Текст книги "Пари с будущим (СИ)"
Автор книги: Сергей Гомонов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 40 страниц)
– Вы – обыватель, верно?
– Самый заурядный из них.
Она откинулась на спинку стула и расхохоталась:
– Прекрасно! Вы можете идти, я вас больше не задерживаю.
Я поднялся и, минуя стол, сделал шаг в ее сторону, якобы пожать руку на прощание. Аури отпрянула:
– Мне надо было сразу вам сказать… А вы очень наблюдательны. Да, мы с профессором Вилларом не смогли прилететь к вам на встречу, и это, – она небрежно взмахнула руками вдоль собственного туловища, – всего лишь голограмма, а нас разделяют весьма приличные расстояния. Но до сегодняшнего дня нам казалось, что эта модификация программы совершенна…
Шутки ради я все же провел рукой по тому месту, где, присутствуй профессор здесь, находилось бы ее плечо. Кисть беспрепятственно прошла сквозь мираж, даже не создав обычной для таких случаев зыби на изображении.
– Эта модификация совершенна, профессор. Но у живого человека есть одно качество, на которое не способна ни одна голограмма. Это индивидуальный запах.
Аури улыбнулась:
– Вы правы. Обмануть технаря – слишком легкомысленная затея с нашей стороны, признаю. Всего доброго.
– До свиданья, – сказал я, в душе уверенный, что «прощайте». И еще было немного грустно, что мне так и не удалось узнать их секрет.
Двери передо мной раскрылись, из аудитории напротив в ту же минуту вылетела Галианна и с размаху кинулась мне на шею, что-то радостно и неразборчиво пища.
– Поздравляю, поздравляю! – сказал я, слегка покружив ее по коридору.
– Меня взяли! Я не могу поверить, Агни! – Галианна остановилась и обеими руками помахала на себя, чтобы остыть. – Я думала, что меня вызывают для отчисления…
– Оптимистка! А ты… – во мне шевельнулась надежда, – ты не спросила, чем тебе придется заниматься?
Может быть, она по секрету и намекнула бы мне, что там было за дно под этой «скалой»?
– Да мне все равно! Я готова хоть полы у них мыть!
– Где – «у них»?
– Ну, в министерстве, конечно! Ах, до сих пор поверить не могу! И этот профессор такой суровый, бровастый, как глянет – у меня напрочь речевой аппарат отказал!
А, значит, весь этот сыр-бор был всего лишь из-за приема в министерские железячники… Не знаю, много ли я потерял, но от этой интриги я ожидал большего сюрприза… Но при чем же тут ученые, история, жертвы?
Мы даже не заметили, откуда и когда возник наш декан:
– Агни, зайдите ко мне.
И, на прощание кивнув Галианне, мы с ним отправились в учебный сектор. Честно говоря, мне было неуютно. Сейчас он с сожалением скажет, что я не прошел отбор, отдаст мне учебную карточку и отправит на все четыре стороны. Да, я мог бы вести себя и менее дерзко с профессором, несмотря на все ее провокации. Но что ж теперь жалеть? Зато Галианна получила это заветное местечко. Я не ошибся, именно об этом она и мечтала.
– Присаживайтесь.
Я не впервые был в деканате, но заходить в его кабинет мне до сих пор не приходилось. Если кому расскажу – не поверят: в углу, у окна, возвышалась во весь рост голограмма скелета какого-то хищного динозавра. Он стоял, неестественно выпрямившись, и мы с деканом едва доставали его нижней челюсти.
– Тираннозаурус рекс! – с довольным видом прокомментировал декан, проследив за моим взглядом. – Царь динозавров! Самый крупный хищник своего времени: его рост превышает рост современного человека на четверть, представляете?
– Да. Очень хорошо, что они уже вымерли.
Что-то очень уж он жизнерадостен. Вроде я ничем ему не насолил, чтобы так радоваться моему провалу, и прежде он неплохо относился ко всем в нашей группе, когда вел практикум по механике.
– Что ж, я поздравляю вас, Агни. Конечно, теперь вам будет не до нас, но я надеюсь, что иногда вы будете вспоминать свою «альма матер» и навещать нас. Я пообещал, что не слишком задержу вас, но мне не терпелось выразить вам свою благодарность. В нашем городе вы первый, кому оказана эта честь…
– Профессор Фину, о чем вы, если не секрет?
– Как это – о чем?! Разве профессор Аури вам не сказала?
– Вы хотите сказать, голограмма профессора Аури…
– Ну разумеется! – засмеялся он, что-то ловко наливая в два фужера из темной бутыли, похожей на кувшин сказочного джинна. – Держите! За ваше будущее. И за наше будущее.
Мы по старинке чокнулись краешками фужеров. Я все еще пребывал в тумане.
– Да неужели же она вам и в самом деле ничего не сообщила, Агни?! Ох уж эта Аури! Мы с нею учились, вы не знали? Да, вы летите на «Трийпуру».
У меня перед глазами тут же возникла карта земного шара, мыс, выдающийся глубоко в Южный океан из нашего континента и у самого его основания – громадный курортный мегаполис, отстроенный на руинах древнего, невероятно древнего гигантского города, тысячу лет назад поднявшегося из-под воды при очередном климатическом обмелении бассейна. По легендам, именно там в незапамятные времена боги создали свой оплот, впоследствии захваченный и утопленный антибогами. Именем того мифического города был назван и отстроенный заново.
Значит, мне придется работать в Трийпуре? Декан прав: вырваться навестить их и родителей из такой дали мне будет нелегко. Разве что иногда. Но в чем почетность работы в Трийпуре, я так и не понял. Она не была культурным или техническим центром…
– Сейчас же поезжайте домой и срочно собирайте все необходимое. Через два с половиной часа за вами заедут. Жаль, что всё решилось вот так, в последний момент, и мы не успеем как следует проводить вас, но обстоятельства…
– Объясните мне, профессор Фину, так работа в Трийпуре – это и есть то вакантное место, ради которого нас…
– Да-да, Агни! Допивай скорее, времени мало. Да, это и есть то место. Только не «в» Трийпуре, а «на» «Трийпуре».
– Очередная языковая реформа?
– Нет. Просто «Трийпура» – это станция. Знают о ней немногие. Космическая станция, расположенная на лунной орбите. А чем именно они занимаются – нам, смертным, знать не положено, – усмехнулся он и вытолкал меня из кабинета: – Поздравляю, Агни, отныне вы в рядах бессмертных! Покажите там, чего стоят выпускники нашей «альма матер»!
Окончательно лишенный способности соображать, я направился к лифту.
Станция «Трийпура»
При выходе с посадочной площадки меня встречала молоденькая девушка. Все то время, пока я ехал в ее сторону на мобильной полосе, озираясь по сторонам, она с мрачноватым видом стояла за прозрачной переборкой.
Станция «Трийпура», куда меня доставили с группой отгулявших отпуск здешних инженеров, находилась на орбите Луны. Вращаясь вокруг своей оси, гигантский рукотворный спутник беспрестанно гнался вслед за спутником естественным, но все время отставал от него на одно и то же расстояние. Сама Луна в обзорниках станции выглядела всего лишь раза в два крупнее, чем с поверхности Земли, так далеко мы были от нее здесь. Но вид ее все равно завораживал – может быть, по той простой причине, что я никогда прежде не покидал пределов нашей родной планеты.
– Привет, – сказал я, стараясь половчее спрыгнуть с полосы и предстать пред очи красотки этаким бравым молодцем: она ведь и в самом деле оказалась красоткой, когда я рассмотрел ее поближе. – Вы от профессора Аури?
Девчонка окинула меня неприветливым взглядом:
– Ты Агни?
– Да.
Мы откровенно рассматривали друг друга. Она – с не понятным мне вызовом, я – с любопытством. Мне почему-то сразу бросилось в глаза, что волосы у нас с нею одного и того же цвета, хотя обычно на такие детали я внимания не обращаю. И мало того что одного цвета – у нее они тоже были слегка волнистыми, и наверняка ей также составляло немалого труда заставить их не топорщиться вихром над правым виском. Именно в том месте у меня они внезапно меняли направление роста, норовя улечься в обратную сторону. Похожий завиток я наблюдал и над правым виском у этой девушки.
Ничего больше не говоря, встречающая с явным раздражением почесала плечо, а затем направилась к небольшому электрокару, и вскоре мы мчались по узкой внутренней трассе, больше похожей на лифтовую шахту. Страннее всего мне показался дизайн этой шахты: от обеих стен и даже сверху к нам тянулись непонятные устройства, которые… напомнили мне гигантские кактусы разных видов. Но я и в страшном сне не мог бы помыслить, что так оно и есть. Рассмотреть их как следует не удавалось из-за огромной скорости, с которой мы передвигались.
– А как ваше имя? – не дождавшись, когда она хотя бы из элементарной вежливости представится сама, спросил я.
Через силу, как будто отвечать ее вынуждали под пытками, девчонка процедила:
– Ума.
Какое-то время помолчав, она вдруг спросила:
– Ты кактусы любишь? – и снова, морщась, почесала то же самое плечо.
– Кого?! – не поверил я собственным ушам, как не верил всю дорогу своим глазам, взгляд которых то и дело выхватывал колонии гигантских растений.
– У меня разве плохая дикция?
– Если ты про обычные колючие кактусы, которые растут в пустынях, то не люблю. А что?
– Да ничего. Их тут у нас никто не любит.
И это все, что она посчитала нужным мне сообщить за всю дорогу до сектора «Бета». Всего их, секторов, здесь было три, как заложено уже в самом названии станции. «Альфа», «Бета» и «Омега». В «Бете» безраздельно властвовала знакомая мне по голографическому собеседованию профессор Дэджи Аури.
Между прочим, вживую она оказалась еще более эпатажной особой, чем в проекции. Едва электромобильчик затормозил на стоянке у въезда в сектор, навстречу нам выскочило существо, при виде которого я так и прирос к креслу.
На Аури – а «существо» являлось, несомненно, ею – был черный комбинезон, какие всегда носят техники-железячники: с защитными вставками повсюду, где только можно их вставить, различными заклепками и отделениями для гаджетов, карманами, кольцами и крючочками для удобного распределения подручных инструментов. Но если на рукаве куртки Умы была нашита эмблема в виде зеленого шара, обвитого плоской алой змеей, изогнувшейся в виде восьмерки, то нашивка профессора выглядела как схематическая хищная птица, что распростерла крылья над этим же, только очень сильно уменьшенным шариком, будто бы охотясь на алую змею. Но все эти детали, равно как и сам комбинезон, чем-то из ряда вон, разумеется, не являлись. Тем, что превращало Дэджи Аури в музу свихнувшегося художника-сюрреалиста, были гоночный шлем с опущенным забралом и манипуляторы, дополнявшие руки и вооруженные режущими предметами. Клянусь, издалека всё это смотрелось умопомрачительно! Собственные конечности профессора были защищены толстыми кожаными перчатками. В правой руке она сжимала мачете, в левой – что-то вроде садовых ножниц. Такой же набор инструментария наблюдался и в манипуляторах, только наоборот: в правой – ножницы, в левой – мачете. На ногах – высокие ботинки, фиксирующие низ узких брючин комбинезона.
Она плыла к нам подобно древней богине смерти и разрушения, щелкая всем своим арсеналом и жизнерадостно что-то втолковывая по связи Уме. В отличие от своей спутницы, я этой трансляции не слышал и вообще не сразу узнал профессора Аури. Эффектно, словно танцор на льду, описав возле нас дугу на встроенной в подошвы ботинок антигравитационной подушке, она сложила за спиной манипуляторы и притормозила прямо у моей двери.
– З-здравствуйте, профессор Аури, – проговорил я, когда она наконец сняла шлем и сделала мне ручкой. Своей собственной. Предварительно подвесив секатор на поясной ремень и сдернув толстую перчатку, чтобы скрепить наше личное знакомство рукопожатием.
– Ну вот вы и осуществили свою затею – пожать мне руку! – посмеиваясь, заметила она.
Спасибо, что руку, а не лезвие мачете…
– Да, теперь-то я вижу, профессор, что вы точно не голограмма.
– Это вы ориентируетесь по запаху? – вскинула брови Аури.
– Н-нет… скорее – по виду…
– О, пусть вас это не удивляет! По сектору «Бета» иначе не побегаешь! Ну выходите, выходите! Спасибо за помощь, Ума. Извини, что выдернули тебя в твой единственный выходной, но так получилось. Я смотрю, ты потеряла бдительность? Держи.
Почесывая плечо, Ума молча кивнула, взяла что-то маленькое из ладони профессора, дождалась, когда я выберусь из машины, и, развернувшись, сразу же нырнула в следующий тоннель.
– Похоже, я чем-то разозлил вашу сотрудницу, – проводив электрокар взглядом, сказал я профессору.
– Ну-у-у! Не торопитесь, не спешите с выводами, вайшва! Здесь скороспелые решения не в почете!
– Как вы… ну, это слово?..
– Вайшва. Так у нас здесь озвучена должность техника-координатора. Идем-идем! Время дорого! Думать, конечно, у нас тут надо уметь очень быстро, но все же от результата всегда зависит чья-то жизнь. Поэтому любую идею приходится перепроверять и пересчитывать. И не одному, как правило, человеку, а всему коллективу, задействованному в цикле. Ну, это я вам еще объясню в процессе обучения. Сейчас не забивайте мозги ненужной информацией и постарайтесь не отставать.
С этими словами она снова растопырила все свои конечности, зловеще клацая секаторами и поигрывая изогнутыми мачете. Инферно…
Как я ни спешил за нею, легко скользящей на антигравитационной прослойке, что-то меня все-таки отвлекло. Я зазевался буквально на пару секунд, и этого хватило, чтобы свернуть не туда, в какой-то проулок, и…
Всё мое тело прошила боль от сотен иголок, впившихся в кожу. Я буквально впечатался в стену из переплетшихся между собой кактусов – плоских, столбовидных, шарообразных, древоподобных, с трехгранными раскинувшимися в стороны ветвями, усыпанными цветоносами, лысых, ошипованных, обманчиво пушистых… Кажется, тут столпились представители сразу всех разновидностей, нарочно поджидая такого ротозея, как я.
Стараясь не издавать никаких звуков, я начал медленно отлепляться, выпутываться из их загребущих лап. Было и смешно, и стыдно, и досадно и, в первую очередь, ужасно больно. А при каждом движении в меня впивались десятки новых и новых иголок.
– Разве Ума вас не предупредила?
Послышалось щелканье и свист лезвий, а вместе с тем глухие мокрые удары и шелест иголок, облепивших отрубленные ветки, что так и летели в разные стороны.
Через пару секунд я стоял перед профессором Аури, вытаскивая из себя и из одежды колючки.
– Не предупредила о чем? – почти простонал я, понимая, что эти кактусы – еще только цветочки, простите за каламбур. Уж слишком легко относилась к их соседству профессор, чтобы считать кактусы самой большой проблемой станции.
– О наших плантациях, – подсвечивая себе встроенным в шлем фонариком, она извлекла остатки колючек из моих щек и досадливо прищелкнула языком: – Проклятье! Несколько глохидий сломались прямо под кожей, вам будет немного неприятно…
– Что, простите, сломалось?
– Глохидии, – Аури положила на ладонь перчатки маленькую, выковырянную из меня иголочку и протянула руку вперед. – Так они называются по-научному.
– С ума сойти, – я едва сдерживался, чтобы не чесать исколотые лицо, кисти, плечи, – а как по-научному называются практиканты, помершие после общения с этими вашими… глохидиями?
– Ну, ну! Не драматизируйте! Мы тут все постепенно к ним привыкли. Некоторые меры безопасности, умение ориентироваться в переходах и бдительность – и никакие глохидии вам не страшны!
И пока она упоенно отдавалась велеречию, я оглянулся и как следует рассмотрел своих будущих врагов.
Проулок основательно зарос кактусами всех видов, какие, наверное, только существуют в природе Земли. Здесь были и громадные, раскидистые, с плоскими лапами, утыканными иглами – очень длинными и очень тонкими и хрупкими. Были и округлые, прокрытые милым пушком, просто кролики, а не кактусы. С виду. Воткнувшись в тело, этот пушок так же ломался, как колючки у плоских, оставляя самое острие микроскопической иголки внутри, и извлечь его было невозможно. Ощущения были незабываемыми, если кому доводилось покувыркаться в стекловате, он меня поймет. Попадались ребристые, жесткие кактусы-шары всех размеров, некоторые прикидывались паиньками, выставив нежные белые и розовые цветочки-трубки вам навстречу.
– Главное – не трите глаза, Агни! – предупредила профессор, за рукав вытягивая меня в основной коридор и всовывая в руку ампулу. Кажется, что-то подобное она выдавала только что встретившей меня Уме. – Опунции – это вот эти самые высокие из кактусов, похожие на ослиные уши – умеют выстреливать иглами даже на расстоянии, и вы не сразу почувствуете на руке боль от укола. А если попадет в глаз – вообще караул. Вот однажды такую иголку мне вытаскивали в течение…
– Но что они тут делают, профессор? – оправившись от шока, я снова смог говорить.
– О, это побочный эффект! Вот эта ампула вам поможет. Окажетесь в своей каюте – немедля раздевайтесь и намажьте содержимым все поврежденные участки. Иначе воспаление вам обеспечено, а времени лечить вас – нет.
Огонь разливался в исколотых щеках.
– Тогда почему же вы их тут все не изведете?! Они тут, наверное, раза в два здоровее, чем на Земле…
– И не только здоровее, но и подвижнее! – хохотнула Аури, упорно стремясь вперед по коридору, но теперь не отпуская меня, и я едва поспевал на ней легкой рысцой. – Мы иногда думаем – а не обзавелись ли они тут зачатками какого-никакого интеллекта?
– Вы шутите?
– В целом да. Но изводить их никак нельзя: кактусы – полезный побочный эффект. Полезный для борьбы с издержками нашей работы. Скоро вы сами все узнаете. А сейчас давайте все-таки поспешим.
Она прибавила скорости в своих антигравах. Мне пришлось бежать за ней уже во всю прыть до самых лабораторий, от них – к ее кабинету, а затем – к лифту.
– Вот сюда вам нужно будет приходить каждое утро после завтрака, Агни. А вот этот лифт ведет в спальный квартал сектора «Бета». Сейчас я покажу вам вашу каюту, там вы переоденетесь… ну, сначала – полечившись, разумеется, – Аури снова кивнула на ампулу, которую я в нетерпении сжимал в кулаке, терзаясь от жжения и зуда во всех исколотых местах. – Кроме того, сейчас время обеда, поэтому встретимся в моем кабинете… примерно через час. Вам хватит, чтобы обжиться?
– Вполне.
– Ну вот и отлично. А вот и ваши апартаменты. Если что – всегда буду на связи по коммуникатору. Обращайтесь.
Аури отступила обратно в разверстую пасть лифта. Хорошенько оглядевшись в коридоре, я короткими перебежками кинулся к своей каюте, стукнул всей поверхностью пылающей ладони по изображению ладони сенсорной, ввалился в раскрывшиеся двери и, раздеваясь на ходу, помчал в душевую.
Там перед громадным – от пола до потолка – зеркалом я смог оценить масштабы урона, нанесенного мне идиотской флорой, которую тут зачем-то холили и лелеяли. Тело было покрыто красной сыпью, на лице буграми проступили волдыри. Не иначе как на иголки этих проклятых кактусов намазан какой-то яд.
– Ненормальные трийпурийцы… – сквозь зубы поругивался я, размазывая по себе вещество из ампулы. – Психи! Они бы тут еще динозавров разводили!
В первые секунды при соприкосновении с кожей жидкость жгла нестерпимо, а потом боль стала стремительно сходить на нет, сыпь – исчезать.
Так… что там насчет динозавров? Вот это я не подумав ляпнул! И тут же вспомнился скелет тираннозавра в кабинете декана Фину… Только этого не хватало – поселиться на станции с сумасшедшими учеными, которым пришло в безумные головы вывести генетического монстра, скрестив гены кактуса и звероящера! С них станется…
В отвратительном расположении духа я вышел в комнату номера. Естественно, будучи совершенно голым.
– Теперь все в порядке? – с придыханием поинтересовался невероятно приятный женский голос.
От неожиданности я чуть не подскочил, схватил первое, что попалось под руку – а это была моя сброшенная на пол куртка, – обернул ею бедра и стал озираться в поисках незваной гостьи.
– Э-э-это кто?.. и где вы?
– Ваша система бытового обслуживания. Я здесь.
Осветительный витраж пошел рябью, и сквозь него в комнату выскользнула крупная змея. Да, да, просто робот, СБО, только почему-то снабженный неоправданно сексуальным тембром голоса. Вблизи уже стало видно, что туловище «змеи», как у любого бытового робота, состоит из многих тысяч мелких шариков-магнитов, которые при каждом ее движении – а точнее, для совершения каждого движения! – менялись друг с другом местами. Тело пресмыкающегося словно текло, скользя по полу. Добравшись до меня, СБО разделилась пополам. Одна часть магнитов осталась на полу, выстроившись пластинкой в один слой шариков, а вторая, верхняя, отталкиваясь при помощи одинаковой полярности от нижней, приподнялась на некоторую высоту. Змейка значительно истончилась, но это не помешало ей вытянуть «голову» почти до уровня моего лица и сладостно прошептать чуть ли не мне в губы:
– Добро пожаловать на «Трийпуру», Агни! Я счастлива видеть тебя!
Я отпрянул. Кажется, тут рехнулись не только люди, но и техника…
Тем временем магниты снова перестроились и метаморфировали в обычный куб, переливающийся оттенками ртути и платины. Каждый шарик в нем беспрестанно вращался вокруг своей оси. Разговаривать с кубом, который мирно лежал на полу, не делая попыток дотронуться до меня, было куда спокойнее.
– Как ты уже понял, я буду служить тебе верой и правдой.
– Знаешь, мне достаточно и правды, – поспешно заверил я СБО. – Я могу узнать перечень услуг, которые предоставляют здешние бытосистемы?
Своим сногсшибательным голосом она принялась перечислять весь спектр, а я на всякий случай поскорее натянул на себя одежду. После одного из обозначенных кубом пунктов я понял, для чего ему запрограммировали такой голос. И не удержался, спросил:
– Что, даже это?!
– Некоторым нравится, – нейтральным тоном ответствовала система. – Не у всех на станции есть пара для удовлетворения естественных физиологических и коммуникативных потребностей.
Чтобы не засмеяться, пришлось закашляться. Бред какой-то. При виде этой штуковины моя физиология требует как можно скорее влезть в ее программу, все там перетряхнуть и заставить ее работать так, как работают все нормальные СБО на Земле.
– Могу постучать по спинке, – мгновенно преобразившись в состоящую из тысяч серебристых шариков нагую девушку, система потянулась ко мне.
– Сидеть, – я вытянул ладонь перед собой и на всякий случай отодвинулся еще. – Ты там это… вернись в свою кубическую… и-ипостась. И оставайся там.
– Будут какие-нибудь указания?
– Да. Как тут раздобыть чего-нибудь пожевать?
– Сию минуту.
СБО направила несколько импульсов, активируя стенные панели, из которых трансформировалась мебель. Когда столешница оказалась в горизонтальном положении, на нее из глубины стены выехало несколько подносов с пластиковыми контейнерами, внутри которых находился мой обед.
– Приятного аппетита, – умильно и сладенько промурлыкал куб, не спеша покидать комнату. – Если будет необходимо индивидуальное меню, заказ необходимо сделать заранее, направив его через меня.
– Хорошо, – я развернул стул спинкой к столу и уселся на него верхом, как всегда делал это дома, когда меня никто не видел. – Ты лучше расскажи мне, чем тут занимаются.
Робот слегка подвис, а потом сокрушенно объяснил:
– Ты поставил задачу некорректно. Эта информация не вложена в мою программу…
Хм, значит, вложить в СБО сведения из журнальчиков определенного толка – легко, а снабдить ее важной для работника информацией – что вы, что вы, вы меня не за ту приняли!
– Слушай, а давай ты у меня будешь Сорбонной? И аббревиатура из твоего техпаспорта задействована, и красиво!
– Что есть Сорбонна? У меня отсутствует информация по Сорбонна! – встрепенулся куб и еще более отчаянно закрутил шариками.
Я удивился бы, если бы эта информация в ней присутствовала.
– Так в старину в одной из стран называлось несколько учебных заведений для особо умных студиозусов.
Куб сразу же вытянулся змеей, свернулся несколькими кольцами и, приподняв морду, подпер ее изящно изогнутым хвостом, словно девичьей ручкой:
– Я внесу это в свою память, Агни, но объясни мне сначала, что такое страна?
– Это если континент или остров раздробить на кусочки…
– Зачем?
– Не перебивай!
– Извини.
– Раздробить, дать название, отделить от другого кусочка условной границей и посадить много народа ее охранять.
– Границу?
– Да.
– Условную?
– Ну да.
Кончиком «хвоста» она озадаченно почесала «затылок»:
– Не понимаю. Но внесу в память, если ты так желаешь. Сорбонна так Сорбонна. Право же, это ничем не хуже…
– Сорбонна, хватит умствовать, ладно? Странно тебя запрограммировали, если честно… очень странно.
– Если хочешь, можешь апгрейдить меня по своему усмотрению. Во мне сейчас заложена лишь базовая программа действий и диалогов.
– Да, конечно. Но пока мне некогда. Мне нужно переодеться во что-то более серьезное, чем это, – я показал на себя, подразумевая одежду, которая не выдержит никакой критики, попадись мне снова на пути кактусовая колония.
Змея повернула голову в сторону панели у витража, и та сразу же выехала, перегородив часть каюты. Это была узкая гардеробная с длинной-предлинной штангой, на которой сиротливо покачивалась вешалка с комбинезоном. В точности таким же, какой был на Дэджи Аури, только без всяких эмблем на рукаве. Рядом на специальных распорках покоились обруч-сенсорник, шлем, перчатки и манипуляторы, а под ними, на подставке, ботинки с высокими голяшками.
– Твои вещи будут распакованы и распределены сразу после доставки, – пообещала Сорбонна.
– Хорошо.
Я надел на себя все, кроме шлема и манипуляторов.
– Это обязательно, Агни, – со вздохом возразила змея и, невзирая на мое бурчание, помогла надеть на спину и присоединить к сенсорнику искусственные руки; они оказались тяжелее, чем я думал, и управлять ими вот так сразу было непросто. – И еще оружие, если придется выпутываться из зарослей. Кстати, на станции произрастают не только кактусы. Есть здесь и очень запутанный кустарник. Мачете и ножницы будут не лишними.
– Я буду выглядеть, как Аури!
– Поверь мне, это не самое плохое сходство! – с мудрым видом ответствовала змея, делая вид, будто оглядывает меня с ног до головы. То есть, она и в самом деле оглядывала, но глаз у нее не было, равно как и морды. Поэтому на меня уставился муляж, плотоядно при этом улыбаясь змеиной пастью и время от времени выкидывая наружу тонкий, в один ряд шариков, блестящий язычок.
– Нормально все надел? – я повернулся перед нею вокруг своей оси.
– Ты божественно неотразим!
Я поперхнулся. На этот раз Сорбонна все-таки добралась до меня и постучала кончиком хвоста между креплением манипуляторов, четко мне по хребту. Не очень приятные ощущения, когда тебя лупит по спине сотня-другая мелких магнитов. Даже защитные вставки на комбинезоне не способны полностью нейтрализовать такие шлепочки.
– Вот это сейчас что такое было?
– Я постучала тебе по спине.
– Нет, до этого?
– Ах, это. Иногда – ну, я так запрограммирована – бывают такие моменты, когда во мне включается программа для особых отношений.
– С чем это связано?
– Аудиальные раздражители.
– А если человеческим языком?
– Ты говоришь какое-то словосочетание или фразу, а программа реагирует определенным образом.
Кажется, она намеревалась снова перевоплотиться в обнаженную девицу и уже сделала некоторые приготовления.
– Э! Э! Стой-стой-стой! Сорбонна! Возьми себя в ру… В общем, успокойся! Деактивируйся!
– Я вся внимание! – женщина-змея воззрилась на меня.
– Значит, так. К моему возвращению подготовь список слов, на которые вот так реагирует твоя дурацкая программа. Договорились?
Кажется, последнее слово было лишним: Сорбонна снова встрепенулась и подалась в моем направлении:
– Разве я могу отказать тебе, мой ангел?
Я ринулся в закрытые двери, забыв даже про вездесущие бешеные кактусы, которые запросто могли отрасти в коридоре, пока я разглагольствовал с СБО. Двери предупредительно раскрылись, а на пороге меня уже поджидал предупредительно спустившийся сверху воздушный вагончик. Нет, все-таки что-то не так с этой бытосистемой… Хоть на станции, похоже, живут одни сумасшедшие, что неудивительно при условии изоляции от родной планеты, но мне как-то не верилось, что все настолько плохо. Ладно, в свободное время займусь ее воспитанием.
Даже не думал, что космическая станция может быть настолько красивой. Проплывая в полупрозрачной капсуле над улицами и площадями города-станции, я диву давался тому, как много внимания уделяли его обитатели эстетике. Сорбонна не обманула: кроме кактусов, здесь росло еще много всяких деревьев, кустарников и цветов, а над ними порхали всевозможные птицы и даже бабочки. Света, естественного солнечного, только рассеянного света здесь было для них предостаточно. Кое-где мне попадались даже громадные бассейны, которые живописности ради превращали в озера, и я не удивился, увидев небольшой грот и водопадик.
– Идемте, Агни, – сказала Аури, едва я заглянул в ее кабинет.
В лабораторной части сектора она носила только комбинезон, манипуляторы и легкий вариант сапог.
– Да, здесь кактусов нет. Можете расслабиться, – подтвердила она мои догадки, и я с облегчением сложил за спиной дополнительные руки, пусть это далось мне совсем не с той легкостью, с какой управлялась своими профессор. – Только вы, пока не научились пользоваться ими как положено, старайтесь не вооружать их ножами.
Я кивнул, и вскоре мы вошли в громадный зал, напоминающий обсерваторию.
– Тихо, – велела Аури. – Стоим тут и разговариваем тихо-тихо. Сейчас вы увидите главное – то, ради чего и выстроена вся эта станция.
