Текст книги "Цветы на камнях"

Автор книги: Сергей Байбара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)

– Она сама ездит, без лошадей! Правда, дядя?!

– Правда, правда… – подтвердил Бернардо, захлопывая дверь. – Эй, ребята! Коростелевы здесь живут?

– Кто?

– Русский мужчина. У него сын и дочка.

– Здесь, здесь!

– Хотите подзаработать, ребята?! – озорно улыбнулся Бернардо. – Охраняйте машину, пока я не вернусь. Каждому – по патрону!

– По два патрона! – гаркнул самый высокий из ребятишек.

– По два?! Ну и дети пошли! О-кей, по два!

Договорившись с ребятней, американец шагнул во двор дома. Он оглядел старый крестьянский двухэтажный дом. Особенно его заинтересовал кусок стального рельса.

– Эй, кто-нибудь есть дома?! Миссис Коростелева?!

– А ее нет дома! – послышался женский голос. Из соседнего двора, облокотившись на обветшавший забор, на Бернардо с интересом смотрела светловолосая женщина лет сорока.

– И скоро она будет? – спросил Бернардо.

– А зачем вам она?! – Женщина расплылась в улыбке. – У вас к ней есть какое-то дело?

– Есть…

– Я могу передать. Зайдите в гости, расскажите. – Женщина улыбнулась, разглядывая крепкого военного-американца.

– Я подожду здесь, – отказался Бернардо.

Женщина фыркнула, презрительно смерила его взглядом и куда-то пошла. Вдруг дверь дома отворилась. На Бернардо смотрела маленькая черноволосая девчушка.

– Я могу передать маме… А вы кто?

В голове американца мгновенно созрел план:

– Меня зовут Гарри. Я друг твоего папы. Будем знакомы, – Он протянул девочки свою огромную лапищу.

У девчушки мгновенно загорелись глаза:

– Вы знате, что с папой?!

– Да. Недавно от него пришло письмо. На вертолете.

– А что такое вертолет?

– Это такая большая машина, которая летает по воздуху, – сиял Бернардо, как блин на сководке. – Только оно у меня в Хашури.

– Где? Это в Городе?

– Да! Давай съездим за ним!

– Мама не разрешает мне ходить с незнакомыми мужчинами! – сказала девочка, важно нахмурив брови.

– Я знакомый! – запротестовал Бернардо. – Меня знает твой папа! А твоей маме мы оставим записку.

– Bernardo?! – окликнул его по-английски женский голос.

«Вот черт!» – выругался в сердцах коварный американец. Но, обернувшись на оклик, он чуть не вскрикнул от восторга.

За забором стояла жена почти покойного полковника Ричардса, Мария. Она была одета в простое темное платье с длинной юбкой, на голове была черная накидка. Глаза были заплаканы и затерты до красноты.

«Ну, я везунчик!» – подумал довольный Бернардо.

Он скорчил кислую физиономию:

– Мэм?

– Тетя Мария! – радостно запищала дочка Коростелева.

Мария вбежала во двор. И тут же чуть ли не с кулаками набросилась на Бернардо:

– Что с моим мужем?! Что с полковником Ричардсом?! Вы должны мне ответить?! Говорят, что он убит! Не молчите же, скажите!!!

– Мэм… – скорбно промычал Бернардо. – Мне очень жаль, мэм. Мы не хотели, чтобы вы узнали так скоро…

– Почему ты плачешь, тетя Мария?! – беспечно щебетала девочка.

– Как это случилось?! – не унималась жена Ричардса.

– Нападение террориста, миссис Ричардс… Это для нас большое горе…

– Это для меня большое горе! – вскрикнула Мария.

– Я могу отвезти вас в Хашури. Вы поговорите с майором Хунном и все выясните.

– Я не могу…, – замешкалась Мария. – Конечно, это было бы самым лучшим выходом. У меня вся душа вытекла вместе со слезами! А как же мой сын?

– Что делать ребенку там, куда мы поедем, – с сочувствием сказал Бернардо. – Сына заберет потом. И все ему расскажете тоже потом…

– Да, вы правы… – У Марии вновь брызнули слезы, она зажала глаза ладонями.

– Тетя Мария, не плачь… Я тебе куколку дам…, – сказала девочка, взяв Марию за руку.

