Текст книги "Арбан Саеш. Трилогия"

Автор книги: Сергей Малицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 111 страниц)

– Неужели летописцы следили за каждым сорванцом, что без спросу вытаскивает меч из ножен? – усомнился Лукус.

– Они следили за великими, – пояснил Крафк. – А великим мудрецом ари был старый Лойлас. Маг, лекарь и советник правителя Индаинской крепости. Он увидел, что один из дурачившихся под окном его башни мальчишек упал, обливаясь кровью, поспешил вниз и приложил все силы и умение, чтобы вернуть дурачка к жизни.

– И это ему удалось? – спросил Лукус.

– Да! – воскликнул Крафк. – Но цена оказалась слишком высока. Или это потребовало всю силу Лойласа без остатка, или сердце у старика не выдержало, но мальчишка пришел в себя, а мудрец упал замертво. Вот так имя Шаахруса впервые попало в летопись.

– Нечасто приходится слышать, чтобы мудрецы спускались со своих башен по таким вроде бы пустячным поводам, – медленно проговорил Лукус.

– Лойлас был особенным, – объяснил Крафк. – Леганд говорил, что встречал мудреца всего один раз, но эта встреча потрясла его. Он сказал, что если бы мог выбирать, то хотел бы провести всю свою жизнь у порога жилища Лойласа, чтобы один раз в варм лет мудрец выходил и разговаривал с ним. По словам Леганда, Лойлас никогда не смотрел в глаза, но его слова проникали в самую душу. Леганд спросил его, почему тот не смотрит в глаза. Ответ был следующим: я все вижу и так, а тебе не стоит видеть больше, чем ты можешь выдержать. Думаю, что Лойлас был величайшим магом Эл-Айрана.

– «Никогда не рассчитывай на магию, бойся ее» – вот слова Леганда, – горестно покачал головой Лукус.

– Шаахрусу магия спасла жизнь, – сухо продолжил Крафк. – Следующая летопись упоминает Шаахруса только через полтора варма лет. Мальчишка, выживший благодаря помощи мудреца, сам стал мудрецом. Он поселился в Эйд-Мере, практиковал обычную лекарственную магию, но ничем не выделялся среди других элбанов. Летопись перечисляет его в ряду дюжины других магов Эйд-Мера и особо отмечает, что плату за свои услуги берет малую, приворотами и ворожбой не занимается.

– И это все? – не понял Дан.

– Нет, – улыбнулся Крафк. – Есть еще два упоминания и немного слухов. Об одном упоминании вы уже сами сказали. Шаахрус был тем, в чьи руки попал Рубин Антара. Сам он каким-то чудом избежал смерти. Нужно добавить, что если легенды верны, то на тот момент Шаахрус был уже глубоким стариком. Но через варм лет, после того как Черная смерть оказалась заперта за старыми горами, Шаахрус вновь объявился. Я нашел упоминание о нем в учетной книге. Он опять поселился на той же улице Ракушечников у южного бастиона. И это все.

– А слухи? – нетерпеливо спросил Дан.

– Слухи? – хитро улыбнулся Крафк. – Слухи известны всякому индаинцу. Считается, что в крепости полно призраков, но только один из них иногда выходит на набережную и даже покупает у торговок овощи.

– Сказки! – скривился Баюл.

– Может быть, – пожал плечами Крафк. – Ты был у южного бастиона?

– Был, – задумался Баюл. – И даже перекрывал кровлю на магической башне. Правда, не входил внутрь. Но в крепости давно никто не живет, кроме челяди, слуг да князя. Ну еще дружины.

– Дружины серых, – сухо подчеркнул Крафк. – По всем срокам Шаахрус должен давно умереть. Но со времен Черной смерти, когда крепость окончательно перешла в руки ангов, учет велся строжайшим образом. И ни в одной книге нет записи о смерти старого белу!

– Что ты хочешь сказать? – не понял Лукус. – То, что Шаахрус оградил свое жилище магией, умер и теперь бродит призраком по Индаину, а его истлевшее тело в тайном уголке крепости продолжает сжимать в кулаке Рубин Антара? Или он до сих пор жив?

– Идите к Жереду, – посоветовал Крафк. – Дома его не найдете, он прячется на правом берегу в храме Эла. Жеред вам поможет!

