Текст книги "Цвет"

Автор книги: Сергей Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

Уговорить девушек немедленно идти в лес под вечер опять не составило труда: как и в прошлый раз, они не поверили, что я встречу ильмека сразу же, как туда приду. Как и прежде, они ошибались.

Ицли сидел на том же месте.

– Ты пришел, – констатировал он.

– Ждал? – спросил я с нажимом.

– Ты всегда приходишь, – сказал ильмек, как и в прошлый раз.

– А ты всегда предсказываешь это.

Ицли неопределенно пожал плечами, словно я сказал нечто тривиальное. Раздражающий разговор. Один из собеседников полностью в курсе событий и даже вполне может знать, что скажет и как среагирует другой. Будем оригинальны? Но даже эту оригинальность ильмек может предвидеть. Или, как он сказал, знать. Может, он действительно знает? Ведь неспроста эта повторяемость событий, различающихся лишь в мелочах, но приводящих к совершенно иному исходу?

Но кто создает эти мелочи? Сам же я и создаю. Ведь в первый раз и Шандар, и Лена вошли к торговцу, а во второй я их не пустил. Мое вмешательство изменило… Так что оно изменило?

События, происшедшие со мной ранее? Что-то не случилось, зато случилось другое, не менее неприятное, но иного вида, чем раньше. Интересно, если опять попасть в тот же момент, смогу ли я избежать нежелательных событий?

Но это, скорей всего, из области теорий. Как сказал Ицли при первой встрече: «Проще – не брать». Но ведь штуковина в результате всё равно оказалась у меня. Разве я этого хотел? Впрочем, события повернулись по-другому…

Неужели ильмек может управлять временем? Так вот что он имел в виду, когда говорил о силе менять прошлое! Что он запросит, за право воспользоваться этой силой? В этот раз я не стал бы даже приближаться к лавке бурха.

Мои мысли прервал сам Ицли:

– Ты думаешь? Это хорошо. Возможно, поймешь, если постараешься.

– Что я пойму? Что я должен понять?!

– Не должен, – ильмек мотнул головой.

Как мне надоели эти намеки, полунамеки и просто незавершенные предложения. Я люблю прямоту и незатейливые слова, которые трактуются лишь одним образом. Таких слов совсем немного: вода, воздух, пища, жизнь… И нет причин увеличивать их число.

Я внезапно посмотрел на нас со стороны. Перед тщедушным старичком, который только и норовит посмеяться, стоит мужчина и выслушивает непонятные слова этого старичка. Чего ради? Неужели я привык унижаться, чтобы получить желаемое? Да и что я желаю, в конце концов?

– Шандар!

Зель вышла из-за моей спины и встала рядом, настороженно смотря на безмятежно сидящего старика.

– Сделай так, чтобы этот ильмек четко отвечал на вопросы, – наконец-то я сформулировал, чего хочу от разговора.

Зель неуверенно посмотрела на меня, казалось, не понимая, что я от нее требую. Взять бы ее за шкирку и толкнуть к ильмеку, чтобы пошевеливалась. Тогда поймет, что значит защищать человека.

Я не стал этого делать. Нельзя.

Ицли развеселился.

– Зачем ты суетишься? Совершаешь глупые поступки? Говоришь бессмысленные слова?

– Я хочу понять.

– Это не нужно. Твой разум сам всё сделает за тебя. Понимание может лишь помешать.

И тут же, без перехода приказал Шандар:

– Убей его!

Зель вздрогнула, вытащила нож и резким движением попыталась воткнуть его мне в сердце…

– Ты ведь помнишь, что было? – въедливо спросил Ицли.

Я попытался сообразить. Так. Шандар стоит сзади меня – как раз там, где она встала, когда пришла. Она расслаблена и не видит ни от кого угрозы. И даже не собирается меня убивать… Но ведь я практически почувствовал, как нож проходит у меня между ребер! Нет раны. Я невредим. Словно кто-то вернул нас к самому началу разговора с Ицли.

Вот оно. То, что пытается сказать мне ильмек.