– Возьмем с собой дочку Коростелева? – предложил Бернардо. – Ее мать в курсе. Им пришло известие от отца, а я, как назло, не взял его с собой.

– Я не против…, – прохлюпала носом Мария. – Пусть хоть у кого-то будет радость.

– Поедешь? – уговаривал Бернардо девочку. – Миссис Ричардс нужна твоя помощь, иначе она всю дорогу будет плакать.

– Тогда поеду, – наконец дала добро дочка русского. – Меня зовут Нана. Только надо предупредить маму.

– Конечно, предупредим. – хохотнул Бернардо. – Пойдемте к машине. У меня тоже времени мало…

У «Хаммера» доблестно несла службу ватага мальчишек. Машина, как и положено, была в целости и сохранности. Только потом Бернардо обнаружит пропажу одного из стеклоочистителей. Сейчас он спешил.

– Садитесь, дамы! – Он галантно распахнул дверь броневика. – А ваш сын, миссис Ричардс?

– Он остался с бабушкой.

«Запомним», – подумал Бернардо. – «Нет, все-таки мне везет сегодня!»

Заревел могучий мотор «Хаммера». Бернардо на полной скорости рванул к границе поселка. У заставы он затормозил, опустил стекло и крикнул дозорным:

– Я уезжаю в город! Со мной вдова полковника Ричардса и дочь дозиметриста Коростелева. Если ее будет спрашивать мать, пусть приезжает за ней в Хашури. Одного я ребенка обратно не отпущу!

Он тут же захлопнул дверь и ударил по газам. Пока бойцы переваривали информацию, броневик уже выехал за шлагбаум и помчался по пыльной дороги в Хашури…

Глава 12. Город Игроков

Экспедиционные машины двигались дальше на восток по серой в трещинах ленте автострады. До бывшей столицы бывшей Грузии было уже надалеко. Это отмечали и приборы: уровень радиации повышался и, местами, уже до неприличных значений. Крайтон распорядился загерметизировать машины и держать под руками СИЗ.

Дорога, значившаяся на карте, как М-3, вплеталась в большую транспортную развязку, а потом выныривала из нее, сворачивая на юг, к Мцхете. А там и до Тбилиси рукой подать. На дороге навсегда застыли проржавевшие железные коробки автомобилей и автобусов. Когда один из экспедиционных БТРов с лязгом врезался в бурый от ржавчины «Икарус», чтобы расчистить путь, из оконных проемов шмыгнули в кусты какие-то звери. Волки, шакалы или просто одичавшие собаки… Животные, видя, как разворачиваются на дороге железные гиганты, спешили от греха подальше в заросли, за которыми серела мутная вода.

Справа тянулись к небу серые громадины гор. Кое-где дорога была завалена камнями, которые, впрочем, не являлись серьезным препятствием для мощной техники.

Впереди зиял черными глазницами окон маленький промышленный поселок Натактари. Серые и коричневые заводские здания были подобны разбитым черепам гигантских многоглазых чудовищ. На одном из зданий лежал завалившийся башенный кран. Пыль кружилась в унылом вальсе по опустевшим улочкам, между стен безмолвных домов. В окнах, заставляя бойцов нервничать, трепетали обрывки то ли тканей, то ли сигнальных полотнищ. Машины остановились, дали гудок. Никого… Царило безмолвие, нарушаемое лишь гулом могучих двигателей, да лязгом гусениц.

Крайтон по радио приказал всем облачиться в противогазы, ОЗК и вылезти на броню. В тесной утробе бронемашин люди, чертыхаясь, облачались в проклятую резину.

Сергей и Тенгиз вслед за товарищами вылезли на воздух. Проклятый запах старой резины! Хорошо, что солнце сжалилось над людьми и скрылось за облаками. Веселое, субтропическое синее небо мгновенно стало дрябло-серым.

Люди с тревогой следили за черными бесчисленными проемами окон, сжимая в руках оружие. Кто знает, какая опасность может подстерегать в оставленных городах и поселках, куда уже много лет не ступала нога человека. Какие хозяева владеют теперь этими землями?

Река Арагви по левую руку обмелела, цепочка водохранилищ вдоль реки превратились в ямы, на дне которых булькала вонючая жижа. Из реки торчал корпус автобуса, смятого в гармошку. Обессилевшая река поглотила колесные оси машины, но на большее ее не хватило. Крайтон хотел было послать разведчиков вплавь, чтобы обследовать автобус, но тут запротестовали уже американцы. Грузины слушали в наушниках быструю отрывистую английскую речь, пытаясь понять, о чем идет речь. Американцам удалось убедить своего командира-соотечественника и облегченно вздохнуть.

Дальше их ждал неприятный сюрприз.

Высокий бетонный мост через реку был разрушен. Посреди бетонного полотна зиял гигантский провал, часть моста обвалилась и под уклоном упиралась прямо в воду. Неколько опор покосились, и с трудом держали на себе оставшуюся конструкцию.

Танки экспедиции остановились перед препятствием. На той стороне были видны многочисленные машины и автобусы, застывшие над рекой в роковой день. О людях, что остались там, можно было только помолиться.

– Серго, – прогудел через фильтры противогаза голос Тенгиза. – Помнишь? – Он указал рукой в ту сторону, где располагалась Мцхета.

– Помню, – ответил Сергей. – Лучше бы не помнить!

Тогда, десять лет назад, спасаясь от ядерного смерча, они примчались в Мцхету. В город стекались беженцы, дороги были заполнены машинами, с которых свешивались испуганные, сломленные, плачущие люди. На улицах уже гремели выстрелы. Здесь Тенгиз захлебывался слезами, оплакивая родных, а Сергей и Кетеван прощались с прежней уютной жизнью. Отсюда они двинулись на запад, спасаясь от радиации и наступающего холода.

Танки развернулись. Крайтон повел колонну по этому берегу на юг, в сторону Мцхеты. Надо было пройти через рабочий поселок, затем пробраться через город к мосту. Но…

На месте рабочего поселка были руины, перемешанные с грудами породы. Вероятно, здесь произошло мощное землетрясение с обвалами и селевыми потоками впридачу. Ехать дальше было нельзя.

– Damn! Devil! To hell all to hell! – шипел от злости Крайтон в микрофон. – If there are no roads to the north, you can rotate home to a dog penises!

Пришлось повернуть обратно. Теперь экспедиция рванулась на север, чтобы поискать подходящее место для переправы. Оставался один вариант – переправиться на восточный берег, обогнуть Сагурамский заповедник по узкой горной дороге, которая может быть завалена в любом месте и войти в Тбилиси с северо-востока.

Экспедиция вернулась на перекресток-развилку трех дорог. Дальше двигались уже на север, минуя пандусы развязки. Река ушла восточнее, а на месте густой когда-то растительности жалобно торчали лишь огрызки деревьев, похожие на карандаши с сучками. Берег был испещрен мелкими оврагами и балками, съехать к реке не представлялось возможным.

Группа двигалась все дальше на север. Вот головная БРДМ въехала в поселок Натахтари. Вдоль дороги тянулись маленькие домики с черными окнами, потемневшие, с обвалившимися крышами. А вот машины проехали около заброшенного придорожного кафе с потускневшими, облезлыми рекламными вывесками. В этом здании даже стекла остались целыми, правда, помутнели они до непроницаемости. Повсюду стояли брошенные автомобили, валялись на земле железные детали от машин, брошенные вещи, какой-то хлам.

Место для переправы удалось найти лишь через километр. Еще час ушел на то, чтобы перебраться на противоположный берег. Особенно пришлось помучиться с американским тяжелым грузовиком, который чуть было не ушел в реку, не увяз в иле.

Бросив последний взгляд на тот берег, люди увидели, как стая собак гонит в сторону реки одинокую косулю. Это были одичавшие, оставшиеся без опеки человека, собаки, которые, похоже, обосновались недалеко от населенного когда-то пункта. Косуля из последних сил пыталась оторваться от преследователей, но, спустя десять секунд ее песенка была спета.

– Все…Хана косуле! – констатировал Керим.

– Каждый выживает, как может, – сказал кто-то из американцев.

Потом помыкались вдоль обрывистого берега, пока не нашли место, где тяжелая техника могла бы подняться.

Теперь колонна двигалась по песчаному широкому берегу с одинокими головешками деревьев. А, судя по карте, здесь когда-то шумели зелеными листиками сады, фруктовые деревья, змеился по проволочным решеткам хмель. Теперь лишь один песок, мелкие овраги, подступающие к обвалившимся котловинам водохранилищ и прудов, ржавые навесы с проволочными решетками. И ни капли зелени, ни капли жизни.

Когда поднялись по пологому берегу на дорогу, увидели целую вереницу армейских джипов без стекол, без шин. Осторожно обследовали машины. В бардачке одной из них нашли карту с какими-то отметками, стрелочками. Солдат взял в руки карту. Она рассыпалась у него в перчатке.

Поехали дальше… Объехали высокую гору, обозначенную в карте, как высота 846,2. Пересекли линию ЛЭП, проехали старую развалившуюся водокачку. Внизу, между обрывистых берегов бежала маленькая речушка. Там зеленели кустики свежей листов, там, похоже, еще теплилась жизнь. А по берегам этой речушке виднелись маленькие домики.

– Это Бицменди, господа, – сообщил Крайтон. – Обычное горное селение. Ворота в ущелье.

Танки остановились посреди ровной песчаной долины. Чуть впереди к небу вновь поднимались синие горы в драной, зеленой одежде. В сторону гор уходила цепочка ажурных железных опор с обрывками электропроводов. На фоне гор угадывались квадратики домиков, жилища, оставленные людьми… А оставленные ли?

Крайтона заинтересовал заброшенный Бицменди. Туда направилась БРДМ и «Страйкер», да человек пятнадцать бойцов. Основная же часть группы занялась другой деревней – Джигаурой, находившимся в полумиле к югу.

В деревню входили цепью, – под прикрытием танков и бронемашин. Впереди основной группы рыскали бойцы «Дельты». Картина та же, – пустые, брошенные дома, занесенные песком, скрип дверей на ржавых петлях. В домах почти ничего, даже мебели не было. Похоже, кто-то побывал здесь раньше экспедиции Союза, и вынес все, что можно было вынести.

Грохнул взрыв, полетели в разные стороны доски… Одному из американцев показалось, что в доме кто-то шуршит. Недолго думая, в окно он кинул гранату. Оказалось, напрасно.

Люди начинали нервничать. Эта страшная гнетущая тишина запустения заставляла сознание людей искать признаки жизни там, где ее не было, рисовала таинственные силуэты в потемах, чужие приглушенные голоса, скрип половиц в абсолютно пустых жилищах. Ветер скрипел ржавыми петлями, позванивал осколками стекол в гнилых рамах, играя на нервах солдат, и без того натянутых до предела.

Тенгиз и Сергей, слыша стук собственного сердца, истекая потом, подобрались к покосившемуся двухэтажному домику. Вдруг из окна вылетело что-то серое, мохнатое и, несомненно, живое. Взметнулись в небо вороны, с крыши наблюдавшие за действиями людей.

Тенгиз заорал дурным голосом и нажал на спуск. Грохот автоматной очереди в никуда оборвал крик Сергея:

– Тенгиз, хорош стрелять! Это же кошка! Понимаешь, обычная кошка!

– Кошка? – Тенгиз даже не поверил. – Точно?

– У тебя голос, будто ты медведя встретил!

Кошки уже и след простыл…

Когда обследовали половину деревни, в эфире вдруг раздался взволнованный голос американца, одного из тех, что уехал в северную деревню:

– "Blue-1"! Here, strangers! Again, here the five unknowns weapons guarded the entrance to the village! They have machine guns and explosives!

– Что они там говорят? – попытался понять Тенгиз.

Сергей был не силен в английском. Он попытался разобрать в английской речи знакомые выражения, как тут же в эфире пронеслась ответная команда Крайтона:

– This "Blue-1" I forbid you to join the battle! You must move away from the zone of the alleged shooting and wait for reinforcements! I repeat …

А затем передал в эфир уже по-грузински:

– Боевая тревога! – И дальше по порядку кому куда бежать, кому куда ехать, кому встать, занять оборону и не рыпаться. Сергей лишний раз восхитился, как искусно владеет командир сразу тремя языками и как ловко он переходит с одного наречия на другое. Кстати, русский язык его заметно улучшился. Если бы Крайтон жил в России, он бы легко сошел за своего.

…На карте не было дороги с твердым покрытием, ведущей в Ахатани. Вероятно, эта дорога была построена незадолго до войны. БРДМ неподвижно застыла посреди дороги, рядом разворачивал орудие «Страйкер». Возле машин занимали оборону бойцы Экспедиции. В сотне метрах впереди был блокпост неизвестных, охраняющих вход в деревню.

Между БРДМ и блокпостом маячил человек. Он был привязан металлической цепью за ногу. Цепь была длиннющей, тянулась к посту. Человек лет сорока был одет в драные, грязные джинсовые шорты и разгрузочный жилет на голое, в черных разводах тело. Из жилета торчали загадочные проводки, в клапанах угрожающе поблескивали взрыватели гранат, бедра были увешаны тротиловыми шашками и самым разным металлическим хламом. Несчастный размахивал руками, оглядывался назад и истошно кричал по-аджарски:

– Не нападайте! Аллахом заклинаю, не стреляйте! Я жить хочу. Я должен буду взорваться, если вы нападете, и взорву вас! Прошу вас, стойте, где стоите! – ныла «живая мина» на привязи.

С поста тоже кричали что-то… Не разобрать.

Ситуация накалилась, когда позади раздался гул и лязг гусениц. На выручку разведывательной машине катил танк.

Там, на баррикадах поняли, что подезжают новые гости. В бинокль можно было рассмотреть, как там суетятся люди. Раздалась автоматная очередь. Пули высекли каненную крошку недалеко от застывшего в нерешительности аджарца. Тот подпрыгнул, залился горючими слезами:

– Не надо, прошу вас! У нас ничего нет, мы бедные! Остановитесь!!! – «Шахид» нехотя подбирался вперед, оглядываясь на блок-пост. Сделав пару шагов, он спрятался за валун у дороги. Однако новые выстрелы заставили его завизжать от испуга и выбраться из своего укрытия.

Защелкали затворы автоматов. Жерло танковой пушки стало поворачиваться в сторону баррикад.

– Сейчас будет месиво, – прокомментировал кто-то из грузин. В случае реального боя от баррикады осталось бы мокрое место через три секунды. Правда, какие силы сможет выставить деревня, – это вопрос.

Внизу шелестела бурная горная речка, обнимая мокрые серые камни. Она как бы успокаивала обе стороны.

Вперед вышел сержант Гарро, рядом с ним пожилой механик Гермоген. Он, улыбаясь, забросив винтовку за спину, осторожно подошел к заминированному человеку. Гарро поотстал, но держал руки на виду и тоже улыбался во все зубы. Улыбаясь и разводя руки в стороны, он непринужденно спросил у несчастного аджарца:

– Эй, друг, какие проблемы? Зачем нервничаешь? Зачем плачешь? Мы сюда пришли с миром, а не воевать!

– Слава Аллаху, вы остановились! – Аджарец был готов чуть ли не ноги целовать нежданным гостям. – Они вытолкнули меня навстречу вам, чтобы я взорвал вас, если вы приблизитесь! Я так рад, что не будете стрелять!

Аджарец был жалок. Он размазывал покалеченной ладонью без одного пальца слезы и сопли по лицу. Его редкие волосы слиплись на лбу, глаза выражали животный страх.

– Как тебя зовут? – спросил Гарро. – Ты только не нервничай, дружище.

– Аслан… – нервно дергаясь, ответил несчастный.

– Эй, Аслан, а зачем тебя посадили на цепь?

– Потому что на свет появился! – взвизгнул Аслан. – Потому что не смог…

– Не смог что?

Аджарец только махнул рукой и, гремя цепью, отошел к горному склону. Там по горе стекал небольшой ручеек. Он зачерпнул своими грязными ладонями воду и жадно выпил.

– Слушай, Аслан, а с хозяином твоим я могу поговорить? – спросил Гермоген.

– Хозяин там… – махнул рукой в сторону поста страдалец…

…– Держите, друзья! Курите! – Гермоген щедро развязал свой кисет с душистой курительной смесью.

Старшина охранников, Сергили, недоверчиво посмотрел на чужака в чистом, ладном камуфляже, потом посмотрел на своих бойцов, – грязных, изможденных мужчин. Осторожно протянул руку к кисету:

– Со мной закуришь?

– Ты что мне не доверяешь?! Слушай, за кого меня принимаешь?! – возмутился Гермоген. – Матерью клянусь, не имею злого умысла! Так разве гостей принимают?

– Время сейчас такое, – скорбно и, вместе с тем, сердито ответил Сергили. – Если гость на танке приезжает, – еще не известно, что это за гость!

Гермоген горестно вздохнул. Да, время нынче волчье… И эти люди, нашедшие приют в этой забытой Богом и чертом деревеньке, боятся всего.

Когда они, влекомые привязанным за ногу Асланом, только приблизились к баррикаде, этой куче мусора, ржавых железных бочек, набитых землей, рядом с корпусом старого самосвала, этот же старшина дурным голосом закричал, чтобы они легли на землю и отложили все оружие. Иначе взорвут ходячую мину, и все дела! Искушать местных жителей не стали, подчинились. Потом, держа их на прицеле автоматов, их обыскали чуть ли не до трусов. Посланцев Союза выживших поселений поразил вид этих стражников. Уж на что в Союзе было не до жиру, но эти, местные, казались просто оборванцами даже по меркам Армагеддона!

Заросшие, грязные, они были одеты кто в драную футболку, кто в обрывки заводских спецовок, кто в потертые серо-буро-малиновые штаны и жилет на голое тело. Обувь у этих людей, – одно только название, что обувь! Кроссовки, связанные бечевкой, чтоб не развалились, куски резины, примотанные к икрам веревками. У одного только старшины более-менее целые сапоги и серый полицейский камуфляж. И все как один бойцы были обвешаны какими-то цепочками, железяками, старыми армейскими жетонами. Панки, металлисты и прочие неформалы при виде таких «воинов Судного дня» нервно курили бы в сторонке.

Эти люди были просто ошарашены появлению из ниоткуда колонны боевой техники и такому количеству воинов. Они, оказывается, были в полной уверенности, что все на Земле погибло, и их убогая деревушка, – единственный очаг цивилизации на планете. Кстати, деревушку они упорно называли городом.

И боялись всего. Танков и бронемашин. Двух бойцов, особенно американца. На американца они смотрели с какой-то особенной настороженностью. По глазам было видно, – растерзали бы. И забрали бы себе и американское оружие, и гранаты, и форму. Если бы не боялись дула танковой пушки и крупнокалиберных пулеметов. Вот и к табаку прицепились, – не отравлен ли?

– Он прав, – неожиданно встал на защиту Сергили сержант Гарро. В доказательство добрых намерений, он достал из кармана бумажку, зачерпнул у Гермогена горсточку смеси и с умиротворенной физиономией начал сворачивать самокрутку.

– Отличная смесь, рекомендую! – улыбнулся Гарро, попыхивая дымом.

Это окончательно сломило волю «защитников города». Спешно они стали брать у Гермогена порции курительной смеси, сворачивали в бумажки и закуривали. Один боец тут же ссыпал всю порцию в карман:

– Потом обменяю на что-нибудь!

– Сколько мы должны?! – серьезно спросил Сергили.

– Да вы что, ребята?! – изумился Гермоген. – За что вы платить собираетесь, за эти пылинки?! У нас этой смеси, – море! Вот, приезжайте к нам в гости, – удивитесь!

– Бесплатно?! Вы уверены?! – не вероил ушам Сергили. – Бесплатно в нашем мире ничего не бывает!

– Так уж и ничего?!

– О-кей! Это в знак доброй воли, – помог Гарро.

– И вы это сами выращиваете?

– Разумеется!

– Вы сами выращиваете себе пищу?! – Глаза у Сергили стали круглые, как монеты.

– Конечно! А у кого нынче купишь? Не в Америке же?

– У нас пищу выращивают только goimebi, – сказал Сергили. – Те, у кого не хватает ума делать деньги на ровном месте, или добывать их силой! Да и что можно вырастить на такой земле! Все отравлено, разрушено, сожжено! А у вас, послушать, так рай земной!

– От труда земля плодами богата! – наставительно сказал Гермоген. Но Сергили только рукой махнул:

– Старая философия! Ладно, я человека к Княгине отправил. Она скажет, что делать!

– Просто впустите нас в город, да и все! – предложил Гарро.

– Что?! – воскликнул Сергили, – Вас? С вашей техникой?! А если вы все же захватчики?! С вашей техникой вы…, – Тут Сергили замолчал, понимая, что говорит лишнее. – Как Княгиня скажет, так и будет!

– А кто такая Княгиня?

– Она всем городом управляет! – объяснил Сергили. – Без нее ничего не делается.

– А что за город? Как он называется?

– Понятия не имею… Мы его просто Городом называем. Ну, иногда, – Город Игроков.

– А туристы часто бывают? Такие, как мы? – спросил Гарро.

– Издеваетесь? – скучно, стиснув зубы, сказал Сергили…

… «Стояние» на дороге продолжалось еще полчаса. Наконец, приехал на кривом, избитом велосипеде, гонец. Он принес сообщение, – в Город Игроков может прибыть часть людей для установления контакта. Все должны быть без оружия. Сама княгиня пришлет «заложников» в качестве гарантии безопасности посланников.

Экспедиция расположилась в деревне Бицменди. За три часа вокруг здания бывшего сельсовета вырос аккуратный американский военный лагерь. Лишние дома просто-напросто снесли тяжелой техникой, чтобы не закрывали обзор. В остальных расположились бойцы. Кому не хватило места в домах, расположились в палатках. Как ни странно, за палатки первыми высказались американцы.

Крайтон молча выслушал Сергили, когда тот приехал в лагерь. С ним было пятеро заложников-оборванцев. Они со страхом смотрели на вооруженных людей, на урчащие машины, на идеальный военный порядок, царящий в лагере, на изобилие оружия и боеприпасов.

– Значит, без оружия? – переспросил капитан. Сергили только молча кивнул. Потом добавил:

– Такова воля княгини.

Крайтон встал, прошелся по комнате туда-сюда. Отправлять невооруженных людей туда, в неизвестность, – безумие. С другой стороны, им необходимо топливо. Как сообщил Сергили, топливо в этом «городе» есть. И информация по Тбилиси тоже лишней не будет. Может там им удастся раздобыть дополнительную информацию о том, что сейчас творится в бывшей столице этого государства. Крайтон еще раз посмотрел на карту, которую он уже ненавидел.

– Хорошо. Я согласен на ваши условия. Но учтите… Если через двадцать четыре часа мои люди не вернутся, вашего города здесь не будет!

– Не надо пугать нас, мы уже пуганные! – набычился Сергили.

– Я не пугаю. Я предупреждаю, – отчеканил Крайтон. – Пугать я начу, когда вызову авиацию.

Это была ложь. Авиацию Крайтон вызвать не мог при всем желании. Но припугнуть аборигенов не мешает.

Решено. БРДМ довезет людей до их поста, а там уж они своим ходом… Крайтон вызвал к себе сержанта Гарро. Он пойдет старшим. С ними отправятся…Русский, он разнюхает там радиационную обстановку, проверит химию. Тот шофер, Тенгиз, он друг русского дозиметриста, он разбирается в машинах, в топливе, он тоже пригодится. Еще пару грузин, – пусть поторгуют. Нет, лучше троих, – двух братьев и этого Гермогена, он уже общий язык с аборигенами нашел. Всего шесть человек.

Провожая своих бойцов в дорогу, Крайтон сказал им:

– Не волнуйтесь, ребята. Я верю, что все будет в порядке. Они боятся нас. Ваша информация очень важна для нас.

А после он незаметно засунул в карман Гарро портативную рацию. Сказал ему:

– Приглядывай за нашими русскими, Эммет. Они такие горячие, эти русские, да и грузины тоже. Если что, немедленно вызывай меня. Поможем… Вы должны вернуться, Эммет.

– Есть, сэр, – кивнул сержант. Он отдал честь капитану и быстрым шагом пошел к БРДМ.

Когда броневик исчез в темном ущелье, Крайтон вдруг отдал команду:

– Экспедиция! Немедленно свернуть лагерь! Приготовиться к переходу!

Он снова достал из советского кожаного планшета карту. Пусть эти аборигены думают, что экспедиция остановится в Бицменди. А они пока переберутся в Джигауру. На всякий случай…

…– Я прекрасно понимаю, что я превратился в затычку для каждой бочки! – удрученно говорил Сергей, глядя на мрачные горные склоны. – Что у Ричардса, что у Крайтона!

– Не переживай, Сердж! – усмехнулся Гарро. – Когда-то такой же затычкой был я! А так как ты моложе меня, теперь твоя очередь!

– Это несправедливо, – заключил Сергей.

Он оглядел своих спутников, жмурившихся от яркого солнца. Сергили, проводник разведчиков и гарант их безопасности, Тенгиз, Гермоген, Артеми, бывший студент, Амирани, крестьянин, коренной житель Хашури, – все они растянулись на телеге, которую тащила по разбитой дороге БРДМ. Амирани так и вовсе спал, пристроившись под навесом на мешке с огурцами.

– Ты мне напоминаешь моего младшего брата, Сердж, – сказал Гарро, не зная, куда деть свои руки. Как же непривычно было без оружия! Не оставляло ощущение, как будто ты что-то забыл.

– А сколько ему?

– Двадцать два. Было двадцать два… Он тоже все время искал правду. Считал, что закон – это еще не все, что жить надо по христианским законам, – Гарро заметно помрачнел. – Когда у вас здесь началась первая война, он не вылезал из Интернета. Не верил нашим телеканалам, общался с русскими, с европейцами. Говорил, что все не так, что официальные новости врут. И дождался… Когда начался кризис, его одного из первых выпихнули с работы. И никуда больше не брали. Ну, он и покатился по наклонной, начал пить, колоться…И как-то его сбил на дороге грузовик. А я из-за него чуть не вылетел из армии. Я тогда его просто возненавидел. А сейчас я понимаю, – парень чувствовал, что за времена настают и хотел остановить, задержать это, как мог.

– Жалко его, – сказал Сергей.

– Нет, – ответил Гарро. – Он сам выбрал свой путь. Это я понял уже здесь, в Джорджии. Каждый сам выбирает свой путь по душе. И, пока он его не найдет, будет лишь половина человека.

Так Гарро и сказал по-русски: «половина человека». А они тем временем подъехали к баррикаде, у которой застылив изумлении четверо охранников с АК и витовками Мосина в руках. Сергей подумал: «Господи, сколько же еще оружия, старого, уже негодного, извлечено людьми из погребов, чтобы борьться за свою жизнь не с голыми руками». Он не удивился бы, если бы встретил бойцов с кремневыми ружьями 17 века. А там и до луков с каменными топорами недалеко!

И вот подъем закончился. Меж горных круч на небольшом плато раскинулся загадочный «город Игроков». В небо тянулись десятки дымов, а между старых домов и относительно новых сооружений сновали люди.

От маленькой грузинской деревушки остались лишь редкие одноэтажные квадратные домики. К их стенам жались старые, грязные брезентовые палатки и круглые жилища, наподобие киргизских юрт. В качестве жилищ использовали корпуса междугородних автобусов, где стекол не было, а окна были завешены одеялами и тряпками, потерявшими цвет. Люди обосновались даже в подбитом транспортном вертолете, лежащим в песке на брюхе, с отломанными лопастями и хвостом.

Жители этого странного города оборачивались на шум двигателя. Они с изумлением покачивали головами, что-то говорили друг другу, кто-то начинал плакать, кто-то истерически захохотал. Они сбегались к необычной машине, чтобы получше рассмотреть ее. А посланцы Союза всматривались в их лица. И тут же жалели об этом.

Большая часть людей была одета в тряпки, драные одеяния, балахоны из лоскутов, кое-как сшитых, скрепленных друг с другом. За неимением лучшего многие украшали себя обломками механизмов, старыми железяками, которые бренчали, как бубенцы. У кого-то вместо обуви были куски резины или деревяшек, примотанных к ногам веревкой, какая-то модница напялила на лысую голову подобие шляпы, сделанное из абажура для люстры. Многие бегали босиком, у кого-то не было ничего, кроме убогой тряпочки на бедрах. Их лица не предвещали ничего хорошего. Чувствовалась и нарастала нестерпимая вонь, как будто они въяезжали на свалку. Гарро, ничего не говоря, мигом надел свой противогаз, и его примеру тут же последовали все остальные.