Текст книги "Начало пути (СИ)"

Автор книги: Стэлла Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

   Демоны-Воины слишком близки к власти, кто знает, может быть его бы поглотила гордыня и он стал бы причиной уничтожения сложившихся порядков?

   Тогда Тай не мог даже предположить, что он поселит тьму не во всем мире, а всего в одном сердце...

   Юноша подошел к площадке, где его уже ожидал брат. Тиф скучающе смотрел на воинов, которые покидали тренировочную площадку, даже не кивнув ему на прощание. Раздражение глухой волной поднялось в душе Тая. Сколько можно? Зря он ездил в Акадэмию, надо было отказаться от обучения. Чтобы стереть с лица братишки мрачное выражение, Тай тихо рассмеялся и сказал:

   – Знаешь что?

   – Ммм?

   – Придет время и они изменятся, весь мир изменится... И Империя вновь станет Великой. Как только это произойдет, люди и Ааш'э'Сэй будут жить в мире и согласии. Не будет ненависти и зависти, как во времена Райдана, до распада Дрей.

   Тиф скептически хмыкнул и сказал:

   – И кто же изменит этот мир? Ты?

   Тиф высокомерно задрал нос, показывая брату, насколько абсурдными являются его слова. Тай решил подыграть и ответил:

   – Нет, конечно же. Я уступлю эту честь тебе.

   Он и в самом деле верил в свои слова. Тиф сможет сломать преграду, что встала между ним и окружающим его миром, надо просто постараться.

   – Если ты настаиваешь...

   Тиф поклонился, словно гордый воин перед Императором на поле брани, когда тот оказывает ему величайшую честь. Тай положил руку на плечо брата:

   – Обещаешь?

   – Обещаю.

   С самого детства они обменивались разными обещаниями и всенепременно их выполняли. Стыдно пообещать и забыть, тем более – для воина.

   Тиф достал Катон и направил его в сторону брата:

   – Ты готов?

   – Конечно.

   Лестар де Льен сидел в своем кабинете, просматривая доклады, пришедшие из других Застав. Да, сейчас в Империи тишина и покой, интересно, как долго это продлится? Сжав пальцами переносицу, он откинулся на спинку стула.

   Ах, он совсем забыл. Сегодня должен был вернуться Тай...

   Командир прикрыл глаза и устало вздохнул. Хорошо, что сын решил остаться в Заставе. Тай всегда сильно влиял на младшего брата, которого теперь откровенно боялись. Да и сам Лестар смотрел на сын с некоторым страхом.

   Когда мальчик с легкостью сломал Катоны, боевые Катоны, сразу шестерых воинов, пропасть между ним и остальными стала просто непреодолимой. Его способности вызывают страх, панический ужас, желание скрыться. К тому же, до Лестара дошли слухи о том, что мальчик вот-вот войдет в боевую форму. Что в принципе, невозможно...

   Боги, если бы Тиф был менее одарен, возможно Лестар смог бы им гордиться, но мальчик вызывал страх. С того мгновения, когда Командир взял его на руки и до сего момента, сын страшил его все больше и больше.

   Здесь, на границе Империи воины вели спокойную и тихую жизнь. Все они были довольно посредственными в воинском искусстве. И мальчик, не прошедший обучение в Акадэмии, но имеющий навыки просто перерезать их всех, вызывал не просто страх, а настоящий ужас. Поэтому воины предпочитали его избегать. Не допусти Боги, разъярится еще, никто не сможет его остановить. Никто.

   А если учесть, что Тиф наверняка ненавидит их всех, легко предположить, что и сдерживаться он не будет. Но теперь в Заставе Тай, а значит Тиф будет под постоянным присмотром.

   Дверь в кабинет распахнулась и на пороге застыл один из воинов. По бледному лицу катились крупные капли пота, дрожащей рукой он провел по лбу. Командир нахмурился.

   – В чем дело?

   Посиневшими губами воин прошептал:

   – Тиф... Он убил Тая.

