Текст книги "Цвет"

Автор книги: Сергей Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

9. Зельде

Пустота улиц станции настораживала. Не меня – Шандар. Она тихо сказала это мне, наклонившись к самому уху, и переместилась за спину. Однако никакой угрозы я не видел и спокойно дошел до нашего с Леной временного жилища.

Лена открыла дверь, увидела меня и облегченно вздохнула, несмело улыбаясь.

– Я не надеялась увидеть тебя, – хрипло сказала она, дотрагиваясь до моего рукава.

– Но почему? Что со мной могло произойти?

– Как ты не понимаешь? – удивилась Лена. – Ты же был в селении зель.

– Ну да. И что? Кстати.

Я сделал шаг в сторону, давая возможность Шандар пройти.

Лена шагнула назад, выставила руку и что-то засипела, тыча пальцем в зель. Казалось, она сейчас грохнется в обморок от ужаса. Я поспешил войти, пропустив Шандар, и закрыл дверь за ней.

И тут же женский крик почти оглушил меня:

– Ты привел зель? Не отвечай, я вижу! Что ты будешь делать с ней? Как она будет ублажать тебя?!

– Это воин. Шандар.

– Ах, это знаменитая Шандар! Что она сделала, чтоб упросить тебя взять ее с собой?

– Ты не права.

– Я всегда не права! Как будто ты прав! Идиот… какой идиот…

Лена стояла передо мной раскрасневшаяся, со сжатыми кулаками и тяжело дышала. Что с ней такое – я не понимал.

– Я догадываюсь… Ты хочешь чьей-либо смерти. Тебе мало того, что произошло…

– Да что случилось-то?! – мое терпение истончилось под несправедливыми Лениными упреками.

Лена фыркнула.

– Я еще должна ему рассказывать.

– Пойми, Лен. Я ничего не знаю. И что ты так взъелась на зель?

– А ты знаешь – скольких людей они убили?!

– Мы не воюем с людьми, – первый раз вступила в разговор Шандар.

– Чему мне верить – своим глазам? Или твоим лживым словам?! Смотри! – Лена щелкнула пультом вирт-экрана.

Автоматическая дистанционная камера показывала панораму улицы довольно крупного города одной из планет Сообщества. Перекрывая улицу от дома до дома, на нас шла гибкая стена зель, облаченных в синие одежды. В руке каждого матово белел нож очищения. И каждый их шаг сопровождался смертью человека. Почти невидимый бросок воина, и грудь человека перерезала красная полоса. Человек падал, заливая кровью мостовую, а зель делал следующий шаг-прыжок. И всё повторялось. Люди даже не успевали повернуться и побежать – ни один из ударов не попадал в спину.

Камера поднялась над улицей так, что отдельные фигурки людей слились в единую массу. Тогда и мне стало страшно. Будто красный ядовитый цветок с синей каймой распускался среди зданий.

Шандар подалась к экрану.

– Это не зель, – сказала она. – Нож очищения нельзя использовать против безоружных. В этом нет чести.

– Провокация? Мы можем рассказать правду…

– Илья, Илья… – очень тихо сказала Лена, – ты никогда не понимал, что делаешь. И делал то, что не желал понимать… Нам нужно спешить.

– Куда? Зачем?

– Надо срочно улетать.

– Какой корабль сейчас на орбите? Даже если он не под контролем – туда всё равно не добраться без лифтов.

– Лифт – не единственное транспортное средство, – опять вмешалась в разговор Шандар. Обычно зель не говорят, если их не спрашивают. Значит, ситуация стала серьезной.

– Ну, да. У тебя в чуланчике стоит межзвездник, – фыркнула Лена.

– И всё же я не понимаю, что мне грозит, – упрямо сказал я.

Они обе уставились на меня, потом переглянулись, Лена кивнула, и зель объяснила:

– Зачем убивать столько людей? Это – фальшивка, чтобы напугать. Провокация направлена вовсе не против нас. Никто не будет отказываться от услуг зель – они уникальны и ценны. Она – против тех, кто связан с нами. Разве ты не знаешь? «Кто общается с чужаком – хуже чужака». Таких людей преследуют настойчивее, чем врагов. В глазах простых граждан они – предатели. Каждый почтет за честь не только выдать властям, но и самолично прибить такого отступника. Ясно?