– Скажи, Ицли, – я попытался удержать себя в руках, – Ты можешь вернуть меня к самому началу?

– Началу?

Я понял, что неправильно сформулировал, и добавил:

– К тому моменту, когда я был значительно моложе.

– Сколько времени ты на Бриссе?

Иносказания ильмека уже почти полностью понимались мной, но я всё же решил уточнить:

– Ты контролируешь только то, что находится на планете?

– Я – да. Каждый хозяин лишь самому себе.

Что он имеет в виду? Неужели он намекает на то, что именно я перемещался в прошлое? То есть, был ли я причиной этого перемещения, или Ицли? Наверняка, ильмек умеет много больше, чем я, если я действительно что-то могу.

– Но зависит ли это от способностей? И от чьих? – задал я очередной вопрос в этой бесконечной игре, в которой нет выигравших, а проигравшие – все.

– Любой способен лишь на то, на что он способен.

Но меня было уже не сбить:

– Кто это делает? Ты или я?

Ицли усмехнулся, растягивая шрамы на лице.

– Ты можешь многое. Сам. Пробуй.

– Могу? И что же? – я хотел узнать всё и сразу.

– Тебе самому это решать… А теперь иди – ты получил, что хотел.

Вот в чем – в чем, а в этом он абсолютно прав. И даже больше.

12. Брисс

Бурховская штуковина лежала на полу, прикрытая тканью, но всё равно мозолила глаза. Пока никто посторонний о ней не знает – она не опасна. Я сидел на пятках, пытаясь отрешиться от окружающего мира и уйти в свой микрокосм. Понять себя невероятно сложно, гораздо сложнее, чем составить представление о ком-нибудь. Вполне реально просчитать поступки другого человека и сделать выводы о том, что и как он сделает. Это – уровень обобщений.

Сложнее понять, что при этом человек думает. Мысли и действия не обязательно совпадают. Но весьма малому количеству людей под силу скрыть недовольство своими поступками, если таковое есть.

Но каков я сам? Что движет мною? Ведь даже задавая себе вопросы, я уже меняюсь. В какой момент я ближе к точному восприятию себя?

Внутри меня лишь тьма. И перед закрытыми глазами – тоже тьма. Нужно сосредоточиться на дыхании и не думать. Чтобы мысли ушли, чтобы они не тревожили меня…

Хотя я сидел с закрытыми глазами, но совершенно точно воспринимал на слух, что происходит вокруг. Вот мягкие шаги Шандар – неодобрительные, но понимающие. Вот покашливание Рустама – уж не заболел ли? А вот резкие удары каблуков об пол – раздраженно прошлась Лена и уселась на диван – скрипнула пружина.

Как тут вникнуть в себя, если столько внешних помех? А если ими воспользоваться? Воспользоваться чужим восприятием и от него перейти к своему? Не могут же они все никак не относиться ко мне. Или могут? Наверняка для Лены я – раздражающий фактор. Чем дальше, тем она становится раздражительнее по отношению ко мне. Про остальных и загадывать не буду – даже представить не могу.

Я настроился на зель. Оказалось, это довольно просто сделать.

Сначала определить ее местоположение в пространстве относительно меня. Представить как можно подробней и почувствовать себя ею.

Шандар. Настолько гармоничная, что это кажется невозможным, но при этом настроенная на одну цель – убить красиво. В этом смысл ее жизни. А мелкие помехи, в виде работы охранником, всего лишь эпизод жизни.

Еще немного, и я смогу увидеть, как она думает…

Зеленоватая глубина, в которой отовсюду грозят опасности. И надо уберечь свой маленький воздушный пузырь, не дать ему улететь к поверхности, чтобы выжить в тяжелом холодном мире. Но есть кто-то, кто слабее тебя. Тот, у которого нет своего воздуха. Он задыхается, машет руками, пытается всплыть, но цепкие щупальца октопуса крепко держат у самого дна. Еще мгновение, и человек погибнет. Надо совсем немногое – поделиться с ним воздухом. Конечно, у тебя станет его меньше, но неловкий, ничего не умеющий человечек сохранит свою никчемную жизнь. Его просто жаль. Шандар отрубает щупальца морского чудовища и щедро снабжает воздухом неловко барахтающегося человека.

