Текст книги "Хранители миров"

Автор книги: Сергей Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 43 страниц)

Глава 7.

Такого списка правил, как на полуфинальную игру, по словам Эйвуса, не было уже давно. На две команды выдавался всего лишь один мяч (каучуковая сфера со свинцовой сердцевиной), который надо было забить в указанный квадрат, называемый воротами и имеющий размер два метра на четыре. Сей мяч должен был быть заколдован специальным способом, так, чтобы метаться по полю совершенно в случайном направлении. Выигрывал тот, кто первый заколотит один единственный гол. Здесь все по-обычному, а вот дальше в правилах шли настоящие причуды: во-первых, на этом матче нельзя было "бить" соперника, и даже прилагался целый перечень подразумеваемых под этим словом действий, который гласил: "не бить, тупые мордовороты, это значит не бить! Не трогать своим кулаком чужие физиономии, не ломать чужие ноги, не тыкать в болевые точки, не вырывать вражеские кадыки/ноздри/сердца... для тебя написано, скотина, слушай, если читать не умеешь... также нельзя таскать врагов за волосы и ломать им хребет...". В общем, список был длинным и красноречивым. Единственным, что можно было делать с противостоящем тебе телом, так это смещать его плечом или аккуратно отталкивать своим корпусом. За нарушения правил игроком, тому полагалось штрафное очко и, в случае достижения количества таких штрафов отметки в пять единиц (цифре катастрофически маленькой), он немедленно удалялся с поля. Самым же страшным в этом беспределе было наличии судьи, чья воля могла остановить матч, отправить команды на перерыв и даже не засчитать гол! "Хватать мяч своими грязными культяпками" – слава богам – все-таки было разрешено...

– А это еще что такое?! – Изумился Джимми, выйдя вместе с командой на беснующуюся арену.

Все поле находилось под колпаком прямоугольной клетки с толстыми стальными прутьями, по ту сторону которых повисла лишенная сидячих мест на трибунах часть болельщиков.

– Ну понимаешь, – скорчился Бонхо, – в этом мире, как бы лучше сказать, официально разрешены убийства. Полная анархия, в общем.

– Но как же наши фэсты?! – Возмутился юный император, заметив в руках у половины болельщиков наточенные клинки. – Их же...

– Да, думаю их руки сегодня окропятся кровью неопытных агнцев.

– Добрый день, дорогие любители честной игры по правилам! Приветствуем вас на полуфинальном матче Дикого турнира между супер, мега, ультра легендарной командой Золотые Ласточки и... слушай, а как называется это убожество, что представляет местный мир?

– Кажется, Доблестные Рыцари, Койс... Ну или что-то в этом роде. Главное не это, а то, что сегодня наша комментаторская кабина представляет собой нечто, вроде титановой оболочки, проникнуть в которую абсолютно не возможно, а это значит, что мы наконец-то сможем говорить то, что думаем!

– А думаем мы вот что: Не пройдет и десяти секунд, как Бон-Бон отнимет мячик у одного из этих щенков, Бонхо передаст его Джимми, тот заколотит гол-красавец, и мы с вами благополучно отправимся отстаивать очередь за билетом на финал!

– А еще, сегодня мы будем вещать на стадион в течение всего матча. Закон ныне действует только внутри клетки! А сейчас реклама...

– Ваша голова еще ощущает под собой шею, а в груди что-то колотится? Тогда быстрее смывайтесь из этого ужасного мира, пока вас не грохнули! Содружество магов Калирона оказывает любые услуги по транспортировки ваших тел туда, где властвует Закон!

Команды построились друг напротив друга и тупо уставились на появившегося из подтрибунного помещения небольшого человечка с реденькой козлиной бородкой и крючковатым носом. Удивился даже видавший виды Бонхо – такой судья не то что не сможет растащить сцепившихся бойцов, он и до кромки-то доползти не сумеет, когда его "случайно" кто-нибудь заденет.

