Текст книги "Арбан Саеш. Трилогия"

Автор книги: Сергей Малицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 111 страниц)

– Что значит закрывающая двери?

– То и значит. Закрывающая двери. Четыре недели назад с Лингудом случился удар. Его едва откачали. Как видишь, старению подвержены даже колдуны. Как только старик пришел в себя, он распустил Колдовской двор и ушел сам. У магов это называется – сменить кожу, обновить дух. Так что вряд ли мы его теперь встретим. Никто не знает, какие он собирается есть плоды, из каких родников пить, в каких пещерах ночевать. На наше счастье, за двором осталась присматривать Йокка – его лучшая ученица. Судя по тому, как она расправилась с огненной змейкой, у Тохха найдутся достойные противники на этой стороне равнины.

– Когда я пришел в себя… – вопросительно окинул взглядом друзей Саш, – здесь была Йокка?

– Хороший вопрос! – поднял брови Ангес. – Видел бы ты Йокку, не спросил бы!

– Это была Линга, – нахмурился Леганд. – Йокка – ари. Пойдем. Сам все увидишь.

Йокка действительно была ари. Стройная, даже тонкая фигура, высокий рост, удивительное лицо, кажущееся в изяществе нарочито кукольным, могли бы свидетельствовать о юном возрасте, если бы не властные глаза. В глазах время выточило бездны. Быстро и в то же время плавно Йокка пересекла узкий зал, который словно был выстроен вокруг длинного стола, обогнула тяжелую скамью, миновала, скользнув по лицу развевающимся платьем, склонившего перед ней голову Тиира и остановилась напротив Арбана. Сжала его виски ладонями, уперлась взглядом, кивком головы дала знак отступить Легандх и Ангесу. Саш вновь почувствовал головокружение, пошатнулся, но устоял.

– Не понимаю, – сказала Йокка.

У нее был прозрачный голос. Либо обертоны сливались, либо тон был только один и вьщавал звуки без единой помарки, даже глухие согласные казались звонкими. На валли он звучал особенно чисто.

Йокка оглянулась, заметила вошедшую Лингу и повторила на ари:

– Не понимаю. Сядь, – толкнула Саша на скамью. Положила большие пальцы на скулы, отогнула веки, затем обняла его, прижалась ухом к шее, почти к затылку, прислушивалась несколько мгновений. Пробормотала растерянно: – Не понимаю.

Обернулась к Леганду, выпрямляясь и унося удивительный запах, столь же прозрачный, как и голос.

– Если бы я не видела этого парня неделю назад, решила бы, что он не слишком хороший актер и эти линии выполнены кистью.

– Они не смываются, – заметил Леганд.

– Сойдут сами, – бросила колдунья. – Еще неделя – пожелтеют, потом исчезнут. Почти исчезнут. Любого мертвого копейщика можно было бы излечить таким образом, но смертные элбаны слабы. Линга ему помогла, но половину пути он прошел сам. И я не понимаю, как ему это удалось. Две недели пути от Мерсилванда. Схватка у серой скалы… Как ты сохранил разум, Саш? Я понимаю, что Тохх не стал бы тратить огненную змейку на обычного элбана, но не нахожу следов внутренней силы. Может быть, просто удача преследует тебя по пятам?

– Надеюсь, она нагнала меня в твоем доме, Йокка, – попытался улыбнуться Саш.

Колдунья прищурилась, обернулась к Линге:

– Иди сюда.

Девушка подошла. Шнуровка ее одежды была завязана наспех, в руках Линга держала меч Саша, завернутый в мантию.

– Садись, – показала Йокка на скамью.

Линга колебалась мгновение, затем положила сверток Сашу на колени, села рядом. Саш замер. Лицо девушки покрывали капельки пота, словно ее только что оторвали от тяжелой работы. Йокка поймала его взгляд, задрала рукав Линги, провела пальцами по коже. Точно такие же линии, как у Саша, только бледнее, покрывали кожу.

– Вот кто тебя вернул к жизни, мертвый копейщик Тохха. Помни это!

– Я делала только то, что ты сказала, Йокка, – безучастно прошептала Линга, – принимала на себя его боль и согревала.