   Тиф сидел на земле, с ужасом смотря на собственные руки. Перед ним лежал Тай. Темно-синие глаза слепо смотрели в небо. Тифа обступили со всех сторон, над площадкой повисла тишина. Мальчик обхватил голову руками, сухие рыдания разрывали грудь.

   Он не хотел. Это не его вина.

   В толпе послышался ропот и, подняв глаза, Тиф увидел отца. Холодные, ничего не выражающие глаза смотрели на него.

   – Отец...

   Словно ища защиты, мальчик протянул руки в сторону того, чьего снисхождения он жаждал больше всего в жизни.

   – Увести.

   Холодный приказ, отданный стоящим на площадке воинам, разорвал тишину. К Тифу подошли сразу восемь мужчин. Мальчик даже не сопротивлялся, когда его подняли за руки и потащили в сторону здания. Едва переставляя ноги, он смотрел на землю, плечи поникли, а голова болталась из стороны в сторону. Крупные слезы безостановочно катились по щекам и падали на сухую землю.

   Тай... Он убил его...

   Тиф слепо посмотрел перед собой, не замечая ничего, он вновь и вновь переживал произошедшее. Даже когда дверь камеры захлопнулась за его спиной, он не пришел в себя.

   Опустившись на колени, мальчик обхватил себя за плечи. Если бы в их бой не вмешались, ничего бы не произошло. Если бы Тай не попытался остановить давно назревающую перебранку, вылившуюся в полноценный бой боевыми Катонами... Если бы Тиф контролировал свой гнев... Сколько "если бы" в этой истории...

   Сначала Тиф не хотел сражаться настоящим оружием, деревянное тоже хорошее, но Тай настоял... А потом... Потом к ним подошел Разис, новенький в Заставе, его совсем недавно перевели сюда.

   С самого первого дня он поставил перед собой цель уничтожить Тифа. Возможно, в нем говорила ущемленная гордость, а может и еще что-то. Разис считался великолепным воином, закончил Акадэмию несколько сотен лет назад, даже успел принять участие в нескольких настоящих битвах. В отличии от прочих, он прошел Пятое Крещение. Естественно, для него – бывалого воина, с огромным потенциалом, было позором проиграть мальчишке, даже не воину. И не просто проиграть – Тиф победил его одним ударом, коронным – он просто сломал его Катон, при чем проделал это деревянным мечом Тая.

   Вот и в это раз Тиф хотел сломать меч, только он не учел, что Тай бросится их останавливать. Тиф просто не смог остановиться. Ударив сверху вниз, он вложил все свои силы, забыв, что сжимает в руке настоящее оружие. Если бы Катон был деревянный, Тай отделался бы ушибом руки и, возможно, травмой горла. А так...

   Пытаясь остановить младшего брата, Тай закрыл собой Разиса, подставив под лезвие руку. Катон скользнул по металлической накладке, потому что Тай перед боем одел перчатки, закрывающие предплечье почти до локтя. Лезвие скользнуло по металлу, а вслед за этим – по горлу.

   Тиф начал покачиваться, впившись ногтями в лицо. Кровь потекла по пальцам, перед глазами все еще стояла картина произошедшего. В этот момент мальчик перестал себя контролировать. Он и в самом деле чудовище – сначала убил мать, теперь – брата... Безумный смех вырвался из горла, глаза налились ярко-алым, тело свело судорогой.

   В тот день, сидя в каменном мешке, Тиф принял боевую форму. Тогда ему было пятьсот лет.

   Лестар де Льен стоял перед окном своего кабинета. Солнце, раскаленным докрасна диском, медленно садилось, заливая бесконечные пески Великой Пустыни кроваво-красным. Прижав горячий лоб к оконному стеклу, командир Заставы устало закрыл глаза.

   Когда он пришел на площадку для тренировок и увидел своих сыновей, внутри у него все перевернулось. Младший сын сидел на коленях, перед обезглавленным телом брата. Вокруг них собралась толпа, во взглядах воинов читалось молчаливо осуждение, вперемежку с неприкрытой ненавистью.