– Значит так, – начал судья усталым голосом, – перед вами стоит великий маг Шийн-Ша-Ши Кайн, командующий пятой армией великого властителя Нильфуса, герой древних битв и так далее, и тому подобное... Мне совершенно не интересен ваш ублюдочный турнир, и я не хочу смотреть на ваши мерзкие морды. Однако приказ есть приказ, и я отсужу этот матч, как полагается. Но учтите, спорить с теми, кто окажет сопротивление, я не буду.

Между пальцами чародея забегала одинокая молния.

Вопросов не было.

– Итак, матч начался!

В центре поля, прямо из-под земли выскочил резиновый кругляш размером с человеческую голову. Первым, как всегда, оказался Люверт – ручной левушка выполнил молниеносный прыжок в сторону зависшего в воздухе мяча, но, не сумев уцепиться за гладкую поверхность оного, рухнул на голову зазевавшемуся сопернику, который, в свою очередь попытался немедленно задушить назойливую зверюгу. Судья небрежно дунул в свисток, матч был остановлен. После долгих разбирательств, уже с первых секунд начавшему нервничать арбитру все-таки удалось вдолбить в глупые головы, что атаковать игрока, не владеющего мячом, оказывается, тоже запрещено! Как выяснил засмотревшийся на прыжок усатого коллеги Джимми, большая половина бойцов из обоих команд в это время по привычке настучали друг другу морды.

– Смотрим, что покажет судья?..

– Судья показывает, десять штрафных очков! Что же это получается, Койс, теперь и по рылу не двинешь?!

– Ну что ж поделаешь, если правила такие.

– Мало ли какие там правила! В чем интерес матча-то тогда?

– А тем временем, судья дает свисток к продолжению игры!

Мяч сорвался с места и начал плавно парить на высоте метра, медленно подлетая в руки юного императора. Уже представляющий себя мчавшимся в атаку героем, Джимми жадно сцапал мячик ручками. Тот не сдвинулся с места. Джимми напряг все свои мышцы и, скорчившись, со всей силы дернул того в сторону. Не ожидавшие такого сопротивления ладони предательски соскользнули с мерзкого кругляша, и обескураженный юный император плюхнулся животом на песок.

– Что это за финт вытворил наш Солнцеподобный?

– Не знаю... Видимо, нам дано это узнать, только когда через несколько секунд, начатая таким хитрым способом атака завершится голом-красавцем.

Однако не прошло и мгновения, как выяснилось, что "финт" Джимми был лишь первым крохотным звеном в великой, как окажется позже, комбинации – обхвативший всем телом на время освободившийся от прилипалы мяч, Бонхо был подброшен в воздух, со свистом пронесен несколько метров, и сброшенный в самую гущу вражеской команды (соответственно, заработавшей на аппетитной близости соперника еще десяток штрафных очков).

А приковывавший миллиарды глаз каучуковый мерзавец, тем временем, решил, что игр на сегодня хватит и начал заниматься делом. Свинцовая сфера, со свистом рассекая наполненный ропотом болельщиков воздух, метнулась поперек поля и, врезавшись в боковую стенку клетки, со звоном отскочила прямо в ворота Золотых Ласточек. Слава богам, ужасу, воцарившемуся в сердцах миллионов, было уделено буквально мгновение, ибо в последний момент мяч сделал крутой вираж и устремился в противоположную сторону.

– А вот это уже интересно!

– Да он двигается абсолютно в случайном направлении!

– Попробуйте завладеть им, ребятки!

Наконец поняв, что в этом матче надо разделаться с мячиком, а не с головой врага, игроки распределились по полю, и начали пытаться уцепиться за летающее ядро.

Бесполезно! Мяч закрутился в таких немыслимых зигзагах, что преградить ему путь было практически невозможно, а те, кому это все-таки иногда удавалось, отлетали вверх тормашками как игрушечные кегли.

– Да что же это творится, Койс?! Мячишка сейчас перекалечит нам всех бойцов!

– Ну так это ж здорово.

– Ты думаешь?.. Ну тогда сворачивай эти нюни и начинай уже комментировать!

– Итак, дорогие друзья, смею вернуть ваше внимание на безумную арену Рыцарей, трибуны которой, кстати, уже начали междоусобную резню, где ошалелый мячик собирает урожай отшвырянных им тел великих "звезд" современного спорта... Смотреть на это зрелище, сидячи на диване, скажу вам, очень занимательное занятие!

