлен».

Guns тоже были впечатлены и удивлены – хотя не слишком. «Я всегда думал, что мы станем культовой группой», – признавал Слэш.

Только Иззи Стрэдлин злился, потому что он считал себя творцом, пуристом, поклонником Sex Pistols, а шумный успех – это как-то не по-панковски. Иззи хотел совсем другого.

Эксл позвонил своей матери в Лафайет и поделился с ней новостью.

Стивен Адлер не находил себе места от гордости и счастья.

Дафф был ошарашен, хотя и не удивлен, потому как «Sweet Child о' Mine» играла из каждой машины в каждом городе, куда они приезжали. Даже легионы тринадцатилетних племянников Даффа из Сиэтла начали слушать и его группу, помимо своих героев Metallica и Def Leppard.

Дафф говорил «Circus»: «Эта песня [„Sweet Child"] была написана, типа, на трех аккордах, за пять минут. Вокал там милый и искренний. Гитарный рифф вообще родился как прикол. Мы думали: „Какая это песня? Да никакая. Проходной номер на альбоме". Мы даже не собирались делать ее синглом».

Guns действительно потрясли изменения, которые произошли, когда в мае и июне «Sweet child» начали крутить по MTV. «Мы даже близко не представляли, как это продвинет альбом, – объяснял Дафф. – Нужно было видеть эту охрененную разницу [в реакции толпы] между тем, что было до выхода сингла, и тем, что после. До этого только народ возле сцены знал, кто мы такие. Они приходили посмотреть на нас, потому что были нашими фанатами, – все тридцать человек. А теперь во время „Sweet Child" все встают и держат зажженные зажигалки. Удивительно, просто день и ночь. Все произошло так быстро».

Впрочем, как и Иззи, Дафф считал, что иметь хитовую запись неправильно в рамках классического панковского мировоззрения. Он чуть ли не извинялся: «Мы рок-н-ролльная группа. Мы никогдане писали песни ради выгоды. Мы откровенно презираемтакой подход. Но… все произошло само».

И это было замечательное событие, массовый успех Guns N' Roses в 1988-м – для всех тех, кто любил рок-музыку, кто любил тяжелый рок и металл; тех, кто уважал традиционное американское упорство и считал, что все то дерьмо, которое крутили на радио и MTV в 1980-х, «сосет большой член» (как выразился Иззи в журнале «Rolling Stone» в том месяце).

Слэш был на вершине. Он заявил «Circus»: «По сравнению со всеми остальными командами восьмидесятых мы действительновыделяемся. Не так много столь же тяжелых групп добиваются полного коммерческого признания». В отличие от Иззи и Даффа, Слэш не комплексовал по поводу мирового успеха: «В нашей музыке есть нечто такое, что доступно абсолютно разной и самой широкой аудитории». (Это интервью состоялось спустя три месяца, в октябре 1988-го, после того как «Appetite» разошелся за три месяца тиражом в пять миллионов экземпляров.)

По мнению многих экспертов, «Appetite for Destruction» спас рок-музыку: в конце 1980-х классическая форма рока (Stones / Yardbirds / Zeppelin) умирала, главным событием считалось увлечение Пола Саймона южноафриканской хоровой музыкой, а по радио крутили скучные группы старых звезд вроде The Travelling Wilburys (Джордж Харрисон, Боб Дилан, Рой Орбисон, Том Питти и, конечно, Джефф Линн), потому что больше крутить было нечего.

Для своих фанатов Guns N' Roses представляли анти-восьмидесятые. Для подростков, рожденных в 1970-х, они стали магическим и живым синтезом всех величайших рок-групп: The Stones, Yardbirds, Zeppelin, Aerosmith, AC/DC, Sex Pistols, всех тех групп, которые уже никогда не увидишь живьем. Guns давали молодой аудитории чистую энергию и глубокую эмоциональность, характерные для великой рок-группы. Некоторые рок-историки до сих пор размышляют, что произошло бы, если Guns провалились бы или коллапсировали раньше, чем это случилось. Некоторые считают, что рок-музыка в этом случае зачахла бы и могла умереть.