Надо ли говорить, что этот человечек – я?

Она считает, что спасать меня – ее долг? Мы даже не заключили официального соглашения – я упустил из виду, а Шандар не напомнила. Да, в ряду ее ценностей я занимаю место подобное тому, что занимает домашний питомец у людей.

Заслужил.

Я покинул внутреннюю сущность Шандар и нащупал Лену.

В мозгу возникали картинки, быстро сменяющие одна другую. Первая встреча с Леной. Жизнь на Хань. Спуск на Зельде. Побег с нее. Брисс. Каждый раз Лена была другой. Разной. Никогда не повторяясь, даже в мелочах.

Я настроился на нее. И увидел.

Бескрайнее поле, почти сплошь покрытое какими-то синими цветками. Ветер колышет их стебли, доходящие Лене почти до пояса. До самого горизонта нет никого, кроме темной фигуры, стоящей сбоку, на краю взора.

Узнать ее легко – это я. Выгляжу я несколько странно в Лениных ощущениях – будто стремлюсь к ней и в то же время отстраняюсь. Это противоречие одновременно и пугает ее, и притягивает.

Будь ее воля, Лена схватила бы меня и не отпускала. Достаточно протянуть руку, чтобы поймать ускользающую тень – меня – но рука не поднимается. Что-то противодействует ей.

И от этого горько и паршиво на душе. Иногда хочется плакать, но надо зачем-то сдерживаться. И темный силуэт всё отдаляется и отдаляется от нее.

Нет раздражения. Есть печаль.

Неужели всё это раздражение создавалось искусственно? И я вел себя совсем не так, как хотелось Лене? Хотя она и сама бы не смогла сформулировать, как я должен поступать, но зато прекрасно понимала, как я не должен себя вести. По ее представлениям, Лена не раз совершенно ясно намекала, в чем я не прав. И ужасно сердилась, когда я не обращал внимания на совершенно очевидные слова и поступки.

А сейчас я слишком хорошо ее понял. Лена, фигурально выражаясь, стояла у меня на ладошке. Я мог поворачивать ее, рассматривать, щекотать и смотреть, как она смеется. Как она грустит. Как печалится, плачет, негодует…

Хотел ли я того же, что и она?

Хотел… Как ни странно.

Зачем же я подавлял это в себе? По дурной привычке всё делать наоборот? Или просто не прислушивался к своим желаниям? Говоря: «Мало ли чего я хочу? Другой хочет иного, зачем ему навязывать мое мнение? Наверняка он думает не так, как я».

Да, я ошибался.

Ошибки надо исправлять.

Я легко поднялся – ноги от многочасового сидения даже не затекли – и сделал два шага к дивану, чтобы встать напротив Лены. Она недовольно посмотрела на меня и перевернула страницу какого-то красочного вирт журнала, который она бесплатно скачала на носитель.

Она явно не ждала от меня чего-нибудь хорошего.

Пришлось ее разочаровать.

– Лен, – сказал я совсем негромко, чтобы не привлекать излишнего внимания Шандар и Рустама, – давай жить вместе…

Лена выпрямилась, глаза ее округлились, а журнал выпал из руки.

– Ты серьезно, Илья? – в голосе ее слышалось беспокойство. Наверняка появились мысли о моем душевном здоровье.

– Серьезно, – я кивнул.

– Как ты себе это представляешь? – теперь она думала, что я глупо шучу.

– «Заключение союза на неопределенный срок между двумя особями противоположного пола», – процитировал я.

Лена молчала, напряженно смотря мне в глаза. Искала ответ. Сомневалась. Пыталась поверить.

Да, она поверила мне.

Нерешительно потеребила кончик носа и спросила излишне робко:

– Я могу пригласить друзей с Хань?

Тепло и радостно было смотреть на нее, слышать ее голос, выполнять ее просьбы.