   Когда ситуация накалилась до такой степени? Есть ли в этом его вина? Был ли он плохим отцом? Наверное, отцом он и в самом деле был никудышным, для Тифа, во всяком случае. С трудом отдав приказ увести преступника, Лестар постарался взять себя в руки. Долг – прежде всего. Выплеснуть свое горе и скорбь он сможет позже, на тот момент было необходимо разобраться в произошедшем.

   Кто-кто, а уж он знал, что Тиф никогда не поднимет руку на брата, тем более, у младшего сына не было причин его убивать. Тиф умен не по годам, так что, даже если бы он был ослеплен ненавистью, не стал бы убивать Тая.

   К сожалению, единственным свидетелем произошедшего был новичок, молодой воин, недавно переведенный под командование Лестара из Западной Заставы. Великолепный послужной список и отсутствие каких-либо нареканий со стороны Командира Западной Заставы не позволяли усомниться в его словах. Кроме того, чего ради воину клеветать на мальчишку?

   И все же... Как-то не вериться в то, что Тиф впал в безумие, как говорит Разис. Так или иначе, решение ему принять придется. Повернувшись к столу, Командир тяжело опустился в кресло и достал из ящика пергамент, чернильницу и перо. Скорее всего, сыновья проводили тренировочный бой, закончившийся трагедией. Да, скорее всего, данное происшествие было несчастным случаем.

   Посмотрев перед собой потухшим взглядом, Лестар покачал головой. За какие грехи Боги наградили его таким сыном? Он и в самом деле, словно мифическое чудовище, отбирает у Лестара самое дорогое, что только есть. Глухая боль, после потери супруги напомнила о себе, заполнив все существо, разрывая сердце на мелкие части.

   Можно ли остановить это, пока мальчик не совершил что-то худшее?

   Разис Монтель, молодой и подающий большие надежды воин, сидел во дворе Крепости. Как все удачно обернулось... Змеиная улыбка скользнула по лицу и тут же исчезла. Разис не был чистокровным, более того, он даже не принадлежал к знатному сословию. Так что все, чего он добился сейчас – было целиком и полностью его заслугой.

   Честолюбие и гордость толкали его вперед, выше, еще выше. Заслужив себе определенную репутацию в Западной Заставе, молодой воин не желал останавливаться на достигнутом. Получив перевод на юг, он поставил перед собой цель занять место командира Заставы. Благо де Льен начал сдавать позиции. Некогда блестящий стратег и не менее блестящий воин,он словно угас после смерти супруги. Сейчас де Льен напоминал скорее ожившего мертвеца, чем воина.

   Все же, Разис сделал верный выбор, попросив перевод именно сюда. Сместить командира особого труда не составит, надо всего лишь избавиться от его сыновей. Первая часть плана удалась, осталось осуществить самое трудное.

   Почему Разис метил на место командира? Все очень просто. В Империи, кроме отряда Демонов-Воинов, под предводительством лучшего из лучших, была еще одна, не менее сокрушительная сила. А именно – четыре командира Застав. Не каждый мог добиться назначения на этот пост, лишь самые одаренные. Те, кто мог сплотить вокруг себя воинов, но не имел амбиций этим воспользоваться. Был бесконечно предан Императору, другими словами.

   Таким образом, Разис решил заполучить доверие Лестара, а вместе с ним и сию почетную должность. В конце концов, на место командира отряда Демонов он мог не рассчитывать, не до такой степени он одарен.

   Прибыв в Южную Заставу, первым делом, Разис выяснил, кто может составить ему конкуренцию. Полученная информация не радовала – у командира оба сына считались одаренными, при чем младшего называли гением, с каким-то благоговейным ужасом в голосе. Старшему прочили место командира, а вот младший, по общему мнению, вполне мог занять и более высокий пост.

   В случае войны, командиры Застав подчинялись командиру Демонов, который координировал их передвижения и атаки. Сам же командир Демонов подчинялся непосредственно Императору и никому более. По всей вероятности, именно место командира Демонов-Воинов и прочили Тифу.