Тем не менее надо отдать должное Aerosmith – нельзя сказать, что Guns их затмили. Классическая мощь двух гитар теперь пленяла два поколения, а новые песни вроде «Dude (Looks Like a Lady)» и баллады «Angel» помогали найти новых фанатов. Джо Перри внимательно наблюдал за разогревающей их группой и обнаружил, что Guns любят повеселиться: «У них вдоволь самомнения, но я думаю, они хорошо справлялись со своим новым звездным статусом. Чувствовалось, когда у них была плохая ночь, но они всегда появлялись вовремя и всегда играли отлично.

Эксл действительно умел работать с публикой. Я заметил, что их команда обматывает скотчем все, к чему он может прикоснуться – телесуфлеры, микрофонную стойку, – чтобы удостовериться, что он ничего не сломает и не поранится. Эксла словно выпускают из клетки и забрасывают на сцену. Его ярость ничем не ограничена, и остается только гадать, что же он сделает дальше.

Увидев этих ребят в деле, мы начали их уважать. У них есть та общность, которая нужна группе, вместе играющей музыку. Они показали нам, куда может двигаться рок. Считалось, что после Stones или Zeppelin уже нечего сказать, но Guns пошли дальше и вдохновили всех. Иногда кажется, что все уже написано, но это не так. Всегда есть способ по-новому сложить эти три аккорда».

К концу июля Тим Коллинз решил немного ослабить контроль за сценой, потому что теперь этого требовали правила приличия. «Guns N' Roses тогда были популярнее моей группы, – вспоминает Тим. – Они взлетели ракетой. Это был напряженный период для всех. Так что спустя какое-то время мы разрешили им приходить и здороваться с Aerosmith, если они не были обдолбанными или пьяными. Но они уважали наши усилия, так что все проходило тихо. Они пили и курили на своей стороне, а приходя к нам, оставляли все дерьмо в своей зоне.

Эксл казался трезвым, но не утверждал этого. Он приходил чаще всего, и Стивен в какой-то мере подружился с ним. Эксл уже был знаком со мной, так что иногда мы проверяли его эмоциональный настрой – это называлось у нас прогноз погоды, – который чаще всего можно было описать как „депрессивное возбуждение". Ему нельзя было не посочувствовать. Возможно, тогда, благодаря слухам среди сотрудников менеджмента, я уже знал, что у него диагностировали МДП и он принимает таблетки – стабилизаторы настроения.

В любом случае, Стивен разговаривал с Экслом о вещах, которые тот находил интересными или полезными. Потом почти всегда появлялся Алан Нивен, начинал бубнить о каких-нибудь проблемах, Эксл психовал и выгонял его. Мне было жалко Нивена, но ведь он работал с певцом, у которого имелось серьезное психическое заболевание, и к тому же гением. Я сочувствовал ему».

Когда «Appetite» занял первое место, Тиму Коллинзу позвонила пресс-агент Брин Брайдентал, которую он нанял для работы в туре. «Сюда едет „Rolling Stone". У нас будет обложка!» Это были отличные новости. Журналист «Rolling Stone» собирался присоединиться к туру в Детройте, и Aerosmith было обещано место на обложке легендарного журнала. Руководство «Geffen» ликовало: возможно, Aerosmith наконец удастся завершить самый опасный маневр в шоу-бизнесе – возвращение. Дэвид Геффен был щедрым боссом, так что в конце года участников тура могли ждать немалые бонусы.

Дьявол с «Les Paul»

Это было лучшее время; это было худшее время. Guns N' Roses стали первой рок-группой своего поколения, имевшей альбом номер один и сингл номер один одновременно. «Appetite» разошелся тиражом в два с половиной миллиона и продолжал продаваться. (Эксл утверждал, что на их подарочном платиновом альбоме была подвергшаяся цензуре обложка Роберта Уильямса.) Но У. Эксл Роуз и остальные участники группы были в бешенстве, когда увидели «Игру в смерть», их голливудский дебют, который вышел в том месяце. Фильм выставлял Guns N' Roses идиотами и неудачниками. Клинт Иствуд использовал музыкантов в качестве примера всего того, что ненавидел Грязный Гарри. Guns N' Roses, группа номер один в Америке, были высмеяны на большом экране и изображены отбросами общества. Их главная песня, их гимн, «Welcome to the Jungle» использовали, унизили и растоптали. В кульминационном моменте фильма ангел мести Грязный Гарри собирается разделаться с ненормальным убийцей; он заходит в комнату, где из магнитофона орет «Jungle». Гарри смотрит на это с презрительной усмешкой, поднимает свой «магнум» 44-го калибра (такой же, как на баннере Guns, на фоне которого они выступали каждый вечер!) и разносит магнитофон.