– И тут храм! – нахмурился Лукус.

– Не все храмовники негодяи, – поднял палец Крафк. – Священник Едрис приличный элбан.

– Наверное, ты видишь насквозь! – предположил Лукус. – Вот стал разговаривать с нами. А ведь на лбу у нас не написано, что мы друзья Леганда.

– На лбу не написано, – кивнул Крафк. – А вот на груди у вас висят священные камни ари, которые не могут попасть к случайным элбанам. Они стоят дороже золота. Они знак доверия!

Попрошаек на обратном пути не оказалось. Сначала банги, торопивший друзей к паромной переправе на правый берег Индаса, обрадовался опустевшим улицам и запертым лавкам, затем резко развернулся, ухватил за руки Лукуса и Дана и втащил в узкий проход между домами. Лукус попытался что-то возразить, но банги повлек друзей дальше, состроил страшную гримасу и буквально побежал вниз по переулкам, остановившись только у заплеванного берега мутного Индаса, чтобы свистом привлечь внимание перевозчика на утлой лодчонке.

– Не такие уж мы богатеи, чтобы раскатывать на лодках по Индасу, – пробурчал Лукус, с уважением глядя на мускулы молодого анга, бодро работающего веслами.

– Согласен, – кивнул Баюл, расставшийся с изрядной порцией меди. – Знаешь, кого я увидел только что?

– Ну судя по твоей прыти, наверное, демона? – предположил белу.

– Почти, – прошипел Баюл. – Мукка с дюжиной головорезов двигался навстречу! Я удивляюсь, как он нас не заметил.

– Мукка? – Белу побледнел.

– Я только теперь понял, почему после полудня улочки Индаина опустели, – скрипнул зубами Баюл. – Пираты выходят из гавани! Присматриваются… Скоро умоется кровью мой город!

Дан почувствовал, как холод пробирается за воротник куртки. Мимо медленно плыл обычный речной мусор. Перекрикивались моряки с проходивших мимо тихоходных вастских барж, влекомых бредущими по берегу лошадьми, кричали над головами птицы, и росла, увеличиваясь с каждым гребком, Индаинская крепость.

– Ты думаешь, он искал нас? – замирая, спросил мальчишка.

– Нет, конечно, – успокоил Дана Лукус. – Но если бы нашел, думаю, обрадовался бы. А у меня даже меча с собой нет!

– Не все войны выигрываются мечом, – пробурчал Баюл. – Каменщики тоже многого стоят. Вот посмотрите на этот мост, не один месяц я болтался в люльке под его арками, но ремонт-то делал простенький: водоросли счищал, мхи, ростки деревьев из занесенных ветром семян. Сам-то мост – ровесник крепости, а выглядит, словно только что построен! Если крепость хороша, меч вовсе не нужен.

– Всю жизнь за стенами не просидишь, – бросил Лукус. – Да и нет неприступных крепостей!

– Прав ты, конечно, – нехотя признал Баюл. – Когда меч на боку, как-то спокойнее. Впрочем, меня вполне устроила бы и пика Хейграста.

Вскоре под килем лодки заскрипел песок, друзья спрыгнули на вал прелых водорослей и анг вновь оттолкнулся от берега.

– Видите? – показал банги на возвышающийся над мрачными зданиями выбеленный известью купол. – Храм Эла. Священник из местных. Я его мальчишкой еще помню. Народу на улицах тут вовсе не должно быть, лавок мало на правом берегу, но ногами не топать и во весь голос не орать!

– А что толку? – поморщился Лукус. – Незаметными в такой компании – банги, белу и человек – оставаться трудно. Банги, кроме твоего больного на живот соседа, вообще пока не встретили, а все белу, что попались – старый служитель маяка, да труп гравера в холщовом мешке!

– Троица у нас приметная, – согласился с усмешкой банги. – Но мне наша компания нравится! Правда, подрасти я не прочь, хотя бы до твоего роста, но вот никак не выясню, какой травкой для этого надо питье заваривать?

– Есть такая травка, – недовольно пробурчал белу, вышагивая за Баюлом. – Только поможет она отчасти, ты просто подпрыгивать будешь время от времени, зато довольно высоко.

Соседа твоего ею бы надо угостить. Моментально бы потроха свои прочистил!