   Довольно быстро оправившись от разочарования, Разис принялся действовать. Для начала, он выяснил все о младшем сыне командира. Мало кто может вообразить его удивление, когда он впервые увидел этого самого "гения" – мелкий, худой, лицо по-детски наивное, ямочки на щеках. Девушки на таких с восторженными воплями вешаются. Еще сложнее понять то чувство ненависти, которое заполнило Разиса после позорного поражения от Тифа.

   Слава Богам, никто не видел этого, иначе молодой воин мог бы и не стерпеть позора. В тот день он уверился, что от Тифа надо избавиться и чем быстрее – тем лучше. Такой со временем не только опыта наберется, но и станет более проницательным. Будет совсем плохо, если Тай займет место командира имея рядом такую сильную поддержку.

   Пробыв в Заставе некоторое время, Разис понял, что воины испытывают к братьям абсолютно разные чувства – старшего любили и доверяли все, без исключения. Такой действительно станет великолепным командиром, сплотив вокруг себя преданных соратников.

   А вот Тиф... Отношение к Тифу было странным – его сторонились и испытывали перед ним какой-то суеверный страх. Мальчишку действительно побаивались, что могло сыграть Разису на руку, надо лишь правильно использовать этот факт. Сказать по чести, когда Разис вмешался в тренировочный бой между братьями, он не ожидал, что все получиться именно так.

   Ему было интересно, сможет ли он "перетянуть" на свою сторону менее опасного противника. Он хотел посмотреть, возникнет ли у Тая зависть к младшему брату, когда тот покажет свои истинные способности. Разис не учел, что мальчики росли вместе, и если уж зависть и ненависть к младшему не возникла до этого времени, вряд ли возникнет потом.

   Подняв лицо к темно-синему небу, молодой воин улыбнулся.Все вышло намного лучше, чем он предполагал. Теперь он избавился от обоих соперников один ударом. Легко поднявшись с каменных ступеней, Разис вошел в здание.

   Осталось только дождаться завтрашнего утра, когда Лестар де Льен будет вынужден вынести приговор своему сыну.

   Империя Ардейл. Южная Застава. На следующее утро.

   На заднем дворе Крепости собрались все воины, бывшие на данный момент в Заставе. В самом центре двора возвышался деревянный столб, к которому привязали Тифа. Тонкие запястья, тогу стянули веревкой, отчего кисти рук приобрели темно-бордовый цвет.

   Солнце только что взошло и зной пока что был терпим, но это пока. Командир Заставы стоял перед столбом, устремив холодный взгляд прямо перед собой.

   Только что Лестар лично зачитал приговор и во дворе повисла тишина. За убийство по неосторожности, Тиф был приговорен к наказанию плетью. За нарушение устава, гласящего, что Ааш'э'Сэй, не прошедший обучение в Акадэмии не имеет права использовать боевое оружие, Тифа приговорили к месяцу позорного столба.

   Да, кому-то приговор может показаться слишком суровым – мало кто сможет пережить сто ударов плетью и уж тем более, мало кто сможет хотя бы трое суток провисеть на столбе, под безжалостным южным солнцем. Но это относится к людям, Ааш'э'Сэй более выносливы, а способности Тифа не позволяли считать его ребенком.

   Заместитель командующего размотал плеть, чтобы привести в исполнение первую часть приговора. Воины наблюдали за происходящим со смешанными чувствами. Да, жаль мальчика, с одной стороны. С другой – Тая любили все и, как это ни странно, сердца их жаждали мести. К Тифу же относились с некоторым пренебрежением, которое, вероятно, передалось от самого командира.

   Плеть со свистом разрезала воздух и опустилась на обнаженную спину. Раз за разом она со свистом опускалась, оставляя на белой коже алые полосы. Возможно, если бы Тиф кричал и плакал от боли, воины прониклись бы к нему состраданием и непробиваемая стена отчужденности рухнула бы в тот день.

   Но мальчик молчал, крепко сжав зубы и смотря на бирюзовое небо такими же бирюзовыми глазами. Когда плеть остановилась, воины начали расходиться, уверившись еще раз, что мальчик – чудовище во плоти. Никто из них не смог бы выстоять после такого количества ударов, а этот стоял. Стоял до самого конца, не проронив ни звука.

   Месяц спустя.