Эксла однажды спросили про «Игру в смерть». «Нас трахнули в задницу», – ответил он. После этого Кайлу Иствуду сообщили, что теперь ему стоит держаться подальше от Guns N' Roses.

Остаток июля тур Aerosmith / Guns проходил по центру Америки: Техас, Канзас, Айова, Висконсин, где они сыграли в «Alpine Valley» в Ист-Трое. Экслу там понравилось, и он подумывал купить там землю, когда начнут приходить чеки. После выступлений в Мичигане и Огайо Guns N' Roses отправились в родные края, чтобы разогревать Aerosmith на «Market Square Arena» в Индианаполисе, Индиана.

Эксл навестил свою родину 3 августа, на следующий день после шоу. Он заметил в интервью, что ему придется быть осторожным, чтобы избежать контактов с лафайетскими копами. (Озлобленного Иззи Стрэдлина Лафайет не волновал, так что он остался вместе с остальными музыкантами.) После того как Джеффа Исбелла и Билла Бейли показали по MTV, Guns были главной темой разговоров в Лафайете, особенно в школе Джефферсон-Хай. «Не равняйтесь на него, – говорили старые учителя Билла своим ученикам. – Здесь у него дела шли не особенно хорошо». Вновь всплыли старые истории про Билла Бейли. Его выгнали из школы, утверждали местные жители. Он был обычным хулиганом. Не равняйтесь на него.(Эти слова даже были напечатаны в лафайетском «Journal & Courier».)

Лафайетская городская легенда гласит, что Эксл с семьей и парой друзей тем вечером пошел пообедать в пиццерию «Ami's» на Элмвуд-авеню. Потом вечеринка переместилась в «Toys in the Attic Room», где нервный официант-подросток запнулся о сумочку Шэрон Бейли и опрокинул большой поднос с газировкой на Эксла и его гостей. Парень помертвел от страха, но Эксл лишь заметил, что не стоило ставить сумочку на проходе, и все было убрано без лишних криков. (Коллеги обвинили официанта, что он пролил газировку намеренно, но это был не тот случай.)

После этого произошел один неприятный эпизод. Два автобуса Guns всю ночь мчались из Индианы в Филадельфию ради двух концертов, начинавшихся 4 августа. Но охрана площадки «Philadelphia Spectrum» не хотела пускать автобус Эксла на стоянку, поскольку они ждали лишь одну машину от разогревающей группы. Эксл вышел из автобуса, и ситуация усугубилась криками и угрозами. Брат Эксла, Стюарт Бейли, который работал на него, попытался уладить конфликт, но у него не вышло, и вскоре два брата оказались окружены дюжиной здоровяков в одинаковых футболках и парой явно склонных к насилию филадельфийских копов не при исполнении. Копы схватили Эксла и начали его бить. Ареста помогла избежать подоспевшая подмога в лице Дага Голдштейна и дорожной команды, но Эксл все равно был в ярости. Когда в восемь часов Guns начали выступление, за сценой царила напряженная атмосфера.

Эксл, все еще взбешенный эпизодом на парковке, одетый в кожаные штаны цветов GN'R и бандану, сходу начал «It' So Easy». Вся группа играла в полную силу – редкость для разогревающей команды. Девушки визжали, и не только у сцены. Посреди песни Эксл заметил, что группа охранников, с которыми он повздорил снаружи, теперь «охраняет» сцену перед ним. Некоторые из них злобно смотрели на вокалиста. Когда Guns закончили песню, Эксл подошел к краю сцены и посмотрел вниз:«… [нецензурная брань] служащие парковки – ПОШЛИ ВЫ!» И Эксл показал обидчикам средний палец. Стивен Адлер начал играть бит Бо Диддли; Дафф, одетый в черную ковбойскую шляпу и футболку «CBGB», подхватил. Весь зал неистовствовал. Иззи менял протяжные аккорды и, как всегда, пел припев вместе с Экслом. На голове у него была кожаная бейсболка козырьком назад. Слэш, в черной кожаной куртке с бахромой, стрелял нотами, как пулями. Когда песня закончилась, шум в зале стоял непередаваемый.