– Да, Лен. Конечно, – и наконец-то счастливо улыбнулся…

13. Брисс

Народу на регистрацию пришло совсем немного. Да и как мне объяснили в Бюро Регистрации Гражданских Актов, заключение союза – рутинное дело, не требующее личного присутствия. Но Лена хотела, а я совсем не возражал. Нам подготовили зал, выделили официальное лицо, объяснили порядок проведения церемонии и ограничили количество гостей.

Конечно, приятно идти, держась за руки, глупо улыбаясь неизвестно чему и пропуская мимо ушей все напутствия, рядом с человеком, который собирается провести с тобой всю жизнь. Я и так знал, что всё у нас будет хорошо. Лена в белом открытом платье выглядела потрясающе. Она чуть-чуть смущалась от общего внимания, и щечки ее мило розовели.

Нам задали какие-то вопросы, на которые следовало ответить «да», потом мы оставили отпечатки пальцев на скан-документе, и официальное лицо поздравило нас с регистрацией.

Сразу же подбежали Ленины подружки, защебетали, как стая разноцветных птиц-пересмешников. Друзья чинно подходили, жали руку и отходили к своим девушкам.

Подошла Шандар. Она молча рассматривала меня, словно видела в первый раз, потом сняла с шеи цепочку с серебряным ножом и вложила мне в руку. Невероятный подарок! Это равнозначно тому, как человек отдаст сердце.

Только один человек всё не решался подойти – Рустам. Он мялся, то порываясь сделать шаг, то останавливаясь, теребил лацканы непривычной для него одежды, начинал говорить и замолкал.

Я улыбнулся и шагнул к нему, распахивая объятия.

Рустам открыл ладони и протянул руки мне навстречу.

Странное существо цеплялось суставчатыми ножками за пальцы Рустама. Ножки были лаково-черными, на спинке трепетали тонкие стрекозиные крылышки, а тельце горело ярко-оранжевым огоньком. Я несмело коснулся его пальцем и почувствовал сильный жар, исходящий от оранжевого комочка.

– Это что? Это мне? – бессвязно пробормотал я.

Внимание гостей сосредоточилось на Лене. Мы с Рустамом будто одни стояли в высоченном зале с расписанными золотом колоннами и зеркалами, в которых отражался яркий оранжевый живой огонек. Чудо какое!

Я не знал – что такое дарит мне Рустам. Но, глядя на ломкое существо у него в руках, мне хотелось смеяться и плакать, обнять весь мир и сделать его счастливее, и никогда, никогда не расставаться с подарком.

– Возьми тирби-тиль. Она одна. Последняя, – Рустам моргнул, и по щеке покатилась слеза.

– Но что с ней делать? Зачем она? – я всё задавал и задавал бессмысленные бесполезные вопросы, не замечая никого и ничего вокруг.

– Это – счастье. Живое счастье.

Я протянул ладонь, и тирби-тиль аккуратно переползла на мою руку, легонько щекоча маленькими коготками.

Светло и радостно. Солнечные блики отражаются в зеркалах, кружась в хороводе. Лена бежит ко мне, мы с ней крепко обнимаемся, я целую ее, и уже никто не может меня отвлечь от этого наиглавнейшего дела. Ни Рустам, с грустной улыбкой стоящий рядом, ни Шандар, внимательно оглядывающая зал в поисках потенциальных врагов, ни Ленины друзья, радостно кричащие и разливающие по бокалам пенящееся вино.

Ни отряд местных сил усмирения, врывающийся в зал.

Я закрываю глаза.

Ничего нет.

Темнота.

И единственное неистовое желание – чтобы исполнилась мечта.

Планета-мечта.

ЧАСТЬ 2. Фиолетовый

1. Сиба. Шандар

Пронзительный писк, и только порыв ветра от взмаха оперенной лапы прошелся по лицу.

Шандар прикрыла глаза.

Любимое развлечение пернатых ящериц – внезапно вылетать из-под ног случайного путника, пугая его внезапными криками. Когда прохожий от неожиданности падает или садится в топкую грязь сибского болота, это жутко забавляет ящериц. Они возвращаются, планируя и судорожно взмахивая лапами, цепляются за корявые стволы дендра и мерзко пищат, будто хихикают.