– А, тем временем, Шошо устремляется на зависший во фланге мяч. Какой прыжок!... Увы, мимо, мой милый свинтус с чешуей.

– Джимми прыгает с плеча Бонхо! Делает сальто! Уцепляется за мяч... Держись, держись, Солнце.... О, Боже!

– Надеюсь, милые девушки, вы успели закрыть свои глазки, ибо вашу мечту только что размазали по фронтовой стенке ужасной клетки.

– А фэсты Ласточек в это время начали штурмовать несчастную южную трибуну! Вот отскочила чья-то голова!.. Неплохой матч, правда?

– Ага!

...Юный император был обескуражен. За все время с начала игры, у него ни разу не получилось не то что забить великолепный гол, но даже и завладеть мячом хотя бы на пару секунд. Радовало пока лишь одно: остальные парни находились точно в таком же положении. И даже судья, по началу проявлявший не дюжую строгость, потихоньку начал пропускать мимо глаз обоюдные тычки соперников, в первую очередь, конечно, потому, что по сравнению с действиями единственного владевшего сейчас ситуацией на поле предмета, то бишь мяча, эти пушечные удары по чужим частям тела и щекоткой-то назвать было трудно. Маленькая и мягкая на вид, указанная сфера производила эффект запущенного в песочницу с младенцами катапультного ядра...

Кошмарный первый тайм закончился через целые сорок минут. Уставший от потуг в свою свистульку судья подарил командам, уже потерявшим половину состава из-за удалений, десять минут отдыха...

Измотанные и избитые Ласточки грохнулись на деревянные лавки раздевалки. Звенящая тишина неприятно давила на уши после оглушительного издевательского рева трибун.

– Я не знаю, тренер... но... – виновато начал Бонхо.

– Не надо оправдываться! – Перебил его нервно расхаживающий из угла в угол Эйвус. – Сам все вижу. Это же не мяч, это убийца! Не понимаю, как вы вообще еще на ногах стоите.

– Стоять на ногах – не сложно. – Вмешался нахмуренный Джимми. – Любой человек умеет делать это с двух летнего возраста. Суметь заколошматить гол, вот где проблемка затесалась.

– Мы не смогли пощупать мяч, даже когда были свежими! – Не выдержал кто-то из игроков. – Куда уж нам сейчас... Не знаю, как вы, а я чуть живой.

– Усталость тут не причем. – Джимми от злости двинул ногой по стене. – Сколько там длился этот первый тайм? Сорок минут? Я, по-моему, даже вспотеть не успел... Нет, мое мнение, конечно, маленькое, я здесь недавно, но, даже за это славное время уже успел понять – все команды рано или поздно проигрывают. Но одно дело, если это доблестное поражение в финальной битве, а совсем другое, если это проигрыш куску резины! Хватит распускать сопли, парни! Мы великая команда! Мы сделаем его, мы сделаем этот мяч! Вперед!

Команда не сдвинулась с места.

– Спасибо тебе конечно, Джимми, – криво улыбнулся Бонхо, – что выполняешь мою работу... Моральная поддержка – вещь, конечно, хорошая, только вот... бестолку.

– Но... – Попытался возмутиться юный император.

– Бонхо прав, Джимми. – Остановил его Эйвус. – Вы бессильны. Здесь что-то не так... Мы с Ушером уже все головы себе сломали... А? Это тренер Рыцарей, мой старый приятель... Есть одно подозрение.

– Сколько штрафов у Бон-Бона? – Не успокоился Джимми.

– Четыре.

– Угу... ну что ж, значит у нас один единственный шанс. Вперед команда!

На этот раз Ласточки, хоть и нехотя, но все же поднялись со своих мест (в основном потому, что время перерыва подошло к концу).

– И вот отдохнувшие и отработавшие победную стратегию, команды снова появляются из чрева бешенной арены, поле битвы которой нам предстоит наблюдать еще весь второй тайм.

– И весь третий, Койс.

– Да, и весь четвертый... В общем, пока герой сегодняшней игры случайно сам не залетит в чьи-нибудь пустые ворота.