Эксл рассказал публике про свои приключения на парковке. «…охранники на парковке… мы с братом против пятнадцати парней из охраны, полных засранцев… Этот коп схватил меня, парня с длинными волосами, и бросил через перила!.. Я не ною по этому поводу, мне просто интересно, с чего это он решил, что парень с длинными волосами неправ? [Толпа ревет.] Откуда он, мать его, знал,что парень с пивом в руке неправ? Лучший аргумент копов: „Засунь свои права себе в задницу, я – закон"».

Публика Филадельфии, знавшая о жестокости местной полиции, неистовствовала. Эксл посмотрел на злобных охранников сверху вниз с полным презрением и продолжил: «К счастью, мы разобрались с этим дерьмом, и я заканчиваю историю, так что вам не придется слушать меня весь вечер…

Но в любом случае из-за таких ублюдков случается большая часть наших сраных проблем. Так что мы посвящаем следующую песню… этому маленькому происшествию на парковке… и этим ублюдкам внизу[снова показывает средний палец шеренге охранников под ним], которые… ХОТЯТ ДОСТАТЬ МЕНЯЯЯЯ!»

Guns играли песню под настоящим градом предметов одежды – футболок, бюстгальтеров, трусиков, – которые бросали на сцену подростки из первых рядов. Вместо обычной строчки «и вам стоит над этим задуматься», Эксл закончил песню обращением к багровой от гнева команде охраны: «И ВЫ МОЖЕТЕ ОТСОСАТЬ У МЕНЯ!»

Эксл, с трудом переводящий дух и потный, объявил далее «Patience» – как новую песню, написанную Иззи и Даффом, а затем изобразил свою фирменную змеиную походку, заставив девушек в зале завизжать. Иззи подпевал ему в мелодичном припеве. Блюзово-металлическое соло Слэша бросало вызов Джеймсу Маршаллу Хендриксу в манере Джеймса Патрика Пейджа.

Далее Эксл представил группу с фальшивым новозеландским акцентом: «На ритм-гитаре мистер Иззи Стрэдлин. На бас-гитаре Король пива, мистер Дафф „Роуз" Маккаган. На ударных бродяга мистер Стивен Адлер [громкий гул толпы]. И дьявол с „Les Paul"… прямиком из ада… мистер Слэш!..И сейчас он скажет свое слово».

Слэш подошел к микрофону (сигарета в зубах, волосы закрывают лицо, по обнаженной груди струится пот): «Эй, сраная Филадельфия, вы веселитесь или как? [Исступленный рев толпы.] У меня не так много времени, но я просто хочу сказать: вы, парни, пришли сюда и скупили билеты на оба чертовых концерта… так что… заткнитесь! Тихо!Так, о чем это я… Филадельфия это круто!.. Так что… это мой шанс поиграть на гитаре… Наступает „кокаиновое время" для всех, кто еще не почувствовал, что веселится».

Слэш начал играть зубодробительную версию гитарного вступления к «Sweet Child о' Mine», хиту номер один в Америке. В зале извергся вулкан энергии, разбуженный неистовым танцем Эксла с микрофонной стойкой во второй части песни. В «Spectrum» будто разверзлась преисподняя. Когда номер закончился, Эксл поблагодарил публику: «Что ж, спасибо всем и каждому из вас… Вы сделали нашу мечту реальностью… Вы сделали пластинку, за которую никто не хотел браться, номером один! Именно вы, ребята! Я хочу поблагодарить… вас…за это! И… если вы еще не смотрели новый фильм Клинта Иствуда, даже не утруждайтесь! Это полное дерьмо!Они дали нам денег, мы дали им песню, а потом нас трахнули в задницу! И теперь я говорю вам: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ГРЕБАНЫЕ ДЖУНГЛИ!»

Эксл исполнял песню в своей кожаной фуражке и на словах о змеевике схватил себя за пах. Он вошел в такой раж, что посреди песни упал. Когда группа доиграла, он снова повторил: «У нас с собой много продукции от нашей рекорд-компании… Мы хотим поблагодарить всех работников „Geffen Records", ведь сегодня-завтра „Appetite for Destruction" станет трижды платиновым [то есть будет продано три миллиона копий]. Спасибо!