Зель сохраняла лицо. Хотя кому это нужно здесь, в этом мрачном месте? Где коричневая трава и сиреневая листва шаро-деревьев на фоне фиолетового неба, затянутого рябью безжизненных серых облаков, вгоняла в тоску Шандар, привыкшую к зеленому и синему.

Переступив с ноги на ногу, зель зябко обхватила плечи руками. Даже вода в этом негостеприимном мире чужая. Тяжелая и холодная. Она не держит на себе, а тянет вниз, стремясь не отпустить то, что в нее попало.

Шандар ухватилась за край наплавной дорожки, подтянулась, с трудом выдрала из топи затянутые в черный гель ноги и уселась тут же.

Это не выход – отдаться на волю чувств, забыть о долге и о кодексе. Тебя наняли на работу. Тебе вменили в обязанность защищать человека. А ты не справилась. Где человек? Кого защищать? Как найти его?

Наверно, он уже взял другого защитника. Который справляется с работой лучше нее. А она – не нужна. Теперь не нужна.

Значит, нужно пытаться найти другого нанимателя. Но сначала отыскать Илью и узнать у него лично – действительно ли не требуются ее услуги. Где бы он ни был, что-либо выяснить можно лишь в информатории. А информатории просто так по болотам не расставлены. Надо выходить на местных жителей.

Сиба – планета-заповедник, где количество поселений – минимально. И то лишь для предотвращения вмешательства в дела планеты. Здесь даже биологической станции нет, как и космического лифта. Но для нее не всё так безнадежно, как кажется. Наплавные дорожки пролегают лишь там, где ходят люди. Так что если идти по ней, то рано ли, поздно ли, но до людей доберешься.

Лучше – раньше. Скоро организму потребуется пища и вода. Анализ – почему и как она оказалась здесь, придется отложить на потом. Когда условия существования станут комфортнее.

На двух холмах расположились несколько вызывающе красных металлоидных боксов первой высадки. В низине ездил бульдозер, неторопливо срезая грунт и разравнивая площадку. По краям, на еще не подключенных секциях силового барьера, сидели ящерицы и возмущенно пищали, всякий раз подпрыгивая, когда тяжелая техника проезжала рядом.

Действия людей Шандар не понравились. В том, что это люди, она не сомневалась: только они будут подчинять окружающий мир под свои желания, а не наоборот. Но неужели с Сибы сняли статус заповедника? Интересно, как они объяснят это, если их спросить? Достаточно найти ответственное лицо, и ответ будет получен. Правдивый, или нет – другой вопрос.

Шандар пошла к ближнему боксу – надо действовать методично, пусть это и займет чуть больше времени, но ответы стоили того. Подойдя к двери, зель стукнула несколько раз по пластику и вошла, не дожидаясь ответа.

В домике на длинной лавке за столом сидел мужчина и работал с данными, что-то сравнивая, занося цифры в реестр, производя вычисления. По всему было видно, что он занят и не будет вести пустые разговоры.

Однако Шандар не волновали чужие заботы.

– Я пришла, – с вызовом сказала она.

Нет ответа. Словно человек не слышал обращенных к нему слов. Что ж, игнорировать зель никому не позволительно. Шандар достала кинжал и вонзила его в столешницу. Человек вздохнул, мельком глянул на возмутительницу спокойствия и продолжил работать.

– У меня к вам неотлагательное дело, – сказала зель.

– Вы из какого контингента? – спросил мужчина. – Давно проснулись?

– Я только что пришла сюда, – заявила Шандар.

– Посторонним здесь нечего делать, – сказал мужчина, не поднимая головы.

Зель зауважала его. На ум пришел только один способ отвлечь, кроме физического насилия, которое сейчас было не к месту и не ко времени.

– Я ищу работу.

Человек заинтересовался. Даже отложил свои записи.

– Что ты умеешь? – он говорил в меру учтиво, но отстраненно, словно его каждый день донимали желающие получить работу.