– Этого было достаточно, – кивнула колдунья. – Остальное он сделал сам. Правда, и я приложила к его выздоровлению руку. Тебе повезло, Арбан, что в твоей спутнице обнаружилась сила, пус,ть она и не умеет ею пользоваться. Только женщина, обладающая силой, способна возвратить мертвого копейщика. А других женщин здесь нет.

– А ты? – спросил Саш.

– Я? – удивленно склонила голову Йокка и тут же расхохоталась. – Не для тебя! Ты теперь даже не маг. Конечно, если был им. Постарайся поесть и отдохнуть, пока есть такая возможность, иначе ты не будешь и воином тоже. Леганд, я покину вас, но после трапезы жду у проездной башни.

– Наконец-то мы заговорили о еде, – обрадовался Ангес. облизывая губы. – Разрешите, это я возьму на себя?

Священник проворно подхватил блюда и начал наполнять их содержимым внушительного котла. Саш проводил взглядом колдунью, окинул глазами стены, кажущиеся вырубленными в скале, задержался на чудовищном барельефе, изображающем великана, замурованного в камень, обернулся к Линге. Вспомнил мелькнувшие за занавесью спину и бедро, почувствовал жар, ударивший в голову. Покраснел.

– Вот, – поставил перед Сашем чашу с густым напитком Леганд, – выпей этого отвара. Больше пока ничего не получишь. Терпи.

– Не волнуйся, я съем твою порцию овощей, – пробубнил с набитым ртом Ангес и повернулся к Тииру. – Или поделиться с тобой, принц?

– Нет, – покачал головой Тиир. – Воин ест, чтобы утолить голод, а не ублажить язык.

– О языке тоже не следует забывать, – заметил Ангес. – Да и понятия голода у нас с тобой не сходятся. Кстати, Саш, Тиир делает некоторые успехи в ари!

– Я заметил, – кивнул Саш, чувствуя, как головная боль начинает стучать по вискам. – Леганд, я видел птицу. Ракку. Тогда, на серой скале. Перед тем как потерял сознание.

– Я знаю, – вздохнул Леганд. – Этот колдун и теперь рядом. К счастью, он не может приблизиться к Колдовскому двору, а Тохха все-таки здесь нет.

Колдовской двор больше всего напоминал крошечный замок, словно каменный гриб, прилепившийся к уступу скалы. Две башни вырастали из горного склона по краям укрепления, мощенная камнем площадка выдавалась вперед, сводя толстые, низкие стены к массивной проездной башне. Где-то над головой гора выпячивалась, прикрывая удивительное сооружение каменным козырьком. За спиной выдолбленные в скале комнаты и залы создавали ощущение утопленного в гору по самый фасад изящного двухэтажного здания. Несколько деревьев, посаженных в каменные ящики, тянулись ветвями по стенам.

Саш с трудом надел мантию, повесил за спину меч. Сделал шаг – другой и понял, что без посторонней помощи идти пока не может. Друзья подхватили его под руки и сквозь моросящий дождь отправились к воротам.

– Ветер все портит, – пожаловался священник, смахивая с лица капли рукавом. – Задувает. В тихую погоду здесь можно прогуливаться как на крытых террасах в храме Эла. Поверь, Саш, я даже в Глаулине не чувствовал себя в большей безопасности, чем здесь.

– Это потому что Колдовской двор пуст, – заметил Леганд. – Побывал бы ты здесь в окружении трех дюжин изощренных колдунов, самый младший из которых не уступил бы Вику Скиндлу! Поверь мне, когда я разговаривал с Лингудом, чувствовал себя мальчишкой! Последний раз подобное испытывал много лиг лет назад. Йокка! – позвал старик.

– Я здесь! – откликнулась с башни колдунья. – Что с Лингой?

– Усталость не отпускает ее! – ответил Леганд.

– Присматривай за ней, Леганд, – посоветовала Йокка. – Женщина легче отдает силу, чем мужчина, но и восполняет ее медленнее. В конечном счете выносливость стоит дорого. Поднимайтесь!

Оказавшись с помощью друзей на площадке, Саш осторожно шагнул к ограждению и замер. Вправо и влево, спускаясь к поблескивающей ленте реки, простиралась узкая горная долина. От проездной башни тянулись, петляя по крутому склону, две тропы. Одна уходила к востоку, сливаясь с полосой тракта, исчезающего в скалах. Другая спускалась вниз. По правую руку от наблюдателей тракт вместе с лентой Кадиса заворачивал к северу, направляясь к равнинам Салмии. А внизу у начала тропы подрагивали на ветру шатры. Не меньше трех вармов раддских мечников возились на каменной террасе, собирая из деревянных балок какое-то устройство. Полдюжины архов переминались на цепи рядом.

