Текст книги "Хранители миров"
Автор книги: Сергей Комаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)
– Я – маг. – После секундной паузы тихо ответил Киртлан.
– Да никакой он не маг! – Вспылил опомнившийся Молодой. – Проклятый стражник привез нам сыночка какого-нибудь вельможи, чтобы наглый папочка повысил свой статус!... Совсем уже оборзели, думают, мы не различим пустышку!
– Спокойнее, Эдаль, спокойнее, сейчас все выясним. – Директор взял Кирта за плечи. – Ты же знаешь, я всегда хорошо распознавал чужую силу.
Киртли почувствовал, как по коже побежал мерзкий холодок. Ощущения были такими, как будто его душу вдруг выдрали из тела и начали теребить – ужасно неприятно. Маленький маг невольно скорчился.
– Сейчас, сейчас, уже почти все, потерпи. – Не переставая улыбаться, директор плавно сомкнул веки. – Ну вот, еще секундочка и... А!!!
Толстый магистр отдернул руки от Кирта, как от раскаленной сковородки. На обескураженном лице мгновенно выступили крупные капли пота.
– Что случилось?! – Молодой на всякий случай тоже отпрыгнул от Кирта. – Что он сделал?!
– Ничего... ничего страшного. – Директор снял очки и тщательно вытер лицо рукавом мантии. – Этот мальчик – маг.
– Но...
– Успокойся, видимо, я просто сделал заклятие слишком чувствительным, а "детрили" случайно замкнул на себя. – На лице толстого магистра снова засияла широкая улыбка. – Вот и шарахнуло!
– Но откуда же тогда взялся этот юноша? – Развел руками пожилой. – Не с неба же наконец свалился?
– Ну перестань, Марк. – Директор вальяжно поправил очки указательным пальцем. – Ты бы еще сказал, вылез из преисподней... Нет, всякое, конечно, бывает, но, знаешь ли... шанс, что он свалился с неба примерно такой же, как то, что это – ужасный Хранитель миров.
Только чудо удержало Кирта от того, чтобы не поперхнуться застывшим в горле комом. Наступила неловкая пауза.
– Тьфу на вас, магистр! – Исправил ситуацию Эдаль, скорчив рожу и отмахнувшись от директора обеими руками. – Что вы несете!.. У меня аж волосы дыбом встали.
– Испугались? – Толстяк искренне расхохотался. – Ну что ты, Марк, с какого неба! Мальчик просто приехал из другого города, у его родителей были какие-нибудь дела и малыш должен был сам отыскать дорогу в новую школу, но бедняжка заплутал в вонючих закоулках старого города, где его, разумеется, хотели обидеть, а он, в свою очередь, указал негодяям на их место, и, соответственно, был доставлен сюда... все ясно, как белый день. Я прав, милое дите?
– Да. – Киртли, как бы виновато, опустил голову. – Мой папа велел нанять мне... этот, как там?... тарантас... не, драндулет... не, ну, в общем, карету и ехать в школу. А они украли все деньги, и я потерялся.
– Да что он несет?! – Снова вскипел Эдаль. – Что еще за другой город?! Ближайшая школа магии находится в Арвинанте, а это, как известно, в десяти тысячах километрах отсюда!
– Хм-м, действительно. – Директор подпер рукой подбородок. – Но тогда... Ты ведь не из Арвинанта, малыш? Ведь так?
– Нет.
– Но, откуда тогда?
– Из... из... из Оудена! – Ляпнул Киртли первое же, что пришло ему в голову.
Ошарашенные магистры застыли с открытыми ртами. На этот раз все не обошлось несколько секундным замешательством – дар речи не хотел возвращаться долго и упорно. Особенно тяжко было, как ни странно, Кирту, уже через секунду пожалевшему, что он родился с языком, и что частенько передразниваемый этим языком Джимми ни разу не отрубил оный.
Но... Но... – Магистр задрожал от волнения. Было видно, с каким трудом вываливается из него каждый звук. – Но это же... это же в другом мире.
– Конечно в другом. – Кирт вздохнул с облегчением. А он-то уже метался в поисках ответа на фразу: "но это же... это же по ту сторону ужасного Рубежа, где злобные твари по имени Хранители Миров пожирают несчастных младенцев".
– Ты что-то путаешь, мальчик! – Эдаль нервно дернул краешком сжатых губ. – Оуден – это легендарный город древности, жемчужина миров, эталон величия!
– Я ничего не путаю. – Кирт упер руки в бока. Врать, так до конца. – Я родился и жил именно в великом Оудене.
– Но как?! – Не выдержал Марк. – Как живущий во славе мог покинуть свой обитель?! Как мог твой отец настолько обезумить, чтобы лишить свое чадо такой чудесной привилегии, как учеба в Оуденской академии магических искусств?!
– Мой папа хочет вырастить из меня настоящего воина и говорит, что я должен привыкать к трудностям с самого детства.
– Все равно не верю! – В один голос закричали Марк и Эдаль. – Я... Мы...
– Тихо! – Остановил их директор властным голосом. – Что вы знаете об Оудене, неучи!... Одни наслышки и обрывки. А я там был, я видел это чудо! И если сие дите сейчас поведает нам, как выглядит его родной город, считаю, дальнейшие расспросы не уместными.
– Говори! – Эдаль впился глазами в зашуганную фигуру Кирта. – Опиши нам Оуден!
– Хорошо. – Размеренно, что стоило ему невероятных усилий, произнес Кирт. Маленький маг приподнял голову и важно уставился в потолок, делая вид, что обдумывает, как бы лучше объяснить жалким варварам то, чего им все равно не дано понять. На самом же деле, он в судорогах метался по закоулкам памяти, в поисках хоть чего-то, связанного со спонтанно возникшим на его болтливых устах красивом слове Оуден. В голове замелькала какая-то путанная информация, в свое время взваленная беспощадным Нэйтом на мало восприимчивый и мало понимающий детский мозг, какие-то великие архитекторы все время что-то ваяли, какие-то великие маги все время там рождались и творили какие-то великие дела. Кирту даже вспомнилось имя одного из них, кажется, кудесника звали Гилтмаром, и он очень любил свой город, восхваляя его в многочисленных поэмах, что (по рекомендации все того же Нэйта) приходилось заучивать чуть ли ни наизусть, а потом... Глаза Кирта расширились. Ответ пришел сам по себе! – Бриллиантов отраженный блеск и звезд сиянье вечных, что в красоте своей хранят приданье праотца времен, столь бренностью своей ничтожны по сравненью с искусства величайшем даром, а гор туманные вершины и быстрых русла рек, столь младостью своею несерьезны в сравненье с рук твореньем величайшим, что лишь одно могу я молвить: "О чудо, древность совершенства, великий Оуден, я твой!"
Магистры сглотнули. На несколько секунд в воздухе повисла затаившаяся тишина, нарушаемая лишь далеким тиканьем старых часов.
– Как твое имя, мальчик? – Наконец с предвкушающим волнением спросил директор.
– Кирт. – Гордо ответил маленький маг. – Киртлан Ниоли.
– Отведите Киртлана в его комнату. – Властно приказал толстый магистр. – Такой замечательный ученик нам определенно нужен...
– Пошли. – Эдаль подтолкнул Кирта в спину, но на этот раз толчок был скорее трепетно-нежным, чем грубым. – Тебе завтра рано вставать.
– Да, и, господа, – снова улыбнувшись, добавил директор уже у самого порога, – я думаю, будет лучше, если происхождение нашего маленького друга хотя бы на время останется в тайне.
– Но...
– Арвинант будет хорошей легендой. Всем спокойной ночи.
Кирта снова молча повели по длинным мрачным коридорам, конца которым, как казалось, не предвиделось. Правда, когда маленький маг уже начал шаркать ногой по полу, оставляя "лабиринтовые" заметки, они, наконец, подошли к огромной лестнице.
На втором этаже оказалось намного уютней. Проходы между залами здесь были гораздо уже, потолки гораздо ниже, а окна гораздо чаще. Магические светильники поменялись на обыкновенные масленые лампы, что было странно, потому как почти все здесь было сделано из дерева. Признаться честно, Кирту стоило больших усилий удержаться от того, чтобы ни прокатиться по гладкому паркету.
Несколько раз "мерещилось" ему, что за углом мелькнули чьи-то таинственные тени, сопровождаемые далеким, как будто во сне, детским смехом. Причем, "глюки" эти были и у Эдаля с Марком, так как при виде каждого такого явления они делались злорадными и начинали о чем-то шептаться.
Наконец, их "шествие" остановилось возле одной из многочисленных дубовых дверей, каких они минули уже несколько десятков и за каждой из которых, по мнению Кирта, скрывалась страшная тайна.
– Заходи. – Тихо сказал Эдаль, осторожно потянув за деревянную ручку. Из открывшегося проема ударил непроглядный мрак.
– Только тихо, – шепотом добавил Марк, – не разбуди его. Думаю, он уже спит.
У побледневшего Кирта было три варианта последующих действий: заорать на весь замок и тем самым разбудить ЕГО, войти во тьму и быть сожранным ИМ, бежать (что вряд ли поможет, ибо, что бы там Марк ни "думал", а, скорее всего, ОН не спит).
– Подружитесь с ним завтра утром. – Сказал на прощание Эдаль, подталкивая маленького мага в ночь.
Киртли не стал сопротивляться, страх немного схлынул – по крайней мере, уж до утра-то он должен дожить. А уж когда за ним захлопнулась дверь, испуг вообще испарился (как можно кого-то бояться, если его не видно... а видно одну лишь непроглядную и ужасную тьму).
Кирт на ощупь отыскал что-то напоминающее кровать, догадался стянуть с себя часть одежды и плюхнулся на мягкую пуховую перину, в мгновение вцепившуюся в его уставшее сознание сладкими нитями сна. Впрочем, заснуть за одну минуту после такого бурного дня все равно не удалось. Кирту даже стало чудно, что, можно сказать, еще сегодня он бегал по лесу в десяти километрах от славного города Хараф и думал лишь о том, как бы побольше "ужрать" с карнавала. К тому же, тревожные мысли о судьбе Джимми с Нэйтом опять начали стучаться в висках, да и собственная судьба хоть и пристроила его, подарив крышу над головой и, видимо, кучу очередных учителей, пока что терялась в догадках, куда бы дальше зашвырнуть свою любимую игрушку. А все ведь до сих пор висело на волоске, с Оуденским ляпом пронесло лишь по чистой случайности, и то, неизвестно еще, чем это потом аукнется. После нескольких минут упорного раздумья Кирт твердо решил по возможности не демонстрировать свое мастерство мага – пафосная гримаса, она конечно красит, но не до такой степени, чтобы оказываться из-за нее на жертвенном столе Кограда...
Киртли уже почти уснул, когда из сладкой неги его вдруг вырвал неприятный скрип входной двери и чьи-то тихие шаги, быстро приближающиеся страшные шаги. К своему ужасу, маленький маг обнаружил, что лежит с головой под одеялом и не может посмотреть на Идущего (или же Идущее, если подкрадывающаяся тварь имеет средний род). Кирт затаил дыхание и стал делать, безусловно, самую спасительную в подобных ситуациях вещь – ждать. Подошедшее вплотную существо начало интенсивно шуршать и посапывать. Продолжалось это довольно долго. Покрывшийся холодным потом Кирт уже начал подумывать о том, что ему, как говорил Марк, даруют жизнь до утра, либо же просто не заметили, когда спасительное одеяло вдруг исчезло и прямо на него, на Кирта, то ли упало, то ли набросилось чье-то холодное тело.
Маленький маг закричал.
Но закричало и существо, при чем закричало оно с таки испугом, что трусливое взвизгивание Кирта сразу же показалось ему отважным боевым кличем. Уже готовое вырваться боевое заклятие в последний момент было переделано в простенькое заклинание видинья. В сложенных лодочкой ладонях Кирта появился теплый рыжий шарик, осветивший комнату бледным, немного подрагивающим светом.
Возле кровати, упершись локтями об пол, лежал обыкновенный мальчик, одетый в одни лишь трусы и майку, смешно взъерошенный, с разинутым ртом и с широко раскрытыми глазами, побледневший и напуганный до смерти мальчик.
– Кто ты?! – Вырвалось у Кирта.
– Я... я...
– Вижу, что не девочка! – Опередил ответ маленький маг. – Что ты тут делаешь?
– Я Рифлс Шо, я здесь живу. – Все еще напуганный мальчишка медленно поднялся на ноги. – Как ты это делаешь?
– Что это? – Киртли поднял светящийся шарик, чтобы лучше рассмотреть набросившееся на него "чудо". Взволнованный взгляд мальчика последовал за его рукой. – А, ты об этом... Это очень простое заклятие... Слушай, зачем ты на меня напал?
– А зачем ты забрался в мою постель?
– Твою? – Киртли закрутил головой, пытаясь рассмотреть окружающую его обстановку. Это была небольшая и очень уютная комната с кучей всяких интересных вещиц, развешанных на стенах и расставленных на полках, двумя красивыми деревянными шкафами и двумя абсолютно одинаковыми кроватями. – Хм-м, извини, я ничего не видел и очень устал, пришлось плюхнуться на первую же мягкую вещь, что попалась мне под ноги.
– Ты что, новенький? – Наконец дошло до прежнего хозяина комнаты. Страх в глазах мальчика сменился выразительной интригой. – Зубастый тебя сцапай, как же я испугался!
– Не знаю, как там Зубастый, – усмехнулся Кирт, перебираясь на соседнюю кровать. – А когда ты меня хотел сцапать, я чуть не умер... и, заодно, тебя не убил.
– Да, представляю. – Мальчик стыдливо засмеялся. – Извини, я не хотел... А как тебя зовут?
– Я Кирт. – Маленький маг повернулся на другой бок, чтобы скрыть улыбку. Все тут было ясно – он нашел нового друга. – Кирт из Ар... Арви... м-м-м, Арвинанта.
– Ого! – Голос соседа Кирта был приглушенным. – Это говорило о том, что он уже забрался с головой под одеяло. – Ну что ж, рад приветствовать тебя в новой школе.
– Спасибо, Рифлс Шо. – Кирт потушил свет.
– Не за что... Да, и забудь про Рифлса Шо, я Рифи.
– Хорошо, Рифи... Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, Кирт.
На несколько секунд в комнате зависла тишина. На языке у маленького мага крутилось миллион вопросов, предпочтение ни одному из которых он не мог отдать.
– Ты уже видел кого-нибудь из учителей? – Опередил его Рифи.
– Да. Эдаля, Марка и еще директора.
– Ты имеешь в виду магистра высоких магических искусств Эдальго Вавильти-младшего и почетного магистра стихийной магии Марка Компентиньо?
– Совершенно верно. – Улыбнулся Кирт. – Именно их я и имею в виду... Скажи, а директор...
– О, это великий человек. – Оживился Рифи. – Говорят, его грозная магия способна в одиночку справиться со всеми остальными учителями школы... А еще говорят, – мальчик перешел на шепот, – что он единственный чародей способный открыть портал в другие миры, представляешь!
– Трепещу.
– Чего?
– Да так, ничего... Ну что, спим?
– Спим.
На этот раз тишина продержалась почти целых пять минут.
– Рифи?
– Да.
– А что такое "Фуктус"?
– Низшая оценка. А чего ты спрашиваешь?
– Да так, просто магистр Эдальго сказал, что ставит мне этого "Фуктуса".
– Поздравляю, тебе поставили единицу за поведение. – Рифи захихикал. – У нас в школе оценки ставят именами известных магов. А Фуктус, как известно, был хоть и могучим, но до ужаса жалким чародеем.
– А какая высшая оценка?
– Ну ты спрашиваешь. Великий властитель Нильфус конечно.
– Но, – Киртли прикусил губу, – он же... он же не самый великий маг?
– Спи, Кирт, у тебя был трудный день.
– Хм... пожалуй ты прав.
И все же через несколько минут Киртлан не выдержал и задал-таки спросони еще один вопрос:
– А почему ты такой холодный, Рифи?
– Гулял. – Хихикая и одновременно зевая ответил мальчик.
– Ясно. – Киртли захотел спросить еще что-то, но не успел, так и уснув с открытым ртом.
Глава 3.
– Слушай, ты случаем не знаешь, куда нас вообще ведут? – Джимми обратил на своего товарища по несчастью заинтересованный взгляд.
– Ох, лучше бы и не знал. – Вздохнул старик. – И вообще, вспомни-ка каких-нибудь древних забытых всеми богов, таких, которые обычно не помогают, чтоб зря губу не раскатывать, и начинай молиться.
– Что за настроение, приятель?! Выше нос! – Джимми по-дружески ударил старика в плечо. – Хватит себя угнетать, я же сказал, что простил тебя.
– Бывают же оптимисты. – Прошепелявил старик себе под нос. – Неужели, ты правда думаешь, что я горюю из-за того, что огрел тебя по башке?!... Ты что, еще не понял?! Нам каюк!
– Каюк?!... Так-так-так. – Джимми демонстративно потер руки друг о друга. – Послушай, так это ж здорово. Будет хоть, чем заняться!
– Хватит кривляться. – Обиделся старик. – Я совершенно не понимаю твоего веселья. Или это уже нервное?
– Это не нервное. – Блеснул глазами Джимми, тем самым, заставив отпрыгнуть нескольких ведущих его стражников. – Просто, когда в течение целых суток пытаешься выпутаться из клубка титановых цепей, в которые тебя закатали, прогулка по мрачному коридору в сопровождении целого взвода "личной охраны" с гигантскими арбалетами, согласись, приходится мероприятием весьма занимательным... Так куда мы все-таки тащимся?
– Ох, лучше бы я и не знал...
Через три минуты усердной борьбы юного императора с тайной предвкушения, они пришли в какую-то просторную темницу, почти полностью заполненную вооруженными стражниками и беднягами, вроде их двоих. Посередине маняще водружалась огромная ржавая клетка. Сверху что-то гудело.
– Не хотел бы я гнуть эти прутья. – Отшутился Джимми. – Надеюсь, нас посадят туда с целью выпустить.
– Ты что, совсем тупой?! – Обрушился сзади чей-то грубый голос. – Не видишь, у клетки есть вход, а значит, есть и выход!
– Нет, ну мало ли. – Джимми специально не стал оборачиваться. – Можно же сие строение и в лаву опустить и в масло кипящее. У продолговатого ящика, если ты, кретин, понимаешь, о чем я, тоже вход имеется, и это не значит, что он же является и выходом.
– Остряк, значит! – Проревел голос. – А что ты будешь делать, если я сейчас огрею тебя по рылу?!
Джимми неторопливо развернулся и так же неторопливо поднял голову. Прямо перед ним стояло несколько тонн гигантских мышц, обремененных пупырчатой лягушачьей головой с маленькими, но злыми глазками, двумя титаническими ногами и двумя покрытыми многочисленными шрамами руками с огромным кнутом в каждой.
– Хочешь знать, что будет, если ты меня ударишь? – Джимми прищурил один глаз. – Скажу. Мое настроение, скорее всего, сразу же испортиться, и я тебя убью. Еще вопросы есть?
– Да! – Рявкнул главный надзиратель. – Как ты это сделаешь, не имея оружия?!
– Очень просто. Хороший воин, при желании, может убить одним взглядом. – Джимми медленно опустил голову и сомкнул веки. – Но я, извиняюсь за каламбур, нехороший воин, и поэтому убил бы тебя указательным пальцем. Если больше вопросов нет, я бы хотел побыстрее очутиться в клетке и потребовать немедленного продолжения задуманного веселья.
– А ты забавный! – Надзиратель расхохотался. – Знаешь, пожалуй, я выполню твою просьбу... В клетку их, быстро!... Загоняй!..
Вместе с Джимми в клетке оказалось еще около десятка завывающих от безысходности заключенных. После того, как главный надзиратель удовлетворил свою потребность в злорадстве, пожелав всем долгой и счастливой жизни, кто-то из стражников дернул за торчащий из пола рычаг, и зашатавшаяся "стальная авоська" со скрежетом поползла вверх. Из точки, в которую уходила поднимающая ржавый садок с людьми огромная цепь, ударил яркий свет. Потолок плавно открывался.
– Забавно. – Почесал подбородок Джимми.
– Что тебе забавно?! – Паническим голосом воскликнул дрожащий от страха старик.
– Да я вот тут подумал. Если за массовое убийство у вас всего лишь сажают в тюрьму, все эти люди должны быть ужаснейшими извергами и бог знает еще кем, коли уж их приговорили к смерти. Отсюда вопрос: как можно чего-то бояться, если тебя не страшит окружение самых зверских уголовников города?
– В теории твое высказывание верно, – старик вскинул руки, – но на практике, это полнейшая чушь, так что заткнись и не мешай людям спокойно готовиться к смерти!
– Пред смертью не надышишься. – Подмигнул ему Джимми напоследок.
Потолок уже почти полностью открылся, и в привыкшие к сумраку глаза ударил яркий свет, одарив те временной слепотой. Непонятный гул, идущий сверху, причина которого до сего момента оставалась загадкой, наконец-то явил свою истинную сущность. Ревела жаждущая зрелища толпа.
Когда Джимми открыл глаза, его ясный взор был одарен видом гигантской ямы, примерно, двадцатью метрами в диаметре и тремя в глубину, вокруг которой возвышались заполненные орущими людьми трибуны.
– Зрители! Вот это да! – Взволнованный Джимми чуть ни подпрыгнул от счастья. – Это же замечательно! Будет, кому откланяться после выступления!
– Ты с головой вообще дружишь, парень? – Бросил в его сторону кто-то из "соклеточников".
– Конечно! Просто я люблю внимание других людей к своей персоне!.. А, кстати, кто-нибудь знает, сколько стоит вход на это замечательное представление?
– Вход бесплатный. – Усмехнулся подошедший охранник с кучей перекинутых через плечо цепей. – Хозяин делает себе состояние на ставках.
– И правильно, между прочим, делает. – Джимми покорно подставил руку под браслет цепи, второй конец которой был бережно закреплен за ржавый прут клетки. – Впрочем, все равно, за такое шоу, как сегодня, грех еще и за вход не содрать...
Из открывшейся боковой стены с громовым рыком вырвалось трое грациозных львов. Зрители радостно зааплодировали и засвистели.
– А в чем провинились котятки? – Ласково произнес Джимми. – И почему они не в клетке, как мы?..
– Вот, почтеннейший, присаживайся сюда. Это лучшее место, пожалуйста.
– Спасибо, Рууф, но ты же знаешь, я не надолго. – На оббитый мехом широкий стул присел высокий человек средних лет с орлиным, но изящным, носом, пышными черными бровями и загадочной полуулыбкой.
– Понимаю, понимаю, милейший, время – деньги. – Засуетился вокруг него толстый хозяин арены, одетый в роскошную отливающую золотым тунику. – Но, может быть, почтеннейший соизволит сделать ставку, коли уж он воздал нам великую честь, посетив сию...
– Хватит паясничать, Рууф. Мы знакомы уже добрых тридцать лет... А касательно ставок, тебе ж известно, что я пришел вовсе не за тем, чтобы созерцать твою мясорубку.
– Но...
– Впрочем, ладно, на какую нынче ставят?
– На пятнадцатую, милейший. Некоторые на тридцатую, но это, кто рисковый.
– Пятнадцать секунд и все мертвы? Почему так мало, насколько я помню, раньше... Интерес к твоему шоу начинает падать, дружище.
– Пока будет кровь, интерес никуда не денется и тебе, милейший, это прекрасно известно. А на счет пятнадцати секунд, здесь ты прав... Ни одного дельного человека, Эйвус, ни одного, представляешь! Только жалкие уголовники вот уже несколько месяцев.
– Да, Рууф, у всех свои проблемы, такова жизнь. Кстати, кто у нас сегодня?
– Для начала львы, почтеннейший... Так что на счет ставок?
– Ну хорошо, поставь за меня десять золотых.
– На какую, милейший?
– Перестань, Рууф. Тебе прекрасно известно, что я всегда ставлю только на победу "разрываемых".
– И всегда проигрываешь, милейший.
– Не лукавь, хитрец, уж мне ли не знать, что такие толстосумы, как ты, набивают свои карманы за счет сенсаций... Это же ясно и младенцу, все время ставя на сенсацию, рано или поздно, все затраты обязательно окупятся.
– Хм-м, а ведь действительно... Теоретически, если эти жалкие отбросы сейчас убьют всех львов, твои десять золотых обратятся в целое состояние. Я как-то раньше даже не думал об этом.
– Вот, кстати, и наши кошечки... Какие-то они вялые, ты что, не кормишь их что ли?
– Почему же? Мое шоу проходит почти каждый день, львы питаются просто отменно. А вялость, это, видимо, от недостачи разнообразия в рационе.
– Ладно... Я, собственно, зачем пожаловал.
– Да-да, все мое внимание к тебе, почтеннейший...
– Нас всех порвут! О боже! Нет! Нет! Я не хочу умирать! – Старик беспомощно бился головой о клетку, надо сказать, занимаясь примерно тем же самым, чем занимались и остальные заключенные.
– Спокойно, товарищи, перестаньте бесноваться. Там, где я родился, подобные кисы водились в большом изобилии. Они совсем мирные, пока хотя бы раз ни отведают человечины. – Джимми повернулся к стоящему по ту сторону решетки стражнику. – Вот видите, какой молодец, совсем не боится.
– Я кормил этих зверей, когда они были львятами. – Охранник широко улыбнулся. – Неужели, ты думаешь, мальчики станут рвать своего папу.
– Это больно! Очень больно! Я не хочу! – Старик бросился в ноги к Джимми. – Сделай, сделай что-нибудь!
– Хорошо, хорошо, без паники. – Юный император о чем-то задумался. – Все, что от вас требуется, продержаться за моей спиной пять секунд, когда откроется клетка.
– Ты что, еще не понял! – Заорал один из заключенных. – Нас не выпустят вместе! Нас выкинут в два захода!
– Ты во втором замесе. – Утирая нос, констатировал старик.
– А это хорошо? – Не понял Джимми.
– Если хочешь увидеть, что злая судьба сотворит с тобой через несколько секунд, то хорошо. Еще, некоторые теряют сознание от вида крови. В этом смысле, вторым тоже быть лучше.
– Шутки вон! – Лицо Джимми напряглось. – Черт, вы же не доживете до моего выхода. Так, те, кто первый, слушайте меня внимательно! Делаем все, что я скажу, держимся вместе, не подставляемся! Ясно?!
– Э-ы-ы! Мы все умрем!
– ...Так вот тогда твое шоу подарило мне звезду, настоящую звезду. С тех пор мы друзья вот уже многие годы, и я просто не мог не сказать тебе того, что скажу сейчас.
– О чем ты, милейший?
– Хм... Рууф, я знаю, ты все время ставишь на моих ребят чуть ли ни все свое состояние.
– Это так, почтеннейший, и все время увеличиваю его на приличную сумму.
– Так вот в этот раз я прошу тебя удержаться от подобных действий.
– О боже, Эйвус!.. Неужели все так плохо?!
– Тсс-с, Рууф, прошу тебя, потише. Надеюсь, ты понимаешь, что это тайна и многие букмекеры продали бы душу...
– Мой грешный рот захлопнулся и останется таким три дня, милейший.
– Все действительно плохо. Я бы даже сказал, очень плохо... Нет, ну не то что бы вообще никаких шансов нет, но, знаешь, нас хорошо потрепали в пяти шагах. Почти половина моих мальчиков либо мертвы, либо покалечены. Я в шоке, Рууф, я не знаю, что делать!.. Понимаю, общественность все равно орет о нашей легкой победе, думая, что "Эйвус Мэйкарс всегда держит в рукаве пару-тройку козырных тузов", да вот только нет на этот раз у меня никаких козырей. Эти образовавшиеся дыры? Я не знаю, как их закрывать.
– А что думают "фэсты"?
– А что им думать?... Фэсты, как всегда, видят лишь золотой пьедестал. И, конечно же, по их уразумению, мы должны разорвать всех с такой легкостью, что... И не важно, что играть некому, "победа будет наша, даже если на поле вместо своих игроков выйдет сам папа Эйвус!"
– Ну здесь я с ними согласен.
– Перестань дурачиться, Рууф! На шоу свое лучше смотри! Сейчас клетку откроют, можешь начинать считать.
Металлическая дверца радостно распахнулась, давая всем желающим долгожданную свободу. Желающих не нашлось.
И видимо львам пришлось бы вставать в очередь на обед, самим заходя в клетку по одному, если бы в ситуацию ни вмешался стражник, при помощи острого копья и матерных выражений вытолкав первую пятерку бедолаг на жесточайшее растерзание.
И в это же миг арена разразилась всеобщим громогласным воплем слова "один".
Первый "мученик", кряжистый мужичок, единственная надежда на которого и была (если конечно она вообще у кого-то была), погиб настолько быстро, что Джимми даже не успел открыть рот – неповоротливый на вид лев неожиданно сделал прыжок такой резкости, что попавшей под него человеческой голове не оставалось ничего иного, кроме как оторваться.
– Два! – Заревела толпа.
– Пригнись, осторожней! – Затараторил юный император. – Ну же! Сзади! Куда?! Куда?!..
– Три!
– ...Отпусти! Я тебе говорю! О, Нет! Вот дерьмо!...
– Четыре!
– ...Не держись, я сказал! Он уже труп, отпусти... Так, ладно, можешь не отпускать, ты уже тоже труп...
– Пять!
– ...Куда, глупый?! Вот так! Правильно, так... тфу ты! – Джимми вытер брызнувшую на лицо кровь.
– Шесть!
– Выпустите меня отсюда! Ну пожалуйста! Я требую свободу!
– Семь!
– Свободу мне!... Ну-ка перестань орать! Тебе это уже не поможет!
Стражник уже начал отстегивать остальных заключенных.
– Меня! Меня! – Заорал Джимми. – Ну! Ну! Ну!... Есть!.. С дороги! Посторонись!
– Девять!
Джимми стрелой вылетел из клетки, выставив руки вперед, и сделал красивый кувырок. Но, видимо, видавший за свою жизнь и не такое, самый громадный лев выгнулся в дуге, взорвав влажный от крови песок проскользившими по нему задними лапами, и ринулся на юркую жертву.
– Десять!
– У-ты, моя умница прыгучая. – Уже вскочивший на корточки Джимми немного ушел в сторону, так, чтобы в любой момент можно было откатиться, вцепился правой рукой в верхнюю челюсть пролетающей над ним волосатой махины и резко дернул ту в бок. – Спасибо за трофей, будет, что оставить на память!
Джимми победоносно поднял вырванные челюсти вверх, а не захотевший всю оставшуюся жизнь заниматься губошлепством лев решил сдохнуть, еще не долетев до земли.
– Одиннадцать! – По инерции крикнула часть зрителей. Большинство же, либо застыли с открытыми ртами, либо наоборот радостно завопили, понимая, что вести дальнейший подсчет секунд уже не имеет никакого смысла.
Второй лев не стал повторять ошибки своего усопшего брата, прижавшись к земле и атаковав без прыжка. Джимми сместился влево и ударил локтем по пронесшейся мимо пушистой спине. Что-то хрустнуло.
– Надеюсь я не оставил тебя калекой? – Обратился юный император к размякшей туше с усами. Та не шевелилась. – Вот и отлично.
Третий лев показался Джимми совсем маленьким и потому его вполне можно было отправить в полет, что гадкий мальчишка, заполучивший великие боевые знания, и сделал – схваченный за хвост, раскрученный и выброшенный на трибуны зверь в панике устремился по кругу, спасаясь от двуногого изверга.
Толпа разразилась хохотом (не смеялись только те, кого напуганный котик случайно приласкал своими телесами, впрочем, никто не пострадал). В воздух взмыли тысячи разорванных на мелкие кусочки букмекерских купонов. К слову, проигранный "медяк" сейчас мало кого интересовал – такого превосходного шоу народ не наблюдал уже многие и многие годы.
Наконец, зазевавшиеся поначалу стражники кое-как столкнули исколотого копьями льва обратно в смертельную яму. Все это время заводящий толпу Джимми вальяжно двинулся к своей последней жертве. Грозный праотец мартовских негодников позорно поджал хвост и прижался к стене.
– У, бедненький. Не любят тебя там на верху. Прогнали. – Джимми почесал льва за прижатым к голове ушком. – Ну что мне с тобой делать?... С одной стороны, ты, конечно, не виноват – просто делал, то, чему тебя научили, что подсказывала твоя кровь, и чего от тебя ждали. С другой стороны, ты ж, поганец, проглотил добрую сотню дядек, а это очень плохо... Я думаю, такой взрослый зверь должен уже понимать, что есть хорошо, а что есть плохо... А? Я прав?..... Виновен!
Джимми стукнул нижней частью кулака по лбу усатого собеседника. Лев внимательно проследил за рукой обоими – подчеркиваю – обоими глазами, которые, как оказалось позже, остались в таком положении навсегда.
Зрители повскакивали с мест и победоносно закричали.
– Всем спасибо! – Джимми поднял руки. – Спасибо, спасибо! Рад стараться!.. Вообще-то, я привык, чтобы кланялись мне, но хорошо, хорошо, примите мой поклон! Спасибо!...