Шандар захотелось сказать ему полную правду: «Красиво убивать», но она сдержалась.

– Я – воин.

– Не требуется, – человек оторвался от своих пластиковых листков и сочувственно посмотрел на зель. – Что-нибудь еще?

– Охрана.

Наниматель покачал головой.

– Кто вам нужен? – Шандар не привыкла отступать.

Человек включил запястник, развернул вирт-экран и принялся монотонно читать:

– Рекультиваторы, генные инженеры, реабилитаторы, операторы машин регенерации почвы, многопрофильные наладчики, рабочие строительных специальностей, обслуживающий персонал… достаточно?

– Вам разрешили устроить здесь постоянное поселение? – Шандар удивилась.

Мужчина усмехнулся и свернул листки.

– А ты быстро схватываешь суть. Не желаешь место в администрации?

– Вы меня не знаете… И на какую должность?

– Скажем, прогнозист.

– Каковы будут мои обязанности?

– Делать прогнозы о последствиях того или иного действия, принимать соответствующие меры по предупреждению или поощрению событий и замечать то, чего не заметят другие, – человек рассмеялся.

– Согласна. Меня зовут Шандар. И я – не человек.

– Не важно. Иди в третий бокс, там тебе выдадут учетную карточку, определят место, поставят на довольствие. Да. И не забудь, кто тебя нанял. Иван Слобода.

Услышанное имя ничего ей не говорило, и зель пожала плечами.

Смотри-ка – обычные человеческие жесты уже стали ей привычны. Это радует. Ни к чему выделяться из общей массы колонистов. Сначала нужно разобраться – что тут происходит, а уже потом действовать, сообразуясь с обстоятельствами. Иначе неминуемы ошибки. А зель не допускают ошибок.

2. Сиба. Шандар

– Шандар, говоришь? Не слышал. Что, только разбудили? Бывает. Тут распишись и тут. Это на каком языке? Нет, у нас надо графическим письмом. Буквами. На любом языке – на русском, английском. Вот, теперь значительно лучше. Это тебе. И это тебе. Это тоже тебе. Бери-бери, здесь ночи сырые да холодные – второе одеяло всегда пригодится. Глянь в окошко. Видишь тот домик? Да нет, с желтой крышей – это Викентия с семьей дом. Твой вон тот будет – под зеленой. Сейчас там незамужние девушки живут – Аля, Вика и Танюша. Как раз четвертой будешь. Они соседки хорошие, не обидят. У нас не принято с людьми ругаться. Таких – не любят. А меня Митричем зовут. Ну, если полностью – Алексей Дмитриевич. Только никто так не называет – не люблю официальности. Ты тоже не зови, не надо. Вижу, ты девушка скромная. У кого работать будешь? Как не знаешь? А, Слобода, понятно. Второй человек в колонии. Хозяйство ведет. Значит, нашел себе помощницу. Дело непростое, хлопотное. Да ты справишься, я уверен. Если какие вопросы будут – заходи, не стесняйся. Я всегда рад с человеком поговорить. Тем более с симпатичной девушкой…

Зель подхватила в охапку груду объемных, но легких вещей, и пошла к указанному ей домику, стоящему почти на краю поселка колонистов. Две колеи от рабочей площадки извивались по холму, нещадно срезав фиолетовую растительность. Чем выше поднималась Шандар, тем шире становились следы, постепенно сливаясь в одну широкую грязную улицу, по сторонам которой стояли времянки. Их было много. С вершины холма зель насчитала около двух сотен домиков, расставленных в произвольном порядке. Первые жилые и административные дома колонисты поставили на берегу озера. Расширяя поселение, люди всё дальше отходили от центральной точки, поднимаясь по холму, пока не перевалили за его вершину. Поэтому Шандар вначале и увидела лишь несколько отдалившихся домиков да служебные боксы.

Место посадки корабля читалось четко, но само судно уже улетело, что говорило о сроке высадки – не меньше двух месяцев. Если так, то сейчас колонисты заняты поисками местного сырья, как биологического, так и промышленного характера. Наверняка есть данные орбитальной разведки, так что это не проблема. А площадку наверняка под мини-завод ровняют – размеры соответствующие. Жилье вон, маленькое и без защиты.