– Как видите, враг все-таки догнал нас, – мрачно заметил Леганд.

– Не просто догнал, а запер в ловушке, – пробурчал Ангес – Слава Элу, хозяйка Колдовского двора гостеприимна, припасов у нее в достатке, а крепость, о которой я много чего отвратительного наслушался в Империи, неприступна и уютна. Видел бы ты, Саш, как поджарились два арха, едва пересекли вон ту терраску!

– Больше они не поджарятся, – отрезала Йокка. – Крепости отстаиваются не колдунами, а воинами. А припасы рано или поздно заканчиваются.

– Так что же? – скорчил гримасу Ангес. – Нам придется сражаться? Защищаться я, конечно, умею, но с архами не приходилось схватываться. С другой стороны, Тиир отличный воин! Жаль, Саш едва на ногах стоит. Укрепления хорошие! С этой башни два-три воина могут сдерживать и полварма нападающих!

– Но не три варма! – не согласился Тиир.

– Слушай, – обратился к Леганду священник, – давно хотел предложить. Может, лучше Лингу обучим языку валли? Надоело уже переводчиком быть. Или, – Ангес скосил глаза вниз, – нам это уже не понадобится?

– Вот наша дорога, – показал Леганд тропу, уходящую к востоку. – Как только Саш окрепнет, попробуем прорваться к Белому ущелью.

– Через владения банги хочешь идти? – растянул губы в тревожной улыбке Ангес. – Своенравный народец, да и не всякого они пускают в подземные города. А о тех, кого пускают, бывает, что забывают даже родные! В любом случае обойдется это нам в звонкую монету! Эх, будь у меня кошель потолще, я бы что-нибудь придумал… Так к Белому ущелью еще прорваться надо!

– А как же ты, Йокка? – не понял Саш. – Остаешься здесь?

Колдунья прищурилась, скользнула взглядом по лицу Саша, обернулась к Леганду.

– Видишь? – ткнула пальцем в черную точку на раскидистом дереве за Кадисом. – Та самая птичка, о которой ты говорил. Болтаир его имя. Один из высших магов Адии. Еще утром он бродил вокруг архов. Поверь мне, ничто не ускользнет от его глаз. Да и засада у ворот Белого ущелья будет непременно. И не надейся, что архи всегда стоят спиной к нападающим.

– А что собираешься делать ты? – спросил Леганд.

– Я? – удивилась Йокка. – Ну уж не сражаться с ардами Слиммита.

– Баллиста! – неожиданно понял Тиир, присматривающийся к суете у шатров. – Полдюжины осадных лестниц и короткая баллиста. Я думаю, что к полудню соберут. Пожалуй, если пристреляются, по высокой дуге смогут камешки сюда закинуть, но нетяжелые. С голову. Камни будут падать на излете, удары сильными не получатся.

– Йокка! – с поклоном обратился к колдунье Ангес. – Надеюсь, ты не питаешь ненависти к подданным Империй? Несмотря на то что твой учитель не пользовался благосклонностью храма, вреда ему особого никто не причинил.

– Только потому, что он вовремя унес ноги, – оборвала священника колдунья. – Ты хочешь спросить, каким образом собираюсь спасаться? Так вот, я закрывающая двери!

– А что это значит? – осторожно спросил Ангес.

– Боюсь, скоро узнаешь, – бросила Йокка и поспешила к лестнице.

– Так! – взъерошил бороду Ангес, осторожно косясь вниз. – Такое ощущение, словно на площади моего городка имперские чиновники затачивают деревянный кол, а я наблюдаю за этим через решетку темницы, в которой я единственный узник. Даже аппетит пропал!

– Ты же только что поел! – изумился Тиир.

– Аппетит, это такая штука, которая должна быть про запас, – начал Ангес.

– Подождите, – недоуменно повернулся к Леганду Саш. – А этот рыжий бородач у серой скалы? Как его?… Гейдр? Где он? Где застава или поселок? Отчего эти воины внизу так беспечны?

– Они не беспечны, – помрачнел Леганд. – Они уверенно выполняют свою работу, позволяя нам наблюдать и делать выводы.

– Неутешительные выводы! – продолжил Ангес и внезапно посерьезнел. – Думаю, что заставы больше нет. Крепость мне не показалась неприступной. Даже у деррских поселков частокол был повыше… Ворота железом не обиты. Взять ее плевое дело.

– Еще неделю назад это был тыл Салмии, ее заповедные уголки, – объяснил Леганд. – У ворот в Белом ущелье банги устраивали ярмарку, так вот по эгой дороге торговцы тянулись иногда неделями. В Кадисе вода портилась от конской мочи. Трактир у заставы был полон. Столы на улице накрывали.

– А теперь? – не понял Саш.

– Застава за этими скалами, – махнул вправо Ангес. – Архи и радды появились три дня назад. А за день до этого оттуда поднимался густой, черный дым. Нет больше заставы. Хочешь проверить?

– Я не умею превращаться в птицу, – покачал головой Саш. – Теперь я обычный элбан. Впрочем, я и раньше не Умел.

Баллисту радды собрали к полудню. Дождь не прекращался, холодом тянуло с гор, но небо посветлело, и даже Кадис стал поблескивать на перекатах. Прикрыв орудие щитами, сколоченными из обожженных досок, радды засуетились, забегали. Появились лошади, навьюченные мешками. На склон легли широкие лестницы, веревки с крючьями. У поскуливающих на цепи архов мелькнула черная шапка колдуна, и вот уже двое раддов начали натягивать на головы чудовищам колпаки из грубой кожи. Не менее трех дюжин стрелков с огромными, в четыре локтя, луками укрылись за поставленными на попа вязанками хвороста.

– К осаде готовятся! – скрипнул зубами Тиир. – А у нас ни смолы, ни камней, ни воинов.

– Как это, нет воинов? – удивился Ангес. – А я? Да и Саша рано со счетов списывать! У Линги стрел достаточно! Леганд, неужели Йокка нам не поможет? Или она, как этот ее собрат в черной шапке, взмахнет крылышками и оставит нас на съедение голодным архам? На что ты рассчитывал, когда вел нас в эту ловушку? Посмотри, радды уже крутят ворот баллисты!

Распалившись, священник замахал руками и высунулся из башни, показывая на суетящихся врагов. Одним шагом Леганд оказался рядом, схватил Ангеса за плечо и отшвырнул назад В тот же миг полдюжины стрел просвистели в проеме и, отскочив от сводов, упали на камни.

– Не торопись умирать! – жестко и раздельно выговорил Леганд оторопевшему священнику. – Элбан, который движется вперед, вовсе не обязан драться в каждом постоялом дворе Иначе он рискует не добраться до цели!

– Что же делать? – спросил Саш, бессильно облокотившись на стену.

– Сражаться! – твердо сказал Тиир.

– Может быть, и сражаться, – сжал губы Леганд. – Если враг припрет к стене.

– А нас разве еще не приперли? – заворчал Ангес, потирая ушибленное при падении бедро и по-хозяйски собирая стрелы раддов. – Пропала Салмия! Домой хочу, вот что я вам скажу.

– Я могу попробовать снять лучников, – прошептала Линга, с трудом натянув тетиву и прикусывая блеснувшую потом губу.

– Не стоит тратить стрелы, – раздался голос у нее за спиной.

Йокка стояла у лестницы в походной одежде. Свободные щтаны были убраны в сапоги, короткий плащ прихвачен рем-нем на талии. Волосы стянуты узлом и перевязаны лентой. Изогнутый клинок висел на поясе.

– Что это ты открыл рот, служитель храма? – удивилась колдунья, взглянув на оторопевшего священника.

– Так это… – взъерошил бороду Ангес. – Смотрю на тебя и думаю, что я погорячился. По первому впечатлению представлял тебя варма на два годков постарше!

– Первое впечатление самое верное, – шагнула вперед Йокка, действительно более всего напоминающая девчонку-охотницу. – Что собираетесь делать, путники?

– Вот Тиир собирается сражаться, – состроил гримасу Ангес. – Ну и мы с ним заодно. Может быть, и ты покажешь, на что способна? Хотя бы против колдуна ари?

– Искусство и сила не для балагана, – отрезала Йокка. – А ты? – повернулась она к Леганду. – Как собирался выбираться отсюда?