– У тебя еще будет такая возможность, – пообещал банги, толкая тяжелые двери храма. – Смотри-ка, белу, а с прихожанами у Едриса не очень!…

Дан вслед за друзьями шагнул под своды мрачного здания, притулившегося возле храмовой башни. Полутемный зал, едва освещенный дюжиной коптящих светильников, был пуст. Сняв вслед за банги и белу обувь, мальчишка ступил на тростниковые циновки.

– Ну где хозяева? – громко спросил банги, доковылял до небольшого алтаря, с громким звоном высыпал несколько медяков в серебряную чашу, нетерпеливо огляделся.

– Хозяева в храме Эла – обычные элбаны! – послышался спокойный голос.

Дрогнули занавеси – и на циновку шагнул мужчина средних лет, одетый в уже знакомую Дану мантию. На груди у него висел желтый круг.

– Здравствуй, Баюл, – сказал Едрис – Никогда не замечал за тобой особого почтения к Элу. Чего хочешь? Совета, помощи, прощения?

– На прощение не рассчитываю, советов не слушаю, от помощи не откажусь, но это после, когда придет пора отправляться в последнее путешествие, – ухмыльнулся Баюл. – По другому мы делу. Жеред нам нужен.

Священник помолчал, окинул взглядом замершего в ожидании Баюла, склонившего голову Лукуса, разинувшего рот Дана.

– Первый раз в храме? – спросил Едрис, обращаясь к мальчишке. – Что удивляет?

– Ты говоришь негромко, но я слышу все так, словно ты кричишь! – восторженно прошептал Дан.

– Своды, – повел рукой над головой священник. – Впрочем, лучше тебе об этом расскажет Баюл. Пусть денег на храм он и не жертвовал до сегодняшнего дня, но руками помогал изрядно. А его руки стоят очень дорого! Подождите меня здесь.

Священник скрылся за тяжелой занавесью, а Лукус недоуменно посмотрел на руки банги.

– Колдовал, что ли, для храма? Чудеса показывал?

– Все-таки есть что-то в тебе змеиное, – с укоризной выговорил ему Баюл. – Не колдовал я! Вот этими руками кладку обновлял, щели замазывал да своды белил. И никакой платы, кроме чашки храмового супа, не требовал!

– Ну ты прямо ингу! У тебя, случаем, крыльев нет? – усмехнулся Лукус.

– Банги я, – сжал губы Баюл.

– Я заметил, – примирительно улыбнулся Лукус.

– Что это? – спросил Дан, показывая на высокий сосуд, закрепленный на кованом основании.

– Это? – Банги подошел ближе, пригляделся. – Это такой календарь. Искусный стеклодув выдул длинный и ровный цилиндр, впаяв в его середину металлический диск с отверстием. Ровно в полдень служитель храма налил сверху масло, подкрашенное красной глиной. Оно начало капать вниз через отверстие. На следующий день в полдень священник отметил полосой, сколько накапало, и так каждый день в течение недели. Лишнее масло выливается, сосуд закупоривается и переворачивается. Видишь, отметки с двух сторон? Если в первый день недели переворачивать календарь, всегда узнаешь, какой день!

– У Вика Скиндла я видел календарь, с помощью которого он может по долям разделить на части день, – заметил Лукус.

– Зачем? – удивился банги. – Неужели для того, чтобы не забыть о времени обеда?

– Ты явно не закончил свое обучение в Гранитном городе, – вздохнул белу. – Ни один мудрец, не зная, какая идет часть дня, не сможет наблюдать за звездами или правильно составить чудодейственное зелье.

– Зелье? – хмыкнул банги. – Ну не знаю, как с календарем составлять зелье, а вот зачем измерять части дня, если звезды появляются ночью, – это для меня еще большая загадка!

– Обувайтесь и идите сюда, – наконец послышался голос священника из-за занавеси.

Едрис зажег тусклый светильник, провел друзей узким коридором, спустился по ступеням в сырой подвал, отодвинул в сторону кажущуюся монолитной стену, обернулся, протянул плошку Баюлу.

– Дальше сами. Идите тихо, ход под мостовой проходит. Обычный элбан ничего не услышит, но у серых такие слухачи есть, что впору по воздуху летать. В конце коридора упретесь в тупик. Справа найдете выступающий кирпич, нажмите на него и сразу толкайте стену перед собой, а дальше увидите.