Даже не запирается. Среди людей редко такое доверие встречается – Шандар это знала. А тут любой заходи, бери что хочешь. Да, видно, не надо никому – у всех всё одинаковое, а личных вещей практически нет.

Шандар поднялась на крыльцо, открыла дверь, прошла тамбур и вошла в домик. Остановилась на пороге и огляделась. Ничего из ряда вон – стандартное временное жилое сооружение с нормативным сроком заселения пять лет. Необходимый минимум человеческих удобств, что радовало зель, без всяких там экстра-развлечений, без которых человек уже не представлял себе существования. Санузел с горячей и холодной водой, индивидуальная мини-котельная, ионообменный фильтр для водоснабжения и фильтр очистки для водоотвода, пелена биозавесы у притолоки, кондиционеры наружного воздуха. Датчики всех систем выведены на панель в тамбуре и показывают работу в нормативных пределах.

Внутри помещение разделялось складывающимися перегородками на четыре маленьких спальни и на хозблок с кухней. Сейчас перегородки были сдвинуты, и Шандар видела, что три спальных места заняты, а одно, слева от входа, – свободно.

Домик сиял яркими красками и блестел всеми поверхностями – его явно вылепили совсем недавно, и ресурс жизнеобеспечения был далек от выработки. В такие дома фильтры ставились несъемные. Хватало как раз на пять лет непрерывной работы, и, по прошествии этого времени, колонистам следовало переселяться в постоянное жилье.

Сзади хлопнула дверь тамбура, и в домик ворвалась девушка, на ходу сбрасывая рабочие ботинки и комбинезон. Едва увидев Шандар, девушка ахнула, хлопнула в ладоши, радостно улыбнулась и, продолжая раздеваться, затараторила:

– Ты новенькая? Заходи! Хотя, ты уже и так зашла! У нас как раз место свободное есть. Давно здесь? Я тоже недавно, с последней волной прилетела. Ты с Земли, нет? У нас все тут с Земли, неинтересно даже – никто ничего нового не рассказывает. Надолго к нам? Где работаешь? Вон твое место, рядом с цветком. Ты цветы любишь? Если нет, мы его передвинем, конечно. Кухня – там. Девчонки иногда готовят – не всё же время в столовке питаться. Тебе как зовут? Меня – Аля, будем знакомы…

Девушка сделала паузу, чтобы набрать воздуха, и зель смогла ответить на последний вопрос:

– Шандар.

– Интересное имя! Так ты откуда? Скоро Танька придет. Она такая занудная, всё время говорит: «Помолчи, да помолчи», и не поговоришь. Отвлекаю я ее, дескать. От чего, скажите на милость, я ее могу отвлекать? Ничем таким она не занимается. Привезла с собой бумажных книжек – теперь читает. Вот не понимаю ее. Всё, что хочешь, можно в информатории узнать. Ну, там, по работе или советы какие-нибудь. Выбор – большой. А книжка – она ж всегда одинаковая, не меняется…

– Зельде – мой мир.

У Али округлились глаза, и она заговорила еще быстрее:

– О-о-о! Никогда не слышала! Как там у вас? Красиво? Интересно? Сейчас столько миров открывается, что и не упомнишь всех названий. Или у вас еще хуже, чем у нас? Иначе зачем бы ты сюда прилетела на поселение…

– Аля, ты кем работаешь? – вставила Шандар.

– Я-то? Да механиком на бульдозере. Ничего, работа не пыльная и не тяжелая – там гидроусилители стоят. Ремонтом и обслуживанием, конечно, не занимаюсь – это Виталика Нестеренко работа. Вот он вечно грязный ходит – не отмыться. Ой, я в душ собиралась, тебе не надо? Перед ужином быстро сполоснусь, а Вика придет – сготовит. Ее очередь сегодня. Ты меня спрашивай, спрашивай. Если что знаю – сразу расскажу, в себе держать не стану…

– Иди, мойся, – улыбнулась Шандар и махнула рукой.