Ясно. Но противно. Понимание сволочной натуры человека приводит к тому, что начинаешь предпочитать общество инопланетников. Их не волнуют человеческие дела. Для них все люди одинаковы. А мы умудряемся ненавидеть всех, кто мешает наслаждаться бессмысленными развлечениями. И зель понимает это лучше меня!

Любой на станции прекрасно видел, куда я ходил каждый день. Пока они боятся выступать. Но к вечеру они встретятся, обсудят и поймут – с кем легче всего расправиться за тот страх, который поселился в их сердцах. Нет, к зель они не пойдут – их слава воинов не знает равных. Никто из людей не захочет столкнуться с существом, жизнь которого – в стремлении к смерти. Да, кинуть бомбу, послать ракету, отравить океан – это пожалуйста, это глобально. Зачистка. Но лицом к лицу – нет.

Они зададут вопрос друг другу – кто виноват в том, что зель напали? И ответят. Виноват тот, кто спровоцировал начало резни. А кто это мог быть? Только тот, кто разговаривал, кто общался с зель. Я.

Тогда они придут ко мне. И я еще скажу спасибо, если первыми успеют агенты сил усмирения. А ведь со мной две девушки, за которых я отвечаю. Вот они стоят передо мной и ждут, когда я что-нибудь скажу. Самое ужасное, что сказать мне нечего. Я не знаю способа незаметно улизнуть с планеты. Такого способа нет.

– Шандар, ты что-то говорила насчет иного способа?

– Да. У нас на дне лежит корабль, который доставил причальную станцию.

– В рабочем состоянии?

– Спустимся – узнаем.

– Сколько лет он там лежит? Он же насквозь проржавел, а реактор заглушен – иначе и быть не может. Ты думаешь, мы сможем поднять его?

– Ты предпочитаешь умереть здесь? – спросила Лена.

– Я предпочитаю пользоваться тем, что работает…

Они опять смотрели на меня. Презрительно. Или жалея? Никогда не умел читать по лицам. В любом случае, они ждали моего решения.

– Веди, Шандар. Поплаваем.

Даже в скафандры не пришлось облачаться – нам с Леной хватило и аквалангов. Шлюз действовал исправно, и мы вскоре стащили с себя гидрофорную материю, пропускающую растворенный в воде кислород, – на корабле работала система воздухоочистки. Надо полагать, зель вовсю использовали корабль, лежащий на их дне. Но использование и содержание в работоспособном состоянии не есть идентичные понятия.

Коридоры корабля были пусты, хотя и ярко освещены, будто ждали посетителей.

– А где все? – задал я вопрос.

– Они ушли. Рассеялись. Люди коварны, мы знаем. Нет красоты в смерти, которую можете принести вы.

– Кстати, Шандар, – как бы невзначай сказала Лена, – ведь ты можешь уйти. С нами тебе будет опасно.

– Илья заключил договор найма. Я выполняю часть общих обязательств зель.

Ну, да. Уйти не позволяет воинская честь. Даже если я вдруг откажусь от ее услуг, зель подтвердит отказ только в том случае, если сама убедится, что больше не нужна мне.

Мы прошли в главную рубку. Я послал запрос компу на выдачу рабочих характеристик систем корабля. Довольно быстро он прогнал тесты и выдал на вирт-экран сводную таблицу. Всё в рабочем состоянии – хоть сейчас взлетай. Удивительно. Правда, ионники из-под воды не запустить – океан вскипит. Да и запускать не на чем. А так – всё в порядке, если забыть, что корабль лежит на боку, вместо того, чтобы стоять вертикально.

– Ну, и как нам поднять его? Как заправить? Как вывести на орбиту и достичь реперной точки?

– Это риторические вопросы, я полагаю? – криво усмехнулась Лена.

Я не стал отвлекаться на Лену, а спросил у Шандар:

– Почему корабль лежит на дне? Зачем его затопили? Что из оборудования осталось на борту?

Зель снисходительно взглянула на меня и ответила вопросами:

– Кому нужен конфликт из-за территории, которую он не может использовать? Как возместить гибель нескольких разумных? Что может явиться гарантом дружественных отношений?

В переводе это, видимо, звучит так. Земной корабль при спуске послужил причиной гибели нескольких местных жителей. Чтобы не усугублять конфликт, люди предпочли оставить корабль зель. К тому же, он явно находился не на земной территории. Зель приняли дар, и взамен разрешили людям организовать селения на пустых скалах и на поверхности океана.

Все радуются, всем хорошо.

Нам – не очень. Потому что я никак не мог понять, как с помощью старинной рухляди подняться на орбиту и улизнуть от ждущих нас там головорезов. В ответ на мое скептическое выражение лица зель ткнула пальцем в какие-то датчики.

Я прочел. Ничего особенного. Сообщалось, что космические катера исправно функционируют.

– И что?

– Мы состыкуем их как многоступенчатую ракету и таким образом выйдем на орбиту! – победно объявила Шандар.

Обалдеть… И это предложила разумная, никогда не выходившая в космос? Позор мне, позор. Конечно, она не подумала о могущих возникнуть технических проблемах, но сама идея была замечательна. И я с радостью занялся ее претворением в жизнь.

Катер тяжело выходил на орбиту. Он был совершенно не предназначен для этого. В любой момент могла полететь тепловая защита, отказать двигатели, не предназначенные работать в атмосфере, закончиться топливо. При любом нештатном событии нам бы осталось жить совсем немного.

Однако атмосфера осталась позади, программа вывода на орбиту отключила двигатели, и даже освободились от заслонок наружные камеры. Я всё никак не мог сориентироваться, над каким местом планеты мы летели. Шандар мои вопросы игнорировала, заворожено глядя на все вирт-экраны подряд. А Лена хмуро изучала счетчики расхода кислорода.

– Кстати, а где реперная станция? Нам разве не туда нужно?

Почему-то женский голос вывел зель из транса.

– Она с той стороны планеты. Через полчаса увидим. Корабль рядом с ней дежурит, больше негде.

– Мы что, к ним приближаемся? – не понял я.

– Конечно. Наша орбита почти рядом с ними проходит, – вежливо объяснила Шандар.

– Так чего мы здесь сидим?! Нужно срочно улетать, а то они нас захватят!

– Куда улетать-то, голубчик? Ты смотрел, сколько у нас кислорода? – поддела меня Лена.

– Так чего делать-то? – я совсем растерялся.

– Мы должны захватить их корабль! – сказала Шандар, делая ударение на «мы».

– Илья, у нас пушка есть? Или что-нибудь в этом роде? – совершенно серьезно добавила Лена. – Чем мы по ним стрелять будем, чтоб они сдались?

Я не выдержал и рассмеялся.

Основным способом ведения боевых действий служит десантирование группы и далее: либо присвоение захваченного корабля, либо только груза, либо пленение людей, либо простое уничтожение изнутри. Это не боевые действия. Это – пиратство.

Вот такими пиратами мы и собирались стать с Шандар и Леной.

Небольшой катер, конечно, труднее обнаружить в открытом космосе, чем громадный межпланетник, но совершенно реально, если на катере не стоит специальных гасителей электромагнитного, теплового и радиоактивного излучений. А корабль, с которого спустили десант на поверхность и потеряли его там, должен находиться в состоянии боевого дежурства. От посадки на планету межпланетник могло сдерживать только одно – прямой запрет начальства.

Мои логические построения Шандар отвергла напрочь.

– Ты сам пришел к выводу, что десант не являлся подразделением миротворцев. Это были бандиты. А не улетают они потому, что ждут своих обратно.

– Разве не все погибли?

– Трое. Остальных мы задержали.

Я подумал.

– И всё же – как мы попадем на корабль?

– У каждого из команды был идентификационный ключ. Теперь он есть у меня. Мы войдем, выставим оставшуюся команду вон и уйдем через реперную точку.

– План хорош, – одобрил я. – Одно нам неизвестно: сколько человек на межпланетнике, и как ты со всеми справишься.

– Их двое, не больше. Нет проблем.

– С чего ты так уверена?

Шандар вздохнула и попыталась объяснить.

– Еще раз. Это – не профессиональные военные формирования с Земли, не силы усмирения, которых вы называете «миротворцами». Частное военизированное формирование. Какова была цель высадки? Скорее всего – твоя поимка. Условия на Зельде они представляли смутно, вступать в контакт с официальными властями не желали. Поэтому логично высадить максимальное количество людей, чтобы сократить время поиска, и улететь. Оставшимся на межпланетнике не грозит ничего. Следовательно, достаточно оставить минимум команды. Вахту. Это – два человека, которые периодически сменяют друг друга. Ясно? Ты думаешь, зель не справится с двумя?

Я не нашел, что возразить. Воин зель, конечно, лучше знает, что и как делать. Какой смысл Шандар подставляться? Она нацелена на победу.

Утешая себя такими мыслями, я пока приготовился к высадке – облачился в скафандр и встал у выхода. Шандар как-то недоуменно посмотрела на меня, а Лена так вообще покрутила пальцем у виска. Ничего. Лучше заранее подготовиться ко всяческим неожиданностям.

Впрочем, ничего не произошло. Межпланетник, к которому мы приближались, запросил опознавательный сигнал, Шандар ответила, и катер без хлопот приблизился к кораблю.

Мы вошли в стандартный причальный бокс для катеров и пристыковались к стене. К тому времени наружные створки шлюза закрылись и в бокс дали атмосферу. Можно было вылезать из катера и идти по своим делам. Никто нас не встречал. Наверно, подразумевалось, что мы сами прекрасно знаем дорогу.

Дело было, конечно, не совсем так. Чужой корабль всегда таит в себе что-либо неожиданное – это вам не маломерный катер. Большого желания гулять по палубам я не испытывал. И гулять не собирался. Мерно топал, клацая магнитными замками на подошвах, вслед за Леной и Шандар, которая убежала вперед.

В коридорах никого не было. Почему-то меня это нервировало. Когда не происходит того, что ожидаешь, даже плохого, начинаешь думать – где же всё-таки ошибся. Скорей всего – переоценил степень подготовленности экипажа межпланетника к непредвиденным ситуациям. Действительно, откуда они могут знать, что к ним явились не их друганы с опознавательными кодами, а некие посторонние личности, собирающиеся их устранить? Хотя для этого достаточно посмотреть на экраны внутренней коммуникации. Вот сейчас глянут и запустят системы безопасности.

Да, фантазия разыгралась. Всё оказалось гораздо обыденнее. С кораблем Шандар определила правильно. С экипажем – тоже. Я это узнал, когда добрел до рубки, где стояли вахту два космофлотца в штатских комбинезонах. Вернее, уже не стояли. Они лежали в спокойных позах и слегка посапывали, усыпленные зель.

Я посмотрели на эту радостную картину, и обратился к компу за подтверждением численности находящихся на борту разумных и их состояния. Ну, да. Спокойный здоровый сон. Двух человек.

Слишком легко досталась нам победа. Без подвоха не обошлось. Но в чем он? Сразу и не определишь. Я поделился сомнениями с Леной и Шандар. Лена как обычно отмахнулась, сказав пару слов о моей мнительности, а Шандар высказалась в том смысле, что решать проблемы можно тогда, когда о них знаешь. Будто не существует предупредительных действий.

Невозможно с девушками спорить. Лучше заняться насущными задачами. Уборкой помещения, скажем. Не дело перешагивать через тела членов экипажа. Мешают и отвлекают.

Навалил их на грузовую тележку и отправил на катер: им с нами не по дороге. Там их кибер разгрузит и аккуратно разложит, чтобы чего-нибудь себе не поранили, когда пробудятся.

Нам осталось запустить двигатели на нужную мощность и – вперед. Чем дальше, тем лучше.

Мне всё равно, на чем летать. В этих полетах я обычно пассажир. Даже последнее время. Конечно, если меня попросить, я и порулить космолетом могу. Только никто не просит. Отдыхай, Илья, у тебя отпуск – такая у них присказка. Ну, и пусть сами летят, куда хотят. Автопилот им в помощь. А я посплю пока. Пусть будет случайный выбор. Пусть…

Государственная переписка. Служебный файл:

Тема:Об инциденте на Зельде 22 007.52 л.л.

Довожу до вашего сведения, что на объект было совершено нападение, которое было пресечено местными жителями. После чего он покинул планету и, воспользовавшись транспортным средством напавших, удалился в неизвестном направлении.

На сегодняшний день местонахождение объекта не установлено. Ваши указания?

Ответ: Следует незамедлительно обнаружить объект и принять меры к его задержанию. Вероятна возможность, что кто-либо помогает ему. Необходимо установить – кто эти лица.

RE: Ответ: Будут приняты все меры к выявлению контактов объекта во время его нахождения на планетах Содружества…

Личная переписка. Код доступа: под замком

Контролеру:Кто послал этих придурков?! С какой целью?! Контакт налажен, и вмешательство только осложнит ситуацию. Или мои рекомендации не были вам доставлены?

10. Брисс

Горячий сухой ветер ударил по лицу.

Я в очередной раз успел отвыкнуть от постоянного тяготения, пространств, не ограниченных стенами, свободного нестерильного воздуха и переменной влажности.

Стоит высадиться на новой планете, и всё начинается сызнова. Яркие впечатления. Чувство безграничной свободы. И только потом – привыкание, когда уже пора улетать. Или я потому стремился улетать, что привыкал к планете и боялся, что стану ее частью? Но сейчас совершенно другой случай. Поиск ведет меня от одного места к другому – совершенно бессистемно, наугад. У меня нет чувства, что я приближаюсь к цели. Скорее, я отсеиваю невозможные варианты.

Нас посадил автомат с космодрома. Выбрал за нас место, отрегулировал системы корабля, чтобы нанести наименьший вред полю и чтобы мы при этом остались живы, мягко положил на грунт и открыл шлюз на выход. Даже пожелал счастливого пути. На прощание добавил, что в случае выявления нарушений таможенных правил, мы обязаны в течение часа предоставить письменное объяснение органам местной власти.

– Торговцы… – сплюнула Лена на пластобетон. – Хорошо еще не заставили декларацию заполнять.

– Они все данные с корабельного компа скачали, еще при подлете, – объяснила Шандар. – Вот если эти данные разойдутся с тем, что они обнаружат, тогда нас и привлекут.

– Как ты думаешь, у них есть сведения, что я в розыске?

– Ты считаешь, что ты в розыске? Какой наивный! – Лена воздела руки вверх, явно стараясь привлечь внимание других разумных, прилетевших на великую торговую планету. Никто даже взгляд на нее не бросил – видно привыкли ко всяким чудачествам. Мало ли жестов у чужаков? Тут надо быть осторожным, а то вмешаешься и сам же виноватым будешь.

Я подумал и согласился с Леной. Для моей поимки хватит и одной спецгруппы, набранной из профессионалов.

Лена с Шандар шли впереди, чуть ли не под ручку, совершенно меня игнорируя, и обсуждали какие-то местные достопримечательности, которые обязательно стоит посетить, количество денег, которое допустимо потратить на той или иной ярмарке, систему транспортного обслуживания, налог с покупки, сувениры и туземцев.

Туземцев я пока не видел. Хотя, кто их знает – как они выглядят. Почему-то перед посадкой я не удосужился почитать туристический справочник. Но даже без аборигенов мне хватало впечатлений от внешности инопланетян, проходящих мимо по своим делам.

Шурьянки, танланцзы, крохи, бурхи, гланги, годды, дисфады, мальвины, эсты, стреки… У меня от одних названий кружилась голова, а от их внешнего вида казалось, что я попал на выставку современного абстрактного искусства.

Иногда проходил смешанный патруль из трех разумных в форме и при оружии, подозрительно оглядывающий всех встречных подряд. Наверняка, кого-то ищут.

– А нас тут случайно не повяжут? – спросил я у Лены и Шандар, знатоков чужих миров.

– Брисс – свободная зона, ты что, не знал? «С Брисса выдачи нет», – неужели не слышал такой поговорки?

Ну, почему просто не ответить? Обязательно с подковыркой. Действительно не знал. Как будто они всё знают.

К этому времени мы уже прошли три квартала белых государственных домиков космических служб и, вроде, не собирались останавливаться.

– Вы мне лучше скажите – куда мы вообще идем?

– В гостиницу, конечно. Должны же мы где-нибудь спать?

Надо же! Даже в известность меня не поставили! Ладно, Лена, – она любит всё за меня решать. Но Шандар?!

Я остановился и сказал им:

– Знаете, девочки, никуда я с вами не пойду!

Они тоже встали и разом повернулись ко мне.

– И куда ты пойдешь, болезный? – Лена явно насмехалась надо мной.

– А вот к Рустаму, например.

Мой ответ ошеломил их. Они же не видели, что сзади них из-за угла вышел Рустам и быстро направился в нашу сторону. И его реплика, обращенная к девушкам, заставила их вздрогнуть:

– Значит, такой хороший вы, да? Корабль возвращать – Рустам обижать? А вот Рустам сам к вам прилетел. Не ждали, да?

Я уже собрался честно ответить, что не ждали. Да и как он успел раньше нас тут появиться? Или мы совсем вкруголя летели?

– А это что за девушка? Где такую нашел? Везет тебе с девушками, ничего не скажешь! – Рустам вдруг подобрел и подмигнул мне. – Как зовут тебя, красавица?

Шандар красноречиво посмотрела на Рустама, однако, ничуть не смутив его, и ответила:

– Шандар. Я – зель.

– Это и так видно, – отмахнулся Рустам, – Давно прилетели?

– Только что, – от Шандар было не так просто отделаться.

– Ай, красавица, какой говорливый. Наверно, много умеешь, нет? Хорошо Илью охраняешь? Он человек хороший, его обязательно охранять надо.

– От кого ж на Бриссе охранять? – вмешалась Лена.

– Злые люди везде есть, – Рустам помрачнел. – Вы в гостиницу? Не надо туда идти. Лучше со мной. Я недалеко домик снял – на всех места хватит.

И пошел обратно, не оборачиваясь, будто знал, что мы послушно побредем вслед за ним.

Домик Рустама практически ничем не отличался от своих соседей по улице. Каменные стены, покрашенные белой краской. Покатая крыша, выложенная синей черепицей. Красные переплеты окон. Рисунок на желтой деревянной двери – зеленой крокодильчик.

Подходя к двери, Рустам пикнул брелком, и замок щелкнул, отпираясь. Пропустив нас, Рустам оглядел улицу и запер дверь.

– К чему такие предосторожности? – удивилась Лена.

– Надо. Давно на Хань была, да? Всех ищут. Тебя ищут, меня ищут… даже Илью ищут. Слишком быстро бегать от них. Они совсем обижаться – много кораблей посылать. Во все стороны.

– Чего мы такого сделали, чтобы ради нас флот посылать? Не, не верю.

– Зря не веришь. Молодая, неопытная, мало видела, да?

– Чего видеть? Тут простой логики достаточно, чтобы выводы сделать, – Лена упорно стояла на своем.

– Ай, слушай. Всё бывает. Я такую историю расскажу. Не знал бы человека – не поверил. Нарды знаешь? Игра такая. Вот про это. Не со мной было, да. Про Акхама слышал, нет? Совсем плохо жил. За что ни возьмется – нечего не выходит. Совсем деньги растерял, на улицу жить перебрался. Мы уж думали помочь ему по соседству, как он пропал. И далеко-далеко нашелся – письмо прислал. Говорит, всё хорошо у меня, удивительный случай: какую-то волшебную доску для нард нашел, которая желания исполняет. Кто ж в чудеса верит? Один Рустам верит.

– У тебя нет доски? – спросил я напрямую, вычленив из Рустамовского многословия крупицы нужной мне информации.

– Откуда? Э-э-э, слушай…

– Да-а-а. С такой доской я бы совершенно изменил свою жизнь. И родители не улетели бы. Как теперь их найдешь? Где искать? Куда лететь?.. Точно доски нет?

– Он же сказал… – Лена чувствительно ткнула меня кулаком в бок.

– Ну что ты всё время дерешься? – возмутился я. Ладно, когда мы наедине, но когда на людях?

Рустам улыбнулся:

– Слышал пословицу: бьет, значит любит.

Лена покраснела, а я решил уточнить:

– Это же совершенно другой случай. Так про мужчин говорят.

– Нет, не про мужчин, – возразил Рустам. – Так про хозяина говорят. Того, кто в доме.

Я подозрительно посмотрел на Лену. Она скорчила мне рожу и сказала:

– Дурак!

Рустам ухмыльнулся.

– Илья правильно спрашивает. Не спросишь – не узнаешь.

– Зачем спрашивать, когда и так всё понятно? Нет, тем, кому непонятно – клиническим идиотам – надо всё растолковывать. Но ведь Илья, всё же, не такой. Или я ошибаюсь? – Лена вопросительно посмотрела на меня.

– Такой, такой, – пробормотал я. – Больше не буду спрашивать.

Рустам неопределенно покачал головой и сменил тему.

– Располагайтесь. У каждого своя комнатка будет. А чтобы вместе собираться – гостиная.

Это он хорошо придумал – с комнатами. Отдохну от девушек. С ними, конечно, неплохо. Но и одиночество иногда не помешает. В умеренных количествах.

Утро ничем не отличалось от тысяч других, когда я просыпался в выделенной мне постели временного жилища. Нет, я не прав. Все они были разными, и все – похожими. Как нет двух похожих людей, если их поставить рядом, но при этом почти не отличимых один от другого, если их окружает толпа инопланетников.

Солнце всё так же светило в небольшое окно. Чужие незнакомые растения лезли через подоконник. За дверью, в коридоре, слышались радостные голоса, обсуждающие не планы на день, а погоду.

Какая разница, что солнце каждый раз освещало комнату другим цветом: белым, желтым, красным, голубым, даже зеленым. И что форма окон никогда не повторялась: от витража во всю стену до маленького иллюминатора с кварцевым противоударным стеклом в нем. А растения никогда не походили одно на другое: то фиолетовая ядовитая плесень, то ярко-зеленые перистые листья пальмоидов, то ползучие орхидеусы.

Главное отличие было в другом. Тогда я знал, что мне нужно срочно вставать, одеваться, завтракать и спешить на работу. Сейчас я могу просто беззаботно лежать, погружаясь в сон и выныривая из него, давая мыслям полный простор.

Правильно. Я свободен, как никогда. Делаю то, что хочу. Поэтому надо срочно вставать, одеваться, завтракать и идти на поиски того, чего и сам не знаю. Но добровольно, а не по принуждению.

– Куда пойдем? – спросила Шандар, внезапно открыв дверь ко мне в комнату и профессионально оглядывая крохотное помещение.

– На ярмарку, конечно, – буркнул я, застегивая ремень на брюках.

– Что покупать собрался? – продолжила зель настойчивый допрос.

– Информацию.

Рустам открыл дверь пошире и протиснулся мимо Шандар.

– Он за чудом приехал. Нет? Что такое чудо – никто не знает. Его смотреть надо, выбирать.

Я молча согласился с Рустамом. Всё-то он знает. А я про него – ничего. И даже не тянет расспрашивать.

– Ты с нами?

– Ой, нет! Рустам свои дела есть. Пока гуляйте, а потом встретимся и поищем, что нам тут найти надо.

– Ты хоть скажи – куда нам лучше пойти, – решила уточнить Шандар.

Рустам покачал головой:

– Нельзя говорить. Куда пойдете, там и найдете.

Зель тяжело вздохнула – она не понимала ни мотивов поступков Рустама, ни его самого. Сначала зовет с собой, а потом будто выпроваживает.

– Здесь куда ни пойти – всё равно на ярмарку придешь, – сказал я. – Так что как выйдем, так и решим.

– Жребий кинем? – поддела Лена.

– Случай укажет.

Лена махнула рукой. Не доверяла ни мне, ни выдуманным, по ее мнению, случаям.

Скажем, если на вас выливают ведро воды – что это может означать? Не ходить в ту сторону, или наоборот – именно туда и идти, потому что вода вас освежила? Всё равно же принимать решение мне.

Я посмотрел на солнце, оценил его яркость и понял, что если оно светит в лицо, то вообще невозможно идти. Так что выбрать направление нашего похода не составило труда.

Жара ощутимо давила на плечи и голову. Хотелось спрятаться в тень или залезть в какой-нибудь водоем и там поплескаться. И на кой мы поплелись среди дня на ярмарку? Неужели было не отложить до вечера? Что такого мы там можем найти? Единственное, что могло примирить с жарой, – почти полное отсутствие праздношатающихся зевак, прижимистых покупателей, переходящих от одного продавца к другому, и назойливых торговцев-зазывал.

Мы забрели в несколько странное место, которое обычные покупатели, должно быть, не посещают. Матерчатые торговые палатки пропали, сменившись деревянными лавками. Над входами у них были натянуты узорчатые пологи, а на тротуарах разложены товары. Никто не приглядывал за ними, наверно полагаясь на совесть редких покупателей или на сенсорно-лазерную охрану.

Но мы и не собирались ничего брать. Мы даже не могли понять – что такое мы видим. И не спросишь – не у кого.

Только один разумный – бурх – стоял в дверях лавки и внимательно смотрел, как мы приближались к нему. Никаких товаров перед его дверью не лежало, что уже удивляло. Лицо его, поначалу неприветливое, вдруг разгладилось в самой радушной улыбке. Он сделал шаг нам навстречу, невзначай закрывая проход вперед, и радушно показал на вход в свою лавку:

– Заходите, заходите! У меня в лавке вы найдете всё, что угодно душе и телу. Здесь чудо становится реальностью!

Мы зашли. Палящее солнце осталось за дверью, а здесь был свежий приятный чуть прохладный воздух, от которого, впрочем, не начинаешь через пять минут дрожать и натягивать на себя теплую одежду. Подобно тому, как, идя по широкому нагретому проспекту где-нибудь в курортной зоне, вдруг выходишь на набережную, тебя накрывает перистая тень акаций, и сильный порыв ветра с моря обдает тебя такой желанной свежестью. Ты вдыхаешь полной грудью, а ветер затихает, оставляя тебя наедине с этим морем. И мелкие капельки оседают на лице. Ты стоишь, облизываешь соленые губы и глубоко дышишь, впитывая то необъяснимое, что чувствует любой человек перед могуществом сине-зеленого бескрайнего простора.

Нет, на море я был очень давно. И оно было совсем другим, чем мне вспомнилось сейчас. Сильный ветер поднимал с пляжа песок и швырял мне в лицо, заставляя щуриться и отворачиваться. Противные крупинки с битумным привкусом скрипели на зубах, а в мокрых волосах застревали так надежно, что невозможно было их расчесать.

И всё же это было море. Теплое, в меру соленое, благожелательное к людям. Каждый вечер я приходил на берег, плавал, нырял и стоял под секущими кожу порывами ветра. Голову я приноровился прикрывать куском материи, чтобы волосы не лезли наружу. И мне было хорошо. Но вскоре работа закончилась, и нас отправили от моря куда подальше.

Ничего, связанного с морем, в лавке не было видно. Ни громадных причудливых разноцветных раковин, ни развешанных по стенам и над головами сетей, в ячейках которых застряли засохшие морские звезды и морские ежи, ни обломков деревянных кораблей – жертв ураганов, ни старых сундуков с морскими картами.

Но почему я вспомнил о море? Неужели сам воздух в лавке содержал частичку того безумства, которое охватывает человека, когда он встречает что-то огромное, непостижимое и потому притягательное? Или что-то другое?

Я медленно шел вдоль стены, разглядывая стоящие на полках безделушки – красивые, но не задерживающие мой взгляд на себе. Лена шла с другой стороны. Её охи и ахи на каждом шаге заставляли меня вздрагивать. Ну, нельзя же так бурно реагировать на что попало!

Но когда она замолчала, мне стало совсем не по себе, хотя я и не сразу обратил внимание на Лену. В этот момент я разглядывал невзрачный камешек под стеклом. С виду он был простым булыжником, но стоило чуть двинуться или посмотреть под другим углом, он внезапно изменял и цвет, и форму, и прозрачность. Казался то зеленым авантюрином, то розовым турмалином, то фиолетовым чароитом, то мерцающим опалом, то голубым сапфиром. Только ее слова, а точнее тон, оторвали меня от камня.