Текст книги "Рассвет (ЛП)"

Автор книги: Ша Форд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

– Коркра, – прошептала Килэй под радостную песнь драконов. – Повезло ему.

Было сложно не заметить, как сжались ее руки от этих слов… и как замерло на миг ее сердце.

ГЛАВА 44

Новый огонь

Каэла пришлось уговаривать меньше, чем ожидала Килэй, чтобы остаться тут еще на ночь. Драконы остались у места кладки, пока темнело. Они лежали вместе на скалах, их головы поднимались с надеждой от каждого огонька, они ждали, когда вылупится следующее яйцо.

– Взгляды его не ускорят, – пробормотал Каэл.

Килэй поняла, что тоже смотрит. Но, когда он заговорил, она ощутила, как болят легкие от задержанного дыхания.

Они остались рядом с горой под деревьями. Килэй смотрела в брешь между веток, пока Каэл сидел в паре шагов от нее и гладил обгоревшие ножны странного нового меча.

– Ничего не могу с собой поделать. Это восхитительно.

Он вскинул брови и сказал со смехом в глазах:

– Да? Я не знал, что ты в восторге.

Она бросила в него прутиком.

Он отбил его.

Песня заставила ее посмотреть на гору, грудь заполнилась, когда выбрался дракончик. Его полет был неуклюжим. Он полетел к родителям и врезался в оранжевую грудь отца, который был не против.

– Что они говорят?

Каэл подобрался к ней, пока она смотрела. Их колени соприкасались, он смотрел на свою работу. Десятки голосов разносились по воздуху, но она старалась отделить их.

– Пока вылупились мальчики, и Руа очень рад.

– Конечно, – в голосе Каэла звучала улыбка. – Надеется, что они вырастут и заберут его дочерей.

Он на это надеялся. Но Килэй знала, что все не так просто.

– Он все равно не отпустит их без боя. Их самцам придется украсть их, чтобы он не пробил их хвостом.

– Ясно. И как их украсть?

– Ухаживаниями. Они будут летать по землям Руа, может, вызовут его в погоню. Самый смелый может выдохнуть огонь в его голову.

Каэл нахмурился.

– Не лучший способ получить его одобрение.

Килэй старалась не закатывать глаза. Одобрения у отцов искали люди.

– Самец должен убедить только избранницу. Он будет дразнить Руа, чтобы доказать, что может защитить ее. Как только она поверит, она полетит за ним от родного дома.

– И что тогда?

Килэй знала, что его не нужно дразнить, но он был так открыт, что она не сдержалась. Она отвела взгляд от горы и склонилась к нему. Она обвела его подбородок, скользнула по шее и плечам и прошептала:

– А ты как думаешь?

Он не подвел. Алый румянец появился на лице, и ее сердце дико забилось. Она поймала ладони, не дав ему прикрыться.

– Хватит, Килэй!

– Ни за что, – прорычала она.

Он мог остановить ее, если бы хотел. Они знали, что он был сильнее. Но, хотя его лицо пылало, в воплях был смех. От невольной улыбки его грозный взгляд не пугал. Он боролся с ней минуту, а потом отодвинул.

Он сорвал доспех с груди и отбросил, меч упал на траву. Он сжал ладони как когти.

– Не заставляй прижимать тебя.

Мурашки восторга побежали по коже Килэй, она бросилась к нему. Он давно так не пах, давно не хотел поиграть. Она убрала его руки и прижала всей силой, но он держался.

– Сдавайся, драконесса, – пропыхтел он.

Ее кровь забурлила сильнее.

– Ни за что, – сказала она.

Она провела зубами по его уху, и его удивление ударило ее волной тепла, придавило их к земле. Его хватка стала крепче, когда ее губы скользнули по его челюсти. И волна отступила, ее место быстро занял огонь, что ревел, пока она целовала его. Ярость огня сводила ее с ума, и она прижималась к нему так, чтобы соприкасаться всем телом. Дикость в Каэле очаровывала ее, заставляла забыть о мире. Буря поглощала ее, оставляя слабой. Но она невольно восторгалась этой силой…

Медленно что-то начало меняться. Руки Каэла упали с ее талии на землю. Огонь, что пылал так отчаянно, вдруг угас. От дикого пламени осталось только странное тепло в ее крови.

Этот новый огонь добрался всюду. Когда она ощутила, как он пробирается в дальние уголки ее души, она отодвинулась.

– Что такое?