Баюл поднял колеблющийся огонек пламени над головой и зашагал по узкому проходу.

– Хорошо быть маленьким, – примиряюще заметил Лукус. – И себе освещаешь путь, и друзьям, что сзади идут.

– Хорошо, – гулко прошептал Баюл и, обернувшись, хихикнул. – Банги и до меня не оставляли своим вниманием Индаин, но только с моим приездом ревнивые и хвостатые мужья начали, приходя домой, проверять не только под кроватью и за занавесями, но и в ящиках комодов, в шкафчиках и сундучках.

– Разве бывают хвостатые мужья? – удивленно прошептал Дан.

– Бывают, – серьезно кивнул Лукус. – Правда, это не совсем те хвосты, о которых ты подумал. Это, скажем так, легкое душевное расстройство. Кстати, травами не лечится.

– Ну, некоторым помогает кувшинчик хорошего вастского вина, – поднял в полумраке палец Баюл и тут же застыл: – Тихо!

Где-то вверху еле слышно зацокали копыта.

– Мы действительно под мостовой, – прошипел банги, двигаясь дальше. – Убей меня, если я знал об этом подземелье! А мне уж казалось, что Индаин меня ничем не удивит! А вот и тупик.

– Я предпочитаю удивляться в лесу или на лугу, – проворчал Лукус, нащупывая кирпич. – Дави!

Баюл кряхтя уперся в стену, она неожиданно легко пошла в сторону, так что банги едва не упал. Впереди оказался освещенный проход, заканчивающийся дверью.

– Этот Едрис довольно прыток, если так скоро успел обернуться! – удивился Лукус.

– Или протоптал в этом коридоре тропинку, – продолжил Баюл и толкнул дверь.

Дан ожидал увидеть все, что угодно, но не обыкновенный подвал с низким закопченным потолком, выбеленными стенами и тяжелым деревянным столом, за которым сидели полдюжины рослых ангов и спокойно ели копченую рыбу, насыпанную внушительной горой на широком подносе.

– Садитесь, – показал на свободную скамью самый рослый из них.

Баюл ободряюще подмигнул спутникам, вскарабкался на место и тут же запустил зубы в приглянувшуюся ему рыбку. Дан тоже протянул руку, пригляделся к тому, как едят анги, осторожно отломил рыбью голову, выволакивая вслед за ней комочек внутренностей, содрал вместе с колючим плавничком кожу и откусил немного. Удивительный вкус сразу наполнил рот слюной. За первой рыбкой последовала вторая, за ней третья, когда же мальчишка, мотнув головой, понял, что есть больше не может, куча на подносе уменьшилась втрое.

– Вот так, – усмехнулся здоровяк. – Когда на столе копченая колючка, разговаривать бесполезно. Правда, одну сказку, парень, ты развеял. Будто колючкой нельзя наесться.

Анги дружно захохотали, а Лукус настороженно посмотрел на потолок, прислушиваясь.

– Не волнуйся, белу, – махнул рукой анг, – здесь нас не услышат. Сверху старинный ангский дом с толстыми стенами.

– Послушай, Жеред! – поинтересовался банги. – Неужели, для того чтобы поесть этой замечательной рыбки, следовало так глубоко забираться под землю?

– Почему же – глубоко? – пожал плечами анг. – Всего лишь на полдюжины локтей. Так ведь уже не поешь копченой рыбки так просто в Индаине. Особенно если на поясе у тебя ангский меч, а на груди вот это!

Жеред с размаху ударил себя ладонью по вышитому на жилете силуэту выпрыгивающего из воды варга.

– А где индаинский флот? – вкрадчиво спросил Баюл. – Где деревянные крутобокие варги, которые охраняли от пиратов Индаин?

– А где был ты, Баюл, когда индаинские варги, нарушая приказ Крата, уходили в открытое море? Где ты был, Баюл, когда таким же приказом Крат обязал всех дружинных ангов сдать оружие? – в ответ спросил Жеред.

– Я обычный элбан, не воин, – ответил банги. – Я никогда не служил в дружине индаинского князя. И я всего лишь хотел остаться в живых!

– Теперь, значит, расхотел? – спросил Жеред, откинулся к стене, выудил из-под лавки кувшин и достал стопку чаш. – После такой рыбки нужно глотнуть пивка. Не бойся, Дан из Лингера, тебе можно. Слабое пиво. Пьянеть нам сейчас никак нельзя.