– Надеялся на тебя, – вздохнул Леганд. – Но ни на твои чары или крылья. На твою тайну. На тайну Колдовского двора. Надеялся и ждал. И жду.

– Выходит, ты знаешь? – смахнула с лица прядь волос Йокка. – Откуда? Белу Лукус, которого мои братья нашли на склонах этих гор полторы дюжины лет назад, не был посвящен в тайну. Только мне и хозяину Колдовского двора она известна.

– Я встречался с Лингудом однажды, – объяснил Леганд. – Четыре варма лет назад. Тогда еще не было Колдовского двора, а на уступе скалы стояла хижина и паслось полдюжины коз. Я пришел к нему тайным путем.

– Значит, ты третий, – поняла Йокка. – Учитель говорил мне, что есть еще один посвященный. Элбан, который знает по именам каждый каменьв этих горах. Который старше самого старого дерева в лесах Эл-Айрана. Который видел все.

– Не буду отпираться, – кивнул Леганд. – Твой учитель имел в виду меня. Хотя без преувеличений не обошлось. Я не колдун, Йокка. И не птица. Видел только то, что видели мои глаза.

– Я еще буду говорить с тобой об этом, – задумчиво произнесла Йокка. – Готовы ли твои спутники к пути?

– Конечно. Мешки упакованы. Включая продукты, которые ты приготовила.

– Хорошо, – еще раз окинула взглядом друзей Йокка. – Идите за мной. Нужно торопиться. Скоро архи полезут на стеньг.

Истошный вой снизу был ей ответом. На склоне раздался громкий щелчок. Что-то просвистело рядом с башней и упало на каменную площадку. Скрип ворота баллисты сообщил, что через мгновение последует следующий выстрел. Опираясь о стену, Саш последовал за друзьями к выходу из башни.

На плитах Колдовского двора лежала отрубленная голова Гейдра.

Глава 6
ШИН

Глаулин скрылся из глаз не сразу. Широкие, заросшие деревьями улицы одна за другой упирались в берег Силаулиса, пока не сменились полями и огородами, опускающимися в сумрак. Они попрощались с путниками одновременно – тающий город и тонущий в глади реки Алатель.

Утром Дан первым делом проверил, на месте ли его новый меч, затем, свесившись через борт, плеснул воды в лицо, умылся и отправился на корму, чтобы или помочь Стаки, или на крайний случай выяснить, что там с завтраком. Река изменилась. Раздвинула берега в стороны, замедлила бег, разбежалась на рукава между заросшими кустарником островками и желтоватыми отмелями, усыпанными птицами.

– Смотрите-ка! – закричал Лукус. – А вот и акка! Неуклюжая желто-серая птица на длинных ногах взмахнула крыльями и поднялась над кораблем.

– Крылья огромные! – восхищенно прошептал Дан. – Как паруса!

– Здесь она редкость, – проворчал Стаки, удерживая румпель и опасливо косясь на Аенора, который улегся возле мачты и, высунув язык, с подозрением поглядывал по сторонам. – А вот когда проходишь рифы у Ингроса и стая подобных пичужек взлетает, то Алателя не видно. Старики говорили, что в былые времена, если акки поднимались с подветренной стороны, паруса висли! Недолго было и на рифы наскочить. Поэтому на каждом корабле, что ходит от Индаина до Пекарила, всегда имеется барабан – птичек распугивать.

– И у тебя есть? – усмехнулся Хейграст, бросая на палубу мешок и присаживаясь рядом с псом.

– Вот мой барабан, – хитро постучал себя по голове Стаки – Ты на эту мою маленькую неудачу с тканью не смотри. Тем более что она на самом деле удачей обернулась! Я пока просто извозом занимался – горя не знал. Нет, потянуло старика на торговлю. Разузнал, что южные ткани хорошо идут в Заводье. Жил неплохо, а захотелось еще лучше.

– Нормальное желание, – заметил нари, осторожно почесывая Аенора за ухом. – Для тебя все вроде бы закончилось не самым худшим образом?

– О том и речь! – восхищенно крякнул Стаки, глядя, как Аенор от удовольствия закрыл глаза и даже положил голову на колени Хейграсту. – Еще бы узнать, где таких собачек берут…

– А тебе зачем? – спросил Лукус, который прислонился к борту и с интересом рассматривал посох, оставшийся от уничтоженного в Утонье манки.

– Чтобы выяснить, чем их там кормят, – объяснил Стаки. – Богатый край, наверное, если таких собачек держат? Не каждое хозяйство такое чудовище сможет прокормить!

– Меня этот вопрос тоже занимает, – согласился нари, развязывая мешок. – Пока псу голод, я думаю, не грозит. Наверное, немало малов закончили жизнь в его глотке. Смотри, как шерсть лоснится. Но рано или поздно об этом придется задуматься. Сами перекусим тем, что у Залки купили, а дальше либо причаливать придется, либо обходиться сухарями.

– Не хотел бы я, чтобы голодная собака такой величины смотрела, как я грызу сухарь, – неодобрительно проворчал Стаки.

– Не расстраивайся раньше времени, ведь ты же счастливчик кажется? – успокоил старика Хейграст и достал пику, сломанную оборотнем в Каменных увалах. – Лукус, что ты собираешься сделать со своей деревяшкой?

– Одолжить тебе, пока ты не найдешь что-либо более достойное, – усмехнулся белу и бросил посох нари. – По толщине в самый раз. Чуть длиннее бы, да и так сойдет.

– Что сказал Леганд о материале? – Хейграст с одобрением взвесил посох в руке.

– Не знает он такого дерева. – Лукус наклонился над бортом, некоторое время высматривал что-то, затем с заблестевшими глазами выпрямился. – Я не говорил вам, что белу – отличные рыбаки? Скоро вы в этом убедитесь. А что касается Посоха, Леганд считает, что безошибочно может сказать только хозяйка Вечного леса. По виду похоже на смараг, но цвет более темный. Может быть, дерево пропитано каким-то составом? В любом случае не вчера срезана веточка. Фигурка ингу, которую дочь Вика Скиндла подарила Сашу, изготовлена из такого же материала.

– Смараг значит смараг, – проворчал Хейграст, примеряя к посоху навершия пики. – Где-то выкармливают псов размером с лошадь, а где-то рубят на фигурки и посохи священные деревья. Чудны твои дети, Эл-Лиа! А что касается хозяйки Вечного леса – имей в виду, белу, никто ее не видел, даже Леганд не решается заходить в Вечный лес. Может, и нет ее уже давно и вся лесная нечисть живет сама по себе…

– Не знаю, – нахмурился Лукус. – В легендах говорится, что хозяйка пускает в лес только того, кому это действительно нужно. А иногда сама выходит из леса. А еще о том, что любая деревяшка в ее руках может ожить.

– Ты в Вечном лесу был? – строго спросил белу Хейграст.

– На окраине, – пробурчал Лукус.

– Знаю, – кивнул нари, – А потом еле ноги унес. Как ты говорил? Корни деревьев зашевелились, выбрались из земли и напали на тебя?

– Это все сказки, – подал голос Стаки. – Вот я уже давно живу, а не верю ни в магию, ни в колдунов. То, что в Кадише на ярмарках показывают, это все фокусы. Обман.

– Конечно, фокусы, – успокоил старика нари. – Вот только сказать «не верю» колдуну, который на тебя порчу напускает, вовсе не значит остаться неуязвимым.

– А не нужно лезть куда не просят, – махнул рукой Стаки. – Я вот не сразу к сварам прибился, а потом подумал: королевство маленькое, зато на берегу моря, никого не обижает, да и себя в обиду не дает. И вот благодаря Элу, и семья у меня, и дом, и корабль… был. Ничего! – хитро усмехнулся старик. – Построю не хуже этого! Сила в руках еще есть. Рукам надо верить никакая магия не заставит доску остругаться да на шпангоут лечь.

– Значит, доски сами не стругаются, но опаска некоторая все-таки есть? – понимающе кивнул Хейграст. – Не заменить тебя у руля? Всю ночь уже сидишь.

– Места тут опасные, – расплылся в улыбке Стаки. – Отмель на отмели, вот еще через полдюжины ли рукава да старицы закончатся – там легче будет. Фарватер правее, но там судов хватает. Или ты не просил меня, чтобы глаза речникам не мозолить? С другой стороны, Алатель повыше поднимется – кораблей и здесь прибудет. Посижу я еще. А вы, если хотите помочь, идите на нос и смотрите зорче. Да неплохо было бы что-нибудь и в рот закинуть.