Так что, думаю, Бобби Долл был неправ, – продолжил Эксл. – Мы любим себя… Мне реально нравится то, что мы делаем… Видите этих парней? Это моя любимая группа! Короче, этот Бобби Долл из Poison, он говорил: „Вам придется сосать, чтобы чего-то добиться"… Что ж, ТЕПЕРЬ ОН МОЖЕТ ОТСОСАТЬ ВОТ ЭТО! [хватает себя за пах]»

Последним номером перед выходом на бис прозвучала «Used to Love Her» в кантри-аранжировке. Эксл был в ковбойской шляпе и сорвался на хрип во время строчки «но мне пришлось убить ее». Текст Эксла после соло Слэша заставил часть зрителей рассмеяться: «Она так доставала меня, / Она сводила меня с ума, / Но теперь мы гораздо счастливее».

Жестокая группа для жестоких времен

6 августа 1988 года. Guns N' Roses разогревали Aerosmith в «Saratoga Performing Arts Center» неподалеку от Нью-Йорка. Открытый стадион был до краев забит подростками, которые ринулись к сцене, как только Guns начали играть «It's So Easy». Со сцены музыканты видели, как волны юнцов хлынули вперед, пытаясь пробиться поближе к сцене и разбиваясь об тех, кто там уже стоял. Под ними был бешеный водоворот, а напуганные охранники перелезали через ограждения и вытаскивали из этого кипучего вихря девушек в истерике. После «Mr. Brownstone» Эксл остановил выступление и попросил зрителей успокоиться, но каждая новая песня лишь подливала масла в огонь. Перед «Jungle» Иззи подошел к Экслу и шепнул: «Скоро ситуация выйдет из-под контроля». Когда фанаты начали залезать на сцену, группа ретировалась.

После своего выступления они проходили мимо медицинского тента, где врачи помогали тем, кто пострадал в давке. Там были десятки людей, многие с разбитыми лицами. До этого Guns не видели такого бедлама и позже обсуждали это друг с другом. «Когда мы ушли со сцены, пункт первой помощи снаружи был просто переполнен, – рассказывал Слэш. – Ей-богу, все просто сошли с ума. Это напомнило мне, как я ходил на всякие суровые фестивали. Там приходится быть сильным. Когда вся толпа качается, нужно держаться на ногах. Там действительно опасно. Словно мир сейчас взорвется. Увидев этих окровавленных подростков, я вспомнил те ощущения».

Иззи: «Да, в Саратоге едва не случился бунт. Но в последний момент я остановился, когда все чуть не вышло из-под контроля. Там было около двадцати тысяч человек и три охранника. Боже, незабываемые впечатления! Еще немного – и они все забрались бы на сцену».

Aerosmith тем временем воспринимали буйства толпы с благоговейным страхом. Джо Перри признался менеджеру, что Guns вызывают более сумасшедшую и рок-н-ролльную реакцию у публики, чем Aerosmith. Из-за этого они чувствовали себя устаревшими. И не только из-за этого, по словам Тима Коллинза: «В августе у Guns был сингл номер один, альбом номер один и самое популярное видео на MTV. Они взмыли в небеса. Когда к туру присоединился „Rolling Stone", в итоге на обложку попали Guns, а не Aerosmith. Из-за этого я натерпелся от своей группы. С коммерческой стороны мы все нервничали из-за такой ситуации, поскольку ждали, что менеджер Guns захочет пересмотреть условия сделки. Во время каждого шоу мы ждали, что он подойдет и попросит, возможно, тысяч двадцать пять и проценты, но этого так и не случилось. В то же время Алан Нивен явно злился из-за условий контракта и каждый вечер держался все более враждебно по отношению ко мне. Он кричал, придирался насчет расстановки оборудования. Мы говорили ему: „Джои Крамер не будет двигать установку ради Стивена Адлера. Джо Перри не будет двигать свой усилитель ради кого бы то ни было". Случалось много подобных маленьких стычек. Мы согласились бы и на двадцать пять тысяч, но он не просил. Если честно, я думаю, он не менял условия, потому что у него оставалось что-то вроде кодекса чести, гласящего, что сделка есть сделка».

13 августа 1988 года, последний вечер трехдневной остановки в «Pine Knob Music Theater» в Кларкстоне, штат Мичиган, неподалеку от Детройта. Роб Танненбаум, репортер из «Rolling Stone» не без трепета зашел в гримерку Guns, чтобы прочувствовать атмосферу за сценой.

Иззи валялся в углу, допивая вторую бутылку вина и слушая на магнитофоне The Stones. Он поставил музыку на паузу, чтобы сообщить репортеру: «Рок-н-ролл в целом офигенно испортился со времен Sex Pistols». Слэш, ответственный за интервью, еще не просох после выступления; на нем была лишь пара шортов, а в руке он держал початую бутылку виски. Эксл, отдыхающий после шоу, был одет в джинсы, ковбойские сапоги и рубашку с надписью «Добро пожаловать в Детройт – мировую столицу убийств».

Слэш с Экслом попытались дать интервью. Слэш объяснял их старые связи с Aerosmith: «Наши ребята продавали их ребятам наркотики». Иззи прибавил громкость на «Stupid Girl». От напряжения, царившего в комнате, волосы едва не вставали дыбом.

Выступление Guns прошло не особо хоршо. Слэша пришлось выносить на сцену. Когда после концерта его волокли обратно, он вырубился. (По словам членов команды, в этом туре такое положение вещей было скорее нормальным, чем исключительным.) Помимо этого барахлили сценические мониторы. Из-за этого группа закончила шоу на пять минут раньше. Эксл швырнул ботинок в стену. Пока музыканты сидели в гримерке, пытаясь казаться спокойными перед самым знаменитым рок-журналом Америки, в холле разыгрался скандал: звукорежиссер и водитель автобуса были уволены за некомпетентность.

Происшествие смутило Иззи, и он решил устроить для «Rolling Stone» небольшое шоу. Схватив бутылку водки, он заорал: «Вспышка гнева!» – и швырнул бутылку в дальнюю стену. «Вспышка гнева!» – подхватил Эксл, вскакивая с кушетки. Он поднял вазу с розами и бросил ее об стену вслед за водкой.

Битое стекло слабо помогло разрядить обстановку. Дальше Слэш стал рассказывать, что рассчитывает умереть от неизбежной эпидемии СПИДа среди лос-анджелесских метал-групп, «поскольку мы все трахаем одних и тех же телок». Говорил он и о своих проблемах с алкоголем: «Это единственное, что помогает мне раскрыться настолько, чтобы я мог взаимодействовать с обществом».

Тут вошел Дафф и обнаружил, что его бутылка водки превратилась в осколки. Иззи продолжал слушать Stones на полной громкости, чем раздражал Слэша. Дафф развернулся и ушел. «Мы просто развлекаемся, – как-то абстрактно высказался Эксл, добавив: – Наркотики не остались в прошлом. Мы безумно боимся друг за друга, потому что не хотим потерять то, что заменяет нам семью».

Когда заиграла «Some Girls», Иззи сделал еще громче, и Слэш с Экслом стали на него кричать. В результате Иззи одолело раскаяние: «Вот чертов Дафф! Не надо было разбивать его водку. Я ведь знаю, как он любит это дерьмо».

«Но Guns N' Roses играют не хеви-метал, – сообщал «Rolling Stone» в статье, вышедшей спустя пару месяцев. – Они играют злостный хард-рок, который, особенно на концертах, ближе к Metallica, чем к хеви-металу. Они похожи на ружье со спиленным стволом – очень мощное, но с плохим прицелом. Они бывают ужасны, но бывают и прекрасны, часто в рамках одной песни».

Журнал подчеркивал, что большинство метал-групп строят свои песни на фантастических образах, которые не имеют ничего общего с миром их фанатов-подростков. У молодежи нету ничего общего с Дэвидом Ли Ротом и другими современными рок-звездами, но Эксл и компания в свои двадцать с лишним еще помнят, каково быть семнадцатилетним, и пытаются общаться с аудиторией на языке, который могут понять подростки. Guns сравнивали с Public Enemy, рэперами, которые побуждали молодежь занять активную социальную позицию, и Rolling Stones, которые тоже пели о враждебности и злобе. «И если парни из Guns заходят дальше, чем Stones, – резюмировал журнал, – то это потому, что сейчас более жесткие времена. Они жестокая группа для жестоких времен. В отличие от Stones, они не пытаются сохранять ироническую дистанцированность от своих текстов».