– Ты знаешь меня? – насторожился мальчишка.

– Да, – кивнул Жеред. – Еще до того как вы пришли сюда, я знал о вас если не все, то многое. О Хейграсте и чудовищном псе тоже. Успокойся, травник, – протянул руку анг в сторону вскочившего Лукуса. – Просто те люди, которые приняли ваш заказ, его уже выполнили и скоро сами расскажут об этом. А мы здесь по их милости, потому как спрятаться в Индаине без них невозможно. Я не люблю воров, белу, но отказываться от их помощи, когда город свободных ангов вот-вот утонет в бурунах мерзости, глупо.

– Хвала Элу, – выдохнул Баюл. – А я уже было решил, что ты и есть тан воровской гильдии.

Взрыв хохота был ему ответом.

– Нет, – покачал головой Жеред, вытирая глаза. – Тана воров никто в глаза не видел, и я его не знаю. Но здесь мы по его милости. И многие из тех, кому удалось уцелеть из дружины ангов, тоже уцелели с его помощью. Так что губы мои смеются, а в сердце боль. – Анг вновь стал серьезным. – Что вы хотите?

– Нам нужно найти старого белу Шаахруса! – бросил Лукус.

– Призрака собираетесь ловить или поговорить с ним желаете? – прищурился Жеред. – Не скрою, жаловались некоторые охранники, что появляется в коридорах крепости старый белу. Да только ловить его никто не пробовал. Каждый лишь думал, чтобы самому на ногах устоять. Зачем вам камень?

Вопрос прозвучал резко, но Лукус выдержал взгляд жестких глаз, ответил спокойно:

– Неужели ты все еще не понял, что вся эта серая гвардия ищет здесь именно камень? Мне он нужен, во-первых, чтобы не достался им. Во-вторых, чтобы остановить мерзость, которая затягивает паутиной весь Эл-Айран!

– Затягивает, – согласился Жеред. – И здесь тоже. Серые, пираты, князь, который, когда я еще был в крепости, казался мне живым мертвецом, колдунья Альма – все это навалилось на нашу землю как снег среди лета. Только не тает что-то этот снег. Та же Альма все тихоней была, а потом – раз, и князя нашего под себя и подмяла! Кто будет использовать этот камень?

– Тот, кто может! – бросил Лукус.

– Мне было бы легче поверить тебе, если бы этот кто-то стоял во главе армий, громящих серую напасть, что захватила мой город, – резко бросил Жеред.

– Я могу только поклясться собственной жизнью, что камень не попадет в руки серых, если мы найдем его! – вскочил на ноги Лукус.

– Твоя жизнь что-то стоит только для тебя, – задумался Жеред. – Может быть, и для твоих друзей… Ладно. Я не верю, что вам удастся отыскать камень, но что-то говорит мне, что я должен верить в вашу честность. Положусь на то, что, по нашим поверьям, призрак не отдаст камень случайному элбану.

Кому считает нужным, тому и отдаст. Может быть, и вам. О какой помощи просите?

– Нам нужно попасть внутрь крепости на улицу Ракушечников у южного бастиона! – выпалил Лукус.

– Я знаю это место, – помрачнел Жеред. – Вы хотите забраться в логово паучьей самки. Там палаты Альмы. Серых натыкано на каждом углу. Они отличные воины. Сражаются как демоны. Город кажется мирным, но уже много дружинных сложили головы в коротких схватках. И все же я смог бы помочь вам, если бы была тропа в крепость. Впрочем, если бы она была, мы бы давно попытались прорваться внутрь крепости сами.

– Зачем? – спросил банги. – У вас достаточно сил, чтобы захватить ее и удержать?

– Нет, – покачал головой Жеред. – Нас не так много в городе. Но я мечтаю убить Альму и освободить из-под ее чар Крата. Пусть даже для этого придется погибнуть мне самому.

– И нескольким дюжинам воинов-ангов, каждый из которых пригодился бы, когда против серых выступит войско, способное освободить Индаин, – продолжил Лукус.

– Где оно, это войско? – вскричал Жеред.