Девушка в ответ просияла всем лицом и быстро юркнула в санблок, задвигая за собой перегородку.

Хорошая девушка. Достаточно повысить порог восприятия, и с ней вполне можно будет общаться. Понятно, что другим людям тяжело, но не зель. Интересно, что может заставить Алю молчать?

Додумать Шандар не успела. В домик вошли еще две девушки. Первая внимательно и серьезно оглядела зель и приветственно кивнула:

– Шандар? Митрич про тебя говорил. Располагайся. Алька где? Моется? Не заговорила тебя еще? Ничего, привыкнешь. Меня Татьяной зовут. А ее, – Таня посторонилась и показала на вторую девушку, – Викой.

Вика сняла верхнюю одежду, протиснулась мимо Татьяны, сказала «здрассте» и пошла на кухню.

– У нас сегодня блинчики на ужин, – уже дойдя до плиты, сказала Вика, – будете?

– С чем?

– Я – с брусникой, Аля – с картошкой и грибами, а Таня… Таня, ты с чем?!

– С мясом, конечно, – отозвалась Татьяна, пытающаяся что-то узнать по вирт-экрану.

Видимо, ничего не получалось, и она досадливо свернула экран.

– Барахлит, зараза. Завтра с начальником службы связи поговорю. Если опять что-нибудь переустанавливает в рабочее время – прибью.

Шандар хмыкнула про себя, но реплику проигнорировала, ответив Вике:

– Мне тоже с ягодами, если можно. Один. Аля говорила, что вы дежурите поочередно. Когда моя очередь и каковы обязанности?

Вика приподняла бровь и кивнула на Татьяну.

А та довольно сморщила носик и сказала, ни к кому персонально не обращаясь:

– Наконец хоть кто-то понимает важность планирования! – подумала и сообщила. – Я со следующей недели график переделаю – это через два дня будет – чтоб обид потом не было. За это время и с обязанностями ознакомишься. Кстати, ты в курсе, что мы земной календарь используем? Так привычнее. Сумеешь приспособиться?

– Это не проблема. Я быстро привыкаю.

– Ну, и славно… Алька! Вылазь из душа! Ужин готов!

Действительно. Вика успела поджарить блинчики и разложила каждому на тарелку. Аля выглянула вся мокрая, пискнула, включила «быструю сушку» и через две минуты присоединилась к остальным девушкам.

Во время ужина девушки разговорились о каких-то бытовых проблемах, о смешных случаях, о парнях из соседних домиков. Шандар не прислушивалась и не вникала в чужие дела. Следовало как можно быстрее обдумать свои действия в новой ситуации. Основная цель – покинуть колонию на Сибе. Но вряд ли это возможно в ближайшее время – транспортники, после выброса основного груза, с новой порцией материалов прилетят не скоро. Да и устроиться туда пассажиром стоит некоторых денег. Сейчас же их нет. Следовательно, до прилета корабля надо будет заработать достаточно, чтобы купить билет.

Хороший план. Осталось узнать – сколько ей будут платить и сколько придется работать, чтобы скопить требуемую сумму. Другой вариант – наняться на корабль без подписания контракта, что даст свободу уйти в любом порту. И третий вариант – объявить себя воином Зельде по открытому каналу. Клан сразу пришлет судно.

Но ситуация у нее небезвыходная. Нет нужды терять лицо, пока сама можешь совладать с проблемами. И совершенно необязательно раскрываться перед этими людьми, с которыми ей предстоит жить рядом.

– …Что? – Шандар задумалась настолько, что пропустила вопрос.

– Да ерунда… – улыбнулась Вика. – Тебе-то наши дела совсем непонятны, пока не обживешься. Ты на нас внимания не обращай. Хочешь – ложись, а мы еще за жизнь поболтаем.

Аля хихикнула, а Татьяна кивнула со значительным видом, подтверждая сказанное Викой.

В самом деле. Уйти за перегородку, чтобы девушек не смущать, и заняться своими делами. Найдется время и для сна…