Слэш объяснял: «Наша жизненная позиция объединяет все представления о рок-н-ролле. По крайней мере в моем понимании – а остальное не имеет значения. Некоторые группы выходят и делают все неправильно, но все равно могут выдать неплохое шоу. Мы не такие. – Тут Слэш показал репортеру покрытую ссадинами правую руку, опухшую после ударов по струнам на трех концертах в Детройте. – Видите? Мы добиваемся всего потом и кровью. Мы делаем то, для чего другие группы нашли бы каскадеров».

«Прошлой ночью я вел себя как полный урод?» Интервью Слэша с «Rolling Stone» проходило в первой половине дня, и Слэш мучился похмельем. Предыдущим вечером он пил в баре отеля водку, пока не свалился со стула. Ронни Стал-нейкер («его работа – следить за мной, когда я напиваюсь») дотащил Слэша до его номера, где гитарист вдруг ожил и угрожал выбросить мебель в окно. Уложив Слэша в постель, дородный телохранитель вынес из номера телевизор и вновь устроился спать под дверью.

«Я один из законченных алкашей, – признавал Слэш. – Нажираюсь до такой степени, что ничего не помню. Возможно, большую часть времени я произвожу впечатление полного ублюдка, но на самом деле я не такой плохой».

«Rolling Stone» отмечал, что тандем Aerosmith / Guns пользовался бешеным успехом, ведь все выступления проходили с аншлагом. В течение пары часов концерта юнцов контролировала разве что охрана: «Если ты совершеннолетний и хоть как-то держишься на ногах, можешь взять теплый безвкусный „Миллер лайт" за три с половиной доллара». Именно так Guns N' Roses нашли свою широкую аудиторию.

Aerosmith были хедлайнерами, им аплодировали, их любили, но подростки рассматривали их как историю, вроде The Doors или The Dead. «Отклик на выступление Guns был гораздо мощнее и отличался необычайным единением между песнями и жизненной позицией», – признавал журнал.

«Искренность подачи, – объяснял Слэш. – Вот почему толпу так лихорадит. Я не пропагандирую насилие и беспорядки, но это часть энергии, которую мы высвобождаем».

Эксл поддерживал: «На таких концертах, как в Филадельфии, я бы с легкостью мог начать революцию. Мне нравится смотреть, как они сходят с ума и бьют друг друга, но я не хочу, чтобы кто-то пострадал».

«Думаю, мы играем с огнем, – подтверждал Дафф, – и насилие неизбежно, как и Stones было суждено стать причиной инцидента в Алтамонте», – судьбоносного концерта 1969 года в Калифорнии, когда во время съемки байкеры убили вооруженного фаната прямо перед сценой. По словам Даффа, когда он смотрел концертный фильм Stones «Gimme Shelter», он сто раз пересматривал эту сцену.

Монстры рока

Пятница, 15 августа 1988 года. После концертов в Детройте автобусы Guns двинулись в Нью-Йорк. Следующим синглом было решено сделать «Paradise City», и в Манхэттене к группе присоединилась съемочная команда Найджела Дика, которая запечатлела кадры, как музыканты прогуливаются по солнечным улицам города и покупают гитары в легендарном «Manny's» на Западной 48-й улице. Также был заснят саундчек на пустом поле «Giants Stadium». Завтрашнее шоу предполагалось кульминацией тура Aerosmith: выступление перед 80 000 фанатов, самой большой аудиторией, с которой встречались Guns. И открывали концерт не Guns N' Roses, a Deep Purple. После этого Guns на сверхзвуковом «конкорде» должны были лететь в Англию, чтобы принять участие в фестивале «Monsters of Rock», самом большом из всех рок– и хеви-метал-фестивалей.

На следующий день команда Найджела Дика засняла выступление группы на заполненном почти до отказа футбольном стадионе. Когда Guns играли «Paradise City», обычно завершавшую выступление, Эксл был одет в новый белый кожаный костюм (спину куртки украшали цвета группы). К этому моменту огромная толпа на открытой площадке начала ломиться к сцене, и тысячи рук взлетали в воздух, приветствуя Эксла в манере национал-социалистов, пока он скакал по сцене, а Слэш на заднем плане совершал дикие пробежки с одного края на другой, не забывая играть «атомные, гипертяжелые гитарные риффы» на своем черном «Les Paul». (На Слэше была футболка с надписью «Poison отстой».)