– В Заводье сражается против Аддрадда, – твердо сказал Лукус. – В Глаулине и Шине, где мы видели послов Сварии, отправленных за помощью к салмским королям, в Сварии собирается у оборонной стены. Или ты не понимаешь, что серые только этого и хотят – раздавить всех своих противников по одному?

– Я не знаю, чего хотят серые, – раздельно произнес Жеред. – Но пока мой князь служит щитом для этих негодяев, я не успокоюсь.

– Мне это тоже не нравится, – пробормотал Баюл, затем поднял глаза и вздохнул: – Я знаю один проход в крепость, о котором больше не знает никто.

– Рассказывай, и подробнее! – потребовал Жеред.

Разговор закончился за полночь. По крайней мере, Дан понял это, когда Жеред вывел друзей через узкую дверь и отправил по пустынной набережной к темнеющей у берега лодке с косой мачтой.

– Что это? – спросил Дан, показывая на колыхающийся в небе язык пламени. – И это?

Блики огней виднелись сразу в нескольких местах города.

– Это горит маяк, – послышался с борта лодки знакомый голос – А вон там горит мой трактир. Отсюда не видно, но твой дом уже прогорел, Баюл.

Друзей поджидал Фарг.

Глава 11
СЛЕД НЕВОЗМОЖНОГО

Шесть легионов Империи, включая и человеческое стадо сборного легиона, стояли напротив ущелья Шеганов. Три дня утомительного перехода, четыре тревожные ночи сменили друг друга, и вот вместе с первыми лучами Алателя, поджаривающими спины и затылки, легионеры замерли на расстоянии ли от крепостной стены, соединяющей два отвесных утеса – двоих братьев. Южный утес – крайний отрог Мраморных гор и северный утес – крайний отрог Панцирного хребта. Пол-ли высоченной стены с башнями через варм локтей, с открытыми проездными воротами, на башне которых висели около дюжины трупов. И больше ничего.

Тишина. Всхрапывали лошади, негромко переговаривались мастера легионов, собравшись в центре войска. Император вместе с остальными легионами должен был прибыть только к вечеру. Шестнадцать лиг воинов замерли в ожидании.

– Ловушка, – прошептал Тиир.

– Почему? – не понял Саш. – Ты же сам говорил, что Аддрадду был нужен только светильник? Они оставили укрепление. Тем более, если я правильно понял, с этой стороны стену трудно удерживать. Множество галерей, лестниц, никакого рва.

– Ловушка, – тоскливо прошептал принц. – Я чувствую. Иногда не требуется рассуждений, нужно только прислушаться к ощущениям. Да, скорее всего, Эрдвизу войны пока еще не нужно. Или нужна война, в которой он будет диктовать, где и как сражаться. Аддрадд уже щелкнул императора по носу, но это вовсе не значит, что Эрдвиз не собирается пнуть его в зад. Я бы на его месте сделал именно так. Потому что ярость – плохой советчик. Взбешенный император будет уязвим, как кабан в ловчей яме. Свам, – обратился принц к замершему рядом салму, – что с той стороны стены?

– Ничего хорошего, – прокашлялся салм. – Холодная степь. Местность, куда без достаточной охраны лучше не соваться. Только сумасшедшие коневоды-стахры разгуливают по степи без страха. Обычный элбан должен нанимать стражников, и чем больше, тем лучше.

– А эта охрана тебе кажется достаточной? – спросил Рим-бун.

– Эта? – затравленно оглянулся Свам, скользнул взглядом по сияющим латами рядам легионеров, повернулся к замершим за спиной изможденным служителям храма, одетым в кожаные доспехи, вновь поменявшие своих хозяев. – Не знаю. Надо посмотреть, что с той стороны.

– С той стороны я бывал не раз, – прогудел Римбун. – Насколько я слышал, стену построил дед нашего императора после последней большой войны с Аддраддом. С тех пор северный враг особенно и не беспокоил Империю. С той стороны ущелье постепенно расширяется, а через пару ли горы расходятся вовсе. Панцирный хребет уходит к северо-западу. До самого Гаргского прохода ты не найдешь в его скалах даже пеших перевалов, если только звериные тропы. А Мраморные горы заворачивают к югу. Там хорошая дорога, небольшая таможенная крепость в полутора ли отсюда, за скалами. Впрочем, с дозорных башен ее хорошо видно.

– Что за дозорные башни? – спросил Саш.