– Ничего, – сказал он. Бледный свет ночного неба подходил его лицу. Она уже сорвала его тунику. Слабый свет звезд озарял его голую грудь, но не мог прогнать все тени.

Она хотела спросить, уверен ли он, когда снова ощутила странный медленный огонь. Он взбегал по ее руке, плечу, горлу… следуя за ладонью Каэла. Словно он ощутил ее тревогу, он прижал ладонь к ее спине. Он прогонял ее неуверенность нежностью.

Движение его взгляда тоже успокаивало. Он медленно разглядывал ее, искал на ее лице признаки наслаждения.

И было сложно не показывать это.

Но, когда огонь забрался глубже, проник так, как она не понимала, она оттолкнула его руки. Она не знала, что это за чувство, но оно пугало ее. Это была новая любовь, что угрожала стене, о которой она не знала.

Килэй не могла терпеть. Она грубо поцеловала его, надеясь, вернуть знакомый огонь…

Это было ошибкой.

Каэл поймал ее губы. Она не мгла остановить огонь, растекающийся в ее груди и по венам. Она застонала, и пламя добралось до краем ее души, попробовало силу этих стен. Сила огня пугала ее. Но она не могла остановить его.

Дракон поднялся из глубин ее сердца. Она принесла с собой все, что чувствовала к Каэлу, все, что поклялась не говорить. Он был человеком. Она была уверена, что люди так не любят.

Ее любовь могла захлестнуть его. Он не поймет, глубина ее чувств станет ему обузой. Это пугало ее, это скрывалось за стенами.

Но Каэл не отступал, не зная, какого монстра пробудил. Мир перевернулся, он уложил ее на спину. Он лег рядом с ней, не убирая губы. Его рука скользнула под ее голову, другая обвила ее талию.

Килэй была беззащитна. Ее тело уже предало ее. Оно отдалось его поцелуям, касаниям… ее сила давно растаяла. Только сердце билось упрямо. И оно заколотилось, когда он потянулся к ее поясу.

– Позволь мне, – ее голос был слабым, как и тело, и ей это не нравилось. Но она не собиралась говорить то, что чувствовала.

Он убрал ее руку.

– Ты мне доверяешь?

«Доверяю все. Во мне нет части, что я не хотела бы отдать тебе», – сказала драконесса в ней. Но Килэй подавила это.

– Да.

Он двигался до боли медленно. Он мог расстегнуть его за миг, но решил заставить ее ждать. Он смотрел на пояс, пока расстегивал его и убирал Предвестника в сторону, словно на тысячу миль от нее.

Без его прикосновений и губ воздух казался холодным. Как и без его взгляда. Было странно, как мир мог быть таким холодным, когда в ней горел до боли огонь. Она едва могла терпеть это.

Когда губы Каэла вернулись, мир пропал. Ее последняя защита рухнула, он успокоил ее сердце. Оно пело ему, как еще никогда не пело… и на миг она испугалась, что он услышит. Но он подавил и эти тревоги. И вскоре она ощущала только его губы.

И больше ничего не было.

Она открыла глаза, когда он отстранился. Она увидела его лицо над своим. Она хотела притянуть его к себе, но руки не слушались. Нет, она была в его власти.

И она знала, что он хотел услышать.

– Килэй…

«Нельзя», – стонал ее страх. Но крики угасали во тьме, Килэй замерла.

Он снова назвал ее имя, хрипло шепнул на ухо. Она ощущала по прерыванию его голоса, что он сильно хотел это услышать… и она хотела сказать. И она отогнала страхи.

– Я люблю тебя, Каэл.

Его лицо стало ближе.

– Сильно?

Слова вырвались из нее с силой драконьих крыльев, и она не смогла их остановить:

– Сильнее, чем солнце любит рассвет. Ты – мое небо, мой горизонт.

Земля затихла. Хотя Килэй ощущала стук своего сердца, она слышала и эхо слов в воздухе между ними. В словах были кусочки ее души, между буквами и паузами. Ее словно вытащили из плоти, и она лежала, дрожащая и открытая, перед Каэлом.

Когда-то она боялась, что он испугается ее второго облика. Но теперь боялась этого – этих слов, что могли прозвучать для него глупо. Она знала, что они звучали глупо.

Было невозможно описать валтас словами.

Тишина тянулась вечность. Каэл хмурился, скалясь. Она подумала, что он отругает ее, а он охнул.

Его голова опустилась на ее грудь, он вдохнул, словно его ранили ножом. Килэй обхватила его лицо, ее сердце кричало, что она поступила глупо.

– Прости… Не стоило так говорить! Драконы иначе ощущают любовь, Каэл. Я не жду…

Она притихла. Она подняла его голову с груди и застыла от его взгляда.

Стены пропали. Глаза были открыты, и все огоньки в них сияли без преград. Она раньше замечала их, они мерцали от его смеха и мыслей. Она любила то, что они скрыты. Ей нравилось угадывать, как их вызвать. Но так было до того, как она увидела их такими.

Он хмурился и скалился не т гнева, а от отчаяния. Хотя огни вырвались, он отчаянно хотел защитить их. Он защищал их яростно, как она свои слова, и она поняла это.

Каэл тоже обнажил свою душу.

– Не только драконы чувствуют иначе, – пробормотал он, прижимаясь к ее ладоням. – Я просто не могу сказать так красиво, как ты.

Килэй знала, что пора выдать еще один секрет, который она думала хранить вечно.

– Ты хорошо это говоришь. Ты говоришь мне каждую ночь, когда думаешь, что я сплю, даже когда злишься на меня. Я это слушаю, – добавила она, когда он удивленно вскинул брови. – Я не могу спать, пока не слышу, что ты любишь меня.

Она поцеловала румянец, пока он не растекся по его лицу… какое-то время они молчали. Облака двигались над ними, ветерок шевелил деревья, но Килэй не замечала.

ГЛАВА 45

Проклятое письмо Бейрда

Сомнений больше не было. Каэл проснулся утром, решив, что пора действовать, что он стоит на пороге последнего боя со Срединами. И он стоял там только с Килэй.

Пару недель назад это осознание раздавило бы его. Он переживал бы. Но теперь… он не был уверен, дело ли в силе Рассвета или в странностях драконов, но он почему-то не мог переживать.

Каэл был уверен, что они победят.

Он выбрался из железной хватки Килэй и поискал в утреннем свете свою одежду. Штаны надевались плохо. Он старался не шуметь, но что-то в них шуршало, когда он двигался. Он решил вытащить это из кармана, но тут вспомнил, что там письмо Бейрда, и рука застыла.

Он решил не трогать его. Он не хотел пострадать из-за чар шептуна. Как только он сможет сделать себе новые штаны, он сожжет старые с проклятым письмом.

Глаза Каэла были слишком тяжелыми, чтобы даже думать о броне. Этого не случится. Даже после пары стирок туника была в пятнах от боя в Поляне. Но это хоть как-то походило на одеяло.

Он тихо подошел к Килэй, хотя он скорее прыгал. Он старался держать правую ногу под странным углом, и это точно нельзя было назвать ходьбой.

Но письмо все равно шуршало.

Расстегнутая туника закрывала ее от плеч до колен. Он укрыл ее осторожно, стараясь не дышать громко. Он начал отходить, выдохнул тихо и с облегчением, и Килэй пробормотала:

– Что у тебя в кармане?

– Ничего… это мне дал Бейрд.

– Ясно, – Килэй приоткрыла глаза с улыбкой. – Как спалось, шептун?

Казалось, мир замер, и ночь приглядывала за ними, а звезды пели, пока он спал. Он закрыл глаза с полным спокойствием. Если он не встретит новый рассвет, его сердце замрет мирно, зная, что уже билось идеально…

Черт. Даже в голове слова звучали глупо.

– Хорошо, – сказал он через миг. – А тебе?

Ее глаза вспыхнули, она шепнула:

– Очень хорошо.

Гул ударил по ушам, отвлекая его от ее улыбки – а без нее утро было мрачным.

Каэл смотрел в брешь среди ветвей над ними, как дракон цвета мха упал с неба, спутавшись со своей парой. Они стали бело-зеленой спиралью, двигались так быстро, что их было сложно разглядеть.

Даже со своего места Каэл слышал свист ветра в их крыльях. Они падали слишком быстро, они летели так, что даже чешуя дракона не спасет от удара о землю. И на миг он был уверен, что они разобьются.

Их крылья раскрылись, и они разлетелись в паре футов от деревьев. Их тела понеслись в стороны, склоняя деревья. Когда его пара полетела на восток, дракон цвета мха развернулся и полетел следом с ревом.

Они улетели, а легкие Каэла все еще были застывшими от шока.

– Что они делают?

– Играют, – сказала Килэй.

Он не понял ее улыбки.

– Можно играть безопаснее. Они могли погибнуть!

Она склонила голову.

– Возможно. Но я всегда думала, что любовь стоит капли опасности, – ее улыбка стала шире от его ошеломления. – Думаю, ты… вдохновил их.

Она кивнула на брешь среди ветвей, и Каэл понял с ужасом, обжигающим кожу.

– О, нет, – он надеялся, что она ошибается. Но, когда он увидел, сколько неба видно, он понял, что это правда. – О, ради всего святого! Им было нечем заняться? А ты, – рявкнул он поверх смеха Килэй, – ты знала, что они смотрят, но не сказала! Ты меня не остановила! Ты дала мне продолжить…

– Я ни за что тебя не остановила бы, Килэй Райт, – прорычала она, глаза пылали над улыбкой. – Плевать, сколько драконов смотрит.

– И сколько…? Погоди, – он застыл, поняв ее слова. – Правда?

– Да, – она плавным движением вскочила и пошла к нему. Килэй накинула его тунику на себя и застегивала по пути. Она встала перед ним и шепнула ему на ухо. – Плевать, если падут небеса или земля треснет под нами. Если даже Судьба спустится с неба, я прогоню ее. Что думаешь об этом?

– Я думаю, что скоро мне придется испортить свою тунику, – выдавил он.

Она поцеловала его, и он ощутил ее улыбку губами.

«Здравствуйте, люди».

Каэл отпрянул и выругался, увидев, что они не одни. Руа и Его-Руа смотрели с края поляны. Их головы были прижаты, они смотрели среди веток.

Руа посмотрел на него, и Каэл надеялся, что он ничего не видел. Но желтый огонь горел так хитро, что он явно видел достаточно.

Он отпрянул от Килэй, чтобы не слышать, что говорит дракон.

– Ты сказала им, что мы уходим? – сказал он, глядя на деревья рядом.

Его-Руа явно возразила, потому что Килэй покачала головой.

– Боюсь, мы не можем. Королевству нужна наша помощь.

Зазвучал голос Руа, его глаза прожигали голову Каэла взглядом.

– Может, когда-нибудь, – ответила Килэй. – Мы бы хотели вернуться.

– Если они перестанут следить за нами день и ночь, – проворчал Каэл, и смех Руа затряс деревья. Он вдруг кое-что придумал. Он посмотрел выше головы Руа. – Раз мы друзья, они не полетят с нами в королевство? Стая драконов быстро подавила бы Средины.

Они переглянулись и загудели.

– Это слишком опасно, и у драконов нет защиты от силы магов. Они не будут рисковать жизнями, которые только вернули, – Килэй щурилась, разделяя их голоса. – Но они согласны отдать тебе меч.

– Я и собирался его оставить.

– И Руа хочет, чтобы ты знал, что это дым драконов, а не стая.

Это не могло быть верным. Каэл посмотрел, чтобы сказать это, но попал в ловушку пылающего взгляда Руа.

Чешуя его губ изогнулась в улыбке. Каэл смотрел, а дракон с пониманием подмигнул.

* * *

Они были почти у берегов королевства.

Каэл не видел ничего из-за тумана, так что доверился Килэй, сказавшей, что они близко. Трепет, что он ощущал, покидая Родину, остался позади. Затерялся среди льда северных морей, и он был таким же ненастоящим, как белый туман под ним.

Весна начала прогонять холод. Моря и земля потели от растущего тепла, и это вызывало густой туман. Каэл смотрел на тонкую серую линию на горизонте. Он смотрел на небо над этой линией, но горы не появлялись.

«Мы вернемся другим путем, – объяснила Килэй, когда он спросил. – Я подумала и решила, что лучше полететь там, где мы еще не были. И… я хочу тебе кое-что показать».

– Что именно? – сказал Каэл, не сдерживая любопытство.

«Дорогое для меня место».

Он был в восторге, пока она не опустилась ниже, и он не ощутил запах болота. Когда вершины склоненных деревьев появились над туманом, он понял, куда они летят.

– Нет, мы говорили об этом, Килэй. Ты не бросишь меня в болоте.

«Ты прав».

– Тогда зачем нам сюда?

«Я уже сказала: тут место, что я хочу показать тебе. Ты хотел узнать обо мне больше, и это время может быть как раз…»

Она резко умолкла. Ее тело напряглось, крылья застыли на взмахе. Каэл не успел даже вдохнуть, моргнуть, а красный поток вылетел из-за деревьев и ударил по Килэй.

Ее голова отдернулась. Она вскинула шею, извернулась и взревела, в ее голосе звенела боль.

Каэл видел лишь обрывки из-за ее крыльев: красные чары сжимали ее горло, остывая до ошейника. Он слетел с ее плеча с воем, глядя на ошейник.

Он схватил его, и она перевернулась. Он повис над землей, держась за ошейник…

Черный дракон падал к ним.

Его тело ударилось о когти Килэй с шумом, расколовшим небо. Хотя Каэл усиливал себя, как мог, ничто не готовило его к такому удару черного дракона. Он выбил Килэй из его хватки, и Каэл полетел вниз.

Ничто не могло спасти его. Килэй отчаянно билась в хватке и челюстях черного дракона. Он обвился вокруг нее, словно хотел обрушить спиной на землю, и это пробудило силу Каэла с ревом.

Земля поднималась, ветер свистел в ушах. Но Каэл отогнал все и порылся в воспоминаниях: камень великанов. Его ладони помнили его непробиваемую мощь. Он вспомнил историю Деклана, как его не могли сломать даже чары великанов.

Он летел к земле и убеждал себя, что только это сможет противостоять падению.

Его плоть затвердела, и вес тянул его быстрее. Ветер свистел все выше, броня трещала на груди. Каэл зажмурился возле деревьев. Он знал, что если посмотрит, потеряет хватку, а он не мог сомневаться ни секунды.

Ветви трещали, он падал между ними. Он быстро пролетел лес и ударился о землю.

Грязь разлетелась вокруг него. Она набилась ему в рот и нос. Он так глубоко погрузился, что болото начало затягивать его. Он не мог пошевелиться, не мог дышать. В панике он потерял хватку, и плоть перестала быть камнем.

Воин слепо боролся с грязью, отбрасывал ее, спокойно выбирался на поверхность, хотя легкие просили воздуха. Когда он подумал, что утонет, его рук вырвались наружу. Он смог вытащить себя.

Воздух был таким густым, что он не сразу отдышался. Каэл встал на ноги и побежал по лесу. Он смотрел вперед. Он был уверен, что Килэй и черный дракон упали туда.

Он не прошел далеко.

Фигура вышла из тумана перед ним. Он узнал жуткую улыбку, как только туман отступил от головы.

– Отпусти ее, Ульрик! – ревел Каэл, его ярость разгоняла его. – Если хочешь быстро умереть, отпусти ее!

Ульрик лишь рассмеялся.

Каэл выхватил Рассвет из ножен и поднял над головой. Его жар опасно ревел в воздухе над ним. Он ощущал, как жар жжет его голову. Но это не помешало его шагам. Один удар белым мечом, и архимаг…

Пропадет.

Ульрик пропал среди смазанного болота. Грудь Каэла сдавило, словно что-то лишило его легкие воздуха. Его шея сломалась бы, если бы он не прислонился к дереву.

Его тело через миг ударилось о землю, и он хотел, чтобы шея сломалась. Лучше было умереть сразу, чем ощущать, как разбились ребра с одной стороны. Лучше утонуть в грязи, чем ощущать тепло в груди, ноге и животе.

На нем было три раны. Они прорычали его одежду и толстые слои плоти. Кровь текла из них ручьями. Сквозь пелену на глазах и шум в ушах Каэл уловил гул существа над ним, увидел беспощадные огни желтых глаз.

Рассвет был далеко, вылетел из его руки от удара хвоста черного дракона. Он не знал, как выживет, увидев коготь, летящий к нему.

Он прикусил губу, давление когтя дракона открыло раны. Кусочки ребер впились в плоть. Кровь полилась из ран сильнее.

Грязь подступала. Его чешуя не помогла бы, черный дракон уже как-то пробивал ее. Если Каэл станет камнем, то утонет. Судя по взгляду дракона, он этого и хотел.

Почему-то ярость в глазах дракона пробудила его. Он забыл о боли и оттолкнул коготь, ответив на его рев своим. Он не мог удержать тело на трясине. Но он будет бороться, пока дышит.

Тьма и грязь подступали, и Каэл подумал об одном, что поднялось над остальным и заставило его улыбаться, несмотря на гнев дракона.

Он знал, почему Дорча злился.

– Она уже не твоя, – прохрипел он, вдохнув, ребра жалили легкие. – Она и не была… твоей. Она… всегда будет… моей.

Это сработало.

Глаза дракона напряглись. Он сжал когти, дрожа от ярости, давление убралось с груди Каэла.

Он не успел ударить, ошейник на его горле засиял.

– Уйди от этой гадости, зверь. Иди к остальным, следи, чтобы Драконша была скованной. Я скоро приду.

Дорча пронзил Каэла взглядом. Его ошейник бушевал, и его взгляд снова напрягся. Он оскалился.

Каэлу не нужно было переводить его песнь, он знал значение: «Ты не получишь ее мертвым».

Каэл зажмурился от удара крыльев Дорчи, надеясь, что дерево над ним выдержит. Оно устояло… но стоило дракону уйти, как пришел Ульрик.

Он присел рядом с Каэлом и посмотрел на его грязное лицо. Он скользнул по нему темным взглядом, но держался на расстоянии руки. Словно не хотел приближаться.

– Кто ты? – прошептал он, словно себе. – Пережил падение с неба, удар хвоста дракона, еще и такое странное оружие, – он посмотрел на шипящий Рассвет в грязи. – Этот человек стоит внимания.

Каэл молчал. Даже если бы ребра не болели от дыхания, даже если бы мир не кружился от потери крови, он не ответил бы.

Ульрик не заслужил ответа.

Он вздохнул.

– Хорошо. Ты умрешь безымянным изгоем.

Он протянул руку, и Каэл увидел, что кучи цепей нет, осталось лишь три звена. Два лежали на его запястье. Третье пылало бушующим светом.

«Килэй…».

Камень поднялся с земли по велению Ульрика. Он хлюпнул, покинув грязь, и оказался втрое больше головы человека.

Каэл не знал, зачем Ульрику камень. Не важно, хотел он придавить его или разбить ему голову. Он знал, что у него остались мгновения, чтобы жить и думать. С таким телом он не мог двигаться. Он не мог бы сесть, не то, что бежать.

Он должен был попытаться.

Горячие слезы лились по его лицу, он попытался откатиться. Огонь пронзил разбитые ребра, чуть не задушив его своей яростью. Он потянулся к лозе, висящей рядом, надеясь, что поднимется на ноги. Но не вышло. Он не смог даже дотянуться. Его рука упала…

И коснулась чего-то шуршащего.

– Да, этот подойдет, – пробормотал Ульрик, крутя камень в воздухе. – С какой стороны начнем? С гладкой или неровной?

Каэл молчал. Он отгонял тьму и боль в ранах, огонь в ребрах. Он сунул руку в карман и вытащил письмо. Он смотрел на печать с черным драконом, показывая другую сторону Ульрику.

Архимаг прищурился.

– Что это…?

Его голос умер, он смотрел на слова. Он невольно прочел их, он должен был прочесть их. Каэл помнил, как они были написаны: с резкими завитками, чтобы послание врезалось в голову читателя.

Каэл знал, когда камень упал рядом с ним, что в ушах Ульрика звенит голосок:

«Открой письмо немедленно».

Он чуть не порвал пергамент, спеша забрать его у Каэла. Его грудь с трудом вздымалась и опадала, руки дрожали, пока он ломал печать. Как только он посмотрел на страницу, Ульрик завопил.

– Нет! Нет! Я опаздываю! – он развернулся и побежал, пропал среди деревьев.

Каэл лежал в тишине, пытаясь успокоить тело. Он смог замедлить сердце и слабо дышать. Он сосредоточился на следующем ударе и дыхании. Если он подавит боль, найдет силы исцелить ее.

Пока ему нужно было выжить.

Каэл так затерялся в трансе, что открыл глаза уже вечером. Туман пропал, болото ожило песнями существ, любящих ночь. Он старался дышать в такт с пением и кваканьем, отвлекая разум от боли.

Он закрыл глаза, и давление открыло их.

Давление было тенью на его голове. Что-то коснулось его волос, он услышал резкое дыхание. Какое-то существо нашло его, пришло на запах крови.

Нет, Каэл так не умрет. Он мог набраться сил для одного удара.

Он взмахнул рукой в пустоте и заплатил за это. Боль затмила все перед глазами. Его рука упала на землю за головой, он все силы направлял, чтобы остаться в сознании.

Он не ожидал ладони на запястье или гул знакомого голоса за ним.

– Я предупреждал, Меченый, – сказал Серочес, шепча с рычанием. – Разве я не говорил, что придет день расплаты? Я был прав, – он сжал крепче и добавил. – День настал.