– Арбитр гудит в свою свистульку.

– Вперед! – Джимми рванулся со своего места, выбивая ногами влажную землю. – В сторону, в сторону, я сказал!

Мяч проплыл несколько метров над головами и дернулся вверх.

– Стоп! Не сейчас! – Джимми, решивший схватиться за мяч, с трудом успел отпрыгнуть в сторону, ибо тот вдруг резко вспорхнул под самый купол клетки и с силой рухнул назад, разметав песок в двух метрах от юного императора.

– Спокойно, спокойно... Держи того урода, Бонхо... Сейчас! вперед!

Джимми ловко просчитал рикошет мячика от чьей-то головы и, вцепившись в него руками, изо всех сил прижал наглую сферу к груди.

– Сейчас! Сейчас, Бон-Бон! – Что есть мочи завопил он. – Ну давай же, мой хороший, давай!

Тоже понявший, что это последний шанс, бесстрашный носорожек подскочил к начинавшему терзаться телу Джимми и, угадав, когда то беспомощно отлетит в сторону, ударил своим рогом адский спортивный снаряд.

Стадион замер. Мяч плотно засел на носу у многотонного Бон-Бона и не двигался с места. Глаза игроков обоих команд зажглись ярким пламенем надежды.

– Невероятно! Ему удалось это! Мячу не вырваться, это победа!

– Никто не справится с весом нашего Бон-Бончика! Никто в целой вселенной, никто во всей...

Удивленная, тревожно фыркающая голова носорога начала подниматься вверх, причем делая это явно не по своей воле. Прошла еще секунда, и передние лапы уже жадно искали под собой какую-нибудь опору.

– Но... – Попытался сказать что-то Бонхо. Фраза застряла в горле.

На время успокоившийся мячик наконец дернулся по крутой дуге. Взвывший от ужаса Бон-Бон попытался высвободиться из хватки кошмарного кругляша, но тот сегодня шансов не давал никому, а уж для безмозглого зверя исключения и подавно. Тело носорожка взметнулось вверх, с грохотом рухнуло на землю, снова взмыло на высоту в десять метров и с разгону врезалось в боковую стену клетки.

Арена наполнилась гулом разочарования и явного не довольствия. Закатившие глаза и побледневшие от несправедливости игроки небрежно опустили вскинутые руки. Продолжать матч дальше, смысла не было абсолютно.

– И откуда только такие мячи извлекают?!

– Хм... Сейчас посмотрим... Так, по моим записям сей спортивный снаряд прибыл на матч прямо из бюро выдумки турнирных правил.

– Ну тогда ничего удивительного. От этих ребят можно ожидать чего угодно. Помнишь, какие...

– Извини, что перебиваю, Койс, но, кажется, тренеры команд хотят что-то сказать нашему почтенному арбитру.

Остановивший матч судья быстро подошел к Эйвусу с Ушером и в течение нескольких секунд внимательно вслушивался в их волнительное негодование. Затем, все трое взялись на руки и на мгновение замерли, пытаясь на чем-то сосредоточиться.

Три указывающие руки медленно поползли в сторону южной трибуны. Уже уставшие драться друг с другом, зрители невольно отшатнулись от направленных в их сторону пальцев, открыв взору миллионов трех совсем еще молодых парней в длинных мантиях и с покрасневшими от неожиданности, якобы невинными лицами.

– Так-так, дорогие друзья, похоже на поле замечено запрещенное применение магии.

– Щенкам конец!

Соображавшие чуть дольше, нежели видавшие виды комментаторы, трибуны наконец разразились громогласным свистом и недовольными визгами. Однако надо отдать им должное, оказавшиеся в центре взрыва негодования студенты-маги не поддались паники и уже начали плести какое-то спасительное заклятие.

– Что они делают, Фран?

– Боюсь ошибиться, но, по-моему, они сматывают удочки, Койс... И еще, по-моему, они все правильно делают.

– В таком случае, я буду за них молиться... Жалко только уровень разный.

– Чей уровень?

– Уровень этих сопливых выучек и великого мага Шийн-Ша-Ши Кайна, Фран.

Портал почти уже был открыт, когда из земли вылез вызванный арбитром светящийся парень с витыми рогами и огромной, мерцающей молниями, дубиной.

Взвизгнувшие студенты попрыгали в полуоткрытую лазейку, что уже само по себе не предвещало им ничего хорошего, и судорожно захлопнули за собой спираль. Причем сделали этот как раз в тот момент, когда пробивший в своем прыжке стальную решетку клетки, взъярившийся элементаль исчез за крутящейся поверхностью портала.

– Ха-ха, он наслал на них Экзекутора! Посмотрел бы я сейчас на их лица!

– Расслабьтесь, дорогие любители спорта, магический Экзекутор не страшен для жизни, он просто очень больный... Эх, хороший все-таки матч получился!

– Ну а Джимми, тем временем, подхватывает вялую сферу и забивает фантастический гол. А мы прощаемся с вами, друзья.

– Увидимся на Финале, где Золотые Ласточки встретятся с просто разорвавшими в другом полуфинальном матче своих соперников Серыми Ангелами.

– Всего вам хорошего.

–=-

Следующие несколько дней не показались Кирту столь же веселыми, как предыдущая неделя. И хотя он продолжал так же носиться по коридорам и играть с друзьями, "явление" Джимми отложило значительный отпечаток на неустойчивое детское сознание. В голову маленького мага все время лезли какие-то совершенно не нужные для веселья тревожные мысли, которые приходилось обдумывать и каждый раз приходить к тому, что самый важный вселенский вывод так и не выдвинут. Разумеется, замещать какими-то там дурацкими мыслями развлечения свободного времени суть Кирта была совершенно не согласна, поэтому тяжелые думы обычно заставали его во время очередного урока, что, в принципе, маленького мага вполне устраивало.

Сегодня, это был урок магистра Марка, во-первых, на котором философствовать о бытие, по идее, должно было, вообще, поощряться, а во-вторых, на котором ученики не получали плохих оценок, даже засыпая на столь скучном мероприятии.

Сверившись на досуге с учебником, что, вообще, обычно происходило крайне редко, Киртли настроился на очередной рассказ о славных походах великих армий всеобщего властителя Нильфуса. Однако Марк на сей раз решил уйти в сторону от программы, приготовив нечто иное.

– Сегодня, дети, мы с вами поиграем в одну игру, – начал он, когда беснующийся класс наконец кое-как уселся, – один из вас будет вести себя как-нибудь неправильно, а другие должны доказать, что он не прав.

– Дети захлопали непонятливыми глазами. Игра, сама по себе, хорошая вещь, но только, когда у нее простые правила.

– То есть один из нас будет притворяться кучей навоза, а другие доказывать, что от него воняет? – Выдвинул версию кто-то из отличников.

По классу пробежал звон детского смеха.

– Ну что-то, вроде этого. – Улыбнулся Марк. – Однако же, ничего смешного здесь не вижу. Даже самым очевидным вещам и незыблемым догмам бывает часто не легко найти должное доказательство... Вот, например, как вы думаете, лучше быть сильным или слабым?

– Сильным! Сильным. – Загалдели дети. – Сила лучше...

– А я, вот, считаю, что лучше-то, как раз, быть слабым. – Марк убрал руки за спину и немножко наклонился.

– Ерунда. – Выкрикнул толстый мальчишка с галерки, чьи факты преобладания силы над слабостью все ученики наблюдали чуть ли ни на каждой перемене (причем на собственной шкуре). – Не может, чтобы слабачки были лучше, это...

– А ты докажи, – перебил его магистр, – поведай нам причины твоего столь безапелляционного мнения.

– Да легко! – Оживился толстяк. – Сильный делает, что хочет, он всегда прав, он может вдарить тому, кто считает, будто он не всегда прав, и тот изменит свое мнение. Когда я вырасту, я стану воином, а слабачки будут сидеть в душных комнатах и рыться в дурацких бумажках. Вот так!

– Ты абсолютно не прав, причем, во всем. – Скривил губы Марк. – По твоим словам получается, что в детстве быстрее других сформировавшийся физически ребенок волен удовлетворить любую свою шалость. Таким образом, привыкая получать все, что угодно, не прикладывая особых усилий, в отрочестве и юношестве, когда каждому из нас волей-неволей приходиться столкнуться с пакостями взрослой жизни, такой молодой человек непременно попадет впросак и, в результате, уйдет в себя, станет гипер активным, нервным и кровожадным типом, либо же сопьется. В то же время, окажись мальчик слабее своих сверстников, жизнь не только приспособит его разум и тело к различного рода трудностям, но и, без каких-либо сомнений, потянет к дополнительным знаниям. Предпочтя бестолковой беготни с приятелями умные книги, такой ребенок, в итоге, обретет великое могущество, став искусным магом и проживет долгую, счастливую, наделенную властью жизнь.

Дети проглотили языки. Не от того, конечно, что были согласны с учителем, а от того, что "нечего возражать, если половина сказанных этим учителем слов произнесены на незнакомом языке".

– Ну что, кто еще попробует? – Улыбнулся Марк, выдержав паузу.

Несколько отличников, воодушевленных своим преобладанием над силой, с радостью подняли руки...

Через несколько минут Кирту стало скучно от того, как легко и издевательски взрослый и умный мужик разделывается с незнающими жизни детьми, и он ушел в свои мысли.

До конца занятия, которое, кстати, на сегодня было последним, оставалось не так уж много, когда магистр вдруг привел в чувство начинающий засыпать класс совершенно неожиданной и пугающей фразой:

– А теперь скажите, дети, кто прав, доблестная армия великого властителя Нильфуса и мастера Кограда или ужасные легионы Хранителей Миров?

Дети притихли. Лишь несколько человек тревожно перешептывались.

– Ну что, кто решится со мной поспорить? – Развел руками Марк.

Несколько отличников показательно опустили глаза. Спорить о том, что зло – есть добро, а добро – есть зло, было уж слишком.

– Вопрос задан некорректно. – Нарушил тишину спокойный голос Кирта.

– Замечательно, – оживился Марк, – Ниоли попробует.

– О чем здесь спорить, – продолжал маленький маг, – если уже в самом вопросе заложено, что кое-кто доблестный, а кое-кто ужасный.

– Ну сути это не меняет, Киртлан... Понимаешь, просто многим привычней воспринимать некоторые вещи...

– Может быть. Но тогда первое слово уж точно за вами... Мы слушаем. Доказывайте, что вы правы.

Класс уставился на маленького мага с неподдельным интересом.

– Ну что ж, хорошо, – прищурился магистр, – ты хочешь, чтобы я доказал ужасность Хранителей? Пожалуйста... Если ты возьмешь учебник по истории...

– Кто написал этот учебник? – Бесцеремонно перебил его Кирт.

– Известно кто, почтеннейший магистр Клоуфс.

– Он что, был Хранителем или сражался на их стороне?

– Нет, конечно... Не понимаю, Киртлан, к чему ты клонишь? Разумеется, этот историк был верен великому властителю Нильфусу.

– Как и все остальные сочинители той туфты, которой забита школьная библиотека. – Подытожил Кирт.

Дети зашумели.

– Не понимаю вас, молодой человек. – Улыбка с лица Марка постепенно испарилась. – Что, собственно, дало вам право называть труды жизни известнейших людей таким грубым словом?

– Прошу прощения, если кого-нибудь обидел, – Киртли обвел класс важным взглядом, – но мне казалось, мы всего лишь играем, а значит, можно говорить все, что вздумается... Надеюсь, вы не воспринимаете мой лепет серьезно.

Несколько человек облегченно захихикали.

– Ну все же, попрошу без личных оскорблений. – Чуть смягчил голос магистр Марк. – А то, знаете ли...

– В любом случае, вы не отрицаете, что все историки находились на стороне Парочки? – Снова перебил его Кирт.

– Какой еще парочки? – Шепнул сидящий рядом Рифи.

Но магистр, видимо, понял, о чем идет речь.

– Конечно, не отрицаю! – Ответил он несколько нервозно.

Вздохнув, Кирт откинулся на спинку стула.

– А теперь скажите мне, любезные, – продолжил он издевательским голосом, – какой идиот будет писать, что его враги, на самом деле, хорошие, а он мерзкий прислужник двух тиранов? К тому же, ни один историк не мог видеть ничего самолично, а все рассказы о боевых подвигах, как известно, своей точностью не отличаются.

– Но... – Попытался что-то возразить Марк.

– Да о чем тут спорить! – Не выдержал тот самый толстяк с последней парты. – Зловонные Хранители Миров – это настоящие исчадья ада! Они нелюди! У них огромные зубы и красные глаза...

– Да что ты говоришь?! – Оборвал его несуразицу ехидный голос Кирта. – То-то я и смотрю, как вместо Хранителей, зубастым вы называете почему-то нашего пушистого друга – мастера Кограда!

Класс тревожно зароптал. На маленького мага уже начали откровенно нехорошо коситься.

– Ты чего, парень, – прошипел толстяк, – совсем головой повредился?

Кирт показательно пожал плечами.

– Что? Сами же называете, это не я придумал... Вот, Рифи, например, сто раз Зубастым попрекал. Правда, Риф?

– Я? – Покрасневший Рифи медленно сполз под парту. – Ты чего, Кирти, ты чего несешь?.. Я имел ввиду Хранителей. А мастер Коград, он... он красавец, он...

– Ой, ну хватит уже! – Не выдержал маленький маг. – Хорошо, кто из вас расскажет мне статистику проявления магии в природе?

Дети сделали умные лица.

– Энергия проявляется в людях один на несколько тысяч раз. – Неуверенно пролепетала девчонка с первой парты через несколько секунд.

– Совершенно верно! – Успокоил ее Кирт. – С двумя лишь неточностями... Первая – это то, что энергия проявляется не только в людях. И вторая – такой колоссальной силы, как у Хранителей, она бывает не один на несколько тысяч, а один на сотни миллионов, а то и на миллиарды раз. Известно, что этих, как вы выражаетесь, исчадий ада несколько сотен... Поднатужитесь сами или мне посчитать?... Ладно, не буду вас мучить. Получается, что по вашей теории численность этой зубастой расы составляет сотни миллиардов тварей, что, как вы можете наблюдать, не есть правда.

Кирт широко улыбнулся и закинул руки за голову.

– Но... но ведь, – промямлила девчонка после минутной тишины, – это ведь не может быть... Это ведь не правда. Скажите ему, магистр, это же не так?

Маленький маг получил истинное удовольствие от едва заметной улыбки старого учителя, с удовольствием пытающегося выпутаться из сложной ситуации. Разумеется, любой магистр знал истину, но разрушать страшную сказку для учеников было пока что рановато.

– Но в итоге, правда состоит в том, – просто перевел тему Марк и это ужасно взбесило Кирта.

– А в итоге, правда в том, – в очередной раз перебил он, на этот раз уже повысив голос, – что мы идем войной на Хранителей Миров, а они защищаются! Разве трогают они нас?! Разве они отправляют свои монстроидальные армии в возникающие прорывы?! Разве ужасный Неус нанес первый удар по нашей незамутнимой добродетели Нильфуса?!

Тишина воцарилась полная, лишь чириканье птиц за окном и чей-то далекий детский смех. Кирт с трудом удержался, чтобы ни улыбнуться во весь рот. Победа была полнейшей!

– Ну что ж, – немножко, как показалось маленькому магу, презренно ухмыльнулся Марк, – сейчас, я, действительно, вряд ли сумею доказать тебе хоть что-то.

– А когда сможете?! – Нанес довольный Кирт последний, сокрушающий удар.

– Через две недели. – Лениво, на этот раз уже откровенно издевательски, ответил Марк. – Когда падет Тирр-Эйдж-Нох, и ты сам увидишь, каковы они, эти твои Хранители Миров.

Перед глазами у Кирта поплыло. Мир, такой веселый и спокойный в последнее время, вдруг резко побледнел, потерял цвета, померк. Голова сильно закружилась. Магистр еще продолжал что-то говорить, а дети хихикать, но маленький маг уже ничего не слышал. По спине потекли мелкие липкие капли холодного пота. Кирт закрылся дрожащими руками, чтобы хоть как-то скрыть свое посеревшее лицо и предательские, позорные слезы, которые начали медленно, но верно наворачиваться у него на глазах.

– Идиот!... Баран! Кретин!... Как он мог? Как он мог забыть?.. Что делать?! Обречен! Без шансов, без вариантов... Нет... Думай, думай, Кирт, выход всегда есть.

– Ты чего, друг? – Попытался вывести его из шока Рифи, единственный заметивший неладное, ибо остальные были отвлечены звонком об окончании урока. – Это же всего лишь игра. Не надо так переживать.

– Две недели... Он забыл!

Кирт резко вскочил с места и, растолкав сгустившихся возле выхода одноклассников, умчался себе в комнату.

Полюбившаяся с первого взгляда, такая пушистая и мягкая, подушка мгновенно превратилась в холодный мокрый мешок. Но и оторваться от нее у маленького мага сил не было. Дыхание как будто бы перехватило чьей-то незримой черной рукой, и очень скоро он начал жалобно всхлипывать. Должные выдавать варианты спасение всея Реальности, глупые и наивные мысли лишь путались в горький клубок, и очень скоро измученный само терзаниями Кирт, то ли потерял сознание, то ли заснул.

Когда же жуткий, полный кошмаров и вороченья в кровати сон наконец отпустил, мальчик обнаружил, что за окном уже давно стемнело, а значит он лишился не только обеда, но и ужина. Впрочем, погубить себя голодом Кирту, при всем желании, теперь не дадут – всепожирающее пламя явится гораздо раньше.

Маленький маг поднялся с кровати и медленно подошел к зеркалу. На него вяло уставилось потрепанное лохматое отражение с огромными синяками под глазами. Кирту снова стало тошно, к горлу подступила мерзкая рвота.

– Ну и что дальше, дружок?.. Поныть мы поныли, а вот дальше-то ЧТО?!

Кирт плюхнулся на стул, опустил голову и стал ждать, просто ждать, неизвестно чего.

Луна плавно выглянула из-за ночных облаков, осветив комнату ярким желтым светом, как заметил между делом маленький маг, уж слишком ярко. Тишина тоже была какая-то ненормальная, хоть бы кто-нибудь крикнул что ль или засмеялся... Но ничего, только слабое тиканье часов на комоде.

Кирт машинально повернул голову. Поблескивающие в лунном свете стрелки показывали четыре часа ночи. На губах мелькнула злая улыбка – уж совсем чего-то Рифи перестал знать меру.

Стоило только Кирту подумать о приятеле, как тот, соответственно, тут же и появился.

– Ты чего? – Бросил с порога Рифи, по непривычке сначала отшатнувшись от сидящей в полной темноте молчаливой фигуры. – Слушай, да что с тобой случилось, Кирт?

Маленький маг поднял глаза, не голову, только глаза, и нервно захихикал.

– Ну не хочешь говорить, не надо! – Обиделся Рифи, плюхнувшись на свою кровать, как всегда не утрудив себя снятием одежды. – Правильно говорят учителя. Странный ты какой-то.

– Кто говорит? – Равнодушно, но все равно неожиданно спросил Кирт.

– Да все, – отмахнулся Рифлс, – помнишь... капитошка. Тогда у них было что-то, вроде собрания... Я все слышал, они еще в город послали кого-то?

– Зачем? – Чуть более оживленно поинтересовался маленький маг.

– Да откуда я знаю! – Снова вспылил Рифи. – Сказали, нужно кому-то о тебе рассказать! Якобы твоя энергия... как это они сказали? Бесконечная что ли...

Рифи не мог видеть в темноте, как руки Кирта впились в стул. Теперь это уже был самый обыкновенный страх, но легче от этого почему-то не становилось. Встреча со странным старичком, подторговывающим сладостями в перерыве между завоеваниями абсолютной власти, снова пронеслась перед глазами во всем своем мрачном цвете. Подступивший к горлу ком рухнул куда-то вниз, издав булькающий звук.

– Да что же с тобой случилось? – Привстал с кровати Рифи, все-таки заметивший мелкое подрагивание Кирта. – Если тебя что-то тревожит, то давай уже искать выход, а не дуться друг на друга.