– Вон они торчат над стеной, – махнул рукой Римбун. – Они выше, чем кажутся. Две дозорные башни стоят примерно в ли от стены, на выходе из ущелья. Высокие! За степью следить да за горами. Чтобы никакой смельчак не вздумал имперские посты миновать!

– Смельчаки, значит, находились, – задумался Тиир. – Ладно, посмотрим, что решат наши командиры. Если что, держаться всем вместе. Понятно?

Стоявшие за ним две дюжины разномастно одетых воинов дружно крякнули, так что даже крайние ряды ближнего легиона повернули к ним головы.

– Едут, – сказал Саш.

Всадники разделились и направились каждый к своему легиону.

– Вон тот, на котором золотом сияют лучи Алателя, Бек, – показал Римбун. – Наместник императора в долине озера Эл-Муун. Вот посмотрите, если нас здесь побьют, его привяжут за ноги к лошадям и разорвут пополам.

– Меня больше интересует, что будет со мной, если нас здесь побьют, – проворчал Свам. – К тому же, пока император доберется до наместника, нам придется иметь дело с Ррамбом и, не дай Эл, с тем архом, что едет за ним.

– Это тот самый Гиге, – прошептал Варк. – Говорят, ему, чтобы разорвать человека пополам, лошади вовсе не нужны.

– Ну мы-то не наместники, – попробовал пошутить Саш. – С нас и кола станется.

Никто ему не ответил. Ррамб с сопровождающим его великаном достигли гарцевавших на лошадях командиров когорт и отправили их к войску. Зазвучали гортанные команды, заскрипели, выезжая из задних рядов, труповозки и покатили вперед.

– В сторону отойдите, сучье семя! – с ненавистью прорычал Марг, подскакав к Тииру. – Мастер Ррамб приказал ждать его команды.

Тиир спокойно скомандовал отойти в сторону, мимо проскрипели телеги, мелькнула надпись на спине Ангеса, и сам он, грустно улыбнувшись, помахал друзьям рукой. Вслед за повозками вперед пошли когорты новобранцев.

– Полягут все. – Тиир поправил доспех. – Мечи держат как лопаты. Животы несут как женщины в конце срока. Можно сделать из них воинов по пути к столице Аддрадда, так ведь не дойдет никто.

– Нам бы дойти, – вздохнул Варк. – А еще лучше не ходить никуда.

– Не получится не ходить, – пробурчал Свам. – Император утопит Аддрадд в крови.

– В нашей, – усмехнулся Римбун. – В нашей крови, Свам.

Потянулось томительное ожидание. Когорты Гигса остановились, не дойдя до стены. Похоронщики поднялись на башню и один за другим срезали трупы, которые упали в пыль. Сашу даже издали показалось, что он услышал глухие удары мертвых тел. Только разглядеть на таком расстоянии он не мог, кто из темных фигурок, мелькающих на галереях, Ангес.

– Вперед, – скомандовал Тиир, увидев нетерпеливый взмах руки Ррамба.

– Вам что, – заорал мастер легиона, когда они приблизились, – не ясно? Я приказал быть рядом со мной!

– Марг! – процедил сквозь зубы Тиир и тут же поднял перед собой меч. – Радды, мастер!

На проездной башне блеснула сталь, показались быстрые силуэты, один из похоронщиков согнулся, перевалился через парапет и упал вслед за только что срезанными мертвыми телами. Полетела голова другого. Высокий радд проорал что-то с галереи, бросил вниз черный балахон и скрылся.

– И ни одного лучника! – скрипнул зубами Тиир. Звериный рев раздался впереди, мелькнула фигура Гигса, поднявшегося в стременах, и когорты священников дружно затрусили к стене. Но в воротах мелькнули силуэты лошадей, взметнулась пыль, и радды исчезли.

– Я знаю язык раддов, – громко сказал Римбун. – Он крикнул, что если мы хотим легкой смерти, то должны раздеться, положить оружие в пыль и идти в Аддрадд голыми.

Ррамб обернулся, услышав эти слова. Лицо его было искажено яростью.

– В ворота, – прохрипел он. – Все когорты в ворота! Строить боевые порядки сразу за рвом. Каждого струсившего убивать буду лично!