– Сейчас я это устрою, – пообещал Лукус.

– Сколько еще до Шина? – спросил нари. – Если без остановок идти.

– По-разному бывает, – сдвинул брови Стаки. – Если ветер хороший, как сейчас, то за неделю управимся. А то и раньше. А вот по осени, когда ветер чаще навстречу течению дует или в середине лета, когда бывают вообще безветренные дни, то недели две или три.

– Понятно, – кивнул Хейграст и строго взглянул на Дана. – Иди на нос и смотри.

Мальчишка кивнул, поднялся и, пригнувшись под вздувшимся парусом, прошел к носу. Серо-голубые волны Силаулиса разбивались о нос джанки и, вскипая, уходили по бортам к корме. Длинные, извилистые ленты водорослей тянулись вдоль поверхности.

– Будь внимателен! – раздался голос Хейграста за спиной. – Настоящие глубины будут только завтра. Я специально попросил Стаки идти старицами и протоками. Уверен, Латс найдет способ последовать за нами. Так что не только следи за глубиной, но и на встречные корабли поглядывай. Кстати, если увидишь водоросли с круглыми листочками, верная примета, что близко отмель.

– Я и по птицам угадаю, – махнул рукой Дан в сторону очередной стаи разномастных пернатых, бултыхающихся в воде.

– Ночью птиц нет, – заметил Хейграст и тут же задумчиво поскреб затылок. – А как же Стаки ночью вел джанку?

– Так и вел! – рассмеялся, подходя с булочками и мясом, Лукус. – Я сам удивился. Он говорит, что чутье у него особое. В общем, колдовство. Как твоя пика?

– Отлично! – Нари крутанул в руках оружие. – Словно манки специально притащил мне посох. Укреплю еще, конечно, но по месту подходит идеально.

– Что мы будем делать с Рубином Ангара? – негромко спросил Дан, взглянув на бодро жующего мясо Стаки.

– Кузнец разжигает горн не перед походом за рудой, а после, – улыбнулся Хейграст.

– А я бы сказал, что еще позже, – заметил Лукус. – Когда плавильня остынет.

– Ну уж, чтобы травник меня железному делу учил, не потерплю! – шутливо погрозил белу Хейгоаст.

– Что мы будем делать с Рубином Антара? – повторил Дан.

– Не знаю, – признался Хейграст. – Может быть, ничего. Спросим совета у Шаахруса. Если найдем его.

– По крайней мере, предупредим, – добавил Лукус.

– О том, что за нами следил слуга Валгаса и мы, вероятно, привели его к самому Рубину? – поинтересовался Дан.

– Ты становишься взрослым быстрее, чем я мог ожидать, – задумался Хейграст.

– Мы все сделаем, чтобы не привести Латса к Шаахрусу, – твердо сказал Лукус.

– Убьем его?

– Может быть, и так, – нахмурился Хейграст.

Дан оглянулся. Ветер надувал парус, почесываясь о дно джанки, негромко шумела река, покрикивали над отмелями птицы. Алатель поднимался над салмской равниной, рассеивая остатки ночи, скрывающиеся под ветвями плавучего кустарника.

– Очень люблю Салмию, – неожиданно сказал Лукус, выпрямившись во весь небольшой рост. – Особенно течение Силаулиса между Глаулином и рекой Практой, что будет по левую сторону на полпути до Шина. Берега здесь болотистые, деревень почти нет. Тишина.

– А мне больше нравятся горы, – пожал плечами Дан. – Хотя я и вырос на равнине.

– Корни зовут тебя, – заметил Хейграст.

– Не по себе мне, – признался Дан, – всякий раз, когда я узнаю что-то, во что трудно поверить. И больше всего меня поражает то, как долго тянется загадка Эл-Айрана. В голове не укладывается, как может человек, любой элбан жить столько лет! Ведь не демоны же Леганд и Агнран? Второй прожил больше лиги лет, а первый вообще ровесник этой реки! Чаргос, который своими глазами видел смерть бога! Шаахрус, который лигу лет назад принял с головы умершего короля Обруч Анэль с Рубином Антара. Он ведь тогда уже был старым?

– Я понимаю, что тебя гнетет, – вздохнул Хейграст. – На фоне вот таких событий собственная жизнь кажется коротким проблеском лучей Алателя на капле росы. Когда-то об этом же я спросил Заала. Что может дать Эл-Айрану моя короткая жизнь? Он ответил просто – то, что сможет. И еще две вещи он сказал. Первое, что Эл возлагает испытания каждому элбану по его силе и желанию. Второе: Эл-Айран – это не только кусок тверди, омываемый океанами Эл-Лиа. Это и ты сам, и твои друзья, твоя семья, твои еще не рожденные дети и память о твоих мертвых.

– Арбан бы скривился на этих твоих словах, нари, – прищурил глаз Лукус.

– Тот Арбан, который пришел в Эйд-Мер – да, – кивнул Хейграст. – А тому Арбану, которого вытащил Аенор с могильного холма, я бы ничего этого не сказал.

– Я скучаю по нему, – прошептал Дан.

Когда джанка подходила к Шину, Дан уже вполне освоился с корабельной жизнью. Правда, кроме возни с парусом и неожиданно трудного управления рулем пришлось вновь упражняться с Хейграстом на найденных по этому случаю Стаки в трюме деревянных палках, но к концу недели и это вновь вошло в привычку. Кроме всего прочего, нари беспрерывно ворчал, что от долгого сидения ноги забывают, что такое дорога, но именно ноги к каждому вечеру у Дана уставали больше всего. Порой только окрик Стаки приводил мальчишку в себя: «Тише, сумасшедшие! Парус порвете! Зачем я только достал вам эти палки!»

Зато Лукус преобразился. Пожалуй, он выглядел более счастливым, чем когда видел под ногами какой-то редкий цветок. На стоянках белу сбрасывал одежду, зажав в зубах нож, бесшумно нырял в воду и ни разу не показывался на поверхности, не подняв над водой рыбу размером не меньше локтя. Аенор тут же начинал волноваться и скулить, джанка – раскачиваться, а Стаки – изрыгать замысловатые морские ругательства. Что и говорить, всякий раз добыча исчезала в ненасытной пасти пса.

– Как было бы хорошо, если бы, оставаясь большим, этот пес гадил как маленькая собачка, – морщась, заметил Дан, очищая палубу после очередного опорожнения Аенором кишечника.

– Кто тебе мешает научить его делать это в воду? – удивился белу.

– Никто, кроме Стаки, – вздохнул мальчишка, покосившись на дремлющего на носу старика. – Он уверяет, что, если пес подойдет к борту, джанка может перевернуться.

– И он прав, – отозвался Хейграст, удерживая румпель. – Правда, боится пса он зря. Меня больше беспокоит, как бы Аенор не разучился от долгого лежания на боку стоять на лапах.

Услышав свое имя, пес поднял голову и довольно зевнул. Ему путешествие нравилось не меньше, чем Лукусу. Перевернувшись на спину, Аенор изогнулся и засеменил лапами в воздухе, демонстрируя, что с его конечностями все в порядке.

– Не смей! – повысил голос нари. – Или действительно джанку перевернешь, или мачту сломаешь.

– Послушай, нари, – Дан свесился с борта, пригляделся к прозрачным струям и вскочил на ноги, – что это за рыбы? Они не меньше чем по четыре локтя каждая!

Рядом с джанкой в воде стремительно извивались длинные, гибкие тени.

– Риллы! – улыбнулся Лукус. – Скоро Шин. Не больше дюжины лиг осталось! Надо будить Стаки.

– Что за риллы? – не понял Дан.

– Это звери, – почесал нос Лукус. – Такие же как варги, только маленькие. Он обитают на мелководье, заходят в русла рек. И в Салмии, и в Империи их считают священными животными.

– Почему? – не понял Дан.

– Они поют или плачут по ночам, – улыбнулся Лукус. – Впрочем, ближайшей же ночью услышишь сам. На самом деле это бывает только летом – так самец ухаживает за самкой.

– Они плачут по погибшим морякам! – с укором покачал головой, поднимаясь, заспанный Стаки.

– И после этого он будет говорить, что не верит в магию? – скривился Лукус. – Зато верит в сказки!

– Сказки это или нет, а историй, как риллы спасали тонущих и даже отгоняли варг, я не только знаю предостаточно, но и сам кое-что испытал, – проворчал старик, разворачивая припасенную лепешку в локоть в поперечнике.