   Тиф провел языком по сухим губам и попытался открыть глаза. Интересно, сколько времени уже прошло? Спина полностью зажила, а вот разум... Почему-то Тиф был уверен, что лишился его уже давно. Но... Может оно и к лучшему?

   Часто, почти каждый день, Тиф видел Тая. Брат подходил к нему, грустно улыбался и садился рядом, скрашивая его одиночество и забирая с собой боль. Тай молчал, просто смотрел в глаза младшего брата и молчал.

   Тиф приоткрыл глаза и посмотрел на Тая. Мальчик робко улыбнулся потрескавшимися губами и хрипло прошептал:

   – Уже пришел? Мог бы и сказать...

   Тай мягко улыбнулся в ответ и заговорил с ним, в первый раз за все это время.

   – Не хотел тебя тревожить.

   На глаза навернулись слезы.

   – Тай... Я... Я... Я не хотел...

   Худенькое тело дернулось, словно от нестерпимой боли. Тай мечтательно посмотрел на облака.

   – Я знаю, не плачь.

   Тиф кивнул и обессилено закрыл глаза. Хорошо, что Тай знает. Самое главное, что Тай знает. На остальных плевать, пусть думают, что хотят. За спиной послышались шаги.

   Наверное опять Разис пришел. Вообще, к Тифу никто не подходил, кроме Разиса. Вероятно, издеваться над ним доставляло тому удовольствие. Разис приходил в самый нестерпимый зной, когда жажда начинала сводить с ума. Он садился напротив Тифа и потягивал холодную воду, прикрывая глаза от наслаждения.

   А как-то раз он поднес флягу к самому лицу мальчика и перевернул. Вода, такая желанная и такая недостижимая, быстро впитывалась в сухую, потрескавшуюся землю. Разис расположил флягу настолько близко, что Тиф ощущал кожей приятный холодок, исходящий от нее. Шаги затихли прямо за спиной Тифа и мальчик открыл глаза. Тай поднялся и пошел в сторону тренировочной площадки. Оглянувшись он сказал:

   – Помнишь свое обещание?

   Тиф едва кивнул.

   – Да.

   – Выполни его...

   – Да.

   Тай улыбнулся и исчез. Тиф закрыл глаза. Именно это обещание заставило его выжить, вытерпеть все. Во что бы то ни стало, он исполнит мечту брата. Он изменит мир, приведет Империю к небывалому величию.

   Когда Лестар отвязал сына от столба, мальчик был без сознания. На какой-то миг командиру показалось, что он увидел Тая, но присмотревшись, Лестар понял, что это была всего лишь иллюзия. После смерти Кайты он частенько «видел» ее рядом с сыновьями.

   Покачав головой, командир поднял бесчувственного сына на руки. Может быть, приговор был слишком жестоким? Но, взяв в руки боевой Катон, Тиф показал, что он готов вступить в мир взрослых, а раз так, на снисхождение он мог не рассчитывать.

   На само деле, воину, убившего своего товарища по неосторожности, остригали волосы, лишив его права называться воином. Лестар печально посмотрел на сына.

   Есть ли чья-то вина в произошедшем?

   Спустя три недели Тиф полностью пришел в себя и даже приступил к тренировкам. Правда, теперь от него шарахались с еще большим страхом, чем до этого. А некоторые, за спиной, конечно же, называли его братоубийцей.

   Но Тифу было плевать. Теперь у него появилась цель. Та, что будет вести его всю жизнь. Ради ее достижения, он готов был отдать душу Темным. Никто и ничто не остановит его. Никогда.

   В течение следующего месяца, в Южной Заставе стали погибать воины. Точнее, их убивали. Холодно и расчетливо. Первой жертвой стал заместитель командующего, он исполнил приговор, вынесенный Тифу за убийство Тая. Второй жертвой стал воин, назвавший Тифа братоубийцей. Третьим был молодой воин, один из друзей Разиса, у которого так же возникли трения с мальчиком. Все жертвы были обезглавлены, точно так же, как и Тай.

   Лестар закрыл лицо руками и едва подавил тяжелый вздох. Перед ним стоял Разис. Лицо молодого воина было бледным до синевы, губы тряслись, над лбу выступил пот. Даже самый проницательный не заподозрил бы его в обмане.

   – Командир, я повторяю еще раз – наказание, которое понес мальчик, видимо, привело к помутнению рассудка. Нет сомнений, что это он убил тех троих.

   Лестар кивнул. Действительно, все говорило против Тифа, тем более, что сил, осуществить подобное ему хватает.

   – Что ты предлагаешь? Передать мальчика под суд Императора?

   Разис молчал. После смерти заместителя командира, он занял его место. Еще один шаг к заветной цели был осуществлен. Теперь надо только от мальчишки избавиться и победа будет его.

   С некоторых пор, идея убить Тифа стала прямо-таки навязчивой. Странно, что мальчишка молчал о том, что же на самом деле произошло в день смерти Тая. Хотя, возможно он и сам понимал, что никто ему не поверит? Разис прокашлялся.

   – Я не думаю, что подобное выгодно отразиться на Вас и Заставе в общем...

   Холодная улыбка легла на губы и Разис посмотрел на Командира. Потеря одного сына, неуверенность в невиновности второго – все это сломало его, дав Разису возможность управлять действиями Лестара. Комадир посмотрел на своего заместителя потухшим взглядом.

   – Что ты предлагаешь?

   – Ан'Дже...

   Командир ничего не ответил, Разис тоже молчал. Семена сомнений уже дали ростки, с этих пор надо быть более настойчивым и все пройдет по плану. Помолчав некоторое время, молодой воин попросил разрешения удалиться.

   Теперь надо оставить Лестара наедине с самим собой. Получив разрешение уйти, заместитель командира покинул кабинет, столкнувшись с одним из слуг перед дверью. Если бы Разис не относился к людям как к низшим существам без разума, он бы предположил, что слуга вполне мог стать свидетелем их разговора. Но, в силу того, что молодой воин просто не замечал слуг, а уж тем более – людей, особого значения он произошедшему не придал.

   Как и рассчитывал Разис, Командир отправился в поселок наемников, спустя месяц. После того, как жертвами стали еще несколько воинов и людей из ближайшего поселка. Конечно, Разису было хорошо известно, что мальчик тут не при чем, потому что это он приложил руку ко всем этим смертям. Благо сил повторить удар Тифа у него хватило.

   Только вот, репутация безумного убийцы, появившаяся у выродка после смерти Тая, подкрепленная словами Разиса о том, что братья ссорились и Тиф, в порыве гнева, схватился за боевой Катон, наложенная на всеобщий страх перед мальчишкой, дала свои плоды. Лестар сделал заказ лучшим наемникам, возможно потому, что сам он просто не мог поднять руку на собственного сына.

   Тиф с искренним удивлением смотрел на отца. А удивляться было чему. Командир Заставы впервые за многие годы заговорил с ним. Да что там заговорил, он попросил, не отдал приказ, а именно попросил, охранять его. Признаться, Тиф в буквальном смысле едва не подпрыгнул от счастья. Так что, ему даже в голову не пришел вопрос, а с какой стати Командир Заставы просит охраны?

   Отец спокойно посмотрел на него и спросил:

   – Ты согласен?

   Мальчик радостно кивнул, не найдя в себе силы ответить нормально. Сердце радостно стучало в груди, даже голова немного закружилась. В тот момент Тиф напрочь забыл о годах, когда отец просто не замечал его, о том, что отец вынес ему суровый приговор, который и привели в исполнение.

   Может быть, он так сделал специально, чтобы Тиф стал еще сильнее? Кроме того, Тиф считал, что его надо было наказать сильнее. Чувство вины до сих пор разъедало его изнутри. Даже не смотря на то, что Тай его простил. В тот миг, когда отец обратил наконец-то на Тифа свое внимание, ярко-голубые глаза мальчика засияли от счастья и губы сами по себе расползлись в улыбке.

   Лестар с содроганием смотрел на монстра, которого он породил. Разис был прав, мальчик не сможет отказать ему. Когда Лестар обсуждал с Разисом заказ для Ан'Дже, душу его все еще терзали сомнения, которые пропали после еще нескольких смертей. Тогда де Льен принял решение, что тоже уйдет из жизни, вместе с Тифом. Ведь это его вина, что мальчик стал неуправляемым монстром. Он породил его, ему за это и отвечать.

   До Лестара стали доходить слухи, что кто-то хладнокровно убивает жителей близлежащего поселка. Обезглавленные трупы сжигали почти каждый день, что говорило о том, что мальчик обезумел окончательно.

   Поначалу Лестар хотел запереть его в камере, но Разис донес, что Тиф уже может входить в боевую форму. Сомневаться в словах заместителя не приходилось, если это правда – никакие стены не остановят Тифа. Нет ничего хуже, чем обезумевший Ааш'э'Сэй в боевой форме.

   Может быть поэтому мальчик и сошел с ума? Так рано войти в боевую форму и сохранить разум просто невозможно. Лестар решил, что сам лишит себя жизни, приняв на себя позор. Лучше это, чем слышать за спиной сочувственные слова о том, что его вины нет и на все воля Богов.

   Командир посмотрел на сына и кивнул.

   – Хорошо.

   В тот же вечер, Лестар позвал мальчика в свой кабинет. Когда Тиф сел напротив, командир тяжело посмотрел ему в глаза.

   – Послушай, я никогда не говорил тебе...

   Тиф жадно ловил каждое слово, застыв на месте от счастья.

   – Ты мой сын и я люблю тебя. Поэтому, прошу – исполни мою волю...

   Мальчик кивнул, широко распахнув глаза. Еще бы! Он даже в самых своих смелых мечтах не представлял, что отец скажет такие слова.

   – Да, отец.

   Тиф слегка склонил голову, показывая, что исполнит любое требование.

   – Не сопротивляйся.

   В тот же миг оконные стекла рассыпались мелкими осколками. Горячий ветер ворвался в помещение, раздувая бледно-голубые занавески. Шестеро наемников, лица которых скрывали платки, обступили мальчика со всех сторон.

   Все чувства моментально обострились, Тиф вошел в боевую форму. Кинувшись в сторону отца, защитить которого было единственным желанием, мальчик замер. Лестар де Льен смотрел на сына, даже не пытаясь скрыть свой страх.

   – Чудовище... Ты и в самом деле чудовище...

   Тиф опустился на колени. Слезы застилали глаза, сердца сжалось в маленький трепещущий комок.

   – Ты об этом говорил?

   С робкой надеждой мальчик посмотрел на отца. Всей душой желая,чтобы это оказалось неправдой. Отец провел дрожащей рукой по лицу и сухо сказал:

   – Приступайте.

   Что было дальше, Тиф помнил смутно. Единственное, что ему запомнилось очень хорошо, это то, что он смеялся. Когда все закончилось, Тиф повернулся к отцу.

   Лестар де Льен совершил самоубийство, вонзив кинжал в сердце. Отец использовал кинжал Ан'Дже, лезвие которого было пропитано ядом, убивающим Ааш'э'Сэй за считанные мгновения. Опустившись на колени, Тиф сжал руку отца.

   – Почему?

   Слезы непрерывным потоком текли по щекам, тело свело судорогой, когда мальчик вышел из боевой формы. В кабинет ворвались воины, на ходу извлекая Катоны. Тиф безразлично смотрел на происходящее. К нему подошел Разис и, ударив наотмашь, громко спросил:

   – Ублюдок, ты убил командира?!

   Тиф молчал.

   Пережитое потрясения, вхождение в боевую форму, временное помешательство – все это ослабило его до такой степени, что он не мог даже пошевелиться. Как его заперли в камере он не помнил, почти сразу он впал в забытье из которого не выходил до прибытия в Заставу Императорского дознавателя.

   Все это время Тиф спал. Возможно, для него это был единственный способ убежать от реальности, а может вхождение в боевую форму отняло слишком много сил.

   Спустя месяц после того случая, Тифа освободили, оправдав. Слуга сообщил на допросе, что был свидетелем разговора между Лестаром и его заместителем. Таким образом, действия мальчика посчитали вынужденными. На допросе он сказал, что сам убил отца, кинжалом одного из нападавших.

   Тиф знал, что для тех, кто прошел Крещения, самоубийство – несмываемый позор. Почему-то он не хотел, чтобы отец был опозорен. Пусть уж думают, что это он его убил, все равно ни у кого сомнений не возникнет.

   Все, кроме дознавателя, в его словах поверили с легкостью, а посланник Императора не стал никого переубеждать. Только сочувственный взгляд, брошенный на мальчика в момент, когда тот не видел, говорил о том, что маг знает больше, чем показывает.

   Но, ничего другого от одного из подчиненных Дэмиена де Мора ожидать не приходилось. И, как само собой разумеющееся, вся информация относительно того случая была аккуратно записана и вшита в соответствующую папку. Тогда даже сам Дэмиен не мог себе представить, как часто он будет дополнять информацию, с искренним интересом перечитывая все вновь и вновь.

   Спустя еще месяц Тифа отправили к родственникам матери, где он и пробыл до самого поступления в Акадэмию.

   Империя Ардейл. Священная Акадэмия Хикар. Двести пятьдесят лет спустя.

   Тиф брезгливо смотрел на своих новых товарищей. Время, проведенное в доме деда не прошло зря – Тиф отлично владел практически любым оружием, развивался как физически, так и умственно. Как-то раз он услышал разговор деда с одним из подчиненных. Тогда дед сказал, что из Тифа получиться великолепное оружие, если им конечно удастся приручить «чудовище».

   Слова уже давно не трогали мальчика. Обещание, данное брату заставляло идти вперед, не смотря ни на что. Пусть его считают вещью, пусть называют как хотят, он должен стать лучше, еще лучше.

   И вот, он наконец-то в Акадэмии. Через четыре года он пройдет последнее Крещение и приступит к осуществлению заветной мечты. Да, на это потребуется много времени. Но он умеет ждать, времени у него – целая вечность.

   Тряхнув головой, Тиф окинул взглядом помещение. Только что объявили, что сегодняшним напарником Тифа будет Их Высочество Лаз. Единственный сын Императора. Юноша раздражал Тифа неимоверно. Слишком громко и радостно он смеялся. Слишком много друзей у него появилось. Конечно, чего еще ждать от наследника?

   Презрительная улыбка на губах ясно выражала отношение Тифа к наследнику.

   За эти годы он очень сильно изменился. Мальчик научился великолепно притворяться и лицемерить. Некогда открытая улыбка, стала холодной и расчетливой. Но, сейчас он не счел нужным скрывать свои истинные чувства.

   Все они должны стать его трамплином для достижения цели. Было бы конечно полезно подружиться с наследником, но будет еще лучше показать ему свою силу и взять "под крыло". В этом случае, им будет легче манипулировать. Один из лейтенантов поднял руку, призывая ко вниманию.

   – Готовы? Приступайте!

   Тиф холодно посмотрел на противника. Главное – не перестараться, а то покалечит ненароком. Предыдущий бой многому его научил, больше он не допустит поражения.

   Спустя какое-то время Тиф открыл глаза и посмотрел на свинцово-серое небо. Где-то вдали прогремел гром и на землю хлынул холодный поток. Юноша закрыл глаза. Похоже, он опять недооценил наследника... Давненько с ним такого не было... Тиф закрыл глаза и глубоко вдохнул. Открыв глаза вновь, он увидел нависшего над ним Лаза.

   – Что ты делаешь?

   В самом деле, совсем он идиот, что ли? Лаз улыбнулся и сказал:

   – Я укрою тебя от грозы.

   – Очень надо...

   Тиф громко фыркнул и рассмеялся. Вот уже второй раз Лаз разносит его "в сухую" и, вот уже второй раз, прячет от дождя. Юноша иронично приподнял бровь и поинтересовался:

   – Ты планируешь это каждый раз делать?

   Лаз широко улыбнулся и прищурил довольно глаза. Почему-то в этот момент он напомнил Тая, который точно так же улыбался.