Командиры поскакали назад, подгоняя когорты, пристраивая их в хвост новобранцам Гигса, которые уже входили во вдруг показавшиеся узкими ворота. Шевельнулись и двинулись с места остальные легионы. Ррамб подал коня вперед, напирая на суетящихся новичков, охаживая их плетью, и за ним неотступно бежали две дюжины Тиира, замыкаемые остервеневшим Маргом. Саш подпрыгнул, подхватил зацепившийся за металлическую решетку балахон. Развернул его, расправил. Залитую кровью надпись все еще можно было прочесть: «Саеш».

Дозорные башни, воздвигнутые на выходе из долины, торчали как две пики. Ррамб построил когорты первого легиона в полу ли от них, как раз посередине мертвенной пустоши, ограниченной стеной с глубоким рвом, двумя гребнями скалистых гор и открывающейся между ними полосой степи. За спинами новобранцев не торопясь сочились через ворота остальные легионы, разворачивая боевые порядки вдоль рва.

– Долина смерти, – прошептал Тиир.

Полоса истерзанной плоти тянулась от ворот по мосту, но дальше обрубки тел покрывали долину на всю ширину. Сладковатый, скручивающий желудок запах стоял в воздухе.

– Что это значит? – спросил Саш, оглядываясь. – Ведь мы не шаи, чтобы покинуть оскверненные места?

– Радды дают знать, что вот так же будут лежать и наши тела, – дернул головой Тиир. – Приглядись, на некоторых костях следы зубов. Мастер! Здесь были архи! Надо бы осмотреть прилегающие скалы, обыскать башни.

– Хоть лига архов! – брызгая слюной, заорал Ррамб. – Хоть две лиги архов! Где враг? Ты хочешь, чтобы я обыскивал окрестные скалы? Или ты думаешь, что укрепления в проходе Шеганов взяли несколько вармов лазутчиков, которые теперь собираются дать нам бой? Мы уничтожим Аддрадд! Мы зальем его подземелья расплавленным свинцом! Мы сдерем шкуру с каждого радда, пусть он даже только что появился на свет!

– Мастер! – рявкнул подъехавший на коне Гиге – Второй легион занял стену. Бек требует развернуть знамена и выступать вперед. Не следует ли обождать? Еще не проверены гнезда лучников на скалах!

– Это не наша работа! – отрезал Ррамб. – Что хочет от нас Бек?

– Нам осмотреть башни и таможенную крепость! Остальные легионы выдвигаются вперед. Мы присоединимся к ним вечером. Если в пределах дюжины ли не обнаружим врага, разбиваем лагерь и высылаем разведчиков.

– С разведчиков надо всегда начинать, – с досадой прошептал Тиир. – Только отчего второй легион оставлен на стене? Все лучники там!

– Чтобы отбить нападение раддов, если они выманивают нас в степь, болван, – бросил Марг, подъезжая к Ррамбу. – Мастер, враг, скорее всего, уже далеко. Я возьму этих молодцов, чтобы осмотреть таможенную крепость? Она не больше заставы у Лечи!

– Давай, – бросил Ррамб. – Надеюсь, нам не придется наступать тебе на пятки. Легион! Выступаем!

– Вперед, – прошипел Марг. – Бегом! Иначе мне придется подгонять вас бичом!

Командир уничтоженной когорты пришпорил коня. Отряд Тиира, позвякивая мечами, побежал следом. Саш оглянулся. Долина уже была заполнена войском наполовину, а живая змея все вытекала и вытекала из ворот. Взвились над рядами стяги, загудели трубы, и первые два легиона двинулись вперед вслед за ломающими строй когортами Гигса. Блеснул золотом в центре строя панцирь Бека, забили в барабаны, гниющие остатки плоти утаптывались сапогами в пыль.

– Входы в башни завалены! – крикнул Римбун.

Саш взглянул на укрепленные основания вонзающихся в небо стройных башен. Каменные валуны, загромождающие разрушенные входы, были сложены изнутри!

– Вижу таможенную крепость! – крикнул, оглянувшись, Тиир, огибая крайние скалы, как вдруг остановился, поднял руки и заорал: – Назад!

Из распахнутых ворот заставы, из-за нее, из глубины урочища, выливались всадники. Марг натянул поводья, в ужасе подал коня назад, пригнулся. Тиир взглянул на отвесную скалу, закричал что было силы: